Вне клана (СИ)

Глава 17

Десять дней — столько ушло на подготовку. Чуть больше, чем я предполагал, но мы и не торопились. Кастиан продолжал рассказывать страшные истории про ветси, ни разу не повторившись. Отговорить нас с Аманой это не помогло, но заставило перепроверить каждую деталь. Очень уж его истории были… неаппетитными.

Книги на мертвых языках я продолжал просматривать, но больше ничего, способного помочь нам выбраться из Гаргунгольма, не нашел. Хотя, честно сказать, большую часть времени я тратил не на старинные рукописи, а на изучение кланов.

Рассуждения Аманы о моем происхождении косвенно подтверждали тот факт, что я действительно был Кентоном Энхард. Оставались, конечно, несостыковки, множество мелочей, которым я пока не мог найти объяснения, но в целом картина складывалась.

Хотя, честно сказать, чем больше я узнавал про клан Энхард, тем меньше мне хотелось оказаться его пропавшим наследником.

Сестра, мечтавшая меня убить?

Предки, насобиравшие врагов, кровных и обычных, как бродячая собака — блох?

Не говоря уже о том, что среди этих врагов оказалась Амана с ее маленьким сыном. О последнем факте я старался думать как можно меньше, но получалось плохо...

Когда мы добрались до берега реки, до заката оставалось около двух часов. Кастиан шел последним и так часто оглядывался, что я все ждал: принц не выдержит и сбежит. Но дошли мы все же вчетвером. Лес казался пуст, по дороге нам не попалось ни единой живой — или неживой — души.

Я в очередной раз оглянулся на Кастиана, привычно отметил напряженное выражение его лица и то, как он сжимает рукоять меча, взятого из оружейной Дасан. Потом я взглянул на Аману и невольно залюбовался — она шагала легко, чуть пританцовывая, на лице играла легкая улыбка.

Огненная магичка настолько устала прятаться в границах имения, что даже участие в потенциально смертельном предприятии ее радовало. Зайн шел рядом и с любопытством глазел по сторонам. Похоже, понятие страха было ему в принципе незнакомо.

Остановились мы в трех шагах от края берега, обрывом нависавшего над рекой. Пока ничто не указывало, что там, под мутными волнами, скрываются сотни водных демонов.

Теперь, чтобы раньше времени не привлечь к себе внимание ветси, все следовало выполнять в молчании.

Амана раздала нам выплавленные из остатков сети гаргун металлические окатыши. Потом опустилась на колени, погрузила пальцы в почву и беззвучно зашевелила губами — нужные слова требовалось проговаривать хотя бы про себя.

Мы замерли в ожидании.

Вот земля под ногами содрогнулась, раз, второй, третий. Забурлила река, и над ее поверхностью поднялся длинный черный горб. Показалась огромная змеиная голова, повела из стороны в сторону, выискивая причину землетрясения.

Заметить нас ветси не мог — так, по крайней мере, обещала книга. С самого первого мгновения все, участвующие в ритуале, становились для потусторонних тварей невидимы.

Амана подняла правую руку — наш оговоренный заранее знак. Я сжал металлический окатыш крепче, зная, что сейчас последует, но все равно поморщился, когда Амана начала вытягивать из меня энергию. Для этого ритуала никакие стандартные накопители не работали, только живая сила людей. Донором был не только я — она тянула и из Кастиана, и даже из Зайна.

Что-то дернулось в районе моего солнечного сплетения, накатила слабость — и через мгновение прошла.

Значит, сейчас.

Сама магия была невидима, видим был лишь ее результат — река покрылась льдом. Ветси-разведчик вмерз в него всем телом, только голова и верхняя часть туловища остались способны двигаться.

Именно в холоде, по словам автора книги, заключалась главная слабость водных демонов. Они не могли ему противостоять, теряя и физические, и демонические силы. Порой даже впадали в спячку и оказывались во власти тех, кто холод наслал.

Автор книги обещал, что магический лед распространится на глубину шестисот акков — именно такое ограничение установили двоякодышащие люди. Но река — это не море, и я надеялся, что она промерзнет до самого дна вместе со всеми ветси.

