Тень дракона

Глава 68

Несмотря на то, что источника глазами не видел, Акебино практически сразу почувствовал смертельную опасность и прервав собственную атаку, что должна была разрубить падавшую вниз куноичи пополам, сумел увернуться от половины лезвий. Еще одно врезалось в топор, выставленный в качестве щита перед грудью мечника, но последнее воздушное лезвие попало в цель, взрезав левое предплечье шиноби практически до кости.

Обычный джонин на его месте лишился бы руки, но большие запасы чакры эС-ранга играли роль даже против ниндзюцу А-ранга, позволив отделаться лишь серьезной раной.

— Гах! — Джинин отшатнулся назад, но к его чести, даже не выронил из руки молот, мощно и быстро отмахнувшись топором от оказавшейся рядом Пакуры, чуть не снеся ей голову.

Но это оружие не могло производить ударную волну, потому девушка увернулась и отправила в ногу противника шар жара, а два следующих полетели в пару кири-нинов, успевших подобраться наиболее близко и сейчас угрожавших с флангов, стремясь отвлечь от раненого мечника. Очень близкое расстояние для атаки сыграло свою роль — никто из троих целей не смог увернуться. Джонины получили Шакутон: Каджёусацу прямо в грудь, а Акебино зацепило лишь краем, благодаря намного более лучшей реакции, но даже так, поваливший от плоти пар замедлил его движения.

Это был отличный шанс добить врага и Пакура последовала, используя Шакутон для атаки, за стремительно отступавшим мечником, что стремился задержать ее с помощью остальных джонинов. Бой велся на таких скоростях и ближней дистанции, что какой-то толк был лишь от контактников, а специалисты по ниндзюцу просто не успевали навестись на цель, опасаясь применять площадные атаки, и куноичи не собиралось такой возможности предоставлять, походя метнув в их сторону парочку кибакуфуд и почти сразу подорвав.

Под их прикрытием и немного разогнав туман, становившийся все гуще, Пакура на бегу метала сгустки жара в Джинина, пятой точкой чувствуя, как утекают драгоценные мгновения до того, как к битве присоединятся остальные мечники, но обладатель Кабутоваре успел собраться и даже с одной рабочей рукой успевал подставлять великий меч под атаки, пусть металл быстро от этого нагрелся до такой степени, что повеяло запашком паленой плоти.

Боль от ран неминуемо заставила мечника немного замедлиться и Пакуре повезло достать уже задетую ранее ногу шиноби, еще больше снизив его мобильность и возможность изворачиваться, уходя от атак. В тот момент, когда она собиралась нанести смертельный удар, подобравшись почти вплотную к врагу и заблокировав удар топора двумя кунаями, сзади послышался тонкий свист, едва уловимый даже усиленным чакрой человеческим ухом. Чувство опасности взвыло, и девушка отпрянула в сторону, бросая противостояние с раненым шиноби, но даже так, промелькнувший мимо снаряд задел по касательной, вспоров жилет и чиркнув по ребрам с левой стороны. Джинин подобной скоростью реакции не обладал и серебристое копье вырвало кусок мяса из правого плеча шиноби, плеснув кровью.

— Кушимару! — гневно взревел раненый мечник, тем не менее, имея достаточно сил, чтобы атаковать противницу в момент слабости, что говорило о его огромной живучести.

Ответом ему был маниакальный смех, очень быстро приближавшийся и выдернутый струной обратно великий меч, а Пакура откатилась от удара в сторону и метнув во врага кунаи, буквально выстрелила собой с помощью всех четырех конечностей, даже толков не поднявшись на ноги. Время атаки истекло и следовало срочно делать ноги, удовлетворившись тем, что продолжить погоню смогут только два мечника из трех.

Рядом просвистело копье, вонзившись туда, где еще мгновением раньше находилась девушка, а Пакура уже нырнула в плотный туман, почти рефлекторно отмахнувшись от кинувшейся на нее сбоку тени, оказавшейся очередным джонином. Хруст костей, куноичи даже не замедлилась, а шиноби отлетел в сторону с болезненным вскриком и сгустком жара следом.

Вращающиеся вокруг куноичи шары не успевали высушивать влагу в воздухе, благодаря набранной скорости оставляя после себя шлейф пара и уменьшая убойность кеккей генкая, но это сейчас волновало ее в последнюю очередь — все мысли Пакуры сейчас занимало желание избежать окружения и не дать себя поранить, снизив скорость. Потому, она почти не обращала внимание на обычные метательные снаряды от оклемавшихся чунинов, способные разве что рассечь кожу, но вот проносящийся мимо с огромной скоростью Нуибари, метаемый Кушимару, был вполне реальной опасностью, из-за чего ей приходилось резко менять направление движения, теряя драгоценное время.

