Травник 2

Глава 3

— Насыщенная у вас тут жизнь, — заметила Шикла.

Было глубоко за полдень. Они уже несколько часов брели по дороге, и идти до железнодорожной станции было примерно еще столько же. А может быть, даже чуть больше.

— И не говори, — согласился Магистр. — Каковы риски дважды нарваться на драку еще до обеда?

— Люди, обладающие буйным норовом, могут дважды нарваться на драку еще до завтрака, — сказал брат Виталий.

— Но мы-то не такие, — сказал Магистр. — Мы спокойны и смиренны и первыми никого не задирали. Почему эти разбойники вообще нас выбрали?

— Из-за нее, — сказал брат Виталий.

— Спасибо за комплимент, — Шикла расплылась в улыбке. — Очень приятно.

— Но ведь она была в одеянии монашки, — заметил Магистр.

— Во-первых, какова бы ни была ее истинная природа, она все-таки женщина, а люди лесные крайне подвержены порокам, в том числе и похоти, и склонны поддаваться искушениям, зачастую даже весьма извращенным…

— Сейчас было уже не так приятно.

— … во-вторых, братья и сестры в церкви редко путешествуют в компании друг друга, — продолжил брат Виталий, не обратив внимания на реплику Шиклы. — Зато бывает, что в монашеские одеяния облачают представительниц дворянских родов, путешествующих инкогнито, а сопровождающие ее мужчины на самом деле служат ее телохранителями.

— И насколько распространена такая практика?

— Если верить бульварным романам, то она обширна весьма, — сказал брат Виталий. — В реальной жизни же такое случается куда реже.

— Но вряд ли разбойники читают бульварные романы, — сказал Магистр. — Если они вообще умеют читать.

— Слухи могут доходить до них самыми окольными путями, — сказал брат Виталий. — Кто-то прочитал бульварный роман и пересказал его сюжет в придорожном трактире, кто-то услышал его рассказ и не понял, что речь идет о вымышленной истории… Нам было бы куда проще, если бы мы все были мужчинами. Серафима Ивановна, не могла бы ты принять облик юноши, и желательно не слишком прекрасного, дабы лишнего ажиотажа и среди женского пола тоже избежать?

— Фу, — сказала Шикла. — Это омерзительно, аморально и противоестественно. Конечно, могла бы.

Она крутанулась на каблуке, монашеское одеяние взвилось в воздух.

— Так лучше?

— Хмм… — сказал брат Виталий.

— Так ничего же не изменилось, — сказал Магистр.

Шикла поднесла руки к лицу, внимательно рассмотрела ногти с французским маникюром. Ощупала выпуклости.

— Странно, — сказала она.

— Попробуй еще, — посоветовал Магистр.

Шикла завертелась в демоническом танце, и каждый оборот, нет, даже чаще, каждую половину оборота ее облик менялся. Блондинка, брюнетка, рыжая, эльфийка, демоница, горничная, медсестра, дама из высшего общества в вечернем платье, стриптизерша из ночного клуба, подруга байкера в драных джинсах и кожаной косухе… Магистр бросил считать после второго десятка перевоплощений и просто наблюдал. Все образы, которые принимала Шикла, роднило одно — они были женскими. Хотя Магистр прекрасно знал, что подобные ограничения на суккубов никто не накладывал.

У соблазнения тысяча лиц и тысяча тел.

Брат Виталий старательно смотрел в другую сторону, периодически крестился и бормотал «слаб человек» вперемешку со словами молитв.

В конце концов, Шикла остановилась, снова приняв облик монашки. От предпринятых усилий у нее слегка сбилось дыхание, она раскраснелась.

— Не получается.

— Видимо, есть еще мерзости, которые не готова терпеть земля русская, многострадальная, — заявил брат Виталий.

— Ты, между прочим, сам ей предложил, — напомнил Магистр.

— Я ж исключительно в целях конспирации, — смутился брат Виталий.

— Все так говорят, — промурлыкала Шикла, быстро оправившись от неудачи.

— Ладно, забей, — сказал ей Магистр. — Может, тут просто климат неподходящий. Хотя погоди, а есть какая-нибудь разница между обычной процедурой трансформации и процедурой трансформации, включающей в себя смену пола?

