Вкуси меня медленно

Глава 5

Разочарование распространялось внутри Ли'Ес подобно раковой опухоли, поедая её, поглощая дюйм за дюймом. Каждый день босс связывался с ней и спрашивал о прогрессе с Джексоном; каждый день её ответ оставался неизменным: «Прогресса нет».

Эти слова были абсолютно чуждыми ей. Она никогда не произносила их прежде и ненавидела то, что произносит их сейчас. Провал не принесёт ничего, кроме боли.

А боли она отчаянно хотела избежать. Однако Ли'Ес не давила на Джексона. Каждый раз, рассматривая способы воздействия на него (отрезать один из пальцев, попытаться снова стереть память, приковать наручниками к кровати), она отговаривала себя от этого.

Почему?

Ответ на этот вопрос ускользал от неё так же, как и успех.

Он был мужчиной. Просто мужчиной. «Ничего особенного». Ли'Ес тут же поняла, что обманывает себя: его мужеством стоило восторгаться, а внутреннему огню завидовать.

Что ей делать?

Раны Джексона хорошо заживали, однако казалось, что он стал абсолютно другим человеком.

Он был вежливым, замкнутым, никогда не говорил невпопад и не произносил ни одного грязного слова или косвенного намёка, что делал в клетке Томаса.

Теперь он был мужчиной, о котором она читала в его досье, и это ей не нравилось. Ли'Ес хотела, чтобы старый Джексон вернулся, хоть и не могла понять почему. Единственное, что в нём осталось прежним, это то, что он отказывался отвечать на все её вопросы.

Конечно, ему не нужно было делать того, чего он не хотел, ведь у него была свобода выбора. Она завидовала этому так же сильно, как была разочарована отсутствием сотрудничества с его стороны. Всю свою жизнь она не имела возможности выбирать.

Хотя, если честно, это было не так. Один выбор у неё всегда был: жизнь или смерть. Несмотря на то, что выбор этот был плохим, она не была уверена, почему так сильно цеплялась за свою жизнь или продолжала повиноваться Эстапу снова и снова.

Умереть было бы проще, но она держалась, повиновалась и всегда наблюдала за окружающими, желая испытать хотя бы половину того, что испытывали они. Любовь и страсть, смех и дружеское общение.

Хотя бы раз.

Ли'Ес подавила фырканье. Она взбиралась на горы, участвовала в перестрелках и драках на ножах. Преодолевала минные поля, передвигалась в горящих зданиях, выпрыгивала из самолётов и автомобилей на ходу.

Чёрт, да она даже учила девочек-подростков делать то же самое — определённо свидетельство её силы. Однако ей никогда не хватало мужества упереться и сказать: «Нет, я не сделаю этого» или «Убейте меня, мне плевать». Этого она не могла. Если честно, её мужества не хватало даже на то, чтобы завести возлюбленного.

Кого-то, кого она бы желала. Кого-то, кого босс не приказал ей трахнуть, чтобы завоевать доверие. Кого-то, от кого ей ничего не нужно было бы украсть и кого-то, кого не нужно было бы убить так, как могла только женщина, находящаяся на мужчине.

Она просто слишком сильно боялась.

Теперь же, кое-кто искушал её забыть о работе и страхах и просто наслаждаться. Это и был тот «раз», которого она всегда желала, но Ли'Ес чувствовала себя потерянной. «Просто дерзость Джексона мне в новинку, вот и всё».

Правда ведь? Это могло объяснить, почему, чем больше она наблюдала за ним, тем сильнее её тело реагировало и желало его, несмотря на то, что она знала — этого делать не стоит. Не то чтобы она могла что-то сделать в этой ситуации.

Для неё страсть всегда приравнивалась к агонии. Когда босс вызовет её, а он вызовет, она покинет Джексона. И, если ей прикажут убить его, то она убьёт. Без вопросов. Без колебаний. Будут ли слёзы? Возможно. Скорее всего, она будет по нему скучать.

И даже если бы они смогли быть вместе, Джексон ни за что не продолжит встречаться с ней, если бы ей приказали переспать с кем-то другим, пока его не было рядом. Как бы сильно Ли'Ес этого не хотелось, она бы не стала скрывать от него измену, притворяясь, что была верной, только для того, чтобы он её не бросил.

