Том II: "Слои власти"

Глава 2: "Жила и кровь"

Дорога в Петербург оказалась долгой и утомительной. Карета Демидова была удобной, но даже самые лучшие рессоры не могли сгладить все ухабы русских дорог. Антон Глебов сидел у окна, наблюдая за медленно меняющимся пейзажем, и размышлял о том, как кардинально изменилась его жизнь за последние месяцы.

Еще полгода назад он был никем — странным человеком без прошлого, которого подобрали в лесу. Теперь же он ехал к императорскому двору как признанный специалист, чьи знания ценились влиятельными людьми. Но вместе с возможностями росли и опасности.

Спутниками Антона были двое людей Демидова. Первый — Иван Степанович Рогов, управляющий конторами в Екатеринбурге, человек опытный в деловых отношениях и дворцовых интригах. Второй — Михаил Данилович Бердников, бывший гвардейский офицер, ставший приказчиком Демидова. Он должен был обеспечивать безопасность в дороге и быть проводником в петербургском обществе.

— Расскажите мне о столице, — попросил Антон у Бердникова, когда они остановились на ночлег в Казани. — Что нужно знать человеку, который впервые попадает ко двору?

Михаил Данилович, мужчина лет сорока с военной выправкой и умными глазами, отложил в сторону трубку и внимательно посмотрел на своего спутника.

— Петербург — город особенный, — начал он медленно. — Там все не так, как в провинции. Во-первых, никому нельзя доверять полностью. Каждый что-то скрывает, каждый к чему-то стремится. Во-вторых, одно неосторожное слово может стоить карьеры, а то и жизни. В-третьих, там любят все иностранное и презирают все русское. Парадокс, но факт.

— А как себя вести с вельможами?

— Слушать больше, чем говорить. Никогда не высказывать политических мнений. Демонстрировать знания, но не выглядеть при этом выскочкой. И главное — помнить, что в любой момент тебя могут предать те, кто вчера улыбался и называл другом.

Иван Степанович кивнул в знак согласия.

— Михаил Данилович прав. А еще добавлю — деньги там текут рекой, но и исчезают так же быстро. Взятки, подарки, расходы на одежду и развлечения — все это съедает огромные суммы. Человек без связей и покровителей быстро разоряется.

— У меня есть покровитель — Никита Акинфиевич.

— Есть, — согласился Рогов. — Но Демидовы в Петербурге не всемогущи. У них есть враги при дворе. Вас могут использовать против вашего патрона.

Антон задумался над этими словами. Он начинал понимать, что политическая игра в столице может оказаться сложнее геологии.

Следующие дни пути прошли в подобных разговорах. Бердников и Рогов рассказывали Антону о порядках при дворе, о влиятельных семьях, о том, кого следует опасаться, а к кому можно обращаться за помощью.

— Канцлер Алексей Петрович Бестужев-Рюмин — человек влиятельный, но опасный, — объяснял Бердников. — Он не любит всего, что может усилить позиции промышленников. Считает, что торговцы и заводчики слишком много себе позволяют.

— А кто нам друг?

— Михаил Васильевич Ломоносов. Он в Академии наук, знает толк в естественных науках. К тому же сам из простых, понимает ценность практических знаний. Граф Петр Иванович Шувалов тоже может быть полезен — он покровительствует торговле и промышленности.

— Запомню, — кивнул Антон.

Петербург они увидели в конце ноября, когда Нева уже покрылась льдом, а дни стали совсем короткими. Город поразил Антона своими масштабами и архитектурой. Широкие проспекты, дворцы из камня, множество иностранцев в дорогих одеждах — все это разительно отличалось от уральских заводских поселков.

Демидов снял для Антона квартиру в доме на Васильевском острове. Это было скромное жилье по петербургским меркам — две комнаты, кухня, прихожая. Но по сравнению с избой, в которой он жил в деревне, это казалось роскошью.

— Отдыхайте после дороги, — сказал Рогов. — Завтра начнем знакомить вас с городом. А послезавтра у вас первая встреча в Академии наук.

Первый день в Петербурге Антон провел, изучая город. Он ходил по Невскому проспекту, рассматривал магазины и лавки, наблюдал за людьми. Богатство и нищета здесь соседствовали так близко, как нигде в провинции. Роскошные кареты проезжали мимо оборванных нищих, дворцы возвышались рядом с покосившимися лачугами.

