Ткач Кошмаров. Книга 5

Глава 17

Я подвел Архана к самому краю черной водной глади, где когда-то проводил ритуал призыва Сепы. Это был третий, заключительный и самый опасный прорыв в моих исследованиях.

Первый — практика Потока, которую мог использовать любой. Второй — призыв второго проводника, требовавший гор ресурсов и высокой стадии, но все же доступный другим.

А этот, третий, был моим и только моим эксклюзивом. Его не мог повторить никто. Ну, по крайней мере пока не станет, как и я, энергетической формой жизни со способностями паука.

Первая стадия — вживление энергетической сети — уже была позади. Она связала Ледник Архана со мной и Ананси, позволив прогонять наш Поток через его тело для ускоренного насыщения и прорыва на Вулкан.

Полтора месяца до Ассамблеи я приходил к нему каждые три-четыре дня, вливал в сеть новую порцию Потока Ананси и позволял телу Архана его усвоить.

Но теперь разрыв между нашей силой сократился. Я был на среднем Острове Пепла, он — на среднем Вулкане. Просто «подпитывать» его дальше было бы слишком медленно.

И здесь в игру вступала уникальная особенность сети. Она была сплетена из нитей паутины Ананси. А нити… нити я мог наделять любыми Буйствами.

Теперь я собирался перестроить саму сеть, вплетя в нее сложнейшее Буйство Поглощения. Оно должно было заставить сеть вести себя как активная воронка, насильно втягивая окружающую энергию Потока и вжимая ее в тело и Ледник Архана.

Это был кнут, а не пряник. Насильственное, грубое насыщение, без тончайшего контроля процесса с моей стороны чреватое необратимыми травмами и смертью.

Провести такой ритуал над собой я не мог. Во-первых, требовался невероятно тонкий контроль с моей стороны, а боль от вплавления чужеродной энергии была бы настолько адской, что даже через связь с проводником она могла сломать мое сосредоточение.

А во-вторых, тело Ананси было слишком огромным и чужеродным. Я просто не сумел бы с нужной точностью управлять миллионами нитей одновременно во всем его исполинском теле.

Архан же был идеальным подопытным. Его тело было человеческим, обширно изученным мной, а вживленная сеть — идеальной основой для модификаций.

— На платформу, — скомандовал я, и нити Ананси сплелись в плотный диск прямо на поверхности озера, мерцавший слабым сиянием.

Архан, не колеблясь, шагнул на него. Нити тут же обвили его лодыжки, зафиксировав на месте. Я встал позади него, мои энергетические руки поднялись.

Одна легла ему на макушку, пальцы плотно сомкнулись на его черепе, устанавливая прямой ментальный и энергетический контакт, другая — на спину.

Я сконцентрировался, погружая сознание в сложную паутину энергетических нитей, опутавших тело моего брата. Одна за другой, я начал переписывать вплетенные в них Буйства.

Исходные схемы простого накопления и удержания энергии рассыпались в моем восприятии, уступая место куда более агрессивным и сложным конструкциям.

Я вплел Буйство, заставляющее нити закручиваться в миниатюрные водовороты, втягивающие энергию из воздуха. Буйство, превращающее каждую нить в ненасытный абсорбент, вытягивающий влагу Потока из всего, что было вокруг нас. Буйство, заставляющее нити вибрировать с частотой, разрывающей энергетические связи в окружающем пространстве и высвобождающей сырую силу.

Всего более десяти различных, но синергичных Буйств, которые, усиливая друг друга, создавали каскадный эффект.

И он не заставил себя ждать. Воздух вокруг нас завихрился, засвистел, превращаясь в видимый глазу поток переливающегося света, который устремился к Архану. Вода в озере забурлила, испуская густой туман сконцентрированного Потока.

Нити внутри него вспыхнули ослепительным белым светом, став проводниками невероятной мощи. Но эта мощь была губительной. Плоть Архана под ними начала темнеть и обугливаться, не выдерживая чудовищной плотности энергии.