«Если только не прикажут это сделать, — подумала она горько. — Как мне с этим справиться?»

За годы работы она преследовала многих людей и чужих. Пытала, и холодно, жестоко убивала. В тех ситуациях она знала, что делать.

Однако с Джексоном чувствовала себя не в своей тарелке.

«Почему? — подумала Ли'Ес снова. — Чем он отличается от других?»

Возможно, дело в его упрямстве или силе. Если у Джексона и было слабое место, она его не обнаружила. В последние несколько дней даже казалось, что у него не было мужских потребностей.

Он не прикасался к ней снова, после того как они лежали на кровати, и она притворялась его женой. Джексон сторонился её как чумы.

«Что, если бы я на самом деле была его женой?»

Эта мысль пронзила подобно молнии, и она не могла её прогнать. Не могла и остановить приступ тоски, который за ней последовал, проникая в самую душу. Посмотрит ли он на неё снова с тем огнём и той страстью? Даже нежностью?

О, эта нежность тогда чуть не погубила её. Никто никогда не смотрел так на Мишку Ли'Ес прежде. Все рассматривали её с опаской, аналитически и боязливо. Но не тогда, не Джексон.

Когда он взглянул на неё этими прекрасными серебристыми глазами, мягкими и любящими, ей так сильно хотелось, чтобы воспоминания, которые она поместила в его голову, были настоящими.

«Снова хочешь чего-то, глупая девчонка? Ты же знаешь, что приносят желания: ни-че-го».

Вздохнув, Ли'Ес оперлась на стену в гостиной и принялась наблюдать за тем, как Джексон вытолкнул себя из инвалидной коляски, которую она для него достала, и встал, держась за параллельные брусья, установленные только этим утром.

Он отказывался, когда она предлагала помочь ему, настаивая на том, что сам должен заниматься физеотерапией.

По крайней мере, его кожа приобрела нормальный оттенок, только на челюсти остались следы жёлтого и синего. Опухоль почти полностью спала. Его лицо не было красивым и никогда не будет, но оно по-прежнему абсолютно очаровывало её.

На правой стороне лица был шрам, белый и неровный. Он был старый, и, очевидно, получен задолго до похищения. Теперь рядом с этим шрамом находилось несколько новых, розовых и отёкших, как кошачьи царапины.

Серебристые глаза Джексона были обрамлены короткими и густыми ресницами.

Нос у него был слегка длинноват и с небольшой горбинкой, а скулы остры как осколки стекла. В целом, лицо дикаря.

Однако было в нём что-то заманчивое, что-то любопытно успокаивающее. Иногда, когда Ли'Ес смотрела на него, её охватывало ощущение спокойствия, расслабляя плечи и маня её просто наслаждаться.

Хотя это расслабленное состояние не сохранялось надолго, потому что за ним всегда следовало желание.

— Мне нужен телефон, Ли'Ес.

Глубокий голос Джексона прервал её размышления. Сколько она уже простояла тут, молча на него пялясь? К её щекам прилила кровь.

— В здании нет линий проводной связи.

— Твой мобильник сломан?

— Нет.

— Так позволь мне его использовать. — Безэмоциональный и равнодушный голос.

— Извини, не могу, — ответила она, ненавидя ему в чём-то отказывать.

— Почему? — он так сильно вцепился в брусья, что костяшки его пальцев побелели. Видимо, всё-таки не совсем равнодушен. Медленно, очень медленно Джексон перенёс свой вес на босые ноги.

Его лицо тут же исказила гримаса, но он не сдвинулся с места.

— Тебе не следовало срезать гипс, — заметила Ли'Ес. Ей безумно хотелось подойти к нему и помочь, но она знала, что он не примет её помощь.

— Почему я не могу воспользоваться твоим мобильником? — спросил он так, будто она ничего не говорила.

— Телефонный звонок можно проследить.

— Я поговорю быстро.

— Ты так же прекрасно, как и я, знаешь, что для того, чтобы проследить звонок требуется меньше секунды.

Он двигался вперёд, делая один крошечный шаг за раз.

— А что плохого в том, что звонок проследят? По твоим словам, мы друзья, партнёры, а это значит, что сотрудники А.У.Ч. наши союзники.

