Волшебные приключения Выдры и кобеля (СИ)

Глава 13

Сидели мы, значит, с КириллКирилычем в кустах.

Он — в удобной куртке поверх темной футболки, не менее удобных джинсах и просто обалденно удобных кроссовках и я — в своем рабочем костюме рубашка-юбка да сандалях. Картина маслом, право слово. У меня из подходящего нынче была только утянутая с вешалки куртка, в которой я до этого к гаргулье ходила, да радовало, что юбка — не карандаш.

Кусты сосредоточенно пытались зацепиться за все, что плохо сидело — в основном за меня и мои бедные колготки. При этом я понятия не имела, где мы, но явно каком-то лесу за городом, а сидеть приходилось на корточках, что не вдохновляло вот ни разу.

В траве стрекотали сверчки, где-то рядом цвело что-то приятно пахнущее, а я хотела домой.

— Романтично, а? — прошептал шеф. — Ночь, природа, погодка так и шепчет.

Ему откровенно было зашибись, ибо он самоубийственно сидел прямо на земле, не жалея ни себя, ни джинсы, ни какой-то мелкий цветок, ныне помято торчащий из-под его задницы. Теперь вот еще и на романтику пробило. Под каким-то кустом посреди леса. Превосходно, просто превосходно.

Я, не особо скрывая свою реакцию, скривилась.

— Кирилл Кириллович, у вас какое-то странное представление о романтике. И предупреждаю сразу, если заявленное вами действо было лишь предлогом, чтобы вытащить меня в лес на «свидание», я вас покусаю, — после чего вздохнула и посмотрела на него страдальчески: — Долго еще?

— Как только, так сразу, — мужчина улыбнулся, снял куртку и постелил рядом с собой. — Ради всего святого, Милена, сядь, в ногах правды нет, как говорится.

— Может, хотя бы скажете, что мы тут высиживаем? — я без зазрения совести переместила свою пятую точку на предложенное место для «посидеть» и еще более бессовестно оперлась спиной на начальский бок.

Очень хотелось вытянуть ноги ровно, но тогда колготкам точно придет конец, а их как-то… жалко. Потому ножки мои пришлось оставить полусогнутыми в коленях, что в принципе уже лучше, чем стоять или на корточках восседать, да еще стараться при этом, чтобы юбка прилично лежала. Хотя постепенно усталость настолько брала свое, что я готова была улечься и уснуть прямо под этим кустом, невзирая ни на что. Хотя взирать хотелось. На то, ради чего мы сюда приперлись. Ну, хотя бы повзирать, в идеале еще, конечно, чтобы с пользой дело было, но тут уж как сложится. Повзирать хотелось в первую очередь ради того, чтобы узнать, а что это, собственно. Потому что:

— Я же говорил, это сюрприз, — тихо хмыкнул начальник. — Но тебе понравится.

— Еще пара часов и мне не понравится, даже если вы призовете какое-нибудь божество, чтобы сиюсекундно меня освободить от ведьминого присутствия, — предупредила я. — Если он, конечно, попутно не перенесет меня в мою кровать.

Кстати, насчет ведьминого присутствия. Варнава снова молчала. Даже не комментировала едко тот факт, что я тут одна-одинешенька наедине со злобным, коварным оборотнем в лесу. Не вершина ли это моей глупости, с ее точки зрения? Не паду ли я смертью идиотов под этим самым кустом, по ее мнению? Не хочет ли она объяснить мне некоторые моменты нашего совместного проживания в моем теле?

А то объяснений насчет Мечеслава я все еще не слышала. И пусть не пытается мне доказать, что я это все сама. Не сама. Не могла сама. Он мне даже не нравится, с чего бы?!

Надеюсь, он там хоть не помер. А то не то, чтобы я его выкинула сильно после заката… но с той стороны дома уже были глубокие сумерки! И Варнава разрешила! Сама магией поделилась!

Отдельно, конечно, вставал вопрос, какого (не в лесу будет сказано) лешего я вообще его выкидывала, будто любовника какого? Даже при том, что мы там по каким-то неизведанным причинам поцеловались, КириллКирилович мне не муж, чтобы я панически других мужиков из окон выкидывала. Он мне, как бы так, между прочим, даже не парень! Вот и спрашивается, почему, зачем, отчего? Что за нервный срыв был, Миленочка? Не пора ли тебе к психиатру, а?

— Так, а все-таки, — прервал мои философские размышления о бытие начальник. — Каким для тебя должно быть идеальное первое свидание?

