Влюблен без памяти

Глава 21

Марианна расстегнула поясную сумку и достала шар. В неярком утреннем свете, падающем сквозь листву и резные стены беседки, хрусталь на ее ладони казался темно-розовым.

– Что мне делать? – деловито спросил Орен.

– Наверное, лучше сесть, – неуверенно сказала Марианна. – Но ведь у нас с вами нет общих воспоминаний?

– Разве? – Он улыбнулся, присаживаясь рядом. – Ну хотя бы то, что было вчера или позавчера. Ведь это уже в прошлом. Может быть, нам покажут, как мы с вами схлестнулись на улице близ вашего ателье. Или как мы любуемся звездами.

– Или тот зловонный участок, – пробурчала Марианна.

Откуда ее вытащил милорд. С воровками разговор был короткий, с судом не затягивали, и, возможно, впоследствии она испытала бы столько бед, что полицейский участок остался бы в ее жизни одним из самых светлых пятен – не вмешайся Орен. Марианна прерывисто вздохнула, стараясь совладать с нервами. Он был слишком близко, чтобы можно было сохранять хладнокровие. Рядом с ним она чувствовала себя непривычно, все казалось новым и особенно ярким.

– Вы волнуетесь, – вполголоса заметил лорд.

– Вдруг вам возьмут и покажут картинку из моего прошлого, а я там не одета, – отшутилась она и тут же смутилась: она вовсе не собиралась дразнить лорда или вести себя вульгарно.

– Я уверен, что вам нечего стыдиться.

– Вы уверены!!! …Я стыжусь, что обокрала вас.

Лорд мягко подставил свою руку под дрожащую ладонь Марианны, удерживающую шар на весу.

– А я стыжусь, что пытался вас запугать и подавить. – Он помолчал. – Нам всем есть чего стыдиться, все мы когда-то допускали ошибки. Но не за все ошибки нас казнят. Попробуем, вдруг нам покажут что-то прекрасное. Нет?

Марианна грустно усмехнулась, опуская шар.

– У нас с вами нет ни одного прекрасного общего воспоминания? – уточнил лорд с непонятной серьезностью.

– Быть может, эта прогулка, но…

– Но. И здесь свое «но».

– Она еще не перешла в разряд воспоминаний, – выкрутилась Марианна.

Орен нравился ей, он безумно ей нравился, но – здесь было слишком много «но». Тем временем лорд взял ее свободную руку в свои ладони.

– Мне кажется, вам сейчас страшно, Марианна, – произнес он, впервые назвав ее по имени, без потешного, больше ей не принадлежащего титула. – Я не понимаю причин. Я ведь больше не пугаю вас?

Она досадливо подняла глаза к небу – к резной крыше беседки, лишь бы не встречаться с ним взглядом.

– Это не страх, милорд.

– Пожалуйста, прекратите.

– Что?

– Звать меня «милорд». Хотя бы когда мы наедине и нас никто не слышит.

– Но как мне вас звать, милорд?!

– Если я могу называть вас Марианна, вы сами мне разрешили, то вы можете звать меня Эдвард.

– Я не…

– Полно, – прервал он ее. – Вы прекрасно знаете: в том, что ваши владения сейчас принадлежат мне, нет никакой моей заслуги. Все это просто перешло ко мне по наследству. Нет никакой моей заслуги в том, что я Орен. Нет никакой вашей вины в том, что вы носили фамилию Рендин. – Заметив ее возмущение, он быстро добавил: – Я не говорю, что ваш отец в чем-то виноват, я знаю, что вы убеждены в обратном, а у меня нет никаких сведений о делах тех дней.

– Он ни в чем не виноват! – все же высказала Марианна.

– Пусть так. Давайте я буду для вас Эдвардом, когда поблизости нет слуг, ваших портних, даже вашей сестры. Что мешает вам называть меня так?

Против воли к горлу Марианны подступили слезы. Она так старательно возводит между ними стену, а он пытается проделать в ней брешь – вот так легко, разрешением быть с ним на короткой ноге, правда, только пока никто не слышит, даже самая распоследняя служанка. Это коварный подкоп под ее бастион, но подкоп с оглядкой на приличия. Ладно, у нее достанет ума, чтобы не поддаться на такие хитрые заходы, не обманывать себя и сохранить достоинство. Подумаешь – имя.

