Волчья Яма

Глава 5

Ребята приехали ровно к трём, а через пятнадцать минут привезли доставку от толстяка Тина. Две привлекательные девчонки занесли пакеты внутрь, аккуратно расставили всё на большом столе и с лукавыми улыбками покинули дом. Алан с интересом наблюдал за своими бригадирами — ни один не остался равнодушен к красавицам.

«Павлины», — подумал он, постучав рукой по столу.

Все сразу обернулись, сделав серьёзные лица.

— Едим, обсуждаем дела и на полигон. Что-то я по нему соскучился.

— Волк, вот увидишь, тебе понравится!

Они тут же забыли о девушках и принялись оживлённо хвалить полигон.

— Хватит! Хватит! — прикрикнул на них Тимур. — Весь сюрприз испортите!

После обеда обсудили текущие вопросы. Ничего серьёзного не произошло, а с мелкими инцидентами бригадиры справлялись сами. Зашла речь о появлении Хлыста в квартале, но Алан заверил, что разберётся с этим лично.

— Завтра вернётся Вова, — сообщил он.

— Интересно, с какими новостями, — усмехнулся Сергей.

— Какие бы ни привёз, всё равно новости, — отозвался Тимур.

Крапов Владимир Олегович был ральдором Алана, перешедшим к нему от отца. И если с синтаром Алан нашел общий язык, то с Владимиром всё было сложнее. Он хоть и исполнял приказы нового кроникса, но делал это нехотя, затаив злобу. Держать такого человека возле себя было опасно и недальновидно, но разжаловать его значило заиметь серьезного врага. К тому же он слишком много знал о делах клана. Конечно, его можно было устранить — тем более что грехов за ним числилось немало, — но отец был против.

Перед своим освобождением Алан отправил Владимира осмотреть территории мелких кланов, которые не желали присоединяться ни к одной из сторон. Их клан хотел прибрать эти земли к рукам, но и Хлыст тоже не сидел спокойно. Им нужно было всё обсудить, чтобы мирно разделить эти зоны и оставить только два квартала. Именно поэтому Владимир отправился туда, чтобы попытаться убедить несогласных.

— Всё! На полигон! — Алан поднялся. — Интересно поглядеть, что вы там натворили.

Кортеж из пятнадцати тёмных автомобилей заставлял остальных водителей поспешно прижиматься к обочине. Пешеходы с интересом провожали их взглядами. Все прекрасно знали, кто едет, и старались вовремя уступить дорогу.

Полигон находился всего в двадцати минутах езды от квартала. Его специально построили чуть дальше, чтобы отсечь любопытных. Но мальчишки всё равно находили лазейки, подглядывая через дырки в заборе за тренировками бойцов. Каждый мечтал, что когда-нибудь тоже окажется здесь, среди сильнейших. Их не гоняли — порой даже подкармливали чем-то вкусным, зная, что через десять лет именно эти ребята смогут встать рядом, плечом к плечу. Внутрь, конечно, молодёжь не пускали, но во дворах для них оборудовали тренировочные площадки, а специальные кураторы с десятилетнего возраста примечали крепких мальчишек, которые со временем могли бы пополнить ряды клана.

Массивные ворота из тяжёлого металла распахнулись, пропуская кортеж, и тут же захлопнулись, как только последняя машина проехала внутрь. Этот огромный участок в двадцать гектаров присмотрел ещё отец Алана. Его расчистили и переделали в мощную тренировочную базу для бригад. Но Алан пошёл дальше, решив построить настоящий тренировочный лагерь. Тюрьма не позволила ему участвовать в строительстве лично, и теперь он с интересом разглядывал то, что раньше видел лишь на чертежах.

Два барака для солдат располагались рядом со столовой и небольшим зданием для бригадиров. Чуть дальше виднелись бассейн и крытый тренажёрный зал. Алан сузил глаза от удовольствия: если честно, он не до конца верил, что всё это удастся воплотить в реальность. Стройка оказалась головной болью — порой даже достать обычное стекло превращалось в проблему. Но тут выручил Хлыст: на его территории находился завод по производству блоков. Конечно, содрал он с них немало, но сделка того стоила. Разобрали и несколько заброшенных домов на окраине, а остальное Вениамин Сергеевич помог достать через свои каналы в городе.