— Домашним, — буквально застонала я. — Знаете, такое, чтобы я лежала дома, и меня никто не трогал. Ну, может там, чаю с печенюшками чтобы принесли — максимум.

— Милена, — вздохнул КириллКириллыч. — Значит, во-первых, я говорил о первом свидании. Какого ежика ты хочешь на первом же свидании притащить мужика в дом, кто так делает?! Во-вторых, как-то это все не романтично. Где в твоей картине хотя бы ароматические свечи и лепестки роз по одеялу, а?

— Вы сами потом эти лепестки будете собирать и из-под матраца вытаскивать, пока не начали вянуть и, не приведи небеса, гнить там где-то под кроватью? — я скептически фыркнула.

— А кто говорил, что я спрашиваю для себя? — в его голосе проявилась львиная такая доля лукавства.

Я прикусила губу, осознав, что именно ляпнула. Ну, блин, я, конечно, сама загнала себя сейчас в ловушку, но я устала, мне можно и простить!

— Кирилл Кириллович, — я вздохнула. — Мы оба знаем, что это все, так или иначе, свелось бы к вам. Я просто ускорила события.

— Ты меня тогда может еще и поцелуешь сама, ускоряя события? — с хитрой мордой поинтересовался мужчина, склоняясь так, чтобы я эту хитрую морду увидела.

Чуть с его плеча ему за спину не скатилась, право слово, никакой заботы!

— Сядьте ровно, Кирилл Кириллович, — с видом обиженной ни за что собаки попросила я.

— То есть не поцелуешь, — театрально расстроился шеф, но ровно сел. — А я уж было понадеялся.

— Не поцелую, — я вздохнула, бросила косой взгляд на кусты, сквозь ветки которых смутно угадывалась тропинка, и качнула головой: — Я, знаете ли, дорожу своим рабочим местом.

— Ну, знаешь ли, положение моей девушки могло бы быть более выгодным делом, чем положение моего секретаря, — хмыкнул КириллКирилыч.

— Кирилл Кириллович, у вас не бывает «девушек», у вас бывают «девушки на пару ночей», — я фыркнула. — Быть вашим секретарем — это дело более стабильное.

— Милена, в тебе есть хоть капля романтики или хоть авантюризма на крайний случай? — застонал начальник.

— Начинать встречаться с, вы уж простите, Кирилл Кириллович, но отпетым кобелем, и надеяться на длительные отношения с вероятной свадьбой и «жили они долго и счастливо», это не романтичный авантюризм, это глупость, если не сказать идиотизм.

— Бука. Может с тобой я остепенился бы, про верность вспомнил, детишек захотел бы…

— Вот в таких предположениях и заключается идиотизм, — я фыркнула и бросила взгляд на наручные часы. — Знаете, там, в городе на храме гаргулья есть, может, мы лучше к ней сходим завтра утром, а? Говорят, если вовремя к ней подобраться, то можно добыть чешую и не сдохнуть. Я очень хочу в кровать, шеф.

— Вот знаешь, — с непередаваемой интонацией возмущения шепотом, заявил мужчина. — Как без меня так ты лезешь, куда не просят. А как со мной, так сразу «хочу в кровать».

— Надо же, вы даже не пошутили на эту тему, — я оскалилась, глядя в смутно проглядывающее между веток небо.

— Я слишком обижен, чтобы шутить, — заворчал шеф, но тут же напрягся: — Тшшшш!

Я невольно села ровнее, насторожилась, вглядываясь в кусты.

Сначала затихли сверчки. В лесу как-то разом стало очень, даже слишком тихо, и вот в этой тишине послышался медленно приближающийся, глухой звук.

«Да ладно» — неожиданно проявилась Варнава, и тон у нее был просто максимально недоверчивым.

Я насторожилась еще больше. Очень захотелось уточнить хотя бы у ведьмы, что же там такое, но судя по тому, как замер почти не дыша оборотень рядом со мной, издавать сейчас какие-то звуки было не лучшей идеей.

Звук приближался, и была в нем какая-то определенная ритмичность странных шагов, которая вызывала в мом сознании смутные ассоциации, не желающие облекаться в какую-нибудь четкую форму. А потому показавшийся из-за соседних кустов единорог оказался для меня, мягко говоря, шоком.

Там. По тропинке. В лесу у нашего города. Шел. Настоящий. Всамделишний. Единорог.

