Вий

Глава 15

— Всегда знал, что истерики до добра не доводят, — проворчал я.

Сдул пепел, перо вещей птицы отложил в сторону — задарю Марусе, она такие приколюхи любит, — принялся собирать кости. И заметил, что камень под ними не ровный. Расчистил рукавом остатки пепла.

В красно-коричневую поверхность камня был вдавлен отпечаток ладони с растопыренными пальцами. Не какая-нибудь гигантская хрень из банки — обычный отпечаток нормального человеческого размера.

Собственно, вариантов, что делать, было немного. Единственный возможный источник информации сдох от досады, теперь уж только самому решать. Не придумав ничего другого, я положил ладонь на отпечаток.

На всякий случай был готов к чему угодно, вплоть до внезапной атаки неведомых тварей из-под земли и с воздуха, но ничего подобного не произошло. Камень приятно потеплел. Перо, оставшееся от птички-истерички, чуть приподнялось и повисло в воздухе. А на поверхности камня проступили линии и кружочки — карта.

Перо взлетело выше. Коснулось одной точки на карте. И другой. Между точками протянулась извилистая красная линия. Угу. Маршрут построен. Спасибо, Алиса.

Точка, которой перо коснулось в первый раз — это, видимо, мое местонахождение, Полоцк. А конечная точка — собственно, конечная точка. Одна фигня — названий у точек не было. Ни у одной. Я ждал, но они не появились. Просто через какое-то время карта погасла, перо опустилось на мою ладонь, а камень под ладонью вновь стал холодным. Всё.

Ну, собственно, теперь надо перемещаться куда-то, где есть карта. При моей-то фотографической памяти с городом не ошибусь. А дальше, видимо, должно включиться перо.

Первым долгом я вернул пацанам лодку.

— Ишь ты! Живой!

— Ну даёт, пореченский!

— Наш человек! — слышал я высказывания охотников.

— Может, давай к нам? — хлопнул меня по плечу Глеб. — Чего там, в твоём Поречье, интересного? А тут что ни день — то какие-нибудь чудеса творятся.

— Спасибо за приглашение, конечно, однако вынужден отклонить. Пока у меня и в Поречье веселья хватает. Но я буду временами набегать.

— Набегай-набегай. Ещё помощь-то нужна какая?

— Не, всё нашёл, что хотел. Спасибо!

Далее я ушёл красиво — нащупал в кармане амулет и сгинул, не утруждая себя вычерчиванием Знака. Ну его нафиг, следы лишний раз оставлять. Конечно, охотники тут, как принято выражаться, добрые, но доверяю я по факту одному лишь Глебу. И того-то знаю — без году неделю.

Перенёсся я к себе в башню. Вышел из кабины, окинул задумчивым взглядом терминатора. Взять с собой, или ну его нафиг?.. Пожалуй, нафиг. Только внимание привлёчём. Введу себе правило: брать терминатора только на самые конкретные и неоспоримые разборки. А я пока еду хрен знает, куда. Кстати, да. Куда я вообще еду-то?

— Тихоныч? — заорал я, спускаясь вниз. — Наталья! Хэллоу? Энибади?

— Слушаю внимательно, — выскочил откуда ни возьмись Тихоныч.

— Карта у нас есть?

— Поречья-то? Имеется!

— Поречье я и без карты как свои пять пальцев знаю.

— Так чего же — губернии?

— Шире бери, Тихоныч. Материка, наверное… Или — Пекла.

Тихоныч побледнел. Я вдруг задумался над тем, что собираюсь, собственно говоря, рвануть не куда-нибудь, а в Пекло. Судя по направлению, которое увидел на карте — почти строго на запад. Н-да. Как же быстро растут дети… То есть, я. Кажется, буквально вчера я лежал за печкой и уныло втыкал в потолок. А теперь — вот. Владелец поместья, охотник в ранге Боярин, готовлюсь к первой вылазке туда, где живые не выживают.

— Этакого нет, — покачал Тихоныч головой. — Да и зачем оно вам, барин? Ну к чему все эти…

— Есть, Тихоныч, такое слово: «надо». Так, если у нас нет — то где есть?

— Не ведаю. Ну… в библиотеке, может быть.

— Кстати насчёт библиотеки… Ну да, ну да. Всё сходится.

— Что сходится, Владимир Всеволодович?

— Решительно всё, Тихоныч. Ладно, бывай, скоро зайду ещё.

