Во тьме

Глава 26

Элизабет пришлось слезть с дивана (читай — с Джессики), потому что иначе она не могла получить удобный доступ к… гм, нижней части тела «жертвы». Это маленькое неудобство ничуть не смутило женщину, и она, отбросив в сторону последний ненужный оплот скромности — трусики — с редкостным рвением набросилась на желанную цель. Она понимала, что «немного» увлеклась и теряла время, но не собиралась останавливаться. Ей это жутко нравилось — не столько получать удовольствие самой, сколько доставлять его. Не последнюю роль играл и тот факт, что вот эта стонущая, истекающая страстью девушка всего-то пятнадцать минут назад была самим символом скромности и целомудрия. Разрушить барьер глупого человеческого отторжения развращённости было настолько приятно, что одно осознание этого распаляло Элизабет ещё больше.

Главную же часть этого действа она сознательно отдаляла.

Сознание Джессики погрузилось в некое подобие чрезвычайно приятной дремоты, когда всё слышишь и одновременно с этим балансируешь на грани сна. Она совершенно не могла думать, поэтому полностью отдалась во власть чувств. Несмотря на то, что ничто больше не мешало ей нормально дышать, она вдыхала и выдыхала душный воздух помещения редкими частыми порциями. Её глаза были почти полностью закрыты — остались лишь мелкие щелки; рот по-прежнему приоткрыт; шикарные золотистые волосы в беспорядке разметались по подушке; руки томно мяли насквозь пропитанный испариной расстёгнутый халатик, а также не менее влажные простыни.

Она яростно желала, чтобы это продолжалось если не вечно, то чертовски долго.

Она была готова на всё. Абсолютно.

И Элизабет это знала.

Глава 27.

Новомодный «Кадиллак» стремительным дельфином вынырнул из какой-то подворотни и «подрезал» громоздкий «Шевроле Каприс Классик». Марк ограничился тем, что одарил недостойного отпрыска некогда великого рода самым неприязненным взглядом, на какой только был способен. После чего прибавил газу.

До дома ему в таком темпе оставалось ехать ещё от силы минут шесть.

Время для них растянулось, поэтому, казалось, прошёл целый час, прежде чем Элизабет подняла голову между бёдер Джессики, с удовлетворением оглядев результат своих умелых («Кто бы мог подумать!») действий. Девушка растаяла, как шоколад в горячих руках, расслабившись настолько, что не могла пошевелить даже пальцем. Фактически она находилась в полуобморочном состоянии.

«Лучшего момента просто не может быть!»

Элизабет привстала и снова забралась на Джессику. Та на это никак не отреагировала, продолжая парить на крыльях блаженства. Малость подуставшим языком женщина позволила себе ещё немного «поиздеваться» над «скромной» девушкой, лаская её грудь.

«Ну как тут устоишь, в конце-то концов!»

«Шевроле» плавно остановился на своём привычном месте, и Марк, не торопясь, покинул уютный салон. Несильно хлопнув дверью, он активировал сигнализацию. Вертя брелок на пальце и насвистывая неопределённую мелодию, Сандерс направился к подъезду.

Она наклонилась над её восхитительным лицом. Руки незатейливо играли с шелковистыми волосами Джессики, не поддерживая тело, поэтому Элизабет позволила себе в прямом смысле навалиться на «жертву», которой, как и ранее, было всё равно. Впрочем, вряд ли она не оценила более чем возбуждающее слияние двух отнюдь не маленьких грудей.

Язык женщины нежно ласкал кожу на шее девушки. Если б та сейчас могла видеть свою любовницу, то её возбуждение мигом бы исчезло — глаза Элизабет стали красными, будто в них лопнули все без исключения сосуды; клыки на верхней челюсти медленно, но верно увеличивались и заострялись.

Процесс недолгий — максимум полминуты.

Марк с неповторимой лёгкостью человека, у которого большая часть жизни ещё впереди, взбежал по лестнице на нужный этаж. Он не знал, заснули ли милые дамы, но рисковать своим здоровьем (что может быть хуже разбуженной не вовремя женщины?) не хотел, поэтому вставил ключ в замок и аккуратно отпер его. Отворив дверь, вошёл в прихожую и, не включая света, принялся раздеваться.

Он снимал кроссовки, когда до его ушей донёсся приглушённый стон.

На некоторое время замерев на одной ноге, Сандерс прислушивался до тех пор, пока шаткое равновесие не было утеряно. Едва не рухнув, он быстро избавился от лишней обуви и снова замер.

Нет, ему не показалось — кто-то более чем красноречиво стонал. Сладостные звуки исходили из-за закрытой двери гостиной, сквозь стекло которой в прихожую проникали блики работающего телевизора.

