30 мая 2042 г.
Четыре дня, проведенные на вилле в Майами-Бич, пролетели как-то уж слишком быстро. По крайней мере, для меня. Первую половину воскресенья я убил на мотания по магазинам — закупал все то, что требовалось на четыре гостевые спальни и примыкающие к ним ванные, начиная с постельного белья и заканчивая туалетной бумагой. Две трети понедельника и среды посвятил переговорам, то есть, мотался в офис, арендованный Линдой в одном из небоскребов Даунтауна, в компании Алексея Алексеевича, Татьяны и Ани, а по дороге забивал голову сумасшедшими объемами информации, касающейся будущих партнеров. А часть вторника провел в аэропорту. Встречал сначала Грегора Грейси, а затем Али Батырова, прилетевших «на помощь» своему непутевому ученику.
Увы, до моего боя оставалось всего ничего, поэтому вторую половину дня я традиционно проводил в домашнем спортзале. Две первые тренировки убивался под руководством Алферова и при активном содействии Тимура, а третью и четвертую меня грузили уже вчетвером. В общем, на отдых, как таковой, времени практически не оставалось. Равно, как и на нормальное общение с гостями. Поэтому с утра и до ужина сестрами Карсановыми занимались мои девчонки и мисс Доулан. Устраивали покатушки на водных мотоциклах, благо Линда приплывала из дому на своем, и вместе с двумя нашими их хватало сразу на шесть крупных или девять мелких седоков, возили в местные парки, по магазинам и так далее. А еще следили, чтобы мелочь не обгорела на солнце, закупали продукты и занимались домашним хозяйством.
Единственным человеком, который большую часть времени отдыха был не при делах, оказался Горин. Но во вторник утром он в удаленном режиме арендовал себе машину, для управления которой не требовалось сдавать тесты, и стал уезжать в город. Вроде как решать какие-то деловые вопросы.
Зато по вечерам вся наша компания собиралась вместе и развлекалась — брала обе тачки и гидроциклы, обговаривала место встречи и отправлялась на какой-нибудь пляж, где устраивала ночные купания, жарила шашлыки на гриле, приобретенном Алексеем Алексеевичем в русских районах Майами, парилась в нашей сауне, пела в караоке и т. д. Само собой, все взрослые и Аза облизывались на наш катер. Но управлять им я еще не умел, так что мощное суденышко так ни разу из эллинга и не выплыло.
Тем не менее, послевкусия от такого странного отдыха остались очень даже ничего. Особенно у сестренок Тимура — всю дорогу в аэропорт они смотрели в окна лимузина и чуть не плакали, а в самолете признались, что ни разу в жизни не были на море, и теперь влюбились в океан. Бизнес-джеты им тоже понравились, поэтому добрую половину перелета до Лас-Вегаса они просидели у иллюминаторов, разглядывая огни ночных городов, в результате чего в наш отель приехали практически спящими. Зато сразу отключились. А я, добравшись до своего номера, приняв душ, завалившись на кровать и обняв Таньку с Леркой, еще долго смотрел в потолок и считал баранов.
Четверг прошел без каких-либо потрясений. В половине девятого утра меня навестили допинг-офицеры WADA, но сделали свое дело на удивление корректно и быстро. В девять я показал вес сто восемь килограммов, что с очередным «приросшим» сантиметром роста было вполне нормально, а вечером, на стердауне, пообщался со своим будущим противником, фанатами и журналистами. И пусть француз моментами откровенно хамил, я его даже понимал — да, он очень не хотел нарываться на мое «наказание», но в то же время не мог потерять лицо перед своими поклонниками. А те за многие годы успели привыкнуть к наглости своего кумира и могли не простить «потери лица».
В общем, утро пятницы я опять встретил в состоянии воздушного шарика, наполненного гелием, и не знал, куда девать избыток «лишней» энергии. Правда, проснулся аж в одиннадцать утра. А в двенадцать, сытно позавтракав и усевшись в чертовски удобное кресло с широченными подлокотниками, почувствовал себя персоной как минимум императорских кровей. Ну, а что — на протяжении двух с лишним часов мне пришлось давать аудиенции сильным мира сего типа Форда-старшего и четы Эллисонов.
