В чужом обличье

Глава 9

— Реймонд? — раздался удивленный голос Катрины за спиной. — Это и правда ты?

Реймонд стремительно обернулся, вскинул руку, прикрывая глаза от слишком ярких лучей летнего солнца. Катрина в лёгком, воздушном платье, с корзинкой в руках, приближалась, смеясь, и выглядела сейчас настоящей богиней плодородия.

— Правда я, — сознался Реймонд.

— Я уж думала, померещилось. Целый месяц от тебя ни слуху ни духу. Эйкос говорит, приходил к тебе, да его выгнали, а Лукас жаловался, что не выловить никак, даже выпить не с кем.

— Когда Лукасу будет нечего и не с кем выпить, настанет конец света, — проворчал Реймонд.

Они с Катриной рассмеялись, легко, весело и непринуждённо, как и подобает старым друзьям. В глазах Реймонда Катрина, конечно, была больше чем другом, но признаться ей он пока так и не сумел. Как ни странно, как раз в силу серьёзности чувств, страшась отказа. С подружками в Вагранте было легко и просто: откажет одна — завтра найдутся две других.

С Катриной же… мысли путались, во рту пересыхало, руки тряслись, и приходилось прилагать немалые усилия, чтобы сохранять небрежный тон. Чтобы вообще говорить, а не мекать и бекать, словно какой-нибудь козёл.

— Мне очень вас не хватает, — вырвалось искреннее у Реймонда, и тут же чувства прорвались дальше, брякнули вперед головы: — Особенно тебя, Катрина.

«Зачем, зачем я это ляпнул?» — возопил он мысленно, но было уже поздно. Катрина посмотрела на него удивлённо своими большущими карими глазищами, затем чуть нахмурилась, став ещё прекраснее. Реймонд любовался ей, упивался, ощущая, как окончательно теряет голову. После корпения над затхлыми книгами в башне Катрина была как порыв свежего горного ветра.

Но что поделать, если он и правда целый месяц не выбирался в Нуандиш, не видел никого из друзей? Поддерживал легенду, озвученную от лица деда: «Реймонд наказан и учится», также смутно ожидая козней и пакостей со стороны ранфийцев и ойстрийцев. Выезжал в облике деда в обе стороны, делая вид, что бдит и наблюдает, но эти поездки ни в какое сравнение не шли с весёлым времяпрепровождением с друзьями.

Остальное время он учился и учил Хосе, осаждал защиты сокровищницы (безуспешно), рылся в вещах и записях деда, собирая крупицы информации о прошлом. В общем, впору было выть и лезть на стену от скуки, о чём Реймонду немедленно захотелось рассказать Катрине. Равно как и о том, что он тут не просто так, а встречает Агату Войцеховскую, которая должна была приехать в полдень. И что он узнал об этом заранее, так как Агата приехала не одна, а с отцом, и они обустраивались в долине Кроссшлахт, тогда как племянник Гиозо отправил гонца в Нуандиш.

В общем, хотел бы рассказать ей всё-всё до мельчайших мелочей, упиваясь её обществом и вниманием, звуками её голоса, всем подряд.

— Не хватает… меня? — переспросила Катрина, как-то странно глядя на Реймонда.

Затем она неожиданно звонко рассмеялась на всю площадь. В их сторону оборачивались, смотрели недоумённо, Реймонда же разрывало противоречивостью чувств. Над ним смеялись в ответ на признание, но смеялись не слишком обидно, и делала это Катрина.

— Раньше ты был смелее, Реймонд, — произнесла Катрина, упирая руки в бока.

Корзинку в руке она словно и не замечала, а Реймонд не знал, что ответить, так ситуация опять выходила двусмысленная.

— Я и сейчас смел! — заявил он.

Катрина, продолжая стоять в прежней позе, посмотрела на него насмешливо, сказала, словно не было никого вокруг:

— Тогда приходи в полночь к Водопаду Всех Влюблённых!

— Парень, не ходи туда! — крикнул кто-то из толпы вокруг. — Захомутает и в стойло поставит!

Со всех сторон неслись хохот и возгласы, перекрывающие шум ревущей на камнях Карки.

— Только ты не один приходи, а с дедом! — продолжала Катрина. — А я с отцом приду!

Ошеломлённый Реймонд хотел сказать «а зачем отец, нет, отец не нужен», но из груди его вырвалось лишь сиплое мычание.

— Э, да парнишка совсем голову потерял!

— Чего тянуть, признавайся прямо здесь! У меня кувшин пива есть — отметим свадьбу!

— Кто-нибудь, сбегайте за караваем! Хотя какой там каравай — и так понятно, кто больше откусит!

Реймонд понял, что ещё немного, и его оженят прямо тут, под хохот и шуточки собравшихся. Не со зла, конечно, и не по-настоящему, ну, мало развлечений было у людей в горах, вот и веселились как могли. Иди речь не о Катрине, он, может, отшутился бы, выпил пива с собравшимися да пошёл дальше по своим делам.

— Только не говори, что тебя дед не отпустит, — ещё насмешливее произнесла Катрина, подходя почти вплотную.

— А вот и приду! Без деда! — твердо заявил Реймонд.

Если Катрина ждёт от него предложения по всем правилам, в присутствии старших прямых родственников, так тому и быть! Признается, предложит, всё для неё сделает! Под видом деда сходит потом отдельно, а уж после свадьбы признается. Раз Катрина сразу готова выслушать его предложение, то значит, это судьба! К демонам эту неопределённость! Хоть что-то Реймонд решит сразу и навсегда!

Взволнованный своими мыслями и происходящим в целом, Реймонд даже не заметил, как Катрина приблизилась к нему, клюнула в щеку, шепнула «приходи» и скрылась, только корзинка в толпе и мелькнула. Он не знал, сколько простоял так, бездумно глядя ей вслед и поглаживая щёку. Покане вздрогнул, услышавещё один знакомый голос:

— Даже если бы ты был под иллюзией, всё равно узнала бы тебя. Ничего не изменилось, одни девки да развлечения на уме!

— Агата! — подпрыгнул Реймонд, разворачиваясь.

— Передавайте поклон уважаемому магистру Агостону Хатчету, — тут же сказал стоявший рядом с ней разряженный горец, подавая Реймонду повод от нагруженного вещами пони, кивнул Агате: — Домна.

Сходство с Гиозо у него определенно имелось, но что-то спросить Реймонд не успел. Алариш развернулся и пошёл в направлении моста через Карку, сочтя свою миссию выполненной.

— Как добрались? — спросил Реймонд первое, что пришло в голову.

Выглядела Агата ещё ужасней, чем Реймонд запомнил два года назад: лицо её стало ещё бледнее, спина — ещё сутулей, а чёрные глаза хоть и блестели всё так же ярко и остро, куда сильнее запали, словно у вытащенного из темницы узника. Реймонд подумал, что посадить вот этому бледному нечто в глухом чёрном платье Мурзика на плечо (хотя нет, лучше на руки — хрупкое агатино плечико эту тварь хвостатую не выдержит) да напялить остроконечную шляпу, так она отлично вписалась бы в компанию намрийских ведьм. Выглядела бы среди них этакой юной красоткой.

— Добрались с приключениями, — неожиданно злорадно оскалилась Агата, — но всё обошлось, спасибо пану Аларишу и его родственникам.

«Которые по дороге побили людей досаждавшего ей пана, если не самого пана», — понял Реймонд.

— А ты тут, смотрю, времени зря не терял, уже новых подружек себе завёл!

— Ой, не начинай, — устало вздохнул Реймонд. — Ревнуешь?

Агата пренебрежительно фыркнула.

— Парень, а первая хоть красивая была! — донёсся ещё один выкрик.

— Не слушай его, молодой! Лучше коза в загоне, чем дракон в небе! — заорали с другой стороны.

Реймонд понял, что если сейчас же не уведёт Агату прочь, кто-то из жителей столицы вполне может заквакать. Сам-то он был не прочь почесать язык или кулаки с такими же праздношатающимися гуляками. Но помнил, что парочку мелких, но очень неудобных проклятий Агата освоила ещё на втором курсе. И не горел желанием проверять, чему ещё она научилась за прошедшие годы.

— Идём отсюда, — оглянулся он, подхватывая пони под уздцы.

Потом спохватился и ткнул рукой:

— Вон туда. Видишь, где дом с красным флюгером, — пояснил Реймонд, здраво рассудив, что главное сейчас — быстрее уйти с площади, чем объяснять весь путь. — А вещей у тебя негусто.