Я не мог позволить энергии сжечь его изнутри. В тот же миг, как Поток достигал предела прочности нитей, я «выжимал» их, направляя весь этот сконцентрированный, неистовый поток прямиком в его тело, в его кости, мышцы и органы.

Это было насильственное подражание процессу, который мастера проходят на уровне Зыбучих Песков — объединение Пепельного Тела с физическим для начала второй, после Штиля, фундаментальной телесной перестройки. Но здесь не было изысканной и тонкой эволюции. Это была индустриальная, варварская ковка.

Архан издал звук, который сложно было назвать человеческим. Это был сдавленный, хриплый рев, вырвавшийся из самой глубины его существа. Все его тело затряслось в конвульсиях, мышцы напряглись до предела, а из-под век брызнули слезы, мгновенно испаряясь от жара.

Но он держался. Его воля, закаленная в боях, была единственным, что не позволяло ему рассыпаться в прах.

Прошло несколько минут, показавшихся вечностью. Его вопли сменились прерывистыми, хриплыми стонами. И тогда, сквозь стиснутые зубы, сквозь боль, разрывавшую его на части, он просипел:

— Сильнее… Давай… больше…

Я не стал отказывать.

Поток, как раскаленная сталь, просачивался сквозь нити и впивался в тело Архана. Сначала он наполнил мышцы, каждое волокно, до предела плотности, отчего они вздулись и затвердели, словно каменные.

Затем энергия добралась до костей. Я слышал их глухой, многослойный треск — не ломающийся, а сжимающийся под невыносимым давлением, уплотняющийся, как алмаз под прессом.

Потом пришла очередь органов. Я чувствовал, как его сердце бьется с бешеной частотой, перекачивая уже не одну кровь, а жидкую энергию, как его легкие жгло каждым вдохом, наполненным огнем Потока. Наконец, его кожа покрылась паутиной светящихся трещин, из которых сочился ослепительный свет.

Трое суток. Без остановки. Без сна. Без передышки. Я, Ананси и Сепа, используя наш общий колоссальный резервуар, качали в него энергию, а сеть внутри него безжалостно вбивала ее в каждую клетку.

Плотность Потока в его организме достигла критической точки, и тогда, не находя больше выхода в физической оболочке, энергия хлынула в его Ледник.

Это был переломный момент. Спустя сутки его средняя стадия Вулкана сменилась на позднюю. Еще через три дня — на пиковую, до уровня Острова Пепла остался всего один малюсенький шажочек.

Мощь, исходящая от него, становилась пугающей. Я уже почти поверил, что мы достигли успеха и что он прорвется…

Но затем что-то пошло не так. Поток снова перестал поглощаться Ледником, не подтолкнув Архана к Острову Пепла, он, словно встретив невидимую стену, снова хлынул обратно в его тело.

А тело уже было заполнено до отказа.

Плоть, не выдерживая, начала рваться. Кожа лопалась, как перезрелый плод, обнажая светящуюся мышечную ткань под ней. Кости, достигшие предела прочности, с треском ломались. Он умирал заживо, разрываемый силой, которую не мог вместить.

— Все, хватит! — крикнул я, чувствуя, как его жизнь ускользает. — Пиковый Вулкан! Достаточно! Я не дам тебе умереть!

Но Архан, чье тело было одним сплошным кровавым, светящимся раной, закричал. Не от боли, а от ярости и отчаянной решимости.

— ПРОДОЛЖАЙ!

— Почему? — мой голос сорвался. — Ты же умираешь!

— ДАВАЙ!

И в этом крике было не просто упрямство. В нем была непоколебимая уверенность. Он чувствовал что-то. Что-то, чего не видел и не чувствовал я.

Какую-то грань, дверь, возможность, скрытую за этой агонией. Он верил в это сильнее, чем в собственную смерть.

Скрепив сердце, подавив в себе инстинкт защитника и брата, я подчинился. Я открыл шлюзы полностью. Не только энергию, втягиваемую сетью извне. Я обрушил на него весь объем нашего триединого Ледника, всю мощь поздней стадии Зыбучих Песков, которую я, Ананси и Сепа могли выдать.

Я сам стал насосом, вбивающим в его разрываемое тело еще больше энергии, усиливая напор до запредельного, зная, что следующий миг может стать для него последним.