Вернувшись в башню, я уже более традиционным способом телепортировался в комнату в трактире у Фёдора. Комната была пуста. Значит, Юлия перебралась к Абрамовым на ПМЖ. Ну, или квартирку себе сняла, как вариант. Ох, и не нравится мне этот её социальный лифт… Слово «социальный», если быстро произносить, вообще звучит как-то неоднозначно.

Ну да ладно. Убить её Абрамов не убьёт — не того размаха гнида. А если берега попутает, то как меня найти, я девушке объяснил. В остальном — не девочка уже. Замужем была и сколько лет ещё от мужа-упыря по городам и весям бегала, наверняка всякого навидалась. Не буду забивать себе голову неактуальными задачами.

Я свинтил из трактира, свистнул извозчика и приехал к моему доброму старому другу Аркадию Дубовицкому. Тот полусидел-полулежал в кресле с закрытыми глазами, проявляя полнейший игнор реальности как таковой. Пришлось бахнуть Восстановление сил.

— Где я⁈ — подскочил Дубовицкий, уставившись на меня диким взглядом.

— В Африке, где ж ещё. Вон, и аборигены уже подкрадываются, имея на ваш счёт смутные и неоднозначные намерения, — кивнул я в сторону статуэтки чернокожего полового гиганта.

— Всё шутите, — проворчал Дубовицкий, успокоившись.

— И все меня вечно в этом упрекают. Ну давайте я буду ходить унылый и гундеть о том, как всё хреново, как достала эта бесконечная война, налоги, ипотека, наша сборная по футболу и профессиональное выгорание. То-то жизнь краше станет.

— Нет-нет, прошу простить. — Дубовицки заёрзал в кресле, пытаясь принять менее расслабленное положение. — Просто мне только что снился кошмарный сон про вия.

— Как, кстати, насчёт вия дела обстоят? Есть чё?

— Кгхм. Н-да, кое-что есть. Готовы слушать?

Я ещё раз мысленно окинул взглядом свои текущие дела. Как будто срочно никуда лететь не надо, нигде ничего не горит…

— Готов. — Я упал во второе кресло. — Излагайте.

Но просто так начать излагать Дубовицкий не мог. Ему нужно было принять ванну, выпить чашечку кофе. Кофе ему организовали, мне за компанию тоже. А вот ванну он со вздохом заменил сигарой, предварительно тактично справившись у меня, не возражаю ли против небольшого количества дыма. Я только рукой махнул.

— Итак, вий, — сказал Дубовицкий, раскурив сигару, которая почему-то упорно заставляла меня коситься на статую и искать фрейдистские аналогии. — Как я и предупреждал, сведений фактически нет. Одна лишь безудержная народная фантазия. Кто он? Неизвестно. Иногда его называют предводителем бесов. Но что такое бесы? Черти? Если да, то ими повелевает Кощей в Потустороннем мире.

— Может, когда черти выходят в наш мир, они тут поступают в подчинение вию? — предположил я.

— Маловероятно, — покачал головой Дубовицкий. — Видите ли, с вием вообще всё сложно. Он, согласно преданиям, большую часть времени находится в спячке и никем повелевать не может. Кроме того, сам факт того, что как минимум единожды его убивали, говорит нам о чём?

— О том, что их много…

— Именно. И это всё вызывает куда больше вопросов, чем даёт ответов.

— Что-то ещё есть? Что он может?

— Обладает взглядом, который может убить на месте. Даже не обязательно при этом вию в глаза смотреть.

Я вспомнил вымершую деревню. Кивнул.

— Ещё?

— Длинные тяжёлые веки до земли, которые он сам поднять не умеет. Поэтому всюду ходит со свитой из упырей и иногда бесов. Опять же — неизвестно, что имеется в виду. Народная молва бесами называет практически всех тварей. Так вот, эти помощники поднимают вию веки, когда нужно, при помощи вил.

— Это я всё знаю. Что-то новое? Слабые места, что-то такое?

— Смею надеяться, да.

— Весь внимание.

— Это не говорится прямым текстом, всего лишь мои выводы и наблюдения. Насколько я могу судить, вий — это исключительно сильный персонаж. Сила его беспрецедентна, если не брать в расчёт потусторонних тварей, о которых практически ничего не известно. Но есть, как говорится, один нюанс. — Дубовицкий подался вперёд, держа сигару между пальцами, весь в клубах дыма, этакий дон Корлеоне. — Похоже, что эта сила не сопровождается выносливостью.

— Поясните, прошу.