– Хорошо, – сухо сказала она, загнав слезы обратно. – Договорились. Эдвард. Я буду держать шар на ладони, а вы положите ладонь на шар сверху. Вот так. Чтобы я его не уронила, я пристрою его на колено. Вот так. И давайте подождем. Мы с Вивьен родные сестры, а вы человек чужой – возможно, что-то произойдет, но не сразу.

Орен подчинился ее указаниям.

– Нужно закрыть глаза? – уточнил он.

– Нет – может быть – не обязательно. Давайте попробуем вначале так.

Шар, зажатый между двумя ладонями, стал горячим, но в этом не было ничего удивительного: они грели его с двух сторон. Больше, кажется, ничего не происходило. Марианна смотрела на сосредоточенное лицо лорда – между бровей пролегла вертикальная морщинка, губы плотно сжаты. Он неотрывно глядел на собственную руку, словно ждал, что образы появятся прямо из шара, как дымок.

Когда Марианна готова была провозгласить, что эксперимент не удался, что-то вдруг сдвинулось. Перед ее мысленным взором развернулась картина – вот она сама, белобрысая малышка в коротком розовом платьице и в виднеющихся из-под него панталончиках, играет у фонтана, чаша которого отделана мозаичными плитками. Это загородное имение Рендинов, не столичный особняк. А вот к фонтану подходит темноволосый мальчик в голубом костюме и в белом жилете.

Марианна невольно ахнула и вскинула глаза на Орена. Он смотрел на нее с не меньшим, а еще большим изумлением – ведь для него такое окошко в прошлое было совсем в новинку.

– Вы видели? – отрывисто переспросила она.

Он склонил голову и проговорил:

– Фонтан, и девочка, и мальчик.

– Позвольте, не просто мальчик, это же…

– Тс-с. Может быть, мы увидим их еще?

Они умолкли и дружно уставились на собственные руки, а потом – сквозь них, сквозь то, что представало перед их взорами этим утром, в этой беседке, – в глубину лет. Далекий полдень в прошлом.

– Мне запрещают сидеть на бортике фонтана и перегибаться. Боятся, что я захлебнусь, – сообщает пятилетняя Марианна строго одетому мальчику.

Он приближается.

– Правда?

– А я уронила туда кукол. Вы поможете мне их вытащить?

Мальчуган подходит к фонтану и присаживается на мозаичный бортик.

– Где?

– Вон там!

Вопреки запрету, Марианна ложится на бортик животом и тычет пальцем в глубину.

– Я вижу здесь только пару шишек.

– Это и есть мои куклы!

Мальчик тянет руку к шишкам, но они слишком далеко, чтобы можно было достать их с бортика. Тогда он разувается, снимает чулки и закатывает штаны. Марианна хихикает.

– У вас нет красивой куклы? – спрашивает он, спуская ноги в журчащую воду. – Мне кажется, что вы одеты как юная леди. У таких леди бывают куклы-девочки – вот ваши шишки… простите, ваши куклы, возьмите.

– Благодарю, – церемонно отвечает Марианна.

Мальчик выбирается из фонтана, но не спешит обуваться – ждет, пока ноги высохнут, топчется по траве.

– Так у вас нет куклы с локонами, в дамском платье? – спрашивает он, будто ведет светскую беседу на балу.

– Есть. Но играть с ними скучно. Вы приехали к папе в гости?

Он кивает.

– Точнее, мой отец приехал к вашему. Я полагаю. Если вы леди Рендин.

– Я пока не леди Рендин, но, когда вырасту, буду леди Рендин. Пока не выйду замуж. Хотя вообще так нечестно, не по правилам: мужчину всегда представляют даме первым, даже если дама младше!

Мальчик улыбается.

– Вы правы, но нас некому представить. Все слишком заняты. Эдвард Орен, к вашим услугам.

Воспоминание истаяло, развеиваясь в воздухе, словно дымка от костра.