Тайна заброшенного маяка

Глава 19

Письмо мистеру Кулиджу мы сочиняли долго, испортив не один лист бумаги. Всё, что браковалось, тут же отправлялось в печь, огонь с радостью пожирал чужие тайны и просил ещё. Пока мы составляли послание, я поинтересовалась у Бендера, почему он решился действовать только сейчас. С его слов поняла, что память механоида до конца проснулась совсем недавно. Если раньше это были просто образы из прошлого, то теперь в разуме он проживал все заново. От самоубийства Бендера спасли магические запреты, наложенные его создателями. Он должен был беречь имущество своего господина, коим являлся сам.

В некотором роде мы с ним оказались в схожих ситуациях, мы оба подселенцы в чужие тела, но если мне относительно повезло, то его заперли в консервной банке и отобрали свободу воли. На мой вопрос, почему он решил довериться только мне, Бендер ответил, что мне нечего терять, и я по-другому смотрю на жизнь. Я не выросла в Тетисе и потому не видела в нём только дорогую железяку, выполняющую команды. Для Блэкхарда Бен представлял ценность только как магический артефакт и не более, так же как и моя принадлежность к другому миру делала меня полезным инструментом, ключом, которым Себастиан хотел владеть единолично.

Но вернусь к письму, его Бендер должен будет отнести в загородный дом мистера Кулиджа и отдать прислуге. Уж она-то точно знала, куда перенаправлять корреспонденцию своего хозяина, чтобы он её прочёл.

«Приветствую Вас.

Не думаю, что моё письмо Вас удивит, но вот сведения предоставят возможность ударить мистеру Палмеру в спину. В банке Милджей находится ячейка за номером 354, открытая давно уже умершим человеком. Там хранятся бумаги, которые при должном использовании принесут пользу Блэкхарду. Ключ к ячейке — пароль «Во славу Короля!». Поторопитесь, мистер Кулидж!

P.S. По прошествии времени понимаю, что следовало принять ваше щедрое предложение.

Аннета Верлен»

Перечитав несколько раз, попыталась взглянуть на текст с разных сторон. Вроде было написано сдержанно, и кроме того я не забыла упомянуть о его благородстве и щедрости. Все мужчины любят чувствовать себя рыцарями, не думаю что мистер Кулидж в этом плане чем-то отличается от большинства. Уверена в визите Джулиуса в банк, хотя бы ради того, чтобы утолить своё любопытство, а дальше он уже не сможет устоять — документы, оставленные Бендером, сделают своё чёрное дело. Невольно вспомнился пароль к ячейке. Похоже сержант верой и правдой служил Короне.

Не могу не признать, что просьба Бендера прозвучала очень вовремя. Чтобы найти вход в пещеру под маяком, мне нужно было избавиться как от механоида, так и от назойливой птицы. Бендер ещё не заслужил доверия, а моё маленькое расследование хотелось бы оставить в секрете. Это сейчас личность сержанта подавила магические оковы, и он приобрёл некоторую самостоятельность, а что будет завтра? Вдруг его воля даст слабину, и Бендер окажется во власти приказов Энджелстоуна, а значит доложит о каждом моём шаге старику.

С Виспером в этом плане было проще, он несколько раз в день отправлялся на охоту, и в отличие от своих пернатых собратьев предпочитал живую добычу, а не падаль. О его вкусах я узнала сразу, когда наглая птица прошлась по столу и кровати, оставляя кровавые отпечатки. Теперь, прилетая, он покорно подавал мне по очереди лапы, чтобы я их обтёрла, и последним клюв, и раз за разом я душила в себе желание свернуть умной птице шею. Клянусь, я видела в её маленьких темных глазках насмешку надо мной, и от этого было особенно тяжело.

И теперь когда Бендер ушёл, чтобы отнести письмо Кулиджу, а гадкая птица отправилась за свежатиной, я могла обыскать маяк во второй раз. Но даже теперь, зная что нужно обнаружить, задача не стала легче. Пол я больше осматривать не собиралась, там явно не предусмотрели отверстие для ключа, да и на нём красовался новый ковер, а значит оставались стены. Если весь маяк это цельный артефакт, то искомое может находиться, где угодно в его пределах, хоть на потолке.

Конечно, я надеялась, что создатель машины был не настолько безумен, чтобы сделать такое. Скорей всего отверстие для ключа где-то на уровне глаз для удобства оператора. Первый этаж мне показался самым удачным местом для запорного механизма, но стены не хранили в себе секретов, и глобус не подходил ни к одной трещине.

