Глава 16

Ночь Фернан снова провел за карточным столом, не иначе, и теперь взирал на разбудившего его шеара едва ли не с ненавистью.

— Понял? — переспросил Тьен.

— Что?

Пришлось встряхнуть флейма за шиворот и повторить указание с начала и до конца.

— Дом. Особняк, не слишком далеко от центра. Гостиная, столовая, четыре… нет, пять спален, кабинет… Зимний сад неплохо бы. И сад обыкновенный — обязательно. Ты знаком с местными порядками, сумеешь разобраться. Возьмешь с собой Кеони. Заодно покажешь мальчишке, что тут и как.

О доме Тьен думал с того самого дня, когда узнал, что их прежнего больше нет.

Давно — уже почти неделю.

Нет, он не торопил события. Просто время, замершее для него в Итериане, в родном мире летело с немыслимой скоростью, и не хотелось терять ни минуты.


Припарковав автомобиль у подъезда, шеар собирался, как всегда, перейти через дорогу и заглянуть в магазин к Софи… но остался в машине. Не знал, что сказать ей, и как себя вести. И цветов сегодня не привез.

А она посматривала в окно и недоумевала, почему он не заходит…

— Доброе утро.

В сумочке у госпожи Магдалы вместо книги сегодня лежал термос с крепким кофе.

— Доброе, — Этьен улыбнулся целеустремленности сиделки: сказала, что не спит на работе, и сделает для этого все возможное. Даже жаль расстраивать такую обязательную даму.

Он помог ей сесть в авто и открыл дверцу Люку.

— Как дела? Софи не сердилась из-за того, что я к вам вчера заходил?

— Нет, — неуверенно ответил мальчик. — Она… Мы не стали ей говорить.

Тьен не видел ничего предосудительного в том, что навестил детей, и его удивило их решение превратить этот визит в секрет. Но, с другой стороны, маленькие общие тайны — это ведь неплохо, да?

Кофе не помог. Госпожа Магдала и глотка не успела сделать, погрузившись в сладкую дрему. А шеар, как и накануне, прошел в процедурную.

У него уже не осталось вопросов, ответы на которые можно было получить у Люка, а потому они просто говорили обо всем, что приходило на ум. Вспоминали что-то из прошлого, каждый по-своему. Слегка коснулись будущего. Робко, боясь спугнуть возможное счастье, Люк поделился опасениями по поводу возвращения в школу, если снова сможет видеть, и Тьен поспешил заверить мальчишку в том, что он со всем справится.

Заговорив о школе, вспомнили Клер, и Этьен узнал, почему малышка продолжает ходить на занятия во время каникул. Благодарить нужно было заботливую старшую сестру, записавшую девочку на летние курсы. Но Клер, если верить Люку, не обижалась: в школе у нее были подруги, да и учиться ей нравилось. А Софи могла хотя бы полдня не волноваться за шкодливую сестренку…

— Командир, у нас гость, — проскочивший в форточку ветерок принес тревожную весть от Эсеи.

— Холгер? — спросил Тьен, загородившись от Люка звуконепроницаемой стеной.

— Нет, — прилетел спустя минуту ответ. — Эйнар.

Этьен мысленно помянул всех демонов, о которых узнал в Итериане. Выходило, что он действительно почувствовал приход шеара, но не учел, что это может быть не венценосный родитель, а братец. Младшенький, чтоб его!

— Он идет к твоей подружке, — продолжала «радовать» сильфида. — Открыто. Что делать?

— Что угодно, но не пускай его.

— Поздно, — прошелестел занавесками сквозняк.

— Тогда убери его оттуда! Как хочешь! Я буду… — сам он мог оказаться в цветочном магазине уже через мгновение, но нельзя было оставлять мальчика. — Через пятнадцать минут.

К огромному сожалению Люка электростимуляцию пришлось отменить. Доктор Раймонд сказал, что у аппарата повреждена проводка, и обещал до завтра все исправить.

