За горизонт

Двумя часами позже и двумя этажами выше. Дэн

— Два часа! Два! Русский, ты через Демидовск сюда добирался? — подчеркнуто аккуратно одетая женщина выпустила в потолок струю ароматного сигаретного дыма и, стряхнув пепел в ажурную, наполненную водой пепельницу, продолжила сверлить меня взглядом.

Волнуется. Волнуется, как хищник, почуявший добычу, как кошка, сжавшаяся перед броском на мышь. Вот ведь чутье у тетки! Учуяла, что я приволок ей информацию.

Как это было у Конан Дойла — самый совершенный в мире мозг ржавеет без дела. Да у нее ломка — натурально информационный голод.

Причем, если кто решит, что фрау Ширмер можно скормить лабуду из разряда — через час за западными воротами города состоится дуэль одного напрочь отмороженного русского против двух копченых, будет сильно неправ. Да плевать ей на копченых, а русского будет немного жаль, он подавал надежды. Но, не более.

— Где мальчик? Я ожидала увидеть вас обоих. Теперь придется тратить на беседу с вами в два раза больше времени.

Ага, как же. Да ты — коза старая, при любых раскладах, в приватной беседе парня досуха выжмешь, он бы тебе даже то, что не с ним было, вспомнил.

— Так это. Спит мальчик, наверно. Или как минимум засыпает. Организм, конечно, молодой и здоровый, но не двужильный же он.

— Где Рудольф!? — тонкая сигарета топится в пепельнице, и тут же достается новая.

А чего нервничать так? Что с парнем может в городе приключится?

— В «Розовой чайке» он. Улизнул от папашкиной опеки и прямо из мастерских, как наскипидаренный понесся вкусить простых мужицких радостей. Имеет, между прочим, право — с добычей вернулся. На текущий момент пару заходов он уже сделал, полагаю, и сейчас набирается сил перед третьим.

Фрау меняется в лице, но молчит. Выдерживает длиннющую паузу и меняет подход к клиенту. Мур–мур–мур — Не томи, есть что–то интересное?

— Есть, я полагаю, — кратко пересказываю историю с коварными цыганами, устроившими подлую засаду на доблестных арийских сталкеров–эвакуаторов.

Перспектива охоты цыган на истинных арийцев, фрау решительно не нравится. Но, как мне кажется, ничего нового в этой информации для фрау нет.

— Это все? — взгляд потух, едва сдерживаемая дрожь пропала — фрау явно разочарована.

— Ну что вы, фрау Ширмер, как можно так плохо обо мне думать? Эта история даже на пролог едва тянет, но никак не на первую главу.

О–па, миг — и хищник вернулся. Большая кошка вернулась и затаилась в засаде, а не бросилась напролом. Матерый хищник, смертельно опасный.

А раз так, то…….. зайдем с козырей.

— За подкладкой пиджака самого опустившегося из цыган нашлась вот эта вещичка, — на стол перед фрау ложится найденный Ай–Ди.

Меня пытались убить. Братки на джипе, потом другие братки и тоже на джипе, потом цыгане в засаде, но до этого момента нельзя сказать, что я заглядывал в глаза смерти. Хищная кошка превратилась в смертельно опасную в своем хладнокровии змею.

— Мальчик это видел?

— Нет.

— Забудь, ч т о т ы э т о в и д е л.

Вот это я попал! Зашел с козырей, называется.

— Забыл.

— У тебя еще что–то есть?

Увы, есть. При такой раздаче если играть, то играть до конца.

— Угу. Айдишников у цыган не было. Но это, я полагаю, общепринятая практика. Там (за порталом) с нелегальными эмигрантами, особенно в околокриминальном бизнесе — проституции, торговли наркотой, попрошайничестве именно так и поступают. Куда ты без документов денешься? Будешь пахать на хозяина, пока сможешь, а как перестанешь мочь……

Изящный кивок и новая затяжка ароматным дымом — дальше.

— Зато один из них не поленился таскать при себе пару гранат и староземельный паспорт, — выкладываю на стол найденный паспорт.

— Где гранаты?

— Потерял по дороге.

— Гранаты кустарного производства или настоящие оттуда?

— Оттуда.

— Хм, русский, ты хотя бы отдаленно представляешь социальную структуру сообществ, подобных цыганам?

— Нет, я в сортах говна не разбираюсь. Не интересно мне это, — я сильно лукавлю, но раз фрау хочет поговорить, не будем ей мешать. Возможно, что–то интересное услышим.

— Социум цыган, по сути, остался на доисторическом родо–племенном уровне. Они пронесли свой уклад в неизменном виде через тысячи лет и приспособились паразитировать на сотнях культур. Племя–табор управляется племенным вождем — бароном. Практически все цыгане, за исключением родственников барона, абсолютно безграмотны. Им запрещено учится, на уровне понятий. Отсутствие образования и вменяемой профессии намертво привязывает цыган к табору, привязывает на всю жизнь.

Пока ничего нового, но послушаем, что там дальше.

