Вий

Глава 16

Охранник вздохнул.

— Лезут, проклятые! Что ни день прут. Добро хоть, только великанам стена не помеха, да летающей всякой твари. Ну, крысы ещё вскарабкаться могут. А прочие — нет.

— Хоть это хорошо, — согласился я. — Ладно, мужики, бывайте. Я погнал.

— И не сидится же в своём отечестве, — проворчал охранник, открывая небольшую калитку — только-только пройти человеку с лошадью. — Неужто здесь тварей мало?

— Тварей хватает. Умения — не всегда. Я опыта набираться еду.

— Рассказывай, ага! А то не знаем, для чего ваш брат в Пекло лезет. Долгами оброс — так и говори…

Разубеждать дядьку я не стал. Выпустил, и ладно. А вот Тварь промолчать не смогла. Обернувшись, рявкнула:

— У хозяина нет долгов! Он вообще граф! Яичницу с ветчиной хоть каждый день может есть по десять раз.

Гордо взбила копытами пыль и понеслась прочь.

— Тянули тебя за язык, — проворчал я.

— А чё они⁈

— Не, ну тут не поспоришь…

По сторонам от дороги вновь замелькали леса, поля и деревни. Поначалу пейзаж как будто бы не менялся. Пока не попалась деревня, выжженная дотла. Причём довольно давно, пепелище успело зарасти бурьяном. Всё, что осталось — мелькающие кое-где печные трубы. Следующая деревня от огня не пострадала, но и жилой не выглядела. Дома покосились, частично вросли в землю. На некоторых провалились крыши. И не слышно было не звука — собаки не лаяли, скот не мычал, петухи не кукарекали.

Н-да… Куда ж люди-то подевались? Вряд ли ведь всех под корень твари извели. Скорее, подались куда-то в более защищенное место, под охрану каменных стен, как в Полоцке. В тот же Невгин, например, могли податься.

Забывать о том, где нахожусь, я себе не позволял ни на секунду. В любой момент ждал нападения и был к нему готов. Но твари меня не трогали. По крайней мере, пока. Видимо, таких, кто мог бы сравниться по скорости с моей Тварью, не водилось даже здесь. Чему оставалось только от души порадоваться.

До Невгина мы добрались беспрепятственно. Крепостную стену я увидел ещё издали, она напоминала ту, что в Полоцке.

Когда подъехал ближе, сходство закончилось. Всё, что осталось от ворот города — проём, в котором они когда-то висели. Сами ворота не уцелели, их будто вырвали с корнем. Стена в одном месте была обрушена полностью — так, словно по ней долбили снарядами сверху. Или настойчиво топтал великан, например — вот это больше похоже на правду.

Перед воротами Тварь притормозила. Покосилась на нечто, лежащее у стены и подозрительно напоминающее кучу человеческих костей.

— Хозяин. А нам точно туда надо? Сердцем чую — пожрать тут не светит. Давай, может, в другой город поедем?

— Нет. Нам этот нужен.

Я вытащил из-за пазухи перо вещей птицы, положил на ладонь. Перо повернулось, указывая острым концом прямо на ворота. Ну, я, собственно, и не сомневался.

— Идём, Тварь. Дома пообедаешь.

Тварь неодобрительно дёрнула ушами, но сквозь ворота прошла. Следуя направлению, которое указывало перо, мы двинули по тому, что когда-то было городской улицей.

Она лежала в руинах. Следы пожаров там, где были деревянные строения, голые почерневшие остовы на месте каменных. И — человеческие кости. То тут, то там. На ладони одного из скелетов я заметил остатки перчатки. Пальцы другого сжимали меч. Охотники бились за город до последнего. А сколько ещё было таких городов? Сколько храбрых охотников погибло, сколько охотничьих орденов стёрто навеки?

Этого я не знал. Как не знал никого из павших — которые погибли, судя по всему, задолго до того, как в этом мире появился Владимир Давыдов. Но подступающая ярость захватила так, что у меня сжались кулаки.

— Ну, твари, — процедил я. — Недолго вам осталось!

С широкой улицы мы свернули в один переулок, в другой. И вдруг перо на моей ладони резко повернулось вправо. Оно указывало на каменное строение, приличных размеров одноэтажный дом. Окна выбиты вместе с рамами, зато на крыше местами черепица уцелела. И дверь, как ни странно, цела. Даже приоткрыта, но не широко — человеку не пройти. Кобыле тем более.

Местный Оплот, видимо.

— Что там внутри? — спросил у Твари я. — Чуешь кого-нибудь?

Широкие ноздри кобылы раздулись — она принюхивалась.

— Нет…

— Как-то вот не слышу уверенности в твоём голосе.

