Возвращение призраков

37

Не раз Грейс убегала вперед, и Эшу приходилось ускорять шаг, чтобы догнать ее. Теперь туман рассеялся клочьями, он то становился редким, так что при неполной луне под деревьями с обеих сторон была видна дорога, то вдруг сгущался, и Эш боялся потерять Грейс из вида; только фонарь у нее в руках указывал путь. Запах, тошнотворный запах разложения, по-прежнему стоял в воздухе, но Эш немного привык к нему и больше не испытывал позывов рвоты при каждом вдохе.

Начав уставать, он взял Грейс за локоть.

— Может быть, сбавим темп?

— Если не спешить, мы можем опоздать.

Она даже не взглянула на него, сосредоточенно изучая изъезженную дорогу перед собой.

— Куда? Какого черта нам делать на развалинах?

— Ты видел, что случилось с картиной в кабинете отца.

Их обоих поразило это явление, тем более необычное, что, хотя изображение Локвуд-Холла было уничтожено невидимым пламенем, раму и стену даже не опалило.

— Мы… — начал Эш, но Грейс прервала его.

— Отец там, — сказала она. — Я знаю, что он там.

Он замолчал, высматривая путь. Густое облако тумана преградило им дорогу, затмив все, в том числе и облачное ночное небо. Они продолжили свой путь, Грейс светила фонарем под ноги на ярд или два вперед. Наконец туман немного рассеялся, и Эшу показалось, что впереди мелькнула обгоревшая оболочка Локвуд-Холла, прежде чем ее опять поглотила налетевшая мгла. Грейс тоже заметила развалины и пустилась бежать. Эшу ничего не оставалось, как последовать за ней.

Ей недолго удалось поддерживать взятый темп — как и Эш, она устала от ходьбы. Туман и изрытая дорога делали путь трудным; временами приходилось идти почти вслепую, так как свет фонаря отражался от тумана. Когда они подошли ближе, впереди снова показались развалины Локвуд-Холла. На какое-то время мгла рассеялась, и Эш с Грейс увидели заброшенный особняк почти целиком. В свете луны Локвуд-Холл казался, мрачным как никогда.

Эш ощутил жгучую потребность отвернуться от этого безрадостного места — даже черные провалы окон казались угрожающими, — но Грейс все равно пойдет, даже если останется одна, а он не мог допустить это. Их близость в тот день была не просто случайным совокуплением — страсть возникла из более глубокого источника, из понимания природы друг друга и осознания общности бремени, которое каждому из них уготовила судьба.

Словно уловив его мысли, Грейс вдруг взяла Эша за руку. Она смотрела не на него, она не отрывала глаз от полуразрушенного здания, что маячило впереди, теперь уже совсем рядом. Вместе они приблизились, и мгла сомкнулась.

Они вышли на широкую площадку перед лестницей, к которой когда-то, давным-давно, подъезжали кареты, где собирались всадники со сворами гончих, суетящихся у лошадиных ног, или толпились спешащие на бал гости. Грейс указала на свет, видневшийся в одном из окон на обветшавшем фасаде.

Верхние этажи старого дома терялись в тумане, стены, казалось, уходили в забвение, в туманную пустоту, ведущую в бесконечность. Эш ощутил мерзость запустения и нечто большее — здесь была какая-то зараза, черная злоба, которая не проявляла себя во время их первого посещения. Возможно, только темнота могла обнажить гнойную язву этой несчастной души, или некий временной цикл управлял этими нечестивыми проявлениями, поскольку Эш явственно чувствовал, что выпущенное на Слит зло достигло своей кульминации. Он поежился от этой мысли, не понимая, откуда она взялась.

— Отец внутри.

Эш резко взглянул на Грейс:

— Откуда ты знаешь?

— Оттуда же, откуда и ты, — ответила она, светя фонарем на вход в Локвуд-Холл.

