Узнавать Отражение

Глава 20

Ресторан у метро «Октябрьское Поле» - без названия. Напротив, через дорогу - стоячее кафе «Встреча» и большой книжный магазин - склад в подвале.

На мой звонок неожиданно ответил сам Игорь. Сообщил что решил поспать, вместо работы.

Моё предложение встретиться и выпить он воспринял с энтузиазмом. Дескать, с тобой выгодно встречаться, Пол. Не заработаю, так хоть пожру и выпью на халяву. И предложил этот ресторан. Как раз на пол пути между мной и тобой, Пол.

Место оказалось неожиданно уютным. Народу было мало, я устроился за столиком в углу. В противоположном углу бухала группа из пяти коммерсантов, обмывали, похоже, сделку. Они были громогласны и старательно изображали бандитов, тщательно жестикулируя в образе, и громко хохоча — согласно их представлениям о крутом поведении. Но были они совсем не бандосы, добродушны и просто-напросто на кураже.

Появившийся Горыныч, судя по взгляду, брошенному на них, решил так же. Я сообщил ему, что заказал коньяк и закусок. С остальным потом определимся.

— Слава богу, что все эти сухие законы кончились, — разлил Горыныч. — И можно пить без очереди.

— Дык у нас капитализм теперь. Знай, плати.

— С одной стороны, Пол, это и хорошо. Но с другой - народ бухает как не в себя.

— Тут уж каждый сам решает, что ему интересно: жить или квасить.

— Фигня. Там, где родная партия не сдюжила в борьбе с алкоголем, наверняка справятся азеры с рынка с коробочками травы.

— Перейти с бухла на траву?! В нашей стране?! Это вряд ли. Слишком глубокие традиции. Твое здоровье!

— Не скажи, Пол, — мы опрокинули. — Сказка про царевича и лягушку — это же про наркотик, что выделяет жаба. Поцелуй с той жабой рождает у царевича наркотическую эйфорию, то есть непреодолимое желание жениться. Девки про это знают и до тонкостей отработали методы явления себя добру молодцу вместо жабы. Так что у таджиков с травой богатые перспективы, так-то…

— Не-не. Вопрос чисто экономический. Пока бухло дешевле дури, нет у азеров шансов. Хотя то, что всё зло от баб у нас, — не спорю.

— Вот кстати, Пол. Ты же не просто экономист, а целый аспирант! — Горыныч снова налил, исходя из принципа «между первой и второй...» — Что в стране с ценами творится? Поделись...

— В стране у нас переходный период. От социализма к капитализму. Со всеми вытекающими.

— Фух. Вот теперь я все понял... аж от сердца отлегло. Но, может, поделишься подробностями? Чтобы в гараже было на кого ссылаться... Дескать, я не сам придумал, видный экономист рассказал.

Мы чокнулись и снова выпили. Я закурил:

— Ну что же. Запомни. Первое правило переходной экономики гласит: на каждого экономиста найдется экономист такой же величины с противоположным мнением.

— А как понять, кто из них прав?

— Слушай второе правило переходной экономики: оба они неправы.

— Никаких прогнозов?

— Инфляция. Потом — гиперинфляция.

— И как жить?

— Работать.

— А какой-нибудь тайный экономический рецепт?

— Дык, я тебя за тем и позвал. Уходи из такси. Тут нарисовалось одно дело...только давай пожрать закажем.

Я махнул рукой официанту. Выбор был небогат и мы, остановившись на цыпленке табака, вернулись к разговору.

— Ты, Пол, понимаешь, что место любимого племянника Рокфеллера устроит лишь начинающего московского таксиста? Матёрый таксёр на такое жалкое предложение лишь засмеётся и рванёт в Шереметьево...

— А если занять место госпожи Вандербильт?

— Фуууу... дело даже не в грязных намеках. Кто такая миссис Вандербильт по сравнению со мной, взявшим пару удачных клиентов в Шереметьево?

— Ну, даже не знаю. Ты так себе цену набил, что приставать с жалкой сотней тысяч баксов я теперь стесняюсь...

— Стоп. Отсюда поподробнее. У меня же карманные расходы! Туалетная бумага сейчас — знаешь, сколько стоит?

— Ты ещё и засранец?! И как тебя тогда допускать в международный бизнес?

— Фиг тебе, Пол. Сотка прозвучала. И я не уступлю ни цента.

— Для начала, что там с твоим уголовным делом?

— Да нет уже дела. С месяц. Менты того потерпевшего, которого я поломал, за тяжкие телесные снова закрыли. Он совсем с головой не дружит. Просто мне там пока мордой светить не стоит. Мало ли, папаша его вонь поднимет. Да и, честно сказать, неохота возвращаться. После Москвы - скучно у нас.

— Ну что ж... — я снова разлил, собираясь с мыслями. — Слушай сюда.