Ну, давайте посмотрим. Во-первых, агенты из Нью-Чикаго не знают её, во-вторых, они не станут ей доверять, и, в-третьих, они попытаются забрать у неё Джексона. О, и был ещё тот небольшой факт, что она ослушалась прямого приказа.

Джексон не должен контактировать со своими друзьями, тогда он будет чувствовать себя одиноко и сблизится с Ли'Ес.

«По крайней мере, в теории», — мысленно добавила она, нахмурившись. Ему ещё следовало сблизиться с ней, потому что с каждой секундой казалось, что он отдаляется всё сильнее.

— Мне кажется, ты боишься, что мои друзья вломятся в дом и нападут на тебя.

Это был самый дерзкий ответ, произнесённый им за последние дни, и она воспрянула духом. Ли'Ес не знала, почему его замкнутая личность раздражала её, просто раздражала и всё.

— Да ладно тебе, — ответила она, пытаясь его спровоцировать. — Твои друзья не смогли бы найти этот дом, даже если бы я отправила им карту, на которой огромный красным крестом было отмечено наше местоположение.

Внезапно, его рука соскользнула с бруса, смещая его. Предплечье Джексона ударилось о дерево, и он что-то пробормотал. Через секунду Ли'Ес уже была возле него, не в состоянии остановиться, и схватила мужчину за бёдра, ставя вертикально.

Мышцы под её ладонями сжались, и плечи Джексона напряглись, но ему удалось восстановить равновесие. Джексон выдохнул.

— Теперь можешь отпустить меня, — произнёс он тоном, в котором слышалось смущение.

Ей не хотелось этого делать. «Первое прикосновение за несколько дней, — прокричало её тело, — хочу ещё, ещё, ещё». На Джексоне не было рубашки, и она видела, как капля пота скатилась по его лопатке к поясу шорт. На спине мужчины было девять шрамов, начинавшихся у позвоночника.

«Откуда они у него?»

Плечи Джексона были широкими и великолепно сочетались с идеальной грудью, которой, она знала, он обладал. Также она знала, что он почти полностью состоял из мышц, и каждая из них была банкетом для её жадного взгляда.

Он был силой и абсолютной мужественностью, неотёсанными и поцелованными солнцем. У него было тело бога и лицо воина. Лучше и быть не может.

— Я сказал, можешь отпустить меня.

Ли'Ес убрала от него руки и отошла назад. Очевидно, он был сильным и одарённым мужчиной, и любой намёк на слабость унижал его.

— Любой другой на твоём месте ещё валялся бы в кровати, Джексон. Ты вытерпел множество избиений от кучи людей, и перенёс повреждения, которые убили бы кого-либо другого.

Он проигнорировал её и продолжил заниматься.

«Неужели простое «спасибо» в благодарность — это так много?» Она возобновила свою позицию у стены и снова осмотрела его, замечая линии напряжения возле глаз и рта и то, что кожа Джексона теперь была бледнее, чем несколько мгновений назад.

— Откуда у тебя шрам на щеке?

— Вышедший из-под контроля иной, — пренебрежительно ответил он.

«Правда?»

«Ложь».

Ли'Ес стиснула зубы.

— Откуда?

— Вышедший из-под контроля иной.

— Прекрасно. Мне плевать.

«Его уровень энергии?»

«На пятьдесят три процента ниже оптимального».

На пятьдесят три процента ниже, и он по-прежнему передвигается с помощью этих брусьев? Этот мужчина ещё более целеустремлён, чем она предполагала. Ли'Ес вздохнула.

«Выполнить проверку периметра».

Пауза. «Всё чисто».

Отлично. Дом находился в центре густо поросшего лесом заповедника, принадлежащего государству. Не многие знали об этом месте, но те, кто знал, легко могли нагрянуть, чтобы оценить её прогресс. Подонки.

Она обвела взглядом просторную комнату, пытаясь увидеть её глазами Джексона: пол из искусственной древесины, обшарканный, но отполированный до блеска; темно-коричневый диван из синтетической кожи и кресло на двоих, поцарапанные в нескольких местах; абсолютно белые стены.

Не изумительная обстановка, конечно, но и не ужасная.

— Как выглядит твой дом? — спросила она Джексона.

Он даже не взглянул в её сторону, просто продолжил двигаться вперёд. В итоге достигнув конца, мужчина медленно и аккуратно развернулся и начал продвигаться обратно к началу по наполненному болью пути.