Уже на полпути к Софи, разогнав автомобиль до предела и чудом не став причиной двух… трех аварий, Тьен вспомнил, что так и не разбудил сиделку.


Мир как мир — ничего особенного.

Эйнар пришел к этому выводу, едва появился тут.

Тем не менее именно в этот ничем не примечательный мир его брат сбежал, как только представилась возможность. Это было странно. А Эйнар не любил странностей. Неразгаданных.

Возможно, разгадка скрывалась за дверью цветочного магазина. Подобный ответ казался слишком простым и неинтересным, но проверить стоило.

— Здравствуйте, — приветливо улыбнулась стоявшая за прилавком девушка.

Совершенно обыкновенная девушка — такая же, как ее мир.

— Здравствуйте, — ответил он.

Люди слабы и подвержены многим недугам, оттого у них принято при каждой встрече желать друг другу здоровья.

— Желаете купить цветы?

Эйнар открыл рот, но сказать ничего не успел: дверь распахнулась и в магазин влетела сильфида. На самом деле влетела, ее туфли не касались пола, но цветочница этого не заметила: люди порой осознанно не обращают внимания на то, что не соответствует их представлению о порядке вещей. Им так проще. И путешествующим по их мирам итерианцам — тоже.

Сильфида церемонно поклонилась. Для девушки за прилавком, обернувшейся на звон колокольчика, это выглядело так, словно посетительница зацепилась за что-то длинным платьем, чуть приподняла подол и посмотрела себе под ноги.

Шеар сдержано кивнул в ответ.

— Моепочтениешеарэйнар, — мало того, что дочь воздуха говорила на языке своего народа, непонятном и неслышном людям, так и делала это настолько быстро, что Эйнар с трудом разбирал слова. — Немоглибывывыйтисомной?

— Нет.

Сильфиду он узнал — одна из свиты Этьена. Значит, брат уже знает о его приходе и скоро появится, а Эйнар еще не успел ни в чем разобраться.

— Нет? — удивилась продавщица. — Вам не нужны цветы?

— Нужны, — успокоил он ее. — Самые лучшие.

— Привсеммоемуважении… — Воздушная приблизилась на шаг. — Ябудувынужденаприменитьсилу.

В больших серо-голубых глазах читалось такое отчаяние и, вместе с тем, такая решимость, что Эйнар невольно позавидовал брату. Вряд ли кто-нибудь из его собственной четверки осмелился бы бросить вызов другому шеару.

Но прощать подобную дерзость наследник не собирался.

— Самые лучшие цветы, — повторил он, выдерживая первый удар воздуха.

Била сильфида сильно, но аккуратно: мощная волна, ударившая его в плечо, ничего больше не зацепила, даже сквозняка не вызвала. Шеар легонько толкнул в ответ, будто рукой на воздушную указал, и добавил, обращаясь к цветочнице:

— Для этой ошеломительной красавицы.

Она, и правда, была довольно милой. И ошеломительно наглой, раз уж отважилась пойти против него.

«Положу их на твою могилу, если немедленно не уберешься отсюда», — пообещал он сильфиде.

— Детейвоздухахоронятвоблаках, — бросила она, растягивая рот в ответ на искреннюю улыбку продавщицы.

И тут же свила вокруг его шеи тугую петлю.

— Ваша невеста? — ненавязчиво полюбопытствовала девушка за прилавком.

Воздушная сдавленно охнула, возмутившись то ли подобным предположением, то ли тем, что он метнул в нее короткую молнию, распоровшую голубой шелк на ее плече.

— Нет… кх-х… — Эйнар с усилием разорвал путы.

Сильфида облегченно вздохнула… А облегчать ей жизнь не входило в его планы.

— Моя жена, — оскалился шеар злорадно и, прежде чем воздушная опомнилась от этого известия, послал ей картинку: он в кроваво-красном траурном одеянии стоит, довольно улыбаясь, рядом с памятным обелиском, какие сильфы возводят в честь ушедших сородичей.

