Ядовитый цветочек для тёмного мага

Глава 15

Вернувшийся с одинокой прогулки Эрдан был мрачным, как ночь. Однако в синих глазах читалась холодная решимость, послышавшаяся и в его голосе, когда приблизившийся принц сказал:

— Мы должны доказать твою невиновность.

Мы с Арнаром переглянулись.

— Отличное предложение, — саркастично изрёк сидящий рядом мужчина. — Давай, убей нас своей прекрасной идеей.

— Тебе это не понравится, — Эрдан сморщился, не то от слов Арнара, не то представив последствия своей задумки.

— Я даже не сомневаюсь, — заверил мой маг, подпирая подбородок кулаком, а локоть упирая в своё колено.

Заинтересованно посмотрела сначала на одного, затем на второго.

— Она, — Эрдан просто ткнул в меня пальцем.

— Нет, — ответ Арнара был мгновенным и категорически-спокойным.

— Я?! — одновременно с этим удивилась искренне. — Предлагаешь пойти к кронпринцу, сразить его своей красотой и отправить к королю с повинной?

Брови Эрадана взлетели вверх, губы изогнулись в чём-то, что совершенно не напоминало улыбку, а оценивающе-выискивающий, но при этом полный сомнений взгляд выразительно скользнул по моему телу.

Вот сейчас стало обидно.

— Рот закрыл, — ласково предостерег Арнар друга от готовых вот-вот вырваться реплик, плавно повернулися ко мне, обнял за плечи, привлёк к себе, поцеловал в волосы и мягко добавил. — Никаких сомнительных мужиков ты сражать своей красотой не пойдёшь. Только если не хочешь начать собирать кладбище собственных поклонников.

Звучало жутко и весьма так внушительно.

Подняв голову, улыбнулась мужчине, надеясь без слов передать, что единственный человек, которого я хочу видеть своим поклонником, причём исключительно живым, это сам Арнар.

Меня поняли, что было очень приятно, подарили ответную полную нежности улыбку, мимолётный поцелуй в губы и ощущение бесконечного счастья внутри.

— Я не мешаю? — уточнил принц, раздражённо разведя руки.

— Честно говоря, — начал Арнар тут же.

Но я толкнула его локтем в бок и очень вежливо попросила у Эрдана:

— Прости, пожалуйста, и продолжай. Мы внимательно слушаем.

Особенно Арнар слушал о-о-очень внимательно, театрально согнувшись пополам и давясь…смехом. Вот смеялся он, как есть смеялся, неправдоподобно маскируя это дело под кашель.

Принц глянул на друга… и вдруг сощурился. Предвкушающе так, многообещающе даже. Не осталось сомнений: кое-кого ждёт мстя, большая и грозная.

Но это потом, а сейчас маг повернулся ко мне и спросил прямо:

— У тебя остался тот развязывающий языки порошок?

— Нет, — резко оборвав смех, категорически высказался Арнар. — Мира ни в чём участвовать не будет!

Подняв голову, снизу вверх посмотрела на хмурого, но настроенного придерживаться своего решения мага. И смотрела до тех пор, пока он не опустил голову и наши взгляды не встретились.

И вот только после этого негромко, только для него, сказала:

— Я уже втянута, Арнар.

Любимое лицо исказилось судорогой отчаяния и ожесточилось.

— Я ни о чём не жалею, — вставила поспешно, — наоборот, я благодарю Луноокую за то, что свела нас с тобой. И если я хоть чем-то, хоть как-то могу помочь тебе и торжеству справедливости, я в стороне остаться не смогу. Тем более, что Эрдан не просит от меня ничего невозможного или хотя бы опасного. Лишь порошок.

Арнар выслушал молча, но после моих слов судорожно выдохнул и обессиленно уронил голову, прикрыв глаза. Он будто изо всех сил пытался держать ситуацию под контролем, оставаться сильным и сохранять оптимистичный настрой, но… мы же просто люди. Мы не можем контролировать всё, и всегда оставаться сильными мы тоже не можем. Иногда нужно оставить гордость и самоуверенность и для начала просто принять чью-то помощь.

