Ветер

Событие пятидесятое

Калифорния пылала. Сотня калмыков сначала прошлась по всем посёлкам скваттеров и зачистила их. Везде действовали по-разному. В одном сваливали убитых старателей в шахту, которую они выкопали и взорвали её, люди как бы просто исчезли, в другом, как и планировали, тела сбрасывали в каньон, а головы отрубили и выложили из них пентаграмму. В третьем перестреляли всех их луков и оставили на воткнутых в двери хижин стрелах записки на корявом английском, что это индейская земля земля племени нисенан, и все белые завоеватели будут уничтожены. В четвёртом индейцы были заменены на мексиканцев, мол, эта мексиканская территория и война хоть и проиграна, но не закончена. Всё американцы будут убиты. Дева Мария на нашей стороне. В пятом всех убитых скваттеров поставили, привязав к воткнутому в землю копью, и всем на груди вырезали кресты. В следующем оставили убитых в их хижинах, шалашах или палатках, но отрезали всем кисти рук.

Слухи поползли среди старателей и дошли до властей. В десятом и последнем поселении, из отмеченных на карте Джоном Саттером, калмыков ждала засада. Нет, не на них охотились. Просто шериф Сакраменто прислал пять человек, чтобы они выставили посты на подступах к посёлку старателей. И чуть не попались в эту ловушку подданные Великого хана. Птицы выдали дозор, летали над ним и кричали. Видимо, где-то недалеко было их гнездо, и люди или один человек, не важно, в засаде сидящий, пичуг вспугнул. Те и носились над ними, или над ним, кричали, защищая, как могли, своё потомство.

Бурул, осмотрев в подзорную трубу груду больших валунов, заметил между камнями красную рубаху товарища, что пренебрегал в детстве уроками орнитологии. Получалось, что хоть и не стал орнитологом янки, но в армии служил, засада была выбрана грамотно и мимо не проберёшься. Убить из снайперской винтовки не сложно, засадник всё время вертится и нет-нет, да выставляет из-за валунов различные части тела. Убить-то можно, а стрелять нельзя. Там, за поворотом тропы, за скалой небольшой, уже посёлок скваттеров, и они услышат. Вооружатся, не дай бог, ещё ранят кого. Перестрелка вещь непредсказуемая, пуля от камня может отрикошетить. А из стрелы не достать, впереди метров пятьдесят открытого пространства. Валуны есть, но небольшие и далеко друг от друга, не спрячешься за ними. И пробраться с другой стороны нельзя, там широкая река. С противоположной стороны дорога на Сакраменто, но если здесь есть дозор, то он, сто процентов, и с другой стороны выставлен.

Напрашивался единственный выход — перенести зачистку на ночь. В темноте можно подобраться попробовать.

Десяток Бурула был не единственным в этом отряде. Сотник Дондук разделил людей поровну на три отряда по тридцать человек, и каждому отряду было дано своё задание. Явно избыточные силы будут, если к посёлку старателей, редко превышающему двадцать — тридцать человек каждый раз всей сотней наведываться. Второй отряд под командованием самого Дондука отправился сжигать несостоявшуюся столицу Калифорнии — городок Вальехо, построенный мексиканским генералом. Самого же генерала Мариано Гваделупе Вальехо Дондук под конвоем целого десятка отправил в Форт-Росс с запиской, что не плохо бы подумать о том, чтобы с помощью этого товарища навербовать в Мексике бывших или действующих военных, горящих реваншистскими идеями. Война закончилась всего несколько лет назад. Навербовать, привести в специально построенный лагерь, обучить, вооружить, благо хороших ружей и револьверов теперь хватает, и отправить их партизанить по городкам Калифорнии. Не надо воевать с армией. Нужно уничтожать старателей и переселенцев. Армия пусть сидит в фортах или бегает по горам. Если не будет желающих умирать в Калифорнии, то армия никак не поможет.

Чуть позже можно будет и с армией повоевать, объединив силы и заманив тех в огневой мешок под огромные пушки, стреляющие бомбами или шрапнелью.

Третий отряд получил те же самые вводные, поджечь ночью стрелами со всех сторон сегодняшнюю столицу временную штата Калифорния — городок Бенисию.