И я рассказал ему про работу, что его ждёт. Дескать, тебе нужно будет организовать вывоз в порт Риги, а может, в Вентспилс (позже разберёмся) списанного военного имущества с бывших армейских складов. Выру, Валга/Валка, Алуксне, Елгава и прочие Огре с Даугавпилсами. В порту заскладировать, а потом погрузить на корабль.

Сама сделка — совершенно официальная. Между Интендантским управлением ЛенВо и нашей фирмой, которую мы на следующей неделе откроем.

— Работа, Горыныч, простая. Но есть нюансы. Эти прибалты теперь все из себя независимые. И вокруг складов могут слоняться какие-нибудь местные демократы, орать, что это теперь собственность свободной Латвии, или там Эстонии.

Я снова разлил.

— Ну, это уж х*й им. — Игорь, по мере моего рассказа вникая в тему, очень воодушевился. Совсем как я когда-то - свобода свободой, но наши кальсоны не тронь! Думаешь, мне нужно будет ребят с собой брать?

— Да нет. Я тебе дам все контакты. Там и охрана есть, и местные, которых ты наймёшь, сами эту шантрапу разгонят. И с главным у рижских грузчиков, Микис его зовут, обязательно предварительно переговори.

— А чего ты тогда такой кислый, Паш?

— Как бы тебе сказать... я этим занимался в конце прошлого года. Ну, вот у моего друга Кости тесть — генерал. Он и сосватал работу. Сделку провернули. Деньги получили. Но воняет от этой истории — мама не горюй. А покупатель, судя по всему, из Ирана... Так вот, ему было совершенно плевать, что и в каком количестве ему отгрузили.

Я закурил, пытаясь точнее сформулировать.

— И что?

— Тесть моего друга, генерал Жаров, и полковник Линяев, его преемник, — не интенданты. И даже не из орготдела штаба. Они оба, как я понял, сотрудники оперативного управления.

— Ого! Разведка?

— Получается так. И не забудь снова сделать тупое лицо. А то палишься.

— Подожди. Наши советские ГРУшники ловко развели на коррупцию какой-то высокий чин в иранском генштабе и вербанули. Причём за счёт иранского же бюджета.

— Бггг... Игорь. А наше знакомство было действительно случайным? Или Моссад не спит?

— Да, Пол. Я тебя как только увидел, сразу понял, что пиздец — твоё второе имя. Только проясни мне: отгрузка должна состояться или нужно сделать вид?

— Нет-нет. Полноценная отгрузка согласно спецификаций — приложений к договору. Другое дело, что у меня на погрузке никто ничего не проверял.

— Гм. И как делится прибыль?

— Погашение кредитов и прочий накладняк — за наш счёт. Большую часть получают вояки на офшор. А нам - тысяч по сто пятьдесят. Но это все очень приблизительно. По прошлому опыту.

— И чего ты боишься?

— Да чего хочешь. Хер их поймёшь, может, решат, что мы слишком много знаем. Я, если хочешь, было подумал, что Костю шлёпнуть пытались. Типа, папа решил, что его дочь заслуживает большего...

— Я подозреваю, Пол, ты собрался меня кинуть, и заранее готовишь почву.

— Ну, а как без подготовки-то? Во-первых, нужно убедить себя, что я таким образом тебя спасаю от пороков и прочего, что тебя ждёт при наличии денег.

— А во-вторых?

— Это не кидок будет, а борьба за твою жизнь. Ибо Моссад ведь, не хухры-мухры.

— Знаешь, Паша. Не верю. Я уже достаточно видел и понял. Ты туповат, что бы кинуть. Настолько, что я даже свои деньги буду тратить.

— Это не к чему. Я тебе выдам на все расходы.

— Слушай, откуда ты такой взялся?! Может, подашься в политику? Будет честный человек в политике. У нас, в Угличе, за тебя точно проголосуют.

— Ну, вот хамить-то зачем? Какого х*я все меня зовут в политику? Я принципиально аполитичен. Я — Роберт Фемель*, я Джесс Крйг*, я — Бумбараш, в конце концов! Вот смотри у меня, Горыныч! Достукаешься — кину со всем прилежанием! _

- Вооот! А я потом приеду и спасу тебя из лап Моссада. И благородно отпущу, наблюдая, как ты мучаешься, страдаешь и не знаешь, куда деться от стыда и позора.

- Вот херушки. Этот Моссад меня захватывать замается. Захватывалки не отстрелю, так поотрываю, нахер.

— О! Ты уже обзавёлся стволом?

— Да нет. Просто есть у меня в Риге знакомый. Глухонемой, но со связями у местных вояк. Говорит, что Макарыч — чуть не за бутылку добыл. Но дело не в этом. Если груз армейским хламом добить понадобится — точно поможет. Там армейский аэродром и склады на левом берегу Даугавы ликвидируют...

— Вот чувствую, что и у меня могут теперь быть наследники.

— Что, проблемы с этим делом? Не похож вроде...

— Понимаешь, Пол, раньше у меня могли быть только дети.

— А теперь?

— А теперь — наследники. Чувствуешь разницу?