Она начала пересекать каменную, поросшую травой площадку. Когда Эш присоединился к ней, Грейс уже подошла к ступеням, ведущим к колоннам у входа. Эш взял у нее фонарь, и они начали подъем.

— Слышишь?..

Грейс остановилась, и он обернулся к ней, поставив ногу на ступеньку.

Музыка была едва слышна, она нарастала и убывала, так что ему приходилось вслушиваться. Она напоминала отдаленные звуки клавесина.

Грейс подошла к нему и взялась за его локоть.

— Я часто слышала это, когда была маленькой, — сказала она приглушенным голосом и добавила: — Когда отец брал меня сюда.

— И он знал?..

— Я… не могу вспомнить. Наверняка я спрашивала его, слышит он музыку или нет. — Она прикоснулась к виску, словно воспоминания вызывали боль. — Я танцевала под эти звуки у меня в голове, и он предупреждал, что пол внутри может провалиться.

— Тогда зачем же он приводил тебя?

Грейс не ответила, и Эш не знал., то ли ей изменила память, то ли она просто не хотела дальше погружаться в свои воспоминания. Он заподозрил последнее.

Но не стал настаивать, а просто сказал:

— Пойдем разыщем его.

Они вместе преодолели последние ступени, и, когда добрались до входа, музыка прекратилась. Как будто их присутствие не осталось незамеченным. Эш направил фонарь в обширное пустое пространство внутри.

Ничто не изменилось с первого посещения: широкая, но полуобвалившаяся лестница, жалкий символ былой роскоши, торчащие из разбитых стен стропила, кучи мусора, как маленькие холмы, — все было точно так же, как и в первый день. И все же теперь Эш ощущал в этом месте какую-то неуверенность — нет, какую-то опасность, — которой не было раньше. Он чувствовал, что ветхое строение стало еще более хрупким, и, будто дразня его неуверенность, откуда-то сверху обрушилась гора пыли и мусора.

Оба отшатнулись; Эш направил фонарь вверх. Туман так наполнял помещение, что луч еле проникал выше первого этажа. Они подождали у входа, пока последняя частица пыли не упала на замусоренный пол.

Когда эхо затихло, Эш сказал:

— Это слишком опасно, Грейс. Нам не попасть внутрь. — Он говорил тихо, словно боялся, что их подслушают. — И кроме того, у нас нет никаких доказательств, что твой отец здесь.

Грейс не потрудилась ответить. Она вошла внутрь, и Эшу пришлось последовать с фонарем за ней.

— Посвети туда, — указала она.

Он сделал, как она просила.

Вестибюль находился меж двух винтовых лестниц прямо напротив места, где стояли Эш и Грейс. Эш посветил на них, но, хотя туман здесь был реже, он все же не позволял лучу проникнуть далеко.

Эш вздрогнул, когда Грейс вдруг сказала:

— Я знаю, где он, Дэвид. Я вспомнила.

Она снова бросилась прочь, и снова Эш последовал за ней. Светя фонарем под ноги, нащупывая каждую ступеньку, боясь, что лестница рухнет под ногами, они стали подниматься. Везде валялись сухие листья, принесенные ветром через вход. Теперь Эш пошел впереди, и вскоре они дошли до конца лестницы. Вестибюль исчез внизу, возникло ощущение еще большей неуверенности.

Часть потолка обвалилась, вверху и внизу виднелись дыры, отчего Грейс и Эшу приходилось осторожно обходить провалы в полу. Проход был таким узким, что Эш прижимался к стене. Он оперся рукой о выцветшую штукатурку и повернулся к Грейс.

— Пощупай, — сказал он ей.

Она пощупала и, вскрикнув, отдернула руку.

— Она как будто вибрирует.

— Но поверхность неподвижна, — ответил Эш, почти касаясь стены фонарем. — Смотри, пыль здесь совершенно нетронута.