Сунув металлический кругляш во внутренний карман куртки — он еще мог пригодиться — я первым спрыгнул с обрыва и подошел к ветси. Голова и часть туловища того, не вмерзшие в лед, возвышались над поверхностью акков на десять.

Увидев меня — едва я оказался на льду, невидимость пропала, — ветси зашипел, показав острые зубы и раздвоенный язык. Я остановился неподалеку, держа топор наготове.

Вот остальные тоже спрыгнули на лед, приблизились.

Переговоры должна была вести Амана. Она была магичкой, она знала о демонах, их способностях и обычаях куда больше, чем мы с Кастианом.

Предусмотрительно встав позади меня и чуть в стороне — на случай, если демон вырвется из ледяного плена — она обратилась к демону:

— Ветси, мы хотим предложить тебе договор…

Ветси зашипел опять, намного громче, заглушив ее слова. Потом дернулся с такой силой, что мне показалось — лед поддастся. Но нет, заклинание оказалось сильнее.

— Ветси, — вновь начала Амана, и вновь ее голос заглушило злое шипение, правда, в этот раз оно прозвучало вполне членораздельно:

— Мерзкие человеки!

На перспективное начало переговоров это походило слабо.

— Мы оставим тебе жизнь, если ты…

Опять шипение:

— Убью мерзких человеков!

Я не выдержал.

— Да кого ты убьешь, гусеница? Это я тебя на куски накромсаю.

Наступило молчание. Ветси уставился на меня, покачивая головой. Понять эмоции на змеиной морде было трудно, но мне показалось, будто она выражала недоумение. Потом из-за спины донеслось деликатное покашливание и Амана спросила:

— Райн, ты зачем сейчас шипел?

— В смысле шипел? — я развернулся к ней.

— Шипел, — она пожала плечами. — Вот как этот, — и показала на ветси.

Я моргнул. Потом в памяти всплыло, как я понимал речь гаргун, а Кастиан нет.

— Я сам продолжу переговоры, — сказал я ей. Потом пристально посмотрел на ветси.

— Ты ведь понял меня, демон?

Голова того прекратила покачиваться.

— Ты говоришь, человек. Как ты можешь говорить, человек?

Хотя сейчас я прислушивался к словам демона, мне все равно казалось, будто тот говорит на человеческом языке, только сильно растягивает шипящие звуки.

— Могу, вот и говорю. Так как насчет переговоров? Мы тебя не убиваем, а ты помогаешь нам выбраться отсюда?

Ветси вытянул голову вперед, ко мне, и втянул воздух ноздрями.

— Ты пахнешь, как обычный человек. Ты даже не пахнешь магией. Ты не должен говорить, — похоже, этот факт настолько сбил демона с толку, что он даже не вслушивался в смысл моих слов.

Слегка раздраженный, я шагнул вперед и поднес острие топора к кончику его морды.

— Я разрублю тебя вот этим на куски, — сказал я нарочито медленно. — Тогда тебе будет все равно, говорю я или нет.

Ветси отдернул голову так далеко, как мог.

— Чего ты хочешь, человек?

— Уже лучше, — я немного опустил топор. — Мы застряли в Гаргунгольме и хотим выйти в мир людей. Ты можешь покинуть это место. Выведи нас — и мы оставим тебя в живых.

— Выйти в мир людей, — повторил ветси. — Хорошо. Но вам придется освободить меня.

— Освободим, — согласился я, — после клятвы.

В древней книге говорилось, что, когда ветси клялись именами морских богов, данные обещания они выполняли. К сожалению, автор эти самые имена не упомянул ни разу — я ради них перечитал книгу трижды, думая, что пропустил. После долгих обсуждений мы решили использовать имя Пресветлой Хеймы — если демоны боялись силы ее жрецов, то уж явно должны были бояться нарушить клятву, данную ее именем.

После того, как я перечислил все условия освобождения ветси из ледяного плена, тот некоторое время молчал, потом без особого сопротивления прошипел те слова, которые от него требовались.

— Он дал клятву, — сказал я Амане.

Она глубоко вздохнула и подняла руки, одновременно с заученным жестом произнося нужные слова. Лед вокруг ветси начал таять, оставаясь таким же крепким и уходящим в глубину во всех остальных местах. Длинное тело освобождалось постепенно, черная голова покачивалась. Я наблюдал за происходящим, просчитывая, куда и как бить, если клятва демона не удержит. К сожалению, я не знал, насколько быстро ветси могли двигаться.

