Тайна заброшенного маяка

Глава 22

Преподобный Бейли в нетерпении постукивал пальцами по слову божьему, которое положил на стол, не замечая своего неуважительного отношения к святому писанию. Судя по тому, как он легко чувствовал себя здесь, то ему не раз приходилось бывать в тюрьмах. Возможно, Александр успел отпустить грехи ни одной сотне убийц, которые закончили свой путь либо на виселице, либо на плахе. Опять же недавно он сам гостил в Управлении Правопорядка за драку, но думаю, что его держали наверху, дав время остудить голову в более комфортных условиях.

— Аннета, — радостно выдохнул он, и тут же вскочил, опрокинув табурет.

Я только через силу улыбнулась, но вышло видимо как-то не так, потому что преподобный нахмурился.

— Аннета, у вас все в порядке? — с беспокойством спросил он. Не знаю, что на меня подействовало больше сам вопрос или тон, которым его задали. Мне почему-то показалось, что преподобный единственный человек в мире, понимающий меня. Переживания до этого момента задвинутые куда-то в глубину души вырвались на свободу.

Уже в следующий момент я оказалась в объятиях Александра, заливая слезами чёрный сюртук, а Бейли, как ребёнка баюкал меня, приговаривая, что всё будет хорошо. Глупое сердце слушало его голос, слова и верило, а разум, уступивший в этой борьбе, молчал. Наверное, мы бы так и стояли, если бы ключница громко не высморкалась, сбрасывая наваждение. Тут же тёплые, сильные руки Александра разжались, и он шагнул назад. На щеках мужчины выступил предательский румянец. Реакция мужчины на произошедшее вызвала невольную улыбку. Быть может один из обетов у Бейли целибат?

— Аннета, прошу вас, — он указал на ближайший табурет. За эти мгновения я успела вернуть себе присутствие духа и потому села на него с достоинством королевы. Александр тяжело вздохнул, видя, что мисс Верлен вновь надела доспех.

— Выйдите! — повелительно произнес он, обращаясь к моей надсмотрщице. Та лишь фыркнула и сказала:

— Не положено.

— Выйдите! — в голосе Александра зазвучала сталь, и я невольно подняла на него глаза. Этот образ мне ещё не доводилось лицезреть. Если раньше это был благочестивый преподобный, радеющий за судьбу паствы, или же юнец, только что вошедший во взрослый мир, то теперь передо мной стоял мужчина, знающий свою силу. Чем-то неуловимо он напомнил мне Блэкхарда. Наверное, непоколебимой уверенностью в том, что ему должны подчиняться. Интересно в Блэкстоуне хоть кто-нибудь не носит масок?

— Не положено, — повторила ключница.

— Что именно вам не положено? — в голосе Бейли прозвучали нотки досады. — Ну?

— Неприлично оставлять женщину наедине с мужчиной, — нравоучительно произнесла мисс Лендер. Толстуха издевалась над святым отцом, и кажется Александр это только что осознал. В его глазах загорелся огонёк ярости, и он безуспешно попытался его спрятать, чуть опустив веки и благочестиво улыбнувшись.

— Вы что же говорите мне, что я лишу чести мисс Верлен? — вкрадчиво спросил он.

— О! — махнула она толстой лапищей. — С этим вы опоздали!

Кого именно она имела в виду мы поняли, но если я мысленно засмеялась, то Александр… С Бейли сегодня творились странные вещи, будто ко мне на свидание пришёл совершенно чужой человек. Вот и сейчас произошло то, что я никак не могла объяснить. Вокруг святого отца взметнулся поток, либо он был одарённым и тщательно скрывал это, либо у него есть какой-то артефакт, настроенный на душевное состояние владельца. И в этот раз показалось, что наносное с него слетело, и я увидела истинное лицо Александра. В голове тут же родились новые вопросы.

Почему не замечала этого раньше? Кажется, я перепутала симпатию с другим интересом, а заботу о пастве с более рациональной целью.

— Вы забыли, мисс Лендер, что все работники Управления Правопорядка проходят ежегодную аттестацию, в которую включена беседа с духовным пастырем. Ваше же нравственные нормы меня тревожат, — в голосе Александра прозвучала искренняя забота и обеспокоенность за духовное начало мисс Лендер.

— Не вы проводите это собеседование, — злобно процедила толстуха. Чувствовалось, что она не привыкла к подобному отношению.

— Епархия Хардфоршира, которая следит за бессмертными душами всех, живущих здесь людей, с удовольствием взвалит это бремя на мои плечи, — смиренно произнес Александр.

