За гранью долга

Глава 3 Модар Ялгон

— Господин Ялгон! Господин Ялгон! — горячечный шёпот, раздавшийся из-за двери, заставил Модара открыть глаза и схватиться за меч. — Это я, Ченк!

— Вернулся? — встрепенулся сотник и, вскочив с кровати, впустил воина в комнату. — Ну, и чем ты меня порадуешь?

— Мы положили всю охрану, а карету с баронессой «упустили». Леди Олиона уже в Заречье, и, судя по тому, что она оплатила комнату на три дня вперёд, ехать дальше в одиночку она не собирается…

— Отлично… — усмехнулся Ялгон. — Молодцы… И как всё прошло?

— Восемь раненых и трое убитых… — поморщился воин. — Десятник Вангерр действительно оказался хорошим рубакой. Упокоили только из лука, и то не сразу…

— Ну, пристрелить его первым было нельзя… — Модар пожал плечами. — Тогда бы его люди могли не додуматься убрать с дороги дерево. Ладно, трое убитых — это не так много. В пределах допустимого…

— Как скажете, ваша милость…

— Ладно. Возвращайся в Заречье и жди… Если вдруг появятся незваные гости — в город не запускать. Придумайте что-нибудь — пожар в «Четырёх комнатах». Или что-нибудь ещё. В общем, чтобы ночевали в таверне за воротами…

— Сделаем, ваша милость… — невесть как разглядев повелительный жест, Ченк растворился в темноте.

Дождавшись, пока проскрипят ступеньки, ведущие на первый этаж, сотник вернулся на своё слишком короткое и узкое ложе, улёгся и быстро провалился в сон…

…Утро началось с повелительного вопля принца Ротиза:

— Вина! И кусок сыра! А моим дамам — печёных яблок!!!

Открыв глаза, Модар прислушался к шуму за стеной и недовольно поморщился: третий сын короля, угомонившийся только перед рассветом, уже был на ногах. И, судя по щебетанию его спутниц, собирался продолжать вчерашнее веселье.

«Мда… Ему уже требуется всего четыре часа на сон. И это никуда не годится… Впрочем, какая мне-то, собственно, разница? Хоть два — лишь бы вёл себя, как положено… И соображал, что, кому и когда можно говорить… — Откинув в сторону одеяло, сотник свесил ноги с ложа, поскрёб ногтями зачесавшееся колено и угрюмо посмотрел в оконце. — О-о-о… Моросит… Здорово! Через пару часов дорога превратится в болото… Значит, де Бейли предпочтут переждать ненастье у очага. А вот де Лемойры — вряд ли: опоздать к началу праздника Олаф не захочет. Да и плевать ему на непогоду — старый воин видал времена и похуже. Поедут или нет де Венгары — трудно сказать: последние пару лет в их роду командует леди Гвиана, а о её взбалмошности и непредсказуемости не слышали разве что мёртвые. Де Фарки уже в столице, де Миллзы — проехали через Заречье позавчера… Вроде всё путём… Остаётся ждать…»

— Ялго-о-он!!! Ялго-о-он!!! — услышав капризный рёв принца, сотник поморщился, надел штаны, потом сапоги, натянул кольчугу на голое тело и, взяв из изголовья меч, быстрым шагом вышел из комнаты.

Дверь в покои его высочества была открыта нараспашку. А игривое хихиканье обоих девиц, доставленных его высочеству к ужину, было слышно аж в коридоре. Изобразив на лице угодливое выражение, сотник шагнул в комнату и замер у порога, стараясь, чтобы в его взгляде не отражалось презрение: принц Ротиз, ещё более пьяный, чем вчера вечером, возлежал на широченной кровати в чём мать родила и поочерёдно тискал прижимающихся к нему толстушек.

— Да, милорд… Вы меня звали?

— У нас закончилось вино… — сморщив нос, обиженно пробормотал принц. — А то, что принёс хозяин этого заведения — помои… Что делать?

— Вино сейчас будет, милорд… — Модар учтиво поклонился и, покосившись на широченный зад одной из «прелестниц», занимающий добрую треть ложа, повернулся и вышел в коридор.

«С ума сойти… — сбегая по ступенькам на первый этаж, подумал он. — И это кажется ему настоящей жизнью? Вино, Радужная Пыль, продажные девки, еда от пуза с утра и до утра? Впрочем, других вариантов у него, собственно, и нет. Видимо, остаётся получать удовольствие от того, чего может…»

Добравшись до одной из двух карет с поклажей, сотник поздоровался с охраняющим их Комо Косматым и, открыв один из сундуков, вытащил из него бурдюк с киосским.

— А что, тот уже закончился, ваша милость? — удивлённо поинтересовался воин.

— Угу…

— Силён он пить, ваша милость… — восхитился Косматый. И мечтательно вздохнул…

— Нашёл о чём страдать… — фыркнул Модар и, опустив крышку сундука, подхватил с земли бурдюк. — Думай о службе. Может, хоть до десятника дорастёшь…

— Как скажете, ваша милость… — воин помрачнел. И, поудобнее перехватив свой щит, двинулся вокруг карет с поклажей по порядком поднадоевшему маршруту…

…— А вот это — совсем другое дело… — отхлебнув прямо из бурдюка, восторженно заулыбался принц. И, кивнув Модару на стоящий рядом с кроватью кувшин, приказал: — Подставь. Перелью. А то пить неудобно…

Выплеснув в окно то, что оставалось в сосуде, сотник помог его высочеству наполнить кувшин и, поклонившись, направился к выходу. Но не тут-то было.

— Слышь, Ялгон, а мы, собственно, когда отсюда выедем? А то барышни страдают, спрашивают, а я ни сном ни духом…

— На улице дождь, милорд! — пожал плечами Модар. — Дороги развезло. Так что пока не знаю…

— А мою карету починили? — вспомнив о причине двухдневной задержки, поинтересовался принц.

— Думаю, что да: новую ось сделали ещё вчера, так что дальше можно будет ехать с комфортом…

— Отлично… Кстати, ты принял очень правильное решение — какой смысл передвигаться по бездорожью, если тут меня любят, холят и лелеют? — Ротиз капризно надул губы и, подумав, добавил: — Ненавижу путешествовать в дождь. Как представлю себе налипшую на колёса грязь и перегоны, которые сразу же становятся в три раза длиннее, так начинаю ценить маленькие удовольствия жизни…

— Не такие уж они и маленькие… — усмехнулся сотник, кинув взгляд на увесистую грудь перевернувшейся на спину «красотки».

— Да, пожалуй… — улыбнулся его высочество. И, ткнув пальцем в подставленную под руку ареолу, добавил: — Всё. Ты можешь идти. Видишь, девочки просят внимания…