— Зато в голове непусто, — постучала пальцем по лбу Агата. — Хотя кому я это рассказываю.

— Началось, — вздохнул Реймонд. — Нудишь, прямо как в старые добрые времена. Я, если хочешь знать, учился всё это время, да так, что аж голова трещала! Да еще и Хосе учил!

— Кто такой Хосе? — спросила Агата, затем смерила Реймонда взглядом. — Даже с твоей скоростью, так быстро завести ребёнка ты не успел бы. У тебя был сын ещё до приезда в университет? Почему ты о нём никогда не говорил?

Проходивший мимо горец незаметно для Агаты подмигнул Реймонду, мол, держись парень.

— Ты и про это хочешь всё знать? — простонал Реймонд. — Может, мне того, сразу список девиц-кандидаток тебе на утверждение подать?

— А то ты их всех помнишь, — простонала в ответ Агата, утирая пот со лба.

Реймонд посмотрел на неё озадаченно. Как-то не сообразил, что Агате, уроженке равнин Лахты, да ещё и проведшей четыре года безвылазно в университете, будет тяжело в горах. Та же, упрямо закусив губу, продолжала подъем. Полуденное солнце изрядно припекало, и с обряженной в длинное тёмное платье Агаты ручьями бежал пот.

— Будь ты хоть чуточку ответственней и серьёзней, — продолжала нотацию Агата, — это тебе бы выделили королевскую стипендию, а не мне!

— Уже жалею, что рассказал о тебе, — буркнул под нос Реймонд, отставляя локоть. За который Агата, помедлив, уцепилась.

Он-то поднимался легко, привычно, но кому приятно слушать все эти выговоры? Причем такие, от которых не сбежишь, не откажешься — сам же решил пригласить Агату в помощницы деду.

— Если ты намекаешь, — Агата сбивала дыхание, им приходилось останавливаться, но, едва переведя дух, она тут же возобновляла движение, упрямо, не собираясь сдаваться, — что без тебя меня бы не пригласили, то…

Аларишевский пони меланхолично пофыркивал, пользуясь их частыми остановками, чтобы ощипывать придорожные кусты.

— Слушай, я понял, — Реймонд поддержал её, когда нога Агаты соскользнула с округлого камня. Подождал, пока переведёт дыхание. — Твоя жажда знаний и содержимое головы — это прекрасно, без шуток, но ты бы поберегла себя. Успеешь высказать мне всё в башне, не задыхаясь.

— Опять увиливаешь от разговора! А я ведь приехала не просто так! Ты же сам об этом писал!

— Вот и хочу, чтобы твои мозги нам еще пригодились, — проворчал Реймонд, придерживая Агату и помогая ей идти. — И вообще, зря ты так, я тут всерьез учился и Хосе учил, а ты!

— Ты так… и не сказал… кто такой… Хосе.

— Сын, только не мой, а доньи Августины. Мастер-алхимик Августина Веласкес-и-Мараньяу, заезжая южанка, ищет тут драконье говно, а сына нам оставила. Сама увидишь. Учится хорошо, но в остальном — настоящее чудовище с ветром в голове и перцовой эссенцией в заднице.

Агата только тихо хмыкнула, взглядом показав, кто тут чудовище с ветром в голове и так далее.

— Пока ты не начала экзаменовать меня по восьмитомнику общей магии, — продолжал Реймонд, успевший понять, куда клонит Агата, и собраться с мыслями, — давай я тебе сам чего-нибудь расскажу! Значит, школы магии…

— Погоди, — перебила его Агата. — Так, ты у нас не разбирался… да ни в чём не разбирался. Гм, из какой же области тебе задать вопрос.

— Ну, ты это, лошадей-то не гони! Думаешь, я тут за месяц успел всё выучить?

Увлеченная мыслями, Агата перестала рваться вперед, сама не заметила, как зашагала равномерно. Медленно, с трудом, но равномерно, не сбивая дыхание.

— Лошадей, гм, кентавров? Нет, слишком просто. Единороги? Слишком известно. О! Расскажи мне про Ночную Кобылу!

Как и в университете, стоило прозвучать вопросу, как в голове стало удивительно пусто, завыл, заулюлюкал ветер. Пронёсся и стих, потому что теперь Реймонду было что рассказать.

— Ой, это такая заноза в заднице, просто ужас, — Реймонд невольно содрогнулся, снова переживая не лучшие воспоминания. — Припёрлись тут с пару недель назад ко мне Имраниши, мол, неладно у нас, выручай, не иначе как злые ранфийцы порчу наводят, а не выручишь — мы на тебя нашей родственнице королеве нажалуемся! Да как пошли сказки рассказывать про белую кобылу хромую, что по низинам болотистым в Астрене скачет да пастухов пугает до полусмерти. И что земля у них теперь родить не будет, и лихоманка всех потравит, да и вообще, саранча налетит.

— Суеверия, — фыркнула Агата.

— Знаю, она даже не белая была — серая, в яблоко. И бегала круглые сутки, только днём её не видно было, призрак же, энергетический конструкт. А ночью светится, вот Имраниши и пугались. Неделю эту с-собаку ловил, а она всё норовила в другом конце долины объявиться, возле меня-то люди бояться переставали, а вдали — наоборот. Говорил им, что надо просто не бояться, и оно само пройдёт — да какой там.

— Само? — хмыкнула Агата. — А появилось оно тоже «само»?

— Да нет, тут они правду сказали: ранфийцы нагадили, их там неподалеку целое войско стояло, вот они и бегали в предгорья, чтобы на своей земле не гадить, — отмахнулся Реймонд. — Только толку с остаточных загрязнений после их ритуалов не было бы, если бы Хэмиш Имраниш, дурачина, не перепугался и не решил свои сокровища в болоте рядом с Каркой захоронить. Прошел в самый центр болота, целых три золотых монеты и два зуба прикопал (явно ограбил кого-то, разбойник), да скотину охромевшую поверх клада зарезал, чтоб «охраняла», значит. Ну, призрак и поднялся.

Бредущий следом за ними пони тревожно прянул ушами.

— Половину долины излазил, печатями Эрнона простейшими исчертил, неделю в грязи ковырялся, пока эта сволочь на меня не вышла. Да я чуть не обо… кхм, — про то, что перед ним чующая страхи нечисть превратилась в разгневанную мастера Светлу, Реймонд решил умолчать. — В общем, как и написано у деда в книжке, призрак очень нестабильный, на простенький щит наткнулся и размазался в кляксу.

Некоторое время они шли молча.

— Гм, может, ты действительно взялся за ум, Хатчет, — нормальным, чуточку деревянным голосом сказала Агата.

— Да просто как вернулся, пришлось три раза Хосе объяснять про кобылу. Вот и запомнилось, — немного смущённо ответил Реймонд.

Так они вдвоем, практически в обнимку и доковыляли до башни. Донёсся грохот, похоже, Маэра от такой картины выронила тарелку, раздался сердитый голос домны Киэры, аккомпанементом к топоту ног Хосе и мявканью Мурзика.

— Какая башня, — восхищенно сказала Агата, втягивая ноздрями воздух, словно нюхая магию.

— Ага, дед лично строил! — гордо ответил Реймонд.

— Ой, точно! — спохватилась Агата, торопливо одергивая платье и поправляя волосы. — Меня же магистр Хатчет ждёт! Так, где мой диплом?

Она начала рыться в одном из сундучков, свисающих с пони, а Реймонд взирал на неё с какой-то непонятной самому себе жалостью и тоской. Словно вчера он вручал тут деду свой поддельный диплом, а тот гонял его молниями, ехидно выговаривая внуку за плохие иллюзии. Знать бы тогда, предупредить, предотвратить!

— Не волнуйся, уверен — дедушка всё поймет, — сказал Реймонд. — Давай разгрузим бедолагу да занесём вещи в башню.

Агата посмотрела на него с сомнением, но затем, решив, что собственного дедушку Реймонд всё же знает лучше, чем магию, начала стаскивать узлы и сундучки. Половину из них наверняка занимали книги и конспекты, так сказать, наглядно демонстрируя тяжесть знаний.

Затем из башни вышла домна Киэра, приветствуя Агату по всем правилам горского гостеприимства. Картину портила только дочь домны, Маэра, злая и бросающая на Агату сердитые взгляды. Будь они мужчинами, впору было бы говорить о кровной мести и вражде кланов лет этак на сто, а то и двести. Пока Реймонд озадаченно пытался понять, в чем тут дело, домна тоже что-то такое уловила, развернулась, благо ритуал приветствия подошел к концу.