Ледяной ветер ударил в лицо, и изображение вернулось изрядно подкорректированным: гранитный обелиск стремительно падал, острой гранью метя в лоб счастливому вдовцу.

— Милая… Кливия… — имени сильфиды он не знал, а название красивого, но ядовитого цветка, само собой пришло на ум. — Не подождешь меня в машине?

— Нет, дорогой…

— Эйнар, — напомнил шеар, пока она не придумала ответную гадость. Виновато улыбнулся цветочнице: — Простите, у моей супруги плохо с памятью. И с головой вообще.

— После того, как я вышла за тебя замуж, с этим никто не поспорит, — мелодичным смехом откликнулась сильфида, бесстрашно приближаясь к нему. В поднятой руке на мгновение обозначилось копье с широким наконечником. — И на самом деле, — обернулась она к подруге Этьена, — меня зовут Эсея. У моего мужа случаются цветочные фантазии.

— Очень приятно, — девушка лучилась благожелательностью. — Я — Софи. И цветочные фантазии — моя работа. Что вам предложить? У нас богатый выбор.

Она вопросительно поглядела на сильфиду, потом на Эйнара, и уже не отводила от шеара взгляда.

— Выбор-выбор… — пробормотал он, не придав значения столь пристальному к себе вниманию. — Как думаешь, дорогая…

«…мне хватит одной секунды, чтобы отвести ей глаза, превратить тебя в ледяную статую, украсить ею крышу, вернуться сюда и стереть все воспоминания о твоем присутствии? Или понадобится две?»

Хватило бы одной, но Эйнар не желал из-за наглой девчонки ссориться с братом, с которым и так не был дружен. Этьен новое оформление магазина вряд ли оценит.

— У вас какая-то памятная дата сегодня? — предположила цветочница, продолжая разглядывать шеара.

— Да, — согласилась сильфида и тут же попыталась усыпить девушку, чтобы продолжить «разговор» с шеаром наедине.

— Годовщина свадьбы, — поддержал Эйнар, отводя от цветочницы сонные чары. Со свидетелем как-то надежнее, а то и впрямь придется отчитываться перед братом за убийство его подданной. — Двадцать лет в любви и согласии.

Дочь воздуха, забыв о силе стихии, попросту впечатала в его ногу острый каблук.

— Снова заговариваешься, дорогой… Людистольконеживут…

Люди жили и дольше, но сильфида намекала на то, что для подруги Этьена они выглядят слишком молодо. Он — лет на двадцать пять, и она — от силы на двадцать.

— Два года, — исправился он, прогоняя боль в ноге, и в отместку, как и она не используя дар, ущипнул сильфиду за бок.

Реакция последовала незамедлительно: Эсея раскрутила за спиной невидимое копье и ударила его древком по затылку.

— Но иногда кажется, что мы уже вечность вместе, — закончил шеар сквозь зубы.

— Это счастье — найти свою вторую половинку, — Софи почти озвучила желание Эйнара отобрать у сильфиды копье и разрубить наглую девчонку на две части. — Может быть, розы? Красные — символ страстной любви. Белые — нежности. Желтые — надежды.

— Они колючие, — Эсея капризно поджала губки, маскируя гримасу боли.

— Совсем как ты, дорогая, — Эйнар повторно стегнул ее водяной плетью пониже спины: то, что надо для воспитания зарвавшихся девчонок — не смертельно и эффективно.

— Тогда лилии?

Дальше себя воспитывать сильфида не позволила. Выставила щитом холод вершин родного Энемиса, и тонкий водяной хлыст, заледенев, разбился и с негромким звоном осыпался на пол.

— Лилии не нужно, — Эйнар тянул время, обдумывая, как избавиться от настырной дочери воздуха, не слишком покалечив ее при этом. — От их запаха у меня голова болит.

— Ты уверен, что это от лилий, милый? — недовоспитанная сильфида, улучив момент, повторила трюк с копьем.

— Уверен, — выдавил шеар. — А что это за цветы?

Эйнар наугад ткнул цветочнице за спину и, когда она отвернулась, схватил не успевшую закрыться Эсею за горло и вырвал у нее из рук призрачное оружие. На большее, увы, времени не хватило.