— Там никого нет. Но был.

— Кто?

— Не знаю. Крупный. Больше меня.

— Прикалываешься? Как бы он туда пролез?

— Не знаю. Давай отсюда уйдём!

— Ну, здрасьте. Ты боишься, что ли?

— Конечно, боюсь! Если он больше меня, то ведь и сожрать может!

— Не факт.

— Почему?

— Да может он не плотоядный. Киты вот, например — знаешь, какие здоровые? С дом размером. И ничего, кроме планктона, не жрут.

— Кого-кого?

— Ну, рачки такие мелкие. Совсем крошечные, в горсти пара сотен поместится.

— Да ла-адно!

— Ей-богу! Короче. Стой тут на шухере. Если заметишь что подозрительное, ори громче. Я пошёл.

Я поднялся на крыльцо и потянул на себя дверь. Чтобы открыть, пришлось приложить усилие — дверь от старости разбухла и уперлась в каменный пол крыльца.

В пыли на полу я заметил странный след. Неширокую полосу, как будто тащили что-то. Хотя кому тут что таскать?

След продолжился и в доме, на пыльном дощатом полу. Выписывал на нём извилистые линии. Я пожал плечами. Ладно, Тварь на шухере. Если заметит что-то подозрительное, предупредит.

Устройство местного Оплота примерно повторяло наше. Большая общая комната, из которой три двери ведут в другие, кухню-столовую и спальни.

Из трёх дверей не уцелела ни одна, все была взломаны. Во всех помещениях пусто, в этом я первым делом убедился. Четыре больших окна тоже вынесены вместе с рамами. А наружная дверь — цела. Странно, конечно, ну да чёрт с этим. Я здесь не для того, чтобы детективные загадки разгадывать. То, что мне нужно, увидел сразу.

Пень стоял на полу. На пне лежал скелет. Ладонь человека скрылась в отверстии. Когда напали твари, он проходил обряд посвящения.

Рядом — ещё один скелет. Тот, кто стоял рядом, старался прикрыть товарища. Молодого парня — судя по тому, что от него осталось. А если уж быть совсем точным, то пацана лет пятнадцати, ровесника нашего Гераськи.

Я скрипнул зубами. Эти ребята в буквально смысле слова сражались до последнего! Вывели на бой всех, способных держать оружие. Ну, то есть, собирались вывести всех. Но не успели.

— Спите спокойно, братья, — процедил я. Положил скелеты рядом друг с другом, между ними пристроил меч — тот, что сжимал старший. — Вы сражались достойно! Ваш орден отомстит за вас. Клянусь.

Я поднял с пола пень. Положил на большой круглый стол — как ни странно, уцелевший. Почесал в затылке. Самый очевидный вариант — сунуть руку в отверстие и посмотреть, что будет. Ещё более очевидно — делать это надо не здесь, а в нормальной обстановке. А то нехорошее у меня какое-то предчу…

Закончить мысль я не успел.

Со стороны окна на меня бросился гигантских размеров змей.

Тварь перемещалась совершенно бесшумно, без всяких писков и визгов, даже шороха практически не было слышно. Размером с хорошее бревно, длиной… А хрен его знает, какой она была длиной — хвост заканчивался где-то за пределами окна.

Я метнулся в сторону от целевого пня, выдернул из ножен меч и полоснул змея поперёк морды. Морда была быстрая и наглая — она налету просекла мой маневр и дёрнулась следом. Не сказать, чтоб это ей сильно помогло — скорее наоборот. Сама же на меч и налетела.

Брызнула тёмно-зелёная кровь. Змей отпрянул, зашипел.

Заминка дала мне возможность оценить противника. Змея как змея, ничего особенного, за исключением сложенных и прижатых к туловищу крыльев. Это счастье ещё и летать умеет, или то — так, рудиментарное?

В справочнике такого не было. Если, конечно, не допустить, что судьба свела меня с самим Змеем Горынычем. Но справочник, фигурально выражаясь, пяткой в грудь себя колотил, утверждая, что Горыныч не выползает в мир, он просто сторожит Калинов мост, ведущий в потусторонний мир и обратно. Ему, мол, не в кайф и не по масти куда-то там переться и что-то кому-то доказывать.

Впрочем, ладно, классификация сейчас — явно не самая актуальная задача. Покажи мне свои родии, тварь!

Отдав мысленную команду мечу, я заставил его светиться холодным «мечевым» светом. А змей тем временем изогнулся буквой «S» и свысока, презрительно на меня посмотрел своей окровавленной рожей.

«Сейчас ведь, сука такая, заговорит», — подумал я.

— С-с-с-сейчас-с-с-с с-с-с-сдохнеш-ш-шь! — прошипел змей.