В одной из лавок он купил себе приличную одежду — кафтан из хорошего сукна, белье, чулки, башмаки. Костюм обошелся ему в двадцать рублей — четверть годового заработка простого крестьянина. Но Бердников объяснил, что в Петербурге нельзя появляться в простой одежде — здесь людей судят прежде всего по внешнему виду.

Вечером того же дня к нему пришел гость — молодой человек лет двадцати пяти, представившийся Алексеем Протасовым.

— Я секретарь Михаила Васильевича Ломоносова, — объяснил он. — Михаил Васильевич хотел бы встретиться с вами завтра, до официального приема в Академии.

— Буду рад, — ответил Антон. — А о чем он хочет говорить?

— О ваших методах поиска руд. В Академии много говорят о ваших успехах на Урале. Михаил Васильевич интересуется всем, что касается естественных наук.

Встреча с Ломоносовым была назначена на утро в его лаборатории. Антон знал из истории, что Михаил Васильевич Ломоносов — выдающийся ученый, поэт, основатель Московского университета. Но в 1750 году Ломоносову было всего тридцать девять лет, и он только начинал свою научную карьеру.

Лаборатория Ломоносова помещалась в здании Академии наук и поражала количеством приборов и инструментов. Здесь стояли микроскопы, телескопы, химические реторты, физические приборы, книги на разных языках.

Сам Ломоносов оказался человеком среднего роста, крепкого сложения, с живыми и умными глазами. Он встретил Антона дружелюбно, но с видимым любопытством.

— Антон Кузьмич, наслышан о ваших успехах, — сказал он, приглашая гостя сесть. — Говорят, вы находите руду там, где другие не видят даже камня. Очень интересно. Расскажите, в чем секрет вашего метода.

Антон понимал, что это важный момент. От того, как он объяснит свои знания Ломоносову, во многом зависела его судьба в Петербурге.

— Михаил Васильевич, дело в том, что я изучаю не только саму руду, но и породы, в которых она находится. У каждого камня есть своя история, и эта история рассказывает о том, как он образовался.

— Интересно. Продолжайте.

— Представьте себе, что земля — это огромная лаборатория, где тысячи лет идут химические процессы. Горячая вода поднимается из глубин, встречается с холодными породами, и происходят реакции. В результате образуются новые минералы, в том числе и руды.

Ломоносов внимательно слушал, время от времени задавая вопросы.

— А как вы определяете, где проходили эти горячие воды?

— По изменениям в породах. Там, где прошла горячая вода, камни меняют цвет, структуру, состав. Зная эти признаки, можно проследить путь растворов и найти места, где они отложили металлы.

— Логично, — кивнул Ломоносов. — А можете показать это на примере?

Антон достал из сумки образцы пород, которые привез с Урала.

— Вот этот камень — кварц с пиритом. Видите золотистые вкрапления? Это железный колчедан. Он образуется в тех же условиях, что и медная руда. Найдя такой камень, я знаю, что где-то рядом должна быть медь.

Ломоносов взял образец, внимательно изучил его через увеличительное стекло.

— Замечательно! А этот?

— Это измененный гранит. Видите, как он стал зеленоватым? Это говорит о том, что через него проходили растворы, содержащие медь. Следуя по таким изменениям, можно дойти до рудной жилы.

— Великолепно! Вы превращаете поиск руд из случайного дела в настоящую науку. Это именно то, что нужно России.

Разговор продолжался больше двух часов. Ломоносов расспрашивал Антона о методах изучения пород, о признаках различных руд, о способах их добычи и переработки. Антон отвечал осторожно, стараясь не выходить за рамки знаний, которые могли быть доступны человеку XVIII века.

— Скажите, Антон Кузьмич, — спросил наконец Ломоносов, — а откуда у вас такие познания? Кто вас учил?

— Учился у разных мастеров, Михаил Васильевич. Отец мой был рудознатцем, возил меня с собой с детства. Потом в Москве немец один объяснил мне многое о химии и минералах. Ну и сам наблюдал, размышлял.

— Понятно. А что вы думаете о перспективах горного дела в России?

— Думаю, что мы только начинаем понимать богатства нашей земли. На Урале можно найти почти все металлы, которые есть в мире. Но нужны люди, которые умеют их искать и добывать.