По большому счету, ничего особо серьезного во время этих встреч не обсуждалось. С первым прикинули перспективы Тимура добраться до первой тройки официального рейтинга WBA и очередной раз сдвинули дату начала съемок рекламных роликов кроссовера «Edge-ST». Со вторыми согласовали приблизительную дату нашего визита к ним в гости. С Кавендишами и Морвилями, появившимися одной компанией, поболтали об опасностях парашютного спорта и, как ни странно, об американском футболе. А Сеймуры с хорошим юмором рассказали о последствиях раздачи автографов, которую мы невольно устроили в Майами-Бич, во время визита в один из их магазинов.
Вся эта болтология продолжалась только до обеда. А после него три злобные фурии объявили мораторий на любые визиты и звонки, заперли входную дверь, вырубили все телефоны и помогли мне выключить голову. В смысле, посмешили очередной подборкой перлов моих фанатов, ведущих непримиримую войну со сторонниками Мориса Буске, дали прочитать письмо девчонки, которую мы когда-то вывезли с точки передержки живого канала под Кабулом, вместе со мной посмотрели новую российскую комедию и так далее. В итоге к вечеру меня плющило и колбасило от сумасшедшего избытка энергии, зато на душе воцарилась тишь, гладь да божья благодать. И я млел от тихого семейного счастья, до тех пор, пока не услышал требовательный стук во входную дверь.
Прекрасно понимая, что просто так к нам долбиться никто не будет, я со вздохом подался вперед, но Танька, оказавшаяся шустрее, уже выстрелила собой вперед и за считанные мгновения исчезла в прихожей. Еще через пару секунд оттуда раздались знакомые голоса, а потом в гостиную вломились сияющие Линда и Рич!
Владелец «Овердрайва», как обычно, затянутый в идеально сидящий деловой костюм, поздоровался со всеми сразу и… решил помучить нас неизвестностью. В смысле, прошел к минибару, достал из него пакет сока манго и два бокала, вернулся к нам и плюхнулся в кресло напротив меня. Пока он изображал радушного хозяина, Доулан изнывала от желания расколоться, но старательно поддерживала игру друга. Зато после того, как он вручил ей бокал, откинулся на спинку и закинул ногу на ногу, расплылась в счастливой улыбке:
— Есть две новости, хорошая, и… очень хорошая. С какой начинать?
— На ваш выбор! — усмехнулся я.
— Садио Нганну объявил об окончательном и бесповоротном уходе из Большого Спорта из-за проблем со здоровьем… — заявил Логан. — Таким образом, победитель сегодняшнего поединка получит полноценный титул!
— Миленько! — восхитился я. — А теперь давайте хорошую.
— Нет, хорошую мы уже озвучили! — хохотнула американка. — А теперь пришло время сообщить вам Очень Хорошую!
— Мы вас внимательно слушаем.
— Заявление Баффало было выложено в Сеть чуть менее часа тому назад. А буквально через десять минут началась вторая волна безумных продаж платных трансляций. И с легкостью побила твой прошлый рекорд…
— Прошлый рекорд составил девять миллионов двести с мелочью тысяч! — сообщила Таня. — Значит, теперь, как минимум, десять?
— Четырнадцать! — осклабился Ричард. — Но продажи еще идут!
— Что ж, новости действительно порадовали, и вам огромное спасибо… — начала Рыжова и прервала фразу, решив, что намек понятен и так.
— Мы просто хотели сообщить об изменении статуса боя задолго до его начала! — виновато затараторила Линда, вскакивая с кресла. — Чтобы Денни ненароком не вышибло из состояния сосредоточения…
…Настроиться на поединок получилось в самом начале разминки и без посторонней помощи. Грегор, первым почувствовавший нужное изменение в моем состоянии, мгновенно отпихнул в сторону ассистировавшего мне Тимура и занялся «тонкой подстройкой». В результате его стараний к моменту выхода на помост, ведущий к октагону, я ощущал себя болидом «Формулы-1», стоящей на стартовой линии. Поэтому не видел ничего, кроме клетки, не слышал ничего, кроме голоса Алферова и не ощущал ничего, кроме его руки, лежащей на моем плече и корректирующей скорость передвижения.
Вопли ринг-анонсера, представляющего меня публике, рев фанатов, предвкушающих долгожданное зрелище, и осмотр судьей тоже прошли мимо. А первое изменение в моем восприятии окружающего мира случилось после того, как я вцепился взглядом в Галла, возникшего в перекрестии лучей прожекторов в самом начале второго помоста.
