Тайны ордена

Глава 28

Девушка не шевелилась, завороженно смотря мне в глаза. Она, как и я, утопала в страсти наших чувств. Сейчас я это ощущал каждой клеточкой своего тела и ликовал. Всё внутри ликовало, взрывалось от восторга!

— Наверное, да. Что ты предлагаешь? — тихо спросила черноглазка.

— А пошли оденемся и в тихую выберемся из Академии в зимний сад, — мой голос тоже понизился, стал тяжелее.

— Но если нас заметят… — играюче округлила глазки Арэн. — Особенно куратор…

— Скажу, что это твоя идея, — заключил я и ухватив девушку за локоть, повёл в сторону её комнаты.

Через двадцать минут мы пробирались по широким коридорам Академии. Прижавшись к стене, перед очередным поворотом, я выглядывал из-за угла, а Арэн крепко держала меня за руку.

— Чисто, — прошептал девушке не оборачиваясь и дернул за собой.

Мы преодолели ещё один участок, не попавшись никому на глаза и перед нами вновь возник поворот. На этот раз опасней, так как народу здесь всегда было больше. Но это уже практически финишная прямая. После последнего коридора дверь, которая откроет нам путь в зимний сад.

— Нужно подождать, — продолжая наблюдать за двумя разговаривающими мастерами, прокомментировал я. Эти двое встали ровно по середине. Никак не обойти, оставшись незамеченными. Нужно выждать, когда диалог свернётся, и мужчины разбредутся по своим углам.

Запах каких-то жёлтых цветов в вазе, стоявшей на столике возле нас, раздражал. Слишком сладкий, неприятный и словно перекрывал всё остальное вокруг. Что же за археусовы цветочки такие? Ими можно следы преступникам заметать.

— Уже скоро, — прошептал Арэн, когда эти болтуны пожали друг другу руки. — Пошли.

Я ухватил поудобнее ладонь девушки и потянул за собой, когда мастера скрылись из виду. Мы рванули с места, желая уже вырваться из Академии на свежий, морозный воздух и перед нами моментально выросла тень.

— Неуд, Вольгран, — мы окаменели и превратились в неподвижные статуи. С противоположной стороны нашего угла, за которым мы прятались, вышел урсолак. — Я был в двух шагах и ты меня не учуял.

Я мрачно посмотрел на археусовы цветы в вазе и скривился. Вот почему я не учуял куратора, который находился совсем рядом и всё это время выжидал.

— Куратор, мы здесь просто… — начала взвинчено Аранэя, но Аррон её перебил.

— Не стоит наговаривать на второй неуд, Имельси, — урсолак грозно сверкнул глазами. — Лучше дважды подумать, стоит ли обманывать своего куратора.

Арэн грустно вздохнула, осознавая, что наша невинная вылазка не увенчается сегодня успехом и собственно на этом и завершится. Мне такой расклад совершенно не нравился. Ведь на этот вечер был запланирован очень серьёзный разговор с черноглазкой.

— Куратор, мы просто хотели прогуляться по зимнему саду. Всё уже просто достало. Нам нужен хоть глоток свежего воздуха, — я посмотрел на оборотня просящим взглядом. Ненавидел это делать с самого детства, но именно такая сейчас тактика самая верная с этим упрямым урсолаком.

— А на тренировках в лесу вы значит мало дышите? — ухмыльнулся куратор, сложив руки на груди.

— Простая прогулка, — пояснил и так очевидную вещь и только сейчас заметил, что Аррон уже просто издевается. — Вдвоём по зимнему саду. И в любом случае долго мы не сможем. Сил-то нет совсем.

— Видел я сейчас как у вас совершенно не было сил прятаться за углами и бегать по коридорам, — уже открыто смеялся Аррон. — Режим вам для чего сделали? Строгий, между прочим, режим.

Мы промолчали. Сейчас более не требовалось слов, мы с черноглазкой уже знали ответ от, как оказалось, не такого уж и чёрствого куратора.

— Идите уже, — нам второго разрешения не требовалось, и мы быстро ретировались. — Но недолго, как обещали.

— Спасибо, — крикнула Арэн, когда мы уже выбегали через входную кованую дверь.

На улице шёл крупный, обильный снег. Ветра почти не было, а пушистые снежинки застилали всё большим слоем всю округу. Магические фонари освещали узкие дорожки и заснеженные лавочки. Ледяные скульптуры приветливо заманивали в новые ответвления сада, а деревянные указатели рассказывали, как много здесь можно посмотреть зимней красоты.

— Я уже давно не гуляла, — призналась Арэн, проводя перчаткой по перилу бревенчатого мостика. Мы остановились на нём, чтобы созерцать раскинутый впереди замёрзший пруд. Красиво, особенно когда плакучие ивы, облепленные сосульками, свисали настолько низко, что при малейшем ветерке касались ледяной поверхности пруда. Мостик, держа нас на своём горбе, жалобно поскрипывал при каждом шаге. Летом здесь протекает узенькая речушка, почти ручеёк, а сейчас мы видим только корки льда. Но… и это прекрасно. Рядом с Арэн я вижу мир иначе. Ярче, насыщеннее…

— Я тоже, — ответил девушке и прижал её к себе. — Арэн, я хотел с тобой поговорить.

— Что-то снова случилось? — моментально напряглась черноглазка.

— Нет-нет, — улыбнулся паникёрше. — Это совершенно иного характера разговор.

— Что ж, хорошо, — расслабилась она и прижалась обратно к моему боку.

Я посмотрел на чёрное, усыпанное порхающими снежными бабочками, небо и глубоко вдохнул зимний еловый воздух.

— Арэн, я люблю тебя, — уверенно и с большим удовольствием сказал это милой моему сердцу девушке.