Наконец весь демон оказался на свободе. Стянул свое змеиное тело в тугие кольца, поднял голову, на мгновение показал раздвоенный язык.

— Идем, человек. Я выведу вас, как обещал, — и, развернувшись, пополз по льду реки. Я махнул рукой остальным и пошел за ним следом, внимательно отслеживая каждое движение. Ветси мне не нравились — как все в целом, так и этот конкретный ветси в частности.

Ветси направился на север, именно туда, где, по идее, должны были находиться люди. Полз он со скоростью неторопливо идущего человека, так что успевать за ним было бы легко, если бы не приходилось идти по льду. Этот момент мы не предусмотрели.

Себя я за это не винил — понятие льда для меня было абстрактным, я просто не помнил, как легко на нем раскатиться и упасть. Правда, мое тело сразу же нашло нужное положение, ноги чуть согнулись в коленях, добавив устойчивости. Я не столько шагал, сколько скользил по льду. Пусть я не помнил, как надо ходить по льду, тело помнило.

Однако моим спутникам ледо-хождение далось куда хуже, особенно Кастиану и Зайну.

— Эй, ветси, — в конце концов позвал я демона. — Нужно подняться на берег. Идти по льду неудобно.

Ветси остановился и обернулся ко мне.

— Тебе неудобно идти, человек? Тогда поднимемся. Конечно.

— Вот на этот берег, — я показал на ту сторону, с которой мы пришли. Если вдруг все пойдет наперекосяк, нам хотя бы не придется пересекать реку, чтобы вернуться в защищенное имение.

— Конечно, человек. На этот, — ветси первым сменил направление, ползя к высокому берегу. А потом, когда до того оставалось не больше десяти футов, резко махнул хвостом.

Хвост сшиб бы меня с ног, если бы я не подпрыгнул, пропуская его под собой. А когда ветси, моментально сориентировавшись, махнул хвостом еще раз, уже выше, я откатился в сторону, припал на одно колено, пропуская хвост над собой, и рубанул по нему топором.

Часть хвоста отлетела в сторону, из обрубка полилась черная кровь, ветси зашипел — так громко, что у меня заложило уши — и кинулся на меня. За спиной что-то выкрикнула Амана, блеснула яркая вспышка, но ветси не задержала.

А скорость у него была такая, что стоило позавидовать.

Я рубил, отскакивал в сторону, чтобы ветси не смог обвить меня кольцами своего тела, и рубил снова. Но отрубить часть тела ветси так чисто, как получилось с хвостом, больше не мог. Демон удачно избегал прямых ударов, так что у меня получались лишь скользящие, оставлявшие на теле демона глубокие, но быстро зарастающие, раны. И в этом заключалась главная проблема. Не в том, что демон избегал ударов, а в том, что они, даже удачные, были демону не опасны.

Я на долю мгновения скосил взгляд туда, где лежал отрубленный хвост, и выругался. Хвост уже дотаивал, превращаясь в черный дым, точно так, как превращался в черный дым разрубленный мною марид. И, как с маридом, дым рассеялся, а ветси оказался вновь целехоньким.

Нет, так дело не пойдет. И уже не важно, что произойдет раньше — я выдохнусь и начну пропускать удары демона, или же закончится магия Аманы и река растает. В любом случае нам конец.

Ветси клацнул зубами совсем рядом с моим лицом, и этот звук будто дернул, разворачивая, цепочку мыслей.

Почти металлический звук.

Металлический кругляш в моем кармане.

Кругляш, магически связанный с Аманой…

Магичка следила за битвой с безопасного расстояния, иногда безуспешно пробуя заклинания из своего арсенала. В очередной раз избежав удара ветси, я вытащил свободной рукой кругляш из кармана и поднял так, чтобы Амане было видно.

Поймет ли?

Ее взгляд упал сперва на мое лицо, потом на руку, и магичка кивнула.