Пока он спускался к клетке и готовился выйти на канвас, я терпеливо ждал возможности заглянуть в его глаза и оценить уровень готовности к бою. А когда это желание, наконец, осуществилось, расплылся в безумной улыбке — да, он ответил тем же. Но вильнул взглядом уже на второй секунде незримого противостояния! Да, потом разозлился на самого себя и злобно ощерился, но я уже почувствовал крошечную искорку страха, и был готов ее раздуть.
Раздувать начал с прохода в ноги, выполненного под самый первый пристрелочный джеб, и с красивейшего тейкдауна, оформленного буквально на третьей-четвертой секунде боя. Добивать Галла, охреневшего от скорости выполнения этого действия, не стал — просто показал добивание в голову, стремительно вернулся в стойку и разорвал дистанцию. От двух первых лоу-киков по внешней стороне левого бедра, исполненных «без души», одинаково сместился вправо-назад, а третий встретил своим. И, отсушив внутреннюю часть бедра, взорвался отработанной двойкой на полной скорости. При этом в левый кросс, намеренно вбитый не в печень и не в косую мышцу живота, а чуть ниже солнечного сплетения, вложился процентов на шестьдесят. А апперкот, вынудивший француза разогнуться, исполнил чисто для галочки. Чтобы, ненароком, не закончить бой так быстро. Впрочем, дарить противнику возможность восстановиться я не собирался, поэтому выбил из-под него опорную ногу, завалил на спину, взял фулл-маунт, расстрелял ошарашенную тушку четверкой быстрых, но легких хаммер-фистов и… выкатился из выигрышного положения самым обычным кувырком.
Как и следовало ожидать, Морис озверел от такого унижения и. вскочив на ноги, ринулся в атаку. Нет, головы он не терял. Просто выключил инстинкт самосохранения и решил умереть, но дотянуться до меня хотя бы одним полноценным ударом. В так называемой «рубке». И ведь почти преуспел. В смысле, смог ворваться в ближний бой и на протяжении секунд, эдак, десяти-двенадцати расстреливал меня всеми ударными поверхностями. Благо очень хороший уровень в муай-тай позволял грамотно подключать локти и колени.
Увы, выброшенные им удары либо разрывали воздух, либо скользили по защите. Легонечко-легонечко. Ибо приличная разница в скорости реакции позволяла мне не только видеть начало каждого движения, но и убирать корпус в нужную сторону, не разрывая дистанции.
Демонстрацию своего явного преимущества в ближнем бою и работе на ногах я закончил уходом под левый боковой, без труда взял корпус, выполнил амплитудный бросок прогибом и… дал Галлу возможность проявить навыки грепплинга. Само собой, не просто так, а чтобы доказать, что и на канвасе ему ловить нечего. Да, при этом три раза «подставился». Но в процессе растянул француза в довольно унизительном «Банана сплит » и дал почувствовать, что могу закончить бой именно так. Затем позволил Морису вырваться и перевел его в так называемый «Твистер ». Но сдаться не позволил — дал еще немного потрепыхаться и после серии финтов, освоенных с подачи Грейси-старшего, поймал беднягу на удушающий прием под названием гогоплата!
Тут Буске постучал по канвасу еще до того, как понял, что я его больше не отпущу. А когда я разомкнул захват, скрипнул зубами, поднялся на ноги и, грязно выругавшись на французском, свалил из восьмиугольника!!!
— Как я понимать, он ушел и из октагон, и из ММА! — проорал мне на ухо Грегор, чтобы заглушить оглушительный рев фанатов Галла, возмущенных столь своеобразным поступком своего кумира.
— Плевать! — равнодушно ответил я, раза три-четыре взлетел в воздух, подброшенный мощными руками бразильца, принял поздравления от членов команды, дорвавшихся до моей тушки, и, как обычно, «сдался на милость» владельцу промоушена.
— Дэнни, от всей души поздравляю тебя с победой! — заявил Ричард сразу после того, как приобнял и развернул к камере нужного дрона. — Твой путь к поясу чемпиона «Овердрайва» получился коротким, стремительным и очень убедительным! Скажи, что ты чувствуешь в миг своего триумфа?
