Я? Дельта! [1]

Глава 5

— Контроль! — Выстрел, второй — тушки свежеубитых ноктюрнов, мутировавших в нечто нежизнеспособное и разлёгшихся на лавочках у подъезда, от дополнительной порции свинца даже не дёрнулись. Но растянувшиеся короткой цепью люди вздохнули чуть свободнее: в условиях отвратительной видимости критически важным было понимать, какая тварь мертва окончательно, а от какой можно ждать сюрпризов.

— Десять секунд! Зелёный! — Торн обратился во слух, повернув голову к Сеньору. — Приклейся к Гробу и никуда не дёргайся, будете на подстраховке. Идём парами, чередуясь… а, ты сам всё поймёшь, когда увидишь! Вперёд!

Подъезд встретил незваных гостей сухим, холодным, но самое главное — прозрачным, не загаженным пылью и мусором воздухом. А ещё на входе словно рубильником щёлкали, отрезая львиную долю звуков — достаточно было лишь пройти на несколько метров вглубь, к подножью лестницы. То ли очередная аномалия, то ли сам дом был таким, основательным и на века построенным.

В целом тут царила умиротворяющая тишина, но распахнутые настежь двери квартир, капли крови и глубокие царапины на полу и стенах не позволяли расслабиться ни на миг. Ноктюрны явно тут были, и через парадный вход подъезд не покидали: доводчика тут не было, а мутанты вряд ли освоили искусство закрытия за собой дверей.

Первыми после отмашки Сеньора двинулись он сам и Лузга, оперативно занявшие просторную лестничную площадку первого этажа и взявшие под прицел двери квартир. Чайка и Лось почти сразу скользнули по лестнице на второй этаж, и только после за ними двинулся Гроб и сам Торн, идущий за напарником след-в-след. Схема стала ясна Торну уже на третьем этаже, где вперёд вновь вышли Лузга с Сеньором, в то время как Лось с Чайкой до последнего контролировали квартиры на втором.

«Парами» безопасники контролировали этажи, в то время как Гроб и Торн оставались «на шухере», готовые сорваться с места и подсобить, где потребуется. Переть напролом было опасно, а так даже времени слишком много не терялось: действовали военные споро и умело, так, что парню приходилось напрягаться просто для того, чтобы не отстать от напарника.

Ведь мало было топать следом, нужно было двигаться с расчётом на то, что секундой позже твоя пушка может кому-то потребоваться, а промедление будет стоить товарищам жизни.

Этажи тем временем только и делали, что пролетали мимо: третий, четвёртый, пятый, шестой и седьмой. Лишь единожды они натолкнулись на ноктюрнов, но сам Торн даже увидеть их не успел — лишь услышал пару коротких очередей, да последовавшее за ними восклицание Чайки — «чисто!».

А на восьмом этаже, когда до крыши оставалось совсем чуть-чуть, а мысли начали соскальзывать в сторону грядущего столкновения с уникальным ноктюрном, события резко пустились вскачь.

— Контакт!.. — Впервые за всё это время Торн услышал, как заходится в протяжном рокоте винтовка женщины, вдавившей спусковой крючок и отпустившей его только после того, как механизм щелчком оповестил о показавшей дно обойме. Сам парень к этому моменту уже взлетел по лестнице с «Гадюкой» наперевес, играючи обойдя Гроба, которому, кажется, впервые за сегодня реально помешали габариты тяжёлой брони.

Внизу уже суетились Сеньор с Лузгой, но когда они ещё поднимутся?..

— Меняемся! — Торн оттеснил женщину назад, сходу открыв огонь по пытающимся вырваться наружу ноктюрнам. Те не рычали и не выли — пёрли натуральной живой волной, и только перестук десятков лап с влажными шлепками падающих замертво тел сопровождал это отчаянное проявление коллективного сознательного у «рядовых» ноктюрнов, которые, вообще-то, должны быть до одури тупыми, и уж точно не стайными.