— Аффирмации, говорят, штука хорошая, практикуй, — кивнул я. — А у меня чутка иной подход.

Костомолка.

По телу змея пробежала волна, однако сколько-нибудь серьёзного эффекта Знак не оказал. Змей только рассердился совершенно и, разинув пасть, будто для того, чтобы заглотить целиком, кинулся на меня.

«Надо было брать терминатора», — подумал я, уходя с линии атаки. В принципе, ещё не поздно. Можно быстро метнуться домой с помощью амулета, взять терминатора и телепортнуться сюда обратно, сесть в кре… Ну, сесть на пол и наблюдать за битвой.

Только вот нюанс: все родии при этом достанутся терминатору. Хреновый же из меня охотник выйдет, если вся моя сила будет заключаться только в Твари и терминаторе. Да и вообще, впервые оказавшись в Пекле, начинать с читерства — ну, такое себе. Твари местные уважать не будут. Братья-охотники, кто прознает — не поймут. Посмеиваться станут — за глаза, конечно. Мол, а, тот самый Владимир, который только чёрным самоходным скелетом сражается! Знаем-знаем… Нет уж, так не пойдёт.

С пастью змея, полной острых акульих зубов, я разминулся удачно. Сделал поворот и взмахнул мечом. План был — башку отрубить нахрен и покончить уже с этим делом. Но меч внезапно ударился будто в полено. Вернее, полено-то мой прокачанный меч разрубил бы без проблем. Чувство было такое, как будто у меня в руках самый обычный меч, долбанувший по наредкость ссученному и неподатливому полену.

Змей вывернул голову, нашёл меня глазами и вновь кинулся в атаку.

Я принял удар на Доспехи, но от удара упал на пол, прокатился до стены. Встал, чувствуя что разъярился окончательно. Ну, тварь, ну, зря ты это. Бежала бы лучше. Хотя чем тебе бежать, гадина ползучая…

Удар!

Попал в разверстую пасть, и на этот раз ощутил эффект. Змей издал звук, будто поперхнулся. Остановил свой стремительный бросок. Пасть захлопнулась, туловище изогнулось к потолку.

Я повторил Костомолку, мне показалось, что теперь это — хорошая идея. И не прогадал. Скрючило змея ещё сильнее, он даже упал. А когда открыл пасть, оттуда хлынул малоаппетитный зелёный поток. Но родий пока не было.

— Предлагаю сделку: ты быстро подыхаешь, а я рассказываю друзьям, какой ты молодец. Ну как? Соглашайся, сделка — огонь!

И я переключил режим меча на огненный. Лезвие охватило пламя.

— С-с-с-сволочь! — прошипел змей.

— Это ваш окончательный ответ?

Следующую атаку я едва не прощёлкал. Ничто не предвещало. Змеиные повадки для меня были в новинку. Просто вдруг эта валяющаяся туша распрямилась в стремительном броске.

Я едва успел закрыться мечом.

Однако удара не последовало.

Змеиная башка застыла сантиметрах в десяти от лезвия. И без того узкие зрачки твари сузились ещё сильнее.

— Утюг забыл выключить? — предположил я.

Не ответив, змей рванул в окно. Огромное туловище вытекло из разгромленного оплота быстро и бесшумно. Я бросился следом. Если там, снаружи, появилась какая-то тварь пострашнее, от которой удирает змей, лучше оценить опасность как можно скорее. Если же там подоспели братья-охотники, лучше тоже как можно скорее заявить о себе. К тому же там кобыла моя. Завалят — обидно получится, предупредить бы надо.

Однако когда я выскочил из окна и пробежал несколько метров, то увидел картину, которая меня одновременно и умилила и буквально вырубила.

Кобыла по кличке Тварь стояла поодаль от оплота, возле некрасиво разрытой ямки и с недоумением смотрела на змея. Змей, опять изогнувшись буквой «S», ответно смотрел на Тварь.

— Ты что делаеш-ш-шь⁈

— Жру, — неуверенно отозвалась Тварь. — А тебе чего — жалко, что ли?

— Моих-х-х детей⁈

Правым копытом Тварь принялась как бы невзначай закапывать разрытую ямку, в которой находилась кладка яиц.

— Э-э-э… Нет?.. — как-то полувопросительно ответила она перепачканной яйцами мордой.

Вероятно, змей всё-таки был змеёй. Вряд ли у этих тварей отцовский инстинкт так сильно развит.

Змея рванула в атаку. Тварь, издав исполненное паники ржанье, вчистила вокруг Оплота. Карусель-карусель начинает рассказ, это сказки, песни и веселье…

— Хозяин! Хозяин, спаси! — орала Тварь, пробегая мимо меня.