Вообще этот генерал-команданте Вальехо был ещё тот выдумщик. Один город назвал в честь себя, а второй в честь жены Франциски Бенисии Карильо де Вальехо, хотел, как он рассказывал на допросе, назвать город Франциской, но власти штата воспротивились, у них уже есть Сан-Франциско. Пришлось обозвать вторым именем жены.

Город находится рядом с Сан-Франциско, на берегу того же залива. И понятно, как и все местные городки, пока деревянный. Секвойи вырубают тысячами лесорубы. Так вскоре ни одной не останется. Нужно защитить природу, уничтожив или вынудив уйти всех янки из Калифорнии.

Бурул за своим камнем, разглядывая дозор янки, просидел весь день. Понимал, что при малейшей возможности нужно постараться уничтожить посёлок пока светло, ночью можно не заметить какого беглеца, ничем хорошим это не кончится, да и самим можно на пулю нарваться. И удача ему улыбнулась, едва солнце стало клониться к закату, как дозорного пришли менять. Поговорили ребятки минут пять, и дозорщик в красной рубахе скрылся за поворотом, а тот, кто на смену пришёл, в коричневой рубахе и шейном платке красном, сразу решил уединиться за кустиком. Прошёл, долго расстёгивал ремень, ещё дольше устраивался. Бурул в три броска, хоронясь за валунами, преодолел расстояние до оборудованной засады и остался там ждать засранца. Стоял, вжавшись в камень. Насвистывая чего-то не очень музыкальное, дозорный вынырнул из-за поворота и нечаянно наделся подбородком на кортик златоустовский. Булатная сталь не подвела и легко вошла в мозг.

Бурул положил товарища, так, чтобы кровь одежду не запачкала и стал раздеваться. Потом надел на себя рубаху и штаны дозорного и вышел из-за укрытия, подзывая своих.

— Устраивайтесь на тех вон валунах и вон там, лагерь оттуда должен быть виден. Я выйду из-за скалы и начну свистеть и кричать, руками размахивать, сюда показывая. Должны собраться и сюда кинуться. Тогда не зевайте. Аюк, ты старший, определяешь, когда начинать стрелять. Всё, пошли.

Событие пятьдесят первое

Кренгование последнего корабля — фрегата «Авроры» закончили двадцать девятого мая. К этому времени и калмыки вернулись в Форт-Росс, выполнив задание. Три города, включая Сакраменто, были качественно сожжены, почти все старательские городки зачищены. Засветиться сами не должны были. Пора было отправляться на Гавайи, пока лето, но перед этим предстоял ещё один, на этот раз сокрушительный удар, по захватчикам в Калифорнии.

— Мы всеми тремя кораблями подойдём к Сан-Франциско вечером и в два часа по полуночи войдём в бухту, — капитан-лейтенант фон Кох ногтем прочертил линию на карте. Перед этим вас, — он подмигнул Дондуку, — высадим на шлюпках вот тут на мысу, в пяти милях от Сан-Франциско. Как раз вам времени хватит к полуночи окружить городок и приготовиться.

— Должны. Разведка ушла, команда дана там все тропы и подходы разведать и определить оптимальные, — кивнул сотник.

— Мы в два часа, всеми орудиями сначала перетопим суда, стоящие в бухте, там их штук пять. Мелочь в основном, кроме одного парохода. Вооружён только он и небольшая шхуна, но ответить они не успеют, да даже если и выстрелят пару раз, то с их калибрами это нам не страшно. Как только всю эту мелочь перетопим, то переносим огонь по городу. Вы в это время и начинаете их зажигательными стрелами с севера и северо-востока закидывать. В бои не вступайте, там примерно рота кавалерии есть. Что это за соединение нам не известно. Но думаю, что они сопротивление оказать не смогут. Огонь со всех сторон, паника. Тысячи бегающих туда-сюда людей.

— А лесопилка? — капитан Ирби уже несколько раз про неё напоминал, считал, что без неё ни верфь небольшая не сможет работать, ни дома в городе восстановить будет невозможно.

— Дондук? — Владимир Фёдорович эту мысль уже до командира калмыков довел.