— Так, — сказала она дочери не терпящим возражений тоном, — нечего тут стоять! Возьми пони и отведи его Аларишам, да не забудь поблагодарить как следует, а то ещё скажут, что моя дочь плохо воспитана!

Маэра собиралась что-то возразить, но после слов о плохом воспитании сникла, ответила, как подобает благовоспитанной горской девушке:

— Да, мама.

Одарив напоследок Агату и Реймонда убийственным взглядом, Маэра подхватила под уздцы пони, потащила прочь со двора. Можно было не сомневаться, с ней бедная лошадка кусты не пощиплет, а если и потянется, то Маэра просто утащит пони за собой, сколько бы тот ни упирался.

— Проходите, проходите, — благодушно предложила Киэра Агате, — теперь это и ваш дом.

— Да, конечно! — снова спохватилась Агата. — Магистр Хатчет ждёт!

Домна Киэра посмотрела укоризненно, но ничего не сказала, так как ей Реймонд объяснил всё заранее. Домна согласилась, что в одиночку Реймонд, конечно, не справится, что бедной девушке надо помочь и вообще, в Перпетолисе, конечно, о многих браках уговаривались старшие родственники, но последнее слово всегда было за молодожёнами. Если бы князь попробовал что-то такое учудить, насильно принуждать кого-то к женитьбе, то против него ополчился бы собственный клан. Но при этом домна настояла на том, чтобы Агате рассказали всё сразу и без утайки.

Реймонд немного поупирался, но затем согласился, вынужденно признав, что Агату долго за нос не поводишь. Это кого другого, не разбирающегося в магии или не имеющего доступа в башню, можно было долго и успешно обманывать видом деда, но не Агату в условиях, когда она приехала к магистру Хатчету учиться и работать.

— Осторожнее, здесь защита на крови, — вынужденно предупредил Реймонд, — держись за меня.

Агата понимающе кивнула, ухватила его за руку. Они успели дойти до середины лестницы на второй этаж, когда сверху выпрыгнул Хосе с криком:

— Сдавайся, ведьма, твое колдовство здесь бессильно!

Реймонд, привычный к такому, даже глазом не моргнул, а вот Агата отреагировала молниеносно. Шагнула назад, срывая с пояса невзрачный серый камушек на суровой нитке, с губ её сорвалось шипящее заклинание. Свистнуло, деревянный самодельный меч выбило из руки Хосе, переломило пополам и швырнуло куда-то прочь. Агата чуть не покатилась кубарем с лестницы, но Реймонд успел удержать её.

— Ух ты, настоящая магичка, не то что Реймонд! — подпрыгнул Хосе на месте, ничуть не обескураженный потерей меча.

— Однажды моё терпение лопнет, и я всё же заколдую лестницу, — погрозил ему Реймонд.

— А она вот, — палец Хосе ткнул в Агату, — тоже будет жить в башне и упадёт с твоей лестницы, а потом побьет тебя за меня, бе-е-е.

— Хосе! — строго окрикнула его Киэра. — Что я говорила тебе о манерах?

— Ну, тё… домна Киэра, — заканючил Хосе, немедленно принимая невинный вид. — Я же просто решил её проверить, а вдруг она ненастоящая магичка? Тоже иллюзионистка, как Реймонд?!

— Уверяю тебя, Хосе, — неожиданно улыбнулась Агата, демонстрируя диплом университета Вагранта, — вот это я получила не за красивые глаза.

— Ху-ху-ху! — радостно заорал Хосе. — А меня научишь?! Да, домна Киэра, уже бегу, домна Киэра, я всё помню, домна Киэра!

Он спрыгнул с лестницы, сделал «колесо» и исчез за дверью, отправившись выполнять работу по башне и дому, а также размышлять о своих манерах. Ну, по крайней мере Реймонду хотелось на это надеяться.

— Очень… живой ребенок, — покачала головой Агата, глядя вслед Хосе. — Башня твоего дедушки полна не только магии, но и опасных сюрпризов.

— Да ладно, не так уж Хосе и опасен, просто привыкнуть надо, — отмахнулся Реймонд.

— А дочка этой суровой домны? — чуть понизив голос, спросила Агата, указывая взглядом вниз, на первый этаж. — Она ж меня прибить готова была! Твоих рук дело?

— Да я вообще тут ни при чём! — искренне воскликнул Реймонд.

Агата посмотрела на него недоверчиво, но ничего не сказала. Повторять сцену со Светлой в кабинете Реймонду не хотелось, и он жестом пригласил Агату в библиотеку. Может, среди столь любимых ею книг, она не станет слишком уж буйствовать?

— И где магистр? — оглянулась Агата, затем посмотрела на Реймонда с подозрением. — Опять какие-то твои идиотские шуточки?

— Да если бы, — вздохнул Реймонд, ставя щиты на двери и окна. — Мёртв дед, уже два месяца как мёртв. Я приехал домой, и в тот же вечер Магорез его зарезал, прямо в мастерской, наплевав на все защиты.

— Погоди, как мёртв? — нахмурилась Агата. — А как же приглашение? Учёба у магистра? Королевская стипендия?! Жильё здесь?!

— Всё настоящее, кроме учёбы у магистра, — заверил её Реймонд. — Наоборот, я рассчитывал, что ты выступишь… наставницей.

Агата неожиданно расхохоталась, зло и страшно, и затем швырнула в Реймонда первым, что подвернулось под руку: толстым справочником «Метеоусловия в различных регионах Сардара».

— Эй!

— Получи! — Агата выхватила из волос заколку, метнула в Реймонда, и та прошила его насквозь, а сам он тут же лопнул. — Вот тебе!

Ещё две заколки, два двойника лопнули.

— Где ты? — зло оглянулась Агата. — Выходи!

— Не…

Короткая, слабая молния ударила в шкаф, опалив дверцу, но там никого не было.

— Я же написал, что дел будет много!

— Ты обманул меня! Опять!

— Я дал тебе свободу, позволил сбежать от твоего толстого пана! Опять!

Выкрик Реймонда не был лишён логики и оснований, но Агата, потерявшая голову от злости, уже ничего не соображала. Зло шепча что-то себе под нос, она тут же на паркете вычерчивала извлечённым из кармана мелком семиконечную звезду.

— Смотри, как мы дополняем друг друга, — прошелестел голос Реймонда.

Агата лишь оскалилась сильнее. Сорвав с правой руки белый браслет из плоских сточенных ракушек, она порвала его и принялась раскладывать ракушки на концах и в основаниях лучей своей гептаграммы.

— У тебя полно знаний, но мало силы, у меня много силы, но мало знаний! — сделал ещё одну попытку Реймонд. Ему очень не хотелось проверять, что же такое Агата мастерит со столь нехорошим выражением лица.

— Болтай-болтай, голубь, — пробормотала она, выпрямляясь и топая ногой. — Резо! Блан! Вонн!

Под её пяткой хрустнули оставшиеся неиспользованными ракушки, гептаграмма резанула по глазам ярким белым светом, и во все стороны от неё разошлась огромная, до потолка, мелкоячеистая сеть. Безвредно пройдя сквозь стол, кресла, книжные полки и двойников Реймонда, белая сеть сомкнулась на нём и спеленала в кокон.

Радостно прошипев что-то, Агата подскочила к Реймонду и села ему на грудь, замахнулась левой рукой, похоже, собираясь своим хиленьким кулачком свернуть ему челюсть.

На запястье её ожил и стал раскручиваться, наливаясь объёмом, чёрный браслет, словно сотканный из сотен магических колец, переплетённых непонятными Реймонду символами.

— Давай, — вздохнул Реймонд. — Бей! Только выслушай и помоги!

Кулачок Агаты врезался ему в лицо, потом в живот, потом снова в лицо, но Реймонд видел, что непонятный её чёрный браслет остановился и потускнел. Отменив магическую атаку, Агата и сама поняла, что силы в её ударах нет, только злость. Не настолько, впрочем, сильная, чтобы добивать поверженного Реймонда.

— Да, я обманул тебя, но посмотри — ты свободна! Здесь тебя не достанет пан Вашневский, все паны Вагранта не достанут! Перпетолису нужны маги, ты будешь купаться здесь в почёте, уважении и деньгах! Свобода, слава, деньги, и всё это в обмен на твою помощь, твои знания!