— Эти или эти? — уточнила Софи, по очереди показав на вазоны. — Это — левкои, а это — герберы. Если хотите, могу составить сборную композицию, лишь скажите, какие цветы вам нравятся. Или покажите.

— Дорогая, выбери сама.

«Жаль, чертополоха нет»

— Этонесамыйлюбимыймойцветок… Я бы все-таки взяла розы. Вон те, — сильфида указала на нежно-розовые цветы с мелкими тугими бутончиками. — Но их слишком мало. Мне хочется пышный букет, много-много цветов. Ты же не откажешь, милый?

— Для тебя — что угодно, — машинально согласился Эйнар, размышляя, что же она задумала.

— Никаких проблем, — просияла цветочница. — Если вы подождете немного, я принесу еще из оранжереи. Только… простите, мне придется закрыть магазин на несколько минут.

Ах, вот оно что!

— Не хочется доставлять вам лишних хлопот, — попытался пойти на попятную он. — Мы возьмем что-нибудь другое.

Коварная и сильфида уже схватила его под руку и тащила к выходу.

— Не волнуйтесь, — успокоила Софи, — я быстро вернусь.

Этьен может оказаться еще быстрее.

Ища причину задержать девушку, Эйнар вдруг отметил, как странно она глядит на него — будто хочет что-то сказать, но не решается. Он решился за нее: легкое воздействие, вскользь, лишь для того, чтобы позволить сдерживаемым словам сорваться с языка…

— Вы… похожи на одного моего знакомого.

Ну хоть что-то.

— Близкого знакомого? — спросил он, чтобы удержать разговор в нужном русле.

Но снова вмешалась Эсея. Досадливо отмахнулась и бросила, не подумав:

— Не так уж они и похожи. Только глаза…

Далее последовало то, что в театральных постановках называют немой сценой, когда все стоят, открыв рты, и молча смотрят друг на друга… с разными выражениями лиц, не обязательно добрыми…

— Да, глаза, — заговорила первой Софи. Сложила руки на груди и сердито посмотрела на шеара и его мнимую супругу: — Ничего не хотите объяснить?

Эйнару, чей план, и без того не безупречный, окончательно испортила сильфида, не осталось ничего другого, кроме как сказать правду.

— Софи, простите этот маленький обман. Мне просто интересно было познакомиться с девушкой, ради которой мой брат отказался от…

— Доли в семейном деле, — быстро закончила за него Эсея.

Можно было бы сказать, что выручила, но шеар и сам не собирался говорить об Итериане.

— Да, — кивнул он, принимая ее версию, — от доли в нашем общем предприятии. Бросил все и приехал сюда.

— Из-за меня? — растерялась цветочница. — Все бросил? Брат?

Человеческий мозг плохо приспособлен для одновременной обработки большого количества информации. Эйнар вспомнил об этом и поспешил исправиться, для начала сконцентрировав внимание девушки на чем-то одном.

— Этьен — мой брат. Старший. Вряд ли он обо мне рассказывал, мы не слишком близко успели сойтись. Я часто был в отъездах, он тоже…

Сильфида по-прежнему держала его под руку, но не вмешивалась. То ли притихла, убедившись, что он не злоумышляет против подруги Этьена, то ли обдумывала новые способы его устранения. То ли ей самой интересно, чего ради ее шеар оставил Итериан.

— Нет, он не рассказывал, — медленно вымолвила Софи. — Говорил, что нашел семью, но… у нас тоже не было времени…

— Этьен — очень скрытный… человек, — поддержал Эйнар. — О вас он тоже никому не рассказывал. Да, дорогая? — в людском мире, практически лишенном естественной природной магии, это было нелегко, но он не отказал себе в удовольствии нырнуть на миг в подпространство и дать «супруге» подзатыльник. Дернувшаяся голова силифиды символизировала согласный кивок. — Вот мы и решились сами с вами встретиться. Думаю, Этьена наш поступок не обрадует, но если вы меня поддержите, он, возможно, не откажется продолжить знакомство. За обедом, предположим?

