Тайны ордена

Глава 3

Аранэя

Спины коснулся холод камня, пронзая всё тело тяжестью чуждой магии. Она растекалась по венам, вводя в полный ужас. Горькие слёзы отчаяния текли по щекам, смывая последние надежды на спасение. Мне было дико страшно. Разум затопляло осознание скорого конца, а перед затуманенным взором стояло окровавленное лицо Вольграна и его глаза, полные тяжёлой, невыносимой боли.

— Прости, девочка. Но так нужно, — прошептал тот, кто сгрузил моё тело на…

Это был храм проклятых Богов. А ритуал… ритуал по изъятию оборотнической силы. Камень, что был подо мной — кровавый алтарь. И я была жертвой.

Удар сердца…

Второй удар…

Третий…

Моих ушей коснулись древние слова тёмного, запрещённого во всех государствах ритуала. Неотвратимое началось. Я видела ещё магов возле алтаря. Они вторили тому, кто нёс меня. Помогали с проведением кровавой процедуры.

Крики Вольграна и звук бьющейся цепи утопали в гомоне мужчин. Он рвал, метал, рычал и выл в отчаянных муках, в беспомощности…

О, милый Воль…

Ты был мне верным другом, соратником, напарником, тем, на кого я могла безоговорочно положиться и полностью довериться. Как бы я хотела верить, что ты сможешь спастись. Сможешь избежать этой несправедливой и ужасной участи. Но…

Финальные слова…

Взмах руки…

Острие ножа сверкнуло над моей грудью напротив замершего сердца…

Последней мыслью мелькнуло:

“Я люблю тебя, Вольгран. Люблю! Прощай, мой милый!”

Прощай…

Веки опустились, пряча от жуткой картины, от блеска холодного мёртвого металла. Гнетущая темнота заполнила все, но я видела сталь глаз любимого. Застывшие муки в них отравляли мою душу в последние секунды жизни.

Миг, я ожидала резкую боль в груди, но произошло то, что казалось уже невозможным.

Лязг цепи, разрушающий целостность зачитываемых слов ритуала, и глухой рык, растёкшийся по всему залу. Я распахнула глаза, оглушённая происходящим, и наткнулась взглядом на кинжал, застывший надо мной. Руку мужчины пронзила такая знакомая ледяная игла, и ритуальный нож отлетел в сторону. Вспыхнувшая надежда придала сил, и я повернула голову в ту сторону, откуда неслись иглы. Свирепая, разъярённая, боевая сова летела к жертвенному алтарю. Огромная белоснежная птица выкинула лапы вперёд, нацеливаясь нанести смертельные удары острыми, как бритва, когтями. Лезвия на перьях в крыльях вспарывали воздух вокруг. Вот-вот она должна была настигнуть ближайших оборотней в чёрных мантиях, которые были дезориентированы происходящим, но всё же готовились принять удар. В этот момент всё изменилось.

Воздух, окружавший нас, заискрился тёмными всполохами, накаляясь и уплотняясь. Тонкий, но раздирающий изнутри звон оглушил меня. Прилив боли вызвал судорогу по всему телу, а дальше… последовал взрыв.

Лёгкие моментально забило, и стало сложно сделать даже вдох. Открыв глаза, узрела опускающуюся на всех нас волну грязной старой пыли, скрывшей в темноте весь зал храма проклятых Богов.

Огонь! Он был везде. Окружал меня повсюду, жалил, обжигал, вызывая агонию. Меня трясло, я кричала, оглушая саму себя. Боль съедала изнутри. Я ничего не понимала и не знала, как спастись. Сколько я так сгорала? Не знаю, но вдруг услышала такой родной, такой до дрожи любимый голос. Вольгран! Он звал меня. Его крики доносились издалека. В груди что-то всколыхнулось. Прилив сил помог открыть глаза, чтобы вновь столкнуться с языками пламени, но сквозь огненную стену я смогла увидеть образ любимого. Он был спрятан за слоями огненной стихии, и я не в силах была разглядеть лицо Воля, но точно знала, что это он. Он звал, не останавливался, метался.

— Воллль… — тихий хрип — это был мой максимум. Горло рвало с каждой попыткой воззвать к Бронсу. — Воль…

Я поняла! Осознала, что если сейчас не овладею огнём, то он поглотит меня саму. Это не просто алое пламя, а именно стихия. Не задавая больше ни единого вопроса самой себе, не отвлекаясь на жуткую боль и крики любимого, который справился со своей задачей — я это поняла, смогла отстраниться от всего. Множество часов, проведённых в медитациях в различных неблагоприятных условиях, сейчас сыграли свою роль. Отработанные годами навыки отгородили моё сознание от всего, что тянуло в реальность, точнее в то пространство, где сейчас мы с Вольграном находились. Ведь это место не было храмом проклятых Богов, оно… ничем не было. Это была пустота, самая что ни на есть пустота, в которой господствовали стихии.

Удар сердца, вдох, выдох и… полное погружение в глубины своей сущности. Здесь шло сражение. Ледяная стужа, вспарывая потоки воздуха массами снега и льда, билась в огненную стену, пытаясь потушить, разрушить и стереть пламя. То в свою очередь кусалось, злилось и топило как можно больше снега. А там между ними металась белоснежная потерянная птица. Её ледяное сияние сливалось с огненными всполохами, что больше и больше расползались по шёлковым перьям, не сжигая и не причиняя вреда… лишь завоёвывая всё больше и больше территории.