Признаваться в том, что я чувствовал горечь из-за того, что не мог поделиться этой радостью с Настеной, Джинг, Эрикой и Диной, было бы идиотизмом, поэтому я выдал более завуалированный вариант этого ответа:
— Я испытываю искреннюю благодарность к любимым подругам, поддерживавшим меня на этом нелегком пути, к своему другу, партнеру и промоутеру Алексею Горину, разглядевшему во мне бойца и создавшего идеальные условия для тренировок, к тренерам и их ассистентам, которые, не покладая рук, вкладывали в меня свой талант и душу, к министру обороны, командованию Службы Специальных Операций России и сослуживцам, не позволившим прервать тренировки, к тебе и Линде Доулан, подаривших возможность выступать в лучшем промоушене планеты, и, естественно, к своим фанатам. К тем самым, которые в данный момент смотрят на меня с трибун этого зала, которые сидят перед телевизорами и радуются за меня на расстоянии, а также к тем, кто по каким-то причинам не смог посмотреть этот бой в прямом эфире, и сделает это в ближайшие дни!
— О, да, твою любовь и уважение к фанатам видно невооруженным взглядом! — хохотнул Ричард. — Ведь именно для них ты не стал заканчивать поединок на первых же секундах и продемонстрировал сразу несколько вариантов красивейших побед, верно?
— Так и есть! — подтвердил я. — Они достойны глубочайшего уважения, и я просто не мог обмануть их ожидания.
Тут Логан демонстративно посмотрел на трибуны и заорал:
— Фанаты, вы удовлетворены таким ответом и боем, который провел ваш кумир⁈
— Да-а-а!!! — радостно взвыл зал.
— Тогда я вручу новому чемпиону «Овердрайва» честно заслуженный пояс и вместе с вами порадуюсь его триумфу…
На этом мини-интервью, естественно, не закончилось, и после того, как вокруг моей талии обернули вожделенный приз, Дик продолжил изображать посредника между мною и миллионами зрителей, оплатившими не только трансляцию, но и возможность интерактивного общения.
Их интересовало буквально все: каково в двадцать лет ощущать себя лучшим бойцом Земли(!) и какие цели я поставлю перед собой теперь; на что потрачу призовые и не планирую ли вложить их в какой-нибудь бизнес; на ком из своих подруг я планирую жениться и о каком количестве детей мечтаю. Да, вероятнее всего, спрашивали и всякую дурь, но до меня она не доходила. Так что я со спокойной совестью рубил правду-матку или отшучивался. Благо практически любой ответ встречался довольным ревом или гомерическим хохотом. А минут через двадцать такого «веселья» Дик прервал затянувшийся процесс и напомнил публике о том, что я, собственно, только что из боя, соответственно, хотел бы принять душ, переодеться и хоть немного отдохнуть. Зал расстроенно взвыл, но Логан кинул ему еще одну «вкусную косточку» — сообщил о том, что «буквально через час десять» в большом конференцзале гостиничного комплекса начнется пресс-конференция, на которой я отвечу на оставшиеся вопросы, раздам автографы и сделаю небольшое заявление…
…Пресс-конференция и последовавший за ней банкет изрядно утомили. Да, я понимал, что без этого никак, и выкладывался на обеих мероприятиях так же добросовестно, как в спортзале, но общение с фанатами, журналистами и сильными мира сего, рвавшими меня на части и не дававших даже минутных передышек, здорово действовали на нервы. А ведь и это было еще не все — в среднем раз в пять-семь минут оживал телефон и вынуждал пообщаться с теми желающими меня поздравить, которые смотрели бой из России. Игнорировать звонки личностей калибра Вяземского, Еремеева или Миллера я просто не мог, поэтому делал вид, что счастлив их слышать. И говорил, говорил, говорил. Впрочем, напрягали далеко не все. Скажем, Афина, набравшая меня с базы «Яровита», дала возможность повеселиться, слушая хоровые вопли бывших сослуживцев, Мишка из охраны «Акинака» приблизительно в том же режиме передал поздравления от всех сотрудников развлекательного центра, а Кукла рассмешила притворными страданиями в стиле «Эх, дура я, дура — такого парня упустила…»
Кстати, народ доставал не одного меня. Те, кому не удавалось пробиться сквозь нереально плотную толпу, атаковали девчонок, Алексея Алексеевича, тренеров, их ассистентов и даже нового врача, к которому я еще не привык и до сих пор относился, как к постороннему человеку. В результате к половине четвертого утра вся моя команда пребывала в не самом вменяемом состоянии. Поэтому заявлению Логана, объявившего о том, что я устал и ухожу отдыхать, обрадовались до умопомрачения. Правда, не все — Тимур, которого терзали немногим меньше меня, почему-то помрачнел.