— Согласен. Именно поэтому ваш приезд в Петербург так важен. Нам нужно создать школу горного дела, подготовить специалистов.

— Я готов помочь в этом деле.

— Отлично. Тогда завтра на официальном приеме в Академии расскажите то же самое, что рассказывали мне. Только помните — там будут не только ученые, но и чиновники. Некоторые из них могут отнестись к вашим идеям с подозрением.

— Почему?

— Потому что новые знания меняют привычный порядок вещей. А чиновники не любят перемен.

Официальный прием в Академии наук состоялся на следующий день. Антон явился туда в новом кафтане, с образцами пород и рукописными записками, в которых изложил основы своего метода.

В большом зале собралось человек тридцать. Здесь были академики, профессора, чиновники из различных ведомств, представители знатных семей, интересующихся науками. Антон увидел среди них Ломоносова, который ободряюще кивнул ему.

Президент Академии, граф Кирилл Григорьевич Разумовский, представил Антона собравшимся.

— Господа, представляю вам Антона Кузьмича Глебова, рудознатца, который достиг замечательных успехов в деле поиска полезных ископаемых на Урале. По рекомендации Никиты Акинфиевича Демидова он прибыл в Петербург, чтобы поделиться своими знаниями.

Антон поклонился и начал свой доклад. Он рассказывал о том же, что и Ломоносову, но более осторожно, избегая слишком сложных теоретических объяснений. Основной упор он сделал на практические результаты — найденные месторождения, увеличение добычи, обучение местных рабочих.

— За полгода работы на заводах господина Демидова я нашел три новых месторождения железной руды, два медных и одно золотоносное, — говорил он. — Общая стоимость найденных запасов превышает миллион рублей.

В зале послышался одобрительный гул. Миллион рублей — это были очень серьезные деньги даже для императорской казны.

— А каким образом вы находите эти месторождения? — спросил один из академиков.

— Изучаю породы, господин академик. Каждый камень может рассказать свою историю, если уметь его слушать. — Антон показал собравшимся образцы. — Вот этот кварц говорит о том, что здесь была горячая вода. А этот измененный гранит указывает направление, в котором двигались рудоносные растворы.

Вопросы следовали один за другим. Антона спрашивали о методах разведки, о способах оценки месторождений, о возможностях обучения других людей его методам. Он отвечал уверенно, демонстрируя глубокие знания и практический опыт.

Но были и скептики. Один из чиновников, представившийся статским советником Иваном Ивановичем Неплюевым, задал каверзный вопрос:

— Скажите, господин Глебов, а не используете ли вы в своих поисках какие-то... сверхъестественные методы? Не прибегаете ли к помощи... скажем так, темных сил?

В зале наступила тишина. Антон понимал, что это очень опасный момент. Обвинение в колдовстве могло стоить ему жизни.

— Никаких сверхъестественных методов я не использую, ваше превосходительство, — ответил он спокойно. — Все мои знания основаны на изучении природы, на наблюдениях и опыте. Бог дал человеку разум для того, чтобы он познавал Его творения и использовал их на благо.

— Но как же простой человек без университетского образования может знать то, чего не знают ученые мужи?

— Я учился не в университете, а в школе самой природы, ваше превосходительство. Провел много лет в горах и лесах, изучая камни и руды. Практический опыт иногда дает больше знаний, чем книги.

Ломоносов встал с места.

— Позволите мне высказаться, ваше превосходительство? Я беседовал с господином Глебовым и могу засвидетельствовать, что его знания основаны на точных наблюдениях и правильных выводах. Это не колдовство, а наука. Именно такие люди нужны России для развития горного дела.

Поддержка Ломоносова подействовала. Напряжение в зале спало, и вопросы стали более доброжелательными.

После официальной части к Антону подошли несколько человек. Среди них был граф Петр Иванович Шувалов, о котором говорил Бердников.

— Господин Глебов, ваш доклад произвел на меня сильное впечатление, — сказал граф. — Не согласитесь ли вы принять участие в экспедиции, которую мы планируем на следующий год?

— Какая экспедиция, ваше сиятельство?

— Мы хотим исследовать Сибирь, найти новые месторождения золота и серебра. Такой специалист, как вы, был бы нам очень полезен.

Антон осторожно согласился обсудить это предложение. Он понимал, что экспедиция в Сибирь — это большая честь, но и большой риск.