Следующие пять дней стали нескончаемым кошмаром из плоти, боли и сияющей энергии. Тело Архана было полем битвы, где сходились две невероятные силы.

Чудовищное давление Потока, которое я продолжал в него вкачивать, методично его уничтожало. Слышался сухой, оглушительный хруст — это ломались ребра, ключица, кости рук и ног, не выдерживая внутреннего напряжения.

Мышцы, переполненные энергией, разрывались с глухим, влажным чавканьем. Сосуды лопались, заливая его внутренности светящимся туманом вместо крови. Я чувствовал, как рвутся связки, как его печень и почки превращались в кровавую кашу под неумолимым напором.

Но в тот же миг, как возникало повреждение, невероятно плотный Поток, которого в его теле было слишком много и который представлял собой по сути сплав чистой маны и выжатой до предела жизненной силы, бросался на устранение раны.

Энергия тратилась на мгновенное затягивание разрывов, сращивание костей, восстановление порванных тканей. И каждый раз восстановленный участок становился прочнее, плотнее, словно закаленная сталь, и чуть более вместительным для Потока, чем прежде.

Это был адский, бесконечный цикл: разрушение — немедленное исцеление — усиление — и снова разрушение, уже на новом, более высоком уровне плотности.

Его Ледник все это время оставался статичным, не поглощая ни крупицы энергии, будто запечатанный. Вся борьба происходила исключительно в его физической оболочке.

А потом, ровно через пять дней этого ада, я ощутил резкий, почти шокирующий перелом. Поток, который до сих пор лишь с чудовищным усилием удерживался в его тканях, будто нашел наконец точку равновесия.

За считанные минуты он не просто стабилизировался — он впитался. Исчез. Не рассосался, а будто стал неотъемлемой частью самой плоти, кости и крови Архана.

Его тело, еще мгновение назад бывшее решетом из светящихся трещин, стало цельным, регенерировав в последний раз. Я попытался продолжить вкачивать Поток, но он больше не проникал внутрь. Он просто отскакивал от его кожи, как вода от стекла.

И в тот же миг энергетическая сеть, все эти дни бывшая и орудием пытки, и инструментом спасения, бесследно растворилась в его теле, ставшем для него слишком сильным.

Сложно было даже представить, что за метаморфоза с ним произошла, хотя у меня были догадки.

###

Архан пролежал без сознания ровно сутки. Его тело, наконец, получившее передышку, дышало ровно и глубоко, без следов недавних мучений.

Когда он открыл глаз, в нем не было ни боли, ни усталости, лишь ясное, острое осознание происходящего. Он поднялся с каменного ложа, движения были плавными и уверенными, будто его конечности были выточены из цельного куска полированного металла.

— Что со мной? — его голос звучал глубже, вибрации ощущались физически.

— Давай выясним, — ответил я, и мы приступили к серии экспериментов.

И их результаты были… поразительны, на самом деле.

Он просто сжал кулак и ударил по ближайшему валуну, размером с небольшую повозку. Не было вспышки энергии, ни малейшего намека на активное использование Потока. Просто глухой, сокрушительный удар.

Валун рассыпался в мелкую пыль и щебень, будто его изнутри заполнила взрывчатка. Архан посмотрел на свою неповрежденную костяшку с безмолвным изумлением.

Он присел, и без всякого усилия, оттолкнувшись лишь силой ног, взмыл в воздух на высоту доброй сотни метров, описав в небе плавную дугу, прежде чем рухнуть в озеро.

Правда, купался он недолго. Выскочив из воды, он внезапно рванул вперед и побежал по водной глади как гребаный Спаситель. Вот только такой трюк объяснялся не чудом, а чистой физикой: Архан настолько быстро переставлял ноги, что они банально не успевали утонуть.

И дальше все было в том же духе. Вывод был прост и невероятен одновременно:

— Уровень Зыбучих Песков, — констатировал я, наблюдая за этим. — Ты прошел вторую телесную трансформацию. Но твой Ледник… — я мысленно просканировал его. — Он остался на пиковой стадии Вулкана. Тебе не хватает объема энергии для формирования Пепельного Тела.