Первым порывом было побежать к своей сове и защитить, сбить огонь, а затем встать на сторону своей стихии и биться против врага — огня! Но… что-то меня остановило, словно это было неправильно, неестественно, словно я предавала часть себя.

Что со мной? Почему я такое чувствую?

Секунда, другая… и осознание пронзило мозг! Теперь огонь это тоже моя стихия. Это и есть часть меня, от которой невозможно отказаться, как и невозможно разорвать свою душу на две части — лёд и огонь.

Сейчас там впереди мои стихии бились, желая отвоевать всё и не делиться. Ведь уживаться магиям довольно сложно, особенно тем, которые всегда противостояли друг другу.

Удар, ещё и ещё. Мощь происходящего поражала… завораживала.

Крик моего животного, что мучилось под натиском борьбы, лишил инстинкта самосохранения, и я рванула туда, где сейчас бились великие силы.

— Остановитесь! — эхом разнеслось гневное. Я была так зла! Сова, что больше меня самой размером, пряталась за моей же спиной, пытаясь выкроить хоть секунды на передышку от мук. Стихии зашипели угрожающе, но послушались. Они больше не сражались, а ждали команды, чтобы разорвать, стереть друг друга.

Это было так ужасно! Словно два брата сейчас желали убить друг друга. Отвратительно, жестоко и неправильно всё это!

Я смотрела на холод, который с самого детства был со мной — оберегал, защищал, был частью моей души. Я никогда не смогу отказаться от него, но… обратив взор к жарящему огню, поняла, что он больше не причиняет мне боли, наоборот он нежно ластится ко мне, даря спокойствие и силу.

Раскинув руки в стороны, я открылась обеим стихиям поровну, одинаково. Теперь они неотъемлемая часть меня. Нутром я почувствовала, что сова была со мной солидарна. Она тоже приняла огонь. Мы с моей птицей теперь сочетали в себе и лёд и пламя. Стихии перестали бороться, они приняли наш выбор.

Вокруг меня носился вихрь из снега, ледяных глыб и огненных языков, постепенно вливаясь, вживаясь в моё тело. Изменения прошли почти безболезненно. Тело адаптировалось, претерпело все магические изменения — перестройки нитей, связок и потоков, которые сейчас проходили с неимоверной скоростью. Полюса волшбы вставали на свои места. Резерв увеличивался, усиливался, чтобы вместить в себя и огонь. Всё то же самое происходило и с совой. Я её чувствовала, как и она меня.

Снежно-белая вспышка, затем ало-оранжевая и в самом конце цвета смешались размазанными лентами. Это было великолепно, даже не смотря на боль в теле.

Я не успела рассмотреть мою птицу, меня выкинуло из этого пространства в реальность, в настоящую реальность, где сейчас разворачивался бой между моим Вольграном и оборотнями Тёмного ордена.

Шум от атак, ломающихся предметов, магического треска и криков оглушил. Глаза ещё плохо видели, пелена тьмы не позволяла рассмотреть происходящее. Точно я могла сказать только то, что продолжала лежать на алтаре, но уже полноценно ощущая своё тело. Среди криков я узнала голос любимого, который звал меня, как в том пространстве, где я сгорала от огненной стихии.

— Арэн! — сорванный голос Вольграна. — Аранэя, вставай!

Он был сильно чем-то обеспокоен, хотя почему “чем-то”? Он пытался привести меня в сознание. Значит ему нужна моя помощь! Я должна прийти в себя, должна встать и сражаться с ним рядом плечом к плечу.

Вставай! Вставай, размазня!

Я вновь распахнула глаза, которые так и закрывались обратно. Высокий потолок в символике напомнил, что это проклятый храм, что совсем недавно меня собирались принести в жертву, и лезвие кинжала уже было у моего сердца. Однако у ордена что-то пошло не по плану, и я осталась жива. Вольгран? Он спас меня?

Рука сама потянулась к груди в поисках крови, но там её не было. Я обрадовалась. Значит не успели нанести удар, значит всё хорошо! Нужно только встать и помочь Волю.

Поднимаясь на локтях, смогла увидеть, что у самого подножья алтаря сейчас лежало два тела в чёрных мантиях. Они были мертвы, не иначе. Об этом говорили их неестественные позы.

Алая вспышка и снова крик:

— Арэн, нагнись!

Моё тело моментально отреагировало на приказ одногруппника. Как же вовремя! Именно в меня сейчас был направлен удар огненным шаром, который мог причинить серьёзные увечья. Я сползла с алтаря, практически соскользнула, словно ручей воды, и спряталась за жертвенным камнем.

Пора в бой! Там Воль бьётся совершенно один.

Сова приди! Я воззвала к своему зверю, и та яростно зарычала внутри меня, набирая сил для рывка.

Миг и…

Трансформация прошла моментально!

Руки превратились в крылья, на концах которых сверкало остриё лезвий. Перья взъерошены, искрились всполохами льда и пламени, готовясь сбрасывать с себя магию стихий. Когти на лапах царапали каменный пол. Крик перед боем, и я взлетела!