Снова донеслась музыка, к отдаленным глухим звукам добавились новые — голоса, смех, шум шагов. Эш и Грейс переглянулись и замерли, свет отражался на лицах. Только когда голоса снова затихли, они осмелились вздохнуть.

— Я всегда думала, что мне кажется, — прошептала Грейс. — Когда я была маленькой, эти звуки слышались на самом деле, Дэвид, это вовсе не было игрой воображения.

Услышав рядом треск, она прижалась к Эшу. Он посветил фонарем через ее плечо в направлении звука, но там ничего не было видно, только клубился туман.

— Тут все скоро рухнет, — сказал Эш, обнимая Грейс.

И будто в подтверждение этих слов послышался шорох сыплющихся камней и мусора. На этот раз вдали, возможно, на верхних этажах.

— Скоро мы найдем его, я знаю. — Грейс отстранилась и умоляющими глазами посмотрела ему в лицо.

— Попытайся позвать его, — предложил Эш. — Может быть, он выйдет к нам.

Грейс повернулась и позвала отца, сначала тихо, боясь потревожить ненадежное здание, а потом громче. Единственным ответом стал новый обвал камней где-то наверху. На несколько панических мгновений Эшу показалось, что сейчас вся оставшаяся половина потолка накроет их, и он увлек Грейс в относительную безопасность рядом с дверью. Потолок удержался, хотя с него и посыпалась пыль, от которой запершило в горле.

— Нам нельзя здесь оставаться. — Он стиснул Грейс запястье, собираясь увести ее. Оба закашлялись от пыли.

— Там, внизу, есть дверь, — наконец выговорила Грейс. — Наверное, она ведет в подвал.

— И ты думаешь, твой отец может быть там? Ради бога, почему?

Эш осветил ее лицо, но увидел в глазах только замешательство.

— Хорошо, — уступил он. — Посмотрим, но если через несколько минут не найдем его, уходим. Ладно?

Грейс по-прежнему пребывала в замешательстве.

— Ладно? — повторил он, встряхнув девушку.

Пыль осела у нее на волосах, щеки и лоб были измазаны. Грейс кивнула и посмотрела в темные углы вестибюля у него за спиной.

Эш продолжал держать ее, пока они пробирались через кучи мусора и сухих листьев, обходя участки, где пол был явно ненадежным. Стены там и здесь почернели, а двери полностью выгорели. Каждый раз, проходя мимо такого проема, Эш светил туда фонарем. Во всех помещениях не было ничего, кроме следов разрушений. Пожар более чем двухсотлетней давности, видимо, был ужасен и не миновал ни одной комнаты; запах горелого дерева и опаленной кладки составлял часть общего смрада. Даже зловоние плывущего тумана перебивалось запахом этого здания. Каждый раз, задевая стену или обуглившуюся дверь, Эш ощущал колебания, и с каждым шагом его беспокойство усиливалось. Он начал подумывать, что, может быть, на самом деле эта дрожь исходит из его собственного тела, а не от стен вокруг, но вспомнил, что и Грейс ощущает то же самое. Его осенила новая мысль: возможно, дрожь идет откуда-то из глубины, из самой земли. Может быть, это сейсмические сотрясения, посылающие импульсы на поверхность и самому зданию. Это не слишком редкое явление, оно могло дать логическое объяснение непонятной дрожи, по крайней мере прогнать некоторые страхи. К сожалению, от этого в доме не становилось безопаснее.

— Вот.

Грейс остановилась, вглядываясь в темный проем в стене напротив.

Эш направил туда луч и увидел большую приоткрытую дверь, ее поверхность дочерна обгорела. Вместе они перешагнули обломки, и Эш увидел рядом другую открытую дверь. Быстро посветив туда, он обнаружил большой черный провал. Тем временем Грейс толкнула обгоревшую дверь. Та громко заскребла по полу, и когда Эш налег, чтобы помочь, то обнаружил, что дверь железная.

За дверью была крутая каменная лестница, ведущая вниз, как будто в самые недра Локвуд-Холла.