— Но мое собственное тело теперь сильнее любого Пепельного, которое я видел, — отозвался Архан, сжимая и разжимая пальцы, изучая новую реальность своей плоти.

— Если это правда вторая перестройка, то не только, — хмыкнул я.

Заостренной нитью я провел по его предплечью. Довольно глубокая рана затянулась за несколько минут, не оставив и шрама. Но и это было не главным.

Уровень Зыбучих Песков устранял главную слабость любого мастера Потока — потерю возможности использовать энергию с физическими травмами. После того, как тело насквозь пропитывалось Потоком, его утечки переставали иметь значение.

И Архан этот бонус уровня Зыбучих Песков тоже приобрел. По идее, когда он сумеет пробиться на Остров Пепла, а затем доберется до пиковой стадии, достаточно расширив Ледник, то следующим его уровнем автоматически станет Раскол Земли, так как Зыбучие Пески он уже прошел.

Когда все опыты были окончены, Архан повернулся ко мне, и в его единственном глазе вспыхнул знакомый огонь соперничества и азарта. Он с силой ударил кулаком о ладонь, и воздух хлопнул, как от разрыва снаряда.

— Давай проверим на деле. В полную силу. Хочу помериться силами с тобой.

Я принял его вызов. Мое энергетическое тело отблеска отступило на несколько десятков метров, и я вызвал Ананси и Сепу. Гигантский арахноид и сияющая сколопендра встали по моим флангам. Одновременно я создал девять отблесков, которые рассыпались по долине, готовые к диверсиям.

Архан не стал ждать. Он просто исчез с места и появился передо мной в мгновение ока. Его кулак, не несущий ни следа энергии, кроме чистой физической силы, уже летел в мою голову.

Я едва успел создать перед собой щит из уплотненного Потока. Удар пришелся по нему с оглушительным грохотом. Щит треснул, как стекло, а меня отбросило назад, как щепку.

Пока я стабилизировался, Ананси и Сепа атаковали. Ананси выплеснул липкую, ядовитую паутину, пропитанную Буйством оцепенения, а Сепа выпустила сгусток ледяной энергии, который должен был замедлить противника, параллельно атакуя своими жвалами.

Архан даже не уклонился. Он просто разорвал паутину руками, как гнилые нитки, а ледяной сгусток разбил совершенно абсурдно выглядевшим ударом головы. А затем снова ринулся ко мне, игнорируя проводников.

Я перестал церемониться и, призвав себе на помощь огромный объем энергии нашего триединства, за мгновение создал десяток тысяч нитей. Они сомкнулись на нем, пытаясь опутать его конечности, но он лишь напряг мышцы, и нити, пропитанные множеством укрепляющих Буйств, лопнули с сухим треском. Он был как стихийное бедствие, неостанавливаемая сила.

Тогда я пошел на хитрость. Я приказал отблескам атаковать его со всех сторон. Они впивались в него, как осы, взрывались ему в лицо, отвлекая его внимание.

В тот момент, когда он отшвырнул одного из них, я сформировал из своего Пепельного Тела гигантские клешни сколопендры и сжал его. Он уперся руками в энергетические челюсти, и его мышцы вздулись от напряжения. С треском, который слышала, наверное, вся долина, он начал разжимать их. Это было невероятно.

Понимая, что грубая сила не сработает, я сменил тактику. Вместо того чтобы пытаться удержать его, я опутал его новыми нитями, но на этот раз пропитал их сложной комбинацией Буйств, влияющих на восприятие.

Он попытался сделать шаг, и его нога погрузилась в камень, как в густую смолу. Он занес руку для удара, но она двигалась так, будто пробивалась сквозь толщу воды.

Этого мгновения замедления хватило. Новые слои нитей опутали его, слой за слоем, пока он не оказался спеленутым с головы до ног, как кокон. Он рванулся, и несколько внешних слоев лопнули, но внутренние, более эластичные и прочные, удержали его.