Это не слабость.

Это сила довериться другому.

— Хорошо, — такое решение далось моему магу нелегко.

Сокрушённо качнув головой, он сам себе не поверил.

Я потянулась, обняла руками его груди, прижалась ещё сильнее и вот из такого положения взглянула на Эрдана. Принц сидел молча и не сводил с друга какого-то очень странного взгляда… будто не ожидал, что Арнар уступит, но очень этому радовался.

— Порошок в таверне, — начала я, привлекая к себе внимание мужчин и заставляя обоих вернуться в сосредоточенное состояние, — но я помню формулу. Если достанете ингредиенты, смогу намешать. Даже в двух вариациях — для живых и для мёртвых.

— Хочешь использовать его на кронпринце? — верно сообразил Арнар, напряжённо глядя на друга.

Эрдан не стал юлить и утвердительно кивнул.

— Не выйдет, — Арнан тоже говорил прямо, — неизвестный порошок сомнительного действия, в данное под ним признание никто не поверит.

— Значит, нужно отнести его в Институт зельеваров, — мгновенно отыскал принц решение, — пусть проведут анализы, выяснят активные свойства и зарегистрируют в Своде.

— На это уйдёт время, — понимала даже я.

Эрдан бросил на меня мимолётный взгляд, подарил кривую шальную улыбку и загадочно заверил:

— Ты удивишься, какие чудеса творит положение принца.

На этом приподнятом настроении маги углубились в продумывание плана. Решали, где какие ингредиенты лучше закупить, каких своих знакомых привлечь, кому можно доверять, а с кем стоит держаться настороженно. Поначалу я пыталась слушать, но затем сон окончательно сморил, и я задремала прямо у костра, находясь в нежных, укрывающих от всех невзгод объятьях самого лучшего на свете мужчины.

Вздрогнув, я захлебнулась собственным криком, насилу вырвавшись из кошмара, в котором был обезумевший Дайан и маленькая беззащитная я, прикованная цепью к столу.

— Тш-ш! — раздалось прямо над головой, и чьи-то руки попытались обнять, но всё ещё находящаяся на границе сна я не сообразила, что происходит и кто это был, и закричала вновь, истерично отбиваясь руками и ногами и путаясь в укрывающем тонком, но тёплом одеяле.

Но чужие руки поймали, сжали, не замечая моих ударов, и мужской голос успокаивающе зашептал:

— Всё хорошо, мой мир, ты со мной, тебя никто не тронет. Слышишь меня? Никто тебя не обидит, Мира.

Всхлипнув, судорожно выдохнула и уткнулась в крепкую грудь ставшего родным и близким мага. И Арнар обнимал и гладил, и продолжал успокаивающе шептать, пока я вновь не погрузилась в сон.

И побежали дни.

Эрдан появлялся несколько раз за день, неизменно оставляя нас на ночь одних, и с каждым своим приходим приносил то новости, то компоненты для моих порошков.

Когда принц был в нашем лесном лагере, убегал уже Арнар — к другим тёмным магам, с которыми они учились и работали и которым он доверял.

Лорды собирали армию.

Это понимание настигло меня на третий день жизни в лесу, заставив серьёзно задуматься над вопросом: действительно ли я не могла сложить дважды два или просто отказывалась даже думать о том, что Эрдан и Арнар, похоже, задумали революцию.

Над этим я размышляла всё то время, пока отмеряла и соединяла ингредиенты порошка правды в нужных пропорциях. Ветер не мешал, оставшийся со мной Эрдан позаботился об этом и экранировал меня пологом от всего окружающего мира, а сам стоял в трёх шагах, широко расставив ноги, скрестив руки на груди и не сводя напряжённого взгляда с моих рук.

Вероятно, он был заинтересован в благоприятном исходе задуманного сильнее, чем все остальные вместе взятые. Наверно, даже сильнее, чем сражающийся за свою свободу и восстановление своего доброго имени Арнар.