Время уходило, а вход так и не был найден. Скоро прилетит Виспер, и я ничего не смогу сделать. Если начну искать на каждом этаже, то точно не успею. Нужно рассуждать логически, маяк — единая машина, и кристалл наверху каким-то образом связан с тем, что подаёт сигналы под землёй.

Перескакивая через две ступеньки, я оказалась у люка, ведущего на смотровую площадку — последний этаж, неизвестный архитектор выполнил в металле. Я поднималась сюда только для того, чтобы наполнить артефакт силой, и надолго не задерживалась — осень с её холодным ветром, не располагала к разглядыванию морских пейзажей. Да и по утрам на железе уже появлялась наледь, и я боялась бесславно погибнуть просто поскользнувшись.

Наверху имело смысл искать только у самого артефакта, поэтому сразу же шагнула к нему и, прикрывая лицо рукой от бьющего из него света, стала разглядывать конструкцию, пытаясь понять, что делать дальше. Пальцы, державшие глобус замерзли, и он выскользнул из них, гулко ударившись об пол. Я попыталась его поймать прежде, чем он укатился, но шар оказался быстрей, спрятавшись под камень света. Достать не выходило, проклятый глобус засел намертво, и от моих стараний он забивался только глубже.

— Ну, давай же, милый, вернись ко мне, — уговаривала я его, злясь на себя за криворукость.

Неожиданно раздался щелчок, и башня вздрогнула, будто вздохнув, а камень света ослепительно вспыхнув. Резко дернувшись, я ударилась головой о железную конструкцию, но меня это не волновала. Кажется, потайной проход все-таки открылся, вопрос только где произошло это знаменательное событие.

Вскочив на ноги, ринулась вниз, чуть не упав на крутой металлической лестнице. Только спустившись поняла, что Блэкхард в очередной раз мне удружил своей чрезмерной заботой — проклятый ковер закрывал весь пол. Выругавшись, я решила скатать ткань, и на полпути к комоду, который хотела отодвинуть, провалилась. Падение задержал ковёр и предметы, стоявшие на нём, но мой вес был больше их совместного, и поэтому меня медленно затягивало вниз.

Не добрым словом помянув, и платье, и корсет, которые мешали, я с трудом выбралась из ловушки. Проход был хоть и не по центру, но и не в углу не такой уж просторной комнаты, а значит, туда мог провалиться кто угодно, тем более закрыть его у меня не было возможности. Недолго думая поправила ковёр, сдвинув мебель обратно, так чтобы ткань над дырой не провисала, и перетащила стол, используемый мной, как обеденный. Его ножки как раз встали по бокам от входа. Стоило мне только выдохнуть, как в дверь раздался стук, а в окно кто-то поскрёбся — вот и мои надсмотрщики пожаловали.

Механоид сразу заметил переставленную мебель, сказав, что стоило дождаться его, чтобы не надрываться.

— Я так люблю жизнь! — признание прозвучало не к месту, но ничто не могло омрачить моего хорошего настроения.

Бендер переглянулся с птицей, и ничего не сказал. Хотя будь на его месте человек, он бы точно покрутил пальцем у виска.

— Завтра утром я хочу прогуляться.

— Лорд Блэкхард не советовал вам показываться в городе, — вежливо ответил Бендер, намекая на прямой приказ Себастиана.

— Помню. Но мы туда и не пойдём. Осень всегда будит во мне меланхолию, поэтому мы посетим местное кладбище.

— Мисс Верлен, может стоит вызвать лекаря? — спросил Бендер.

— Я здорова. Разве мои слова похожи на бред больного человека? И не смей переглядываться с птицей! — раздражённо заметила я.

— Не буду, — покладисто согласился он. — Тогда зачем нам туда?

Виспер вспорхнул со шкафа и, лязгнув когтями, приземлился на плечо механоида, чтобы с любопытством посмотреть на чудачку Верлен. Их реакция на мои слова здорово разозлила, и я не сдержалась:

— Местечко себе присмотрю!

Шутку Бендер не оценил и весь оставшийся день ходил за мной тенью, вместе с Виспером, который не пожелал покинуть удобное плечо. Впервые за долгое время они объединились, боясь, что у меня помутился рассудок. Но я, как не странно, не горевала, наоборот сегодня заснула с улыбкой на губах. Одна часть плана выполнена, а значит и все остальное получится.