Организованное наступление — удел особых подвидов, которые и встречаются-то нечасто.

«Их тут немало, весь подъезд собрался, если не больше. И все сидели в засаде. На что рассчитывали?..» — несмотря на необходимость вести стрельбу и контролировать обстановку, Торн всё же улучил момент для робкой попытки осмысления всего происходящего. — «Та хтонь… Разумный ноктюрн. Опасный ноктюрн. Если он действительно управляет этой ордой, то стоит ожидать новых сюрпризов. Но откуда и когда?..».

— Граната! — Гаркнул Лось за секунду до того, как за спиной Торна гулко громыхнуло: смертоносный цилиндр нашёл своё последнее пристанище в коридоре другой квартиры, в которой точно так же сидела в засаде тьма-тьмущая неожиданно обрётших разум чудовищ. — Да что с вами не так, ублюдки⁈

Твари, которых рвало на части взрывами и пулями, с самого начала стычки не издали ни единого звука. Даже собравший обильную жатву взрыв гранаты ничего из них не выдавил. Ни визга боли, ни рыка ярости. Исключительно перестук десятков лап, двоящийся и расходящийся эхом по замкнутым пространствам лестничной клетки…

Спустя секунду уже и сам Торн, глядя на усилившееся копошение в недрах квартиры напротив, начал задумываться о том, чтобы пустить в дело ещё одну гранату из двух оставшихся, как вдруг его оттеснила «кавалерия»:

— Посторонись, Зелёный!

Гроб, — а это был именно он, — безо всяких сантиментов отнял у Торна право называться «основным калибром» этого фланга. Его тяжёлая автоматическая пушка взрыкнула, начав изрыгать из себя крупнокалиберные пули, разрывающие ноктюрнов на части и пробивающие сразу по несколько тел разом. Каждый выстрел буквально втрамбовывал мутантов обратно в их логовище, и под этим яростным напором поток тварей начал быстро иссякать.

— Сеньор, что снизу? — Бросил Торн, сначала убедившись, что у Лося всё под контролем, а после повернувшись к командиру, только-только поднявшемуся на их этаж. Мужчина даже оценить обстановку пока не успел, так как всё, что уже произошло на восьмом, не заняло и тридцати секунд.

— Тишина. Мы захлопнули все двери, прежде чем подниматься сюда. В спину не ударят. Не должны…

«А сверху?» — парень покосился на лестничный пролёт между этажей, где с винтовкой наперевес занял позицию Лузга. Незамеченными там ноктюрны не пролезут. А что оставалось? Лифт — заблокирован, двери квартир — под прицелом. — «Не такой уж он и разумный, получается?..».

— Чисто! Можно продолжать движение! — Отозвался Лось, громыхнувший дверью квартиры, за которой образовалось натуральное кладбище из пованивающего мясом, кровью и дымом ноктюрньего фарша.

— Сохраняем построение. Это может быть ещё не конец!

И тем не менее, на девятом этаже безопасников встретила лишь звенящая тишина и пустующий решётчатый проём, за которым начинались высокие ступени, ведущие под потолок, к лазу на крышу. Сейчас лаз этот представлял из себя печальное зрелище: люк отсутствовал, а сам бетонный квадрат кто-то принудительно расширил, не вписавшись в габариты.

Зато чёрное небо, на фоне которого тянулись расплывающиеся на высоте столбы дыма было видно невероятно отчётливо: рухнувший в пучину коллапса город полыхал заревом пожаров, и чем больше проходило времени, тем масштабнее те становились.

— Гроб, идёшь первым. Я и Лузга следом. Дальше Зелёный, Чайка, Лось. Если обнаружим цель — бьём без команды, рассредотачиваемся и стараемся взять тварь в клещи. Если всё будет совсем худо — отступаем. Всем всё ясно? — Каждый счёл необходимым вслух озвучить это самое «ясно», и Торн не стал исключением. — Боекомплект и снаряжение проверить!..