«Что за чёрт? — изумился Марк. — Неужто Элизабет привела сюда какого-то мужика, чтобы поразвлечься?»

Это была его первая, чисто интуитивная мысль, которую он отверг через две секунды. Может, с характером недавней миссис Райдер это хоть отчасти соотносилось, но по всем остальным пунктам был дан отрицательный ответ. Особенно учитывая нынешнее её состояние.

«Что же тогда? И где Джессика — спит в моей комнате?»

Саму возможность того, что данные придыхания могла издавать его сестра, он даже не рассматривал.

И тут Сандерс осознал то, что сразу услышал, но не придал должного значения — стонали двое. Разумеется, это не катастрофа… вот только мужского голоса не присутствовало и в помине.

Совершенно растерянный, Марк подошёл к двери и взялся за ручку. Практически бесшумно дверь отворилась, и он заглянул в помещение.

То, что он увидел, заставило его непроизвольно открыть рот в полнейшем изумлении. Полностью обнажённая Элизабет лежала на диване, выставив, будто напоказ, свой соблазнительный тыл. Однако не это так обескуражило Сандерса — что он её, голой не видел, что ли? Проблема заключалась в том, что под Элизабет находилась тоже почти раздетая (не считая распахнутого халата)… Джессика! Его двоюродная сестра — олицетворение скромности и разумности — откровенно нежилась в объятиях фактически посторонней женщины, негромко, но чувственно постанывая.

Наверное, Марк стоял бы так — нелепо открыв рот — до второго пришествия, если б до его ошалевшего сознания не достучалась запыхавшаяся от быстрого бега догадка. Даже не догадка, а так — лёгкое сомнение. Однако его хватило, чтобы вернуть молодого человека к реальности — лицо Элизабет находилось в непосредственной близости от шеи Джессики.

Это отрезвило его. Влетев в комнату, словно полицейский, преследующий преступника, Сандерс немного дрожащим голосом воскликнул:

— Какого дьявола?!

«Любовницы» практически одновременно повернули к нему головы. Но если в глазах сестры Марк прочитал лишь глупое блаженство, к которому слишком уж медленно примешивалось удивление, то в бездонных красных впадинах Элизабет не увидел ничего, кроме усмешки. Ну, разве что разочарование, да и того совсем немного.

Он отчётливо разглядел поблёскивающие в полутьме длинные заострённые клыки.

Сандерс застыл на месте, снова растерявшись.

Женщина перевела свой властный взгляд на Джессику. Та тоже посмотрела на неё. Марк ожидал, что его сестра закричит, когда увидит то, что открылось её взору, однако она, наоборот, отчего-то растянулась в улыбке.

— Марк, я рада, что ты пришёл, — сказала она. Физиологически это был её голос, однако эмоционально он разительно отличался. — Я… МЫ тебя ждали, потому что МЫ хотим тебя. Иди же к НАМ.

То ли было что-то в её взгляде, то ли ещё по какой неведомой причине, однако Сандерс на какой-то момент поддался воображению, которое услужливо представило ему одновременно несколько соблазнительных и, вне всяких сомнений, развратных картин. Он ПОЧТИ сделал шаг по направлению к дивану, однако немалым усилием воли смог остановить себя, успев лишь немного наклониться вперёд.

— Марк, давай же! — продолжала Джессика, но больше в её тоне он не чувствовал желания. Отныне это был приказ. Что ещё хуже — интонации определённо принадлежали Элизабет, будто она просто пользовалась голосом его сестры, равно как и телом.

Женщина опять наклонилась к беззащитной шее девушки.

— НЕТ! — рявкнул Сандерс, подскочив к ней и схватив за волосы. — Отвали от неё!

Почувствовав сопротивление, он совсем озверел. Ярость вскипела в нём за какие-то пять секунд и вовсе не собиралась остывать. Выкрикнув нечто несуразное, он заставил Элизабет слезть с дивана и отшвырнул её в сторону, будто она ничего не весила. В другое время сила, с которой он — человек, знакомый со спортом так же, как эскимос с пляжами — отбросил женщину, показалась бы ему как минимум невероятной. Сейчас же он лишь хмыкнул.

— Марк… — услышал он жалобный голос Джессики — теперь действительно ЕЁ голос. Облегчение от осознания этого факта нисколько не умерило его злость на обеих виновниц конфликта, поэтому он, не задумываясь, грубо бросил:

— Заткнись! С тобой я поговорю позже, идиотка чёртова!

После чего схватил не успевшую встать с пола Элизабет и выволок её в коридор. Хлопнув дверью так, что задрожали стёкла в окнах, Сандерс закрыл гостиную (был бы там замок, воспользовался бы им, не раздумывая) и потянул по-прежнему не сопротивляющуюся женщину в спальню. Когда они оказались в нужном помещении, он снова нешуточно бросил её, теперь на кровать, причём она здорово ударилась рукой о спинку.