— Чтобы магией приманивать выпивку и девок? — ядовито поинтересовалась Агата.

— Чтобы спасти Перпетолис, — непривычно серьезно ответил Реймонд, — его жителей и короля, то есть источники славы, денег и уважения. Ты сможешь и дальше изучать магию, сможешь стать мастером, как сама захочешь! Ведь потому ты и бежала от брака, от принуждения?

— И что? — окрысилась Агата. — Да, ты увез меня в Вагрант, но я…

— Речь не о благодарности! — перебил её Реймонд. — Перпетолис хотят захватить силой, принудить к подчинению! Всё, что стоит между захватчиками и свободой горцев, — репутация моего деда и его конструкты! Нет, в честном бою горцы не уступят ни продажным ойстрийцам, ни надменным ранфийцам, но у них десятки сильных магов, а у нас… я. В сущности, сейчас всё держится на одной большой иллюзии! И если она рухнет, то мы можем лишиться всего! Как думаешь, хватит у пана Вашневского денег выкупить тебя из плена в Ойстрии или Ранфии?

— Магистр! Гонец от короля прибежал! — раздался снизу могучий крик домны Киэры.

Ойкнув, Агата спохватилась, что сидит на груди у постороннего мужчины, и поспешно поднялась, небрежным жестом отменяя сеть.

— Не было печали, — вздохнул Реймонд, поднимаясь с пола. Поспешил было вниз, но остановился в дверях: — Можешь остаться, можешь уехать, дело твоё. Свобода — дар Спасителя.

Он превратился в деда на глазах у Агаты, быстро пошёл вниз. Чем быстрее он узнает, что случилось, тем больше времени будет на обдумывание очередной хитрости, иллюзии, попытки вывернуться и решить проблему.

— Уважаемый магистр, — низко поклонился курьер, вручая записку.

Реймонд уже привычно сломал печать, вчитался. Тон записки был сдержанным, вежливым, как всегда, король приглашал «уважаемого магистра Агостона Хатчета» во дворец для консультации «по магическим вопросам». В сочетании со срочным гонцом это могло означать только одно: где-то случилось нечто нехорошее, и «магистру Агостону» предстоит решать возникшую проблему.

— Графа Непера вон Барбершлахта убили! — совсем не по-королевски выпалил Гарриш, едва Реймонд появился.

— Убили? — удивленно переспросил Реймонд.

Граф Непер был дружелюбным, сухоньким старичком, руководившим постройкой дороги со стороны Ойстрии. Он постоянно разъезжал туда-сюда в своей одноместной коляске, проводил замеры на местах, давал указания, пел песни, шутил и подбадривал рабочих. Наказывал сурово, но исключительно по делу, и все были им довольны, что ойстрийские рабочие, что горцы Перпетолиса.

— Не просто убили — убили магией!

— Вы же не думаете… — нахмурился Реймонд.

Гиозо рядом с королем не было, остальных можно было обмануть иллюзиями.

— Что вы, магистр, Спаситель с вами! — всплеснул руками Гарриш. — Вам-то зачем было бы убивать графа? Но ойстрийцы воспользовались поводом и бузят, требуют возмездия за смерть графа, требуют найти его убийцу.

— Я не сыщик, — сухо напомнил Реймонд.

— Но вы сильнейший маг Перпетолиса! По договору на стройке нельзя пользоваться магией, но кто-то ей воспользовался! Боюсь, ойстрийцы воспользуются этим прецедентом и пришлют своих магов, якобы для расследования, а по факту, дабы попытаться все изменить в свою пользу. Заклинаю вас, Агостон, езжайте немедленно!

— Немедленно, но…

Реймонд осекся, так как говорить от лица деда «у меня свидание у Водопада Всех Влюбленных» было бы как-то неуместно.

— Промедление смерти подобно, буквально!

Реймонд пытался придумать выход, но тот не придумывался — без раскрытия тайны, конечно. Как-то все так неожиданно и неудачно совпало, что не получалось на ходу придумать увертку, перенести все на завтра. Единственное, чего удалось добиться Реймонду, — настоять, что он отправится один. Место, где убили графа, было ему знакомо — рядом с той самой долиной Кроссшлахт, где сейчас всем заправлял отец Агаты.

— Вам виднее, Агостон, — кивнул Гарриш.

Кажется, ему хотелось отправить кого-то вместе с магистром, для присмотра и охраны, мало ли что может случиться? Но именно по этой причине Реймонд и настаивал на том, что поедет в одиночку. Ведь странно будет, если магистр Хатчет вдруг начнет разбрасываться иллюзиями, а так, без свидетелей, можно будет подобраться незаметно и осмотреться.

— Рассчитываю на скорейшее расследование этого убийства! — напутствовал он Реймонда напоследок.

— Я тоже, ваше велицество, — кивнул Реймонд, держа в уме свои резоны.

Маловероятно, конечно, что удастся обернуться до полуночи, но вдруг? В конце концов, магистр Агостон может «остановиться на ночлег», а Реймонд тем временем метнётся обратно в Нуандиш, а потом назад. С помощью Агаты шансы на успех увеличивались многократно… если, конечно, Агата вообще согласится. Поэтому к башне Реймонд спешил в смешанном, скорее угрюмом настроении.

Но Агата, как ни странно, не уехала.

— Мы, возможно, неудачно возобновили наше знакомство, — сказал Реймонд, глядя в сторону, — но пойми, не мог я написать о своем обмане в письме! В жизни бы король не дал денег, если бы просил я, а не дед-магистр! А до дедовских денег в подвале башни я еще не добрался!

— Каких ещё денег? — недоумённо спросила Агата.

Лицо её было заплаканным.

— Слушай, — вздохнул Реймонд, — у меня нет времени разбираться со всем этим. Нужно срочно ехать и разбираться с убийством графа из Ойстрии, который руководил стройкой. Убили его магией, так что разбираться некому, кроме меня — в смысле магистра Хатчета. Вернусь, тогда и поговорим.

— Ох и балбес же ты, Хатчет, — произнесла Агата, поднимаясь. — Сколько я тебя в университете поддерживала, а как махнула рукой, так ты и пропал. И здесь то же самое, стоило тебе остаться одному, как начались проблемы. Сгинешь же без меня!

— А как же выкрики про обман и всё прочее? — вырвалось у Реймонда.

— Ты помог мне сохранить свободу, теперь я помогу тебе, — горько усмехнулась Агата. — Ладно, я тут времени не теряла, прошлась и осмотрелась, благо триплет Дорвина уже не действует практически. Держи. Заранее заготовила, думала, получится мне больше в башне сидеть, а не с тобой по горам кататься.

Она протянула Реймонду какую-то странную штуку, похожую на мелкую бельевую прищепку.

Реймонд штуку взял, недоумённо повертел в руках, примерился так и эдак…

— Дай сюда, — фыркнула Агата.

Пристроив прищепку Реймонду на ухо, она отошла в угол комнаты и подняла со стола простую оловянную тарелку, которых много было в университетской столовой. Продемонстрировала движущееся по тарелке изображение, поднесла её ко рту.

— Всевидящее око ты, я так понимаю, ещё не проходил, — раздалось одновременно и со стороны Агаты, и у Реймонда прямо в ухе. — Что ты видишь, то и оно. Езжай уже, по дороге введёшь меня в курс дела.

Реймонд превратился обратно в деда, быстро осмотрел себя в иллюзорное же зеркало. Чуть поправил, скрывая прищепку, торопливо вышел. Время поджимало, надо было успеть до полуночи! Однако же, едва он сошёл с лестницы, как его ухватила крепкая женская рука, оттащила за угол.

— Кто эта сушеная бледная рыбина? — прошипела ему в ухо Маэра.

— Кого эта безмозглая гора мышц обозвала рыбиной? — прошипела в другое ухо Агата.

— И почему это вы обнимались так любовно? — продолжала шипеть Маэра.

— Эй, он просто поддерживал меня! — возмутилась в другом ухе Агата.

У Реймонда возникло сильное желание сдернуть прищепку, нацепить её на ухо Маэре.

— Я тороплюсь, у меня сроцное задание от короля, — попытался отпихнуть он Маэру.

— Короля-я-я-я, — протянула дочка Киэры. — Случайно не того же короля, за деньги которого ты себе выписал эту тощую козу из другой страны?

— На себя посмотри, жирная корова! — не осталась в долгу Агата.