— Не хотелось бы повторяться, Зелёный, но постарайся никого из наших не подстрелить. — Не очень-то весело бросила Чайка, похлопав застывшего Торна по плечу. — И не мандражируй, делу не поможет.

— Просто задумался. — Парень качнул затянутой в шлем головой. — Если эта тварь умна и смогла организовать засаду, то на что вообще она рассчитывала?

— Даже самый большой и могучий ноктюрн — это всё ещё животное. Я уж не говорю о том, что ему без года неделя. — Фыркнул Лузга, поведя широкими плечами. — Может, он посообразительнее мелких, и способен собирать стаи, но мы что, таких тварей не убивали? Убивали, и ничего — живы!

— Он высотку сложил, как карточный домик, Дима. — В разговор вмешался Сеньор, вставший в полоборота так, чтобы видеть и люк, и основную массу своих подчинённых. — За одно только это его стоит опасаться. Все готовы? Двинули!

«А ведь та бум-палка и правда сделала то, на что не всякая бомба способна. Даже авиационная… наверное. Правда, взрыва считай что не было. Очередная аномалия…» — Торн с «Гадюкой» наперевес шёл строго за Лузгой, и в общем строю был четвёртым. И, вероятно, именно по этой причине момент контакта пришёлся на те краткие секунды, когда настал его черёд вылезать на крышу…

— Контакт! ВРАССЫПНУЮ! — Вопль Сеньора ударил по ушам не хуже неожиданного выстрела над самым ухом, и Торн, высунувшись наружу, вжался брюхом в бетон.

Вовремя: луч чёрного, с пурпурными вкраплениями сияния пронёсся параллельно крыше, перечеркнув силуэт Лузги. Тело, из которого словно выплавили солидный кусок от паха до рёбер, двумя частями упало на холодный рубероид.

— ДИМО-О-ОН! Сучья падаль!..

«Первые потери» — кратко подвёл промежуточные итоги Торн перед тем, как скользнуть за будку вентиляционной шахты и, высунувшись из-за укрытия, поймать в прицел трёхметровую тварь, парящую в метре над поверхностью крыши. Навершие «посоха» ноктюрна пульсировало и исходило паром, костяные пластины, закрывающие плоть, подрагивали, а сама тварь… смеялась⁈

— Я так долго вас ждал, букашки!.. — Торн выдал короткую очередь, но ноктюрна уже не оказалось на месте. Громадная махина почти моментально переместилась вплотную к Гробу, отбросив того ударом мощного серебряного хвоста.

Здоровяк, в броне весящий больше пары сотен кило, отлетел на несколько метров, прокатился по поверхности крыши и вставать не спешил: приложило его крепко.

«Грёбанное чудовище. И оно разговаривает. Оно, вашу ж бабушку, говорит!» — сознание парня на миг охватила паника, но руки его не дрогнули, и длинная очередь «легла» точнёхонько в голову сверхмутанта.

Вернее, легла бы, не вспыхни на пути пуль полупрозрачный барьер.

— Бессмысленно. Вы не вправе противиться Фатуму! — Торну повезло. Он не стал бросаться в сторону, вместо этого снова плашмя рухнув на пузо. Смертоносный луч пронёсся над головой парня, едва задев шлем на затылке: тот моментально раскалился и начал припекать настолько сильно, что Торн в аварийном режиме отстегнул его и отбросил в сторону.

И всё равно не успел, отчётливо сейчас ощущая, как горят волосы и кожа.

Вцепившись в своё оружие, Торн извернулся и почти не целясь продолжил стрелять по мутанту, надеясь, что вот-вот чёртов барьер рухнет, а разумная сверхсильная тварь ощутит на себе весь гнев человечества, что когда-то не исчезло лишь чудом, а теперь боролось за выживание в мире, на девяноста процентов поглощённом ноктэоном.

Но барьер стоял, а супермутант не стал зацикливаться на досадной оплошности, очередным стремительным рывком сблизившись с Гробом и играючи вырвав из рук, смяв и отбросив в сторону оружие только-только поднявшегося мужчины.