Но даже так, через десяток секунд, бывшая куноичи Суны вырвалась с территории, заполненной туманом, отделавшись лишь несколькими незначительными ранами на руках и глубокой бороздой на левом бедре, тем не менее, пока не сильно влиявшей на мобильность. В отличие от туманников, что хорошо могли ориентироваться в Киригакуре но Дзюцу (Техника Сокрытия в Тумане), Пакура лишь чудом несколько раз разминулась с ниндзюцу, ориентируясь скорее на инстинкты, чем на органы чувств. И то, что еще оставалась в относительно целом виде, иначе, чем огромной удачей, назвать было нельзя. Еще бы несколько секунд и окруженная со всех сторон специалистами бесшумного убийства, лишенная привычных способов обнаружения, полностью на милости известных своей жестокостью врагов…

Передернувшись, девушка бросила взгляд за спину, не сбавляя скорости бега и обнаружила, что из густой стены тумана вынырнули две фигуры мечников — толстяка и щепки, не уступая ей в скорости, а за ними следовала толпа джонинов больше двух десятков. Стиснув зубы, куноичи достала пару пилюль и закинула их в рот, раздробив и проглотив — впереди была долгая погоня, а сейчас не причиняющие беспокойства раны, уже через пол часа будут заметно влиять на боеспособность, в то время, как преследователи полны сил и чакру не растратили. Радует только то, что Киригакуре не славится дальнобойными или быстрыми ниндзюцу и расстояния в три сотни метров вполне достаточно, чтобы не опасаться даже Кушимару Куриараре с его Нуибари, не говоря уж о техниках. Сейчас все решала исключительно выносливость и здесь, поставить на себя Пакура не могла. Оставалось только надеяться, что к ближайшему посту Суны она сможет добраться быстрее, чем туманники успеют ее нагнать. А там, может быть, погоня и прекратится, хотя надежды на это было мало.

Пока двое членов Кири но Шинобигатана Шичинин Шуу продолжали преследование неожиданно очень шустрой цели, вырвавшейся из ловушки раньше, чем ее смогли захлопнуть, последний из трех мечников уселся на землю и кое-как принялся бинтовать свои раны, скрипя зубами от боли и ругаясь на ублюдков-напарников, не способных даже подоспеть вовремя, чтобы вместе прибить мерзкую обладательницу кеккей генкая, едва его не угробившую. Пусть Кушимару и был безумной тварью, но Джинин испытывал к коллеге некоторую благодарность, понимая, что именно этот бросок спас, остановил смертельный удар Пакуры и не позволил полностью превратить в почерневшую мумию, как это уже произошло с его пострадавшей ногой или невезучими суновцами, мумиями валявшимися не так далеко.

Одновременно с этим, голову джонина посещали весьма мрачные мысли — с полученными повреждениями, восстанавливаться придется долго, если это вообще будет возможно без замены ноги, а Мизукаге вовсе не отличался милосердием к провалившим миссию. Впереди маячила вполне реальная перспектива оказаться исключенным из семерки мечников, а великий меч Кабутоваре обретет нового хозяина.

Слишком сильно занятый своими тяжелыми мыслями, злостью и болью, Джинин Акимбо не заметил, как его тень от только начавшего подниматься светила, обрела глубину. Только в последний момент почувствовав неладное, шиноби дернулся, но находясь в не лучшей физической форме, ничего толком сделать не смог, как в один момент его насквозь проткнуло множество черных шипов, выросших из тени за спиной почти мгновенно.

— К-кто? — успел прохрипеть шиноби, силясь обернуться и пуская кровь ртом.

Но даже эС-ранги долго не живут с разрезанным на две части сердцем и превращенной в кашу требухой, так что через несколько мгновений, свет в глазах мечника погас и бездыханное тело завалилось на бок, как только шипы втянулись обратно в тень. В следующий момент, оттуда выросли две черные руки, схватившие и утянувшие за собой лежавший рядом с бывшим владельцем Кабутоваре, не оставив после себя ни единого следа, способного пролить свет на личность убийцы. Даже раненые чунины, не пустившиеся в погоню и находившиеся не так уж далеко, обнаружили труп мечника лишь через несколько минут.