— Подождёт твой король, — прошептала Маэра, уже неприкрыто приставая к Реймонду. — Ну же, давай, мне так нравится, когда ты шепчешь мне что-то с акцентом своего дедушки!

— Ах ты кобелина! — опять возмутилась Агата. — Ты ещё и в облике дедушки развлекаешься?!

Реймонд ощутил, что у него начинает звенеть в ушах, от этой перепалки с двух сторон, участницы которой не слышали реплик друг друга.

— Перпетолис в опасности! — всё же отпихнул Маэру Реймонд, мысленно добавив «и моя голова тоже». — Нет времени!

Он почти выбежал из башни, плюнув на то, что «магистры не бегают», торопливо вскочил в седло. За прошедший месяц Маэра, уловив слабость Реймонда — его нежелание раскрывать тайну притворства дедом — неоднократно распускала руки, разве что в любви еще официально не призналась да со свадебным караваем не явилась.

За это Реймонд не уставал мысленно благодарить домну Киэру и возносить ей хвалы.

— Что это было? — раздался в ухе голос Агаты.

— Ты меня… — Реймонд осекся, понизил голос.

На всякий случай вывернул пальцы, шепча формулу щита от звуков. Исправил иллюзию на лице так, чтобы губы «магистра Хатчета» не шевелились. Теперь можно было скакать и разговаривать, делая вид, что скачет молча.

И без того на магистра Агостона постоянно оглядывались и глазели.

— Что я тебя? — недоуменно переспросила Агата.

— Выруцила, — сказал Реймонд совсем не то, что собирался.

В самом деле начнет он объяснять, что всё было не так, что Маэра сама навязалась ему на шею, так толку-то? Агата всё равно не поверит, только будет обзываться и бубнить в ухо.

— Так, на акцент внимания не обращай — это для вхождения в образ деда. Давай луце я тебе обо всём расскажу, по порядку, с того момента, когда я пересек границу Перпетолиса, в одной карете с мастером Августиной, — предложил Реймонд, уходя от темы девушек и отношений.

— Выхода не было, атакующих-то заклинаний я не знаю, — бормотал Реймонд себе под нос, трясясь в седле. — Вот и пришлось превратиться в эту ведьму и пойти вместо неё. Они ницего не заметили. Потом только, когда ритуал уже шёл полным ходом…

— Погоди-погоди, — раздался в ухе голос Агаты. — Но разве ведьмы не совершают все свои ритуалы, э-э-э… голышом?

— Не напоминай, — Реймонд скривился, картины прошлого, как живые, вставали перед его глазами. — В общем, они заметили неполадки в ритуале, и…

В ухе его раздался сдавленный кашель и хрип.

— Эй, ты цего? — всполошился Реймонд. Воображение уже рисовало ему прокравшегося в башню второго Магореза.

— Пфкха… аха-ха-ха! — не выдержав, Агата бессовестно заржала так, что у Реймонда в ухе зазвенело.

Что-то брякнуло, и смех стал тише. Кажется, Агата уронила тарелку на пол.

Реймонд раздражённо цыкнул, ткнул коня пятками, понуждая идти быстрее.

— И сам тоже… превратился, — простонала ему в ухо задыхающаяся Агата.

— Даже запах такой же устроил от себя, — хмуро буркнул Реймонд, чем вызвал новый взрыв хохота.

Против воли на губах его тоже проступила кривая усмешка. Уж больно заразительно Агата смеялась. Хоть вообще эту её клипсу снимай.

Дождавшись, когда Агата досмеётся, он продолжил рассказ, не щадя в нём себя, в красках описывая, как он притворялся демоном и как потерял сознание от «мощнейшего проклятья ведьм», то есть сам налетел на камень. Агата снова смеялась заразительно, затем оборвала сама себя.

— Ты это слышишь? — спросила она.

— Стук молотов вдалеке? — спросил в ответ Реймонд. — Вроде ещё рано, но если ты его слышишь, так это мы приближаемся уже к стройке, как мне объяснял убитый граф, внацале…

— Нет, — перебила его Агата, — другой звук.

Реймонд натянул поводья, останавливая лошадку, и теперь услышал. Стремительно приближающийся звук охотничьих рогов, гавканье собак, улюлюканье и выкрики. Из ущелья справа вылетели несколько серых теней, метнулись вперед, оборачиваясь волками. На всякий случай Реймонд метнул в сторону иллюзию запаха мяса, один из волков, мельче остальных, сбился с бега, вильнул, но тут же вернулся в строй.

Волки пересекли ущелье, скрылись в одном из отрогов слева.

— Откуда тут волки? — задумчиво спросил Реймонд вслух, забыв, что он теперь не один.

— Скорее всего, у них было лежбище в предгорьях, а потом, когда началась стройка, их спугнули и согнали с их охотничьих территорий, — тут же любезно пояснила Агата. — Вытесненные в горы, они…

У Реймонда заныли зубы, он торопливо ткнул лошадку, прикрикнув:

— Ннопшла!

— За что ты её так? — переключилась Агата, недорассказав про волков. — И как зовут несчастную лошадь?

— Так и зовут, Ннопшла, — неприветливо отозвался Реймонд.

Агата прыснула:

— Мне нравится, Лахту напоминает. Надо будет посоветовать отцу назвать что-нибудь в его долин, на такой же лад. Тпрудом или там, Здысбрывно.

Реймонд не выдержал и рассмеялся. Потом он некоторое время рассказывал о своих дальнейших похождениях и уже дошёл до стычки с послами Ранфии и Ойстрии, когда топот сзади стал громче. С гиканьем, свистом и воем рогов, под лай собак толпа охотников вылетела из-за поворота ущелья, начала стремительно приближаться.

Реймонд, заметив королевский стяг, остановился в недоумении. Гарриш Второй никак не мог выехать на эту охоту. Королева Вэйна тоже, она если и выезжала куда, то в родную долину, охотилась там в болотах на цапель, уток и дроф. Люсиль, Симон и Фабио отпадали, оставался только…

— Кронпринц Корсин, — пробормотал Реймонд сквозь зубы, — принесла же его нелегкая.

Возможно, стоило бы поступить в характере деда — просто поскакать дальше по своим делам, но Реймонд стоял, перекатывая в голове ужасное подозрение, мимоходом опять проклиная большую политику.

Взгляды кронпринца ни для кого не были тайной: он открыто называл Ранфию и Ойстрию «добрыми соседями» и выступал в их поддержку. То, что сам Реймонд узнал об этом лишь недавно, во время стычки с послами этих королевств, говорило скорее о нежелании самого Реймонда связываться с политикой во всех её проявлениях.

Свита у Корсина была принцу под стать: наёмники, искавшие счастья на чужбине, да так и не нашедшие, младшие сыновья, которым не светило наследства, готовые зубами хвататься за любой шанс подняться выше. Например, пойдя под руку Ранфии.

И вот внезапно убит граф Барбершлахт, представитель столь любезной сердцу кронпринца Ойстрии, а сам кронпринц оказывается неподалеку, якобы на охоте. Встречается с магистром Агостоном, мешающим Перпетолису оказаться под властью Ойстрии и Ранфии… бывают же на охоте несчастные случаи? Стрела там случайно сорвалась или ещё что, даже маги смертны.

— Возможно, они нападут на меня, — пробормотал Реймонд, — готовься.

Тронул лошадь с места, в движении отделяя иллюзорного двойника, а сам отъезжая в сторону. Так будет надёжнее, чем любые щиты, если приближающиеся охотники рискнут и нападут сразу. Возможно, они решат зайти не в лоб, отравить там или подпоить, дабы потом зарезать, пока «магистр» будет ослаблен опьянением.

Если, конечно, подозрения Реймонда верны.

— Магистр! Уважаемый магистр Хатчет! — донеслось сзади.

Двойник Реймонда повернул голову, оглянулся с недовольным видом.

— Ты же говорил, у тебя дружба с королём, — с подозрением в голосе произнесла Агата.

— Всё сложно, — вздохнул Реймонд. — Будь всё просто, я бы…

Он осёкся. Справился бы он сам? Или весело прогуливал бы денежки деда в каком-нибудь Прагсе, не думая ни о чём? Ответа не было.

— Прошу прощения, уважаемый магистр Хатчет, что оторвал вас от раздумий! — подлетел к двойнику один из наперсников принца. — Кронпринц Корсин хочет засвидетельствовать вам своё почтение!

