Встреча по правилам и без

Глава 18

После ремонта, или скорее восстановления, обновленная столовая выглядела в разы интереснее старой своей версии. Свет горящих на столе свечей выхватывал из романтичного полумрака тонкую каменную резьбу, изящные линии деревянной мебели и тканое оформление стен в сочетании с позолотой. Вензеля-завитушки на всем — от подушек до потолка — придавали интерьеру завершенный стильный уют, и розы на столе стали своего рода изюминкой.

— Ешьте, Маргарет, — в очередной раз посоветовал маг, пока я смотрела куда угодно, только не на него.

— Угу…

— Вам понадобятся силы.

— Если бы…

— Действительно понадобятся, — заверил он.

— На что?!

— Простите?

— На что, хотелось бы знать, мне эти силы растрачивать? Вы запретили мне выходить из башни, приближаться к Гроверон или тревожить племянника. Предложение предупредить Дамиана если не лично, то письмом зарубили на корню!

Я проткнула кусок мяса вилкой и в раздражении отбросила ее на тарелку. Эсфириус постарался — свинина в розмариновом соусе получилась превосходной, чуть подгоревшие артишоки ее выгодно дополняли, придавая вкусу остроту. Но тяжелые мысли уничтожили весь аппетит.

— Более того, вы запретили вмешивать тетушку, тревожить родителей Дамиана, призывать знакомых магов на помощь, и в целом трогать шар. А после моего отказа подчиняться этот… перебежчик, — ткнула ножом в сторону почтового помощника, — согласился ничего от меня не отправлять.

— Маргарет? — позвал маг, надеясь поймать мой взгляд, но не преуспел. Я стойко смотрела на стол перед собой.

— Что вам?

— Не злитесь… на шар, — попросили меня, говоря совсем не о стеклянном предателе-шантажисте-защитнике-перебежчике. — Он понимает, что нам неизвестно сколько у Гроверон подельников и где они сейчас, кто ее проповедник, как много артефактов в их распоряжении и насколько мощных. Элизабет Эль допрашивают излишне мягко, чтобы в короткие сроки получить ответы на все вопросы. Поэтому шар согласен с тем, чтобы вы оставались в безопасности, здесь.

— Да с чего вы взяли, будто мне что-то угрожает?! — В пылу возмущения я забыла о недавних страхах, отбросила на тарелку и нож.

— А если не вам? — прозвучал неожиданный вопрос, и вскочившая с места я плюхнулась на сиденье. — Подумайте о том, — продолжил маг, подливая вина нам обоим, — что с вашим обнаружением Дамиан перестанет быть нужен.

— Поясните.

— У сектантов все просто, — пояснил проклятийник, четким движениями рассекая еду на своей тарелке, — получив доступ к артефакту, они избавляются от наследника прямо или косвенно, например, стравливают уже ограбленного глупца со следующим стоящим в списке.

— И никто не замечает лжи? — Я недоверчиво прищурилась и ополовинила бокал, вино было терпким и сладким, послевкусие отдавало в черную смородину.

— О, Элизабет Гроверон прекрасна в роли угнетенной жертвы. — Наколов кусок мяса на вилку, Сагерд с загадочной улыбкой посмотрел на истекающую соком мякоть. — Она знает, как рассказать о свихнувшемся бывшем, как пожаловаться на брак, насильно навязанный, а самое главное — она незаметно подводит к мысли, что ты единственный можешь все изменить.

Сидящий напротив маг звучал и выглядел так, словно сам побывал в фокусе внимания девчонки и высоко оценил ее игру. Впрочем, в моей памяти навеки запечатлелось чем дорогой племянник оправдал создание Петли. Надрывное восклицание «Я на его месте не улыбался бы Эллинор!» все еще вызывает во мне озверение.

— Но вас она не зацепила.

— У нее не было шанса. — Маг забросил кусок мяса в рот, с удовольствием, почти не жуя, проглотил. — Я уже составил завещание на случай смерти, потери магии и совести.

Хотелось спросить, что там с совестью, но я все еще была жутко зла на произвол и ограничения. Допила вино и, звонко стукнув бокалом о стол, потребовала:

— Теперь объясните, почему владея предысторией и имея двух чудом выживших студов, мы ничего не можем рассказать Дамиану?

— Он не поверит.

— Мы покажем ему бывших заступников Гроверон, — настаивала я, незаметно для самой себя макая корочку хлеба в соус. Его вкус моментально пробудил аппетит, хотя новые сведения этому не способствовали.

