Том II: "Слои власти"

Глава 10: "Склонение к истине"

Весна 1770 года принесла России долгожданную весть о решающих победах в войне с Турцией. Русский флот под командованием графа Алексея Орлова разгромил турецкий флот при Чесме, а сухопутные войска одерживали победу за победой на Дунае. Империя была на пике могущества, и это создавало благоприятные условия для внутренних преобразований.

Антон Глебов стоял на балконе своего дома на Васильевском острове и наблюдал, как по Неве проплывают корабли с военными трофеями. Канонада с Петропавловской крепости возвещала об очередной победе, люди высыпали на улицы, чтобы разделить всеобщую радость.

Но мысли Антона были заняты не военными успехами, а планами мирного строительства. Война неизбежно закончится, и тогда перед Россией встанут новые задачи — развития экономики, совершенствования общественного устройства, подъема культуры и образования.

— Антон Кузьмич, — сказал Федор Сопин, входя в кабинет с бумагами в руках, — получены отчеты со всех заводов. Производительность выросла на шестьдесят процентов по сравнению с довоенным временем.

— Хорошие результаты, — кивнул Антон. — А что с людьми? Как они себя чувствуют?

— Прекрасно. Зарплаты выросли, условия улучшились, появились возможности для обучения. Многие говорят, что никогда не жили так хорошо.

— Значит, наши принципы работают даже в военное время.

— Работают. Более того, война показала их преимущества особенно ясно.

Антон понимал, что военное время стало своеобразной лабораторией для проверки его идей. Когда на первый план выходила эффективность, социальные предрассудки отступали. Результат оказался впечатляющим.

За два года войны:

Производство оружия выросло в три разаКачество продукции достигло европейского уровняСебестоимость снизилась на третьКоличество несчастных случаев уменьшилось вдвоеТекучесть кадров практически прекратилась

— Эти цифры — лучший аргумент в пользу справедливого отношения к людям, — говорил Антон на совещаниях в правительстве. — Довольные рабочие производительнее недовольных.

— А что будет после войны? — спрашивали его. — Сохранятся ли эти результаты в мирное время?

— Сохранятся, если сохранить принципы, которые их обеспечили.

— А если вернуться к старым порядкам?

— Тогда вернутся и старые проблемы.

Этот вопрос стал центральным в дискуссиях о послевоенном устройстве России. Часть чиновников считала, что военные методы управления должны уступить место традиционным. Другая часть, включая самого Антона, настаивала на сохранении и развитии нововведений.

В мае 1770 года к этим дискуссиям подключилась сама императрица. Екатерина II созвала специальную комиссию для разработки планов послевоенного развития страны.

— Господин Глебов, — сказала она на первом заседании комиссии, — ваш опыт военного времени показал возможности России. Как вы видите будущее нашей промышленности?

— Ваше величество, война показала, что Россия может производить товары не хуже европейских. Но для этого нужны определенные условия.

— Какие именно?

— Образованные кадры, современные технологии, справедливая организация труда.

— А что вы понимаете под справедливой организацией?

— Систему, при которой каждый человек получает по заслугам, имеет возможности для развития и чувствует себя участником общего дела.

— Не слишком ли это идеалистично?

— Ваше величество, идеализм проверяется практикой. А практика показала эффективность этих принципов.

В комиссию входили представители различных ведомств и сословий. Дискуссии были острыми, мнения — противоречивыми.

Граф Панин, представлявший старую аристократию, считал необходимым вернуться к традиционным порядкам после окончания войны.

— Военное время — исключение, — говорил он. — В мирное время должны действовать обычные законы и обычаи.

— А если обычные законы тормозят развитие? — возражал Антон.

— Стабильность важнее развития. Лучше медленный, но устойчивый прогресс, чем быстрые перемены, которые могут привести к хаосу.

— Но ведь мы видели, что справедливые перемены не приводят к хаосу, а, наоборот, укрепляют порядок.

— В военное время люди готовы на многое ради победы. В мирное время у них будут другие приоритеты.

Спор отражал фундаментальное противоречие между старой и новой Россией. Старая Россия опиралась на традиции, иерархию, принуждение. Новая — на знания, заслуги, заинтересованность.

