Возвышение и мятеж

Глава 37

Джордж Прэйсиан, Барон Арундэла, внезапно проснулся, и обнаружил, что сидит в кровати. Он видел чудесный сон, и хотел к нему вернуться, хоть тот и уже начал таять в его сознании, сменяясь зловещим предчувствием. Что заставило его пробудиться?

Когда у него в голове прояснилось, он увидел это — вспышка эйсара в деревне неподалёку. Он не ожидал никаких посетителей, и эйсар был незнакомым. Поскольку он уже встречался со всеми магами в Лосайоне, это значило, что незнакомец скорее всего был одним из Ши'Хар, или одним из странных, владеющих магией людей, которые недавно начали пересекать границы измерения.

Сфокусировав внимание, он заметил второго мага рядом с первым, но он был тусклым и трудно различимым. Однако ему потребовалась лишь секунда, чтобы узнать Тириона. «Почему он пытается скрыть своё присутствие?» — задумался Джордж.

Тут он вспомнил, что Тириона объявили в розыск. Послание прибыло из столицы только лишь двумя днями ранее. Сердце Джорджа забилось чаще, и адреналин полностью прогнал сон. Он почти рефлекторно накрыл себя завесой, которая должна была сделать его невидимым для магического взора — но они уже успели его увидеть. Судя по тому, что он слышал, у Тириона дальность была больше его собственной.

«И один я с ним ни за что не справлюсь, тем более если ему будет помогать ещё один маг», — подумал Джордж. Его сестра, Элэйн, а также большая часть семьи Иллэниэлов, ушла куда-то, где ныне располагался Ланкастер. Единственным известным ему человеком, который мог быть способен справиться с Тирионом, был Гарэс Гэйлин, и этот знаменитый человек находился в Албамарле.

Джордж быстро оделся, и покинул комнату. На ходу он изменил покрывавшую его завесу, делая себя почти полностью невидимым для обычного взора, а не только магического. Для удобства он оставил маленькое отверстие, через которое мог смотреть. Его он мог закрыть позже, когда приблизится на расстояние, где нормальная видимость станет иметь значение. А пока он просто хотел покинуть свой особняк, не потревожив слуг.

Прямое столкновение с Тирионом было отнюдь не мудрым решением. Он мог надеяться лишь на то, что этот человек не собирался причинить никакого вреда жителям Арундэла. Что Джордж мог сделать — что Прэйсианы делали лучше всех — это подобраться ближе, и узнать, что Тирион там делает. Выяснив это, он мог лучше продумать дальнейшие действия.

Выскользнув через боковую дверь, он обошёл дом кругом, и нашёл мощёную дорогу, которая вела к деревне. Хоть Арундэл был и меньше Уошбруку и Замка Камерон, площадь он занимал более обширную, поэтому ему потребовалось целых десять минут, чтобы добраться до собственно деревни. К тому времени он узнал здание, в котором находился Тирион — это был дом и лавка Мэттли. Старый лукорез обычно принимал много клиентов — но не в такое время ночи.

Приближаясь, Джордж давил в себе желание глянуть одним глазком. Завеса, защищавшая его от магического взора, также делала его самого слепым в этом отношении, поэтому его зрение было ограничено толикой обычного света, который проникал в оставленное им отверстие. Соответственно, не раскрыв себя, он не мог точно узнать, где в данный момент находился Тирион или второй маг.

Поскольку стояла ночь, света было мало, но ему всего лишь нужна была малость, чтобы не спотыкаться. Он хотел только подобраться достаточно близко, чтобы подслушать их разговор. Он осторожно подкрался к парадному входу в лавке Мэттли, снова изменив свою завесу, чтобы никакие звуки не выдали его приближения. «Когда Прэйсиан не желает быть найденным, он найденным не будет», — сказал он себе, широко улыбаясь.

Тусклый свет луны исчез, и улица заполнило что-то похожее на туман. Без магического взора он не мог определить, являлся ли туман магическим, но появился тот слишком быстро, чтобы быть нормальным. Затем он ощутил прижавшийся к его горлу холодный металл, и Джордж едва не подскочил от неожиданности.