— Бесполезно, — отсек мое предложение маг. — К вашему сведению, Зане он видел лично во время удара, когда вытолкнул его из-под дуги. Он наилучшим образом подходит под описание свидетелей.

Маг шевельнул пальцами, и на стол передо мной опустилась та последняя карточка, прочитать которую я удосужилась только сейчас. Помимо описания взрыва, вызванного артефактом, сообщение гласило: «Поджаренного из огня вытолкнул детина под два метра ростом, черноволосый, синеглазый, нервно дергает плечом». Я хотела заверить, что это не Дамиан, но строчка «Он откликался на кличку Дам-ми!» расставила все по местам. Так нашего малыша называла лишь одна подлая тварь.

— Итого, в момент попытки убийства наследника рода Зане там была еще и Гроверон, — скрипнула я зубами. — Какое совпадение.

— Ваш племянник скажет иначе, — с циничным смешком отозвался проклятийник, — по его словам, Эллинор Гроверон там близко не было, как и в прошлый раз. — На мое потрясенное «В смысле?!» маг пояснил: — Дамиан Огги, как и предыдущие воздыхатели девушки, с пеной у рта готовы защищать ее.

— Но почему? Должно быть логичное объяснение такой преданности.

— Оно есть. — Мне широко улыбнулись. — И я расскажу о нем при условии, что вы съедите все. Не иначе.

Если бы я знала, как коварны одаренные, я бы никогда не связалась ни с одним из них!

Вместо того, чтобы все рассказать пока я ем, Сагерд Юри сообщил, что тяжелые разговоры не предназначены для хорошего пищеварения. После невыносимо долгого ужина сослался на необходимость подготовить письма, затем на важность отправить их до утра. Всю дорогу к ратуше проклятийник стоически молчал, всю дорогу назад — сквозь зубы ругался на твердолобость бюрократов и неповоротливость министерств. А по возвращении в дом сослался на ценность долгого здорового сна.

— И что это значит? — уставшая ждать, я начинала злиться.

— Что мне нужно выспаться, а вам успокоиться.

— Да я вас сейчас сама успокою! Выспитесь на сто лет вперед.

— Хорошо бы, — согласился обманщик, но оценив мой мрачнеющий взгляд, наконец-то снизошел до объяснений. Выудил из внутреннего кармана куртки кристалл-записи. — Держите. Тридцать седьмая запись. Эсфириус поможет просмотреть.

Маг продолжил подъем по лестнице, я подкинула кристалл в руке и медленно спустилась в кухню. Тонкие ровные грани изделия царапали руку. Им редко пользовались, вероятно, старались запечатлеть действительно важное, например, ход экспериментов, судебных разбирательств или устные магические договоры. Опустив очки на нос, я могла рассмотреть насечки записей на кристалле, но не запустить их. С этим действительно помог эльф, жаль, я не сразу вспомнила нужный номер.

— Седьмой, — сказала я и услышала женский призывный голос: «Ты дашь мне нерушимую клятву! Как тебе такая ставка?»

Это определенно был интересный диалог, но не тот, который мне разрешали прослушать.

— Нет, давайте проверим семнадцатый. — Эсфириус покладисто активировал запись, в пространстве кухни раздалось: «За феноменальное открытие в области проклятий иссушения я награждаю вас, Сагерд Юри, титулом барона Декрад».

Вот и исполнилась моя мечта, как на живую услышать нашего короля! Я подпрыгнула на месте, хлопнула в ладоши и, поймав взгляд эльфа, застыла, закусила губу.

— Простите. — Смущенно поправила прическу. — Проверим тридцать четвертый.

Кристалл сверкнул и выдал голосом проклятийника: «Я хотел заручиться вашей поддержкой». «О, несомненно! — ответил кто-то интонациями моей тетушки Прим. — Я всецело готова вас поддержать».

— Как давно сделана эта запись?

Эсфириус холодно спросил:

— Вы уверены, что хотите услышать именно ее? У вас есть допуск к одной. К тридцать седьмой.

— Да? Какая неожиданность. Как хорошо, что вы видите степень допуска, будьте добры ее запустить.

Запись началась с фразы, которую я когда-то давно услышала пару недель назад, пока сидела на лестнице в доме проклятийника: «Что ж, в таком случае ближайшие лет десять вы посвятите изучению Петли». Я вспомнила пронзившее меня чувство недоверия и теплые объятия ошеломившей надежды. Дамиану идея мага по душе не пришлась, о чем он заявил коротким: «Засада!»