Князь Григорий Потемкин, который только начинал свою карьеру при дворе, поддерживал идеи Антона.

— Россия должна стать современной страной, — говорил он. — А современность требует современных методов управления.

— А что, если эти методы подорвут основы государства? — возражал граф Панин.

— Основы государства — это сила и богатство страны. А наши методы и то, и другое увеличивают.

Екатерина II внимательно слушала споры, но пока воздерживалась от окончательных решений.

— Мне нужно больше фактов, — сказала она. — Больше примеров того, как новые принципы работают на практике.

— Ваше величество, — предложил Антон, — позвольте организовать показательные предприятия, где можно будет продемонстрировать эффективность новых методов в мирных условиях.

— Интересная идея. А где вы планируете создать такие предприятия?

— В разных регионах страны. Пусть каждый увидит результаты своими глазами.

— Согласна. Подготовьте конкретные предложения.

Работа над проектом показательных предприятий заняла несколько месяцев. Антон изучал возможности различных регионов, подбирал подходящие производства, готовил кадры.

Особое внимание он уделял социальной стороне проекта. Показательные предприятия должны были демонстрировать не только экономическую эффективность, но и социальную справедливость.

— Главное, — объяснял он своим помощникам, — показать, что справедливость и выгодность не противоречат друг другу, а дополняют.

— А как это сделать практически? — спрашивали они.

— Через конкретные результаты. Высокие зарплаты, хорошие условия труда, возможности обучения — и при этом высокая прибыльность предприятия.

— А если прибыль будет ниже ожидаемой?

— Тогда проанализируем причины и исправим ошибки. Главное — не сдаваться при первых трудностях.

Первое показательное предприятие было создано под Москвой — текстильная мануфактура, производившая сукно для армии. Здесь Антон решил показать, как можно сочетать высокую производительность с отличными условиями для рабочих.

Мануфактура строилась по новейшим европейским образцам, но с существенными улучшениями в социальной сфере.

— Рабочие дома должны быть просторными и чистыми, — указывал Антон строителям. — При каждом доме — огород для выращивания овощей. Рядом с фабрикой — школа для детей и больница.

— А не слишком ли дорого это будет? — сомневались строители.

— Затраты окупятся за счет высокой производительности и низкой текучести кадров.

— А если не окупятся?

— Окупятся. У меня есть опыт.

Строительство шло быстро. К осени 1770 года основные здания были готовы, началось оборудование цехов и набор рабочих.

Набор проводился на конкурсной основе. Предпочтение отдавалось людям грамотным, но и неграмотных не отвергали, если они показывали способности к обучению.

— Мы создаем не просто предприятие, — объяснял Антон отобранным рабочим, — а новый тип производства. Здесь каждый будет не просто исполнителем, а участником общего дела.

— Что это означает практически? — спрашивали люди.

— Это означает, что ваше мнение будет учитываться при принятии решений. Что вы будете получать долю от прибыли предприятия. Что у вас будут возможности для роста и развития.

— А что требуется взамен?

— Честный труд, стремление к совершенству, готовность учиться новому.

Большинство людей с энтузиазмом восприняли эти предложения. Но были и скептики.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — говорили они. — Наверняка есть подвох.

— Подвоха нет, — отвечал Антон. — Есть только необходимость доказать, что справедливость выгодна.

Мануфактура начала работу в ноябре 1770 года. Первые месяцы были трудными — люди привыкали к новым порядкам, осваивали оборудование, учились работать по-новому.

Но постепенно дела наладились. К весне 1771 года производительность достигла проектных показателей, а качество продукции превысило стандарты.

— Невероятно, — говорил московский губернатор, посетивший мануфактуру. — Такой дисциплины и такого энтузиазма я не видел ни на одном предприятии.

— А секрет простой, — объяснял Антон. — Люди работают не из-под палки, а по собственному желанию.

— И это действительно эффективнее?

— Судите сами. Производительность на тридцать процентов выше, чем на аналогичных предприятиях. Брак в три раза меньше. Текучесть кадров практически нулевая.

— А прибыль?

— Прибыль выше на двадцать процентов, несмотря на более высокие зарплаты.

