Возвращение призраков

12

Грейс Локвуд еще раз постучала в раскрашенную желтую дверь, в то время как Эш стоял на дорожке и смотрел на ряд маленьких садиков. Все садики были аккуратны, а два по краям особенно ухоженны; тот, в котором стоял Эш, начал проявлять признаки заброшенности, в нем пробивались сорняки, а некоторые цветы явно нуждались в прореживании. Покосившись на окошко над входной дверью, Эш задумался, почему оно сегодня уже привлекло его внимание.

После третьего стука дверь на несколько дюймов приоткрылась, и из темноты выглянула опухшая физиономия.

— Привет, Эллен, — услышал Эш голос Грейс. — Это я, Грейс Локвуд. Последнее время вас совсем не видно.

Щель сузилась, и на мгновение Эшу показалось, что Эллен Преддл сейчас захлопнет дверь, но потом женщина выглянула для более внимательного осмотра.

— Всего несколько дней назад я виделась с викарием. — Это прозвучало почти как довод защиты.

— Я знаю, Эллен, — успокоила ее Грейс — Преподобный Локвуд и послал меня к вам.

— Ты его дочь, да? — послышалось после некоторого колебания.

— Ну да, Эллен. Вы же знаете меня, мы много раз говорили с вами.

— Я знала тебя, когда ты была маленькой. И знала твою мать. Это была добрая женщина.

— Мне можно войти?

— Нет.

Категоричность ответа удивила Грейс, и, прежде чем совершить вторую попытку, она оглянулась на Эша.

— Мы пришли помочь, Эллен. Может быть, вы передумаете?

— Чем вы можете помочь? — резко возразила Эллен Преддл. — Никто из вас не понимает, что происходит. Вам не понять.

Грейс шагнула в сторону и представила исследователя:

— Эллен, это Дэвид Эш. Уверяю вас, он разбирается в таких вещах.

— Разбирается? В чем?

Эш не понял, почему грубость женщины перешла в нервозность. Он подошел и тихонько коснулся двери.

— Миссис Преддл, я из Института экстрасенсорики. Преподобный Локвуд связался с нами и просил помочь. Мы постараемся разобраться, что у вас тут происходит. — Ему показалось нецелесообразным уточнять, что фактически с Институтом связывалась дочь викария, — упоминание о том, что сам викарий не одобряет этого, могло оказаться лишним.

— Он говорил, что никому не скажет, говорил, что это останется между нами. — В голосе женщины не было возмущения, только отчаяние. — Он обещал.

— Да, я знаю, но недавно в Слите произошло кое-что еще. И о вас он никому не говорил. Викарий уважает ваши желания, миссис Преддл.

— Кажется, мисс Локвуд вполне в курсе всего.

После визита отца к вам я настояла, чтобы он все мне рассказал, — быстро вмешалась Грейс. — Он был в очень возбужденном состоянии. Послушайте, может быть, мы зайдем и поговорим? Просто поговорим, ничего больше. И если вы захотите, чтобы мы ушли, мы уйдем. Мистер Эш… он ученый, изучает подобные явления и постарается понять, что происходит. И возможно, объяснит нам причину.

Дверь открылась пошире, и женщина вышла на свет. Эш заметил, что Грейс вздрогнула.

Глаза Эллен Преддл как-то странно, отчужденно смотрели на них, словно ее мысли витали где-то вдали и лишь отчасти улавливали настоящее. Вокруг глаз виднелись тени, как те пятна усталости, что прогнали краски с лица молодой девушки в «Черном кабане». Под глазами у женщины образовались мешки, несомненно от слез и утомления, и на виске под тонкой кожей заметно пульсировала жилка. Пряди черных с проседью волос неряшливо сбились на широкий лоб, а руки, казалось, не могли ни на мгновение успокоиться: они хватались за одежду, прикасались к лицу, постоянно сжимали одна другую. Эш заключил, что Эллен Преддл выглядит так, будто ее посещают призраки.

Она прямо посмотрела на него.

— Вы можете помочь моему Саймону? — умоляющим тоном спросила Эллен, и волнение в ее голосе так же потрясало, как и ее внешность.

— Вы имеете в виду вашего сына? — ответил Эш как можно мягче, словно, в ее вопросе не было ничего странного. — Думаю, я смогу помочь вам обоим, если вы разрешите мне.