Вечером того же дня к нему пришел Протасов с приглашением от Ломоносова.

— Михаил Васильевич просит вас завтра прийти к нему домой. Он хочет познакомить вас с некоторыми людьми.

— С какими людьми?

— Увидите завтра.

Дом Ломоносова на Мойке был скромным по петербургским меркам, но уютным. Хозяин принял Антона в своем кабинете, где собралось еще несколько человек.

— Позвольте представить, — сказал Ломоносов. — Леонард Эйлер, академик, математик. Георг Рихман, академик, физик. Степан Петрович Крашенинников, исследователь Камчатки. И Иван Иванович Лепехин, натуралист.

Антон поклонился. Он знал из истории, что все эти люди — выдающиеся ученые своего времени.

— Мы собрались здесь, чтобы обсудить с вами одно важное дело, — продолжал Ломоносов. — Речь идет о создании в России научной школы изучения земли и ее недр.

— Очень интересно, — ответил Антон. — А что это означает практически?

— Это означает, — вступил в разговор Эйлер, — что мы хотим создать систему подготовки специалистов по горному делу. Не просто рудокопов, а людей, понимающих научные основы своего ремесла.

— Мы думаем, — добавил Крашенинников, — что вы могли бы стать одним из основателей такой школы. Ваши практические знания в сочетании с нашими теоретическими разработками дали бы отличный результат.

Антон понимал, что ему предлагают нечто грандиозное. Возможность создать в России XVIII века систему геологического образования, которая появится в Европе только через несколько десятилетий.

— Я готов участвовать в этом деле, — сказал он. — Но у меня есть условие.

— Какое?

— Эта школа должна быть открыта не только для дворян, но и для способных людей из низших сословий. Среди простых рабочих есть очень талантливые люди, которые могут стать отличными специалистами.

Ученые переглянулись. Это было довольно радикальное предложение для XVIII века.

— Интересная мысль, — сказал наконец Ломоносов. — Я сам из крестьян, знаю, что талант не зависит от происхождения. Но будут трудности с разрешениями, финансированием...

— Преодолеем, — решительно сказал Эйлер. — Главное — найти поддержку у влиятельных людей.

— А что думает о наших планах императрица? — спросил Антон.

— Императрица Елизавета Петровна поддерживает развитие наук, — ответил Ломоносов. — Но нужно правильно подать ей наши предложения. Показать, что это принесет пользу государству.

— А как это сделать?

— Через конкретные результаты. Нужно продемонстрировать, что наши методы позволяют находить больше руды, повышать качество металлов, снижать затраты на добычу.

— Тогда давайте начнем с малого, — предложил Антон. — Создадим небольшую группу энтузиастов, которые будут изучать и совершенствовать методы поиска полезных ископаемых. А когда получим первые результаты, расширим работу.

Все согласились с этим предложением. Так началась первая в России научная школа геологии, хотя официально она появится только через много лет.

В последующие недели Антон активно работал с группой ученых. Они изучали его образцы, обсуждали методы поиска руд, планировали экспедиции. Особенно плодотворным было сотрудничество с Ломоносовым, который понимал важность практических знаний.

— Антон Кузьмич, — сказал однажды Михаил Васильевич, — вы открыли нам глаза на многие вещи. Мы изучали химию в лабораториях, а вы показали нам химию в природе.

— А вы, Михаил Васильевич, помогли мне понять теоретические основы того, что я видел на практике. Это очень ценно.

Но не все в Петербурге складывалось гладко. Успехи Антона вызывали зависть и подозрения. Особенно активно против него интриговал статский советник Неплюев, который считал, что простолюдин не имеет права учить дворян.

— Этот Глебов — самозванец, — говорил он в своем кругу. — Никто не знает, откуда он взялся. Возможно, он иностранный шпион или вообще беглый крепостной.

Слухи доходили до Антона через Протасова, который имел обширные связи в городе.

— Будьте осторожны, — предупреждал молодой человек. — Неплюев — человек влиятельный. Он может создать вам серьезные проблемы.

— А что он может сделать?

— Донести куда следует. Обвинить в шпионаже или государственной измене. В Петербурге по меньшим поводам людей ссылали в Сибирь.

Антон понимал, что находится в опасности. Но он также понимал, что не может остановиться. Слишком много зависело от его работы.

