Творцы

Глава 16. Находка для шпиона

Когда все ушли, Лана еще долго стояла посреди коридора и зачем-то вслушивалась в одуряющую тишину квартиры, как будто ждала чего-то. И все думала, как это странно: в доме миллиарды звуков, но ни одному из них не преодолеть давления тишины на уши. Вот уже и глухие удары собственного сердца слышно, вот с тихим щелчком механизм холодильника ушел на перерыв, а за входной дверью, разгоняя сон лестничной площадки, загудел лифт. Но лишь услышав голос Дина Льюиса, Лана очнулась.

Она прошла в комнату, где на поводке из usb-шнура послушно ждал телефон, больше не пытаясь сбежать на пол — отключение вибрации оказалось хорошим решением. Калки… Лана еще сама не поняла, что ей плохо, а он уже позвонил. Было ли ей действительно плохо, а если да, то почему? Все же хорошо: Ян бросит Лизу, и больше не придется терпеть общество ее тупых подруг и родственников, а Мила… Мила, наконец, вправит мозги Дэну, и он перестанет шляться по моделям. Ритуал же его обяжет, правильно? Видишь, Калки, все отлично, у тебя нет повода звонить. Защита квартиры в порядке, а у Ланы нет ни намека на головную боль — ничего не порушит, как в прошлый раз.

Но телефон продолжал заливаться голосом Дина Льюиса, раз за разом спрашивая не понятно у кого:

— Why can't I hold on?

— А вот я все держу под контролем, — ответила ему Лана и выключила телефон, надеясь, что так ей ни один волшебник не дозвонится. Они же не ФСБ, в конце-то концов.

Несколько минут она просидела за компьютерным столом, ожидая непонятно чего, но тишина опять победила, вновь стала расползаться по квартире, заполняя собой все пространство, а потом вдруг дрогнула и рассыпалась на сотни еле слышных голосов, слившихся с другим — таким же тихим, но уже отчетливым. Кто-то звал Лану, не по имени, но что зовут именно ее было несомненно. И она замерла, вслушиваясь в этот мелодичный голос, и почти разобрала слово, которым заменили ее имя, когда в животе заурчало. Сразу вернулась обратно тишина, еще настороженная и совсем не давящая. Лана снова прислушалась и, ничего не услышав, пробормотала:

— Не зря меня все-таки в психушке держали…

Вновь послышалось урчание в животе, словно подтверждение ее слов.

— Пойду поем, — сказала она и улыбнулась, как будто эта идея решала все ее проблемы.

Но на кухне ждало так и не состоявшееся чаепитие, потому что пару часов назад Лана пыталась напоить гостей чаем, в надежде заткнуть Лизу ее же тортом. Но та дождалась, когда перед ней поставят чашку с молочным улуном, и заявила, что будет кофе. Потом выяснилось, что Лиза пьет только растворимый кофе, потому что в нем кофеина больше! И если тогда нельзя было макнуть Лизу лицом в торт, то сейчас уже поздно — Лана собрала со стола разложенные по тарелкам кусочки и один за другим вместе с коробкой бросила в мусорный мешок. Легче не стало, но опускаться до битья посуды не хотелось, да и на кухню Лана пришла, чтобы поесть. Она ведь еще даже не завтракала!

Холодильник встретил ее изумительной пустотой, напоминая про взятый Яном листок со списком продуктов. Заботливый старший братец, чтоб его! Ладно, потом купит, а готовить все равно лень. Но если так лениться постоянно и есть в кафе, то никаких денег не хватит. Особенно если не работать, как Лана сейчас. Конечно, видео-блогинг приносил неплохой доход, но последние пару месяцев ничего не снималось, а потому и не выкладывалось в сеть. Был еще вариант взять деньги у матери или Петра Евгеньевича, но вновь становиться зависимой от кого бы то ни было не хотелось.

— Поем, а потом обязательно сниму новый видос! — торжественно пообещала себе Лана, вытаскивая из заначки банковскую карточку, куда откладывала деньги на подобный случай. — И разыграю еще что-нибудь в честь возвращения! Правда, чтобы разыграть что-нибудь ненужное, надо это что-то купить, а денег, как известно, нет… Творцов что ли напрячь? Может Сеню?