Завершив со смешиванием, я сделала записи рецептов, упаковала всё в защитный мешочек, поднялась и направилась к принцу.

— Готово? — напряжённо уточнил он, с некоторой опаской принимая протягиваемое.

Не стала отвечать на очевидное, но от вопроса удержаться не смогла:

— Эрдан, что вы задумали?

Маг оторвал взгляд от мешочка и посмотрел прямо мне в глаза — пристально, почти неадекватно и потому невероятно жутко. Но я подавила страх и его взгляд, пусть и с огромным трудом, всё же выдержала.

Лорд хмыкнул, искривив губы, на миг устало прикрыл глаза, а когда снова посмотрел на меня, в нём было лишь тёплое удовлетворение.

— Арнару повезло. Он нашёл девушку, которая встанет с ним бок о бок против целого мира, — вот и всё, что я услышала.

Через час вернулся Арнар.

И мой розовый порошочек отправился в путешествие в Селестор! Правда, на столицу королевства из кармана Эрдана тот посмотреть вряд ли смог. Зато, уверена, Институт зельеваров рассмотрел во всей красе. Я, в детстве мечтавшая там работать, была наслышана о процессе регистрации новых магических разработок в Своде.

Исследуемый предмет проходил не один десяток кабинетов: классификация, химический анализ, энергетическое сканирование, анализ ауры, магическая проницаемость, реакция на различные воздействия…

Поэтому я ни капли не удивилась тому, что Эрдан бывал в Институте практически каждый день — за такой масштабной работой, ещё и в такие короткие сроки, был нужен глаз да глаз. А уж глаз принца давал ему настоящее преимущество. Ну, в смысле, его положение, ощутимо ускоряющее дело.

Арнар тоже не сидел на месте: когда друг возвращался, тот улетал уже по своим делам. Каким — мне не сообщалось, но были подозрения, что маг плотно занялся вопросом вербовки новых лиц в революционную армию.

Стоит отдать мужчинам должное — я ни на секунду не оставалась одна. Хотя пыталась! Но все мои заверения о том, что Фенхель тоже мужчина, и меня вполне можно с ним оставить, во внимание не принимались.

— Поймай мне белку, — басом потребовал бывший… гусениц, когда Арнар исчез в портале, а Эрдан вышел из палатки, чтобы подкинуть сухих веток в костёр.

— Поймай себе сам! — справедливо возмутилась, посмотрев в наглые глаза.

Фенхель недовольно фыркнул, хлестнул хвостом, и деловито вышел, оставив меня в одиночестве.

С улицы послышалось обиженное:

— Я тут для них стараюсь, а они… белку зажали! Ж-жмоты!

Как именно старался любитель мяса и в чём конкретно — не уточнялось.

— Крепись, друг, — беззлобно хмыкнул следящий за огнём Эрдан. Помолчал и неожиданно предложил: — Хочешь, научу силки ставить?

А Фенхель взял и захотел. Так что добрых часа два эти двое шушукались у огонька, что-то связывая и складывая из веточек. Эрдан оказался отменным учителем, а Фенхель — весьма способным учеником, что подтвердилось уже утром.

— Поймал! — ликующий вопль заставил меня вздрогнуть и попытаться сесть, но чьи-то руки удержали и лишь обняли крепче.

Надо же, Арнар… вчера я уснула без него, так и не дождавшись возвращения своего мага, и даже не ощутила, когда он пришёл и устроился в палатке рядом.

— Давай спать, — пробормотал он устало, не открывая глаз.

— Спи, — шепнула, оставила поцелуй на щеке и выскользнула из его объятий, чтобы укрыть тонким, но тёплым одеялом, с грустью взглянуть на побледневшее, осунувшееся от усталости лицо и выбраться на улицу.

— Поймал! — едва не напрыгнул на меня Фенхель, удерживая в когтистой лапе что-то мохнатое… даже думать не хочу! — Ты посмотри! Поймал! Белку! Я! Мирка, ты видишь?