— Как такое возможно?

— Очень просто. Довольные рабочие работают лучше, делают меньше ошибок, реже болеют, не тратят время на поиски новой работы.

Успех московской мануфактуры быстро стал известен по всей стране. Сюда начали приезжать делегации из различных регионов, изучать опыт, перенимать методы.

— Это революция в понимании организации труда, — писали о мануфактуре в газетах. — Русский опыт может стать примером для всей Европы.

Но не все относились к эксперименту положительно. Многие заводчики и помещики видели в нем угрозу своим интересам.

— Если рабочие привыкнут к таким условиям, — говорили они, — то потребуют того же везде. А где взять средства на такие улучшения?

— Средства дает повышенная эффективность, — отвечал Антон. — Но для этого нужно изменить принципы управления.

— А если не хотим менять?

— Тогда останетесь позади тех, кто изменит.

Эти споры отражали более глубокий конфликт между старой и новой экономической моделью. Старая модель основывалась на принуждении и минимальных затратах на рабочую силу. Новая — на заинтересованности и инвестициях в человеческий капитал.

Летом 1771 года Антон открыл второе показательное предприятие — металлургический завод в Туле. Здесь он решил продемонстрировать возможности новых технологий в сочетании с прогрессивной организацией труда.

Тульский завод был оснащен самым современным оборудованием. Новые доменные печи, усовершенствованные прокатные станы, механизированные молоты — все это позволяло производить металл высочайшего качества.

Но главным новшеством была система управления. Завод возглавлял не традиционный управляющий, а совет, в который входили как администраторы, так и представители рабочих.

— Это демократия в промышленности, — объяснял Антон принципы работы совета. — Все важные решения принимаются коллегиально, с учетом мнений всех заинтересованных сторон.

— А не приведет ли это к хаосу? — сомневались скептики.

— Наоборот, приведет к большей ответственности. Когда человек участвует в принятии решения, он заинтересован в его выполнении.

Тульский эксперимент оказался еще более успешным, чем московский. Участие рабочих в управлении не только не снизило эффективность, но и повысило ее.

— Люди стали думать не только о своей работе, но и о работе всего завода, — рассказывал председатель рабочего совета. — Каждый предлагает улучшения, каждый заботится об общем результате.

— И это дает эффект?

— Огромный. За полгода внедрено более сотни рационализаторских предложений. Производительность выросла на пятьдесят процентов.

— А дисциплина?

— Дисциплина стала лучше. Когда сам участвуешь в установлении правил, легче их соблюдать.

Успехи показательных предприятий произвели сильное впечатление на Екатерину II. В сентябре 1771 года она лично посетила московскую мануфактуру.

— Господин Глебов, — сказала она, осматривая цеха, — то, что я вижу, превосходит все ожидания.

— Благодарю, ваше величество. Мы стараемся показать возможности России.

— А это действительно возможности России или только ваши личные достижения?

— Это возможности каждого человека, которому дают шанс проявить себя.

— Интересная философия. А можно ли распространить эти методы на всю страну?

— Можно, но постепенно. Нужно готовить кадры, менять сознание людей, создавать необходимые условия.

— Сколько времени это займет?

— Поколение, может быть, два. Но результат будет стоить затраченных усилий.

После посещения показательных предприятий Екатерина II приняла историческое решение. В октябре 1771 года был издан указ "О поощрении промышленных новшеств и улучшении условий труда".

Указ предусматривал:

Налоговые льготы для предприятий, внедряющих прогрессивные методы управленияГосударственные субсидии на строительство жилья для рабочихСоздание школ для обучения промышленных кадровПремии за рационализаторские предложенияПраво рабочих на участие в управлении предприятиями

— Это революция, — говорили современники. — Россия первой в мире законодательно закрепила права рабочих на достойные условия труда.

— Это не революция, — возражал Антон. — Это эволюция. Естественное развитие общества в сторону большей справедливости.

— А что будет дальше?

— Дальше Россия станет примером для других стран. Покажет, что процветание и справедливость могут идти рука об руку.

Указ вызвал бурные дискуссии в обществе. Прогрессивная часть общества восторженно приветствовала нововведения. Консервативная — выражала опасения и сомнения.

