УПС. Демоны тоже плачут

Глава 27

Мое узилище оказалось сносным. Почти все, как у меня в комнате, исключая полку с книжками.

– Ты все слышала? – спросила я у Богини. Божья коровка вылезла из–под ворота халата.

– Придется самой лететь к Ялду, – вздохнула она. – Теперь надо выручать не только Тутто, но и тебя.

– Займись сначала Тутто. У меня есть время, – я села на жесткую кровать. – И вот мой совет: обратись к Шадди. Ты ее знаешь? Подруга Амари из некромантского факультета. Расскажешь ей, в какую историю мы влипли. У нее есть документ, который подтвердит, что Тутто бастард. Если, конечно, она не сдала свидетельство о рождении в королевский архив.

Божья коровка перелетела на спинку кровати, чтобы посмотреть мне в глаза.

– Мой хозяин бастард?! – пикнула он.

Я кивнула, не в силах произнести то, о чем молчала его семья.

– У меня голова кругом! – Богиня затрепетала крылышками. – Столько событий! И одно страшнее другого! Откуда вы с ректором вязли, что Тутто – нефилим? Я помню, он как–то рассказывал своему дяде об ошибке артефакта, выдавшего бумажку, что он гном, но тогда мы только посмеялись. Ну какой из двухметрового демона гном? А сейчас я не могу понять, где правда.

– Скажи, а Тутто упомянул, что при этом присутствовали я и ректор? – пришла моя очередь пищать от страха. Все складывалось. Джеромо знал об анализе крови с самого начала!

– Да, он рассказал про дерзкую девчонку с копьем, и как она, то есть, ты, упорствовала, что рождена орком. Вот тогда и пришлось лорду Коверду достать анализатор, хотя все понимали, что ты человек.

– Все, лети, – приказала я. В разговорах мы только теряли время. – Потом разберемся, кто гном, а кто орк. Только, пожалуйста, никому не говори о том, что Тутто нефилим. Это знание слишком опасно. Как для него, так и для окружающих. И может закончиться его убийством.

– Но как я смолчу? – Богиня возмущенно встрепенула крылышками. – У меня никогда не было тайн от моего хозяина.

– Я сама ему расскажу. Обещаю. Сейчас главное, сделать то, о чем он просит.

Видя, что Богиня сомневается, я добавила:

– Я люблю его и ни за что не причиню вреда. Я умру за Тутто. Верь мне.

– Даешь слово орка?

А Богиня знала, как добиться своего. Слово орка ценно и им не разбрасываются. Я вообще заметила, то фамильяры зачастую бывают умнее своих хозяев. Вот я, например, понятия не имела, кто такие нефилимы, а божья коровка сразу сообразила. Интересно, откуда магические помощники черпают знания? Надо как-нибудь поинтересоваться.

– Даю слово орка, – в подтверждение я ударила кулаком в грудь. Как и положено, чтобы завершить клятвенный ритуал степного народа.

Когда божья коровка сорвалась и умчалась на свободу. Благо, в моей камере под потолком было зарешеченное окно. А я легла на кровать и закинула руки за голову. Правильно сказал ректор, мне нужно хорошенько подумать.

Итак, декан Джеромо знал, что Тутто сдавал кровь и получил удивительный результат. Поверил дядюшка или нет, что анализатор неисправен? Наверняка нет. Поэтому и отправился исследовать мою комнату, точно зная, что результат анализа я взяла с собой. И если он нашел бумажку, то должен был понять, зачем ректор взял на стрельбище Клинок Ангела. Декан стоял за моим креслом, а значит, так же, как и я, видел, что ректор держит Клинок под рукой.

– Вот тебе и главный подозреваемый, – прошептала я, поворачиваясь на бок.

А что если, Джеромо и есть убийца ведьмака? Я уверена, что дядюшка Тутто сделал бы все, чтобы похоронить тайну любимого племянника и уничтожить Клинок, с помощью которого можно убить бессмертного нефилима. Тогда понятно, почему первым попал под раздачу Горф. Он мог знать, что написано на бумажке, так как сам до того порылся в моих вещах. А мог и не знать, но Джеромо не стал рисковать.

И еще один аргумент в пользу моей теории – никто не уехал в Демонвиль. Все остались в столице, а значит, у декана была возможность посетить ректорский кабинет. Он убил дракона точно так же, как ведьмака, и свалил все на Пересмешника. Ведь такая теория вовсю гуляла по УПС. А тут в приемную заявилась и я. Представляю, как он обрадовался, что может избавиться сразу от двух свидетелей. Только он ошибся. Я не только сама спаслась, но и вернула к жизни ректора.

Я встала.

– Позовите, пожалуйста, лорда Коверда. У меня есть важная новость, – попросила я охрану, постучавшись в окошко на металлической двери.

Охранников было двое. Один щелкнул задвижкой, второй маячил за его спиной. В его руках была натянута магическая ловушка. Боятся, значит, колдовства орков, хотя я ни разу его не применяла. Слишком чужеродно оно для Эндороля. Требует больших просторов.

– Ректор приказал не беспокоить, – рявкнул стражник и с силой захлопнул оконце.

Пришлось вернуться на кровать. Как же плохо сидеть взаперти в самый важный момент в своей жизни! Успеет ли Богиня раздобыть документ? И как донесет бумажку до Тутто в своих крохотных лапках?

Я прикусила палец. Вот черт! А не подставила ли я Шадди, которая сама помчится в логово к убийце, чтобы выручить Тутто? Я уже не сомневалась, что Джеромо и есть убийца. Все сходилось. Эх, почему я оставила своего фамильяра в комнате! Сейчас бы отправила его на помощь Богине. Жаль только, что Лапуля не такой скоростной, как божья коровка, и, скорее всего, дополз бы до особняка Джеромо лишь к вечеру.