И эту уже неживую гадость сунули мне под нос.

— Не кричи, дай Арнару поспать, — попросила тихо, отодвигая пушистый трупик.

Восторга в прошлом гусеницы, в настоящем безжалостного убийцы это не уменьшило.

— Эрдан крут, — авторитетно заявили мне, с важным видом вышагивая к костру.

— Крут, — не стала спорить.

— За мага твоего переживает, — продолжил Фенхель.

— Переживает, — зевнула согласно.

— По ночи полудохлого в лагерь притащил, — добавили снизу.

И я остановилась, чтобы резко повернуться и во все глаза посмотреть на Фенхеля.

Сделав вид, что не заметил ни моей остановки, ни взгляда, ни охватившего меня напряжения, монстрятина продолжила свой неспешный путь к потухшему костру, вставив всё тем же важным тоном:

— Ты ему понравилась, опять же. Спасать тебя ради друга пошёл. Хороший мужик.

Это всё замечательно, но:

— Как это полудохлого?! — выдохнула сипло.

И дёрнулась к бывшей гусенице, намереваясь потребовать у него объяснений, но затем сделала два быстрых шага к палатке, собираясь лично проверить Арнара, и тут же остановилась в растерянности, не зная, стоит ли его тревожить, насколько глубокими были ранения, имелись ли они вообще, вылечил ли его Эрдан… что вообще случилось и что нужно было делать мне сейчас?!

— Что же ты так убиваешься? — Фенхель бросил на меня взгляд поверх плеча и уселся на бревно. — Ты же так не убьёшься.

— С Арнаром что? — прошипела сквозь зубы, задышав глубоко и медленно в попытках успокоиться и понять, что мне делать.

— Да что ему будет? — животинка не переживала ничуть. — Кровь больше не хлещет, сердце, наоборот, бьётся…

Сорвавшись с места, я рванула в палатку, ворвалась внутрь, упала на колени, стянула одеяло и увидела, что со мной Арнар спал лишь в чёрных штанах и без рубашки… это и хорошо, потому что моему исследованию глазами и для надёжности ещё и руками сейчас ничего не мешало.

— Мира, — хриплым ото сна голосом удивлённо позвал маг, разлепляя глаза, — ты чего?

— Арнар! — у меня не имелось ни слов, ни восклицаний, ни сил всё это достойно вынести. — Арнар, где болит? Ты правда цел? Ты…

Мужчина застыл на мгновение и зло выдохнул:

— Я эту крысу лично упокою!

И не успела я даже осознать смысл сказанного им, как на моей талии сомкнулись широкие горячие ладони, а вскрикнувшую от неожиданности меня дёрнули с места и уложили… прямо на моего мага. Арнар ещё и руками сверху придавил, для надёжности, чтобы не убежала.

И вот в такой явно нелёгкой для него позе маг вздохнул, подняв меня на своей груди вверх и опустив вниз, и малость виновато нехотя сказал:

— Ты не должна была узнать. Мы наложили на тебя сонные чары, а на палатку полог тишины…

— Что вы сделали? — я даже не поверила, но совсем не поняла: — Зачем, Арнар?!

Маг едва слышно недовольно простонал, буркнул что-то нечленораздельное и нехотя признался:

— Тревожить не хотел.

Вот и как на него злиться после такого? Видно же, что искренне раскаивается, и пугать тоже искренне не хотел. И это у него не недоверие ко мне, это забота такая… Вот Луна.

Я сникла, угрюмо лежа щекой на его обнажённой груди.

— Прости, Мира, мой мир, — вздохнул любимый, — там… тебе правда лучше было этого не видеть.

Сердце сжалось до невозможности сделать следующий вдох.

— Что произошло? — попросила тихо и сипло, сильнее обнимая Арнара руками.

Его ладонь скользнула по моим волосам, погладила по спине, а над ухом зазвучал его спокойный, словно ничего и не произошло, голос:

— Я просчитался и доверился не тому. Сорлей был мне другом и боевым товарищем, я не сомневался, что он встанет на нашу сторону, но сам Сорлей решил иначе.