— Какого дьявола всё это значит, а?! — воскликнул он.

Она не ответила, продолжая презрительно глядеть на него.

— Я задал тебе вопрос! Отвечай, чёрт тебя дери!

— А ты, оказывается, любишь причинять боль, мальчик! — с улыбкой произнесла она. — Мне это нравится. Безумно нравится.

— Лучше отвечай по-хорошему, или я…

— Что ты сделаешь? — усмехнувшись, спросила она. — Ударишь меня опять?

— Я тебя пока ещё не бил. И не планирую. Есть идея получше! — возвестил Марк и открыл шкаф. Достав оба её чемодана, он кинул их на постель.

— Выгонишь меня? — казалось, Элизабет ничуть не растерялась. — Ай, какой ты плохой!

— Проваливай — и чем скорее, тем лучше! — рявкнул он.

— С превеликим удовольствием! — она достала свои вещи и принялась одеваться. Нижнее бельё было проигнорировано — в ход сразу пошло сомнительное платье. Марк, и не думавший отворачиваться, хотел съязвить по этому поводу, но передумал и сказал:

— Не понимаю, что на тебя нашло! Вчера, да и сегодня ты вела себя вполне нормально. Это что — была всего лишь маскировка? А как же твоё состояние… ведь сейчас ты выглядишь иначе, хотя и бледна! Как такое может быть?

Вместо ответа женщина коварно подмигнула, продолжала натягивать платье. Учитывая то обстоятельство, что под ним ничего не имелось, вид у неё получился на редкость вызывающим. Вдобавок она обулась в туфли на высоком каблуке.

— Но как ты могла это симулировать? И зачем? Ты же не знала, что ко мне приедет сестра, — продолжал размышлять вслух Сандерс.

Элизабет со снисходительной улыбкой пожала плечами и направилась к выходу из спальни.

— Стоп, ты забыла остальные свои тряпки! — схватил он её за локоть. — И сумочку!

— Оставь себе, на память, — ответила она и рассмеялась, идя к выходу.

Марк проследовал за ней и, когда она начала отпирать дверь, впервые более-менее трезво оценил сложившуюся ситуацию. Пока что — только в отношении Элизабет. Куда она может пойти без денег, документов и каких бы то ни было связей в этом городе? К тому же ночью!

— Забери хоть сумку свою, дура! — выпалил он, однако женщина уже вышла из квартиры, громко хлопнув дверью.

С момента, как Сандерс «застукал» парочку на диване, прошло всего пять минут. Ещё одну он постоял, нелепо глядя перед собой и пытаясь определиться: идти или не идти за Элизабет? В итоге он всё-таки остановился на втором варианте и проследовал на кухню.

Из гостиной раздавались приглушённые рыдания. Марк понимал, что ему нужно не просто поговорить со своей сестрой, но и извиниться — ведь она ни в чём не виновата, однако ничто на свете не могло заставить его зайти в ту комнату. По крайней мере, сейчас. Он лихорадочно размышлял, что ему предпринять в сложившейся ситуации. Отметая одно предложение за другим, Сандерс неожиданно понял, что сознательно увиливает от осознания неопровержимого факта, свидетелем которого он стал.

Элизабет была уже не Элизабет.

Он в мельчайших подробностях запомнил её злобный оскал — тут двух мнений быть не может. Всё, что женщина говорила ранее — правда.

В мозгу зародилась неприятная догадка: «А что, если она успела заразить и Джессику?»

Нет, это не просто неприятная догадка — это, мать её, преамбула рассказа с плохим концом. Как назло, Сандерс не удосужился проверить шею сестры. Зато нагрубить — пожалуйста. Кретин! Кстати, ведь она тоже видела ЭТО… или в тот момент её контролировали извне, и она ничего не помнит теперь?..

Размышляя, Марк ходил по кухне из угла в угол, как мечущийся в клетке лев. Наконец он остановился, приняв решение. Выйдя в прихожую, он бросил быстрый взгляд на запертую дверь гостиной, откуда по-прежнему раздавались всхлипывания, после чего взял со стоящего тут же столика блокнот. Если уж лично он сейчас не может поговорить с Джессикой, то оставить записку вполне в состоянии. Молодой человек быстро написал нижеследующий текст:

Окинув мрачным взглядом только что написанные им слова и оставшись недовольным, Сандерс вырвал листок из блокнота и положил его на видное место на том же столике. Вздохнув, он вернул на себя недавно снятые предметы одежды и вышел из квартиры.

Марк знал, куда ему направиться.