Возвращение Повелителя. Книга I

Глава 27 Бернгард Плешивый

К сожалению, вся эта история несколько подпортила дружескую и расслабленную атмосферу нашего пикника. С аппетитом мясо, по-моему, уплетал только я один.

Ди, которая теперь к холодильнику, в котором для нее хранится запас крови, еще месяца полтора не подойдет, была сыта, Венира нерешительно, погрузившись в какие-то невеселые мысли, мусолила один кусок, Давлеев явно беспокоился из-за произошедшей в ее поведении перемены, а Матвеич надегустировался, пока готовил.

Следующей задачей было прибраться. Можно, конечно, было трупы убийц и так бросить, но уж слишком вид у них был специфическим. Нет, разумеется, мне, как-никак теперь местному владетельному князю, никто никаких вопросов задавать бы не стал. Даже в голову никому такое не пришло бы. Но зачем давать повод к разным ненужным слухам и пересудам?

Руслан подогнал на нашу полянку микроавтобус убийц, Ди забросила туда их трупы, а Матвеич, плеснув бензином, поджег. Вот и все. Приехали на бережок пять человек, выпили, закусили, а потом изувечили друг друга, залезли в машину и увенчали этот веселый выезд на природу самосожжением. Бывает.

Вечером я решил прояснить ситуацию с Венирой и приказал Ди привести ее ко мне. Именно привести, а не просто передать, что я хочу графиню видеть. Она в каком-то таком состоянии пребывает, что еще сбежать чего доброго попробует. Только этого и не хватает.

Ди выполнила мой приказ в точности и ввела в мою гостиную Вениру, крепко придерживая ее за руку. Подружились девушки или нет, но мои приказы для барны несомненны и должны выполняться вне зависимости от ее отношения к графине.

— Садись, Венира, — произнес я, взмахом руки отпуская Ди. — Рассказывай, что ты такое на той поляне увидела, и что бормотала.

— Вы — это он, — тихо и медленно произнесла графиня, не поднимая на меня глаз, а потом, еще ниже опустив голову, забормотала, будто разговаривая сама с собой. — Ди говорила мне, что вы его потомок, но я не поверила, а теперь вижу, что вы не потомок, а он сам. То есть, вы — это вы сами. Вы вернулись, как и было предсказано. Но зачем же вы так со мной? — продолжила она. — Ведь могли просто сразу убить, а вы дали мне надежду. Зачем? Чтобы в последний момент мне было страшнее умирать? Или какую-то особую казнь для меня придумать хотите?

Что за бред? С какой стати я буду убивать ее, да еще и с особой жестокостью? У меня на нее совсем другие планы, и я ее в них посвятил.

— Что ты несешь, Венира? — спросил я.

— Король Кинда Бернгард, — подняла на меня, наконец, взгляд девушка. — Я его пра-пра-пра, — она начала загибать пальцы, чтобы не сбиться. — Вы поклялись уничтожить всех его родственников до десятого колена. А все знают, что Великий Повелитель был жесток и всегда свои обещания выполнял. «Ходящий в сумраке и дорогами мертвых не умер. Он вернется и исполнит свою клятву», — процитировала она то, во что, судя по всему, верили все поколения ее предков и со страхом передавали своим детям.

Ах, вот оно что… Она какой-то там потомок по какой-нибудь боковой ветви Бернгарда Киндского Плешивого. Кто бы мог подумать? Но зато хоть стало понятно, чего она так испугалась. Увидела, как я выхожу из сумрака, вспомнила это глупое предсказание и…

Как же. Не забыл я Бернгарда, конечно. Редкостной тварью был. Даже на фоне других властителей, тоже особой пушистостью не отличавшихся. Абсолютная власть над жизнью и смертью подданных, как известно, развращает. Но он всех перещеголял и превзошел.

Ближе к старости совсем спятил и, помимо других изощренных жестокостей, любил, наглотавшись разных снадобий для усиления мужских возможностей, насиловать всех девиц, какие ему только на глаза попадались. Почти всех их после этого еще и убивал. Ходили слухи, что такая чаша не минула даже его собственную внучку, которой тогда едва десять лет исполнилось. Она, правда, жива осталась, но умом тронулась.

Убил я его лично. Сам. Просто в разгар какого-то торжественного приема прошел в сумраке в его дворец и, внезапно появившись перед его троном, вонзил королю кинжал в глаз. Потом я сбросил его тело с помоста и сам уселся на освободившееся место. Как тогда все замерли сначала! Затем кто-то бросился бежать, кто-то попробовал в меня разными заклинаниями запускать, но мой щит легко их отражал, а кто-то сразу выразил готовность принести мне клятву верности. Да, красиво получилось.

Я тогда еще порадовался, что впервые королевство почти бескровно захватил. И ошибся. Когда, казалось бы, все уже успокоилось, и я назначил в Кинд своего наместника, ближайшие родственники Бернгарда подняли против моей власти восстание. И вот оно было кровавым. То, какой казни предали моего наместника, даже вспоминать не хочется. И да, я тогда приказал перебить всех родственников Плешивого, участвовавших в восстании.

Только ничего ни о каких десяти коленах я не говорил. Столь высокопарная чушь была мне несвойственна. Видимо, это потом уже оставшиеся в живых придумали, и каждое следующее поколение, подозреваю, еще добавляло разных ужасов в мое описание. Неплохой замысел — страх перед кем-то сплачивает не хуже ненависти к кому-то. Вот и эта семья, как я погляжу, снова до графов и графинь поднялась, хотя я тогда распорядился лишить их всех владений и титулов.

— Бернгард Плешивый был животным, — ответил я. — И некоторые его родственники были не лучше. Но, во-первых, я не клялся уничтожить всех, кто имел к нему какое-нибудь отношение, а во-вторых, ты не можешь быть никакой его там пра-пра и так далее. Прямых потомков у Плешивого не осталось. Уж поверь, я об этом позаботился!

В живых из семьи покойного короля я тогда только ту девочку приказал оставить и ее мать, которая была замужем за сыном Бернгарда, то есть — его кровной родственницей не являлась. Ну, и разные двоюродные, троюродные, конечно, не пострадали, если в бунте не участвовали.

— Я не по прямой линии, — мои слова, кажется, нисколько Вениру не успокоили, а только еще больше напугали. — И вы сейчас сами только что подтвердили, что вы — это вы. Вы говорите о короле Бернгарде и всех тех событиях так, что становится ясно, что вы принимали в них участие. Вы вернулись, — она совсем поникла.

М-да… Тут в чем-то переубеждать смысла нет. Да и не собираюсь я этим заниматься. Будет упорствовать, шарахаться от меня или еще того хуже — кому-нибудь расскажет весь этот бред, превращу в бесправную варну и подарю тому же Давлееву, а графом я его и каким-нибудь другим способом сделаю. Это я Венире и изложил.

— Так ты говоришь, — спросил я в заключение почти потерявшую сознание Вениру. — Что Великий Повелитель, которым я по-твоему являюсь, всегда держал свое слово? — графиня обреченно кивнула. — Тогда обещаю тебе, что пальцем тебя не трону и никакого вреда тебе не нанесу. Ни сам, ни приказав это сделать кому-либо другому. Но только в том случае, если ты выкинешь все эти глупости из головы и больше никогда о них даже не заикнешься. А теперь иди к Руслану и учи своего будущего мужа мезинарскому!