Война демонолога

Глава 21

Малколм прикрыл занавеску и, обернувшись на соратников, беззвучно выругался. Знал же, что демон втягивает «Рысей» в нечто дурное, но все равно полез.

Тобиас теперь не боец — правая рука перевязана, тряпье пропиталось кровью, и орудовать конечностью он уже не мог. Остальные пострадали не так сильно, и через пару месяцев вернутся в строй, но где взять столько времени?

Ченгер так и вовсе лежал бесполезной грудой мяса. Противостояние с толпой чародеев, несмотря на прикрытие других демонов, для него не прошло даром. Но хотя бы кровь из многочисленных ран не текла, иначе можно будет бы и вовсе не пытаться скрыться.

Дом просмотрели заранее, и только убедившись, что в нем нет хозяев, подготовили временную базу. На защиту не поскупились, затратив двое суток на расстановку сюрпризов для возможных преследователей. И только после подготовки полезли на штурм…

Но все равно назвать операцию удачной Малколм не мог. Покинуть Сибург они смогут не скоро, барон слишком слаб, чтобы открыть им свой «Тоннель», а единственный, кто способен драться с опытными искоренителями, не только получил кучу ран, но еще и совершенно обессилел. И это помимо того, что у демона теперь вместо левого глаза глухая дыра — копье праха попало в цель, и Ченгер сам себя ослепил, пока магия смерти не добралась до остального тела.

— Что там? — сипло спросил демон, лежащий прямо на полу гостиной.

— Переполох, — ответил командир. — Много еретиков бродит по улице, горожане, похоже, в панике.

На их месте, подумал Малколм, я бы тоже знатно струхнул. Устроить прорыв такой силы, что демоны вырезали подчистую весь анклав — это серьезно. И хотя большая часть тех, кто пришел на зов Ченгера, бездарно погибли, выполняя роль живого щита, однако у Аркейна вообще никого не осталось.

— Пока еще не видно братьев Крови? — спросил демон, пытаясь медленно приподняться на локте. — А то я пока что не очень хорошо вижу, знаешь ли.

Наглый оскал выдавал демона с головой, Ченгер был доволен, несмотря на последствия. И это раздражало даже больше, чем возможность оказаться пойманными патрулями еретиков.

— Ты рад? — прошипел Малколм, чтобы не разбудить спящих соратников — им еще предстояло дежурить через несколько часов. — Мы в западне, в чужой стране, снаружи бродят враги, а ты смеешься?

Демон опустился обратно на пол и некоторое время молчал. А потом резко выгнулся, беззвучно крича то ли от боли, то ли от удовольствия, а затем решительно вскочил на ноги, уже без увечья. Вырванный глаз оказался на месте, хотя и отличался немного цветом. Заросли глубокие раны, остались лишь мелкие царапины на теле, покрытом чешуей. Кое-где она была содрана, и было видно оголенное мясо, но не похоже, что это причиняло ему дискомфорт.

— Смотри на это иначе, мой друг, — оскалился демон, разминая шею. — Нас меньше десятка, а мы уничтожили целый анклав ордена! Ну, кто еще может похвалиться таким подвигом?

Малколм лишь головой покачал.

— Я пока еще не восстановился до конца, но кое-что смогу, если на нас выйдут, — сообщил демон, прохаживаясь по гостиной. — Но не думаю, что братья смогут нас обнаружить — не зря я отправил часть мелочи веселиться вокруг анклава, они отвлекли на себя внимание, и теперь обнаружить наши следы почти невозможно.

Командир «Рысей» недоверчиво хмыкнул. План Ченгера спустить мелких демонов на жителей Сибурга не вызвал у вольного охотника никакого отторжения. Во-первых, он считал себя дружинником Чернотопья, стало быть, вокруг лишь вражеские люди, во-вторых, он сильно подозревал, что демон каким-то образом незаметно промыл «Рысям» мозги. Иначе как объяснить, что они с таким спокойствием решились на самоубийственную атаку анклава?

Если так подумать, барон четко сказал — есть малейшие сомнения, отступайте. Но сомнений не возникло тогда, и теперь Малколм больше переживал о невозможности вступить в бой прямо сейчас, чем о реальности смертельного исхода для отряда. Не так ли все демоны влияют на людей?

