Своенравная рабыня

– Эля-а-а-а! – я пропустила мимо ушей вопль Кари, занятая кормлением дочери. – Эля! – вбежала подруга в дом и встала в дверях столбом, а на лице такое выражение, словно весь мир обрушился прямо у нее на глазах.

– Что случилось? – уже и я начала нервничать, вспомнив, что сегодня непростой день.

– Там наши вернулись и привели этого, как его там. Твоего. Ну. Крындец! Забыла, – почесала она ноготком скулу. – А! Вспомнила! Эх-хер-дар.

– Чего? – вылупилась я на слегка ку-ку подруженьку. – Какой прости … хер?

– Ну ты что забыла? Слово «муж» по их-ненски.

– А-а-а. Вот ты дурёха. В киреорском нет такого слова, а я только киреорский выучила и немного местный диалект виуров, но и у них ничего глупого на слух не слышала.

– Так, а как его тогда обозвать?

– Да кого?

– Ну, этого? – кивнула она головой, указывая за пределы дома.

– А кто там?

– Ты Надин от себя оторви и уложи, а потом выйдешь и полюбуешься. Этот иномирский недопрЫнц, между прочим, дядю Лео не отдал, в заложниках оставил.

У меня сердце екнуло и упало в пятки, а потом, прихватив вещички, вообще вознамерилось сбежать. Я едва справилась с дрожью в руках и уложила дочку на кровать. Кари могла нести всякую чушь, она это любила, как впрочем, и я, но подруга не стала бы измываться надо мной и уж точно не шутила бы так жестоко.

Я выпрямилась, поправила платье и обернулась, а Каринка уже шагнула наружу. Идти следом за ней мне ничего не мешало, но я остановилась на полпути, услышав его голос. Возмущенный и всё такой же непреклонный. Сердце вновь засобиралось сбежать.

– Зачем он мне? – услышала я вначале вопрос, затем увидела и его, а рядом стояла Силина с разноцветными вельгелами в прозрачной чаше.

– Держи! – сувала она один из камней в руки … Дэмияну Арху. Моему и врагу, и любовнику, и отцу моей дочери.

– Селина, я сама, – произнесла я и удивилась собственной храбрости.

Как же давно я не видела взгляд этих черных глаз на себе, не видела тьмы, затягивающей в постыдные желания моего тела. Кэя Дэмиян. Или как его называть? Просто по имени? Сын семьи Арх? Мучитель? «Самый страстный мужчина в моей жизни?» – предательски пискнуло сердечко, поглядывая на чемодан и думая, распаковывать или нет.

Он отбросил в сторону камень, всученный ему Силиной, и двинулся … эм… на меня. Вот уж точнее определения и не подберешь. Его пальцы сжались в кулаки. В голове проскочила шальная мысль, а не прибегнуть ли к недавнему пожеланию сердца и не сбежать куда подальше. Можно и без вещичек.

– Где она?

– Кто она?

– Моя дочь!

– Какая такая дочь?

– Эля, не зли…

Я уже приготовилась ляпнуть очередную глупость, как из дома послышался недовольный вопль Надин. Эффект – что надо. Я замерла с приоткрытым ртом, а Дэмиян посмотрел поверх моей головы. Каринка тут же скрылась внутри и захлопнула за собой дверь, а двое из санхи подошли ближе, наблюдая недобрыми взглядами за Дэмияном.

Хотя, что он мог бы сделать? Куда он вообще денется с острова, и с Элькады? Теперь он заложник, и его дурной нрав ему не помощник. От подобных мыслей я сразу же пришла в себя.

– Зачем пришел и почему не вернул дядю Лео?

Дэмиян оторвал взгляд от дома, какое-то время молчал, всматриваясь в мое лицо. Что он на нем искал, ума не приложу, но я не пропустила перемен: он расслабился. А затем самая коронная фраза каждого собственника:

– Ты принадлежишь мне!

– Насмешил! Не забывайся. Ты теперь в моем мире. А здесь к женщинам иное отношение. Здесь мы свободны и нас любят. И мужиков тут полно. Найду себе лучше, чем ты. И… И даже двух. Вот!

Выдала, как говорится, от души, сердца и почек. Пусть знает!

___________________

Эх-хер-дар – слово, связанное с забавным моментом из второй книги.

Два месяца спустя.