Хвост со свистом рассёк воздух и ударил плетью, отбросив подобравшегося ближе Лося, а после петлёй захлестнулся вокруг горла Гроба, приподняв того над землёй.

— Стой, скотина! Стой!.. — Чайка не переставая стрелять закричала, глядя на то, как вроде бы гуманоидные лапы мутанта раскрываются подобно чудовищному конструкту, выпуская наружу колоссальных размеров костяные клинки.

Раз — и два широких лезвия пронзили броню и плоть, словно раскалённые ножи — масло. Мутант рассмеялся безумным и донельзя радостным смехом, начав поднимать свою жертву всё выше, словно намереваясь показать всем выжившим, какая судьба их ждёт. Хвост оторвался от шеи Гроба, и тот под воздействием бессердечной суки-гравитации начал нанизываться на рассекающие плоть клинки.

Два — и шлем мужчины наполовину сложился в массивный ворот. Торн, не переставая палить в спину ноктюрна, через оптику прицела успел увидеть отчаянную улыбку осознавшего близость конца человека. И не услышать — по губам прочитать его последние слова:

— Добейте его… ребята…

Три — и грянул мощный взрыв, источником которого стал сдетонировавший реактор брони и цилиндры активированных, так и оставшихся висеть на разгрузке Гроба гранат.

— Прикрывайте, что б его!.. — Сеньор не стал дожидаться, пока задымление развеется. Он устремился вперёд словно заправский спринтер, и Торн, поняв задумку, бросился следом. Чайка чуть подотстала, но неозвученный план командира поняли все.

Если ты не можешь пробить щит, сделай так, чтобы между тобой и целью этого щита просто не стало.

На крыше девятиэтажного здания свирепствовали ветра, так что спустя всего пять секунд бегущие отчётливо увидели раненого, рухнувшего на бетон мутанта, подле которого лежало обгоревшее, истерзанное тело их товарища по оружию.

Гроб был мёртв, но его жертва подарила всем остальным шанс. За мгновение до взрыва тварь пыталась отстраниться от ставшего смертельно опасным человека, но глубоко засевшие клинки просто не позволили ей этого сделать. И теперь трёхметровый супермутант утратил былой лоск, лишившись части костяных пластин на теле и обзавёдшись россыпью сочащихся чёрной кровью ран.

Даже посох он выпустил из рук, позволив опаснейшему орудию откатиться на добрых три метра в сторону. И сейчас смотрел куда-то в пол, зажимая лапами кровоточащие дыры в мерзкой туше: все бежали молча до самого последнего момента, когда ноктюрн краем глаза заметил приближающихся людей, вскочив так быстро и рьяно, словно и не ранен он был вовсе.

«Если он в норме, то нам конец» — как-то отстранённо подметил Торн перед тем, как сместиться на полшага в сторону: мутант то ли случайно, то ли намеренно метнул разбитую вдребезги пушку Гроба именно в него.

Промазал, но наибольшую опасность представляла отнюдь не эта пушка.

Сеньор вошёл в контакт с тварью первым, чудом разминувшись с чудовищными, выдвинувшимися на добрых полметра шипами на кончике хвоста. Гаркнула винтовка, и ноктюрн взвыл: военный умудрился всадить несколько пуль в брюхо, с которого взрывом сорвало часть костяных пластин.

Уже в следующую секунду ему пришлось отступать, чтобы не оказаться разорванным на мелкие кусочки, но знамя подхватил Лось, успевший очухаться и накинувшийся на мутанта с вибротесаком в руках. Вогнав лезвие в спину мутанта, мужчина навалился всем весом и потащил то вниз, перерубая и пластины на шкуре, и кости, скрывающиеся под массивным «каркасом» корпуса.