Командир вздохнул и, достав планшет, несколько секунд раздумывал, не связаться ли с бароном Чернотопья. Вот уж кто должен быть способен приструнить распоясавшегося демона, так это он. Но ситуация не требовала поспешных действий и тем более не стоила риска обнаружить себя при использовании артефактов.

Отложив планшет на стол, «Рысь» принялся медленно снимать куртку. На правом плече появился длинный разрез, и Малколм до сих пор не мог вспомнить, когда его получил.

Вложенные во внутренние карманы пластинки с запечатанными в них защитными заклинаниями уже отработали свое, и их следовало заменить. Этим командир и занялся, не обращая внимания на демона.

А Ченгер преспокойно отправился на кухню, где недолго погремел посудой, и по гостиной потек запах жареного мяса. Малколм осознал, что голоден лишь тогда, когда закончил приводить броню в порядок.

Сглотнув слюну, «Рысь» продолжил следить за оживленным движением на улице через щель между занавеской веселенькой зеленой расцветки и краем оконного проема. А вот спавший рядом Тобиас зашевелился и пробурчал нечто невнятное. Однако обезболивающие препараты, которыми отряд снабдила алхимик барона, действовали, и боец остался спать дальше.

Ажиотаж снаружи постепенно угасал. Хотя на лицах прохожих еще можно было разглядеть следы тревоги, но никто не паниковал, не звал стражу и даже не думал бежать из города.

Это могло значить только одно — всех мелких демонов, которых послал в качестве отвлекающего маневра Ченгер, обнаружили и уничтожили. И раз в дом пока еще никто не ломится, возможно, «Рысям» действительно удастся здесь отсидеться до тех пор, пока не получится покинуть Сибург.

Поместье Чернотопья.

Мальчишка лежал под одеялом, укатанный по кончик носа. Его изможденное лицо скорее подошло бы мертвецу, чем живому ребенку. Под глазами залегли глубокие тени, кожа на скулах едва не рвалась, щеки провалились. Организм как мог боролся с недугом, но его усилий не хватало, чтобы победить самостоятельно.

Дия смотрела на своего пациента и понимала, что не смогла отказать в помощи после того, как увидела, в каком состоянии находится мальчишка.

Из абстрактного больного он превратился в реального ребенка, которому была необходима помощь. И готовясь сама стать матерью, баронесса не представляла, как можно пройти мимо, если ты его единственная надежда.

Впрочем, Дия понимала, что подобная реакция — следствие гормонов в крови. Полукровка была уверена, после родов ей будет так же плевать на парня, как и до беременности.

— Ваша милость, — едва шевеля губами, позвала ее Женевьева.

Дия кивнула, не оборачиваясь к Фламмаган. Подняв согнутые в локтях руки с растопыренными пальцами на уровне груди, баронесса несколько раз моргнула, строго контролируя свои вампирские способности. Не хватало сейчас еще светить алыми глазами во мраке комнаты.

Потоки силы расцветали яркими бурыми ветвями, расходясь в стороны от Дии. Часть оплела кровать и, как вьюн, забралась на постель. Росток отделился от ветки и плавно пронзил шею лежащего на кровати мальчишки.

На секунду Дия усомнилась в своем решении позволить сестре присутствовать, но та ничем не выказала недоверия, хотя и была напряжена до предела — ее кровь бурлила, выдавая хозяйку с головой.

Росток прошел через шею к позвоночному столбу, проник внутрь. Второй стебель, невидимый под одеялом, вошел в печень пациента.

— Какая грязь, — против воли баронессы гримаса отвращения на миг отразилась на ее лице. — Какая…

Резко вдохнув глубже, Дия прикрыла глаза и запрокинула голову назад. Ее едва не вырвало от запаха гнили, струящейся по венам мальчика. К таким сюрпризам она совершенно не была готова — и без того мощная чувствительность стала еще сильнее. Настолько, что баронесса едва осталась на ногах.

— Ведро, — просипела она, и Варин, который никуда Дию не отпускал в одиночестве, тут же выполнил приказ.