— Ну?

— Уверен, ты уже знаешь.

Да. Она видела фотографии огромной крепости, которую ему отдали дедушка с бабушкой. Ухоженный зелёный газон был окаймлён замысловатой кованой железной оградой, которая вела к большому голубому фонтану.

Ночью, когда вода каждые несколько минут взмывала в воздух и падала обратно в пятнистое основание, дом выглядел как сверкающая сказка о мечте и звёздном свете.

Казалось, что белый камень простирается до самого неба, охватывая акр земли подобно сияющему месяцу. Определённо, это что-то из сборника рассказов о приключениях. Как бы то ни было, больше всего её впечатляла РСБ.

Роботизированная система безопасности использовала искусственный интеллект, чтобы систематически изучать повадки владельца дома и приспосабливаться к ним без перепрограммирования.

Она автоматически переводилась в дежурный режим, все это время адаптируясь к тем, кто был добавлен в группу блоков памяти.

Чтобы Ли'Ес смогла проникнуть внутрь, Джексон должен внести её в систему, иначе, как только она ступит ногой на территорию, тут же сработает сигнализация. Не то чтобы она не могла обойти это, если затратить немного времени и усилий. Возможно однажды, если Ли'Ес когда-нибудь позволят взять отпуск, именно это она и сделает.

— Тебе нравится жить в таком огромном месте? — спросила она.

— У этого есть свои плюсы. — Джексон не предложил ни больше ни меньше. Вежливый, отстранённый.

— И что по-твоему считается плюсом?

— То да сё.

Она разочарованно вздохнула.

— Мне не нравится, когда ты такой.

Он изогнул бровь.

— Какой такой?

— Замкнутый. Я предпочитаю, когда ты вспыльчивый и забавный. Мы ведь были женаты как-то, помнишь? — Последнюю фразу она добавила в шутку. Обычно она не показывала чувства юмора, однако сейчас Ли'Ес отчаянно хотела пробиться сквозь невидимую стену сопротивления этого мужчины.

Наконец, Джексон остановился и встретился с ней взглядом, прожигая горящим в нём серебристым огнём.

— Что ты делаешь, Табби?

— Пытаюсь развязать разговор. — «Пытаюсь лучше узнать тебя и подавить тоску внутри».

— Ну, в таком случае можешь прекратить. Нам не о чем говорить, если, конечно, ты не хочешь рассказать, как Деленсины способны за считанные секунды переноситься из одного места в другое, что им нужно от Шонов, кто твой босс, и что ты планируешь делать с информацией, которая тебе от меня нужна.

Она снова стиснула зубы.

— Большей частью этой информации я не могу поделиться.

— Большей частью того, что знаю, я не могу поделиться.

Чёрт бы его побрал!

— Хотя бы расскажи мне то, что можешь, — предложил он.

Прекрасно. Она даст ему немного информации, в надежде, что в ответ он расскажет ей всё.

— Молекулярный перенос возможен, но это ты уже заешь, так?

Он кивнул.

— Не знаю только, откуда это умеют Деленсины. Они всегда казались такими…

— Тупыми? — Он снова кивнул. — Многие из них на самом деле тупые, а остальные, ну, они используют это как защитный механизм.

— Что Томасу нужно было от Шонов?

«Осторожно, осторожно».

— Шоны уничтожили планету Деленсинов и теперь некоторые из них хотят того, чего на их месте хотел бы любой: отомстить.

Несколько мгновений стояла тишина. Ли'Ес больше ничего не говорила, просто ждала.

Джексон взглянул на неё с жёстким выражением лица.

— И это всё, что ты можешь рассказать?

— Да.

— Тогда повторяю, нам не о чем говорить.

— Я дала тебе что-то, теперь и ты ответь мне тем же.

— Мне нечего давать.

— Ты должен мне информацию!

— Нет. Не должен.

Ублюдок! Она абсолютно не ожидала от него такого. «А должна была». Это ведь типичное поведение мужчин. Она дала ему информацию — он нарушил слово. Не удивительно, что она остерегалась отношений так же, как большинство женщин остерегалось калорий.

Хотя часть её понимала Джексона. После всего того, что Ли'Ес с ним сделала (ввела наркотики, попыталась стереть ему память), она это заслужила.