Торн не отстал от товарищей, сократив дистанцию и воспользовавшись тем, что мутант отчаянно пытался сбросить со спины продолжающего его кромсать Лося. Подскочив в упор, парень вскинул угловатую «Гадюку», прицелился монстру в голову и вдавил гашетку… чтобы спустя мгновение осознать себя куда-то летящим с адской болью в рёбрах.

С огромным запозданием мозг воспроизвёл случившееся, и Торну это категорически не понравилось: ноктюрн каким-то невообразимым образом сложил голову под углом в девяноста градусов, вытянул шею, распахнул пасть и буквально перекусил пистолет-пулемёт надвое, выплюнув в сторону парня странное марево, и одним лишь этим отбросив его так далеко, как даже Гроб не летал.

«Хотя он-то поувесистее… был» — успел подумать Торн перед тем, как спиной впечататься в Чайку. В том, что это именно она, а не забрёдший на огонёк ноктюрн помельче, парень убедился по ругательствам женщины, не ожидавшей такой подставы и полетевшей кубарем с «лишним пальцем» в обнимку.

— Зелёный, твою-то!..

— Кхе… кха-кха… — Парень закашлялся с откровенным неудовольствием и даже страхом заметив, как вместе с воздухом из горла вылетела осевшая на сером бетоне россыпь капель крови. — Если б я выбирал, куда…

Торн честно пытался подняться, но выходило очень паршиво. Рёбра расцветали болью при малейшем движении, да и ногам с руками тоже слегка досталось: несмотря на столкновение с Чайкой, упал он неудачно.

Женщина, в свою очередь, уже вскочила, мазнула взглядом по едва шевелящемуся парню… и припустила вперёд, для пробы единожды выстрелив по супермутанту. Тот этого даже не заметил. Барьер как защищал его со всех сторон, так и продолжал это делать. Сеньор лежал в ногах ноктюрна и не подавал признаков жизни после особо сильного удара об пол. Лось отступил, лишившись последнего оружия и сжимая в обеих руках гранаты, не решаясь их применить по назначению из-за близости союзников.

Но мутант не собирался ждать, рывком сблизившись с мужчиной и ударом ноги вбив того в поверхность крыши.

«Это конец…» — Торн кое-как встал на колени, вытащив из ножен на поясе послушно разложившийся вибротесак, вибрации которого пробивали даже сквозь рукоять. Человека без защиты эта «игрушка» вспарывала как нож шеф-повара — свежую рыбину, но ноктюрн с огромной и очень глубокой раной на спине, оставленной Лосем, подыхать не торопился. Он был чрезмерно живуч, и ядро его, похоже, находилось где угодно, но не в грудине или голове.

Потому что череп к нынешнему моменту остался существовать лишь отчасти, простреленный Сеньором: сверкая серой булькающей массой, обрамлённой раздробленными костьми и пузырящейся плотью, мутант уже ничего не говорил, лишь выл и рычал, вбивая переломанное тело Лося в бетон.

Чайка подошла было ближе, но очередной взмах увенчанного шипом серебряного хвоста — и женщина, даже не зайдя под барьер, полетела в сторону, свалилась у самого края крыши, покатилась… и рухнула вниз.

А сам Торн даже подняться на ноги не мог. Пытался, но ноги не держали, что уж говорить о бое?..

Нащупав на разгрузке одну из двух гранат, парень опустил подрагивающий палец на триггер.

«Мы хотя бы выиграли немного времени…» — ноктюрн закончил с трупом безопасника, который даже отдалённо перестал напоминать человека. Сеньор как лежал без движения, так и продолжал лежать, так что всё внимание супермутанта прикипело к Торну, в оба глаза глядящему на изуродованную морду чудовища.

Он не отводил взгляда, и это, похоже, вывело тварь из себя настолько, что она даже попыталась заговорить, плюясь кровью, осколками зубов и какой-то слизью.

— Фатум, чело… кзх-зх-зх, фатум, человек! — Уже не речь, но бурлящее, каркающее шипение вырвалось из глотки ноктюрна, сделавшего первый неуверенный шаг в сторону последнего противника. Противника, который не представлял ни малейшей угрозы. — Дитя вернётся домой, и не вам этому противиться!

