26 августа 2042 г.
…Обещанные полтора оборота Земли вокруг своей оси, которые должен был занять процесс «распаковки и инсталляции новой прошивки» в мою многострадальную тушку, ничем особенным не удивили. Организм привычно реагировал (вернее, почти не обращал внимания) на сумасшедшие нагрузки, скорость восстановления тренировок на износ продолжала оставаться аномально высокой, а уход в некое подобие боевого транса все так же требовал полного сосредоточения. Зато в субботу во время послеобеденной «сиесты», то есть, «в период минимальной физической активности», меня накрыло по полной программе. Сначала бросило в жар. Потом «порадовало» несколькими волнами озноба, зарождавшимися в солнечном сплетении и стремительно уносившимися к периферии. А то ли после пятой, то ли после шестой вообще вырубило. Как выяснилось значительно позже, от силы на секунду-полторы, хотя мне показалось, что я пребывал в беспамятстве не меньше часа.
Возвращение в реальность тоже получилось запоминающимся. Первым делом по просыпающемуся сознанию со всей дури шарахнуло непривычно богатой палитрой запахов и звуков. После того, как я оклемался от сенсорного шока и открыл глаза, меня основательно приложило изменившейся яркостью и четкостью окружающего мира. А попытка пошевелиться вообще убила: тело, к которому я привыкал на протяжении целых двадцати лет, вело себя, как чужое! Верне так, как будто от него оставили только внешнюю оболочку, а внутрь вложили «потроха» от суперкара. При этом дури у «нового движка» было существенно больше, чем у предыдущего, а соответствующие навыки управления отсутствовали, как класс!
Вопреки моим опасениям, процесс адаптации к новым возможностям не затянулся — стоило согнуть и разогнуть пальцы, как включился «механизм автоподстройки», неторопливо вкладывавшийся «Системой» в наше общее пристанище за годы жизни в симбиозе, и я как-то уж очень быстро начал «вспоминать» правильную последовательность напряжения и расслабления мышц каждой отдельно взятой части тела. Причем, не разумом, а на уровне внутренней уверенности в себе. Впрочем, это чувство было проигнорировано: я, никуда не торопясь, начал знакомиться с новыми возможностями с самых элементарных движений. Чем, конечно же, привлек к себе внимание девчонок.
— И что это за конвульсии? — оторвав взгляд от экрана рабочего девайса, ехидно поинтересовалась Голикова. — Ты невесть с чего засомневался в своих силах и решил отработать технику правильного возвращения в сознание после тяжелого нокаута?
— Сейчас закончу разминаться и расскажу… — пообещал я и запоздало удивился непривычному звучанию собственного голоса. Но на фоне других странностей эта выглядела совершенно несерьезно, и я озвучил обязательное условие: — Правда, только в том случае, если вы проведете инструментальную проверку этажа по самому жесткому варианту, убедитесь, что тренера и Тимур все еще обретаются на первом, и переведете «Умный дом» в режим «Ночь».
Росянка спрыгнула с кровати еще до того, как я договорил, и метнулась к сейфу за нужным оборудованием, Татьяна в темпе допечатала какое-то сообщение, ткнула в пиктограмму отправки и свернула окно своего блога, а чуть замешкавшаяся Лера с низкого старта рванула к двери. Видимо, решив взять разведку на себя. Я мысленно отметил, что эта троица читает меня, как открытую книгу, без всяких сверхспособностей, и вернулся к прерванному занятию. А через несколько минут отвлекся снова, доперев, что беспокойство, легонечко действующее на нервы, не мое. Взгляд на экран выключенного телевизора, в котором отражалось лицо Рыжовой, дал все основания считать, что это ощущение — не глюк, а признаки активировавшейся эмпатии, так что я мысленно вздохнул и все-таки заставил себя задвинуть куда подальше воспоминания о последнем часе «беседы» с гостьей из центра галактики.
Четверть часа экспериментов на «минимальных оборотах» пролетели, как одно мгновение, но подарили твердую уверенность в том, что мне удастся дойти до ванной и вернуться обратно, не грохнувшись на пол и не своротив дверной косяк. Поэтому я плавно встал с кровати, уверенно поймал равновесие и пошел к нужной двери. Перешагнув через порог спальни, позволил себе чуть-чуть ускориться. А после того, как умылся, ненадолго задержался перед зеркалом.