— Туда будет отправлен отдельный десяток. Качественно всё подпалим. Даже масла пару бочонков с собой ребята возьмут. Хотя и так должно полыхнуть, там же дерево сушат. И щепы полно.

— Хорошо. Как всё качественно загорится свёртываем операцию. Ядер и бомб у нас хватает, но не бесконечное количество.

— Интересно, а у этих кавалеристов ведь должен быть пороховой склад? — капитан второго ранга фон Штольц склонился над самодельной картой Сан-Франциско, начерченной во время их разведки в город. Каждый по чуть-чуть рисовал, по нескольку кварталов. Возможно, и у самого алькальда была менее точная. — Вот тут у них казарма. Может до туда 68-фунтовое орудие добить?

Капитан Николай Болоховский утвердительно кивнул:

— Тут полторы версты. Вполне. Так и сделаем. Остальные орудия шлюпа будут бить по другим участкам, а мы попробует накрыть казармы.

На эту последнюю операцию Владимир Фёдорович согласился с неохотой. Это капитан Ирби с фон Штольцем развоевались, а Дондук только и рад пострелять, проверить людей в деле настоящем. У капитан-лейтенанта вызывало опасение, что вот они тут пошалили и уплывут на Гавайи, а потом на Хоккайдо, а Леонтий Васильевич здесь останется, практически беззащитный. Дондук только один десяток во главе с неугомонным Бурулом в Форте-Росс оставит. А если американцы пришлют сюда полк, а то и два, навести порядок? Аргументы против он выслушал. Никто не видел в бухте Румянцева русские корабли. Ну, кроме местных. И потом ну, даже были корабли, кто сказал, что именно они ночью обстреляли порт и город? Вы название видели на борту в кромешной тьме?! А непонятных азиатов, вообще никто не должен был видеть, они свидетелей не оставляли и следы запутывали качественно. Скорее и действительно в месть индейцев или мексиканцев поверят.

А тут ещё и генерал Вальехо должен появиться со своими партизанами.

Тем не менее от всех этих размышлений и аргументов спокойствие не наступало.

— Владимир Фёдорович, да десяток Бурула один целого полка стоит, да к тому же берберы не просто пахари, точнее вообще не пахари, они разбойники и пираты. Ирландцы парни горячие, Вальехо приведёт профессионалов вполне мотивированных пострелять в янки. Не о чём беспокоиться. Опять же двенадцать орудий мы им оставим и пяток артиллеристов офицеров. Будут учить раз в неделю ирландцев заряжать орудия. А с остальным сами справятся. Тут не о наших нужно переживать, а о янках. Приплывёте назад, а вся Калифорния пустая, с кем торговать? — успокаивал его Дондук.

Событие пятьдесят второе

Губернатор штата Калифорния от демократической партии Джон Биглер, можно сказать, рвал на голове волосы от несчастий, что сыпались не него, и на штат, конечно, со всех сторон. Волос на голове итак почти не было, а тут такое. И главным несчастьем были не пожары, явно кем-то специально устраиваемые, главным стало то, что случилось после пожаров. Из-за того, что жильё сгорело, и люди жили под открытым небом в лагерях, где в лучшем случае имелось несколько армейских палаток, из-за скученности и антисанитарии вернулась холера. Опять вспыхнула в китайском, менее всего выгоревшем квартале, ну, там и гореть-то особо было нечему, те же самые палатки и шалаши саманом обмазанные. Вспыхнула среди китайцев и со скоростью курьерского поезда пронеслась по Сан-Франциско, Вальехо и Сакраменто. Больных было тысячи, а больниц не было. Они попросту сгорели, как сгорели и все лесопилки, даже бараков не построишь. Люди лежали прямо на земле, десятками, сотнями и за ними практически никто не ухаживал, так как за две последние эпидемии холеры количество врачей уменьшилось раза в три. Доктора тоже люди, и они, как это не странно звучит, заражаются холерой и умирают. Джон Биглер и сам переболел холерой два года назад в Сакраменто. Выжил случайно, брат тогда забрал его из больницы, где выживших было раз в десять меньше, чем умерших.