— Нет, это одна и та же способность, — сказала Шикла. — Я просто на миг закрываю глаза и представляю, как хочу выглядеть. И в одном случае все работает идеально, как и должно, а в другом… ты сам видел.

— Другая вселенная, другие способности, — вздохнул Магистр. — Видимо, ты поймала какой-то глюк.

— Похоже на то.

Они пошли дальше.

— Однако, меня все еще смущает повышенная концентрация направленного на нас насилия, — сказал Магистр.

— Так-то ты сам его и устраиваешь, — заметил брат Виталий.

— Отринем в сторону случай в особняке губернатора, — сказал Магистр. — Лучше, как и подобает рациональным людям, подумаем о сегодняшнем дне. Путешествие от города до полустанка, которое в идеале не должно было продлиться дольше нескольких часов, может включать в себя максимум один всплеск насилия.

— Иначе это уже выглядит странным, — согласилась Шикла. — Но оно бы таковым не выглядело, если бы мы находились в каким-нибудь постапокалиптическом мире и отбивались от мутантов и радиоактивных зомби.

Магистр кивнул, соглашаясь. В мирах Системы каждому было известно, что мутанты и радиоактивные зомби нападают волнами.

— Но мы не в постапокалиптическом мире, — сказал он. — И если наша встреча с конным разъездом вполне укладывается в вышеупомянутую мной статистику, то нападение разбойников уже ни в какие ворота не лезет.

— Есть миры, в которых уже случился апокалипсис? — заинтересовался их беседой брат Виталий.

— Каждый второй, — сказал Магистр.

— И ты предлагаешь нам уйти туда?

— Если ты помнишь, конкретно тебе я ничего не предлагал, — сказал Магистр. — Ты сам на все это подписался.

— И каково жить в тех мирах?

— Да уж не хуже, чем здесь, — сказал Магистр. — Итак, возвращаясь к нашим баранам, то есть, разбойникам. Откуда они вообще тут взялись?

— Леса полны лихого люда, — сказал брат Виталий. — Кто от податей господских скрывается, кто из крепости бежит, кто из рекрутов, а кто-то просто тать ночной по натуре своей и другой жизни для себя не мыслит.

— Но почему они выбрали нас, а не каких-нибудь купцов? Я помню, что нам навстречу проехала пара обозов, и непохоже было, что на них кто-то нападал.

— У торговцев обычно есть деньги, а значит, и покровители, — сказал брат Виталий. — Тронешь обоз, а потом неделями будешь от гвардейцев по самым чащам скрываться.

— Хочешь сказать, что грабят в основном неплатежеспособных? — изумился Магистр.

— Пословицу про паршивую овцу и клок шерсти придумали не крестьяне.

— Все это похоже на квестовую линейку, — заметила Шикла. — И по мере приближения к цели количество таких псевдослучайных нападений будет только нарастать.

— Только вот это никак не может быть квестовая линейка, потому что в этом мире действуют другие правила.

— Я и не говорю, что это она. Просто похоже.

— Похоже, — сказал Магистр. — Но у всего этого должно быть другое рациональное объяснение.

— Или же это просто случайность.

— Когда случайностей становится слишком много, они превращаются в закономерность, а за закономерностью обычно стоит чей-то злой умысел.

— Брось, Оберон, — сказала Шикла. — У тебя просто мозг устроен таким образом, что ты везде видишь заговоры. Потому что ты сам обожаешь устраивать заговоры. Но мир не вращается даже вокруг тебя.

— И все же…

— Два случая — слишком мало, чтобы делать выводы. Вот если по пути на станцию мы подвергнемся третьему нападению, я обещаю пересмотреть свое отношение к твоим словам.

Но третьего нападения не произошло. Напротив, им повезло, и двое сердобольных вольноотпущенных крестьян, удачно распродавшие свой товар на городской ярмарке и теперь возвращающиеся домой с барышом, согласились подбросить компанию монахов до полустанка.

Магистр лежал на дне телеги, закинув руки за голову и рассматривая синее небо над головой, лениво размышлял, что крестьяне с мешком монет были бы идеальной добычей для разбойников, и если бы Магистр с компанией не разогнали банду несколькими часами раньше, то эти двое уже наверняка кормили бы червей.