Вампира тошнит от запаха крови. Эта мысль не только повеселила, но и заставила Дию чуть иначе взглянуть на ситуацию. Она и до этого знала, как на протяжении поколений передавалась зараза в роду Фламмаган, но теперь была почти уверена — изначально имело место проклятье.

И не простое. Тот, кто его накладывал, учел вариант с призванным вампиром, который мог бы диагностировать недуг. И, по сути, соображать Дия может лишь благодаря своей человеческой половине. Отец бы в ужасе сбежал из комнаты, едва почуяв этот запах. Ни о какой диагностике, само собой, при этом и речи быть не могло.

— Ты едва успела, — сплюнув в последний раз, заявила Дия выпучившей глаза Женевьеве. — В следующий раз не медли, когда тебе предлагают решение. Еще день-два, и твоего брата было бы не вытащить.

— Госпожа, — подал голос Варин, и Шварцмаркт вручила ему ведро, и тот поставил его неподалеку.

— Вышли. Оба, — приказала она, утираясь платком.

Лишь оставшись наедине с пациентом, Дия позволила себе отдышаться после приступа тошноты. Перед глазами все еще плавали цветные круги, ее мутило, но чары все еще работали.

— Ас ха ли эш, — произнесла полукровка, подкрепляя каждый звук жестом.

Запрещенная вампирская магия требовала умения и концентрации, потому баронесса не пренебрегала ни словом, ни жестом. Происхождение не только давало некоторые знания, но и помогало их использовать. Однако у всего есть предел, а практики было не так чтобы много.

— Ас ха ли эш.

Ветви бурой лозы медленно стали пульсировать в такт сердцебиению пациента. Мальчишка задрожал на кровати, его глаза оставались закрыты, но губы раздвинулись в немом крике — в своем текущем состоянии он уже не мог издать ни звука. Но даже если бы кричал от пожирающей тело беспощадной боли, магию Дии это бы не остановило.

— Ас ха ли эш.

Дия сейчас походила на прядильщицу, перебирающую пальцами нити. В ее горящих алым глазах не отражалось ничего человеческого, во рту показались клыки, а кожа сильно побледнела. Увеличились ногти, приобретя угольно-черный цвет, губы налились кровью.

— Ас ха ли эш.

Мальчик застонал едва слышно, сквозь его поры потекли микроскопические капли крови, пачкая постель, белье, размазываясь по одежде. Подчиненная вампиру, его кровеносная система отторгала свою разлагающуюся часть, а подпитка силой Дии уходила на регенерацию тканей. Нечеловеческую, быструю, но от того не менее болезненную.

Завершив очередное движение руками, баронесса резко выдохнула, будто сдувая зараженную кровь с мальчишки, и темные бурые пятна отделились от тела на кровати, отцепились от тканей. Темный, зловещий шар висел в воздухе, постепенно впитывая в себя все, что исторгло тело пациента.

Мановением руки Дия направила этот комок размером с голову взрослого в ведро, которым только что пользовалась сама. Короткий всплеск прозвучал одновременно с исчезновением вампирского обличия баронессы.

Чуть шатаясь, полукровка быстро провела ладонью над постелью. Мальчик дышал ровнее, но потребуется еще несколько сеансов, прежде чем он окончательно выздоровеет. Первоначальный осмотр не выявил столь сильного воздействия.

Будь эта болезнь чуть моложе, ее можно было бы развеять контр-заклинанием. Но укрепившись в нескольких поколениях Фламмаганов, зараза из магической постепенно становилась недугом астральным. А еще через пару поколений не исключено, что могла бы стать причиной эпидемии. Лекарства от которой не может существовать в природе.

— Кто вы?

Если бы не тонкий вампирский слух, слова мальчишки остались бы не услышанными. Дия резко повернула голову на звук и несколько раз моргнула, осознавая, как много он мог видеть, и как много мог бы рассказать. Мысль о том, что она может просто зачаровать его, показалась неожиданно противной.

— Мое имя Дия Шварцмаркт, баронесса Чернотопья, — ответила она чуть более напряженно, чем ей хотелось бы. — Ты в моем доме.

— Вы меня лечите? — спросил ребенок, с трудом выговаривая слова пересохшими губами.

— Да, лечу, — кивнула она.