В это время пришло письмо от Демидова. Никита Акинфиевич сообщал, что дела на Урале идут отлично. Месторождения, найденные Антоном, разрабатываются успешно. Ученики в Невьянске обучили еще несколько групп рабочих. Общая прибыль от новых разработок уже превысила сто тысяч рублей.

— Видите, — говорил Антон Ломоносову, показывая письмо, — практическая польза от наших методов уже очевидна. Это самый лучший аргумент против всех сомневающихся.

— Согласен. Нужно подготовить доклад для императрицы. Показать ей цифры, факты, перспективы.

Доклад готовили всей группой. Ломоносов писал теоретическую часть, Антон — практическую, Эйлер проверял расчеты, Крашенинников добавлял данные о сибирских экспедициях.

Документ получился внушительным. В нем показывалось, что правильная организация горного дела может принести казне дополнительно несколько миллионов рублей в год. А создание школы горных специалистов позволит России стать одной из ведущих горнодобывающих стран мира.

— Теперь нужно добиться аудиенции у императрицы, — сказал Ломоносов. — Это непростое дело. Но у нас есть союзники.

Союзником оказался граф Шувалов. Он прочитал доклад и был впечатлен.

— Великолепная работа, — сказал он. — Я похлопочу об аудиенции. Но готовьтесь к серьезному разговору. Императрица — женщина умная, она будет задавать трудные вопросы.

Аудиенция была назначена на 15 декабря. Антон готовился к ней как к самому важному экзамену в жизни. Он переписывал доклад, готовил образцы руд, продумывал ответы на возможные вопросы.

За день до встречи к нему пришел неожиданный гость — тот самый статский советник Неплюев.

— Господин Глебов, — сказал он с холодной улыбкой, — я хотел бы поговорить с вами по душам.

— Слушаю, ваше превосходительство.

— Дело в том, что завтра вам предстоит очень важная встреча. От ее исхода многое зависит. И я хотел бы предостеречь вас от необдуманных поступков.

— Каких поступков?

— Не стоит обещать императрице слишком многого. Государыня не любит пустых обещаний. Лучше говорить скромнее, но честнее.

Антон понимал, что это не дружеский совет, а завуалированная угроза.

— Я намерен говорить только правду, ваше превосходительство.

— Очень хорошо. А еще я бы посоветовал не забывать о своем происхождении. Простолюдину не стоит претендовать на роль учителя для дворян.

— Я никогда не забываю о своем происхождении. Но считаю, что знания не зависят от звания.

— Опасная точка зрения, — холодно сказал Неплюев. — Очень опасная.

После его ухода Антон долго не мог уснуть. Он понимал, что завтрашняя встреча определит его дальнейшую судьбу. Либо он получит поддержку императрицы и сможет осуществить свои планы, либо...

Утром 15 декабря Антон надел лучший кафтан, взял папку с документами и образцами и отправился в Зимний дворец. Его сопровождали Ломоносов и граф Шувалов.

Дворец поражал роскошью. Золоченые залы, дорогие картины, множество придворных в богатых одеждах — все это создавало атмосферу величия и власти. Антон чувствовал себя неуютно в этом мире, где каждый жест имел значение, а одно неосторожное слово могло стоить карьеры.

Императрица Елизавета Петровна принимала их в своем рабочем кабинете. Женщина сорока одного года, еще красивая, но уже начинавшая полнеть, она сидела за резным столом и внимательно изучала документы.

— Граф Шувалов рассказал мне о ваших успехах, господин Глебов, — сказала она, не поднимая глаз от бумаг. — Говорит, что вы находите сокровища там, где другие видят только камни.

— Ваше императорское величество, я просто изучаю то, что создал Бог, и пытаюсь понять Его замысел.

— Похвально. — Императрица наконец подняла глаза и внимательно посмотрела на Антона. — Но меня интересуют не благочестивые речи, а конкретные результаты. Что вы можете дать России?

Антон глубоко вздохнул. Настал момент истины.

— Ваше величество, за полгода работы на Урале я нашел месторождения на общую сумму более миллиона рублей. Это только начало. При правильной организации горного дела Россия может добывать золота, серебра и других металлов на десятки миллионов рублей в год.

— Громкие слова. А на чем они основаны?

— На научном подходе к поиску полезных ископаемых, ваше величество. Мы изучаем не только сами руды, но и условия их образования. Это позволяет предсказывать, где искать месторождения.