Щелчок двери, прозвучавший в записи отдаленным эхом, стал точкой отсчета и началом диалога на повышенных тонах. Я слушала и не верила, и волосы шевелились на моей голове. Демонический манок, активированный во время драки Дамиана и наследника рода Веллегер, мог убить их обоих, унести жизни столпившихся вокруг людей и дурехи, из-за которой все началось. Проклятийник рассказывал в красках, жутких до дрожи, предвещал беду, но дорогой племянник заявил — он не бросит причину драки. Не уступит красавицу Гроверон, она ни в чем не виновата. Она несчастная жертва, попросившая защиты от неуемного бывшего. Она проданная замуж покорная дочь. Она муза для маньяка-преследователя.

Маньяка? Последнее крайне удивило, для создания ложного преследования достаточно одного покушения, а Дамиан насчитал семнадцать насланных проклятий за какую-то пару часов…

«В тот вечер я сопровождал ее из ресторана в театр, — произнес его напряженный голос. — И я могу поклясться, плетения шли по возрастающей от седьмого уровня вплоть до сложнейшего третьего мощностью в четыре хома!»

«Допускаю, когда-то этот маньяк был преподавателем», — глуша улыбку, заметил Сагерд Юри, и до меня дошло. Уверовать в сказки Гроверон Дамиану помогла моя собственная Мстя! Уму непостижимо. От масштабного ощущения бессилия захотелось расхохотаться, но больше всего меня поразило другое.

Задвинув очки на лоб и сжав кристалл в руке, я в мгновение ока преодолела лестницу на второй этаж, ворвалась в комнату мага и потрясла негодяя за плечо, в надежде если не вытряхнуть из него душу, то разбудить.

— Юри! Барон Декрад, вы чудовищны! Отвратительны! Недальновидны!

— Подождите, я не запоминаю, дайте записать, — раздалось от него ленивое, а в следующий миг, вместивший резкий рывок, я лежала на смятых простынях заснувшего в одежде мага. Кристалл и очки упали где-то рядом. Да, захлебываясь от негодования, скандалить в таком положении было сложно, но я продемонстрировала недюжие способности, ухватив проклятийника за отвороты рубашки и набрав в голос децибел.

— Вы в двух словах могли рассказать мне все еще в седьмом часу! Признаться сразу. Но нет! Вы дотянули до начала одиннадцатого, чтобы…чтобы выдать кристалл и отбыть спать!

— Допустим, я сомневался, что вы поверите, — раздалось в ответ.

— Единственное, в чем я усомнилась, так это в вашей адекватности! — выплюнула с остервенением. — Если Дамиан вытолкнул наследника Зане из зоны действия артефакта, то он должен быть… должен быть прожарен со всех сторон. И вы… вы молчали?!

— Маргарет, — раздалось укоризненное надо мной, и я судорожно всхлипнула.

— Я х-хочу знать, насколько плох мой племянник и почему вы запретили мне вызывать его родителей. Ждете, когда на нем все заживет? — прошептала сипя.

Яркий свет резанул по глазам, помятый и с виду весьма уставший маг воззрился на меня с укором.

— Маргарет? Вы помните, что он наслал на меня Петлю?

— Что?! Да вы… вы…

— Тихо, — предупредил проклятийник заклокотавшее во мне негодование и желание заявить: Петля — ничто в сравнении с Демоническим манком. — Не спешите ругаться, я говорю о том, — продолжил настойчиво, — помните ли вы, с чего все началось? Помните, как прикрыли меня куполом, подпитываемым от Петли? Помните, что вы хотели отомстить племяннику во что бы то ни стало? И как я предупреждал, в случае провала вас могут посадить, помните?

Он меня легко встряхнул.

— Д-да, — выдохнула сипло.

— Так вот, я перестраховался и сделал ему щит, — огорошил проклятийник, погладив мои руки, все еще цеплявшиеся за отвороты мужской рубашки. — Вы купол мне, я щит ему. Равнозначный взаимообмен. Итого, в отличие от Зане, ваш парень в порядке… Немного, правда, хрипит.

Поначалу я растрогалась до слез, и они потекли по щекам горячими дорожками огромного облегчения. А затем пришла неприятная мысль. Я задумалась на доли секунды, быстро стерла соленое недоразумение и ошеломленно вопросила:

— То есть не случись этого казуса с Гроверон, вся моя Мстя разбилась бы о ваш щит?

Проклятийник обессиленно упал на подушки, свет потух, в темноте раздалось скорбное:

— Вам не угодишь.