— Это начало конца традиционного порядка, — говорили консерваторы. — Сегодня рабочие получают права, завтра потребуют свободы.

— А что плохого в свободе? — возражали прогрессисты. — Свободные люди работают лучше несвободных.

— Свобода должна быть ограничена рамками закона и традиций.

— А если традиции устарели?

Эти споры отражали глубокие изменения в российском обществе. Страна постепенно переходила от средневекового к современному типу развития.

Зимой 1771-1772 годов Антон получил неожиданное предложение. К нему обратился молодой офицер Александр Суворов — тот самый, с которым он когда-то работал над улучшением пороха.

— Антон Кузьмич, — сказал Суворов, — хочу применить ваши принципы в армии.

— В армии? Это интересно. А что именно вас интересует?

— Отношения между офицерами и солдатами. Методы обучения. Организация военного быта.

— И вы думаете, что мой опыт применим к военной службе?

— Уверен. Солдат — тот же рабочий, только воюет вместо того, чтобы производить товары.

— Но армия требует строгой дисциплины.

— Дисциплина может быть разной. Можно держать солдат в страхе, а можно воспитать в них сознательность.

— И что вы предлагаете?

— Создать образцовый полк, где будут применяться новые принципы обучения и управления.

Идея показалась Антону интересной. Если его методы сработают в армии, это станет еще одним аргументом в пользу их универсальности.

— Согласен помочь, — сказал он. — Но с условием — никого не принуждать к участию в эксперименте.

— Конечно. Только добровольцы.

Работа с Суворовым над созданием образцового полка началась весной 1772 года. Принципы были те же, что и на гражданских предприятиях: уважение к личности, справедливое отношение, возможности для развития.

— Солдат должен понимать, зачем он служит, — объяснял Антон офицерам полка. — Не просто выполнять приказы, а осознавать их смысл.

— А как этого добиться? — спрашивали офицеры.

— Объяснять, обучать, воспитывать. Солдат — не машина, а человек с умом и чувствами.

— Но военная дисциплина требует беспрекословного подчинения.

— Самая крепкая дисциплина — сознательная. Когда человек выполняет приказ не из страха, а из понимания необходимости.

Эксперимент с образцовым полком дал блестящие результаты. Солдаты, которых учили думать и понимать, показали гораздо лучшую подготовку, чем те, которых просто муштровали.

— Невероятно, — говорил Суворов, наблюдая за учениями. — Мои солдаты не только лучше стреляют и маршируют, но и лучше думают в бою.

— А дисциплина?

— Дисциплина идеальная. Причем не из страха, а из уважения к делу и товарищам.

— Значит, принципы справедливости работают везде?

— Везде, где есть люди.

Успехи Антона в различных сферах — промышленности, социальной политике, военном деле — укрепили его репутацию как одного из самых влиятельных людей в России.

Но сам он не стремился к власти или почестям. Главной наградой для него было видеть, как его идеи воплощаются в жизнь, как улучшается положение обычных людей.

— Знаете, Федор, — сказал он Сопину в один из вечеров, — иногда мне кажется, что я живу в сказке.

— Почему?

— Потому что то, о чем я мечтал двадцать лет назад, стало реальностью. Справедливость перестала быть утопией.

— А что дальше?

— Дальше нужно закрепить достигнутое. Сделать так, чтобы прогресс стал необратимым.

— А это возможно?

— Возможно, если изменить сознание людей. Показать им, что справедливость не только моральна, но и выгодна.

Летом 1772 года произошло событие, которое показало, насколько глубоко изменилось российское общество. В Москве состоялся первый съезд промышленников, где обсуждались вопросы развития экономики.

Антон был одним из главных докладчиков. Его выступление о принципах организации производства слушали с огромным вниманием.

— Господа, — говорил он с трибуны, — мы стоим на пороге новой эры. Эры, когда богатство страны будет определяться не количеством крепостных, а качеством труда. Не размерами территории, а уровнем технологий. Не силой принуждения, а степенью заинтересованности людей.

Россия может стать лидером этой новой эры. У нас есть все необходимое — ресурсы, люди, знания. Нужно только правильно ими распорядиться.