— Извините, но вы что-то путаете, — неуверенно произнесла девушка. — Мы с вашим братом просто старые знакомые. Потому он и говорил обо мне. Вряд ли я имею какое-то отношение к тому, что он ушел из семейного дела…

— Тогда зачем он здесь? В этом м-м-м… городе? Кроме вас у него никого тут нет, я следил…

— Мы наняли детектива, — опять пришла на выручку сильфида, успевшая изучить нравы и обычаи этого мира.

— Мой брат такой скрытный, что пришлось…

— Эйнар, да? — уточнила Софи. — Недавно приехали? Издалека?

— Да.

— Долго добирались?

Шеар понял, что она стремиться перехватить инициативу, но еще не догадался зачем, и как ему теперь отвечать на ее вопросы.

— Не то чтобы долго, — растянул он, — но несколько проблематично.

— Границы, — подсказала Эсея.

— Да, пришлось пересечь несколько границ. Таможни, проверки…

— Простите, забыла, в какой стране вы живете.

— Я? — даже знай он географию этого мира, Эйнар все равно понятия не имел, что успел сочинить для подруги брат. — Я много путешествую, поэтому сложно ответить однозначно: то в одной, то в другой.

— Тьен говорил, у вас там какие-то проблемы с почтовым сообщением.

— Проблемы? Да нет, в общем-то. Голуби летают…

Судя по тому, что Эсея опять вонзила каблук ему в ногу, он сказал что-то не то.

А судя по тому, как посмотрела на него Софи, — наверное, все же то.

Одно Эйнар понял четко: он сам уже не против, чтобы брат скорее появился. И желание его было услышано.

Мазнуло по глазам сумраком, словно набежавшая откуда-то туча на миг закрыла заглядывавшее в окна магазина солнце. Воздух, сделавшись густым и вязким, сковывал движения и глотал звуки. Софи сказала что-то, но Эйнар не расслышал слов. В голове звучал другой голос, так же неразборчиво, но при этом с яростью, с неприкрытой угрозой.

Шеар попытался сделать шаг, но не смог оторвать ногу от пола. Старые доски — мертвая мореная древесина — пустили крепкую молодую поросль, тугими жгутами оплетшую его щиколотки. Головки гербер развернулись к нему, глядя со злостью оранжевыми глазками. Розы воинственно растопырили шипы. Благоуханные лилии выпустили змеиные язычки. А над головой, на потемневшем, как грозовое небо потолке, угрожающе раскачивались лампы… Все это — в скрытой от людского взгляда реальности, где-то в срединных ее пластах, но Эйнару стало не по себе. В чужом человеческом мире он почувствовал себя слабым и беззащитным, в то время как его брат, родившийся здесь и здесь же обретший силу, обладал, казалось, безграничными возможностями. Когда он вошел, Эйнар понял… вернее, ему показалось, будто он понял, что дело вовсе не в мире, а в том, как и какую силу использует Этьен… Но додумать эту мысль наследный шеар не успел.

— Вы уже вернулись? — цветочница обеспокоенно подалась навстречу остановившемуся на пороге мужчине. — Так рано? Что-то…

— Все в порядке. У доктора технические проблемы с аппаратом, так что одну процедуру пришлось пропустить.

Полагайся Эйнар лишь на зрение, он не сразу узнал бы брата. И дело не в местном наряде, не в непривычно коротких волосах и отсутствии в них цветных лент. В те их редкие и короткие встречи в Итериане, Этьен никогда не выглядел настолько доброжелательно. Впрочем, Эйнар не обманывался насчет того, как много этой доброжелательности перепадет ему.

Но перепадет. Без сомнений.

Однако Этьен не торопился. Даже не смотрел на него. Тянул время, пытаясь угадать, что произошло до его появления.