— Убери завесу и не двигайся, если хочешь жить, — предупредил его низкий женский голос.

Джордж замер, а потом почувствовал, как острый металл начал резать его кожу. Казалось, металл повсюду — не только вокруг его горла, но и вокруг всего тела. Давя в себе панику, он развеял завесу, и магический взор показал, насколько на самом деле бедственным было его положение. Вокруг него была обёрнута зачарованная цепь острых как бритва звеньев, легко касаясь его тела в одних местах, и зависнув в считанных дюймах от кожи в других. Его могло разорвать на части по малейшей прихоти того, кто этой цепью управлял.

Тирион стоял в дверях дома лукореза, с интересом наблюдая за ним:

— Думаю, ты ей нравишься. У тебя только парочка порезов.

Бриджид бросила на отца неодобрительный взгляд, обходя своего пленника кругом. Тирион знал, как она относилась к большинству мужчин. Оказавшись перед несчастным магом, она заметила странные изменения в его взгляде, когда тот упал на неё. Черты его лица колебались между шоком, страхом и заворожённостью. Его взгляд постоянно возвращался к её груди.

— Тебе следует позволить мне его убить, Отец, — объявила она. — Посмотри на его глаза. Он дефективный, как Иан.

Две тысячи лет тому назад её брат Иан был худшим из её родных — жестокий, грубый и, что хуже всего, насильник. Тирион рассмеялся в ответ на её ремарку:

— Он, наверное, никогда прежде не видел голую женщину, Бриджид. В эту эпоху люди всё время ходят одетыми.

Джордж оторвал взгляд от стоявшей перед ним дикой женщины, и посмотрел на Тириона. Он ранее уже видел голую женскую грудь, одним вечером, когда пьяная официантка решила его подразнить — но он никогда не видел ничего подобного полной, необузданной наготе Бриджид.

— Чего ты хочешь? — спросил он, надеясь, что голос его звучал твёрдо, потому что внутри него бушевали страх и почти полная паника.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Тирион.

— Я н…не могу тебе помочь, — с заиканием произнёс Джордж. — Т…тебя Королева объявила в р…розыск.

Бриджид подошла ближе, облизывая губы, и Джордж впервые почуял запах её немытого тела. Он невольно сморщил нос, но когда её слова достигли его ушей, по его спине пробежал холодок:

— Я надеялась, что ты это скажешь.

— Тебе следует изменить своё мнение, — подал мысль Тирион.

— Что именно ты от м…меня хочешь? — спросил Джордж.

Тирион улыбнулся:

— Ничего особенного. Я лишь хочу, чтобы ты помог мне закончить одни чары. Сделаешь это для меня, и я оставлю тебя в покое — и, нет, речь идёт отнюдь не о вечном покое.

Линаралла стояла на коленях в большом переднем дворе Замка Камерон, глядя на руки, покрытые кровью, которая ей не принадлежала. Её щёки были мокрыми от слёз, а сердце её сжимало чёрное отчаяние, когда она смотрела через поле. Перед ней была её сестра, Айрин, уже мёртвая, с окроплёнными алым волосами.

Из горя её резко вырвал громовой удар, от которого содрогнулась земля, и когда она подняла взгляд, то увидела пролетавшее мимо изломанное тело Коналла. Он всё ещё был цел, но лишь едва-едва — его туловище было почти перерублено пополам магическим клинком. Клинком, находившимся в руке человека, которого она некогда называла отцом.

В двадцати футах слева она увидела Мэттью, тщетно пытавшегося удержать созданные им чары — чары, которые стремительно деградировали, выходя из-под контроля. Смерть Айрин всё испортила, и Линаралла знала, что их усилия обречены на провал.

Хотя это едва ли имело значение. Это было их последней надеждой. Даже если бы им каким-то образом удалось выкарабкаться, они всё равно должны были умереть менее чем через день. Мир подходил к своему концу.

Перед ней остановились чьи-то сапоги, но она была не в силах сражаться. Она пожертвовала собой, чтобы принять на себя откат, когда Айрин пала, вызвав схлопывание чар.

— Ты убил нас всех, — горько пробормотала она.