Я могла бы поспорить. Я хотела поспорить, но тихо засопевший рядом маг не собирался слушать мои аргументы. Захотелось из вредности его разбудить, но вспомнив, каким он выглядел при свете ламп, как ругался в карете и как обстоятельно мне все объяснял, я его пожалела. А вскоре сама уснула под горячим боком, прижавшись к не менее горячему плечу.

Я проснулась одна поздним утром от очень неприятного чувства, давящего на позвонки. Покрутила ноющей шеей и выудила из-под нее очки пра-пра-прадеда, повела плечом и укололась о кристалл-записи. Чудное соседство. Вялой рукой отложив оба предмета на прикроватный столик, заметила записку.

«Дорогая Маргарет, королевским указом меня вызвали на сутки в столицу. Вопреки своему желанию, я вынужден отбыть. Охранный контур дома будет готов к вечеру. И вы сможете без опаски выходить в сад. Что бы ни случилось, прошу вас помнить: Дамиан защищен, ваша тетушка под надзором новых «родственников» и одного грифона, вы сами в полной безопасности.

Исключительно ваш Сагерд».

Он был бы моим, если бы я его среди ночи обнимала так, как он меня, и теперь у него конечности отваливались от ломоты. Впрочем, это могла быть естественная для меня реакция на смену погоды. Хотя я не помню, чтобы ранее она усугублялась еще и галлюцинациями, я вроде бы слышала голос Дамиана внизу. Сорвавшись с кровати, приоткрыла дверь в коридор, прислушалась. И точно! Говорил наш неугомонный на неприятности самый младший Огги.

— Не хочу вас торопить, магистр, но Элли просила не задерживаться…

— Считайте, что я забыл нечто важное для вас, Дамиан.

— Ну, конечно.

Я впервые слышала подобные интонации в его, пусть и в хриплом, голосе, а потому как завороженная пошла на звук. И наверняка спалила бы всю конспирацию, но у лестницы меня встретил маг.

— Маргарет, проснулись? — Он легко преодолел последние ступеньки и закрыл меня собой.

— Как видите, — прошептала я, выглядывая из-за его плеча. К сожалению, ничего вразумительного увидеть не удалось, только мыски сапог Дамиана. — Вы вроде бы уезжали на сутки. Что-то забыли и вернулись назад?

— Нет! — расцвел в улыбке Сагерд Юри, и мое сердце сделало скачок. Хотя оно бы и от поступивших сведений скакнуло раза два или три. — Я вернулся сообщить вам важные новости. — Маг незаметно, сантиметр за сантиметром оттеснил меня в глубь коридора и завернул к стене. — Без ракушки желания Эль не смогла сопротивляться допросу и что-либо утаить. Мы узнали местоположение нового храма Праведных, в том числе их штаб-квартиры. Проповедники схвачены вместе с сектантами, об обмане с благословением предупреждены двадцать четыре семьи.

— Так это успех!

— Не совсем. — Одна его рука уперлась в стену с одной стороны моей головы, другая со второй. — Сбежал мелкий служка, но он будет найден. Главное, у нас есть список артефактов, что достались сектантам, и… — Тут он сделал паузу. — Мы с отцом только что нашли пропавших наследников Дювари и Ольдвиги.

— Это достойно похвалы.

— Благодарю.

— Как они? — спросила, краем сознания отметив, что меня погладили по щеке, пока без спроса заправляли растрепанную прядь волос за ухо.

— Прокляты, но живы. Меня вызвали в столицу, об этом вы знаете. Теперь важное… я забираю Дамиана с собой.

— Вот так просто? — Вопрос полон сомнения. — Не поймите неправильно, но что-то слишком все… сложилось.

— Во-первых мы, едем по делу, во-вторых, он не против сбежать от невесты. Сложилось — да, к лучшему, — прошептали мне на ухо и поцеловали в лоб.

Мне бы отстраниться, но сзади стена, так что поцелуем наградили еще нос, висок, щеку. И только я выдохнула, а проклятийник, отступив, уже хотел уйти, как вдруг он порывисто вернулся, чтобы поймать на моих губах полувздох. Мурашки проползли по коже, щеки загорелись на зависть всем румянам, а он уже отшатнулся и руки спрятал в карманы брюк.

— Это на удачу! — извинился проклятийник и устремился прочь. Вниз по лестнице, к моему хмурому, но все же целому племяннику.

— И вы тут с невестой? — услышала я Дамиана.

— Да. — Маг оглянулся, посмотрел наверх, в тот угол, где затаилась я. Наши взгляды встретились, недоумевающий с искрящимся. — И очень счастлив.