Вот и всё, что было сказано, но… я поняла куда больше. Сорлей предал Арнара, их дружбу и доверие моего мага, и напал. Не ожидающий предательства Арнар подставился и пострадал… но выжил.

Мне очень не хотелось, но я всё же спросила:

— Он… выжил?

Лежащие на моей спине ладони дрогнули, сердце, стучащее прямо под ухом, забилось быстрее и сильнее.

— Он сделал свой выбор, — просто сказал любимый.

Сказал просто, но в душе… Даже представить не могу, что можно чувствовать, когда тебя предали и пытались убить, но в итоге тебе самому пришлось оборвать жизнь того, кого ты считал другом.

Страшно. Всё это, всё происходящее. Просто очень страшно.

Не найдя слов для поддержки, я лишь прижалась к Арнару сильнее, стараясь утешить и забрать хоть часть его боли.

И мой маг понял. Вздохнул ещё раз, сжал сильнее и поцеловал в волосы, заверив:

— Всё хорошо, мой мир. Теперь всё хорошо.

Внезапно появившийся вечером Эрдан застал нас с Арнаром, жарящих на палочках кусочки хлеба, у костра. Мужчина был в хорошем расположении духа, о чём явно говорили сияющие глаза, самодовольная ухмылка и уверенная поза.

— Поздравляю, твой порошок полностью исследован и зарегистрирован в Своде, — сказал, подходя к нам и плюхаясь на бревно слева от меня. Справа сидел Арнар.

Внутри теплом растеклась гордость, а на моих губах расцвела искренне радостная улыбка. И пусть, что имя на порошке стоит не моё, всё равно приятно внести вклад в магическую науку.

— Пора выводить Кассиана Адвейна на чистую воду, — серьёзно подытожил Арнар, сжав мою ладонь и подарив гордую улыбку.

В воздухе разлилось предвкушение, от которого быстро-быстро застучало сердце, вспотели ладошки и пересохло во рту. Секундой позже к предвкушению добавился запах гари, отчего в голове вдруг появились страшные картинки пылающей таверны.

— Ой, — я замахала палочкой с пылающим хлебушком.

Тот ловко соскользнул и приземлился точно в сухие ветки для костра, которые мгновенно вспыхнули от близкого знакомства с огнём.

Мужчины среагировали молниеносно синхронно вскинутыми ладонями — и катастрофа в моём исполнении была успешно устранена. Что интересно — меня не упрекнули и взглядом. Они вообще сделали вид, что ничего не произошло, и вновь повернулись к костру.

— Ну ты и кривору-у-укая, — протянул развлекающийся в стороне с силками Фенхель.

Рано я обрадовалась, очень рано…

— Ещё чуть-чуть — и всех нас поубивала бы! — распалялся монстр, возмущённо взмахивая зелёным хвостом. — Тебе даже еду не доверишь приготовить, хлеб — и тот спалила!

— Прикопать его что ли тихо в сторонке? — ни к кому конкретно не обращаясь, задумчиво обронил Арнар.

Вредный зверёк резко сник, замолчал, хотя ещё что-то сказать хотел, я уверена, и стал активно изображать работу над очередным орудием убийства.

— Ладно, народ, — наблюдающий за всем этим безобразием Эрдан встал, — Мира, поздравляю, ты умница. Арнар, начинаем в десять.

И исчез во вспышке портала раньше, чем я успела открыть рот.

— В десять? — спросила у оставшегося своего мага, с тревогой заглядывая ему в глаза. — Сегодня? Арнар…

— Тш-ш, — оборвал любимый, — всё будет хорошо, малыш.

Мне в это как-то очень слабо верилось.

— Что хочешь на ужин? — спросили у меня беззаботно, неприкрыто пытаясь отвлечь от тревожных мыслей. — Могу поймать кролика или утку, или давай всё же опарыша твоего зажарим, но я такое есть не буду.