«Прощайся, короче, со своим хранителем…»

Лана, вздрогнув, резко захлопнула сумку, привычным жестом закинула ее за плечо. Нет, Сеня, кажется, думает, что она специально подкатывает к Дэну, пытаясь отбить его у своей единственной подруги. Обидно, но ведь его шутки не родились на ровном месте, и Лана, хоть и не специально, слишком многое себе позволяет.

«Эх, Мила, почему ты ни разу не поставила меня на место? Ты же была в своем праве!»

Тишина ответила заработавшим холодильником. Лана вздохнула и, выйдя из квартиры, закрыла дверь на ключ. По лестнице спустилась пешком, думая на ходу, чего же съесть, отметая одну идею за другой. То чересчур дорого, это на голодный желудок нельзя, а пиццу можно было и домой заказать… В итоге решила, что в первой попавшейся по пути кафешке и поест, даже если это будет Макдональдс.

Поздоровавшись со старшей по подъезду, встреченной у дверей, Лана вышла на улицу и поежилась от пронзительного холодного ветра.

«Надо было выйти на балкон и проверить!» — запоздало подумала она и услышала, как со стоянки напротив парадной ей сигналят.

Присмотревшись, она узнала в водителе Сергея и, нахмурившись, пошла к нему.

— День добрый, — поздоровалась Лана. — Вас Петр Евгеньевич прислал?

— Привет-привет, — Сергей широко улыбнулся и открыл дверь на пассажирское место. — Дежурю, — пояснил он, — а тут смотрю, ты выходишь, в город собралась. Ну и решил подвезти — погода-то нелетная, а за тобой все равно следить.

— Ясно, — кивнула Лана и без лишних разбирательств села в машину.

— Куда поедем?

— Куда-нибудь, где кормят прилично, но не слишком дорого. А сам Петр Евгеньевич сейчас где?

— Дома, — вздохнув, Сергей завел машину и стал осторожно выезжать со стоянки. — С женой вчера разругался. Она в Европу укатила, а он теперь пьет сидит, тоскует.

С женой Петр Евгеньевич не ругался уже очень давно. Она его даже за Лану после ДНК-экспертизы пилить перестала, а тут вдруг ссора.

— А что случилось? — удивилась Лана, помня, что Сергей любил потрепаться на разрешенные начальством темы.

— Так Василь Ильич вчера заезжал, «Весту» вернул. Ну и посидели в кабинете у Петра Евгеньевича за коньяком. А Тамара Александровна когда зашла спросить, что на ужин заказать, пистолет-то и увидела. У нее аж сердце прихватило, пришлось Людмилу Петровну срочно вызывать. Как Тамару Александровну подлечили, так она скандал устроила. Думала, Петр Евгеньевич опять кого-то из «Весты» убил и придется дело заминать, как с твоим… — на последних словах Сергей запнулся и, сглотнув образовавшийся в горле ком, быстро добавил: — как со своим деловым партнером. Ну, знаешь же, что тут в девяностые было.

Он заискивающе улыбнулся, надеясь, что Лана ничего не заметила, но она заметила.

— Моим кем? — сухо спросила она, продолжая смотреть на дорогу, в то время как Сергей не сводил с нее взгляда.

— Да оговорился, — попытался отмахнуться он. — Своим же, своим.

— А когда?

— Ну так в девяностые… — начал было Сергей, а потом вдруг резко перестроился в крайний ряд и, прижавшись к обочине, остановил машину. — Отца твоего! И что? Будешь теперь из-за алкоголика, чуть не испортившего жизнь тебе с братишкой и матерью ругаться с человеком, который тебя как родную дочь вырастил?!

Лана молчала, уставившись на свои руки. Нет, они не дрожали, ничего в ней не откликнулось на новость, что отца на самом деле убил Петр Евгеньевич. Наоборот, пришло успокоение, что Петр Евгеньевич не убил Его, с каждым днем становящегося все более нереальным, подмененный перепиской с Калки и страхом перед Дэном. Как можно забыть о том, по кому до сих пор так больно сжимается сердца?