Мисс Лендер открыла рот, но ничего не сказала, лишь прожгла меня ненавистным взглядом, и вышла из комнаты, громко хлопнув дверью. Тут же мы услышали, как она задвинула засов с той стороны и грязно выругалась.

Спасибо вам, преподобный Бейли, вы только что усложнили моё дальнейшее пребывание в этом гостеприимном месте. И почему-то меня кажется, что нарочно.

— Что дальше? — холодно спросила я.

— Аннета, почему вы так строги? — Александр с обидой посмотрел на меня. После чего мужчина взял свободный табурет и поставил его напротив меня. Жаль. Лучше бы нас разделял стол и Блэкхард. От лорда я хоть представляла, чего ожидать, а преподобный оказался знакомым незнакомцем.

— Хорошо, — кивнула я, принимая правила игры. — Что вы здесь делаете?

— Вы не помните, что я присутствовал при вашем аресте, — мягко заметил он, и решительно потянулся к моей руке, но я оказалась быстрее и спрятала кисти под шалью. Что ж он был прав, я совершенно не помнила людей, которое приехали к маяку, и вполне логично, что всю эту делегацию сопровождал священник.

— Преподобный Бейли…

— Александр, — поправил он меня.

— Хорошо, Александр. Зачем вы пришли? — я подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом. Он не отвёл свой и произнёс:

— Когда человек остается один Церковь приходит, чтобы спасти его душу.

После его слов невольно напряглась. Мне только что предложили третью сторону? Или я что-то не так услышала?

— Вы мне ничего не хотите сказать, Александр? — настала и моя очередь добавить в голос теплоты.

Бейли вскочил на ноги. Весь вид мужчины отражал внутреннюю борьбу, происходящую сейчас в нём. Если раньше я представляла его, как добродушного пса, то теперь по комнате метался тигр. Наконец, он совладал с собой и достал из внутреннего кармана простую шкатулку размером со спичечный коробок. Из нее на свет извлек странный механизм, чем-то напоминающий модель вселенной. Кольца разных диаметров, на которых кое-где имелись утолщения в виде шаров. Конструкция ожила и начала вращение, как только Бейли поставил её на стол.

— Теперь никто не услышит нашего разговора.

Ох, Александр, сколько еще у вас секретов!

— Мне не придётся приносить никаких клятв на крови?

Спросила я об этом не зря, подобную магию разрешалось применять только целителям, остальных ждала смерть, либо рудники. А у Северного Архипелага в южных широтах хватало колоний, где велась добыча полезных ископаемых.

— Нет, Аннета. Вы не расскажите, ведь свой секрет вы храните очень бережно.

Я впилась взглядом в преподобного. Он знал обо всём с самого начала и тщательно играл роль.

— Вы поняли верно, — кивнул Александр и прошёлся по комнате. — Церковь — это страж. Она защищает, как одарённых, так и обычных людей от самих себя. В погоне за властью, знаниями и богатством все забывают о Равновесии. Мы — Длань Господня, мы караем, защищаем и ведём.

Фанатичный блеск в глазах Александра сказал мне многое, даже то, что пряталось в глубине его души. То, что я видела раньше было лишь отблеском настоящего пламени веры в свою правоту и идею, ради которой он боролся и жил. Такие люди опасны, и от них следует держаться как можно дальше, но судьба с завидным постоянством сталкивает меня с ними. Энджелстоун с идеей уничтожения всех чужаков, Блэкхард со спасением мира и теперь Александр, пытающийся сохранить Равновесие. Из них самым разумным, даже расчётливым, мне казался Себастиан, скорей всего из-за его восприятия. Он родился магом, а значит вся его жизнь строилась на логике и ответственности.

— Аннета, вы меня слушаете? — выдернулся меня из раздумий Бейли.

— Извините, — покаялась я. — Просто столько всего навалилось, и я теряюсь.

— Понимаю, — кивнул он. — Самое время обратиться к Богу и попросить его заступничества.

— Услышит?

— Конечно, — лучезарно улыбнулся преподобный и сел напротив. — Церковь его слуга в этом грешном мире, и она вправе помогать от его имени.

— Скажите, Александр, а не зайди я тогда под ее сень, вы бы сами пришли ко мне?