Двойник смерил его мрачным взглядом. Минуту спустя подлетел Корсин, поклонился изящно, не слезая с коня, после чего выразил своё почтение и перешёл к объяснениям, не спеша нападать.

— Новый владетель долины Кроссшлахт, барон Войцеховский, сообщил, что в окрестностях появилось много волков, режут скот, нападают на людей, и я решил размяться, а заодно помочь стройке, которую ведут наши добрые соседи из Ойстрии! — весело объяснял Корсин. — Мы устроили облаву, загнали их и перерезали, как они резали скот, но нескольким удалось уйти! Мы гнали их, почти загнали, но тут, каким-то злым колдовством все перебило запахом сырого мяса!

Иллюзорный двойник взирал с мрачно-надменным видом, настоящий же Реймонд смущенно закашлялся, прикрывая рот рукой. В ухе раздавались смешки Агаты.

— Да таким сильным, что собаки сбились со следа! Тут кто-то вспомнил, что видел вас, и я поспешил засвидетельствовать свое почтение и сообщить о злом колдуне!

Реймонд аж кашлять перестал от такого заявления. Удобный предлог кого-то зарезать, объявил злым колдуном и смело суй кинжал в живот, по самую рукоять.

— Волки задрали кого-то, вот и всё, — буркнул двойник.

— Надо было развеять иллюзию, подчистить за собой, — прошептала в ухо Агата.

— Да кто бы знал, цто эти… принцы навоображают себе злых колдунов? — зло ответил Реймонд.

— То есть не было злого колдовства? — уточнил Корсин.

— Не было.

Похоже, принц был ещё не в курсе убийства графа Непера и считал, что магистр едет с очередным осмотром дороги. Корсин поклонился, распрощался, и охота поскакала обратно, шумно, весело, беспечно. Реймонд же выдохнул с трудом. Живот болел так, словно туда уже всадили кинжал, да еще и повернули два раза.

То, что на него не напали сразу, ещё ничего не означало, возможно, увидели, что «магистр Агостон» настороже, и решили напасть позже, ударить в спину во время расследования. Поэтому Реймонд пустил впереди себя иллюзорного двойника на лошади, сделав его максимально достоверным, со звуками, запахами, аурой, всем, чем только можно. Себя же Реймонд скрыл, как только мог, и незаметно ехал следом.

Именно это его и спасло.

Под иллюзорным конем впереди неожиданно вспыхнула сложная фигура, словно вычерченная огнём в камне. Ударило вспышкой огня, разрядом, развоплотившим иллюзию.

— Замри! — крикнула Агата в ухо.

Реймонд и без того остановился, моментально пересоздал двойника, уже без коня, изобразив все так, словно тот поднялся из камня неподалеку от ловушки. Камни вокруг вздыбились, заблестели полированными поверхностями, словно зеркалами, оттуда ударили лучи света, ослепляя «магистра Агостона». Откуда-то из тайника, прикрывшись дополнительно поднятыми скальными пиками, выскочила фигура, замотанная в ткань, попыталась поразить «магистра Агостона» в спину.

Реймонд, наблюдавший со стороны, изменил иллюзию, словно дед успел всё заметить, ушёл от удара и попробовал ударить в ответ. Фигура скрылась, ушла за камень, словно скрылась в зеркале на поверхности камня, по ущелью побежали ещё знаки, словно огненные змеи, устремляясь к иллюзорному двойнику.

— Геомант, ритуалист, зеркальщик и боевик, да еще и с оружием, — быстро произнесла Агата. — Это ловушка!

— Да ты цто, — вырвалось у Реймонда невольно, пока он разворачивал коня.

— Смотри на них! — потребовала Агата.

— Зацем? Нужно бежать!

— В ближайшие секунды они поймут, что магистр Хатчет не отвечает, ни геомантией, ни метеомагией, и раскусят твою иллюзию, — быстро произнесла Агата.

Реймонд с ужасом осознал, что она права. Дед бы с ходу распознал ловушку, учуял её да шарахнул так, что всё ущелье затряслось бы, а противники вывалились из своих укрытий. Добавил бы молний да метели с градом, после чего ещё раз тряхнул бы горы.

— Дотянулись? — крикнул боец, опять появляясь из-за камней.

— Скорее всего, слаб в магии, компенсирует слабость оружием, — отметила Агата.

То ли предсказание Агаты сбылось, то ли нападавшие решили не выпускать лишних свидетелей, раз уж магистра достать не смогли. Но в ущелье воздвиглись стены из камня, отрезая Реймонду путь назад.

— Тебе не сбежать, — сказала Агата, и что-то хрустнуло фоном. — Надо драться, я помогу.

Реймонд и сам понимал, что надо драться, но также он понимал, что банальным мордобоем, как в трактирах Вагранта, тут не отделаешься. Если эти неизвестные маги готовили ловушку на деда и были уверены, что одолеют магистра, то уж, наверное, в магии они разбирались.

— Заготовок нет, из магии только иллюзии, их не различит только боевик, — быстро произнесла Агата. — Остальные трое способны тебя ощутить и увидеть — не касайся земли, камня и поверхностей.

Легко сказать, ведь летать Реймонд не умел. Он пустил лошадь в галоп и, если б не знал, что его сейчас слушает Агата, то уже подвывал бы от ужаса и безвыходности положения.

— Сильные стороны, сильные стороны… — продолжала бормотать она ему в ухо. — Магистр Хатчет геомант и погодник…

— Грых побери, — выдохнул Реймонд. Выдернул ноги из стремян и прыгнул, складывая жесты копирования и десинхронизации.

Шагов на тридцать в обе стороны от него из земли один за другим пошли вырастать, формируясь из камня, двойники магистра Агостона. Кажется, именно такими штуками дедушка руководил, когда надо было перекрыть в сарае крышу.

— Придумала! Покажи им вызов духа грозы! — рявкнула ему в ухо Агата. — Девчонки трепались, ты любил первокурсницам пыль в глаза пускать.

— Даже цуть мэтра Вардеша не обманул на зачёте, — оскалившись, буркнул Реймонд, поднимаясь с земли.

— Старый трюк! Каменные двойники давно вышли из моды! — азартно выкрикнул обнаруживший себя геомант, привстав на одно колено и сплетая руки в каких-то непонятных жестах. — Лате! Конте!

— Шипы! — охнула Агата. — Я не знаю, как защищаться, скорее духа давай, они отвлекутся, испугаются, что он их обнаружит, и тогда…

Реймонд не слушал, глядя, как в его сторону несётся волна выскакивающих из земли каменных шипов. К тому же впереди боевик, вооружённый мечом и кинжалом, накинулся сразу на двух двойников. Пришлось следить, чтоб от них отлетали каменные куски. Реймонд изо всех сил припустил к нему.

Шипы достигли его двойников. Они не просто выскакивали из земли вверх, но и двигались рядами: одни вперёд, а другие назад, перетирая в труху всё, что попадало между ними. Реймонд отменил большую часть двойников, заставляя рассыпаться обломками камня, а три штуки, изобразив сильные повреждения, всё же направил в сторону геоманта.

В том месте, где сражался боевик, в волне шипов возник зазор — разумеется, геомант не стал бы бить по своему же товарищу. Вот только в этот самый момент лошадь Реймонда доскакала до боевика, врезалась в него грудью, пройдя прямо сквозь покарябанных двойников, отбрасывая врага в сторону, прямо на надвигающуюся волну.

Хекнув, Реймонд изо всех сил подпрыгнул, оттолкнулся от верхушки вырастающего из земли шипа, потерял равновесие и упал неуклюже боком. Не успевший спрятаться в землю каменный шип больно ткнулся в бок, пропоров кожу и, кажется, сломав пару рёбер. Боль была ужасной, но Реймонд справился, не только удержал невидимость, но и сразу начал плести новую иллюзию, щедро вкладывая в неё силы.

Впереди и слева в голубом безоблачном небе затрещали молнии. Медленно, но всё набирая и набирая обороты, стали закручиваться вихри смерчей, образуя гротескную человекоподобную фигуру. Сначала фигура казалась состоящей из лёгких белых облачков, но постепенно они всё темнели и темнели, обращаясь тяжёлыми грозовыми тучами.

Впереди вспыхнуло фиолетовое сияние, и созданные Реймондом двойники перестали существовать, словно их и не было. Рядом повозился и со стоном начал подниматься с земли боевик. Одна его рука висела плетью, но в остальном ему удалось на диво безболезненно пережить попадание в волну каменных шипов.