Ему было неловко за свою уверенность, поскольку в его функции входило только объяснять, опровергать или подтверждать; он не был специалистом по изгнанию бесов или утешителем. Однако в данных обстоятельствах доля притворства могла помочь наладить отношения с этой женщиной.

Сомнение придало ее отрешенному взгляду хоть какое-то выражение, и Грейс быстро подхватила:

— Мой отец и я уверены, что мистер Эш сможет выяснить причину происходящего, Эллен, а разобравшись в причинах, он, вероятно, сможет положить этому конец.

Эш посмотрел на нее с еле скрываемым удивлением, и Грейс ответила легкой извиняющейся улыбкой.

Эллен Преддл ничего не заметила, потому что закрыла лицо руками.

— Положить конец? — проговорила она с тихим стоном — Вы действительно можете? Саймон наконец обретет покой?

— Давайте войдем, — ласково сказала Грейс, двинувшись вперед.

Осиротевшая женщина уронила руки и повернулась, чтобы войти в комнату, она не приглашала остальных, но и не отказывалась впустить.

Эш прошел вслед за Грейс и осмотрел помещение. Маленький коттедж с террасой, куда они вошли, был довольно тесным, но выглядел вполне уютно со своей старой мебелью и яркими занавесками. Справа была дверь, за которой виднелась маленькая кухонька, а прямо перед входной дверью располагалась лестница. Кресло с цветастой обивкой было повернуто к камину, а почти всю вторую половину комнаты занимали стол и стулья. На каминной полке стояло несколько украшений, но фотография в рамке была лишь одна — портрет мальчика с большими темными глазами и копной непослушных волос, закрывающих лоб. Мальчик улыбался, но Эшу показалось, что в его глазах застыло горе.

Эллен Преддл, сгорбив плечи и сжав руки, стояла посредине комнаты; Грейс провела ее к креслу.

— Сядьте, Эллен, и позвольте мистеру Эшу задать вам несколько вопросов, — сказала она, когда женщина в поисках утешения взглянула на нее.

Эш выдвинул из-за стола жесткий стул и поставил перед сидевшей в кресле женщиной. Та смотрела на него с таким печальным и потерянным видом, что несколько мгновений он не мог сказать ей ни слова.

Грейс заметила его неловкость и, наклонившись, обняла Эллен за плечи.

— Не бойтесь, — успокоила она ее. — Помните, Дэвид пришел, чтобы помочь, вам. Только постарайтесь поточнее отвечать на его вопросы. А пока, как насчет чаю? Не возражаете?

Женщина слабо кивнула и запахнула поплотнее кофту, будто замерзла, несмотря на жаркий день. Когда Грейс удалилась на кухню, до Эша вдруг дошло, что в комнате действительно холодно. До того он не замечал, что на Эллен Преддл теплая вязаная кофта поверх блузки, хотя день стоял исключительно теплый. Он почувствовал, что и его тело борется с изменением температуры, которое только что зафиксировал мозг.

— Вы не возражаете, если я воспользуюсь магнитофоном? — спросил Эш и вынул из кармана крохотный прибор.

Эллен не ответила и даже не взглянула на него.

Эш включил магнитофон и поставил на пол между собой и женщиной.

— Мне хотелось бы услышать, что именно вы видели, с тех пор как ваш сын покинул вас, миссис Преддл, — тихо проговорил исследователь, боясь напугать ее. — Миссис Преддл? — повторил он, когда она не ответила.

— Я рассказывала преподобному Локвуду, — после минутного молчания ответила Эллен.

— Да, я знаю. Но теперь хочу, чтобы вы рассказали мне. Видите ли, мне нужно услышать ваши собственные слова. Саймона похоронили три недели назад, не так ли?

Снова небольшая пауза. Потом женщина проговорила:

— Так давно? Три недели? Да, должно быть, так — тогда похоронили моего бедного мальчика.

— И вы видели его после этого? — вкрадчиво спросил Эш.

— Саймон ждал меня, когда я вернулась с похорон. Он сидел в этом самом кресле. — Она коснулась кресла, указывая место.

— Вы действительно видели его? — Повторение вопроса было необходимо, так как в подобных случаях люди часто просто связывают свои переживания с присутствием безвременно ушедшего из жизни любимого человека.

Она кивнула, опять, как и прежде, медленно, осторожно.