— С соткой баксов? — я скривился...

— Стоп, второй раз, Пол. Я правильно понял, что ты что-то ещё задумал?

— Я тебя умоляю! Как я могу оставить Шереметьево без тебя? Зачахнет извоз.

— Вот не нужно этого! Где ты ещё найдёшь парня, который не только знает, кто такие Роберт Фемель и Гомер Маколи**, но и с десантной подготовкой?

— Хм. Сарояна** я не упоминал. А насчёт ещё такого... мне кажется, в вашем таксопарке только кликни — и все, что пожелаешь. От экспертов по Караваджо до адептов Розанова, и все стреляют без промаха.

— Не мифологизируй московское такси! У нас выше кандидатов наук никто почитай баранку и не крутит. И простого аспиранта вряд ли возьмут, так и знай.

Так мы дальше и сидели, пересмеиваясь и постёбывая. Параллельно уточняя детали. Ну, что весь финансово - бюрократический обвес за мной. Как и позиционные стычки с военными. Он - ноги. Что не отменяет его участия в переговорах, и моего присутствия там где понадобиться. В общем- приятно посидели.

Домой я добирался общественным транспортом. Так что к моменту когда вошёл в квартиру - хмель выветрился. А вот спать совершенно не хотелось, выспался днём.

Но и к науке у меня сердце не лежало. А нынешнее ТВ, пока ещё вызывает глухое раздражение. Да я и потом его почти не смотрел.

И я решил разобрать Фаискины вещи. Точнее бумаги. Я их свалил в чемодан из секретера не глядя. Пора бы уже это дело как то упорядочить.

Сделал кофе, и приступил. Основная мысль была разобраться с комуналкой и телефоном. Но и всякие выписки из домовых книг тож не помешают, если найду.

Зажег настольную лампу, и стал вникать. Все впермешку, и внавал. Для начала разложу все. О! Медицинская Карта. Михаила Михайловича Савченко. В ксерокопиях. Откуда она здесь? Впрочем, Светка же, у Изи только что не жила. Видно забыла, бестолочь. Я небрежно раскрыл папку - скоросшиватель, глянул наискосок, захлопнул и бросил обратно на стол. Потянув к себе следующую, переполненную папку для бумаг, из которой торчали счета на электричество кажется... Но какая то мыслишка не давала мне сосредоточится. Настолько, что я не мог понять, что за бумажку, с надписью «Квартплата по месяцам» я держу в руках.

Поэтому я потянул к себе скоросшиватель с историей болезни, и вчитался. Спустя пяток минут я почувствовал как у меня перехватило дыхание.

Прямо первой страницей, был подшит, что то типа чек-листа с результатами обследований, сведенный в таблицу:

-ЖКТ- здоров.

-Легкие -здоров

-Сердце - здоров.

-Печень - здоров

-Почки - здоров.

-Зрение - единица оба глаза.

-ОДА - здоров

-Неврология -здоров.

-Тест ЭЭГ- отрицательный.

-Люмбальная пункция -без признаков инфекций.

Все это вполне читалось без перевода с медицинского почерка на человеческий.

Более того, в конце, каллиграфическим почерком было написано:

Пациент находится в отличной физической форме. И подпись - кмн, зав отделением: Аверин Н.А.

И дата: 5 октября 1991года.

Дальше были подшиты результаты анализов, назначения, и прочие выводы профильных врачей. Уже трудночитаемые.

Я потянулся, достал и закурил сигарету. С начала ноября, Света Майрина, два раз в неделю прокапывает Мише Савченко лекарства, сдерживающие у него открывшуюся эпилепсию.

Которой, судя по оказавшейся у меня медицинской карте, у Миши не было.

И чем дольше я об этом думал, тем херовей мне становилось. И когда я почувствовл, что если ничего не сделать, то я поеду крышей, я встал, и достал бумажник. Нашел в нем визитку господина Савченко, и набрал номер.

На Старой Площади меня сначала послали. А потом еще пару раз, пока я не рявкнул:

- Я хочу побеседовать с Михаилом Михайловичем по вопросу здоровья и жизни его сына. Если вы немедленно меня с ним не свяжете, то когда случится беда, Савченко узнает о нашем с вами диалоге. Я вам гарантирую.

На том конце помолчали, и попросили мой телефонный номер. Дескать, Михаил Михайлович, сам решит, говорить с вами или нет.

Телефон прозвонил спустя пол-часа. Я было решил уже что самому разгребать придется.

- Алло, Паша. Мне сказали, что ты разыскиваешь меня по вопросу Мишкиного здоровья, я правильно понял?

Я помолчал. А потом, словно ныряя в омут, сказал:

- Михаил Михайлович. У меня есть обоснованное предположение, что вашего сына хотят использовать как донора для пересадки органов.

* Главные Герои книжек "Бильярд в половине десятого" и " Вечер в Византии"

** Уильям Сароян - американский писатель. Гомер Маколи - ГГ его романа «Человеческая Комедия»