На несколько секунд установилась тишина. Он лежал на кровати все такой же неподвижный и слабый. Если бы не поднятые веки, можно было бы счесть его спящим.

— Хорошо, — наконец, выдохнул мальчишка. — Я не хочу умирать.

Чувствуя подкатывающие слезы, баронесса положила руку ему на лоб и, повинуясь какому-то совершенно неожиданному порыву, поцеловала мальчика чуть выше переносицы.

— Ты не умрешь, я тебе обещаю. Спи.

Очень тонкое воздействие, едва уловимое, и пациент закрыл глаза, погружаясь в сон. Здоровый сон медленно идущего на поправку человека. Дия выпрямилась и, шагая на нетвердых ногах, остановилась перед дверью.

Ни к чему Женевьеве видеть целителя в слезах, это может привести к неудобству и проблемам. Многострадальный платок вновь пригодился, а после, когда баронесса закончила приводить лицо в порядок, отправился в ведро.

Вот теперь можно и выйти к ожидающей сестре.

Обитель капитула Аронии, кабинет старшего брата.

Дверь открылась, и слуга впустил непримечательного человека в униформе служителя Райога, после чего со стуком закрыл створки. Хозяин кабинета оторвал взгляд от бумаг, разложенных на столе, и дождался, пока подчиненный встанет на колено и преклонит голову.

— Я слушаю, — дернув указательным пальцем, недовольно проговорил член капитула.

— Аркейн опять проиграл, — склонившись перед своим покровителем, заговорил визитер. — На анклав в Сибурге ночью напали. Был прорыв, никто из присутствующих во время нападения не выжил. По округе еще несколько часов отлавливали разбежавшихся мелких демонов.

Сказанное уже не было новостью для хозяина кабинета, однако детали стали известны только сейчас, а потому он и не стал задавать глупых вопросов, вместо этого перейдя к главному:

— И что, враг спокойно вошел у город, постучался в ворота анклава, устроил там прорыв и так же спокойно ушел? — чуть приподняв бровь, спросил он.

— Братья еще ищут следы, — ответил докладчик, — но, судя по всему, это дело рук того же одержимого, который ранее взорвал склад магната Эрма. А нам достоверно известно, что он способен перемещать большие группы людей с помощью своих демонических сил. Так что ничего удивительного в исчезновении противника нет, после прорыва разобраться в эфирных следах нереально, тем более что и специалисты ордена, которым эта задача была бы по силам, убиты.

Член капитула хмыкнул, но развеивать миф не стал. Зачем сеять панику среди населения рассказами о том, что любой достаточно сильный колдун способен ходить эфирными тропами? Пока что официально барон Чернотопья обрел эту способность от демонов, которым продал душу. И это правильно — простолюдины должны верить, что Райог не посчитает такой обмен достойным и обязательно покарает отступника после смерти.

— Что с армией Марханы? — решив сменить тему, спросил хозяин.

— На севере все еще идут затяжные бои. Армия Крэланда не торопится наступать, командующий нашими силами уверен, что их цель — отвлечение наших войск.

— Ждем удара с моря?

— С юга, — качнул головой докладчик. — Судя по слухам, в тзарстве тоже сильны последователи Марханы. И они готовятся вторгнуться, как только мы ослабим границы.

Член капитула молчал долго, обдумывая слова подчиненного.

В тзарстве имелись не только верные псы Марханы, но и достаточно сильная резидентура Аркейна. К тому же традиционно крепкое общество тзарства плохо относилось к любым чужакам. Собственно, поэтому Аркейн и держал там внушительное количество искоренителей — для самозащиты.

— Они договорились? — беззвучно прошептал он, и тут же задал вопрос уже громче: — Известно, кто возглавит поход на нас?

Докладчик покачал головой.

— Только слухи.

— И все же?

— Имени никто так и не указал, но в народе его называют «истинный наследник». Исходя их этих слухов, командующий своими военными успехами докажет на деле, что именно он — настоящий сын великих предков. Естественно, простой люд его любит, женщины им восхищаются, а старые мужи преклоняют головы пред его мудростью. И они ждут от него возвращения к былому величию.

Хозяин чуть приподнял брови.

— Империя?