— Это было ясное видение? Вы видели его всего?

На этот раз ее ответ прозвучал со страстью:

— Саймон был здесь. Он сидел в этом кресле.

— Он говорил с вами?

И снова ответа пришлось подождать.

— Ему не было нужды говорить со мной. Он просто был счастлив здесь.

Из кухни донесся звук льющейся из крана воды, потом звон чашек и блюдец. Эш ногой пододвинул миниатюрный магнитофон к Эллен Преддл.

— Сколько раз Саймон навещал вас?

Впервые еле заметная тень улыбки коснулась ее губ:

— О, Саймон проводил здесь большую часть времени. Это было, как… раньше… когда он...

— Когда он был жив? — закончил за нее Эш.

Она отшатнулась, словно в шоке, и Эш заподозрил, что у женщины серьезные проблемы с психикой, вызванные не только потерей сына. Ее скорбь была вполне естественна, в ее нежелании примириться с утратой не было ничего необычного; однако прошло уже слишком долгое время, чтобы по-прежнему убеждать себя, что сын жив, и это представлялось неестественным. Грейс уже рассказала ему то, что узнал ее отец: что после похорон сына Эллен Преддл продолжает вести себя так, будто он по-прежнему с ней, не отходит от нее, разговаривает и помогает ей по дому. На ночь она укладывает его в постель, рассказывает сказки и даже готовит пищу (без сомнения, внушая себе, что он все съедает, хотя сама сгребает пищу с тарелок в бачок). И все же подсознание подсказывает ей, что это невозможно, что на самом деле Саймон утонул в ванне и похоронен на кладбище, и именно потому она не выходит из дома в эти последние три недели, так как за стенами ее ждет реальность, где нет и не может быть Саймона, где люди сочувствуют ей, даже плачут или пытаются убедить ее, что он умер. И самое главное — они не видят его, а это значит, что его нет. Эллен замкнулась в себе, чтобы сын оставался живым.

Эш вздохнул про себя, подавленный внутренним конфликтом этой женщины. То, как всего несколько мгновений назад она восприняла его термин «видение», означало, что она все больше осознает собственный самообман. Впрочем, могут потребоваться годы, пока она признает, что призрак Саймона — это не более чем ее разыгравшееся воображение. Что касается видения преподобного Локвуда, который якобы сам видел мальчика в этом доме, — что ж, это может быть случаем коллективной истерии; сильные впечатления женщины передались священнику, который, по мнению Эша, страдал неустойчивостью психики. Тогда остальные видения в Слите могли быть тоже частью того же синдрома, ведь коллективная истерия не так уж необычна, как принято считать, и может легко передаваться от одного человека к другому. Многие наблюдали НЛО, целые группы людей — особенно молодые девушки — без видимых причин падали в обморок, на стадионах и в городах вдруг возникали вспышки агрессивности — все это разные проявления одного и того же феномена.

Голос женщины прервал его мысли.

— Вы можете помочь моему мальчику? — Она напряженно смотрела на него.

— Почему ему нужна помощь, Эллен? Если вы просите меня упокоить его душу, боюсь, я не смогу этого. — Он приспосабливался к ее образу мыслей, но желал ей добра: если она действительно верила, что сын вышел из могилы, то способна и поверить, что он снова может обрести покой. — Впрочем, это может преподобный Локвуд, Священники часто выполняют подобные обряды.

Женщина в нетерпении покачала головой:

— Вы не поняли. Я хочу, чтобы Саймона оставили в покое. Я хочу, чтобы он оставил нас в покое!

Эш был поражен силой этой вспышки. Он наклонился на стуле и как можно спокойнее спросил:

— О ком вы говорите?

Внезапный грохот, а потом крик из кухни заставили его быстро обернуться. В дверях появилась Грейс, одной рукой она схватилась за косяк, чтобы не упасть, другую прижимала ко лбу. Эш увидел, как сквозь ее пальцы сочится кровь и стекает на запястье.

Он встал, чтобы подойти к ней, но Эллен Преддл вскочила из кресла и с неожиданным проворством схватила исследователя за рукав.

— Это все он! — прошипела она, и ее лицо исказилось гримасой, в которой была смесь страха и злобы. — Отец Саймона! Как вы не понимаете?! Он вернулся, чтобы мучить нас обоих!