«Кем же ты был, а? И почему я уверена, что погубила тебя?»

В виски ударило знакомой ноющей болью, но прежде чем новое видение заполонило сознание, Сергей примиряюще положил руку на плечо Ланы и сказал:

— Не хотел прошлое ворошить, да язык мой — враг мой. Ты же обычно букой на заднее сиденье усядешься, уши заткнешь и не докричаться. Эх… Я ведь там был тогда — на выстрел прибежал. Петр Евгеньевич «Весту» бросил, тебя за плечи тянет, а ты, как в той "Репке", вцепилась в отца и ревешь. Я тогда еще удивился: алкоголик, мать синяки замазывать замучилась, старшенький пацан вообще в реанимацию с побоями угодил, а ты заливалась слезами как по настоящему человеку… Он же, Петр Евгеньевич, помочь вам хотел. Как мог…

Лана молчала. Смерть отца и события перед ней она не помнила, и этот провал в памяти был похож на забвение воспоминаний о возлюбленном, как будто их у нее украл один и тот же человек. Петр Евгеньевич? Не похоже, иначе бы творцы не делали акцент на безродности Милы, а они делали — Лана еще на вечеринке заметила. Хотя теперь стало понятно, чего он с ней возится — совесть гложет. Было бы из-за чего… А может и было? Отец пил лишь последние два года своей жизни, руки стал распускать последние полгода, по крайней мере, Яна до этого не бил. Остальное Лана помнила плохо, потому что была маленькой. Ничего не помнит, зато страдать умеет, не задумываясь ни о чем.

В животе заурчало, и Сергей, словно это он был голодным, оживился.

— Ты ж поесть собиралась! Куда тебя отвезти? Угощаю, раз уж… — он сделал неопределенный жест рукой и потянулся к ключам зажигания.

— Там поворот на KFC, поехали туда.

Вместо KFC Сергей отвез ее суши-бар, наивно полагая, что роллы — предел кулинарных мечтаний любой девушки до двадцати пяти. Пришлось заказывать собу с овощами и буквально запихивать ее в себя, потому что аппетит пропал. Сергей, поначалу с энтузиазмом материвший палочки, получив вилку, заметно загрустил. Разговор не клеится: Лана, дав обещание ничего не говорить Петру Евгеньевичу, гоняла лапшу по тарелке, не пытаясь даже делать вид, что слушает. Но когда они уходили, она неожиданно для себя самой спросила:

— А ты знаешь, где он похоронен?

— Знаю, — не стал юлить Сергей, хмуро глядя в затянутое тучами небо, с которого начинали падать первые редкие капли. — Давай домой тебя отвезу, ты с этой мыслью переспишь и, если не передумаешь, свожу тебя на могилу.

Лана упрямо мотнула головой.

— Сейчас поехали. Иначе я пойду гулять прямо под дождем, промокну, заболею и умру. А ты будешь виноват.

Минут через пятнадцать, когда дождь стал конкретно накрапывать, Сергей поддался на уговоры, лишь бы усадить ее в машину. Повторяя на разный лад, в кого же Лана уродилась такая противная, Сергей выехал на проспект Славы.

Они стояли у могилы. Сергей позади, как хорошо вышколенный секьюрити, держал за спиной зонтик, найденный в машине. Про запас, как же! Уж он-то, в отличие от Ланы, прогноз погоды смотрел, прежде чем заступить на дежурство возле ее дома. В то, что он случайно проговорился, ей уже не верилось. Преданный Петру Евгеньевичу бывший военный наверняка устал подтирать сопли совершенно чужой девчонке, то и дело доставляющей проблемы любимому начальству. И ведь у него почти получилось: пока они ехали на кладбище, Лана не терзалась из-за невозможности вспомнить прошлое и наконец-то озаботилась настоящим.