Буквально в паре метров от меня. Вот он, задевая траву у тропинки длиннющей гривой, прошел мимо наших кустов, и скрылся за другими кустами, почти такими же, только чуть более высокими.

Тонконогая белоснежная лошадь с витым белоснежным рогом прямо посреди своего лошадиного лба.

Нет, ну я могу понять магия, вампиры, оборотни, гаргульи, призраки. Я могла бы понять наличие в нашем мире демонов и даже ангелов. Могла бы поверить в проклятия, что Атлантида действительно существует по наши дни под водой и является самым продвинутым на земле государством. Но единороги? Серьезно? Может, тогда и Дед Мороз существует, а? Да ладно, я, наверное, просто ловлю глюки от таки попавших мне в рот молекул вампирской крови.

— Пойдем, — прошептал КириллКирилыч и взял меня за руку и потянул, побужая встать. — Там дальше озеро, мы догоним его на водопое.

— Это что, реальный единорог? — громким шепотом уточнила я, глядя на него громадными, недоверчивыми глазами.

— Ты сейчас выглядишь как одна из тех девочек-мечтательниц, о которых так нелестно отзывалась минуту назад, — мерзко захихикал шеф, и потянул меня куда-то сквозь кусты, пока я не успела выразить свое отношение к его поведению.

Хоть куртку не забыл с земли забрать.

Мы старались пробираться сквозь лес быстро, но тихо. Мне помогало ведьмино зрение, КириллКирилыч, наверное, вообще видел в темноте аки днем, да еще и прислушивался иногда так, будто слышал что-то, недоступное моему слуху. Вот они — преимущества обортничества! Я даже немного позавидовала.

— И что нам нужно от единорога, чтобы подошло к ритуалу? — тихо поинтересовалась я, стараясь как можно более бесшумно следовать за начальником. — Нам же не нужно будет его убивать и отрывать рог?

«Начнем с того, что твой оборотень очень сильно угадал зверя. Не каждое животное подошло бы, но единороги полуразумны и редки, поэтому эта лошадка все же может быть полезной. В идеале, конечно, было бы и вправду добыть рог, но я думаю, достаточно будет наскрести с него пыли и отрезать прядь гривы. Сможешь отколоть с кончика рога осколок — будет более надежно».

Мы выбрались к опушке у широкого озера, на берегу которого, купая часть гривы в воде, пил единорог.

— Ну что, — КириллКирилыч похлопал меня по плечу и отступил. — Иди.

— Та в смысле иди, — я удивленно оглянулась на него: — Вы думаете, я в состоянии самостоятельно поймать единорога? Это все-таки лошадь, они быстрые!

— Ну, ты же…. Это, ну, — мужчина неожиданно смутился, даже взгляд отвел.

И вот тут-то во мне и проснулось нехорошее такое подозрение, что мои недавние шуточки на самом деле вовсе и не шуточки, у меня просто скрытый дар ведуньи чужой глупости.

— Кирилл Кириллович, — я буквально зашипела. — Вы же не хотите сказать, что действительно думаете, что я до сих пор девственница и единорог покладисто падет предо мною ниц, и позволит скрести его рог, пока мне не надоест?

Шеф приобрел какой-то удивленно-виноватый вид, глядя на меня большими собачьими глазами.

Я уставилась на него ошарашенно:

— Да вы серьезно?!

— Что? У тебя за четыре года, что мы работаем вместе, ни разу не было отношений, — эмоционально зашептал мужчина. — Ты не скрываешь своей точки зрения, что отношения и постельные дела тебя мало интересуют в принципе. Я… не так уж и глупо было подумать…

— То, что я не афишировала свои отношения, еще не значит, что их не было! — зашипела в ответ я. — И то, что я не расцениваю вас как потенциального партнера, еще не значит, что отношения меня не интересуют! — я негодующе указала в сторону озера: — А теперь идите и ловите мне единорога, Кирилл Кириллович!

Начальник вздохнул. Чуть привстал, выглядывая из кустов, и проверяя, а на месте ли еще, собственно, единорог, после чего достал из кармана небольшой раскладной нож и протянул мне:

— Возьми, этим можно срезать ему гриву, или что там тебе нужно будет.

— Мне нужно будет наскрести пыли с его рога, — я посмотрела на него с долей мстительности. — И вам нужно будет удерживать его все то время, пока я буду шкрябать вашим ножиком единорожий рог. Справитесь?