— К охотнику взываеш-ш-шь⁈ — насмехалась змея. — С-с-спас-с-сителя наш-ш-шла!

Тварь ржанула в ответ и припустила ещё быстрее. Змея, сообразив, что в гонке нифига не победит, изменила тактику. Крылья расправились, величественно трепетнули, и туша поднялась в воздух.

Аэродинамика — не моя специальность, но, по ходу, без магии тут не обошлось. Нет, я не спорю, что если скинуть эту мерзоту со скалы, то она полетит по законам физики. Но стартануть с земли… Не, тут крылья-то побольше бы нужны. Или туловище поменьше. Или и то, и другое сразу. А так — не верю. Но вопрос веры вообще не стоит, когда перед тобой летает крылатая змея.

В полёте она оказалась ещё стремительнее, чем в ползанье. Кобыла издала предсмертное ржанье, исполненное ужаса, и грянулась о землю, перевернулась на спину, пытаясь копытами встретить угрозу.

Я поднял руку и скастовал Молнию.

До сих пор этот Знак показывал себя так себе. Против заложных покойников, которые составляли основную массу моих противников, не работал в принципе. Против остальных — ну, так-сяк. Скорее временно обескураживал, чем убивал. Но сегодня я, похоже, нашёл идеальную мишень.

Змею долбануло как надо. На краткий миг я увидел её будто на рентгене — каждую косточку. Было этих косточек — дай бог каждому. Вот бы все были золотыми сосудами! Хотя мечтать, конечно, не вредно…

От змеи даже потянулась вверх струйка дыма.

Как только действие Знака закончилось, змея рухнула. Кобыла умудрилась откатиться в сторону. Ну просто ниндзя, а не лошадь.

Я подошёл к поверженному сопернику, сунул под нос пылающий меч.

— С-с-сдохнете! — чуть слышно выплюнула дымящаяся пасть. — Вс-с-се с-с-сдохнете, с-с-су…

Ничего более интересного там, наверное, уже не услышать. Поэтому я взмахнул мечом и ударил. На этот раз башка отделилась от тела легко, будто всё тело состояло из пластилина.

Меня ударило молнией. Отбросило на Тварь, которая к тому времени только-только поднялась на ноги. От моего удара рухнула вновь, покрыв всю вселенную добротным сапожничьим матом.

— Да-а-а, — простонал я, соглашаясь с услышанным.

Теперь мне сделалось кристально понятно, почему охотники любят ходить в Пекло.

Вот, пожалуйста, первая встречная тварь. Да, она необычная, непривычная, и если вовремя не сориентироваться — запросто можно сдохнуть. Собственно, я мог бы сдохнуть, даже не успев понять, что происходит, если бы краем глаза не заметил движение в окне.

Но с другой стороны — в сравнении с лешим убить змею оказалось не так сложно. А родий она принесла — не много не мало двадцать штук. Двадцать! Как очень сильная вила или очень слабый чёрт.

А где двадцать родий — там и двадцать костей. И особые тарифы для тех, кто ходит в Пекло. Честная сдача по весу.

— Ну, хозяин! Разве так поступают? — возмущалась Тварь, вновь поднимаясь на копыта. — Меня тут чуть насмерть не уходили!

— А нефиг жрать всё подряд, — возразил я. — Ты о чём думала, когда кладку этого чудища разоряла?

— О том, что жрать хочу! Сам бы попробовал столько скакать.

Вот и поди разбери у этой кобылы — когда она правда с голодухи подыхает, а когда на ровном месте ломает комедию. Я и в лошадиной-то физиологии слабо разбираюсь, а уж в тварно-лошадиной — и того хуже.

— Ладно, — вздохнул я. — В Полоцк вернёмся — пожрёшь.

— Нет уж, давай до дома, — заартачилась Тварь. — Не люблю я эти казённые харчи.

— Угу, то ли дело — змеиные яйца из-под земли.

— А вкусные, знаешь! — Тварь облизнулась.

— Не знаю и знать не хочу.

Я сжёг змеиную тушу, собрал два десятка костей. В основном это были позвонки, но попалось и три изогнутых ребра. Мешок изрядно отяжелел и с трудом завязался.

Сходив в оплот, я забрал пень. Эх, телепортироваться бы сейчас со всем этим… Но не бросать же Тварь одну. Мало ли, где её стопарнут. Ладно, вместе пришли — вместе уйдём.

Когда я вышел на улицу, Тварь задумчиво смотрела в небо.

— Хозяин… Нам бы пошевеливаться.

Я поднял голову, проследил за её взглядом и присвистнул.

По небу летели трое змей. И не куда-нибудь, а к нам.