Само собой, я взял это на заметку и подошел к нему с расспросами. Уже после того, как охрана прокатила нас на лифте, завела в нужный коридор и наглухо перекрыла доступ в это крыло для всех встречных и поперечных. Осетин мрачно вздохнул:
— Звоныл брат. Сказал, что мамэ стало хужэ. Я нэ смогу полэтэт с вами в Майами и папрыгат с парашутом.
— Значит, слетаешь и прыгнешь в следующий раз! — отмахнулся я. — Здоровье мамы в разы важнее любых развлечений. Алексея Алексеевича предупредил?
Карсанов утвердительно кивнул:
— Канэчно. Но у нэго какиэ-то дэла в Нью-Йоркэ, поэтому он дагаварилса атправит нас в Москву на самолетэ его дэлового партнера завтра в дэвят утра.
Это сообщение меня успокоило:
— Отлично. Тогда я на связи. Потребуются деньги или помощь — звони. И передавай привет сестричкам — мы уедем в аэропорт, как только соберемся, а они наверняка уже спят.
— Спасыбо, брат! — благодарно выдохнул он, сжал меня в объятиях и, еще раз поздравив с победой, ушел в свой номер.
Мы последовали его примеру только минут через десять-двенадцать, попрощавшись с Гориным, Грейси и членами команды, которым, как вскоре выяснилось, предстояло зависать в Вегасе до вечера понедельника. Потом в темпе собрали сумки, утащили те, которые собирались отправить в Москву, в номер к Али Мавлетовичу, выслушали еще одно пожелание счастливого пути и, созвонившись с Линдой, ломанулись в лифтовый холл. Очередной раз сдаваться охране. А от силы минут через пять-семь загрузились в лимузин и растеклись по сидениям.
Увы, мисс Доулан была настроена поговорить:
— Будете смеяться, но известие о том, что в конце сентября Дэнни будет драться за пояс чемпиона «М-1 Global», уже вовсю обсуждается в сети!
— Блин, я сказал, что достигнута принципиальная договоренность… — устало буркнул я.
— Твои фанаты жаждут очередной красивой победы! — хохотнула Лерка. — И они не хотят думать о том, что бой может не состояться.
— Да нет, об этом они, как раз, думают! — усмехнулась Доулан. — Я своими глазами видела несколько тем, в которых народ во всю обсуждает количество топовых бойцов лучших промоушенов мира, которые не станут драться с Чумой ни за какие деньги.
— Не знаю, как вас, а меня такое решение не удивит… — флегматично заявила Ростовцева. — Особенно после сегодняшней демонстрации тотального преимущества в тактике, технике и бойцовском интеллекте!
— Да уж, Галл казался ребенком, попавшим в мясорубку! — ухмыльнулась Голикова. — Да и обиделся он, как ребенок, у которого взрослый дяденька отнял любимую игрушку.
— Блин, Тань, мужик дрался за этот пояс пять раз! — напомнила Аня. — Четыре первых боя он довел до решения судей и, естественно, продолжал надеяться и верить. А на что, по-твоему, можно надеяться после той трепки, которую ему устроил Денис?
Девчонки захихикали, а я уставился в окно, засмотрелся на красочную иллюминацию, превращающую каждое проплывающее мимо здание во что-то невероятное, ушел в свои мысли и неожиданно для самого себя вырубился. Наглухо! Нет, от лимузина до самолета я, вроде бы, шел самостоятельно. Направляемый кем-то из подруг. И обратное перемещение, кажется, выполнил по той же схеме, но в сознание пришел уже на вилле и… в половине первого дня!
Состояние, в котором я пребывал в этот момент, было на редкость неприятным — с одной стороны, меня плющило от избытка энергии, а с другой прибивало к кровати от дичайшего морального опустошения. Бороться с собой было лениво, девчонок, способных вернуть меня в норму, в спальне почему-то не оказалось, и я порядка получаса изображал медузу, выброшенную на пляж разбушевавшимся прибоем. В смысле, лежал на спине, бездумно пялился в потолок и слушал тишину.