Ему хватило совести покраснеть и отвести взгляд, а после он пылко заговорил:

— Аннета, поймите! Сейчас такое время, когда Церковь должна вернуть былое влияние. Маяк — первый шаг к этой цели. Если столь древний артефакт окажется в наших руках, то ни Купер и ни Палмер не сумеют навязать Блэкстоуну воздушные верфи. Вы же понимаете, что этот человек утянет Тетис в пропасть, уничтожив всё, оберегаемое нами.

— И как вы себе это представляете? — осторожно поинтересовалась я.

— Все просто и одновременно сложно.

Дальше Александр сделал то, чего я совершенно не ожидала. Он опустился на одно колено и взял меня за руку:

— Аннета, вы выйдите за меня замуж?

От удивления у меня даже пропал дар речи, я просто смотрела на Александра и не могла понять, что происходит.

— Вы в своем уме? — холодно произнесла я и попыталась вернуть себе руку.

— Подождите. Вы всё неправильно поняли. Вы нравитесь мне, Аннета. Я верю, что Он наградил меня, переплетя наши дороги. Даже без приказа, я бы сделал вам предложение, вы та женщина, которую хочу видеть рядом с собой всю свою жизнь.

— Я не верю вам, Александр, — тихо сказала я. Бейли признался, что ему приказали жениться на мне. Разве о таком мечтает каждая женщина? И он надеется услышать положительный ответ?

— Это всё Блэкхард, — процедил Бейли и сжал мою руку так, что я поморщилась. — Он искушает вас… Жаль, что он столь искусен в кровавом спорте.

— О чем вы говорите, Александр? Что за кровавый спорт? — о подобном слышала впервые.

— Ох, Аннета, неужели вы думали, что я смиренно прощу то унижение на балу. Пусть я не столь знатен, как он, но моя кровь не менее благородна. Я попросил у него несколько уроков фехтования, надеясь покалечить не только его тело, но и гордыню. Он видимо преследовал ту же цель, что и я, согласившись. Мы оба просчитались. Блэкхард владеет сталью ничуть не хуже, чем магией, и, проиграв ему бой, я не должен был приближаться к вам. Ваше пленение удачно совпало с последним днём запрета.

— Вы думаете, слово удачно уместно сейчас? И вы дрались за меня, как за какой-то приз? — настало и моё время показать своё недовольство.

— Вы не так все поняли, — нахмурился Александр.

— По-моему я поняла всё верно. Что для вас мисс Верлен некий приз или приобретение, так же как и для Блэкхарда.

— Аннета, вы для меня гораздо больше, чем приз! — возмутился Бейли. — Послушайте, будь вы не смотрительницей маяка, я всё равно бы просил вашей руки, — пылко признался он. Вот только теперь я не верила ни единому его слову. Блэкхард хоть не скрывал намерений.

— Оставьте, преподобный, — устало произнесла я.

— Мои слова прозвучали жестко и ранили вас…

— Хватит! — выдернула я свою руку из его пальцев. — Лучше скажите, каким образом замужество спасёт меня от плахи?

— Дело не в этом…

— Вот как? — хмыкнула я. — Тогда ответьте на вопрос, почему вы сразу не вступились за меня?

— Аннета, вы несправедливы. Помните, я как-то пытался защитить вашу честь и провёл ночь здесь, — укорил меня Александр.

— Ответьте на вопрос, — не отступила я.

Бейли внимательно посмотрел на меня, а потом поднялся с колена. Отряхнул штанину и спокойно произнёс:

— Будучи женой священника, вы сразу же выйдете отсюда. Церковь всегда сама разбиралась с преступниками.

— То есть правильно ли поняла, что выйдя за вас замуж, я официально признаю вину за те два тела в море.

— Нет, вы просто попадёте под крыло Церкви. Слабой женщине простительно искать защиты.

Глядя на такого Александра, меня поразила самая страшная догадка. А что если он сам рассказал Палмеру о мертвецах? Судя по его словам, Церковь внимательно наблюдала за маяком, и они могли знать, как спрятал покойных бандитов механоид. Так почему же я виню во всех бедах промышленника? Преподобному Бейли выгодно стравить Блэкхарда и Палмера, как двух ярких представителей магов и прогрессистов, а после захватить древнюю машину.

— Почему бы мне не поискать защиты у лорда?

— Аннета, вам простительно незнание. Но у Блэкхарда сейчас очень тяжёлые времена. Десять дуэлей — восемь на холодном оружие, и две магических.

— Откуда вы знаете?

— Я отпускал грехи его противникам. Его сиятельство не посчитал нужным перед боем очистить душу. Гордыня… — осуждающе покачал головой Бейли.