Процесс «самолюбования» не разочаровал, так что, заходя в спальню, я уже примерно представлял, что и как буду говорить. Ну, и начал. Сразу после того, как лег на свое место, подложил под голову подушку и насмешливо уставился на «альфа-самку», вернувшуюся с разведки с хорошими новостями:
— Лер, ты как, провалами в памяти пока не страдаешь?
Девушка расфокусировала взгляд и на пару мгновений зависла, видимо, пытаясь припомнить свои последние косяки, пришла к выводу, что ругать ее особо не за что, и заметно расслабилась:
— Нет. А что?
— Чем ты вчера отблагодарила меня за ласку и нежность, помнишь?
— Черт, Денис, я была на седьмом небе от яркости ощущений и не ведала, что творю!
— Это не претензия… — усмехнулся я и посерьезнел. — Это вопрос, ответ на который поможет вам поверить в мои объяснения.
— Мы тебе поверим без всяких лишних аргументов! — пообещала Танька, но Рыжова все-таки ответила на мой вопрос:
— Да, помню. Я укусила тебя за грудную мышцу. Вернее, прокусила ее. До крови…
— Верно! — кивнул я, сделал небольшую паузу и задрал футболку: — А куда именно, показать сможешь?
С того места, где сидела вредительница, пострадавшего места видно не было, и она подалась вперед. Оказавшись на четвереньках, оперлась рукой на мой живот и качнулась вперед. Не обнаружив следов своих зубов на нужном месте, фыркнула, послюнявила пальцы и потерла кожу. А когда поняла, что «грим» не стирается, нахмурилась:
— Не поняла⁈
— Что тут непонятного? — притворно удивился я и не удержался от шутки: — Самая обыкновенная регенерация!
— А если серьезно?
— Серьезно! — без тени улыбки продолжил я. — Как видишь, менее, чем за сутки на месте укуса не осталось даже пятен незагорелой кожи. А теперь примите этот факт во внимание и постарайтесь не отвергать то, что я сейчас расскажу. По крайней мере, сходу…
…В особые подробности я не вдавался, описывая свою жизнь с момента первого появления «Системы» достаточно крупными мазками, но даже так говорил порядка получаса. Себя не жалел, не оправдывал и не выгораживал — честно признал, что какое-то время считал картинку с двумя сферами и ромбом предвестником появления Игры, о которой не писал только ленивый, поэтому часами пытался вызвать личную статистику или пробовал пробудить в себе магию. А так как ни того, ни другого добиться не удалось, взбеленился, счел появляющееся изображение бесполезным и решил не обращать на него внимания. И не обращал. До тех пор, пока не заметил четкой взаимосвязи между поведением окружающих и появлением картинки.
Само собой, признался и в том, что за последние несколько лет почти все серьезные решения принимал с учетом подобных «подсказок». А потом добрался до «ночи откровений», пересказал содержание «ужастика», сделал небольшую паузу и криво усмехнулся:
— Получается, что все мои спортивные достижения получены за счет этой самой «Системы». Вернее, бонусов к выносливости, силе, скорости реакции и чему-то там еще, которые должны были помочь мне дожить до начала анализа среднестатистического уровня гуманности населения нашей планеты. Да и вы, как ни горько это признавать, обратили на меня внимание не без их влияния. Впрочем, как бы там ни было, только благодаря вам и теплу ваших душ нашей цивилизации удалось избежать самого настоящего Апокалипсиса!
Как ни странно, первой в этот «бред» поверила Рыжова — потемнела взглядом, уложила в голове новое знание и… пришла к выводу, что мне срочно требуется моральная поддержка:
— Нельзя усилить то, чего нет! Значит, ты был достоин уважения и до получения этих самых бонусов. Ну, а «подсказки» немного упростили процесс принятия решений и не более того. С нами та же история — мы прибились и приросли к парню, заслужившему наше уважение не какими-то там бонусами, а вполне конкретными поступками. Поэтому будь добр выбросить из головы все те сомнения, которые в ней появились — мы тебя любили, любим и будем любить до тех пор, пока не впадем в старческий маразм.