А правильное распоряжение означает справедливое отношение к каждому человеку, независимо от его происхождения и положения. Потому что именно люди — главное богатство любой страны.

Выступление было встречено бурными аплодисментами. Многие промышленники выразили готовность внедрить новые принципы на своих предприятиях.

— Вы убедили нас, — сказал один из крупнейших заводчиков. — Справедливость действительно выгодна.

— Главное теперь — не забыть об этом в трудные времена, — ответил Антон.

— А трудные времена будут?

— Обязательно будут. Прогресс никогда не идет гладко. Всегда есть силы, которые сопротивляются переменам.

— И что делать с этими силами?

— Убеждать терпеливо. Показывать преимущества нового пути. И главное — не отступать от принципов справедливости.

Осенью 1772 года Антон получил приглашение, которое стало венцом его карьеры. Екатерина II предложила ему стать главным советником по вопросам промышленного развития России.

— Господин Глебов, — сказала императрица, — вы доказали правильность своих идей. Теперь пришло время применить их в масштабах всей страны.

— Ваше величество, это большая честь и большая ответственность.

— Справитесь ли?

— Постараюсь. Но мне понадобится поддержка и понимание.

— Поддержка будет. А понимание придет, когда люди увидят результаты.

— А что, если результаты не оправдают ожиданий?

— Тогда попробуем другие методы. Но я уверена, что ваши методы правильные.

Назначение Антона главным советником по промышленности стало сенсацией не только в России, но и в Европе. Человек неаристократического происхождения, выдвинувшийся благодаря знаниям и заслугам, получил один из высших постов в империи.

— Это революция в понимании государственной службы, — писали европейские газеты. — Россия показывает пример меритократии — власти, основанной на заслугах, а не на происхождении.

— Россия опережает Европу в социальном развитии, — отмечали французские философы. — То, о чем мы только мечтаем, там становится реальностью.

Но внутри России новое назначение вызвало неоднозначную реакцию. Прогрессивная часть общества приветствовала его, консервативная — выражала недовольство.

— Это подрыв основ государства, — говорили противники. — Как можно доверять высшую власть человеку неблагородного происхождения?

— А что важнее — происхождение или способности? — возражали сторонники.

— Происхождение гарантирует лояльность государству.

— А способности гарантируют пользу государству.

Споры продолжались месяцами, но Антон не обращал на них внимания. У него была работа — преобразование российской промышленности на основах справедливости и эффективности.

Зимой 1772-1773 годов он разработал комплексную программу развития России на следующие десять лет. Программа предусматривала:

Создание сети технических школ по всей странеСтроительство новых заводов на основе прогрессивных принциповУлучшение условий труда на существующих предприятияхРазвитие транспортной инфраструктурыСтимулирование научных исследований и технических изобретений

— Это амбициозная программа, — сказала Екатерина II, изучив проект. — А реализуемая ли?

— Реализуемая, ваше величество. Если будет политическая воля и общественная поддержка.

— Политическая воля есть. А общественную поддержку завоюем результатами.

— Тогда начинаем?

— Начинаем.

Так началась новая эра в истории России — эра планомерного развития на основах справедливости и прогресса. Антон Глебов, современный человек, попавший в XVIII век, стал одним из архитекторов этой эры.

Склонение к истине завершилось. Истина восторжествовала не силой, а убедительностью. Не принуждением, а примером. Не разрушением старого, а созиданием нового.

— Мы начинаем строить новую Россию, — сказал Антон на первом заседании созданного им Совета по промышленному развитию. — Россию, где каждый человек будет иметь возможность проявить свои способности и получить справедливое вознаграждение за труд.

В Совет входили лучшие специалисты страны — ученые, инженеры, передовые промышленники, представители рабочих. Это был уникальный орган, объединивший теорию и практику, науку и производство, управляющих и управляемых.

— Наша задача, — продолжал Антон, — не просто увеличить производство, а создать новый тип экономики. Экономики, основанной на знаниях, справедливости и заинтересованности людей.

— А с чего начнем? — спросил один из членов Совета.

— С образования. Без образованных людей невозможно построить современную экономику.