Спасение пришло неожиданно и несколько запоздало, но все-таки пришло: в час с копейками в комнату бесшумно просочилась Лерка и принесла с собой умопомрачительные ароматы свиной отбивной с ананасом и жареного риса! Желудок, мгновенно вернувшийся из спячки, тут же потребовал внимания, и мне пришлось стряхивать с себя сонное оцепенение:
— Доброе утро… вернее, день! Я смотрю, вы давно на ногах?
Рыжова критически оглядела свой отнюдь не домашний прикид, дернула пряжку стильного ремня, удерживавшего на талии сверхкороткие джинсовые шортики, уронила эту часть своего наряда на пол и осталась в одной футболке, сквозь которую едва заметно просвечивало кружевное белье:
— Ага. Мотались в город за продуктами и кое-какой ерундой.
— Хозяюшки… — улыбнулся я и демонстративно подставил щеку под поцелуй.
Лерка отрицательно помотала головой:
— Я бы и рада, но завтрак, переходящий в обед, уже на столе, а обижать Аньку, которая все утро провела у плиты, последнее дело! В общем, дуй мыться, бриться и все такое…
Трапеза удалась на славу — я объелся до состояния нестояния и довольно долго не мог себя заставить встать из-за стола. Потом девчонки все-таки убедили меня оторвать задницу от на редкость удобного кресла и вытащили из дому. Словно забыв о том, что на улице за тридцать, а на небе ни облачка. Полюбоваться «зеркалом» бассейна мне не дали — эти оторвы напомнили о скором приезде инструктора яхтенной школы, который должен был устроить нам экспресс-курс обучения управлению моторной яхтой, и предложили посмотреть, в каком состоянии наша Riva.
Я, естественно, согласился и ломанулся в сторону эллинга. По дороге дав команду Умному Дому разблокировать дверь и врубить освещение. В здоровенное помещение вошел самым последним, отодвинул в сторону Аньку, невесть с чего застрявшую в шаге от входа и… не поверил своим глазам — вместо катера, подаренного нам Лоуренсом, в эллинге стояла моторная яхта в полтора раза крупнее. Да еще и с вымпелом со Всадником Апокалипсиса на кормовом флагштоке!
Насладившись нашим с Ростовцевой офигением, Голикова с Рыжовой ехидно хихикнули и изволили объясниться:
— Это подарок. Ко дню завоевания чемпионского пояса «Овердрайва». От женской половины семьи.
— Во время морской прогулки с Эллисоном мы оценили преимущества яхты с хардтопом — на ней есть где спрятаться от палящего солнца и можно не бояться обгореть. А в прошлый приезд на виллу поняли, что для нас и наших близких «Riva» слишком мала…
Эти аргументы, безусловно, были очень вескими, но меня в разы больше зацепила реакция «Системы» на их эмоции — зеленая сфера очередной раз «мигнула», а уровень ее заполнения практически догнал алую.
«Идут ноздря в ноздрю…» — мысленно усмехнулся я, а затем поймал мысль, возникшую на краю сознания, и нахмурился: — Так, стоп! «Riva» тоже была подарком, и теперь Ларри оби-…
— Не обидится! — уверенно заявила Танька. — Эту красотку нам подобрал именно он. И он же пристроил тот катер к какому-то знакомому. В общем, не забивай голову проблемами, которые мы уже решили, и дуй знакомиться с Fairline Targa 58 GTS-3!
Я оглядел серо-стальной корпус суденышка, занимающего практически все внутреннее пространство огромного помещения, оценил приблизительную стоимость отделки гидравлической платформы, полюбовался чрезвычайно богатой темно-серой обивке мягкого уголка, обнаружившегося на кормовом «балкончике» верхней палубы, и вздохнул:
— И в какую сумму она вам обошлась?
— Блин, Денис, какая, нафиг, разница⁈ — возмутилась Лера. — Это НАШ ПОДАРОК!!! А дареному коню, как известно, в зубы не смотрят!