Мутант метнулся вперёд так быстро, что Торн не успел активировать гранату. Будь он чуть смелее — и времени бы хватило, но всего лишь секунда колебаний, и парень уже упустил свой шанс. Ноктюрн просто схватил его за запястье, сжал и потянул, дробя кости и вынуждая уронить цилиндр, могущий быстро всё закончить.

Щелчок хвоста о бетон — и последняя его граната улетела с крыши, лишив парня последнего существенного для супермутанта аргумента.

Тварь разжала пальцы, и правая рука Торна, взрываясь болью, повисла плетью. Но левая всё так же лежала на рукояти валяющегося на крыше вибротесака. Ноктюрн отчего-то не стал бахвалиться силой, как с Гробом, и предпочёл не поднять человека на уровень своих глаз, а наклониться самому.

И по этой причине у «незадачливого эгоиста», коим Торн хотел считать сам себя, появилась возможность. Не особо перспективная, но попытаться ранить, а если повезёт — то и прикончить злейшего врага он мог.

Разумный, опасный ноктюрн, подобных которому даже в фантастических фильмах не показывали. А ведь это само напрашивалось. Могли ли корпораты, — синоним властей, — намеренно пресекать все попытки распространить такие сюжеты?

Могли. Это вполне в духе ворочающих миллиардами ублюдков…

Мутант тяжело дышал, а его глаза, эти две точки с белыми, сейчас налитыми кровью склерами и чёрными зрачками, очень сильно походили на человеческие. Но вот выражение в них принадлежало животному. Как и сказал тогда Лузга, каким бы умным ни был ноктюрн, прежде всего он остаётся животным. Опасным, но животным.

Ничего человеческого в гуманоидном чудовище не было, и вблизи это стало ясно особенно отчётливо. Ноктюрны — не люди. Ноктюрны — чужаки. Вырастающие из плоти и крови людей, но остающиеся при этом совершенно чуждыми своим «прародителям».

Даже продемонстрированная им способность к общению ничего не поменяла, да и не могла поменять.

В отчаянной попытке Торн сомкнул ладонь на рукояти тесака, выбросив вперёд левую руку. Ноктюрн, к вящему удивлению парня, словно испугался и попытался отшатнуться, но одна из его ног подкосилась, и тварь начала заваливаться на бок. Вибротесак же уткнулся в осколок костяной пластины, соскользнул, оставляя на окровавленной поверхности глубокую борозду — и по самую рукоять вонзился мутанту чуть пониже брюха.

Тварь вместо того, чтобы тут же умертвить жертву дико взвыла и затряслась всем телом, соскользнув с лезвия и рухнув на спину. В процессе мутант «хрустнул» собственной же ногой, а его могучий хвост, в последний момент попытавшийся хлестнуть обидчика, прошёл мимо, оставив сеть трещин на бетоне.

Торн же, собрав последние крупицы таящихся в обычном человеческом теле сил, заставил себя податься вперёд, навалившись на мутанта сверху.

И ударил. Первый раз, второй, третий. Он бил изо всех сил, не особо глядя на то, куда целился. Крошились костяные пластины, брызгали кровью свежие раны, отовсюду сочилась слизь… ноктюрн же трепыхался и изворачивался, словно выброшенная на берег рыба, и не предпринимал ни малейшей осознанной попытки просто проломить обидчику грудину или свернуть шею.

Торн к этому моменту уже практически лежал на ноктюрне, из последних сил ковыряясь вибротесаком в ранах твари. Чёрная кровь хлестала из них, оседая на бетоне, комбезе и коже парня там, где не выдержала броня. Из-за отсутствия расплавившегося в начале стычки шлема едкая жидкость то и дело попадала в глаза, затягивалась в раздуваемые на выдохе ноздри и стекала по губам, вызывая всё усиливающееся жжение.