— Ограждение Шварценберга! Геоманта ты не достанешь даже иллюзиями! — выкрикнула Агата. — Боевик умеет укреплять тело, поэтому выжил на шипах!

Реймонд шипя поднялся на ноги, поднёс к глазам руку, которой только что зажимал бок. С пальцев капало красное.

— Кровь! — воскликнула Агата в ухе. — Брызни ей на боевика и тут же сложи руки знаком Соль, повторяй за мной: Оу! Се! Доуб! Мвен! Ан!

Реймонд даже дернулся было, начал повторять, но оборвал сам себя на втором выкрике. Повторить с первого раза незнакомое заклинание, складывая неизвестный ему знак — тут, возможно, и архимаг бы спасовал! Нет, если и драться, то драться привычным оружием!

— Копие сантиман йо, — прошептал Реймонд, направляя энергию в заклинание.

Выскочил, кидаясь к бойцу, который уже поднимал свой меч. Выпавший из сломанной руки кинжал остался лежать на земле.

— Тебе меня не обмануть! — выкрикнул боец, делая выпад.

Пронзил иллюзорного двойника мечом, провалившись вперед. Реймонд, уже обежавший его со спины, полоснул подобранным кинжалом по здоровой руке, ударил кулаком по сломанной и отскочил, со словами:

— А мне и не надо тебя обманывать!

Боевик выронил меч, и Реймонд торопливо подхватил и его. За поясом у боевика виднелась пистоль, но Реймонд не умел с ними обращаться, в отличие от мечей и ножей, и не стал рисковать. Тем временем геомант, купившийся на иллюзию, атаковал «магистра Агостона» заклинанием жидкого камня. Камень под ногами бойца превратился в болото, затягивая его в себя. Реймонд тут же добавил внешности деда сероватый оттенок, якобы тот покрылся каменной кожей и потому так крепок.

— Эй! Ролло! Я же свой! — истошно орал боевик, пытаясь вырваться, но его никто не слышал, наоборот, до остальных долетали только угрозы.

Вокруг «духа грозы» уже кружилось три здоровенных зеркала, из которых в создание Реймонда били лучи яркого жёлтого света. Атака была столь сильна, что даже иллюзия от неё теряла целые куски.

— Стабилизируй! — азартно крикнула Агата. — Добавь сиреневое свечение по контуру, как будто используешь защиту Маркстона-Гержика!

Реймонд понятия не имел, кто это, но свечение добавил, продолжая медленно, высматривая возможные ловушки, приближаться к геоманту.

— Эрнандо! — заорал тот, махая Реймонду рукой. — Помоги! Ударь духа мечом, иначе он нас всех угробит!

Геомант с силой сжал кулаки, и Реймонд услышал, как стонет у него за спиной настоящий Эрнандо, которого сейчас ломали каменные тиски.

Реймонд рванул вперед, крича:

— Быстрее! Добейте его и помогите мне! Я тоже ранен!

Вспыхнули еще огоньки, а в воздухе соткалось ещё одно зеркало, из которого в несчастного Эрнандо ударил луч света.

— Зеркало Истины, — пробормотала Агата, — целых четыре штуки. Зеркальщик точно где-то рядом.

Реймонд не стал оглядываться. Место для засады было выбрано грамотно: масса укрытий повсюду начиная от валунов на дне ущелья, заканчивая склонами и гребнем. Чуть ниже ущелье заворачивало, вполне возможно, что враги прятались там.

— Цто с ловушками? — буркнул он, прихрамывая приближаясь к набирающему силу «духу грозы», но забирая чуть вправо, поближе к геоманту.

— Ограждение Шварценберга спокойно пропускает физические тела, — скороговоркой забормотала Агата. — Оно плохо сочетается с другими ритуальными построениями, так что, скорее всего, ты сможешь добраться до геоманта беспрепятственно. Но иллюзия может слететь.

— Грых побери, — Реймонд крепче сжал рукояти меча и кинжала, ощущая в правой ладони странное жжение. Бросил взгляд на геоманта.

Тот, скрипя зубами от напряжения, одну за другой воздвигал вокруг «духа грозы» стальные колонны. На каждой из них десятками вспыхивали алые письмена, видимо, ритуалист тоже старался. Зеркальщик же продолжал старательно жечь Эрнандо-боевика.

Реймонд привычно скрылся под невидимостью, отправил к «духу грозы» иллюзию с мечом и кинжалом, а сам подбежал к тому месту, где ранее исчезли три двойника. Вздохнул, собираясь с силами…

За спиной что-то бахнуло, затем донесся выкрик:

— Не тот!

— Грых! — рыкнул Реймонд и со всей доступной прытью припустил к геоманту. Ладонь жгло всё сильнее.

Полыхнуло фиолетовым, слетала невидимость и все прочие слои иллюзий. Реймонд пытался её восстановить, но это приводило лишь к новым неярким вспышкам.

А геомант уже поднимал руки для атаки.

— Ролло! Нет! Это же я, Эрнандо! — с ужасом заорал Реймонд, и геомант замешкался, удивлённо распахнув рот. Попытался отшатнуться, но теперь не успевал уже он.

Реймонд «рыбкой» прыгнул вперёд, вгоняя меч геоманту в грудь и сшибая его на землю. Ролло распахнул рот в немом крике и быстро стал чернеть. Реймонд свалился с него… с нее, как выяснилось уже после смерти, попытался отползти подальше и заскулил от боли: его правую руку словно в кипящий котёл сунули. Подняв её к глазам, он обнаружил, что ладонь почернела точно так же, как и труп Ролло.

— Меч заклят на кровь владельца! — воскликнула Агата. — Проклятье! Больше не притрагивайся к нему!

Но Реймонду было не до того, так как он увидел, где прячется зеркальщик. Тот засел в густой тени за огромным валуном, прикрыв себя зеркалами, создававшими ложное впечатление, что там ничего и никого нет. Но здесь и сейчас он выдал себя, подкинув в воздух три осколка.

Те взлетели и разрослись, превратились в пирамидки, которые начали вращаться, разбрасывая лучи света. Реймонд быстро перекатился, отпрыгнул за скальный клык, уходя от лучей. В ущелье одно за другим начали появляться изображения зеркальщика, и Реймонд прошептал под нос формулу, щедро тратя остатки энергии.

Ограждение Шварценберга осталось позади, и он снова мог колдовать.

«Дух грозы» наконец-то пришёл в движение. Изображения зеркальщика закружили вокруг него, щедро осыпая ненастоящими ударами. Реймонд начал обдумывать, как ему подобраться к камню, где засел зеркальщик.

— Как больно, — Реймонд зажал пострадавшую руку между коленей и зашипел сквозь сжатые зубы.

— Соберись! Битва еще незакончена! Будешь отсиживаться, кто-то из оставшихся двоих тебя нащупает и прихлопнет одним ударом!

— Это мы ещё посмотрим, кто кого прихлопнет, — утёр пот со лба Реймонд.

Рана, усталость, истощение, нехватка энергии, а теперь еще и проклятие. Если зеркальщик способен создавать изображения, неотличимые от настоящих, манипулировать светом, видеть сквозь иллюзии — пускай и небыстро — да перемещаться между зеркалами, то у Реймонда нет шансов.

— Ритуалист исчертил всё фигурами, — указала Агата, — и чтобы управлять ими, он должен их видеть. Значит, он засел где-то на гребне.

— А зеркальщик — за тем камнем, — добавил Реймонд. — Можно попробовать подобраться.

— Кто-то из них тебя обязательно засечёт. Вначале тебе повезло, враги не знали, с кем имеют дело, — вполне резонно указала Агата.

И медлить нельзя было, слабость накатывала, в ушах звенело. Отражения зеркальщика медленно, но верно одолевали, истощали иллюзию «духа грозы».

— Мемва По, — пробормотал он, прикладывая указательные пальцы ко лбу и указывая ими на склон.

Заплясали голые ведьмы, творя ритуал проклятия, и ритуалист не выдержал, все-таки высунулся. Чуть-чуть, но Реймонд засек, где он находится, тут же устремил туда заклинание, создавая иллюзорное зеркало.

— Нам нужно объединить силы! — забормотало зеркало с хрипами.

— Это ты создал зеркало? — крикнул ритуалист.

Реймонд, утирая пот и кровь, сумел создать вокруг него завесу, глушащую звуки. Ритуалист и зеркальщик отвлеклись, а Реймонд в это время нанес новый удар. Окружил иллюзией пирамидки, продолжавшие кружить в воздухе, побежал, маскируясь из последних сил, ощущая, как идет носом кровь.