— Мне больше нравилось, когда твоя змеиная ядовитость была хотя бы частично скрыта за вежливостью, — он повесил куртку на кусты и вздохнул.

— Моя вежливость не знает границ, — я сложила руки на груди. — А теперь идите и ловите единорога.

И ведь пошел! Крадучись выбрался из кустов и принялся подступать к волшебной лошади со спины. Я бы, конечно, так делать не рекомендовала, в конце концов, именно сзади лошади достаточно опасные зверюги, но он же у нас охотник, ему виднее.

«Иди за ним, — посоветовала Варнава. — Но немного в стороне. Если единорог побежит, и твоя псина его не словит сразу, будет больше вероятности, что мы сможем хотя бы оставить его у берега, где шансы все-таки поймать лошадку повыше. Мы бы, на самом деле, и сами справились: я могла бы помочь тебе сколдовать энергетическую петлю, и если ты достаточно меткая, помогла бы удержать. А там можно было бы попробовать перебить его естественное волшебство и усыпить. И скреби, сколько хочешь».

— В крайнем случае, так и сделаем, — почти неслышно откликнулась я, тоже выбираясь из кустов, и шагая немного левее начальника. — Но он эту ересь с лошадкой придумал — вот он пусть и помогает. Ты… ты лучше что-нибудь поддерживающее сколдуй, ноги болят до ужаса, я в таком состоянии за свою прыткость не ручаюсь.

«Я попробую».

По телу теплом заструилась магическая энергия. Она спустилась вниз, сконцентрировалась в ногах, и идти стало гораздо проще, будто мои ноги получили какой-то внутренний поддерживающий каркас, берущий на себя часть нагрузки.

«Это не лечение, — предупредила ведьма. — Как только я перестану делиться с тобой силой, усталость вернется, вероятно, еще более сильная. Но сейчас ноги тебя не подведут».

— Спасибо, — одними губами ответила я, и замерла.

Единорог насторожил уши и вскинул морду, разбрасывая по ровной глади озера капли с гривы. Оглянулся быстро, увидел нас, и фыркнул, разворачиваясь к нам мордой.

— Тихо, коняшка, тихо, — пружиняще подступая все ближе, заворковал КириллКирилыч и широко развел руки: — Мы тебя не обидим, спокойно.

«Коняшка» фыркнула громче, нервно перебрала копытами и дернула хвостом, мимо воли окунув длинные пряди кончиками в воду. Явно занервничала, не особо радая компании.

— Тише, тише, — не сдавался мужчина.

Но когда ему до волшебной лошадки оставалось всего-то пара-тройка шагов, единорог коротко встал на дыбы, заржал и бросился наутек.

— Зараза! — тявкнул шеф и резко скакнул вперед, пытаясь в последний миг перехватить ускользающую цель.

Цель ловиться не хотела, шарахнулась дополнительно в сторону, и мужчина покатился по траве, мазнув по гладкому боку кончиками пальцев.

«Колдуй! — тут же приказала Варнава, и магия пришла новой волной, концентрируясь в руках. — Ну же, просто вскинь вперед руку!»

Я покладисто выставила перед собой руку раскрытой ладонью вперед, будто прямо вот так, стоя от удаляющегося вправо единорога уже достаточно далеко, пыталась до него дотянуться.

Из запястья вырвалась сияющая нить, стрелой метнулась к убегающей цели и тонкой петлей охватила белоснежный круп.

«Держи!»

Я в последнюю долю секунды успела упереться пятками в траву и перехватить нить обеими руками. Дернуло. Мое тело, кажется, буквально заискрило влитой в него магической силой, единорога рвануло назад, едва не завалив на землю, но лошадка исхитрилась удержаться на ногах и побежала по широкому кругу, который ей оставляла длина удерживающей нити.

«Скоро он поймет, что ты его держишь, и атакует» — предупредила Варнава.

— Кири, живо! — больше беспокоясь за собственную безопасность, чем за соблюдение субординации, рявкнула я, сильнее упираясь пятками в траву и даже немного отклоняясь назад, чтобы удержать волшебную лошадку.

Лошадка тоже засветилась. И этот свет начал постепенно разъедать нить, которой я ее держала.

«Зараза!»

Поток магии усилился, мимо меня зайцем проскакал КириллКирилыч. Я удивленно проследила за ним взглядом — а шустер, собака!