Половина активов клана ушла на эту стройку, но никто не возмущался. Решение было принято единогласно и поддержано бригадами. Теперь это был настоящий военный лагерь.

— Волк! — нетерпеливо воскликнул Крен. — Моя бригада хочет быть первой!

— Составим график. Две бригады будут тренироваться здесь по три дня, назначим ответственных, — Алан с интересом осмотрел бараки и зашёл в небольшой домик для бригадиров. Здесь не было излишеств, но всё необходимое для комфортного проживания присутствовало.

— А там… — Широко улыбаясь, Тимур указал в конец барака. — Тебе подарок.

— Подарок? — Алан приподнял брови и направился в ту сторону.

В конце дома пристроили две отдельные комнаты с душем и туалетом.

— Это твоё, — Тимур внимательно следил за его реакцией.

— Зачем? Я бы мог жить со всеми, — проворчал Алан, но было видно, что ему приятно.

— Всё правильно. Вениамин Сергеевич постоянно ворчит, что ты слишком близок к бригадам, а крониксу так не положено, — добавил Крен, покачав головой.

— Да мало ли что он ворчит, — нахмурился Алан. Отец и так прожужжал ему все уши на эту тему.

Несколько следующих часов он провёл на тренировке. В тюрьме тоже был спортзал, но до возможностей полигона ему было далеко. Наконец, измотанный, он завалился в один из гамаков, развешанных на металлических столбах по краям площадки. Глядя в голубое небо, Алан задумался.

Отец и Вениамин Сергеевич беспокоились за него, стараясь держать подальше от бригад и бригадиров. Он понимал, чем это вызвано. Кроникс должен быть беспристрастным судьёй и в нужное время решить любой спор справедливо. Когда ты сближаешься с кем-то, то уже не можешь идти против него. Алан рос с этими ребятами и некоторое время состоял в одной из бригад.

«Из тебя вышел бы хороший бригадир, но не кроникс!» — Как-то в сердцах бросил ему отец.

Он был полностью с ним согласен. Вот это была его настоящая жизнь: полигон, друзья, тренировки до изнеможения. Он видел, как жил отец, и знал, что такой путь ему не подходит. Кроникс вынужден был опасаться всех вокруг — и друзей, и ральдора, и синтара. Почти полное одиночество, если не считать семью, и постоянное ощущение, что кто-то хочет тебя убрать. Алан решил выбрать другой путь: быть ближе к бригадам и завоевать их доверие. Удивительно, но после долгих раздумий Вениамин Сергеевич поддержал его решение, чем удивил и Алана, и его отца.

— Не дави на него, — сказал он отцу. — Пусть попробует. Он рос с этими ребятами, для них он свой. Может, держать бригады на расстоянии — не всегда лучшее решение. А ты… — обратился он к Алану, — будь осторожен. Это правило возникло не на пустом месте. Люди разные, и будут те, кто станет завидовать, ревновать, желать тебе смерти просто потому, что ты кроникс. Но, с другой стороны, может принести тебе преданность лучших. Только помни: угодить всем ты не сможешь. И это придётся принять.

Алан понимал, но не мог заставить себя отказаться от этой жизни. А может, и не хотел. Предложение поставить его во главе клана исходило от отца, и он согласился. Ему льстило стать самым молодым крониксом в истории кланов. Но если бы отец выздоровел, он бы без раздумий вернул ему власть. Только ему — никому другому. С остальными он готов был сражаться и уничтожить любого, кто осмелится встать на его пути.

Незаметно для себя Алан задремал, несмотря на шум вокруг. Ему снилось, что он купается в озере рядом с домом; вода была холодной, но это не пугало. Когда он уже подходил к берегу, в дверях дома увидел отца. Тот стоял и махал ему рукой — здоровый, весёлый. Алан заулыбался, но тут же замер. Позади отца появилась фигура в чёрном и приставила пистолет к его затылку. Алан стоял, не в силах пошевелиться, выстрел прогремел словно гром и еще долго звучал в ушах.