В руке он крепко сжимал кинжал Эрнандо.

Почти сработало, зеркальщик ощутил неладное, снес иллюзию, а сам Реймонд еще и вляпался в какой-то охранный барьер. Кинжал выбило из руки, с лязгом роняя о камни, но сам Реймонд проломился сквозь барьер, прыгнул с отчаянным хрипом.

— Н-на! — нанося удар в лицо зеркальщика.

Сбил ему заклинание, нанёс ещё пару ударов, ухватил голову зеркальщика руками и треснул о камень. Казалось, что должна треснуть голова, но зеркальщик оказался крепким, более того, бросил попытки колдовать, ударил в ответ. Ещё и ещё, прямо в раны в боку, Реймонд в ответ, крича что-то нечленораздельное, измолачивал его по лицу, словно отбивал мясо для домны Киэры.

— Хватит! Хватит! — орало в ухе голосом Агаты. — Остановись, ты его уже убил! Соберись!

Реймонд, пошатываясь, попытался подняться, ударился о камень, выполз задом, оставляя за собой окровавленный след. Встал кое-как, горы качались и троились перед глазами, энергии в теле сейчас не хватило бы наколдовать иллюзию размером с мышь.

— Ритуалист, соберись, Реймонд, — пыталась увещевать Агата. — Соберись! Он тоже устал. Он не сможет отправиться в погоню. Тебе надо всего лишь уйти, выйти из его ловушек, я помогу!

Реймонд стоял, покачиваясь, но ритуалист не нападал. Вообще-то, Реймонд и в его сторону кинул пару иллюзий, может, они подействовали и отвлекли? В ушах шумело и грохотало, Реймонд все же сдвинулся, затем шаг и ещё, и ещё.

А ритуалист всё не нападал.

— Тебя нужно лечить, срочно, — чуть не плакала Агата.

— Светлу, — прохрипел Реймонд, — и без свидетелей.

Мелькнула мысль об отце Агаты. Добраться, передать прищепку, Агата всё объяснит, отлежаться без раскрытия тайны. Но долина Кроссшлахт, находившаяся по горным меркам — рукой подать — сейчас была недосягаема, словно Вагрант. Всё, на что хватило Реймонда, — десяток шагов, привалиться к камню и зажать раны руками, по одной из которых ползла чернота.

А ритуалист всё не нападал.

Реймонд отдышался, ощутил, что тело успело впитать немного магической энергии, разлитой повсюду. Обычно ему всего этого не требовалось, иллюзии давались легко, энергия не иссякала, поэтому он никогда не утруждал себя приемами поглощения и концентрации.

Теперь настало время об этом пожалеть, потому что снизу по ущелью двигались люди. Легкие, привычные, родные заклинания давались с трудом, но Реймонд справился, придал себе облик деда. Раненую, чернеющую руку он скрывать не стал.

— Магистр Хатчет! — донёсся крик. — Я же говорил, что это лошадь уважаемого магистра!

Набежали, затормошили и тут же раздались в стороны, едва Реймонд застонал от боли.

— Мастер Светла Тарниш уже скачет, — прошептала Агата.

— Магистр Хатчет, что тут случилось? — толпа раздалась.

Лицо горца было знакомым, затем Реймонд все же вспомнил, что видел его рядом с князем Араласом. Макраниши и Тарниши, перестав драться за долину Кроссшлахт, с удвоенной силой возобновили мирную вражду на почве строящейся дороги.

— Я нашел убийц графа Непера, — выдохнул Реймонд.

Так это было или нет, он не знал. Но чем не версия? В любом случае в ближайшее время он вряд ли будет способен на расследования даже после помощи Светлы.

— Мы подрались, — добавил Реймонд.

— Да уж, — уважительно протянул Дындас Макраниш, оглядываясь вокруг. — Как вы их… размазали об камень.

Сцена схватки и правда выглядела так, словно «магистр Хатчет» своей магией камня сокрушил всех врагов, затянул их в землю, размазал и убил.

— Наверху… цетвертый, — добавил Реймонд.

Несколько самых шустрых и молодых тут же помчались по склону. Реймонд проводил их мутным взором, час назад он и сам смог бы не хуже.

— Есть! — донеслось сверху. — Проткнуло насквозь камнем!

— Ты же не колдовал на ритуалиста, — задумчиво произнесла Агата. — Надо будет осмотреть тело. Хотя, возможно, он сам оступился да напоролся на камень. Теперь понятно, чего он замолчал под конец. Ох и везунчик же ты, Реймонд!

— Ага, — еле слышно произнес Реймонд, словно реагируя на выкрик сверху, но на самом деле отвечая Агате. — Повезло.

— Ты победил четырех магов, так что не отпирайся — везунчик.

— Сегодня больше никаких передвижений! — категорически заявила Светла. — Лежать, не двигаться, обильная еда и питьё! Не выпивка!

Обрадовавшиеся возможности выпить с магистром Хатчетом загудели немного разочарованно.

— Ты везунчик, что ещё способен дышать, — заявила она Реймонду чуть позже.

Чернота прекратила распространяться по руке, но не исчезла. Как сказала сама Светла, нужны огромные запасы энергии, уровня архимага, а то и двух, дабы вылечить такое. Даже ампутация не помогла бы — что-то там связанное с внутренними энергиями заставило бы заразу привязаться вновь.

— Везунчик, что держался за меч, но не был им ранен. Возможно, проводя каждый день сеансы лечения, я смогу постепенно как-то ослабить отмирание.

Реймонд не имел сил возражать и лишь согласился с горькой иронией, что он везунчик. Умрёт не сразу.

— Ты везунчик! — орала Катрина, когда Реймонд всё же вернулся в Нуандиш.

Рассудив так, что на свидание у водопада он всё равно опоздал, Реймонд задержался, проводя «расследование». Кое-какие магические следы остались, с помощью подсказок Агаты он их нашел, и они явно указывали на эту четвёрку напавших. Ойстрийцы, разумеется, клялись Спасителем, что они тут ни при чём, и Реймонд вынужденно сделал вид, что верит им.

Возможно, ойстрийцы наняли своих Магорезов, в этом ещё предстояло разобраться.

— Я как дура полночи проторчала у водопада, отвергла три предложения, а он так и не явился! Повезло тебе, что не попался сразу мне на глаза — прибила бы! — кричала Катрина.

Реймонд уехал, опять с горькой иронией соглашаясь, что он везунчик.

— Концов, конечно, не сыскать, но всё равно, Агостон, вы молодец! — похвалил его Гарриш. — Да ещё и везунчик, уцелеть в такой засаде! И благодарю, что не обрушили на врагов всё ущелье, это значительно усложнило бы постройку дороги!

— Повезло, — мрачно согласился Реймонд.

— Не только себе сушеную рыбину выписал, но ещё и мастера Светлу соблазнил, да? — шипела ему в ухо Маэра. — Да ты везунчик, что я не прокричала о твоей тайне прямо перед королевским дворцом!

— Да не было ничего, — вяло отбивался Реймонд. — Она меня лечила. И лечит каждый день.

Но Маэра уже ушла, злая и обиженная, и Реймонд молча вздохнул, соглашаясь с тем, что он счастливчик и тайна осталась тайной.

— Если ты скажешь, что я везунчик, то я начну кидаться и рычать, — прямо с порога заявил он Агате, протягивая прищепку.

— Не скажу, — покачала та головой. — Даже громко думать об этом не буду. И читать нотаций тоже.

Реймонд облегченно выдохнул, но немного поторопился.

— Я тут, пока тебя не было, еще раз проанализировала бой, отметила наши слабые места, в общем, составила список, всего, что нужно изучить. В промежутках между зарядками конструктов и присмотром за стройкой.

Агата придвинула стопку листов, исписанных её мелким почерком. Реймонд оценил толщину стопки, вздохнул и подумал, что он и правда везунчик. Всего-то лет за десять точно управится. Если доживет с таким-то проклятием.

— А руку мы тебе вылечим, — Агата нервно потерла браслет из теней на запястье. — Подготовим ритуал, вольем энергии и вылечим. Я уже прикинула план осады сокровищницы магистра в подвале, должны справиться. На деньги оттуда мы наймем мастеров, для зарядки ритуала, и всё будет хорошо. Спаситель благоволит тем, кто не сдаётся.

Реймонд осторожно присел и слабо улыбнулся.