Мгновение передышки закончилось, и мне пришлось уворачиваться, наносить удары, иногда удачные, и уворачиваться вновь. Потом демон, открыв пасть, вновь кинулся на меня, и я отпрянул, за долю мгновения до этого закинув кругляш внутрь этой пасти.

Ветси, думаю, проглотил этот кругляш, даже не ощутив. Его голова была в три раза больше головы взрослого мужчины, а кругляш не был ни горячим, ни холодным, ни жгучим.

Амана выкрикнула что-то предупреждающее, и я на всякий случай метнулся в сторону, на мгновение приник ко льду, готовый, если потребуется, и защищаться, и атаковать.

Ветси метнулся следом, но проскочил дальше, не успев вовремя развернуться. А потом от тела ветси начала отваливаться чешуя, обнажая коричнево-розоватую уязвимую плоть. Если нанести сейчас удар, ветси не восстановится…

Но я еще не успел добежать до демона, когда его хвост, недавно отрубленный и заново приросший, растекся черной жижей и впитался в лед, а на теле ветси заново открылись все те раны, которые я успел нанести. Из ран потекла черная кровь, все сильнее и сильнее. А потом все тело демона начало скукоживаться, будто змеиная шкурка, брошенная в огонь. Скукоживаться, уменьшаться, превращаясь в черные лохмотья.

В стороне вскрикнула Амана, и в этот раз ее крик не был предупреждающим. Просто крик боли. Я кинулся к ней, одновременно оглядываясь по сторонам, пытаясь найти причину. Но никаких новых врагов не появилось, ран на магичке — по крайней мере видимых — не возникло. А потом Амана согнулась пополам и осела на лед.

Что происходит?

Почему?

Наши взгляды встретились, и мне показалось, что темные глаза Аманы горят черным огнем.

Нет, не показалось. Горели.

Ну конечно! Магичка вобрала в себя жизненную энергию демона, и эта энергия, не предназначенная для человека, убивала ее изнутри.

— Выкинь! — я упал рядом с ней на колени. — Выкинь магию, слышишь?

— Что? — она, кажется, не понимала.

— Магию, которую ты забрала из ветси — избавься от нее! Выкинь из себя!

Амана моргнула, приподнялась на коленях, вытянула правую руку и сделала какой-то жест, но ничего не произошло. Через мгновение она опять со стоном сгорбилась.

Я смотрел на нее, впервые в жизни ощущая странное чувство. Чувство, что с тем, кто тебе нравится, кто уже стал дорог, происходит что-то плохое, а ты ничего не можешь поделать. Отчаяние.

В памяти всплыла сцена, которую я видел в свой первый день в деревне, когда другой «живчик» подавился едой, и офицер…

Тихо рыкнув, я обхватил Аману со спины, заставил наклониться вперед и сжатыми кулаками с силой надавил ей на живот. Я сам не знал, почему так сделал. Просто ничего другого в голову не пришло, а она будто давилась взятой у демона магией.

Амана хрипло, со стоном, выдохнула. И такое же черное пламя, которое я видел в ее глазах, вырвалось из ее рта. Черное пламя не поднималось языками, как обычный огонь, а крутилось в воздухе, извивалось, напомнив мне десяток обезумевших змей.

Все больше черного пламени выходило из Аманы, все крупнее становился клубок змей, и казалось невероятным, как они прежде в ней помещались.

Змеи черного пламени слились воедино — и взорвались чернотой. А потом я перестал ощущать тело Аманы, которую до последнего мгновения крепко сжимал.

Чернота заволокла все вокруг. Настолько непроницаемая для взгляда, что я не смог разглядеть даже свои пальцы, хотя поднес их к самым глазам.

Я напряг слух, но тьма, казалось, поглотила и звуки.

— Амана! — позвал я.

Тишина — тяжелая, гнущая к земле тишина. Ни звука в ответ.

— Кастиан! Зайн!

Нет, никакого ответа.

Я протянул руку вперед, повел в стороны, но пальцы ощущали лишь пустоту.

Все исчезли?

Или это я исчез?

Я выпрямился — это далось с трудом. Чувство было такое, будто целый ветси улегся мне на плечи, давя к земле. Но я выпрямился и крепко сжал топор, готовый драться, кем бы враг ни оказался.

Но врага не было.

Никого не было.

Только я — и темнота.