— Вий делает жестокие и страшные вещи. Но после каждой своей эскапады он пропадает на дни или даже недели. Складывается впечатление, что ему нужно восстанавливать силы.

— Ага, — задумчиво изрёк я. — Значит, час работает — неделю заряжается. Классический айфон…

— Про Афон ничего сказать не могу, кроме того, что это место, по слухам, до сих пор успешно противостоит тварям, фактически заполонившим Грецию.

— Что? А, да… Я это о своём. Ещё что-нибудь по вию?

Дубовицкий развёл руками — мол, отдал всё, что имел, простите великодушно.

— Этого уже немало, — сказал я и встал, протянул руку предводителю дворянства. — Благодарю.

— Надеюсь, информация чем-то поможет…

— Ещё бы. Слабое место в такой твари, как вий — это дорогого стоит.

— Но ведь как его убить — я так и не выяснил…

— Все твари убиваются плюс-минус одинаково: надо бить, пока не сдохнут. Думаю, вий тут вряд ли являет собой что-то особо оригинальное. С нюансом: нападать лучше, когда он находится в стадии восстановления. Ну, или грамотно его измотать. Не лезть дуром. Теперь понятно, что это неэффективно. В общем, стратегию и тактику я ещё продумаю. А пока — ещё один важный момент. Есть ли в ваших владениях карта Пекла?

Дубовицкий повернулся к одному из шкафов.

— Значит, так, Тварь, запоминай маршрут, — сунул я под нос лошади карту. — Мы здесь. Видишь, Поречье?

— Ну.

— Ствол гну. Вот Полоцк, там мы были.

— Пиво отвратное.

— Не жаловалась, когда бухала. А вот это Невгин. Туда нам и надо. Осилишь?

— Я? Спрашивает! Да я, когда пожру, хоть до луны осилю.

— Но ты же уже пожрала?

— Так можно ведь и два раза пожрать.

Тварь смотрела хитро. Аж врезать захотелось.

— Ну, прорва…

— От прорвы слышу.

— Ладно, сейчас заправлю.

— Яичек пусть обязательно положат!

Я вышел из конюшни, скорбно качая головой. По части пожрать кобыла — вот совершенно не дура. Отрабатывает, конечно, тут ничего не скажу. Вот, в Невгин меня увезёт, например, хоть прямо сейчас. Потом-то я и без неё смогу, конечно. Но не надо забывать, что Тварь — это ещё и ценный соратник. Всегда готова помочь и приголубить какого-нибудь особо ретивого упыря копытом по башке.

Кстати, насчёт башки. Пока Тварь кормили, я поднялся к себе и открыл сейф. Подтащил поближе кресло, сел и положил на страшную башку «зарядку». Башка немедленно начала мимически активничать.

Я задумчиво смотрел на неё, и в недрах моей головы зрела мысль. Грандиозная, разумеется, других не держу.

— Вот что я тебе скажу, голова. Скоро мы с тобой поболтаем. Ты охренеешь, но — да.

Я скинул зарядку, запер сейф и спустился вниз. Работы по водопроводу сегодня почему-то не проводились — может, не пришёл ещё никто — поэтому я обратился к попавшемуся под руку Даниле.

— Сможешь меха достать?

— Меха? — обалдел тот. — Я?

— Ну, а кто?

— Дык, это… Соболиные? Ещё какие?

— Эм… Нет, ты меня чуток неправильно понял. Мехи, наверное. Короче, такая шняга, которой кузнец воздух нагнетает.

— А! Сообразил, извиняйте.

— Да ничего, я сам непонятно выразился. Ну так чего, достанешь?

— Да легко, завтра будут.

— Вот и отлично. Сделай милость. — Я сунул Даниле монету. — Завтра, если живой вернусь, буду одну весёлую штуку исполнять.

Данила содрогнулся. Кажется, он не верил, что штука будет действительно весёлой. Скептик, блин.

Я вошёл на конюшню, где Тварь как раз опустошила ведро и сыто икнула.

— Ну что, готова к труду и обороне?

— Готова. Только вот поспать бы сперва, путь неблизкий…

— Знаешь, что, Тварь? Иди-ка ты на фиг своими ценными инициативами. Сейчас тебе поспать, выспавшись — пожрать, после жратвы снова поспать. Так я и сам могу в Невгин съездить, много ума не надо. Давай, на выход!

— Злой ты, хозяин, — ворчала Тварь, перебирая копытами. — Никакого в тебе понимания.

— Ну так ищи другого.

— Другие-то ещё хуже…

— Вот и не иго-го мне тут.