— Ладно, понял, прошу прощения и готов к экскурсии… — протараторил я, вспомнив о сумасшедшей сумме, которая мне причиталась за продажи платных трансляций, затем выбросил из головы лишние мысли и перепрыгнул на корму яхты. А Голикова, каким-то образом ощутившая это изменение в моем настроении, расплылась в довольной улыбке:
— Итак, эта «Тарга» является третьей и самой мощной реинкарнацией яхт соответствующей линейки и пошла в серию в сорок первом году. Ее длина почти девятнадцать метров, ширина без малого шесть, а осадка — чуть менее метра. Два двигателя MAN по тысяче шестьсот пятьдесят лошадок разгоняют эту красотку до скорости в пятьдесят узлов. Да, крейсерская скорость чуть поменьше — сорок два — но и это более чем серьезно. Дальность хода триста восемьдесят морских миль. Категория сертификации — CE, что позволяет выходить удаляться от берега на расстояние в двести миль…
— На яхте четыре роскошнейшие двухместные каюты… — продолжила Рыжова. — Одна хозяйская, одна ВИП, и две обычные гостевые. Но в принципе эта яхта рассчитана на шестнадцать пассажиров. Впрочем, все это лишь сухие цифры. А за ними прячется великолепная управляемость, фантастическая экономичность и совершенно сумасшедший дизайн всего, на что теоретически может упасть взгляд!
Да уж, дизайн действительно оказался сумасшедшим. Даже в сравнении с нашей виллой и «Ривой». А про насыщенность разного рода техническими примочками я вообще не говорю. К примеру, за одной из полированных панелей над кормовой платформой обнаружился выдвижной телескопический трап с электрическим приводом. Под второй, поднимающейся вертикально вверх — очень оригинальный душ с пресной водой для любителей поплескаться в океане. Под третьей — довольно мощный полноразмерный гидроцикл See-Doo и так называемый тендер, то есть, надувная лодка Williams Turbojet с движком под полторы сотни лошадиных сил. Материалы, использованные в оформлении интерьера яхты, тоже соответствовали самым нескромным ожиданиям. Скажем, к столику в лаундж-зоне флайбриджа было страшно прикасаться, чтобы ненароком не оставить царапину или жирное пятно на угольно-черной зеркальной поверхности. Так же страшно было садиться на диваны и кресла, затянутые тончайшей кожей под цвет корпуса «Тарги». А оснащение и нереальный уют мастер-каюты заставили преисполниться глубочайшим уважением к личностям, придумавшим и воплотившим в реальность все это великолепие!
Кстати, в одном кресле я все-таки посидел. В том самом, капитанском. Подержался за чертовски удобный и приятный на ощупь руль, полюбовался тремя здоровенными сенсорными экранами и целой россыпью приборов, назначения которых пока не представлял, и положил руку на рукоять сектора газа. Ну и, конечно же, представил себя ведущим эту красавицу в открытый океан.
Девчонки оказались куда нахальнее — как только я замечтался и затих, свалили в гараж, а через несколько минут вернулись обратно, навьюченные, как вьючные лошадки, всей той «ерундой», за которой мотались в город с утра. К наведению уюта в какой-то момент подключили и меня. Отправив по тому же маршруту за сумками с соками, спиртным для мини-баров, фруктами и всякого рода полуфабрикатами.
Когда я добрался до гаража и оценил объем груза, который мои подруги перетаскали из магазина в тачку, мысленно восхитился. А где-то через час, прогулявшись по кораблику, готовому плыть хоть к черту на рога, вдруг понял, что стараниями моих оторв на нем появилось все необходимое, начиная с жидкого мыла в ванных и заканчивая приправами для мяса, которое можно было пожарить на встроенном гриле! Поэтому отловил пробегавшую мимо Лерку и поинтересовался, когда они успели составить настолько подробный список необходимых покупок.
— Начали сразу после того, как попрощались с толпой американцев и отконвоировали тебя в спальню. Потом Анька занялась хозяйством, а мы с Таней сделали три рейса в магазин — увы, багажник и заднее сидение «Шелби» забивались как-то уж очень быстро…
…Инструктором яхтенной школы оказалась на редкость улыбчивая латиноамериканка лет сорока, которая, на мой взгляд, запросто могла бы сделать карьеру в модельном бизнесе. Да, даже в этом возрасте, ведь рост за метр восемьдесят, интересное лицо и врожденная пластика присутствовали, а явный недостаток форм не мог не восхитить особо авторитетных ценителей «непреходящих ценностей высокой моды». Впрочем, эта мысль в моей голове не задержалась, так как Линда, которая привезла эту особу, перечислила регалии последней и закончила ее представление весьма интересной фразой на ломаном русском:
— Тьелка супер. Да, немного как «вьешалка», но свой дело знать очень прекрасно! И рад хотеть научить чемпион «Овердрайв»!