Императрица взяла один из образцов, которые принес Антон.

— Что это?

— Медная руда из нового месторождения, которое я нашел в Нижнем Тагиле. Содержание меди — двадцать процентов. Это очень богатая руда.

— А как вы узнали, что здесь будет медь?

— По изменениям в окружающих породах, ваше величество. Видите зеленоватый оттенок? Это говорит о том, что через эти камни проходили растворы, содержащие медь.

Елизавета Петровна внимательно выслушала объяснения Антона, иногда задавая уточняющие вопросы. Ломоносов дополнял рассказ теоретическими выкладками, граф Шувалов приводил экономические расчеты.

— Интересно, — сказала наконец императрица. — А можете ли вы обучить своим методам других людей?

— Могу, ваше величество. У меня уже есть ученики на Урале. Они успешно применяют полученные знания.

— Сколько таких специалистов нужно России?

Антон на мгновение задумался. Он понимал, что ответ на этот вопрос во многом определит его будущее.

— Для начала — человек пятьдесят, ваше величество. По десять на каждый крупный горнопромышленный район. Потом можно увеличить число.

— А сколько времени нужно для их подготовки?

— Два-три года, если создать специальную школу.

— Школу... — Императрица задумалась. — А кто будет учиться в этой школе?

— Способные люди, ваше величество. Независимо от происхождения.

— То есть и крестьяне тоже?

— Если у них есть способности — то да, ваше величество.

В кабинете наступила тишина. Антон понимал, что это очень деликатный момент. Предложение обучать крестьян могло вызвать неодобрение.

— Смелая мысль, — сказала наконец Елизавета Петровна. — Но, пожалуй, правильная. Талант действительно не зависит от рождения. — Она повернулась к Ломоносову. — Михаил Васильевич, вы ведь тоже из простых?

— Так точно, ваше величество. Из архангельских крестьян.

— И ничего, служите верно. — Императрица снова посмотрела на Антона. — Хорошо, господин Глебов. Я готова поддержать ваши планы. Но у меня есть условия.

— Слушаю, ваше величество.

— Первое — вы лично отвечаете за результаты. Если через год не будет ощутимой прибыли от ваших методов, последуют серьезные неприятности.

— Понимаю, ваше величество.

— Второе — никакой политики. Вы занимаетесь только горным делом, не вмешиваетесь в государственные дела.

— Разумеется, ваше величество.

— Третье — регулярные отчеты о проделанной работе. Я хочу знать, как идут дела.

— Буду докладывать ежемесячно.

— Отлично. Тогда считайте, что ваше предложение принято. Граф Шувалов поможет с оформлением документов и финансированием.

Антон поклонился. Он понимал, что добился невероятного успеха. Императрица России поддержала его планы. Но он также понимал, что теперь на него ложится огромная ответственность.

После аудиенции они с Ломоносовым и графом Шуваловым отправились обедать в один из лучших трактиров Петербурга.

— Поздравляю, Антон Кузьмич, — сказал Шувалов, поднимая бокал. — Вы произвели на императрицу сильное впечатление.

— Спасибо, ваше сиятельство. Но теперь самое трудное — оправдать доверие.

— Оправдаете, — уверенно сказал Ломоносов. — У вас есть знания, опыт, поддержка. Главное — не торопиться и все делать основательно.

— А с чего лучше начать?

— С создания учебной программы, — ответил Шувалов. — Нужно четко определить, чему и как мы будем учить людей. Потом найти подходящее помещение, набрать преподавателей, отобрать учеников.

— А где взять деньги на все это?

— Деньги найдутся. Императрица дала принципиальное согласие, значит, Кабинет министров выделит средства. Тем более что окупаемость проекта очевидна.

Следующие недели прошли в интенсивной работе. Антон вместе с Ломоносовым разрабатывал учебную программу. Они определили, что курс обучения должен длиться два года и включать изучение минералогии, геологии, горного дела, металлургии и математики.

— Математика особенно важна, — настаивал Ломоносов. — Без точных расчетов невозможно правильно оценить месторождение или спланировать горные работы.

— Согласен, — кивал Антон. — Но нужно давать математику в применении к практическим задачам. Чтобы люди видели, зачем им эти знания.