— А что, братья мои, не можете ли вы поделиться со скромными путниками свежими новостями? — поинтересовался он, садясь на дно телеги и доставая из-под рясы коробку папирос.

— Страшные дела творятся ныне, — ответил ему вольный хлебопашец. — Дай закурить-то, я и расскажу.

— Держи, — Магистр протянул ему папироску.

— Спасибочки, — сказал крестьянин. — Только вот разве монахи курят?

— За пределами монастыря можно, — сказал Магистр. Брат Виталий при этих его словах поморщился, но вслух возражать не стал. — Ты от темы беседы-то не отклоняйся.

— Губернатор, чтоб он был неладен, помер, — сказал крестьянин, прикурил папироску от спички и выпустил клуб дыма в сторону. — Говорят, кто-то натравил на его дворец демонов и те пожрали его бессмертную душу.

Шикла ухмыльнулась и облизала губы. Брат Виталий закатил глаза.

— А потом и сам дворец пожгли, — продолжал рассказ крестьянин. — Много знати полегло этой ночью. Полицмейстер городской, опять же, да и князь Оболенский с супругой. Хорошо хоть, рекруты подоспели и дали бой. Говорят, до самого утра демонов по городу гоняли, да извели всех до последнего.

— Дела, — сказал Магистр, потянув последнюю букву.

— А еще сегодня лихих людей на тракте кто-то посек, ажно три десятка, — сказал крестьянин. На самом деле там было меньше, но Магистр знал, что с каждым пересказом число полегших разбойников будет только расти. Через месяц могут рассказывать уже о сотнях, а через пару веков этот эпизод превратится в эпическое сражение, и славу припишет себе какой-нибудь князь. Или все просто забудут, что тоже вариант. — Порубили их страшно, в гуляш.

Надо сказать, что за разбойников селянин переживал сильнее, чем за губернатора и дворян, хотя ограбить его могли и те, и те.

— А не слышно ли что-нибудь о восстании крепостных в имении князя Грозового? — поинтересовался Магистр.

— Нет, не слыхал, — сказал крестьянин. — Это ж медвежий угол настоящий, оттуда новости долгонько идут. Когда ж такое случилось-то?

— Пару дней назад, — сказал Магистр.

— Ишь ты, — восхитился крестьянин. — И как же вы так скоро об том прознали?

— Встретили путника на дороге, он нам и поведал.

— Набрехал, небось. Старый князь — хозяин лютый, а сынок его и того похлеще. Он бы всех враз своими молниями поразил-то.

— Может, и брешут, — согласился Магистр, чтобы не обострять. Он уже узнал, что хотел. Даже если новости добрались до города, они должны были померкнуть на фоне происшествия с губернатором и лучшими представителями высшего общества. Имение Грозовых далеко, а высушенный труп Веревкина-Задорожного — вот тут, совсем рядом.

— Виданное ли это дело, чтобы крепостные супротив князя бунт подняли? — не унимался крестьянин. — Не иначе, какие-то бесы их на такое подбили, нет у меня другого объяснения.

— А как же народное самосознание и все такое? — поинтересовался Магистр. — Ветер свободы разбил вековые оковы, не пора ли воспрять, ведь призрак наверняка уже бродит по Европе…

— Что там бродит по Европе, то нам неведомо, — сказал крестьянин. — А вот ты крамольные речи держишь. Из какого, говоришь, ты монастыря?

— Ни из какого, — сказал брат Виталий. — Странствующие иноки мы, бродим по Руси-матушке из конца в конец, из края в край, да мощам разных святых поклоняемся. Сейчас вот по случаю сестрицу нашу до Псковской губернии провожаем.

— Мне нужно в Псков, — подтвердила Шикла. — Я люблю Псков.

Крестьяне, вроде бы, подуспокоились, да и совместное их путешествие подошло к концу. Телега остановилась на развилке и возница, за всю дорогу так не произнесший ни слова, указал рукой на ответвляющуюся от главной дорогу в лес.

— Там ваш полустанок, — объяснил разговорчивый крестьянин.