— Даже если бы я тебе поверил, мне было бы всё равно. Самое главное — что я убью тебя. Ты — последняя, — сказал Тирион.

По ней прокатилась волна гнева, и Линаралла резко подняла голову. Она гневно посмотрела на своего кровожадного родителя:

— Будь ты проклят! Будь ты…

Её слова оборвало неприглядное бульканье, когда наручный клинок Тириона вошёл ей в туловище, и двинулся вверх, разрезая её живот, лёгкие и плечо. Последним, что она видела, был Мэттью, смотревший на неё с отчаянием на лице, не в силах положить этому ужасу конец.

Линаралла очнулась, ахнув, всё ещё чувствуя жгучую боль в груди. Ей было трудно дышать, и её рот открывался, безуспешно пытаясь втянуть воздух. Её тело было убеждено, что она мертва, но после минуты паники её мышцы наконец расслабились, и она наконец смогла делать быстрые, неглубокие вдохи.

Она была жива. Вокруг была спальня Айрин, и Айрин спала рядом, храпя так громко, что мёртвого бы подняла — и, возможно, так и случилось. Линаралла не удержалась, и потянулась, коснувшись груди Айрин в районе сердца, снова убеждаясь, что тело её сестры было целым и невредимым.

«Что это было?» — задумалась она. У неё никогда прежде не было столь ярких снов. Было ли это проявлением её дара? Неужели она видела будущее? Линаралла закрыла глаза, и поправила себя: «Возможное будущее». Но несмотря на всю её рассудительность, она боялась. Сон был слишком реальным.

Храп прекратился, и Айрин приоткрыла один из глаз:

— Линн?

— Да, — ответила Линаралла, тщательно контролируя свой голос. — Это я.

— Почему ты не спишь? — пробормотала Айрин. — Снаружи ещё темно.

— У меня был сон. Спи дальше, — сказала Линаралла.

Что-то почувствовал, Айрин тоже села, сдвигая с себя тяжёлый плед. Она протянула руку, и коснулась лба сестры, нащупав там холодный пот:

— Ты заболела?

— Нет, — ответила Линаралла, отведя руку Айрин прочь от себя.

Проявив своё обычное упрямство, Айрин не стала сдаваться — она поймала руку Ши'Хар своей собственной:

— Ты дрожишь. Что это был за сон? — Её сестра явно была расстроена, что беспокоило её больше, чем могло бы, иди речь о почти любом другом человеке. Линаралла всегда была спокойной настолько, что многие люди часто неправильно понимали Ши'Хар, думая, что у неё вообще нет эмоций — но Айрин знала, что это не так.

— Не хочу об этом говорить.

— Это было предвидение, верно? — спросила Айрин.

Линаралла кивнула.

— Но ты ведь расскажешь о нём Мэттью?

— Ему надо знать, чтобы он мог скорректировать свои планы, — отозвалась Линаралла.

Айрин сжала зубы:

— Иногда ты такая же тупая, как он. Ему не нужно взваливать на себя новые тайны. Они слишком на него давят. Если хочешь ему помочь, расскажи мне. Расскажи всем, чтобы он не чувствовал, что должен принимать на себя вину за ужасные решения, которые будущее ему навяжет. Поняла?

— Айрин, я не думаю, что ты захочешь это услышать, — сказала молодая Ши'Хар.

Айрин тихо засмеялась:

— Почему? Я что, в этом сне умираю?

Её сестра промолчала.

— Ну и что? — сказала Айрин. — Мы все умрём, если не сможем сделать всё как надо. Скажи мне, что случилось — и сможешь заснуть. Завтра мы вместе расскажем остальным. — Подвинувшись ближе, она запустила руку сестре за плечо, и сжала — и чуть погодя Линаралла слегка расслабилась.

Линаралла нехотя поделилась с Айрин своим видением, поведав об увиденном ею ужасе. Будучи почти неспособной лгать, Ши'Хар объяснила своё видение во всех ужасающих подробностях, остановившись лишь в конце, когда Тирион стоял перед ней.

Айрин подтолкнула её:

— Итак, он стоит, смотрит на тебя сверху вниз… и что дальше?