Я слабо улыбнулась, это было очень похоже на Себастиана.

— Неужели у них имелись разрешения? — мне уже был известен ответ.

— Деньги, Аннета. Кто-то купил бретёрам лицензию, где не указали имя противника. Конечно, это афера, но… если случается нечто подобное, то градоначальник вправе вписать его.

Всё это время я подсознательно злилась на Блэкхарда за то, что он запер меня на маяке, а оказалось Себастиана пытались убить.

— Знаете, Александр, не пойму одного, — задумчиво проговорила я.

— Чего же?

— Зачем же здесь строить верфи? Ведь маяк и аномалию можно было захватить и другим образом.

— Вы правы, — согласился Александр. — Тоже не совсем понимаю, зачем это Палмеру, и даже если Церкви или Блэкхарду удастся остановить его, уже ничего не изменить. В строительство вложилась Корона, и при любом исходе начатое завершат, разница лишь в том, кто встанет во главе будущего дирижаблей в Блэкстоуне.

Я понимала, о чем говорил Бейли. Уже сейчас город походил на растревоженный улей. А рабочие посёлки в окрестностях? Куда пойдут все эти люди?

— Мне кажется, Палмера ведёт сама алчность, толкая его душу в пекло, — тихо произнёс Александр.

Я даже знала, кто подкидывает дрова в это пламя. Чужак. Он так искусно манипулировал всем городом, что ему можно было аплодировать.

— Преподобный Бейли, вы понимаете, что … — я снова перешла на официальный тон.

— Конечно, вам нужно все обдумать, Аннета. К Богу, хоть и приходят в час нужды, но всегда осознано.

Такое высказывание не делало чести преподобному. Сравнить себя с Судьёй человеческим!

— Спасибо. — Простое слово вызвало на губах Александра снисходительную улыбку.

— Думаю, вам помогут принять решение беседы с инспектором Капебеллом и констеблем Пейнхелом. Их уполномочили расследовать эти загадочные смерти.

— Не сомневаюсь, — согласилась я, уже предвкушая неотвратимое.

— Да, чуть не забыл. Ко мне подходил Бендер и просил передать письмо его хозяина, — Александр взял Слово, лежащее на столе, и достал из него белый конверт. — Интересный договор у вас с мистером Энджелстоуном.

— О чём вы? — принимая послание, спросила я.

— Когда человека арестовывают то, те вещи, которые могли бы хранить нужные сведения, ломают. Так вашему механоиду хотели вскрыть память, но не рискнули узнав кому он принадлежит. После чего Бендер забаррикадировался на маяке, никого не пуская внутрь.

— На маяк никто не входил, после моего… отъезда? — удивленно спросила я.

— Нет, дураков не нашлось, — усмехнулся Александр. — Ситуация патовая. Его могли бы взять штурмом, но Купер не хочет портить отношения со стариком и боится Блэкхарда. Они сели за стол переговоров.

— Неужели у нашего градоначальника хватило ума не лезть напролом?

— Здесь вы ошибаетесь. Это заслуга его секретаря. Джингалз посоветовал не нагнетать обстановку и дождаться результатов вашего допроса, а потом уже обыскивать маяк, тем более который является собственностью Блэкхарда. Лорд же разрешения на подобные действия не давал.

— Александр, вы наслаждаетесь ситуацией? — в моем голосе прозвучала горечь.

— Аннета, я всего лишь человек, и потому мне тоже свойственно злорадство. Конечно, сегодня я замолю свой грех.

За дверью раздался перезвон ключей, а значит время отведенное нам для беседы истекло. Я быстро спрятала письмо, чтобы мисс Лендер не отобрала, но себе врать глупо — с её приходом мне стало легче. Такой Александр, честно говоря, пугал до дрожи. Тем временем Бейли убрал артефакт и произнёс:

— Вы обещаете подумать, Аннета?

— Конечно, здесь, — я обвела взглядом комнату, — чудесное место для размышлений.

Александр, понимающе кивнул, а в следующий момент дверь распахнулась, и в комнату вошла ключница.

— Время вышло, преподобный Бейли, — мисс Лендер поражала своей официальностью. Для себя она решила не дразнить служителя Равновесия.

— Я ухожу, — кивнул он и, не прощаясь, вышел.

Мы с толстухой проводили его взглядом, и она сказала:

— Не повезло тебе, Верлен.

Я криво улыбнулась. Александр не самое страшное зло в моей жизни и его предложение лишь вершина айсберга.