Ростовцева, по своему обыкновению, вычленившая из моего монолога самую неприятную часть, дала подруге договорить, подтвердила ее точку зрения коротеньким кивком и нехорошо прищурилась:
— Если я правильно поняла, то какие-то твари, жившие хрен знает когда и где, сочли, что имеют право карать и миловать цивилизации, о которых даже не слышали⁈
Я приобнял первую, грустно посмотрел на вторую и пожал свободным плечом:
— Типа того. Но выкатить им претензии будет проблематично. Поэтому имеет смысл принять этот тезис, как данность, и…
—…порадоваться тому, что нам удалось спихнуть Чуму с белого коня и повернуть лицом к Свету! — как-то не особо радостно пошутила Голикова. — Кстати, справедливости ради стоит заметить, что применительно к нашей цивилизации такой подход более чем разумен. Ведь если мы не уничтожим друг друга в Третьей Мировой войне и когда-нибудь выберемся в Большой Космос, то обязательно отравим жизнь всем братьям по разуму!
— Не факт! — возразил я и объяснил, почему: — За пройденный тест нам подкинули плюшки, которые, вероятнее всего, заставят нас забыть о Большом Космосе не на одно столетие.
— А чуть подробнее можно?
Я угрюмо кивнул:
— Если верить объяснениям «Системы», то зачет по этому тесту дал нам возможность перейти на следующий уровень и начать подготовку к экзамену, который придется сдавать нашим далеким потомкам.
— А «учеба» на этом уровне, конечно же, станет заметно сложнее? — перебила Танька и угадала:
— Увы, да: за сутки с лишним «экзаменатор» превратил меня в разносчика самореплицирующихся симбионтов, которые дней за десять-двенадцать инфицируют порядка девяноста пяти процентов населения планеты. Процесс перестройки зараженных организмов по новому шаблону займет еще порядка шести-восьми лет, а потом начнется самое веселье — в землянах начнут пробуждаться сверхспособности.
— Ничем хорошим это не закончится… — мрачно предсказала Аня. — Даже если процесс их появления будет плавным и сильно растянутым во времени, а они сами окажутся совсем слабенькими, то в конечном итоге все выльется в передел власти и, конечно же, в череду войн разного масштаба!
— Самое грустное, что создатели этой дряни перестраховались… — хмуро признался я. — Если бы я вдруг решил спасти цивилизацию от столь радужных перспектив, уничтожив свое тело, скажем, посредством сожжения, то от силы через месяц весь народ, контачивший со мной на протяжении последнего месяца, превратился бы в разносчика той самой условной «чумы», которая нам грозила при «незачете»!
— Жестко. Но вполне логично! — заявила Голикова. — И если все, что ты рассказал, не затянувшийся розыгрыш, то нам надо принять новую реальность и настраиваться на жизнь в новых условиях. Кстати, перечень этих самых сверхспособностей уже известен, или каждая отдельно взятая станет либо приятным, либо неприятным сюрпризом? И… по какому принципу они будут возникать — согласно склонностям «зараженного» или от балды?
Я вспомнил, сколько времени пытался выбить из «Системы» ответы на подобные вопросы, и расстроенно вздохнул:
— К сожалению, я смог выяснить не так уж и много. После инициации абсолютное большинство обретет что-то вроде базового пакета возможностей, который будет включать в себя минимальные бонусы к интеллектуальным и физическим способностям, а также шанс пробудить в себе естественную регенерацию, что позволит увеличить срок жизни в полтора-два раза…
— А меньшинство? — не вытерпела Лерка и от нетерпения царапнула ногтями мою грудную мышцу.
— А меньшинство, то есть, те, кто на протяжении всего срока перестройки организма будут вести себя в соответствии с принципами гуманизма, которые приняты у создателей «Системы», получат плюшки под свой характер. Какие именно, не знаю, но в веселых картинках, показанных в качестве иллюстрации к ответу на аналогичный вопрос, один безликий человечек исцелил другого посредством наложения рук на пострадавшую конечность.
