Темная сила Вселенной

ИНТЕРЛЮДИЯ

Все три оказались красавицами — в свете фонарика не заметить этого было невозможно, учитывая прозрачность контейнеров, в которых они лежали. Они не подавали никаких признаков жизни, и если бы его чутье телепата не утверждало обратное, Морган решил бы, что все три мертвы.

Кроме того, женщины оказались из Клана, как он и подозревал. Джейсон на цыпочках обошел небольшую лабораторию — как это ни абсурдно, он боялся разбудить спящих, хотя был совершенно уверен, что для этого нужно кое-что посерьезнее одного неловкого шага. Их волосы безжизненными прядями рассыпались по плечам и груди, похожие на шелковистый саван; у Сийры, когда она спала, волосы шевелились, реагируя на ее сны.

Контейнеры были не похожи на те, какие обычно использовали на пассажирских лайнерах, — конструкция была более совершенной, а когда Морган пригляделся к одному повнимательнее, то увидел, что его можно легко открыть снаружи, не потревожив при этом обитательницу. Не зная их назначения, прикоснуться к ним он, однако, не решился. Джейсон принялся обыскивать комнатушку в поисках чего угодно, что могло бы дать ему ключ. На разнообразных приборах обнаружились таблички с надписями, на столах в беспорядке валялись листы, покрытые такими же значками. Все они были не на общем диалекте, а познания Моргана в письменном ретианском ограничивались дорожными знаками и цифрами.

Это были не Избирающие, если он правильно разбирался в клановской физиологии. Тела этих женщин были вполне развитыми. Лица были ему незнакомы, но та, что лежала посередине, формой губ и подбородка чем-то напоминала Раэль.

Он пристально вгляделся в каждое из них по очереди, надеясь, что Сийра сумеет извлечь эти образы из его памяти и опознать их. Похоже, ничем больше он не мог помочь женщинам. Возможно, хотя Джейсон в этом и сомневался, они все-таки находились здесь по собственной воле, например проходили на Реете какой-нибудь курс лечения.

Пора было заняться следующей дверью. Морган, перед тем как возвращаться в коридор, погасил фонарь, после чего, потратив на это минуту, запер за собой дверь. Пока что ремонтные работы, если их и начали проводить, не увенчались видимым успехом, но когда он подсчитал, сколько минут у него, вероятнее всего, осталось, губы человека решительно сжались.

На следующей двери был установлен двойной замок — один открыть оказалось совсем несложно, другой требовал подтверждения личности. Джейсон вытащил из потайных ножен, спрятанных в рукаве, силовой нож, щелчком освободив узкое лезвие. Оно разрезало пластик и металл дверного механизма как мягкое масло. Теперь окончательно уничтожить оба замка и убедить дверь открыться было делом нескольких секунд.

Затаив дыхание, Морган очень осторожно прокрался внутрь. Когда системы будут восстановлены, напомнил он себе, немедленно сработает сигнализация.

Темп и осторожность. Человек дышал очень легко, нерегулярно, намеренно не придерживаясь единого ритма. Фонарь он не включал — индикаторные лампочки на инкубаторах давали достаточно света, и Джейсон начал различать очертания мебели и стен, как только его глаза привыкли к темноте.

Центр комнаты занимали двадцать четыре выпуклых инкубатора, каждый не более чем в руку длиной и вполовину меньшей ширины. Морган, подойдя к ближайшему, внимательно осмотрел его. Внутри большую часть места занимали сервоманипуляторы и прочие приспособления — когда он нагнулся, чтобы заглянуть в инкубатор через прозрачную стенку, то различил в середине небольшую кювету. Джейсон рискнул посветить туда фонариком. Кювета отразила луч, как будто была наполнена водой или другой подобной жидкостью. На ее поверхности плавал какой-то комок.

Морган проверил остальные, быстро, но бесшумно передвигаясь от одного к другому. Все инкубаторы и их содержимое, кроме трех, оказались одинаковыми. Эти же три, заметил он с тяжелым предчувствием, пустовали, причем сервомеханизмы были отключены.

Человек положил свободную руку на один из инкубаторов и вспомнил трех женщин в соседней комнате; его пальцы задрожали, и он прижал их к холодной поверхности. Не нужно было быть экспертом, чтобы догадаться, что это клетки похищенных органов Сийры, имплантированные добровольным или подневольным реципиентам. Гнев вновь нахлынул на Джейсона, отдаваясь бешеным ревом крови в ушах, — гнев за то, что сотворили с его любимой и как это теперь использовали.

Но не только гнев пригвождал его сейчас к месту, потрясенного и лишенного всей своей решимости. Морган отдал Сийре свое сердце безоговорочно и безоглядно, зная, что это означает отказ от некоторых других возможностей, включая и ту, которую олицетворял собой этот пустой корпус. Он убедил себя, что такая цена ничтожна в сравнении с тем, что он получит взамен.

И все же перед ним было доказательство того, что его жертва оказалась бессмысленной, что другие могут сделать то, чего не мог он, — обеспечить Сийре живое наследие. Осознание того, как много это для него значит, оказалось ударом. Джейсон не мог уничтожить то, что находилось в этих инкубаторах, — он не мог заставить себя даже прикоснуться к этому.

Морган пытался взять себя в руки, обдумать возможные выходы. Надо попробовать отыскать какой-нибудь переносной термостат, в котором он сможет унести эти клетки; возможно, ему удастся коснуться разумов спящих за стеной женщин, чтобы подтвердить или опровергнуть свои подозрения. Каких действий ждала бы от него Сийра, если бы узнала, что вернуть ей похищенное ему не под силу?

Слишком поздно! Звук отдергиваемой шторы практически совпал со вспыхнувшим вновь освещением, ослепив и человека, и того, кто вошел сюда, так что какой-то миг оба стояли, нелепо щурясь друг на друга.

В ту самую секунду, когда в руке у Моргана оказалось силовое лезвие, он узнал Фэйтлена ди Парса, члена Совета Клана. Похоже, клановец настолько ценил свои эксперименты, что предпочел остаться здесь.

Внезапно Джейсон, разом избавившись от всех эмоций, кроме ярости, почувствовал необычайную сосредоточенность.

Что произошло бы в следующий миг, Морган так и не узнал. Тишину взорвал крик — нет, он был неслышным, отдавшимся лишь в его мозгу. И в мозгу Фэйтлена — клановец обеими руками схватился за голову и начал корчиться, как от боли.

— Нет! — отчаянно закричал он и, забыв о Джейсоне, бросился обратно в помещение, откуда только что появился.

Человеку не оставалось ничего иного, как последовать за ним.