«Отпускай!» — скомандовала Варнава за миг, до того, как мой шеф налетел на единорога, сбивая того с ног, но я не успела. Нить резко дернуло, меня вместе с ней, и я растянулась на траве, не успев даже выставить перед собой руки. Больно шандарахнувшись о землю локтями, я не иначе как чудом удержалась от того, чтобы не впечататься в траву еще и подбородком, и таки разжала пальцы.

Вдох-выдох, я через боль вскочила и побежала к кое-как удерживающему единорога на земле шефу. Лошадка била копытами и ржала, шеф буквально сидел сверху, прижимая ее шею к земле и удерживая ближайшую ногу чтобы не получить копытом в морду, но конструкция выглядела очень неустойчивой.

— Надо усыплять, — подбегая к ним, заявила я.

— Умеешь? — сквозь зубы уточнил шеф.

«Какой-то слабый оборотень, — фыркнула ведьма. — Лови башку, только на рог не нашырнись».

Я, недолго думая, за рог и схватилась. Чуть краем по ладошке не получила, попробовала еще раз, и таки поймала. А от рога уже нажала на лошадиную скулу, прижимая к земле. По рукам снова потекла магия, в этот раз другая, и единорог засветился ярче, отторгая воздействие. Варнаве несколько раз пришлось усиливать воздействие прежде, чем недовольно глядевшие на меня ежинорожьи глаза закрылись и он расслабленно затих, шумно, но более замедленно дыша.

КириллКирилович выдохнул, тоже расслабляясь, и уже просто садясь на белоснежную тушу. Я бросила на него взгляд. Мокрая от пота челка прилипла к вискам, а глаза нечеловеческие совсем, с более широкой радужкой, почти закрывающей белок и легким желтоватым сиянием, ореолом охватывающим расширенный темный зрачок.

— Как-как ты меня назвала? — упершись ладонями в лошадиный бок, поинтересовался он.

Я живенько отвернулась.

— Потом меня отчитаете, сейчас некогда, — и полезла в карман, надеясь, что не угробила где-то в процессе «охоты» флакончик с широким горлышком, который должен был там остаться после моей попытки добыть гаргулью чешую.

Флакончик оказался цел, и я даже не потеряла выданный мне начальником ножик.

— Да я и не собирался тебя отчитывать, — уж очень ласково откликнулся КириллКирилыч. — С чего бы это?

— А вы, как я погляжу, тоже немножко змея, да? — бросив на него быстрый взгляд, тявкнула я, и принялась скрести единорожий рог.

Рог скребся откровенно паршиво. Приходилось прилагать серьезные усилия, грозя себе отрезанным пальцем, если лезвие соскочит, но галочка еще одного добытого элемента в списке нужных для ритуала вещей того стоила. По крайней мере, мне так казалось. Не впустую же мы тут старались, ловили лошадку. Оно даже гуманнее, чем у гаргульи чешую драть.

«У тебя заканчивается время, — предупредила Варнава. — Заклятия не действуют на столь волшебных существ долго».

Будто в доказательство ее слов лошадка всхрапнула, дернула неосознанно задней ногой, заставив моего шефа настороженно схватиться за стратегически важные точки на единорожьем теле.

— Миленочка, поспеши, — мягко посоветовал он.

— А я, по-вашему, тут прохлаждаюсь, что ли, — рыкнула я, удваивая усилия.

Соскобленные с рога частицы осыпались в баночку мелкими светяшками, светяшек было очень мало, единорог начинал дышать более часто, всхрапывая, и это явно было не к добру.

«Режь кусок гривы для весу!» — приказала ведьма, и я быстренько схватилась за первую попавшуюся прядь, выставив ее перед собой:

— Так, а ну держите другой конец!

КириллКирилыч живенько схватился за кончик прядки пальцами, догадливо натянул, и я с нажимом чиркнула по белоснежным волосам ножом, срезая небольшой кусок. Тут же протянула ему баночку:

— Пихайте!

Он принялся активно заталкивать единорожьи волосы в баночку, настороженно поглядывая на рогатую башку. И как только у него все более-менее получилось, я без промедлений закрыла крышку и отскочила от недовольно брыкнувшейся лошадки.

Шеф тоже вскочил, но не просто отпрыгнул в сторону, а схватил меня за руку и потащил прочь, переходя на бег:

— Рвем отсюда когти, живо!

Сзади послышалось недовольное ржание, сдобренное громким топотом копыт, и в опушечные кусты мы с начальником влетели со скоростью людей, за которыми гонится злой единорог, а они очень, очень хотят жить.

Чую завтра я с кровати вообще не встану.