— А средства где возьмем?

— Средства дает эффективность. Образованные люди производят больше и лучше. Это окупает все затраты на обучение.

Первым проектом Совета стало создание Института промышленных наук в Петербурге. Это должно было быть учебное заведение нового типа, где готовили бы не только инженеров, но и управленцев, экономистов, социальных работников.

— Нам нужны люди, которые понимают не только технику, но и человеческие отношения, — объяснял Антон концепцию института. — Производство — это не только машины, но и люди, которые на них работают.

Институт начал работу в сентябре 1773 года. Первый набор составил сто человек из различных сословий. Критерием отбора были способности, а не происхождение.

— Это беспрецедентно, — говорили современники. — В одном учебном заведении учатся дворяне и крестьяне, купцы и ремесленники.

— А что в этом плохого? — отвечал Антон. — Все они будут работать в одной отрасли, решать одни задачи.

— Но ведь у них разное воспитание, разные интересы.

— Зато у них одна цель — служить России. А общая цель объединяет людей независимо от происхождения.

Опыт института подтвердил правоту Антона. Студенты разного происхождения не только прекрасно уживались вместе, но и учились друг у друга.

Дворяне привносили культуру и широту взглядов. Купцы — деловую хватку и знание рынка. Ремесленники — практические навыки и техническую смекалку. Крестьяне — трудолюбие и понимание народных нужд.

— Получается замечательный сплав, — говорил ректор института. — Каждый дает что-то свое, и все вместе создают нечто новое.

— А конфликты бывают? — спрашивали посетители.

— Бывают, но редко. Общее дело сближает людей сильнее, чем различия их разделяют.

Успех института послужил толчком для создания подобных учебных заведений в других городах. К концу 1773 года в России работало уже пять технических институтов, готовивших кадры для промышленности.

Но не только в образовании проявлялись изменения. Весной 1774 года Антон инициировал создание первых в России производственных кооперативов — предприятий, принадлежавших самим рабочим.

— Идея простая, — объяснял он принципы кооперации. — Рабочие объединяют свои средства и создают предприятие. Прибыль распределяется между всеми участниками пропорционально их вкладу.

— А кто будет управлять таким предприятием? — спрашивали скептики.

— Сами рабочие. Они выберут управляющего из своей среды или пригласят со стороны.

— И это будет эффективно?

— Более эффективно, чем обычное предприятие. Потому что каждый работник заинтересован в общем успехе.

Первый кооператив был создан в Туле — артель оружейников, производившая охотничьи ружья. В него вошло тридцать мастеров, объединивших свои сбережения и мастерские.

Результаты превзошли все ожидания. Качество продукции оказалось выше, чем на обычных мануфактурах, а себестоимость — ниже. Рабочие трудились с энтузиазмом, постоянно совершенствуя технологии.

— Мы работаем на себя, — объясняли они. — Каждое улучшение увеличивает наш доход.

— А дисциплина?

— Дисциплина лучше, чем где-либо. Никто не хочет подводить товарищей.

— А управление?

— Управляем сами. Раз в неделю собираемся, обсуждаем дела, принимаем решения.

Успех тульского кооператива привел к созданию подобных объединений в других городах. К концу 1774 года в России работало уже двадцать производственных кооперативов.

— Это новая форма экономических отношений, — говорил Антон, анализируя опыт кооперативов. — Форма, при которой интересы собственников и работников совпадают.

— А не опасно ли это для государства? — спрашивали чиновники.

— Наоборот, полезно. Люди, которые работают на себя, более лояльны государству, чем те, кто работает из-под палки.

— Почему?

— Потому что у них есть что терять. Собственность делает человека консервативным, а не революционным.

Эта логика убеждала даже скептиков. Постепенно идея кооперации получала все более широкую поддержку.

Но самым амбициозным проектом Антона стало создание "Нового города" — образцового промышленного центра, где должны были воплотиться все его идеи.

Место для города выбрали на Волге, между Нижним Новгородом и Казанью. Здесь были удобные речные пути, близость к лесам и рудным месторождениям, плодородные земли для сельского хозяйства.

— Мы построим город будущего, — говорил Антон, представляя проект. — Город, где будут самые современные заводы и самые справедливые социальные отношения.