Глядя в такие же синие, как у нее, глаза отца, сияющие с фотографии на памятнике, она пыталась понять, что сейчас чувствует. Ведь, когда отца убили, она плакала, пусть и с чужих слов. Потом, заразившись ненавистью Яна, могла завестись только от одного упоминания имени родителя. В универе ей еще выговаривали за нетерпимость к собственному отчеству, мол в профессии адвоката без него никак. И что теперь?

Пальцы Сергея осторожно легли на плечо Ланы и потянули в сторону.

— Идем.

Сергей не звал, он приказывал, буквально оттаскивая Лану от могилы. Она не сопротивлялась, понимая, что это не из-за вновь начавшего накрапывать дождя. И оглядываясь по сторонам, пока Сергей тащил ее в противоположную к выходу сторону, заметила идущую к ним черную фигуру. Судя по очертаниям, это был мужчина. Судя по крыльям — творец. Но его тонкими лентами покрывала дымящаяся тьма, сделав неразличимым даже лицо. Не сговариваясь, Лана и Сергей перешли на бег, но преследователь телепортировался, рассыпавшись черными искрами и тут же появился перед убегавшими. Сергей потянулся к кобуре на поясе, но преследователь выпустил тонкие щупальца, похожие на лианы, и те скрутили Сергею руки и ноги. Потянулись к Лане, но обожглись о поставленную Дэном защиту, отпрянули обратно.

— Убегай! — заорал на нее Сергей и одновременно с этим потянул щупальца вместе с напавшим на себя.

Уговаривать не пришлось — Лана развернулась и побежала обратно к могиле отца. В спину ударила чужая магия, и хотя защита снова сработала, Лану бросило вперед, и она приземлилась лицом в лужу.

«Дежавю» — поднявшись на ноги, подумала она и, задрав футболку, вытерла лицо.

Мимо, брошенный напавшим на них черным мужчиной, пролетел Сергей, ударился о памятник Виктору Смирнову и приземлился на оставленные Ланой цветы. Она к нему не бросилась, сообразив, что ничем не поможет, а сделает только хуже, потому что маньяк — а нападавший точно был им — пришел за Ланой.

«Меня убьют».

Холодная мысль почему-то не испугала, как и раздавшийся после нее насмешливый голос:

«Ага. Я же тебе показывал. Впрочем, ты еще можешь воспользоваться руной, оставленной тебе Дэном».

Тыльную сторону ладони обожгло. Лана оторвала взгляд от приближающегося к ней маньяка и посмотрела на руну, похожую на цветок, у себя на руке. Несмотря на то, что руна еще не была заключена в круг и тем самым активирована, она горела алым и пульсировала в такт сердцу.

«Телепортируйся» — посоветовал голос в голове.

— А Сергей? — спросила Лана и только потом поняла, что сделала это вслух.

Маньяк напрягся, услышав, что она с кем-то разговаривает и ускорил шаг.

«Да кому он нужен?» — успокоил голос.

Спорить не было времени. Лана развернулась и побежала вглубь кладбища. Маньяк, решив поиграть с жертвой, побежал следом, не догоняя и не отставая. От такого не спрячешься, не убежишь — только окончательно выбьешься из сил. А потому, миновав несколько могил, Лана остановилась, не торопясь оборачиваться. Руку все еще жгло, но что делать с руной, было непонятно. Легко сказать — активируй! Как? Чем?

«Магией, блин! — подсказал раздосадованный голос. — И не говори, что у тебя ее нет! Дома щит вон на ура снесла! О! Гениальный я придумал гениальный план! Подумай о… своем возлюбленном!»

«Да толку от него сейчас, если он мертвый?!» — обозлилась Лана.

Маньяк, увидев, что она остановилась, замедлил шаг. Разочаровался в ней, потому что перестала убегать? Похоже на то. Но ведь все равно поймает…

«Да с чего ему вдруг быть мертвым? — удивился голос. — Нет, ты, конечно, тогда посчитала почти верно — Лабиринт Смерти не каждого выпустит, так ведь и… он не абы кто был».