Кладбище Блэкстоуна, как и любого провинциального городка, являлось культурным центром и привлекало к себе внимание не только служителей церкви, но и простого народа. Аллеи, выложенные камнем, сияли чистотой, в отличие от дороги, ведущей к воротам царства мертвых, по ним чинно расхаживали родственники и знакомые усопших.

Устав, они могли отдохнуть в тени деревьев на аккуратных скамейках, а старинные беседки с легкостью укрывали их от солнца, от дождя и любопытных взглядов. Часть людей неспешно гуляла здесь наслаждаясь тишиной и спокойствием, присущими только местам упокоения. Другая половина приходила, чтобы обсудить городские сплетни, и вспомнить секреты мертвецов. Обычно именно они занимали места под крышей, чтобы со своего наблюдательного пункта, лицезреть прохожих. Мне тоже посчастливилось оказаться под пристальным оком этих стервятников. Страшно представить какие слухи завтра поползут по городу. Думаю, что самым безобидным будет мысль о том, что блудница-смотрительница подбирает себе место. Бендер, тенью следовавший за мной, только добавит красок в эту картину. Одно радовало в этой ситуации: небо стремительно затягивалось тяжелыми облаками, предвещая осеннюю грозу.

— Мисс Верлен, мы ещё можем вернуться, — занудно напомнил он. Колдовские оковы обязывали хранить собственность хозяина, а дождь был природным врагом механоида. Даже тот сплав, что использовался в корпусе Бендера, подвергался коррозии.

— Где твой дух приключения? — усмехнулась я, подбадривая скорее себя, чем его. Погода и правда не располагала к прогулкам, но посетить кладбище следовало уже давно, откладывать этот поход дольше было неправильно.

— Там же где и тело, мисс, в сырой и холодной земле, — лаконично ответил механоид.

— Бендер, я… — слова пропали так и не прейдя толком в голову.

Что сказать ему? Утешить? А нужно ли оно ему — утешение? Извиниться? Да и извинения ему безразличны. Все его чувства и желания похоронены вместе с ним. Одним замечанием я загнала себя в моральную ловушку. Пусть он уже не человек, но и не совсем набор команд, по крайней мере мне хотелось в это верить.

— Не стоит, мисс Верлен, — прервал мои душевные страдания Бендер. — Я не могу испытывать чувств, они лежат там же.

— Мне жаль, — тихо произнесла я, ставя точку в беседе.

Дальше мы шли молча, что не могло не радовать. Не все аллеи и дорожки были выложены камнем. Кое-где это были просто тропинки среди памятников и надгробий. Упавшие листья чуть слышно шуршали под ногами при каждом шаге, будто напоминая, что здесь всегда должно быть тихо и спокойно. Я умиротворенная их шепотом меланхолично разглядывала надписи, ища могилу Маргарет Райн.

— Пусть у меня не осталось чувств, но стремления никто отнять не сумел, так же как и память. Если мистер Кулидж справится, то семья моей дочери получит немалые деньги, — неожиданно проговорил механоид. Все-таки мои слова задели его.

— А…

— Обрывки памяти соединились только после встречи с вами, — неохотно пояснил Бендер. — Она очень похожа на вас, мисс Верлен, не сдаётся, хотя похоронила мужа, оставшись с тремя детьми.

— Бендер, я сочувствую тебе, и верю, что в этом мире за Равновесие следит Он, — по крайней мере я пыталась верить в это.

— Божественный судья? — уточнил Бендер. — Не думаю, я не помню, чтобы оказался перед его оком умерев, тогда я жив, или я уже не я?

Механоид вновь поставил меня в тупик, и я ничего не могла ответить. Ещё на Земле не любила задаваться вопросами бытия и существования души, но здесь в Тетисе, где магия вполне реальна, понимаешь, что рано или поздно это придётся сделать, хотя бы только для того, чтобы вернуться домой. Хотелось бы, чтобы материальное и нематериальное начала переместились в целостности в мой мир.

— Мисс Верлен, так зачем мы сюда пришли? — механоид оказался на редкость разговорчив сегодня.

— Я хотела положить цветов на могилу Маргарет, — сжала я купленный букетик последних хризантем. Желтые цветы напоминали маленькие яркие брызги солнца, пускай и мисс Райн порадуется, глядя на них.

— Лучше бы на эти деньги мы взяли зонт, — заметил практичный Бендер. — А ещё лучше бы остались на маяке, вашему здоровью не пойдёт на пользу гроза.