— Я вот… — смущенная затянувшимся молчанием и уже явственно ощутимым напряжением, заговорила Софи, — …познакомилась с твоими родственниками…

— Сожалею. Надеюсь, они не слишком тебя побеспокоили?

И взгляд на Эйнара, быстрый и жгучий, как молния.

— Нет, ничуть, — Софи озадачили его извинения. — Мы просто поговорили.

— Мы тоже поговорим, — перебил ее Этьен. — На улице. Извини.

Покинув магазинчик, Эйнар всего на мгновение, но зато совершенно серьезно задумался, какие у него шансы против брата, если ударить первым.

А Этьен и не задумывался…

Но Эсея оказалась быстрее обоих.

— Не делай того, о чем потом пожалеешь, — тихо сказала она командиру, будто случайно оказавшись между братьями.

Тот посмотрел поверх ее головы на Эйнара.

— Зачем ты здесь?

— Решил, что раз все уже позади, мы могли бы…

— Нет. Если это все, за чем ты пришел в мой мир, уходи. По-хорошему.

Эйнар вдруг осознал, какой по-детски глупой была его затея. Но если не спорил, то не поэтому. И не потому, что испугался. Хотя бояться причины имелись.


Софи была озадачена и смущена.

Заявление, будто Тьен где-то там что-то бросил ради нее, казалось полной ерундой. Но в эту ерунду хотелось верить. Верить, вопреки всему, так же как она верила все эти годы в его возвращение…

— Извини еще раз, — сказал Тьен, вернувшись в магазин. — Больше они тебя не побеспокоят.

На нее он не смотрел: взгляд, отрешенный и задумчивый, скользил по полкам и вазонам, пока не остановился на вчерашнем букете. Век полевых цветов недолог, и сегодня они уже потускнели и поникли, как и тот, кто их принес.

— Они меня не беспокоили, — поспешила заверить Софи.

— Эйнар любопытный, — продолжал оправдываться мужчина. — Чересчур. Если бы я знал…

— Я никогда не познакомилась бы с твоим братом, — поняла девушка. — Вы не слишком ладите?

— Мы вообще не общаемся. Так вышло.

— Прости, мне не нужно было спрашивать.

Ей это было странно. Как так? У него есть семья, есть брат… А они вообще не общаются. C кем же он общается? С кем провел эти годы? Как? Где?

— Я все объясню, — пообещал он, по-прежнему глядя не на нее, а в сторону. — Но позже. Если тебе еще будет интересно.

— Мне…

Девушка запнулась. Какая-то часть ее рвалась заявить, что ей и сейчас ни капельки не интересно, и никакого дела нет ни до его семьи, ни до него самого… И снова испортить все. Вернуться к обидам и непониманию…

— Мне интересно. Но я подожду. Ты…

…не исчезнешь больше? Не пропадешь неизвестно куда?

— …хочешь чая? В подсобке есть примус, а Клер завернула мне с собой какие-то сладости.

— Хочу, — он улыбнулся, но взгляд, усиленно избегавший ее, оставался тяжелым и мрачным. — Но в другой раз. Дела, извини.

Дела, конечно. Если бы аппарат доктора Раймонда не сломался, он до сих пор был бы с Люком на процедурах и никуда не спешил бы.

— Тьен! — вспомнила она, когда мужчина уже открыл дверь на улицу. — Люк говорил тебе насчет завтра?

— Завтра? — переспросил он рассеянно. — Да, как обычно.

Значит, не успел. Как и она.

Когда Тьен ушел, в магазине появилась госпожа Магдала.

— Софи, милая, — начала она, потупившись. — Мне так неудобно, но я должна отказаться от поездок с Люком. Необходимости во мне нет, а я, признаться, неважно чувствую себя в последние дни.

— Заболели? — забеспокоилась девушка.

— Слава богу, нет. Но, видно, устаю в лечебнице, ночи не хватает выспаться. И возраст уже… Ты же не обидишься?

— Нет, что вы. Тем более, Люк не жалуется.

И ей больше не нужна сиделка-надсмотрщица. По крайней мере, в это Софи верила.

Загрузка...