План города поражал своей продуманностью. Промышленная зона отделялась от жилой зеленой полосой. Дома для рабочих строились просторными и удобными. В центре располагались школы, больницы, театры, библиотеки.

— Это утопия, — говорили критики. — Нереальная мечта.

— Это проект, — возражал Антон. — Тщательно просчитанный и экономически обоснованный.

— А средства откуда?

— Часть — из государственной казны, часть — от частных инвесторов, часть — от будущих жителей города.

— И все согласятся вкладывать деньги в неизвестное дело?

— Согласятся, когда увидят перспективы. Новый город будет самым эффективным промышленным центром России.

Строительство началось весной 1775 года. Первыми были заложены основные заводы — металлургический, машиностроительный, химический. Параллельно строились жилые кварталы, дороги, общественные здания.

Рабочих набирали со всей России, отбирая лучших специалистов. Предлагались высокие зарплаты, хорошие условия жизни, возможности карьерного роста.

— Мы создаем не просто город, — объяснял Антон будущим жителям, — а новый образ жизни. Здесь каждый сможет реализовать свои способности.

К работе привлекались лучшие архитекторы, инженеры, городские планировщики. Даже иностранные специалисты приезжали изучать российский опыт.

— Россия опережает Европу в градостроительстве, — писал английский архитектор. — Здесь впервые создается город, спроектированный с учетом потребностей рабочих.

— Это социальная инженерия в лучшем смысле слова, — отмечал французский философ. — Попытка создать идеальное общество в рамках одного города.

Но не все шло гладко. Летом 1775 года в стране вспыхнул бунт под предводительством Емельяна Пугачева. Восстание охватило значительную часть Поволжья и Урала — именно те регионы, где Антон проводил свои эксперименты.

— Видите, к чему привели ваши нововведения! — обвиняли его противники. — Дали людям слишком много воли, и они взбунтовались!

— Наоборот, — возражал Антон. — Бунт происходит именно там, где мои методы не применялись. А где применялись, там спокойствие.

И действительно, анализ событий показал парадоксальную картину. Предприятия, где работали ученики Антона, где внедрялись справедливые принципы управления, остались лояльными правительству. Восставали те, кто не получил улучшений в своем положении.

— Пугачевщина — это протест против несправедливости, — говорил Антон на заседании правительства. — Люди восстают не от избытка прав, а от их недостатка.

— А что вы предлагаете?

— Ускорить реформы. Распространить справедливые принципы на все предприятия и регионы.

— Не опасно ли это в условиях восстания?

— Опасно медлить. Каждый день промедления добавляет сторонников Пугачеву.

Екатерина II поддержала эту точку зрения. В разгар восстания она издала указ о распространении новых трудовых отношений на все промышленные предприятия империи.

— Мы боремся с восстанием не только оружием, но и справедливостью, — заявила императрица. — Устраняем причины недовольства, а не только его проявления.

Эта политика дала результат. По мере распространения реформ Антона поддержка Пугачева слабела. Люди видели возможность улучшить свою жизнь законным путем и отказывались от бунта.

— Справедливость побеждает мятеж, — говорил Антон, наблюдая за развитием событий. — Это лучшее оружие против любого восстания.

К концу 1775 года восстание было подавлено, но не только военной силой. Значительную роль сыграли социальные реформы, которые лишили бунтовщиков массовой поддержки.

— Урок Пугачевщины, — сказал Антон на итоговом совещании, — в том, что справедливость — не роскошь, а необходимость. Несправедливое общество неизбежно порождает бунты.

— А справедливое общество возможно? — спросила Екатерина II.

— Возможно. Мы это доказываем каждый день.

— Тогда продолжайте доказывать.

Строительство Нового города продолжалось, несмотря на все трудности. К концу 1776 года основные заводы были введены в эксплуатацию, население достигло десяти тысяч человек.

Город поражал посетителей своей организацией. Широкие улицы, удобные дома, чистый воздух, отсутствие нищеты и преступности — все это резко отличалось от обычных российских городов.

— Как вам удалось создать такой порядок? — спрашивали гости.