На последние слова я только фыркнула, Бендер медленно, но верно превращался в мою заботливую няньку. Про дождь он всё правильно сказал, только мне было жалко тратить деньги на вещь, которую придётся вернуть назад. Для меня сейчас каждый тлар имел значение, ну а цветы… Разве я не грозилась принести их на могилу? Даже если обещание произнесено мысленно, это не значит, что его не нужно сдержать. Мертвые слышат наши мысли.

— Мисс Верлен! — окликнули меня. Очень не вовремя! Я узнала голос и потому сделала вид, что ничего не услышала, но преподобный Бейли чувством такта не обладал, зато прямолинейности в нем было с избытком. И потому ничуть не удивилась, когда он, никого не стесняясь, крикнул:

— Подождите, Аннета, — догнал он меня и решительно придержал за локоть. Вырываться у всех на виду было бы глупо, я и так слышала чужие смешки, не говоря уже о любопытных взглядах, которыми меня прожгли заядлые сплетницы Блэкстоуна. Уже представляю, что сегодня будут обсуждать за вечерним чаем у какой-нибудь мисс.

— Преподобный, добрый день, — изобразила я благодушие и освободила локоть из его цепких пальцев. — Что вы здесь делаете?

Александр окинул кладбище хозяйским взором и укоризненно произнес:

— Аннета, это же мой долг, как перед людьми, так и перед Ним.

Я внимательно посмотрела на Бейли, и тяжело вздохнула. Для него прошедшее время прошло за молитвами, даже лицо похудело, не говоря уже о темных кругах под глазами.

— Преподобный, вы давно спали? — в моем голосе слышалось неприкрытое участие.

— Я искупаю свои грехи, — улыбнулся он в ответ и слегка покачнулся.

— Поститесь? — наугад поинтересовалась я.

— Очищаю душу, — поправил он мою формулировку. Слова должны были быть сказаны легко, даже небрежно, но, увы, не вышло. Я заметила, что при каждом движении он морщится, будто от боли. Понимая, что лезть в чужое мировосприятие не следует, промолчала. Всегда остерегалась столь глубоко верующих людей.

— Хорошего дня, преподобный, — попыталась закончить я наш разговор, но он, к сожалению, не позволил.

— Аннета, что вы здесь делаете? — требовательно спросил он, причем его тон говорил о многом. Я бы назвала его имеющим право знать.

— Решили положить цветов на могилу мисс Райн, — зачем скрывать цель прихода сюда, возможно услышав правду он оставит меня в покое.

— Вы позволите вас проводить? — прозвучало, как вопрос, но на самом деле им не являлось. Александр опять не оставлял мне выбора, предложив локоть, на который я неохотно оперлась.

Некоторое время мы шли молча, и только присутствие Бендера за спиной вселяло в меня некое спокойствие.

— Я хотел извиниться, Аннета. В тот вечер мои слова прозвучали неуместно, — раскаяние буквально сквозило в каждом слове Бейли. С чего вдруг такие душевные муки?

— Преподобный, ничего не было, — решила успокоить его. Судя по его движениям, чтобы очистить душу, он истязал тело.

— Позвольте мне самому решать, — с нажимом произнес он, и я невольно подняла лицо, чтобы посмотреть ему в глаза. То, что я увидела в них, мне не понравилось, нечто подобное порой проскальзывало у Энджелстоуна, но если у старика — это было пламя, то у Бейли только искра. Вера она у каждого своя, Ричард с упоением поклонялся «чистоте» Тетиса, защищая его от внешних врагов, Александр боролся с другими демонами, которые искушают человека изнутри, неся в сердце заветы Равновесия. И тот и другой являлись фанатиками, но если первый стоял в конце пути, то Бейли только ступал на безумную дорогу. Оба были одинаково опасны для меня.

— Мисс Верлен, я хотел бы увидеть вас на службе, — поделился со мной Александр и с надеждой посмотрел на меня. Отказывать не хотелось, но и идти желания не наблюдалось. Не из-за Блэкхарда и его приказа держаться подальше от преподобного, нет. Я старалась не лезть в религию в Тетисе и, пока это у меня неплохо получалось. Только хотела открыть рот, собираясь отговориться делами и плохой работой артефакта света на маяке, как услышала.

— Верлен!

Да, кого только не встретишь на кладбище! По одной из аллей размашисто шагая, летел мистер Джингалз, и его выражения лица явно давало понять, что меня хвалить не будут. Александр, стоявший рядом, напрягся, вспоминая свои личные счёты со секретарём градоначальника Купера. Преподобный, сам того не замечая, сжал кулаки, будто желая подраться. Только столкновения с моим участием не хватало!