– Ау! – послышалось откуда–то сверху. Я вся подобралась. Встала на кровать, чтобы видеть, кто кричит в мое окно. – Как поживают арестантки, когда их любовники женятся на других девушках?

На корточках, красиво расправив юбку, похожую на бальную, сидела племянница лорда Осифира. Зеленые локоны Лолли были затейливо собраны и скреплены лилиями под цвет воздушного наряда.

Неужели она так ходит на занятия? И кстати, почему она не в аудитории, раз время учебное? Мне очень хотелось выяснить, почему девица из рода леших пропускает лекции и болтается под окнами у узников. Останавливало лишь то, что тогда самой пришлось бы признаться, что я делаю в каталажке.

Я скрежетнула зубами и ничего не ответила. Эх, как же жаль, что у меня нет с собой копья! Всего бы один бросок, и на неприятном разговоре была бы поставлена жирная точка.

– Чего молчишь? – продолжила издеваться зеленовласка. – Не догадываешься, почему тебя закрыли в камере?

– И почему? – я зло сощурила глаза.

– Не хотели, чтобы ты заявилась в храм. Зависть толкает на необдуманные поступки.

– Чему мне завидовать?

– Вчера Тутто целовал тебя, сегодня вкус его губ узнает другая. А тебе только останется лить слезы. Глупая. Он же играл с тобой. Неужели непонятно?

– Еще неизвестно, кто будет в итоге лить слезы, – буркнула я, запахивая халат и завязывая пояс на узел.

– С чего бы Белле рыдать? Она шла к этому дню много лет. А ты для нее всего лишь досадливое препятствие.

– Тутто ее не любит.

– Никуда не денется. Стоит колоколам в храме пробить полдень, как Амброуз сделается законным мужем, а моя подруга счастливой женой. Так что прислушивайся к бою и не пропусти минуту ее торжества над тобой.

– Не будет никакого торжества, – так же угрюмо пообещала я.

– Ладно, поболтали и хватит. Мне пора. Еще пропущу прекрасный миг создания крепкой демонической семьи, – Лолли поднялась и, отряхнув край запылившейся юбки, удалилась. В камере вновь сделалось тихо.

Я опять легла – на этот раз уткнулась лицом в подушку. Чтобы охрана не слышала, как я кричу от бессилия. Я даже несколько раз ударила по подушке кулаком. Вволю наревевшись, я укрылась с головой и уснула. Проснулась, когда кто-то стащил с меня одеяло. Я подскочила, словно ужаленная.

– Да ты никак плачешь? – ведьмак издевательски присвистнул. Порывшись в кармане, он протянул мне совсем не призрачный носовой платок. – Напрасно. Все не так плохо, как ты думаешь.

Даже во сне я не переставала рыдать. Мне снилось, что я нахожусь в храме, где Тутто, заметив мое вытянутое лицо, громко рассмеялся. К нему присоединилась Белла в фате. Их смех до сих пор стоял в моей голове.

– Где вы пропадали? – спросила я, шумно сморкаясь в платок. Мне было наплевать на манеры. У меня горе.

Ведьмак с интересом оглядел мою тюрьму.

– Насилу тебя нашел. Там твой скорпион по комнате мечется, паникует. Сказал, что ты как ушла ночью, так и не вернулась. Пришлось идти по твоему следу. Говорят, на тебя напали? Я уже побывал в лазарете и читал твою карту. Нож в спину? Кто осмелился? Ни на минуту нельзя оставлять тебя одну.

Пока ведьмак все это произносил, я пялилась на него во все глаза. И конечно же, не подумала отвечать на его запоздалые вопросы.

– Кто вы такой? – спросила я грубо.

– Тебя так здорово ударили по голове? – ведьмак шагнул ко мне и потянул за локон, на котором засохла кровь. Я шлепнула его по руке.

– Думаете, мне отшибло память? – я скривила лицо.

– Ну да. Мы, кажется, знакомы не один день, чтобы заново представляться.

– И все же. Вы убеждали меня, что пребываете в стазисе, а оказывается, ведьмак уже неделю как похоронен. Что скажете на это?

– Случается, что призраки покидают свои могилы, – он говорил так, словно открывал истину глупой девчонке. Его бровь иронично выгнулась. – Тебе ли не знать?

– Но над телом Горфа поколдовал декан факультета Некромантии, а после работы лорда Труэля призраки не поднимаются. Я знаю это точно, – я блефовала совсем немножко. – Итак, кто вы такой? И что вам от меня надо?

– Вот как? – ведьмак громко хмыкнул. – Я думал, ты кинешься расспрашивать, как удалось вытащить Тутто из лап семейки Кайси, а ты решила устроить допрос с пристрастием?

– Его спасли? – я аж задохнулась. – Богиня успела вовремя?

– Какая еще Богиня? – не понял лже–Горф. Его кожа заметно посерела. Ведьмак лихорадочно огляделся. – Странно, но я не чувствую никакого божественного присутствия.

Не знаю, что толкнуло меня на откровенность. Его страх перед божественной силой, или из меня рвалось то, о чем я давно догадывалась, но боялась произнести вслух.

– Это ведь вы настоящий отец Тутто?

– Хочешь сказать, что Тутто наполовину ведьмак? – его лицо кривилось в фальшивой улыбке, но в глазах плескалась тревога. – Ты же сама видела результат анализатора.

– Перестаньте прикидываться и покажите свое истинное нутро. Я знаю, что вы – ангел.

Он немного помолчал, решая, отвечать на мой выпад или нет. Потом каким-то нечеловеческим движением приблизился к кровати и навис надо мной. Я в страхе натянула на лицо одеяло, словно оно могло помешать ангелу прибить меня.