— Прикольно! — задумчиво пробормотала Рыжова и… развеселилась: — Если в списке плюшек имеется нечто подобное, то есть ненулевой шанс увидеть в реальности и другие «игровые» навыки! Вывод напрашивается сам собой: мы с вами поспособствовали превращению технической цивилизации в техномагическую. И, наверное, доживем до появления тех самых кланов, о которых лет двадцать тому назад взахлеб писали фантасты.
— А почему «наверное» и «доживем»? — притворно удивилась Росянка. — Чем мы УЖЕ не клан? У нас есть Денис, инициировавшийся самым первым на планете…
—…и за годы взаимодействия с «Системой» наверняка доказавший ей, что достоин самого продвинутого пакета плюшек! — подхватила Танька, поймавшая ту же волну. — И есть мы, его верные подруги и соратницы, уже подтвердившие свою полезность на деле. Кстати, если верить художественной литературе, то любой уважающий себя клан обязан иметь соответствующее поместье. Так что у меня назрел чертовски интересный вопрос: Чубаров, я надеюсь, ты не собираешься отказываться от «нечестно заработанного пояса», поединка с Ибрагимом Темирхановым и правильного ухода из Большого Спорта из-за угрызений совести?
Никаких угрызений совести я не испытывал. Более того, разобравшись с основными принципами выживания в реальной жизни еще в первый месяц пребывания в детдоме, собирался выжать из обретенных возможностей все, что получится. Поэтому с первого мгновения этой беседы вслушивался в эмоции девчонок и «привязывал» то, что ощущал при помощи проснувшейся эмпатии, к тому, что они говорили. Результаты откровенно радовали — мои «подруги и соратницы» не кривили душой, не прятали камней за пазухой и не испытывали друг к другу никаких отрицательных чувств. Но больше всего порадовала их реакция на фразу Лерки, в котором прозвучало слово «любим» во множественном числе и его производные: все три девушки искренне верили, что этот тезис соответствует действительности, и не собирались перетягивать одеяло моих чувств на себя! Вот меня и накрыло:
— Нет, не собираюсь. Более того, пять следующих лет буду пахать, как раб на галерах, чтобы создать как можно более плотную финансовую подушку и как следует подготовиться к смутным временам…
— Не «буду», а «будем»! — уточнила Ростовцева и добавила в голос сварливые нотки: — Ибо любой уважающий себя клан силен, прежде всего, единством!
— Когда глава клана говорит «Я», он подразумевает «мы»! — хохотнула Лерка, приподнялась на локте, притворно посерьезнела и уставилась мне в глаза взглядом, в котором искрились смешинки. Правда, выдать придуманную шутку не успела, так как в этот момент я запечатал ее ротик свободной рукой и продолжил начатую мысль:
— Откровенно говоря, представив себе то, что начнется на нашей планете после появления магии, я здорово испугался. Ведь в смутные времена народ первым делом бросается грабить и убивать тех, кто состоятельнее и успешнее. Я уже привлек к себе всеобщее внимание и, вне всякого сомнения, вызываю в людях не только уважение, но и лютую зависть. Вывод напрашивается сам собой: пребывание рядом со мной может грозить не самыми приятными последствиями!
— Чубаров, эту часть монолога можешь опустить! — сообразив, к чему я клоню, фыркнула Татьяна. — Мы от тебя никуда не уйдем. Ни сейчас, ни в том самом будущем, которое тебя пугает. Вопросы?
Вопрос у меня был. Один-единственный. Но эмоции Аньки и Лерки дали на него настолько исчерпывающий ответ, что у меня исчезли последние сомнения в правильности принятого решения:
— Что ж, тогда я с чистой совестью воспользуюсь эксклюзивным бонусом «Системы» и инициирую вас сам. Но, как водится, есть нюансы…
— Ты не представляешь, как пройдет инициация и какие способности у нас появятся? — понимающе усмехнулась блоггерша.
Я утвердительно кивнул:
— Угу. Зато точно знаю, что Дары, полученные от меня, будут достаточно сильными.
— Что ж, тогда назначим мероприятие на поздний вечер… — без тени сомнений в эмоциях заключила она. И восхитила внутренней готовностью к самопожертвованию: — Если что, я готова закосить под подопытную мышку…
Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/160428