И в самый разгар эпидемии, когда губернатор метался по штату, пытаясь хотя бы снабжение продовольствием наладить, вспыхнул бунт среди китайцев. А он же на каждом углу, можно сказать, предупреждал, что китайцев нельзя завозить в Калифорнию. Они не ассимилируемый дикий народ. Они создают сразу свои чайна-тауны и начинают не работать, а распространять алкоголь и наркотики, да и просто бандитизмом занимаются. И это кроме кровавых разборок между собой. Он пытался налогами чрезмерными, до 20 долларов в месяц, отпугнуть предпринимателей, завозящих китайцев в Калифорнию, но пока дело продвинулось не сильно. И вот теперь бунт. Китайцы убили уже больше сотни человек, отбирая у людей еду и лекарства. А ещё они нападают на солдат и простых людей и завладевают оружием. В Сан-Франциско проклятые узкоглазые разграбили уцелевший при пожаре оружейный магазин. Сейчас они забаррикадировались в своём районе и стреляют в каждого, кого увидят.

Губернатор послал запрос о помощи. Нужно срочно вводить войска.

И вот тут началась главная проблема. По народу, лишенному крова и всех сбережений, прошёл слух, и он оказался достоверным, что огромные богатейшие залежи золота нашли в Австралии. Там и климат лучше и про холеру не слыхали. Да и китайцев с мексиканцами, совершающими набеги на приграничные поселения, там нет. И народ массово потянулся из штата. За два летних месяца население Калифорнии уменьшилось раз в пять. Часть померло от холеры, война китайцев с армией унесла тысячи жизней, а потом десятки кораблей из Ванкувера прибыло в бухту Сан-Франциско, и на каждом уплывали в Австралию сотни людей.

Вот и не понятно, за что хвататься. На границе банды мексиканцев вырезают целые поселения. На севере индейцы занимаются тем же самым. Любой старательский посёлок через несколько недель существования исчезает. Старатели или убиты или исчезли, и никто толком не приносит золота, не платит налогов. Всё золото у них — у грабителей. Просто забирают неизвестные все до последней песчинки, и оно исчезает бесследно.

Теперь ещё новая беда началась. Грабят банки. Уже три вынесли под метёлку. При этом убили охранников, служащих и взорвали ещё. И продолжают гореть города. Нужно и ему бежать отсюда. Тут скоро не будет жителей. Зачем штату губернатор, если в нём живут только солдаты и индейцы, которые воюют между собой.

Джону повезло. Его небольшой дом был чуть на отшибе построен, и пожар, что в последний раз опустошил Сакраменто, пронёсся мимо. Сегодня губернатор написал речь, что складывает с себя полномочия, мол, не оправдал он надежд избирателей. Нужен им другой губернатор, который железной рукой с помощью армии наведёт в штате порядок.

В дверь постучали.

— Ей, Сэм, открой дверь, кого там принесло? — слуга негр с длинными, как у гориллы руками, болтающимися ниже колен, втащил в комнату свою сонную физиономию и, кивнув, пошёл к двери. Там послышался скрип и потом что-то свалилось.

— Сэм, урод черно…опый, чего ты там уронил?! — заорал и так находящийся в скверном расположении духа губернатор и выскочил в коридорчик, чтобы пнуть разиню.

— Уважаемый. Петли дверные нужно смазывать дёгтем или маслом.

Незнакомец стоял спиной к свету бьющему из распахнутой двери, и лица его не было видно, был он невысок в синей рубахе и синих же штанах. И акцент странный. Немецкий что ли?

— Кто вы сэр? — Отшагнул назад губернатор, пытаясь встать так, чтобы свет не бил в лицо.

— Я-то? Я борец за справедливость. Борюсь с теми, кто петли не смазывает.

— Какого чёрта! Кто вы?

— Сказал же — борец. В следующей жизни, если вновь будете человеком, а не навозным жуком, смазывайте петли.

Бах. Острая боль прошила тело Губернатора штата Калифорния от демократической партии Джона Биглера. Бах. И наступила темнота.

— Ох, не уверен я, что он возродится человеком. Вон, жирный какой. На свинью похож. Быть тебе, губернатор, свиньей, — проговорил из-за спины синего пришельца ещё один в такой же одежде, — Уходим, Бурул.