— Очень просто, — отвечали жители. — Когда люди довольны жизнью, они не нарушают порядок.

— А управление как организовано?

— Демократически. Мы сами выбираем своих представителей, сами решаем городские дела.

— И это работает?

— Прекрасно работает. Лучше, чем в любом другом городе.

Новый город стал настоящей лабораторией социальных отношений. Здесь проверялись различные формы самоуправления, кооперации, образования.

Особенно успешными были эксперименты в области образования. В городе работали школы для всех возрастов — от детских садов до технических училищ. Обучение было бесплатным и доступным каждому.

— Образование — это инвестиция в будущее, — говорил Антон. — Каждый рубль, потраченный на школы, возвращается десятью рублями в виде повышенной производительности.

— А кто может учиться?

— Любой желающий, независимо от происхождения, пола, возраста.

— Даже женщины?

— Конечно. Женщины составляют половину населения. Глупо не использовать их способности.

Участие женщин в производственной и общественной жизни стало еще одним новшеством Нового города. Здесь впервые в России женщины работали не только на вспомогательных, но и на ответственных должностях.

— Это противоречит традициям, — возражали консерваторы.

— Традиции должны служить людям, а не люди традициям, — отвечал Антон.

— А что, если женщины окажутся неспособными к серьезной работе?

— Тогда они сами откажутся от нее. Но пока мы видим обратное.

И действительно, женщины показывали отличные результаты во многих областях. Особенно успешно они работали в образовании, медицине, текстильной промышленности.

К концу 1770-х годов Новый город стал символом российских достижений. Сюда приезжали делегации из других стран, изучать уникальный опыт.

— Россия создала модель будущего, — писали иностранные журналисты. — Здесь показано, как можно сочетать эффективность с справедливостью.

— Это не модель будущего, — возражал Антон, — а модель настоящего. То, что возможно уже сегодня, если есть воля и разум.

Успехи Нового города и других проектов Антона укрепили его позиции в правительстве. К концу 1770-х годов он стал одним из самых влиятельных людей в России.

Но власть его интересовала не ради самой власти, а как инструмент для реализации идей справедливости и прогресса.

— Я не политик, — говорил он. — Я инженер человеческих отношений. Моя задача — создать систему, которая будет работать на благо всех.

— А что будет, когда вас не станет? — спрашивали его.

— Система будет работать сама. Хорошая система не зависит от одного человека.

— А если система даст сбой?

— Тогда найдутся другие люди, которые ее исправят. Прогресс необратим.

В 1779 году Антон отметил двадцатипятилетие своего пребывания в XVIII веке. За четверть века он превратился из никому не известного странника в одного из творцов новой России.

— Что вы считаете своим главным достижением? — спросил его Ломоносов на юбилейном обеде.

— То, что удалось доказать совместимость справедливости и эффективности, — ответил Антон. — Показать, что человечность не противоречит прогрессу, а способствует ему.

— А что было самым трудным?

— Преодолеть предрассудки. Убедить людей, что перемены не угрожают им, а помогают.

— А о чем сожалеете?

— О том, что некоторые изменения происходили слишком медленно. О том, что не удалось помочь всем, кому хотелось помочь.

— А планы на будущее?

— Продолжать работу. Совершенствовать созданное, распространять лучшие практики, готовить смену.

— Смену?

— Следующее поколение реформаторов. Людей, которые продолжат дело справедливости и прогресса.

Склонение к истине завершилось полной победой истины. Но Антон понимал, что это не конец, а начало. Истина требует постоянной защиты, постоянного развития, постоянного обновления.

— Мы построили фундамент, — сказал он в своей юбилейной речи. — Теперь следующие поколения будут строить на этом фундаменте здание справедливого общества.

И я верю, что они построят его крепким и красивым. Потому что у них есть то, чего не было у нас, — опыт. Опыт того, что справедливость возможна, что прогресс достижим, что люди способны жить в мире и согласии.

Этот опыт — наше главное наследство будущему.

В зале воцарилась тишина. Потом раздались аплодисменты — долгие, искренние, благодарные.

Склонение к истине было завершено. Истина стала нормой жизни. И это была самая большая победа, которую только можно было одержать.