Я запрыгнул Твари на спину. Та коротко ржанула, демонстрируя, что вес мой почувствовала, и подошла к забору.

— Так-таки и прыгать, и поехали?

— И прыгать, и поехали. Давай! В морге выспишься.

— А морг — это далеко?

— Морг всегда рядом.

— И там спать можно?

— Вообще сколько хочешь, слова никто не скажет. Там вообще соседи на удивление спокойные.

— Что за дивное место. Надо будет побывать…

Тварь, сделав над собой усилие, порхнула через забор.

До Полоцка мы добрались за час. Дорогу Тварь уже знала и неслась едва ли не с закрытыми глазами. А примерно через версту от Полоцка неожиданно обнаружилось препятствие: дорогу перегородила внушительного вида каменная стена. Из верха стены торчали заострённые металлические штыри, местами погнутые. А у ворот стояла охрана, серьёзные дядьки в форме незнакомого образца.

Тварь притормозила. Сама, не дожидаясь моей команды.

— Что? — спросил я. — Это тебе не частокол в усадьбе? Перемахнуть не сможешь?

— А чёрт меня знает. Надо? Брюхо у меня, если что, одно. Новое не вырастет. — Тварь уныло посмотрела на штыри.

— Ну брюхо я тебе, допустим, залечу. Наверное, — тут я сам призадумался. Понятия не имел, как работают исцеляющие Знаки с тварями. Охотничья сила всё же направлена на то, чтобы тварей убивать, а не лечить. — А вот стащить твою тушу со стены, если ты там застрянешь — это да. Это исхитриться надо будет. В общем, пока попробуем пойти цивилизованным путём. Шагай к воротам. И помалкивай, Христа ради! Не надо на всех углах орать о том, что ты тварь. У таможенников с чувством юмора традиционно — не очень, профессия не располагает.

Мы приблизились к воротам.

— Здрав будь, путник, — сурово сказал мне охранник. — Спешиться! Руки держать на виду, к оружию не прикасаться. Кто таков? Куда направляешься?

Я спешился. Суровостью тона не возмутился. Выглядел дядька усталым.

Лицо украшал старый шрам, форма покрылась пылью, а сабля на боку висела явно не для красоты. Что-то мне подсказывает — пользоваться оружием он умеет. При такой работе боевые навыки фиг растеряешь. В каком-то смысле — коллега.

— Охотник, — представился я. — Из Поречья. Звать Владимир Давыдов. Еду на охоту.

— Владимир? — повторил дядька. — Из Поречья? Уж не тот ли, который вчера полоцкому Сотнику помог великана извести?

— Тот самый.

Охранники переглянулись. Уважительно закивали.

— Говорят, добрая охота была… Не думал, что ты так молод.

— Да я сам не думал, что таким молодым буду. Хотя, в целом, всё нравится. Проезжать-то можно?

— Погоди.

В воздухе сверкнуло: в меня полетел амулет. Не долетел, ударился о Доспех — который я накинул заранее. Мало ли что.

Охранник выругался.

— Сказал же, оружия не касаться! Сними это ваше, как его там…

— Так это не оружие, это защита.

— Без разницы. Против амулета работает — значит, оружие. Снимай.

Я убрал Доспех. Протянул охраннику ладонь.

— Давай сюда амулет.

— Не, так не положено.

Охранник снова метнул амулет в меня. Теперь медная бляха на длинной цепочке коснулась моего плеча. Охранник довольно кивнул.

— Ну, во! Другое дело. А то мало ли, какая тварь в охотника перекинется.

— Так и что? Она ж, эта тварь, отсюда идёт, а не сюда лезет. Пусть валит подобру-поздорову, вашим охотникам заботы меньше.

— Скажешь! А ежели это колдун, али другая какая мерзость? Ежели он кучу народу загубил? А мы его выпустим за здорово живёшь, не поквитавшись?

— Справедливо, — признал я. — Только как вы поквитаетесь? Вы ж не охотники.

— Мы — нет. А тама вот — есть, кому подсобить, — охранник кивнул в сторону одноэтажного деревянного строения.

— Понял. Серьёзно у вас служба поставлена. Хоть где-то бардака нет.

— А как ещё-то, ежели не серьёзно? Чай, заслон, — охранник кивнул на стену. — Граница. Это тебе не шутки.

Я вспомнил, что Глеб как-то упоминал заслон. Но не подумал тогда, что он имеет в виду штуку вполне материальную.

— Лезут? — кивнул я на погнутые штыри.