Почувствовав толчок в грудь, он резко открыл глаза. Фигура в чёрном стояла прямо перед ним. Он схватил её за руку и сжал изо всех сил, пытаясь выбить оружие.

И тут фигура вскрикнула женским голосом, а на Алана пролилось что-то тёплое. Очнувшись окончательно, он увидел, что вцепился в руку Никки, которая с ужасом смотрела на него. Не понимая, как она здесь оказалась, Алан резко разжал пальцы.

— Больно, — только и сказала она, потирая запястье.

— Какого ты здесь делаешь? У меня ощущение, что ты меня преследуешь. Я вижу тебя каждый день. — Алан вылез из гамака и недовольно посмотрел на свою мокрую одежду.

— Вот ещё! — фыркнула Никки. — Сильно надо — преследовать тебя!

— Это ты мне?

Два синих глаза уставились на него с вызовом.

— Ну всё, сейчас будем тебя пытать! — Попытался пошутить Алан.

Никки сначала застыла от страха, а затем резко начала пятиться и, развернувшись, бросилась наутёк.

Не понимая, что происходит, он с изумлением наблюдал, как она бросилась к воротам. Однако, увидев, что они закрыты, в панике начала оглядываться по сторонам, пытаясь найти выход.

— Тимур, — рявкнул Алан так, что все обернулись. — Веди её сюда! — Он ткнул пальцем в сторону Никки.

Через минуту сопротивляющуюся беглянку буквально принесли к нему. Алан хмуро смотрел на неё, недоумевая, что могло вызвать такой страх и внезапное бегство.

— Есть хочу, — наконец произнёс он, глядя в ее глаза, наполненные ужасом.

— Так это, босс… — Тимур выглядел озадаченным. — Там девчонки от Тина еду привезли, на кухне возятся. Эту вот послали тебя разбудить и кофе принести, пока не остыл.

— Разбудила, — проворчал Алан. — Веди её за мной.

На кухне три симпатичные девчонки суетились вокруг еды, раскладывая её по тарелкам. Несколько бригадиров сидели рядом, травя пошлые шуточки. Увидев в дверях Алана с Тимуром, все сразу замолчали и уставились на них.

— А мы тут еду разогревали, кухня хорошая, удобная, — нашлась одна из девушек.

Алан обвёл всех тяжёлым взглядом и коротко скомандовал:

— Тимур, девушку ко мне в комнату и еду туда же, — и, развернувшись, вышел из столовой.

Девушки многозначительно переглянулись, а мужчины заулыбались.

Никки уже не пыталась вырываться. Она и сама не до конца понимала, почему так бурно отреагировала на его слова. Вернее, понимала, но…

— Сядь и не двигайся! — строгим голосом сказал Алан, когда они оказались в его комнате.

Никки кивнула и с интересом огляделась. Комната была небольшой и скромно обставленной: стол, пара стульев и диван. И пахло… непонятно чем, то ли клеем, то ли цементом.

Тем временем Алан вышел в коридор.

— Тимур, — обратился он к бригадиру. — Пусть принесут другую форму и поесть, — на секунду он запнулся, но потом добавил, — на двоих.

Тимур кивнул и поспешил исполнять приказ.

Вернувшись в комнату, Алан подошёл к Никки и, подняв указательный палец, тихо, но чётко произнёс:

— Сидишь на этом стуле и никуда не уходишь. Даже не поднимаешься с него. Поняла?

Она послушно кивнула, но, увидев, что он по-прежнему смотрит на неё с подозрением, кивнула ещё раз.

Только тогда Алан оставил её в покое и, зайдя в душ, сбросил с себя липкую и мокрую одежду. Он не пил сладкий кофе, но именно такой Никки случайно вылила на него. Горячей воды не было, и он быстренько ополоснулся под ледяным душем. Потом с удовольствием закутался в тёплый халат, надел тапочки, которые кто-то заботливо приготовил, и вернулся в комнату.

Никки сидела на месте, как он и приказал. Но, увидев Алана в халате, она испуганно вылупилась на него и открыла рот, словно он был совершенно голым и собирался сделать с ней что-то ужасное.

— Ты чего надумала?! — рявкнул Алан, словно угадав её мысли. — Это ты меня облила, не ходить же мне в мокрой одежде! — под её пристальным взглядом ему вдруг захотелось запахнуться ещё плотнее.