Пот заливал глаза, раны немилосердно щипало и дергало вспышками боли, сердце готовилось выпрыгнуть из груди и каждый десяток метров на предельной скорости давался с большим трудом, но Пакура не сдавалась, упрямо продолжая бежать по пустыне, хотя уже начала понимать, что сил добраться до поста не хватит, несмотря на то, что благодаря знакомой местности, даже смогла оторваться от преследователей на два километра, оставив обычных джонинов далеко позади. Вот только клятые мечники просто так сдаваться не собирались и даже начали сокращать расстояние, находясь в лучшей форме, чем она. По примерной прикидке Пакуры, это расстояние сократится до нуля минут через двадцать, в то время, как до цели оставалось еще около сорока минут бега, если не сбавлять скорости. Да и чем смогут помочь против двух эС-ок четыре джонина с десятком чунинов, чье присутствие положено там по регламенту? Особенно тогда, когда она растратит все свои силы за время погони и ничем не сможет помочь. Тем более, в голове уже появилась небольшая легкость, сигнализирующая о кровопотере и принимать еще больше соответствующих пилюль становилось просто опасно.

Приняв непростое решение, Пакура остановилась, после того, как скрылась от взглядов преследователей за очередной дюной и постаралась отдышаться, наматывая взрывные печати на почти все кунаи, что у нее оставалось. Отсчитывая в уме секунды, куноичи метнула в песок пять из семи, искренне надеясь, что долгая погоня притупила бдительность пары преследователей и подорвала кибакуфуды в тот же момент, как мечники на полной скорости перемахнули через песчаный холм, оказавшись непосредственно в радиусе поражения.

— Кац!

Взрыв на мгновение скрыл толстяка и щепку, а куноичи добавила оставшиеся снаряды навесом в то место, где должны были находиться противники, чтобы накрыть область побольше. После второго взрыва, из поднявшегося песчаного облака раздался рев боли и сильный выброс чакры разметал песчаную взвесьис дымом в разные стороны, позволив увидеть мечников.

— Сука! Убью!!! — почти прорычал Фугуки, одежда которого оказалась сильно посечена и окровавлена, а свободная от меча рука прикрывала левый глаз, из-под которой ручейком сочилась кровь.

Похоже, это было единственное серьезное повреждение, что оказалось у владельца Самехады, послужившей щитом. А из-за массивной фигуры напарника выскользнул Кушимару, использовавший тактику живого щита и почти не пострадавший от взрывов и шрапнели.

— Ну хоть так, — тихо и немного обреченно вздохнула Пакура, сжимая кунай и с напряжением вызвав вокруг себя пылающие шары, готовясь подороже продать жизнь.

Кири-нины не стали глумиться, а словно понимая друг друга без слова, молча ринулись в атаку. И с первых же секунд боя стало ясно, что рассчитывать не на что — толстяк просто поглощал своим мечом чакру из ниндзюцу, а долговязый шиноби орудовал из-за его спины, пользуясь длинной оружия и не спеша подставляться под ответные удары. Урок Джинина он выучил сполна. Собственно, более свежей парочке не надо было особо напрягаться, использовать ниндзюцу, чтобы запинать усталую и раненую куноичи.

Спустя минуту отчаянного сопротивления, Пакура пропустила сперва один укол в плечо, затем второй в правую руку, а мощнейший удар Фугуки просто смял поставленный ей блок и стесав кожу с правого бока, отбросил далеко назад, погружая в агонию. Запас чакры, итак к этому времени показывавший дно, был окончательно опустошен, а боль от сломанных рёбер чуть не выбила сознание куноичи при приземлении на песок.

Задохнувшись и непроизвольно свернувшись в калачик, девушка лишь гигантским усилием воли не позволила себе всхлипнуть, до крови закусив губу, то ли от боли, то ли от осознания того, что все, это конец.

— Добивай эту гадину и давай возвращаться, — пропыхтел Суйказан, переводя дух и доставая платок из кармана, чтобы приложить к окровавленной глазнице.

— Давно пора, — фыркнул напарник толстяка и не торопясь, пошел к слабо шевелившейся шиноби, поднимая Нуибари.

С трудом приподняв голову, Пакура бесстрашно встретила приближавшуюся смерть, но в следующее мгновенье почувствовала, как неподалеку проявился гигантский источник чакры, ощутимый даже не сенсором. Вот он мгновенно оказался рядом, а на мечника Кири обрушился сокрушительный удар мечом от высокого шиноби с толстой косой алых волос, вышедшего из шуншина.