Аранэя замерла, даже её дыхание перестал слышать, но продолжал смотреть в небо, ловя лицом зимних бабочек. Это был прекрасный вечер. Тёплый, даже не смотря на зимний холод, что проникает под плащ и жалит кожу. Нам с Арэн не страшен мороз, но мы его чувствуем как и все. Однако сейчас мне не было холодно, мне было тепло. То тепло, когда оно ассоциируется со счастьем.

Руки Арэн на моём предплечье сжались, послышалось учащённое дыхание, на миг она вновь замерла, а затем над ледяным прудом послышался нежный девичий голос:

— И я люблю тебя, Вольгран.

Я посмотрел на ту, что стала самым дорогим для меня, самым бесценным. Та, без которой весь этот мир теряет какой-либо смысл. Вся моя жизнь без этой девушки теряет смысл.

Я прижал хрупкое тело к себе и чувствовал её учащённое сердцебиение. Затем немного отодвинул, чтобы взглянуть и вновь утонуть в глубине родных сияющих глаз. Самая красивая во всех мирах девушка сейчас стояла предо мной, и больше я не в силах был сдерживать себя. Я склонился над нежно-розовыми губами, чувствуя кожей тёплое дыхание Арэн. Миг я всматривался в чёрные, как грозовое небо, глаза, а затем поцеловал её. Нежно, осторожно и, когда она мне ответила, наш поцелуй молниеносно перерос в страстный и безудержный.

— Вольгран, — дрожащим голосом остановила меня Арэн.

— Да, милая, — я прижал её к своей груди и с нежностью гладил по маленькой спине, успокаивая себя и черноглазку.

— Ты меня действительно любишь? — хриплым голосом спросил её, продолжая гладить по спине.

— Конечно, Воль, — нотки хрипотцы слышались и у Арэн, как и тень улыбки в её голоске.

— Раз мы любим друг друга, то должны быть вместе, — начал заходить из далека я.

— Эм… ты к чему клонишь? — напряглась Арэн.

— Я хотел тебе сказать… — начал я, но был грубо перебит.

— Если ты хочешь больше, то я не могу, Вольгран. Наши семьи и наше положение… — пытаясь отстраниться, заворчала девушка.

— Стой-стой, — снова прижав её хрупкое тело, успокоил её. — Ты не так меня поняла.

— А что ты хочешь сказать? — черноглазка перестала вырываться, но напряжение так и не ушло.

— Арэн, — пришлось немного отстраниться, чтобы вновь посмотреть в её глаза. И убедившись, что Аранэя готова слушать, решился. — Ты выйдешь за меня замуж?

Воцарилась тишина над гладью льда маленького прудика. Лишь скрипели старые еловые лапы под снежной тяжестью, и где-то вдалеке щебетали ночные птицы. Белые пушистые бабочки порхали и резвились, а затем нехотя опускались на стоящую на мостике влюблённую пару. Арэн смотрела на меня широко распахнутыми глазами и молчала. А я… я ждал ответа своей любимой.

— Вольгран, — осторожно и дрожащим голосом начала Арэн. — Мы… я… Я не могу дать тебе ответ без согласия моего отца.

— Аранэя, я спрашиваю сейчас тебя. Ты хочешь выйти за меня и разделить со мной свою жизнь? — наверное, именно сейчас я почувствовал, что это самый важный шаг и самый правильный. Нет ничего более правильного, чем это! И когда я стал таким романтиком?

Аранэя вновь молчала. Молчала и внимательно смотрела в мои глаза. Она тоже делала свой самый важный и правильный шаг. Я хотел сказать, что она будет самой счастливой со мной, что я сделаю всё ради неё. Но молчал. Это она знает сама и должна принять решение тоже сама. Это будет правильно. Второй вопрос, которым я сегодня задался — когда я перестал быть эгоистом?

— Вольгран, — медленно, но уверенно сказала Арэн. — Я люблю тебя. И да, я хочу разделить с тобой свою жизнь.

Взрыв! Настоящий взрыв сейчас произошёл внутри меня. Только сейчас я осознал насколько может быть счастлив мужчина. И только сейчас я понял насколько волновался и боялся… боялся, что моя любимая может ответить отказом. Но она ответила согласием, и большего мне не требовалось.

Второй поцелуй был совершенно иным. Аранэя сама меня поцеловала и без какой-либо нежности. Только страсть, сжигающая нас. Эта самая восхитительная девушка, самая лучшая, самая желанная.

— И на счёт отца можешь не волноваться, — когда мы направлялись под снегопадом обратно в Академию, я решил упомянуть один важный момент. — Он завтра с тобой свяжется и сам скажет, что наши родители пришли к единогласному согласию по поводу нашего брака.

Арэн резко остановилась и устремила на меня грозный взгляд.

— Почему ты мне сразу этого не сказал? — возмутилась черноглазка.

— Мы были заняты несколько иным, — счастливо ухмыльнулся я, обнимая своё счастье.

— Вольгран, так нельзя. Я же волновалась, — не успокаивалась маленькая вредина.

— Всё тише-тише. Я же сказал. Больше нет причин волноваться, — гладя спину своей девушки, я любовался снегопадом. Самым красивым снегопадом из всех, что я когда-либо видел.

— Но когда ты всё успел провернуть?

— Вы заходить собираетесь? — разорвал наше единение строгий голос вездесущего куратора. Вот, что ему не спится-то?

Пришлось отстраниться от черноглазки и пойти в сторону недовольного урсолака, что стоял возле входа в Академию.

— Мы уже идём, куратор, — сказал очевидное.

— Шевелитесь, адепты, — и развернувшись, первым взобрался по ступенькам и открыл кованую дверь.