Никки закрыла рот, и испуг на её лице сменился на растерянность.

— Ну я… — начала она мямлить, опуская глаза.

— И запомни: я пью кофе без сахара! — он уселся за стол напротив неё.

Раздался стук, и в комнату вошел Тимур с новой формой, а за ним одна из девушек, несущая поднос с едой в руках. Оба застыли на пороге, не понимая, помешали или нет. Алан насмешливо посмотрел на них, представляя, что они себе напридумывали.

— Босс, вот одежда, — сказал Тимур, осторожно кладя вещи на диван и с любопытством глядя на Никки.

Она совсем недавно появилась у Тина и, насколько Тимур знал, ни с кем пока не встречалась. Это было странно — девушка красивая, ухажёров у неё хватало, но она всех отвергала. Причём каждый раз в качестве самого убедительного аргумента звучало имя Алана, хотя ходили слухи, что у неё есть жених. А теперь она сидела здесь, с полуодетым крониксом, а если вспомнить, что недавно они ещё и танцевали…

От размышлений его отвлёк голос Алана.

— Тимур…

Тимур улыбнулся и кивнул девушке, указывая, чтобы она накрывала на стол. Та не заставила себя ждать. Ловко расставив тарелки, она тихо вышла из комнаты.

— Если что, босс, мы в столовой, — кивнул Тимур и тоже пошёл к выходу.

Алан молча смотрел на Никки. Каждая встреча с ней оборачивалась для него маленькой катастрофой. За несколько дней с момента его освобождения он видел её чаще, чем собственных бригадиров. Вздохнув, он взял вилку и подцепил немного лапши из тарелки. Никки не растерялась и тоже начала есть. Его всегда поражала её простота и непринуждённость. Другие девушки либо терялись в его присутствии, либо старались казаться утончёнными и загадочными, но она вела себя так, будто знала его всю жизнь, и не пыталась произвести впечатление.

Усмехнувшись своим мыслям, он с аппетитом начал уплетать лапшу с мясом. После тренировок аппетит был зверским, а готовили у Тина великолепно. Время от времени он поднимал глаза на Никки, и их взгляды встречались, но никто не нарушал молчания. В конце концов, первым не выдержал именно Алан. Он взял чашку с кофе и, слегка прищурившись, поинтересовался:

— И что нам с тобой делать, Никки?

— Было вкусно, спасибо, — улыбнулась она.

— Ты недавно работаешь у Тина?

— Да, примерно два месяца, — Никки тоже взяла чашку и, подцепив из вазочки конфету, бросила её в рот.

— А до этого где работала?

— В больнице, — ответила она, отхлебнув кофе и довольно зажмурившись.

— В больнице? — удивился он. — И почему ушла?

— Бабушка потеряла работу, а у меня ещё младший брат. Всё просто — были нужны деньги. У Тина платят больше всего.

— Знаешь, зачем девушки хотят устроиться к Тину?

— Слышала, как девчонки болтают, — кивнула Никки.

— И зачем? — Ему было любопытно услышать её ответ.

— Мужей ищут, — не смущаясь, ответила она, беря ещё одну конфету. — Самые богатые женихи — в клане.

— А ты ищешь?

— Я? Нет, конечно. — Кофе в её чашке кончился, и она с сожалением взглянула на неё.

— Почему нет? Ты молода, красива.

Её лицо стало серьёзным, а в глазах появилась тоска.

— Не могу. Да и не особо хочу.

— Вот как? — Алан усмехнулся. — А я думал, в твоём возрасте для девушек это главное.

Никки пожала плечами.

— Возможно. Они часто об этом говорят.

— Но я слышал, что у тебя есть жених.

— Жених? — Она смотрела непонимающе.

Алан налил ей ещё кофе.

— Говорят, ты ждёшь жениха из тюрьмы и поэтому всем отказываешь.

— Ну… — Её глаза забегали, и она вдруг уставилась в чашку.

— Наврала? — удивился Алан.

Никки молчала, но, поняв, что от неё не отстанут, неохотно ответила:

— Не совсем.