Они также определили требования к ученикам. Принимать решили молодых людей от шестнадцати до двадцати пяти лет, умеющих читать и писать, прошедших специальное испытание на способности.

— А как быть с крепостными? — спросил Антон. — Ведь помещики не захотят отпускать способных людей.

— Будем договариваться, — ответил Шувалов. — Можно предложить помещикам компенсацию или дать их крепостным вольную после окончания обучения.

Для школы нашли подходящее здание на Васильевском острове. Большой дом с просторными комнатами, где можно было разместить учебные классы, лаборатории, библиотеку и общежитие для учеников.

Преподавательский состав формировался из академиков и практиков. Ломоносов взял на себя химию и общую минералогию. Эйлер согласился читать математику. Антон должен был вести практическую геологию и поиск месторождений. Для других предметов пригласили специалистов из различных ведомств.

К концу декабря все было готово к началу работы. Объявление о наборе в первую в России Школу горных наук было опубликовано в "Санкт-Петербургских ведомостях" и разослано по всем губерниям.

Но не все относились к новому учебному заведению одобрительно. Статский советник Неплюев и его сторонники считали, что обучение простолюдинов сложным наукам — дело опасное и вредное.

— Эти горе-реформаторы не понимают, к чему ведут их эксперименты, — говорил Неплюев на одном из светских собраний. — Дать крестьянину знания — значит, дать ему оружие против помещика.

— А что плохого в том, что люди будут лучше работать? — возражал ему граф Шувалов.

— Работать лучше можно и без лишних знаний. А вот думать им не положено. Это не их дело.

Слухи об этих разговорах доходили до Антона. Он понимал, что у него есть серьезные противники, которые не остановятся перед интригами.

В это время пришло письмо с Урала. Писал Федька Косарь из родной деревни Антона.

"Дорогой Антон Кузьмич! — читал он знакомый корявый почерк. — Шлем тебе поклон и благодарность. Дела у нас идут хорошо. Шахта работает, руды много, денег стали больше получать. Данила Гончаров научил еще десять человек твоему делу. Теперь ищут новые места в соседних деревнях. Алешка Кузнецов говорит, что скоро найдет серебро — следы видит. А вообще люди сильно изменились. Стали грамоте учиться, книжки читают. Даже поп наш удивляется. Не забывай нас, возвращайся. Без тебя все не то."

Письмо растрогало Антона. Он понимал, что его работа уже приносит плоды. Люди не только находят больше руды, но и меняются сами, становятся более образованными и думающими.

Он написал ответное письмо, в котором рассказал о своих планах создания школы и пообещал, что обязательно вернется на Урал.

В начале января 1751 года начался прием заявлений в Школу горных наук. Желающих оказалось неожиданно много — более двухсот человек. Среди них были дворянские дети, сыновья купцов, ремесленников, крестьян. Некоторые приехали из самых отдаленных губерний.

Антон лично проводил собеседования с каждым кандидатом. Он проверял не только знания, но и способность мыслить, наблюдательность, готовность к тяжелой работе.

— Скажите, молодой человек, — спрашивал он одного из претендентов, сына тульского оружейника, — зачем вам эти знания?

— Хочу лучше понимать металлы, которые обрабатываю. Отец всегда говорил, что хороший мастер должен знать не только как делать, но и почему так делать.

— Правильная мысль. А готовы ли вы два года учиться, не получая дохода?

— Готов. Отец обещал помогать деньгами.

Другой претендент — крепостной крестьянин из Тверской губернии — рассказал, как пришел пешком в Петербург, потратив на дорогу полтора месяца.

— А помещик отпустил?

— Не совсем, — честно признался парень. — Сказал, что если не поступлю, то в солдаты отдаст. А если поступлю и хорошо выучусь, то волю даст.

— Понятно. А что вы знаете о камнях и металлах?

— Немного. В нашей деревне железную руду добывали. Я с детства видел, какая руда хорошая, какая плохая. И еще заметил, что возле старых копей камни другого цвета.

Антон был впечатлен наблюдательностью парня. Он понимал, что из такого человека может получиться отличный специалист.

Из двухсот претендентов отобрали пятьдесят. Критерии отбора были строгими: способности, мотивация, готовность к серьезной учебе. Социальное происхождение роли не играло.

— У нас будут учиться дворяне вместе с крестьянами, — сказал Антон Ломоносову. — Не вызовет ли это проблем?