Зная, что её смерть повлияет на Айрин сильнее собственной, Линаралла сымпровизировала:

— И дальше я жила долго и счастливо.

Айрин несколько секунд пялилась на неё в темноте, после чего спросила:

— Линн, это была шутка?

Линаралла вздохнула:

— Хорошая хоть получилась?

Айрин начала мрачно смеяться:

— Вообще-то, да. Думаю, твоё чувство юмора становится лучше. — После этого девушки снова легли, но заснуть им ещё долго не удавалось.

На следующий день, когда завтрак закончился, но все по-прежнему находились в одной комнате, Айрин сделала объявление:

— У Линн вчера было предвиденье.

Сидя во главе стола, Роуз бросила взгляд на Линараллу, читая лицо девушки:

— Наверное, оно было весьма скверным. Расскажи подробнее.

Будучи собраннее, чем прошлой ночью, сереброволосая Ши'Хар именно так и сделала, пересказав события, свидетелем которым она стала. На этот раз она включила в рассказ собственную смерть, не пытаясь шутить. На лицах окружавших её людей отразились разные степени шока и тревоги, за исключением Мэттью. Он смотрел мимо неё вдаль, и выражение его лице было таким застывшим и неподвижным, что он казался каменным.

Сайхан заговорил первым:

— А что остальные? Ты видела Алиссу или Грэма в своём видении?

Линаралла покачала головой, но Роуз быстро сказала, пресекая ответ:

— Это не слишком полезно, Сэр Сайхан. Она сказала нам о том, что видела, и этого достаточно, чтобы знать, что мы все умрём. Даже если в тот момент смерть их миновала, всех нас будет ждать гибель вскоре после этих событий.

Мэттью нарушил своё молчание:

— Вообще-то, это хорошие новости.

Керэн сидела рядом, и ткнула его локтем:

— Как это может быть хорошим?

— Это значит, что мы додумались до решения, и что у нас хватило времени его реализовать, — отозвался он. — Это успокаивает уже само по себе.

— Но нас же постигла неудача, — возразил Коналл.

Мэттью покачал головой:

— Это — одна из возможных версий будущего, и хотя она может быть самой вероятной в данный момент, теперь, когда мы к ней готовы, она таковой уже не будет. Конечно, нас всё ещё может постигнуть неудача, но скорее всего не именно таким же образом. — Он пристально посмотрел на Линараллу: — Твой сон начался в момент после того, как всё пошло наперекосяк, но ты наверняка в своём видении помнила предыдущие события. Ты можешь в точности описать, что случилось, по-твоему?

— По-моему, всё испортила смерть Айрин. Она и я, и, возможно, Коналл… мы помогали тебе. В видении я была выведена из строя, потому что я взяла на себя откат после того, как Айрин была убита. Я думаю, что Коналл тогда попытался нас защитить. Но я не совсем уверена. Просто чувство такое, — ответила Линаралла.

— Четверо, — пробормотал Мэтт. — Это соответствует одной из моих идей, хотя мне ещё не приходило в голову, что состав может быть именно таким. Однако это имеет смысл. Я уже думал о том, что нам следует сделать это во дворе замка, но полагаю, что этот план был не так уж хорош. Придётся выбрать другое место.

— Почему там? — спросила Айрин.

Роуз улыбнулась:

— Это — логичный выбор. Двор легко оборонять, а защитные чары замка должны полностью помешать кому-то попасть внутрь или выбраться наружу.

— У меня были сомнения, — признался Мэтт. — Хотя силы замкового щита хватило, чтобы удержать Сияющих Богов, я не думаю, что он теперь сможет удержать Папу.

Коналл и Айрин переглянулись, сбитые с толку. После чего Коналл спросил:

— А зачем нам его удерживать?

Мэттью замер, осознав, что проболтался, но Роуз его спасла:

— У нас не было никакого способа общаться с ним напрямую. Учитывая его непредсказуемое поведение в последнее время, казалось мудрым найти способ удержать его в одном месте достаточно долго, чтобы всё объяснить.

— О, — сказал Коналл. Айрин выглядела менее уверенной, но не стала высказываться.