Услышав знакомое словосочетание, «телка» засияла:
— О, да! Мистер Эллисон настоятельно посоветовал посмотреть ваш бой с Галлом, я купила трансляцию, пол ночи проторчала у телевизора и заболела ММА!
— Еще одна фанатка на мою голову! — притворно вздохнул я, дождался, пока дамы отсмеются, и посерьезнел: — Мы решили научиться управлять моторной яхтой и получить соответствующие сертификаты. Можем посвятить учебе остаток сегодняшнего дня и все будни следующей недели с раннего утра и до поздней ночи. Для того, чтобы вам не приходилось тратить время на переезды, готовы выделить гостевую спальню. Само собой, если вы сочтете это удобным. Яхта готова к выходу в море. Конечно же, в нашем понимании. В общем, теперь дело за вами.
— Интересный у вас подход, мистер Чубарофф! — усмехнулась она. — С раннего утра и до поздней ночи не занимается никто.
— Нам нужна не бумажка, а навыки, вбитые в подсознание… — без тени улыбки ответил я. — А со следующей недели нас начнут дергать на съемки рекламных роликов…
—…поэтому мы будем записывать ваши объяснения на видео и в свободное время добиваться идеального усвоения учебного материала… — добавила Анька.
— Ну да, без гипертрофированной добросовестности чемпионский пояс не завоюешь! — понимающе кивнула Иветт, после чего демонстративно сдвинула ремень спортивной сумки чуть ближе к шее: — Что ж, давайте посмотрим на вашу яхту, и если на ней обнаружится хоть какой-нибудь телевизор, то посмотрим теоретическую часть прямо на борту.
Телевизоров на «Тарге» хватало. И не «каких-нибудь», а с экранами, дающими идеальное изображение даже в яркий солнечный день. Так что уже через четверть часа мы вместе с наставницей проверили, подключена ли яхта к береговой сети, врубили кондиционер в лаунж-зоне флайбриджа и одним прикосновением к нужному сенсору в подлокотнике здоровенного дивана подняли требуемый девайс, прятавшийся в вертикальной стенной нише прямо напротив нас. Затем Иветт нашла разъем под флешку и, выбрав самый первый файл, приступила к уроку. Начав знакомить нас с обязанностями шкипера, способами обеспечения безопасности экипажа, принципами составления плана перехода и прокладки маршрута, логикой анализа погодных условий и т. д.
Таланта преподавателя ей было не занимать — каждую значимую фразу наша наставница преподносила настолько образно и понятно, что теория запоминалась сама собой, а практические упражнения и очень подробный разбор последствий стандартных ошибок создавали полную картину всех необходимых и нежелательных «телодвижений». В то же время Иветт не видела смысла доводить нас до пресыщения новой информацией, поэтому в какой-то момент сделала перерыв в болтологии и показала, как готовить судно к выходу, как проверять его корпус и работу всех систем. Потом вернулась к теории, загрузила наши головы еще немного, а ближе к восьми вечера устроила мини-экзамен.
Убедившись в том, что мы слушали ее без дураков, похвалила и пообещала с утра до смерти замучить отработкой постановки яхты на муринг и якорь, а также швартовкой кормой и лагом. В смысле, вручную, без помощи бортового компьютера, способного справиться с такими задачами без какого-либо вмешательства со стороны.
Мы нисколько не испугались — поблагодарили за занятие, поставили «Таргу» под охрану и поинтересовались, где Иветт планирует ночевать. Она заявила, что дома. Как минимум в предстоящую ночь. И призналась, что уже написала сыну, чтобы подъехал и забрал. Оставаться на ужин тоже отказалась, сославшись на какие-то дела. Мы, естественно, не настаивали — дождались приезда «ребенка» лет двадцати двух, пожиравшего меня восторженным взглядом, сделали с ним несколько селфи, подарили футболку со Всадником Апокалипсиса, сердечно попрощались с наставницей, проводили взглядом отъезжающую машину и набрали Ларри. Сообщить, что уже освободились, а значит, можно собирать всю толпу и тащить к нам на шашлыки…