— Это как это «не совсем»? Либо врёшь, либо нет.

— А я обязана отвечать? — возмутилась она.

— Мне — да, — он попытался состроить суровое лицо.

Но Никки, нисколько не смутившись, ехидно усмехнулась и отчеканила по слогам:

— Не хо-чу.

Алан растерялся, хотя и старался не подать виду. Обычно, если кроникс спрашивает, ему отвечают, а с этим «не хочу» он не знал, что делать.

— Так есть у тебя этот жених или нет?

— Считай, что нет. Но… — Она подняла палец, направив его прямо на него. — Ты ведь сам разрешил использовать твоё имя.

— Я помню.

— Вот я и намерена его использовать.

— Хорошо, — Алан решил сменить тему. — Тогда объясни, почему ты сегодня так отреагировала на мои слова?

Никки допила кофе и, поставив чашку, поджала губы.

— Испугалась.

— Боишься? — вспомнил он их разговор в лесу три года назад и усмехнулся.

— Тебя? — её глаза хитро прищурились. — Иногда.

— Тогда чего же ты испугалась?

— Девчонки у Тина постоянно болтают о твоих ребятах и рассказывают… как те иногда их, ну… пытают на полигоне, — глаза Никки забегали, и в конце концов она опустила взгляд в стол.

— Пытают? — переспросил Алан, явно не понимая, о чем она говорит.

— Ну… да, «пытают», — запнулась она, пытаясь подобрать правильное слово. — Уединяются, — добавила с лёгким раздражением, а затем, всплеснув руками, выпалила: — Но девчонки всегда говорят: «Пошёл её пытать!»

Алан был не из тех, кого легко удивить, но Никки явно преуспела. Его брови взлетели от изумления, а взгляд стал таким, будто он готов не только «пытать», но и задушить ее на месте.

— Пытают, значит! — наконец произнёс он и, резко поднявшись, направился к выходу, но уже на пороге вспомнил, что одет в халат и тапочки. Вернувшись, он схватил свою одежду, переоделся в душе и отправился в столовую разобраться, что эти девчонки понимают под словом «пытать».

Бригадиры только поели и, наслаждаясь выпечкой с кофе, оживленно болтали.

— Встать! Построиться! — Войдя в столовую, Алан остановился и бросил тяжёлый взгляд на присутствующих.

Некоторые тут же вскочили с мест, но другие замешкались, не понимая, что происходит.

— Встать! Построиться! — Еще раз, но более медленно, повторил Алан.

Когда бригадиры наконец выстроились в колонну по двое, он повернулся к ним и тихо, но так, чтобы все услышали, спросил:

— Напомнить вам правила клана? Один из пунктов гласит: во время службы, работы или тренировок запрещены любые связи, личные дела и развлечения. Для этого у вас есть два клуба, казино и гостиница, — он внимательно всматривался в их лица. — Я не собираюсь терпеть никаких «пыток», девочек и утех на полигоне.

При слове «пытки» он заметил, как несколько человек опустили глаза.

— Тимур! — рявкнул он. — Выяви виновных и лиши их половины зарплаты на месяц. Остальные должны передать это сообщение бойцам и всему персоналу полигона. Считайте это приказом!

Тимур растерянно кивнул. Ведь одним из тех, кто ввел эти «пытки», был он. И лишаться половины зарплаты не хотелось. Но он прекрасно знал, что Кроникс не любит, когда работу путают с личным, и понимал, чем вызвано такое поведение.

Алан еще раз осмотрел всех и молча ушел. Он знал, что порой его называют сухарем, и был уверен, что сейчас именно так о нем и будут говорить, но считал, что работу и развлечения стоит разделять.

Зайдя в комнату, он зло уставился на Никки.

— Значит, ты… решила, что я буду тебя «пытать»?

Та кивнула, не понимая, на что он злится.

— Уходи! — почти спокойным тоном сказал Алан, стараясь не сорваться.

— Но… — она хотела что-то сказать.

— Пошла вон! — всё так же спокойно сказал он, но было понятно, что сейчас ему лучше не перечить.

Никки встала со стула, широко улыбнулась, демонстративно взяла из вазочки горсть конфет и, не глядя на Алана, вышла из комнаты.