— Вызовет, — честно ответил Михаил Васильевич. — Но мы должны показать, что знания важнее происхождения. Это будет хороший урок для всех.

Торжественное открытие Школы горных наук состоялось 15 февраля 1751 года. На церемонию пришли высокие гости — граф Шувалов, президент Академии наук Разумовский, несколько сенаторов и придворных.

Антон произнес вступительную речь:

— Дорогие друзья! Сегодня мы открываем первую в России школу, где люди будут изучать науку о земле и ее богатствах. Вы пришли сюда из разных сословий, из разных губерний. Но у всех вас одна цель — познать тайны природы и использовать эти знания на благо Отечества.

Помните: вы не просто ученики, вы — первопроходцы. От ваших успехов зависит будущее горного дела в России. Учитесь усердно, работайте честно, и через два года вы станете людьми, способными найти сокровища там, где другие видят только камни.

Аплодисменты заполнили зал. Антон чувствовал, что это действительно исторический момент. В России начиналась новая эра в развитии горного дела.

Но не все разделяли его энтузиазм. В толпе гостей он заметил хмурое лицо статского советника Неплюева. Тот явно был недоволен происходящим.

После церемонии к Антону подошел незнакомый человек — пожилой дворянин в богатой одежде.

— Позвольте представиться — камергер Иван Иванович Шувалов, — сказал он. — Двоюродный брат Петра Ивановича.

— Очень приятно, ваше превосходительство.

— Я наблюдал за вашей работой и должен сказать — впечатляет. Но у меня есть к вам предложение.

— Слушаю.

— Императрица планирует большую экспедицию в Сибирь. Нужен человек, который смог бы найти там новые месторождения золота. Не согласитесь ли вы принять участие?

Антон задумался. Экспедиция в Сибирь — это большая честь, но и большой риск. К тому же он только начал работу в школе.

— Когда планируется экспедиция, ваше превосходительство?

— Следующей весной. У вас есть время подумать.

— Подумаю. Но хотел бы взять с собой несколько своих учеников. Для них это будет хорошая практика.

— Разумно. Обсудим детали позже.

Вечером того же дня Антон сидел в своей квартире и обдумывал произошедшее. Школа открыта, ученики набраны, поддержка императрицы получена. Но впереди было много работы и немало опасностей.

Он взял перо и начал писать письмо Федьке Косарю:

"Дорогой друг! Сегодня открыли школу, о которой я тебе рассказывал. Учиться будет пятьдесят человек из разных губерний. Среди них есть и крестьянские дети — помнишь, я обещал, что знания станут доступны всем способным людям.

Дела идут хорошо, но есть и трудности. Многие считают, что простым людям не нужны сложные знания. Приходится доказывать обратное. Но я верю, что мы добьемся успеха.

Возможно, следующей весной поеду в Сибирь искать золото. Если поездка состоится, обязательно заеду в нашу деревню. Хочу посмотреть, как идут дела, и взять с собой кого-нибудь из наших ребят.

Передавай всем мой поклон. Скажи Даниле, что его письмо получил — радует, что он продолжает учить людей. Алешке пожелай удачи в поисках серебра. А сам береги себя.

Твой Антон."

Запечатав письмо, он долго смотрел в окно на заснеженный Петербург. Где-то там, в роскошных дворцах, решалась судьба его начинаний. Где-то там плелись интриги против него. Но где-то там же находились люди, которые поддерживали его дело.

Антон понимал, что находится на перепутье. Успех в Петербурге открывал невероятные возможности для изменения России к лучшему. Но одна ошибка могла стоить ему не только карьеры, но и жизни.

Он встал, подошел к столу, где лежали учебные планы и списки учеников. Завтра начнутся занятия. Пятьдесят молодых людей будут изучать то, что поможет им находить сокровища земли. И от того, насколько хорошо он их научит, зависело очень многое.

"Завтра начинается новая жизнь", — подумал Антон, гася свечу. "Для них и для меня."

А в это время в другой части города статский советник Неплюев писал донос в Тайную канцелярию. Он требовал провести расследование деятельности "самозваного рудознатца Глебова" и выяснить, не является ли он иностранным агентом или государственным преступником.

Колеса интриги начинали вращаться. Но Антон пока об этом не знал. Он спокойно спал, готовясь к новому дню, в который начнет создавать будущее российской геологической науки.