В сознании Торн оставался не иначе как чудом, ведь даже хаотичные трепыхания этого монстра оставляли страшные увечья: трещали кости, рвалась плоть, рассекались мышцы и лопались органы, не выдерживая ударов. Любой другой человек давно бы уже погиб от болевого шока, кровопотери и ран, но что-то удерживало парня на этом свете. Желание или пресловутый Фатум, которому стало угодно избавить мир от чудовища — неизвестно.

Торн не умер даже тогда, когда совсем рядом громыхнул выстрел, а голова ноктюрна обдала всё вокруг ворохом плоти и осколков черепа.

Осев на подрагивающем трупе заклятого врага, Торн кое-как повернул голову и плавающим взглядом нащупал силуэт нового участника потасовки. Узнаваемые черты брони элитного спецподразделения внушили парню надежду… но если видел он уже плохо, то слышал достаточно чётко. Пока что.

— Подтверждаю: объект уничтожен. Выживших и свидетелей… — Грянул выстрел, и почему-то Торну показалось, что пальнули отнюдь не по ноктюрну. — … нет.

— Синь, Шон, всё осмотреть!

Сказать, сколько продлилось начавшееся вокруг копошение Торн не мог. Он едва дышал, да и глаза давно уже закрыл, поняв, что его списали. Цепляться за жизнь не было ни малейших сил, и только боль, всепоглощающая и расплывающаяся по нутру, не давала сознанию сорваться в манящую темноту.

— Ядро уничтожено. В ходе боя с локальными силами ООБ. Нет, возможность собрать части отсутствует, жидкий тип, смешан с кровью. Да, артефакт сохранился в целости, органы управления не заблокированы. Принято, Сатт-лидер. Конец связи. — И снова пауза. — Сворачиваем удочки. Приказано сопроводить Дитя, раз тут мы облажались.

— Попробовали бы они сами пролезть незамеченными в самое пекло! — Возмутился некто достаточно высоким, но всё ещё остающимся мужским голосом. Пятно, которое Торн видел перед собой, приблизилось, закрыв почти весь небосвод. — И что же, палач уходит, не закончив дело?

— Там добивать нечего, умрёт через несколько минут. А лишний раз пачкать руки я не нанимался. Шон, что внизу?

— Бойня на восьмом, в остальном — чисто, ни мёртвых, ни живых, командир.

— Отлично. Выдвигаемся, время — деньги!

— Наперегонки по крышам?..

Голоса удалялись, а сознание Торна из последних сил цеплялось за резко ставшую ещё более жестокой реальность. Это было предательство чистейшей воды. Добивать не стали не из нежелания убивать своего, а просто побрезговав. Сам сдохнет, мол.

Так точно не говорят об умирающих товарищах, решая их судьбу.

«Зачистка. Они пришли убрать всех, кому не положено знать о разумных ноктюрнах… и Дитя» — пришло гадкое осознание перед тем, как парень почувствовал череду инъекций. Не первых, но и не последних. Пояс на пределе заложенных инженерами и медиками возможностей поддерживал жизнь в умирающем теле, впрыскивая в кровь все мыслимые и немыслимые химические коктейли. — «Бесполезно. Это всё бесполезно. А ведь я, ха-ха, стремился попасть к ним. И зачем?..».

Проникающая вглубь остывающего тела боль, разливающаяся расплавленным золотом. Пульсирующие, набирающие интенсивность огни, заслоняющие взор. И нарастающий шум, похожий на шелест потерявшего сигнал допотопного ЭЛТ-телевизора, заполонивший собой всё и не оставивший ни единой возможности уцепиться за что-то.

Ушли и мысли, а следом за ними Торна покинуло и сознание.

Над нокт-областями никогда не восходит солнце, и закатов здесь тоже нет.

Но останься здесь хоть кто-то живой, и он бы увидел, как над одной-единственной крышей, стоящей вровень с прочими, сгущается густая, давящая тьма…