— Отсутствие образования и профессии там — в старушке Европе, оставляло цыганам исключительно криминальные и полукриминальные способы заработка: попрошайничество, гадание, мошенничество, воровство, торговля наркотиками, контрабанда, торговля людьми. Под прикрытием либеральных европейских законов это, у вас — русских, есть хороший термин — прокатывало. Так вот, Там это прокатывало. Но там, это вам не здесь, — короткая на одну затяжку пауза. — Здесь, чтобы выжить, люди сбиваются в организованные группы, в основном по национальному признаку. Эти группы — анклавы имеют сложную социальную организацию. Практически, это государства, различных форм правления и политического устройства, но государства. А государствам свойственно иметь структуры, отвечающие за безопасность государства и их граждан. Структуры, имеющие зачатки штабов, разведки, тыловых структур, налаженную систему радиосвязи. На вооружении этих структур десятки единиц легкой бронетехники, немного артиллерии и даже, пусть и весьма условная, но авиация. Про дисциплину и единоначалие тебе рассказывать не надо, полагаю.

— Правильно полагаете, дисциплина и единоначалие в этом мире стоят всей бронетехники и артиллерии, вместе взятых.

— Верно. Так вот. Физически противостоять силам самообороны анклавов цыгане и им подобные не могут, в силу перечисленных мною причин. Прокормить себя привычным криминальным бизнесом не получается. С криминалом тут вообще разговор короткий, украдешь или обманешь, в лучшем случае отправишься рубить уголек или валить лес. Но, потребность в рубщиках не бесконечна. Поэтому, скорее всего, преступника сразу пристрелят. Суровость и неотвратимость наказания, необходимые условие выживания в местном нездоровом климате. Поэтому, для сообществ, подобных цыганскому, тут просто нет места. Буквально, физически нет места. Прокормить себя крестьянским трудом они не могут в силу того, что не хотят и не умеют. В города их не пускают, потому, как кормить просто так никто не будет. Более того, не пускают, отстреливая, как только разглядят в оптику, кто перед ними, а потом, на уцелевших могут еще и загонную охоту устроить. По сути, они обречены на истребление, а умирать не хочется никому.

Очередная затяжка, — Кофе хочешь?

— Нет, не люблю я его.

— Как хочешь, а я выпью. Хороший кофе отлично дополняет хорошую сигарету, особенно если добавить пару капель бренди.

— История, конечно, интересная и очень поучительная, но я как–то не уловил в ней морали?

— Слушай дальше. До последнего времени проблему этнических люмпенизированных групп удавалось довольно успешно решать. Не то, чтобы совсем все шло гладко, но особых неудобств они не доставляли. Все поменялось после того, как анклавы на Рейне начали массово осуществлять перевозки по реке параллельно северному транспортному коридору. Таким образом, выигрывается почти две тысячи километров маршрута. Одно дело тратить уйму дефицитного топлива, ресурса техники, времени, да и небезопасно путешествовать местными маршрутами. И совсем другое дело, сел на пароходик или паром тут в Порто–Франко и спустя трое суток сошел на берег, проделав полпути до Аламо. Причем все это за весьма скромные деньги. И тут в верховьях Рио–Бланко внезапно появляется масса всякого сброда, пытающегося урвать кусок с перевозок по северному маршруту и верховьям Рейна в частности.

— Понятно, а деловые люди Портсмута, Виго, Кадиза и прочих поселений на южном транспортном маршруте ожидают сверхприбылей от изменения маршрутов торговли и миграции переселенцев. Рискну предположить, что на южном маршруте подобным бандам озоровать не дают. Это как–никак мягкое подбрюшье островов и баз Ордена. Прямого вмешательства Ордена, скорее всего, нет, но прибрежные анклавы получат достаточно техники и вооружения, чтобы успешно решить проблемы с бандитами.

— Я тебе этого не говорила. Но, если в последующих поездках тебе попадется кто–то интересный, не торопись сразу пускать его в расход. В Веймаре найдутся люди, способные неплохо заплатить за беседу с подобными кадрами. Очень неплохо.

— Гут, я услышал. Пойду я. Подмогну немецким коллегам, вдруг зачтется.

— В каком смысле?

— Устрою так, что пару бандитов похоронят прямо тут — на кладбище Порто–Франко, а не на северной дороге или на крутом рейнском берегу.

— На каких условиях произойдёт сатисфакция? — явно заинтересованно поинтересовалась хозяйка кабинета.

— Четырёхпалый Том огласил условия — оружие то, что было в руках на момент конфликта, начинаем с четырехсот метров, бой до смерти. Стороны приняли условия.

— Ты хочешь с обрезом выйти против двух штурмовых винтовок? В чем подвох?

— Ну,….. Это в правой руке у меня был обрез, а в левой…….. В левой был руль бронемашины, да.

Пару секунд до фрау доходит смысл последнего нюанса.

— Это не дуэль, это казнь.

— Не я придумал этот мир. Парням на КПП запрещено стричь въезжающих в город. А вот формального повода помешать им, поиметь свой гешефт со ставок на исход дуэли, как–то не просматривается.

Уже открывая дверь, снимаю маленький профит с нашего разговора.

— Фрау Ширмер, в качестве маленького бонуса за доставленную информацию. Побеседуйте с вашей гостьей об ее перспективах в этом мире. Не то, чтобы у меня были на нее большие планы, но с женским полом тут дефицит, а с нормальными женщинами вообще беда. Поговорите?

— Гут, вечером приходи, забирай ее. Хватит ей казённое жилье занимать.

Закрыв дверь на ключ, подчеркнуто аккуратно одетая женщина долго смотрела на лежащий перед ней Ай–Ди. Наконец, внутренне решившись на что–то, известное ей одной, чиркнула зажигалкой.

— А не было ничего, н е б ы л о, — голубой огонек долго пожирал не желающий поддаваться огню кусок пластика.