Брат Виталий благословил их обоих и телегу, на которой они приехали, и троица продолжила путь пешком. До полустанка они добрались быстро, буквально за полчаса, только вот выглядел тот совершенно заброшенным. Разве что шары перекати-поля по перрону не катались, но, видимо, не сезон.

Касса, в которой продавали билеты, была не просто закрыта, окошко оказалось заколочено досками. Расписание отсутствовало, в крохотном зале ожидания не нашлось ни одной скамейки, и только сквозняк, проникавший через многочисленные щели в стенах, гонял по полу обрывки газет.

— А как фамилия-то твоя, брат Виталий? — поинтересовался Магистр.

— Не боись, демон, не Сусанин.

— Уверен, что и по материнской линии родственников не было? Тут же ни один поезд не останавливается.

— Один останавливается, — сказал брат Виталий. — Ну, как останавливается… притормаживает слегка. Тогда мы в него и запрыгнем.

— Без билетов? А зачем тогда было всю эту возню с документами устраивать?

— На будущее. Внутри-то их все равно проверить могут.

— И когда придет этот твой поезд?

Брат Виталий бросил свои вещи на пол и улегся рядом, прислонившись к стене.

— Завтра, — сказал он. — Раз в сутки он тут проходит, и сегодняшний мы уже упустили.

— Отличный план, — согласился Магистр.

Он вышел на перрон и стал смотреть на стремительно темнеющее небо и окружающие полустанок деревья. Потому что больше тут смотреть все равно было не на что.

Шикла встала рядом.

— Насколько нам нужен этот человек? — спросила она.

— Он местный, и у него есть связи в столице, которые я собираюсь использовать. Москва — это довольно большой город и искать в нем одну конкретную девицу в беде — та еще задачка. А почему ты спрашиваешь?

— У меня есть крылья, — сказала Шикла. — Но вас обоих я не унесу.

— Оставим это на самый крайний случай.

— Я думала, ты торопишься.

— Полагаю, один день уже ничего не решит.

— Если только твоей девице не режут глотку прямо сейчас.

— Во-первых, она не моя, а, во-вторых, если ей режут глотку прямо сейчас, то мы все равно не успеем.

— Справедливо, — согласилась Шикла. — И как думаешь скоротать время?

— Не так давно ты предлагала вспомнить старые добрые деньки, — сказал Магистр. — Так почему бы не сейчас? Это место не хуже любого другого.

— Я только за, — сказала Шикла. — А священник?

— Вряд ли он к нам присоединится, — сказал Магистр.

— Я не это имела в виду, — сказала Шикла. — Мы не будем его нервировать?

— С каких пор такие вещи стали тебя волновать? — осведомился Магистр. — На самом деле, мы этим ему только услугу окажем. Пусть прокачивает смирение.

— Какой образ мне принять?

— Меня все устраивает и так, — сказал Магистр. — Пойдем вон туда, в траву.

— Выглядит помягче.

— Как есть, демоны, — пробормотал брат Виталий в третьем часу ночи, переворачиваясь на другой бок и тщетно пытаясь заснуть. Снаружи до него доносились… звуки. Как будто кошачья свадьба устроилась прямо под окнами борделя в самый наплыв клиентов, а на противоположной улице остановился передвижной зоопарк, полный голодных хищников. И все это продолжалось, продолжалось и продолжалось. — Экзорциста на них нет.

На всякий случай он проверил, заряжен ли его дробовик и положил его поближе.

К утру, когда уже начало светать, демоны угомонились. Звуки стихли, теперь брат Виталий слышал только шелест листьев и пение первых птиц.

— Лепота, — пробормотал он, блаженно улыбаясь.

Сомкнул глаза и провалился в сон.

— Мне этого не хватало, — сказала Шикла.

— Как выяснилось, мне тоже. Ты помнишь, из-за чего мы расстались?

— Разве это не ты свалил от меня на какую-то очередную войну?

— Это на меня похоже, — признал Магистр. Хотя он вполне допускал, что это могла быть и не война. Это мог быть какой-нибудь интересный квест, или его письмо позвало в дорогу, или он вдруг стал тревожиться, выключен ли в его доме утюг.

— То есть, ты на самом деле забыл? — ее локоть впился в его ребра.

— О, только не начинай, — попросил Магистр. — Вернемся в Систему, я в логах посмотрю.