— Добрый день, мистер Джингалз, — поприветствовала я неприятного во всех отношениях для меня человека, и шагнула вперед, чтобы оказаться между двумя мужчинами. Спиной чувствуя недовольный взгляд Александра, попыталась предотвратить зарождающийся конфликт.

— Верлен, а вы времени зря не теряете, — язвительно заметил секретарь, и его губы растянулись в поганой ухмылке. В этот момент мне самой захотелось ударить рыжего мерзавца, чтобы его мерзкий рот лишился парочки зубов. Он оскорбил меня, лишь слегка изменив интонацию, и глупец бы догадался, что тот хотел сказать.

— Вы окликнули меня только для того чтобы поделиться очевидным? — я всегда предпочитала руководствоваться разумом, а не чувствами. В его взгляде промелькнуло раздражение, его выпад не задел цель.

— Попридержите язык! Послезавтра мистер Палмер почтит своим визитом маяк, приведите там все в порядок, — моя реакция, вернее ее отсутствие вызвало у мистера Джингалза раздражение. Мелочь, а так приятно.

— Благодарю за предупреждение, — холодная вежливость никогда еще никого не подводила. Вот и сейчас мой собеседник немного растерял свой настрой.

— Не для вас стараюсь. Да, и скажите Блэкхарду, что лучше ему там не показываться, — небрежно бросил Джингалз. Очередная попытка вывести меня из себя.

— Сообщите ему об этом сами, — безмятежно улыбаясь, произнесла я. Наш разговор напоминал дуэль: выпад его стороны, ответ с моей.

— Предыдущая смотрительница знала своё место и не водила любовников на маяк, — голос мистера Джингалза сочился ядом. Мужчина выразительно посмотрел на Александра.

— Что ты сказал? — прорычал Бейли, и попытался меня обойти.

— Успокойтесь, — одёрнула я преподобного. — Мистер Джингалз, насколько мне известно, мисс Райн давно уже минуло полвека, а я ещё молода, полна сил.

— И глупа, — довольно хмыкнул он.

— Пусть так, — кивнула я. — Но молодости свойственен этот недостаток. Мисс Райн тоже оказалась не без этого греха. Слышала, она родила внебрачного ребенка, — последнюю фразу я проговорила громким шепотом, будто раскрывая тайну века.

Мистер Джингалз скривился, будто съел что-то кислое и заметил:

— Любите рыться в чужих шкафах, Верлен.

— Нет, но скелеты имеют дурную привычку вываливаться из них в самый неподходящий момент, — кажется партия останется за мной. Мне удалось пробить броню невозмутимости собеседника.

— Аккуратней с дверцами, Верлен, теперь там спрятаны не только кости несчастной Маргарет, — процедил он.

После этого мистер Джингалз обогнул меня, задев преподобного плечом, и отправился к воротам кладбища. Я же мучительно гадала, что пронырливый тип имел в виду, и чем мне это грозило.

— Интересно, что он здесь делал? — задумчиво проговорила я вслух.

— Мистер Джингалз часто приходит сюда, — провожая взглядом фигуру мужчины, произнёс Бейли.

— Неужели? — удивленно переспросила я, какая-то мысль мелькнула в сознание, но не успела оформиться. — А вы будучи служителем присматриваете за могилами, разве это не работа смотрителя?

— Да, — кивнул Александр. — Я выполняю эти обязанности.

— Вы смотритель, — разочаровано выдохнула я, понимая, что ничего сегодня не узнаю. Бейли такой же чужак в Блэкстоуне, как и я. — Почему?

— Городу не выгодно платить выгоревшим за присмотр кладбища, — я понимающе кивнула. Даже оставшись без дара, маг оставался магом и требовал за свои услуги соответствующую цену. — В Блэкстоуне эта ноша легла на плечи Церкви.

— Вы знаете, где могила мисс Райн? — спросила я, глядя на букет в руках, который уже не казался столь ярким и свежим. Во время разговора он сильно потрепался в моих руках. Даже не заметила, как сжимала его, через силу беседуя с опасными людьми.

Замечательная идея о беседе со смотрителем канула в небытие, но мертвых обманывать не стоило. Я обещала прийти на ее могилу, а значит надо так и поступить.

— Конечно, я провожу вас, — светло улыбнулся Александр, его лицо сразу преобразилось из фанатика, он превратился в приятного мужчину.