— Совсем страх потеряли, — обиделся «опарыш» и демонстративно пошёл от нас в лес, подхватив всё своё добро.

— Пирожков хочу, — вздохнула печально, вспоминая таверну и Сиснан, — с малиной. Хрустящих таких, какие тётя Марлена делает. Я о них второй день думаю.

Любимый с нежностью улыбнулся моему просящему виду, поцеловал и решил:

— Как у тёти Марлены не обещаю, но что-нибудь точно найдём.

И протянул мне раскрытую ладонь, с загадочным блеском в глазах приглашая в маленькое приключение.

— Арнар, — начала я с сомнением, в страхе оглядывая укрытые вечерним полумраком оживлённые улицы незнакомого города.

Не думаю, что хорошим решением было появиться у всех на виду, если учесть, что Арнара разыскивают в двух королевствах.

— Не привлекай внимания, — маг очаровательно улыбнулся людям, нелюдям, мне и миру в целом.

Его сильные пальцы с волнующей осторожностью сжали мои, подрагивающие от волнения, и мужчина повёл меня по известному одному ему маршруту, умудряясь идти прямо и при этом ни в кого не врезаться. Плотная толпа расступалась перед ним сама, едва ли отдавая отчёт собственным действиям и не в силах сопротивляться окружающей моего мага ауре уверенности, силы и могущества.

И мы шли, а вокруг зажигались огоньки уличных фонарей, наполняя город жёлтым светом, в воздухе разливались ароматы сладкой выпечки, карамели и нежнейших цветов, звучали голоса, смех, цокот копыт и дребезжание колёс проезжающих карет, и впервые за последние дни стискивающие изнутри тревоги отступили, а я сделала глубокий вдох полной грудью.

Мы свернули с улицы в просторный, украшенный огоньками парк, и в бело-голубом свечении я разглядела источник усилившегося сладкого аромата — нежнейшие, будто хрустальные, искусно вылепленные полупрозрачные голубые цветы аквилегии украшали кусты, деревья, ровно скошенную траву. Они были повсюду и, словно путеводные ниточки, вели нас и всех входящих в парк людей в его глубь, на выложенную плиткой площадь, в центре которой оказалась высокая, в два человеческих роста, окутанная таинственным мерцанием арка из хрустальных цветов.

У меня перехватило дыхание от её чарующей красоты.

— Сегодня в Номейре день Свободы, — негромко, только для меня, заговорил Арнар, перекрывая восторженный гомон шепотков и уводя меня в конец выстроившейся к арке очереди. — Ровно семьдесят семь лет назад страна вышла из-под диктатуры империи Асведы, потеряв в пятилетней войне восемьдесят процентов населения. У них не было шансов, но была решимость стоять до последнего. Эти люди предпочитали умереть, но не жить под насильственным правлением императора. Как ни странно, именно он дал номерийцам шанс на свободную жизнь, согласившись отозвать свои войска и оставить все притязания на страну взамен на принцессу Аиетту Энесскую. Она дала согласие, оставила свой титул, дом и вступила в брак с безжалостным поработителем и тираном, который не был способен на любовь, но… полюбил.

Арнар беззлобно хмыкнул, хитро поглядел на заинтересованно внимающую его словам меня и продолжил:

— Империя Асведа процветает по сей день, во главе её стоит император Эроней Кайтар, внук Аиетты и Доэра, а Номейр является их главным торговым партнёром. Несмотря на то, что это история с хорошим концом, номерийцы всё равно празднуют день своей Свободы, ежегодно вспоминая свою принцессу, покинувшую родной дом с цветами голубой аквилегии в волосах. Говорят, если в этот день пара пройдёт под праздничной аркой, их любовь станет крепкой и нерушимой, как любовь императора Доэра и принцессы Аиетты.

