Связанные целью

Я знала, что снаружи не видно, кто сидит в мобиле, но все равно чувствовала себя немного странно. А Фэрра чужое внимание совсем не волновало. Он расслабленно вел мобиль, то и дело довольно улыбаясь. И скоро я заподозрила, что все это не просто так. Он подогревал интерес к детищу Истеда Келлена. Готова поспорить: завтра хоть одна фотография но появится в каждой городской газете.

Мы проехали едва ли не весь бульвар. Я даже начала думать, что мы направляемся во дворец, но, к счастью, почти у самой Дворцовой площади мобиль свернул направо, в сторону реки. Потом повернул еще раз и в итоге остановился на заднем дворе красивого пятиэтажного здания.

У высокого крыльца нас с поклоном встретил привратник в неприметной ливрее и повел внутрь. Вот только это место как-то не слишком походило на ресторан. Ни роскошного холла, ни зала со столиками. Только коридор, да, отделанный дорогим мрамором, но при этом совсем пустой и тихий. Стало еще любопытнее.

Коридор закончился немного странными дверями. Стоило нам подойти, как они разъехались в стороны, и я поняла, что это подъемник, который устанавливали в самых высоких зданиях столицы. Никогда не пользовалась таким, но Фэрр спокойно зашел туда, и я шагнула следом за ним.

Недолгий подъем – и мы оказались наверху. Двери снова разъехались. В лицо пахнуло воздухом, еще хранившим тепло раннего лета.

– Вот это да, – тихо ахнула я, не удержавшись.

Потому что это был не коридор и даже не зал. Это была крыша. Люди сидели прямо под открытым небом. То есть не совсем открытым, конечно. Второе зрение позволяло рассмотреть почти прозрачную пленку защитного купола. Но ни стены, ни крыша – ничто не ограничивало свободу и простор. И никаких ламп, только неяркие фонарики на полу и на столах. Место совсем не роскошное или пафосное, но при этом удивительно уютное и спокойное.

– Прошу, – чуть поклонился наш провожатый.

Свободный столик, за которым предстояло ужинать, оказался у самого парапета крыши. Фэрр вежливо отодвинул мне стул, и я села, осматриваясь. Эта сторона здания выходила на набережную, и внизу поблескивала гладь Кайсы. Люди, экипажи, фонари – все казалось совсем маленьким и незначительным. На западе небо еще было окрашено разными оттенками оранжевого и розового, а на востоке стремительно темнело, расцветая гроздьями звезд.

– Ну как? – поинтересовался Фэрр, глядя на меня с доброй усмешкой.

– Очень красиво, – искренне призналась я. – Спасибо. Даже не думала, что у нас есть нечто подобное.

– Это место для тех, кто может оценить скрытое за внешней шелухой. Я люблю здесь бывать, хотя некоторые считают, что оно совсем не соответствует высшему свету.

– Вот и зря.

Нас прервали официанты. Один разлил по бокалам вино, второй поставил на стол закуску. Я глянула на предложенное блюдо. В самом центре огромной тарелки лежал маленький рулетик, окруженный столовой ложкой соуса. Вот что-что, а еда требованиям высшего света вполне соответствует.

– Не переживай, – хмыкнул Фэрр, когда официанты ушли. – Голодной не останешься.

– Меня так легко прочитать? – не стала отнекиваться я.

– У тебя очень красноречиво дернулась бровь.

– Вы наблюдательны.

– Нет, на самом деле ты великолепная актриса. До сих пор вспоминаю твою «леди Памеллу». Кто учил тебя так здорово играть?

– Жизнь, – вздохнула я. – Как справедливо говорят: хочешь жить, умей вертеться. А еще притворяться, манипулировать, лгать.

– Тебе ведь это не нравится, – негромко заметил маг.

– А что делать?

Чтобы сменить неудобную тему, я взяла ложку и зачерпнула рулетик вместе с соусом. Сунула закуску в рот, пробуя осторожно, и не сдержала восхищенный стон. Несмотря на размер, это было очень вкусно. Соус оказался не соусом, а немного пряным грибным муссом, а внутри рулетика из кабачка пряталась ореховая начинка.

– Вкусно? – с неподдельным интересом спросил Фэрр.

– Очень. Это потрясающе.

– Скажи официанту. Он передаст повару, и тому будет очень приятно.

– Вряд ли повара волнует мнение непонятной девицы, которая здесь первый и, скорее всего, последний раз.

– Непонятной девицы? – хитро усмехнулся маг. – Его таланты оценил сам Ильбронский Призрак.

– Ну он-то об этом не знает, – хмыкнула я.

Официанты собрали пустые тарелки и принесли новые. После рулета подали нарезанную тончайшими ломтиками сырую говядину, а за ней – морепродукты. Большую креветку, завернутую в тонкий слой поджаренного до хруста теста, окружал ярко-оранжевый соус. Я не слишком уверенно глянула на Фэрра, потому что тесто казалось настолько хрупким, что готово было раскрошиться под ножом. А мужчина ухватил креветку за хвост, не особенно заботясь о манерах, обманул в соус и откусил. Я повторила. На зубах захрустело тесто, и языка коснулся соус. Яркий, кисло-сладкий, сделанный из неведомых фруктов. За вкусом пришла острота.

– Ох, – пробормотала я, когда губы запекло.

– Слишком остро?

– Не знаю, – призналась честно. Схватила бокал с водой, хотя пить не торопилась. – Мне еще не приходилось есть такое.

Но острота быстро слилась с остальными вкусами, раскрывая их по-новому. И я смогла насладиться блюдом так, как это наверняка было задумано.

– Великолепно, – пробормотала я, отставляя в сторону так и не понадобившуюся воду.

И вдруг замерла от неожиданной идеи. Вода, пряности, зелье...

– Все в порядке? – посерьезнел мужчина.

– Да, – кивнула я и сделала мысленную зарубку. Это нужно как следует обдумать.

– Расскажи о себе, Сэрли, – попросил Фэрр. – Откуда ты?

– Разве этого не написано в личном деле?

– Написано. Но меня перестали устраивать сухие строки досье.