Однако, для женщины, которая гордилась своими спокойствием и несгибаемостью, Ли'Ес поразила испытанная ею боль, смешанная с гневом и сочувствием.

Она взглянула в изучающие глаза Джексона, которые в данный момент наблюдали за ней и, казалось, даже видели её душу.

Выглядит она, вероятно, просто офигенно, в ботинках, которые покрыты грязью, так как она не удосужилась их помыть.

Она была слишком занята установкой этих дебильных деревянных брусьев для Джексона, чтобы он быстрее смог восстановить силы.

Её волосы, настоящие чёртовы волосы, которые он так сильно хотел увидеть, но никак не прокомментировал, скорее всего, были спутаны и с выбившимися прядями, а джинсы и простая серая футболка помятыми и пыльными.

— Ли'Ес, — сказал он, вздохнув.

Знал ли он, что причинил ей боль? Волновало ли его это?

— Слушай, — сказала она. — Я рада, что хоть в чём-то наши мнения сходятся. Разговор это просто форма пытки, и я больше не буду тебя ей подвергать. — К счастью, голос её был спокойным и бесстрастным. — Не пытайся сбежать, ладно? Двери открываются только при удостоверении моей личности, но мы оба знаем, что ты легко сможешь вывести провода из строя. Если хочешь вести себя как болван, то сделай это и выезжай отсюда, но я тут же поймаю тебя и буду в ярости. Ты ведь помнишь, что случилось с Томасом, когда он вывел меня из себя?

С этими словами она развернулась на пятках и вышла из комнаты.

Джексон пробормотал проклятье, как только она скрылась из виду.

Ли'Ес не знала этого, но он вовсе не планировал сбегать. Во-первых, инвалидная коляска сильно замедляла его, но без неё он был ещё медленнее — она в мгновение ока его поймает. Во-вторых, он был настроен узнать, кем она была, на кого работала и почему её интересовали Шоны.

И, пока он не узнает всё это, останется здесь.

Ну, хоть какие-то ответы он получил.

Деленсины хотели отомстить, и Джексон знал, существовали и другие виды, планеты которых были уничтожены Шонами.

Придётся ли людям с Земли в скором времени вставать в очередь, чтобы самим взять реванш?

«Ли'Ес рассказала бы тебе больше, если бы ты был с ней милым. Идиот».

«Нет», — подумал он тут же. Ей не хотелось, чтобы он был милым. Он уже вёл себя так, был вежливым как преподаватель в воскресной школе, но ей это не понравилось.

«Ей хочется, чтобы я был самим собой», — понял Джексон.

Ей хочется сарказма, оскорблений, извращённого юмора и прочей ерунды.

Если бы он вёл себя так, как того требовали его инстинкты, она могла бы проколоться и случайно что-нибудь рассказать.

Джексон почти фыркнул. Если честно, то он был даже не заметил, если бы она прокололась.

Чёрт, да он не заметил бы, покажи она ему слайд-шоу с таблицами и диаграммами, излагающими всё, что он хотел знать.

Когда он смотрел на неё, то не слышал ничего, кроме собственного сердцебиения.

Когда он смотрел на неё, то не видел ничего, кроме привлекательной женщины.

И не хотел ничего, кроме секса.

Сегодня её волосы были цвета клубничный блонд, подчёркнутого янтарным и светло-желтым оттенками. Разноцветные пряди идеально подходили ей. Они были длинными и немного вились, ниспадая волнами подобно сияющему водопаду. Несколько раз, он почти протянул руку и сжал эти пряди в кулак, отчаянно желая узнать, искусственные ли они. Джексон предполагал, что нет, и это возбуждало его.

— Сними парик, — сказал он ей как-то. — Я хочу видеть блондинку.

— Светлый тоже не мой натуральный цвет, — ответила она.

— Ты рыжая?

— Нет.

В тот момент он не понял, что она имела в виду, и посчитал, что Ли'Ес просто уклоняется от ответа. Теперь её слова приобрели смысл: она не была рыжей, блондинкой или брюнеткой — её волосы сочетали в себе все эти цвета.

Эти волосы будут выглядеть изумительно, раскинутые по его подушке.

Она будет выглядеть изумительно.

От этой мысли через него стремительно пронеслось желание. Она сняла линзы, и её глаза на самом деле были карими, как он и подозревал, умопомрачительная смесь зелёного и золотисто-коричневого цветов.