Бой был окончен. Я стоял над ним, мое энергетическое дыхание было ровным (как будто могло быть иначе), но я потратил на него изрядную долю сил. Без моего арсенала и тактической гибкости я бы вряд ли смог его остановить. А этот арсенал, с учетом огромного объема энергии поздних Зыбучих Песков, хотя по факту я находился лишь на среднем Острове Пепла, должен был позволить мне на равных сражаться с начальными, а то и средними Зыбучими Песками.

А значит Архан был не намного слабее.

— Ты опоздал на турнир трое на трое, — сказал я, глядя на него в его шелковом коконе. — Теперь твой единственный шанс — это занять место таинственного номера один сборной, отобрав у того место в последнем турнире.

Он кратко кивнул.

Мы вернулись в город на рассвете. Архан, чье тело теперь излучало едва сдерживаемую мощь, направился прямиком к административному зданию, где размещалось руководство сборной. Я последовал за ним, устроившись в тени напротив входа, пока мое сознание прикованное к отблеску, сидевшему на карнизе окна кабинета главного тренера.

Архан без стука распахнул дверь. Старый воин, мастер Кигарр, сидел за столом, заваленным тактическими схемами. Его лицо исказилось от ярости при виде Архана.

— Где ты пропадал, черт тебя дери? — проревел он, вскакивая. — Из-за твоего самовольного отсутствия мы провалились в четвертьфинале! Команда осталась без своего тарана!

— Я хочу представлять Яркую Звезду в турнире один на один, — заявил Архан, его голос был спокоен, но в нем чувствовалась стальная воля.

— Что⁈ — Гаррик изумленно всплеснул руками, а затем его лицо снова побагровело. — Ты сошел с ума? Ты думаешь, что можешь просто так вернуться после того, как подвел всех, и потребовать место в главном турнире? Вон отсюда! Твое место теперь на скамейке запасных, если вообще останется в сборной!

— Если я выйду на арену в одиночках, мы не проиграем, — невозмутимо парировал Архан. — Ни единого боя.

Эта уверенность, звучавшая как вызов, стала последней каплей. Приступ настоящей, чистой ярости затмил рассудок тренера. Он был мастером средней стадии Зыбучих Песков, и его тело, прошедшее вторую трансформацию, само по себе было оружием.

— Наглый щенок! — заревел он и атаковал.

Это не было техникой Потока. Это был простой, сокрушительный прямой удар, пропитанный всей мощью его усиленного тела. Кулак, способный разнести в пыль бетонную стену, двинулся в грудь Архану со скоростью пули.

Архан не стал уворачиваться. Он принял удар.

Грохот от их столкновения был оглушительным. Ударная волна, исходящая от точки контакта, вышибла стекла из окон, с грохотом отшвырнула мебель и заставила затрещать стены. Пыль и обломки штукатурки посыпались с потолка. Все здание содрогнулось.

Когда пыль немного осела, открылась картина разрушения. Комната была опустошена. Но в центре этого хаоса стоял Архан. Он не сдвинулся с места. Его кулак, которым он встретил кулак тренера, был цел. Его ноги стояли твердо, лишь слегка вдавившись в пол.

Мастер Кигарр отступил на шаг, его ярость мгновенно сменилась шоком и невероятным изумлением. Он смотрел на свой собственный кулак, затем на непоколебимого Архана.

— Как… — его голос сорвался. — Как ты, черт возьми, сумел стать настолько сильнее всего за две недели?

Архан выдержал его взгляд, его единственный глаз был непоколебим.

— Как я это сделал — моя тайна, — его голос не допускал возражений. — Раскрою ее, только если мы займем первое место. А я его займу.

Кигарр тяжело дышал, остывая от ярости и шока. Прагматизм старого воина постепенно брал верх над гневом. Он оценивающе оглядел Архана, его неповрежденную грудь и непоколебимую стойку.

— Слова — это одно, — прохрипел он. — Докажи делом. Одолеешь в бою нынешнего лидера сборной — его место в одиночках твое. Согласен?

— Без проблем, — Архан кивнул без тени сомнения.

— Тогда на тренировочную арену, — ткнул пальцем Гаррик в сторону двери. — Жди.