Живой и не попытался найти ее? Сердце болезненно сжалось, и одновременно с ним в виски ударило привычной болью. Но Лана не стала ждать, когда сила выжжет для нее новое воспоминание из силков Ловца Иллюзий — в этом случае она слишком легко достанется маньяку и умрет. Нет, теперь ей во что бы то ни стало захотелось выжить. Выжить и вспомнить человека, который предпочел остаться для нее мертвым. Вспомнить и спросить, почему он решил так с ней поступить? Неужели ее вина перед ним настолько велика?

Собрав боль от рвущихся воспоминаний и от возможного предательства, Лана попыталась сосредоточить ее в руке и у нее получилось. Она медленно развернулась к ничего не подозревающему маньяку и подняла обе руки, показывая, что сдается, потом так же медленно сжала пальцы в кулак, кроме среднего.

«Сейчас!» — мысленно взмолилась она, закрывая глаза.

На лицо упала метнувшаяся к ней тень, руку с руной обхватила одна из лиан, но тыльную сторону ладони успел опалить огонь.

Хватка исчезла, но открывать глаза она не спешила, пока не услышала обеспокоенный голос Дэна:

— Лана? Что случилось?

— Я… — открывая глаза, промямлила она. — На кладбище… Там Сергей…

Ноги подкосились, и Дэн подхватил под руки и, дотащив до дивана, усадил. Сам присел рядом и приобнял за плечи.

— Сергей на тебя напал? — уточнил он и развернул оглядывающуюся по сторонам Лану к себе.

— Нет, он пытался меня защитить. Там был маньяк. Весь черный с щупальцами-лианами, и крылья у него были черные, но не сами по себе, а из-за… тьма… его как будто окутывала тьма. Он сначала напал на Сергея, а потом погнался за мной, а я воспользовалась руной.

Лана тараторила, боясь остановиться, потому что утихнувшая после телепортации головная боль вернулась с новой силой, пытаясь доказать, что Лана уже была в этом кабинете. А первые воспоминания уже мешались с происходящим на самом деле, добавляя в кабинет еще одних Дэна и Лану, когда от стола задал вопрос еще один находящийся здесь мужчина, которого она поначалу не заметила.

— На каком кладбище вы были с Сергеем? И почему?

— Я уговорила его, чтобы он показал где похоронен… — оборачиваясь на голос, начала было Лана и, столкнувшись с недовольством в таких же, как у нее, синих глазах, вздрогнула, глотая обрывок фразы, чтобы тут же повторить его с вопросительной интонацией: — Папа?..

Боль стала невыносимой, но опережая крик, Дэн коснулся ее виска, и сознание померкло, оставляя волю благословенной тьме в редких всполохах крыльев золотистых бабочек.

— Папа! — в очередной раз настойчиво позвала Лана и топнула ножкой. — Ну папа!

Тот, виновато улыбаясь, обернулся, за ним и Ян, которому несколько секунд назад читали свод вещей, о которых нельзя рассказывать маме.

— Что такое, бао-бей?

— Почитай сказку! — потребовала она и еще раз топнула.

— Ты сама умеешь! — недовольно фыркнул Ян, делая вид, что нотации ему нравятся больше сказок.

В свои четыре Лана и правда читала — книжки с картинками, которые в основном запоминала наизусть. Папа, по его же собственным словам, писал как курица лапой, сам порой путаясь в написанном.

— А я хочу, чтобы папа почитал! — заупрямилась Лана и показала брату язык.

— Ладно-ладно, только чур не ругаться! — пообещал отец и взял протянутый ему блокнот в синей обложке. — Идемте устроимся на диване, и я вам двоим почитаю. Да, Ян?

— Да, — неохотно буркнул Ян, а потом вдруг подмигнул нахмурившейся Лане — он не меньше нее любил легенду о Калки и Агни, боге огня.

И вот уже через пару минут они с Яном сидели по разные стороны от отца и внимательно слушали, как он читает:

— Давным-давно, когда мир был един, а время-река текла, не зная преград, к ее берегам пришло племя истинно бессмертных…