Веснушки его жены были смыты, оставляя только гладкую кожу цвета сливок, которую он бы с удовольствием облизал. «Про веснушки ты думал то же самое».

Он думал так про всё в ней.

Джексон нахмурился. «Она мне даже не нравится, однако я так страстно желаю её». Она была огнём и льдом. Решительностью и неуверенностью.

Ли'Ес была отстранённой, но иногда смотрела так, будто хотела запрыгнуть на него. В эти моменты от неё исходила такая уязвимость, которая ошеломляла. В эти моменты ему хотелось заключить её в объятья и прижать к себе. Как она отреагирует, если он попытается? Кажется, ей не нравится, когда к ней прикасаются, и она позволила это только три раза. Впервые в клетке, потом, когда они вместе лежали в кровати, и последний раз на брусьях. Прикосновения эти не были осторожными или сексуальными. Однако, они не были и уверенными. Она просто погладила его по лицу, по груди, поддержала его и всё.

Ли'Ес даже уклонялась, когда он пробовал сам к ней прикоснуться.

Его сердитый взгляд превратился в насупленность. Почему она не попыталась воспользоваться сексом, чтобы расколоть его?

Джексону хотелось бы считать иначе, но он скорее всего уступил бы и рассказал ей всё, если бы она скользила по его напряжённому члену.

Чтобы вся это сила и концентрация была на нём или под ним… святой Боже. Она должна знать, что ослабила его сопротивление.

Физически, казалось, что она специально создана для секса, для него, и от этого ей становилось психически тяжело сопротивляться. Ли'Ес входит в комнату — его кровь накаляется, опаляя и сжигая всё на своём пути.

Джексон мог думать только о том, чтобы прикоснуться к ней, попробовать её. Трахнуть. Жёстко, горячо и грязно, часами, так, как она только позволит. Возможно, на некоторые способы её даже придётся уговорить.

Должно быть, удары в голову, сопровождаемые стиранием памяти, серьёзно повредили его рассудок. То, что он сидит здесь и думает об этом, вовсе не хорошо.

Ему нужно исправлять повреждение, которое он нанёс их отношениям, вместо того, чтобы сидеть и вожделеть её. Только всё исправив он сможет получить ответы.

Джексон неумолимо заставил свои ноги двигаться. Медленно, равномерно.

Мышцы его были жёсткими и чувствительными, левая лодыжка сплошным мучением, а правая рука, казалось, была подсоединена к розетке, которая вела прямиком в ад, однако он не позволял этому его остановить.

Вскоре по его груди и спине заструился пот.

Достигнув конца брусьев, он развернулся и позволил себе упасть в коляску.

Его задница с силой ударилась о сидение, и удар потревожил всё ещё заживающие рёбра. От боли Джексон на мгновение прекратил дышать, и его атаковало головокружение.

Боже, слабость — это отстой.

Стиснув зубы, он положил локти на ручки коляски и позволил голове упасть в поднятые ладони. Если Ли'Ес не попытается соблазнить его, тогда ему следует соблазнить её.

Женщины смягчались после секса, становились эмоционально уязвимыми. По крайней мере, это он говорил себе, пытаясь найти рациональное объяснение тому, что ему не терпится уложить врага в постель. «Боже, мне требуется помощь».

— Ли'Ес, — позвал он, развернув коляску. Прошло несколько минут, ответа не прозвучало. — Ли'Ес.

Снова никакого ответа.

— Ли'Ес! — Ничего. — Табита. — Ничего. — Мишка. — Произнеся её имя, Джексон моргнул и замер. «Мишка». Восхитительное, греховное и таинственное, как и сама женщина. Это имя идеально перекатывалось у него во рту, созданное для того, чтобы наслаждаться им в ночной темноте. — Мишка.

Ответа снова не было.

Игнорирует его из вредности? Кэти несколько раз делала это за время их годовой близости. Извращённо, он наслаждался долгожданной тишиной и даже не пытался с ней помириться, однако по отношению к Ли'Ес он не испытывал того же. Ему хотелось, чтобы она была перед ним и говорила. «Это нужно для того, чтобы получить ответы», — убеждал он себя.

«Лжец». Нахмурившись, Джексон направил инвалидную коляску по коридору.

Переводчики: Eddie_10

Редактор: natali1875