Я рассмеялась, очарованная историей и волшебной атмосферой, и с сияющей улыбкой посмотрела вперёд, где далеко впереди совсем юные коренастый парень и миниатюрная девушка, держась за руки, шагнули вперёд, замерли на миг перед аркой и юркнули под цветы. На неуловимое мгновение растения вспыхнули сильнее, а находящиеся уже по другую от них сторону влюблённые рассмеялись, и он подхватил её на руки, чтобы закружить по площади, наполняя пространство её звонким, искренне счастливым смехом. Я рассмеялась тоже, и стоящие впереди и сзади люди вместе со мной разделяли радость за эту пару, с предвкушением ожидая своей очереди.

Всё проходило быстро и без скандалов, и уже через пару минут мы с Арнаром оказались прямо перед голубыми цветениями, окружённые чарующим, словно пульсирующим свечением.

Замерев от охватившего волнения, я бросила взгляд на любимого, улыбнулась его спокойной улыбке и уверенному, ожидающему моего решения взгляду, и радостно кивнула.

В волшебную арку мы шагнули одновременно. Я так и вовсе не дышала, восторженно прислушиваясь к ощущениям и не сдержав смеха, когда по коже прошлось приятное прохладное, успокаивающее после дневной жары покалывание.

А когда мы отошли на несколько шагов, чтобы не мешать стоящим в очереди за нами, мой маг поймал в крепкие объятья и подарил головокружительный поцелуй, от которого покалывание усилилось и спустилось под кожу на все внутренности, и стало так хорошо-хорошо, как в жизни не было.

Весело смеясь, Арнар повёл меня дальше. Широкие улицы сменялись извилистыми, уводящими в самые сокровенные места города. В одно из таких мы и зашли — уютная чайная лавка вдали от праздничного шума с приоткрытой дверью будто приглашала внутрь.

В помещении царил приятный запах, не поддающийся определению. Здесь было всё и сразу: цветы, фрукты, ягоды, лето, свежесть и… сладости!

— Вечер добрый! — радушный седовласый хозяин вышел из закутка на звон дверного колокольчика.

И понеслось!

Арнар подошёл к аккуратной стопочке бумажных мешочков у входа. Выудив два, вернулся, и протянул мне один с щедрым: «Выбирай!»

А я что? Мне особого приглашения не нужно.

И вот мы уже увлечённо ходили между рядами прилавков, рассматривая переливающиеся на свету сладости. Сахарные палочки, мармеладные конфетки всех цветов и форм, лакричные язычки, шоколадные плитки с замысловатыми начинками, коричное печенье, ароматный зефир и ещё целая куча чего-то неизвестного, но такого манящего.

Желаемых булочек с малиной здесь не нашлось, но я не сильно расстроилась. Мой мешочек, доверху наполненный всякими сладостями, даже и не думал закрываться. Чудо, что вообще не порвался. А что, я вообще-то сюда голодная пришла!

Арнар оставил улыбчивому старичку оплату и, подав мне руку, жестом предложил продолжить нашу прогулку.

Разве можно было отказать?

Вот я и не стала. Лишь обхватила крепкий локоть мага слегка дрогнувшей рукой, доверяясь ему на этот чудесный вечер. Дальше по столице Номейры мы гуляли уже бесцельно, с удовольствием поедая сладости из своих уже заметно прохудившихся мешочков.

Вдруг Арнар резко остановился. Так как я продолжала обнимать его за локоть, то была вынуждена тормознуть тоже, всем телом ощущая охватившее мужчину напряжение.

— Арнар?.. — осторожно позвала, пытаясь аккуратно вытащить свою руку из его сжимающихся силков и поймать взгляд остекленевших глаз.

Бумажный пакет, который маг держал в другой руке, зашелестел и треснул! Остатки сладостей цветным дождём рассыпались по мостовой. На лице мужчины заиграли желваки, ожесточился взгляд.

— Ай! — я вскрикнула не столько от боли, сколько от испуга, с силой выдёргивая руку из окаменевших мышц.

Арнар вздрогнул, резко повернулся ко мне, обнял за плечи, осмотрел с головы до ног, выдавил кривую виноватую улыбку, исчезнувшую в тот же миг, и холодно, безжизненно как-то сообщил:

— Король Адвейн мёртв.