Сегодня поистине был прекрасный день. Тепло, солнечно, дул приятный легкий ветерок. Мы с Кари сидели под тенью дерева на расстеленном покрывале и тихонько переговаривались. Но как говорят на земле: «Ложка дегтя в бочке с медом», – так и у меня появилась собственная ложка дегтя. И эта «ложка» сейчас находилась в нескольких шагах от нас. Дэмияну, конечно, некуда было себя деть, оставалось лишь смиренно принимать действительность и ждать возвращения домой, но мне легче-то не становилось. А особенно я нервничала, когда дочка была у него на руках. Я чувствовала жгучую ревность.

Надин приспокойненько дрыхла на руках у папули, причем у него на руках она в последнее время спала дольше и крепче, чем рядом со мной. Меня словно отодвинули на задний план.

– Хорошо смотрятся. Идиллия. Альмэх никогда не чувствовал себя уверенно с нашим сыном, пока тот еще в пеленках кувыркался. А этот, смотри-ка, спокоен, как гора.

– Ага. Скорее уж, как вулкан, – прошептала я, но на меня посмотрели. Неужели услышал?

– Эль, а ты уже решила, как поступишь?

– Да. Останусь дома.

– Но он же объяснил, что та девчонка вышла замуж за его брата, а не за него.

– И что с того? Я не представляю своей жизни на Тэнэкие. И для дочери подобной жизни не хочу.

– Это да. Рабство, сплошной патриархат, – услышала я вздох разочарования. – А его уговорить остаться на Элькаде, не пробовала?

– Если бы и хотела, Дэмиян Арх не из тех мужчин, что отказываются от привычного для них устоя. Он любит власть, статус. А здесь он никто.

– Тоже правда. Пусть тогда в гости наведывается. Уж с санхи мы договоримся.

– Кари, ты наивна, как дитя. Он! – глянула я на Дэмияна. – Он никогда не согласится на компромисс.

– И что делать?

– Отправить его, к чертовой матери, обратно и забыть о нем! – разозлилась я, причем походу злилась на себя.

Карина права, что-то надо решать. Но и я права. Дэмиян не уступит. Он скорее устроит бойню и попытается забрать дочь силой, чем согласится наведываться в гости. И он четко дал об этом понять.

Да уж. Подкинула мне жизнь-злодейка дилеммку.

Дэмиян снова смотрел на меня, и его взгляд пронзал, как клинок. Не удивлюсь, если догадывался о моих мыслях.

– Хочешь, устроим вам свиданку при звездах? – услышала я заговорческий шепот на ухо и отмахнулась от Кари. – Чего машешь? – обиделась она. – Между прочим, ты с ним спала ни под дулом пистолета. Сама же говорила.

– Между прочим, – скопировал я интонацию Кари, – Надин получилась как раз ни в тот раз.

– Ой, да ладно, прибедняться. Думала, что спала с одним, мерещился другой, а в итоге наоборот всё вышло. Радуйся. Этот холост и до сумасшествия хочет тебя, только и смотрит тебе… – кивнула она в мое декальте,– …в глазки. А младшенький-то, оказался только на словах крут! Думай головой, прислушайся к сердцу. А еще бы… – задумчиво протянула Кари, уставившись в листву, – с мамулей бы посоветоваться. Жаль она на большой земле.

– Жаль. Я ведь еще не успела увидеться с тетей Алей.

– Отправим твоего хахаля домой и навестим родителей. Но письмо я отправила. Толстенное!

Я усмехнулась. О письме я знала не понаслышке. Строчили его в две руки. Но ответа еще не дождались.

Кстати о «глазках», я поправила платье на груди и скосилась в сторону Дэмияна – Каринка-то права, он сразу голову поднял и уставился на меня. Клянусь косой! И если он будет та-а-ак смотреть на меня и дальше, я сама нам устрою свиданку при звездах.

Тело словно заныло, подкидывая сладкие картинки. Я облизнулась и выпрямила спину. Ох, как же хотелось проверить свои предположения и подруженькины наблюдения. Жаль, Дэмиян ни разу, кроме «Ты принадлежишь мне!», ничего не сказал. Он вообще думает обо мне? Или ему только дочь важна? Может, я что-то типа инкубатора для него? Подарила ребенка и задача выполнена. Или всё еще считает меня своей рабыней, но мирится с ситуацией? А он вообще когда-нибудь думал обо мне, как о своей женщине? О свободной женщине, а не о веще, которой можно помыкать.

– О чем задумалась? В лице изменилась.

– Ни о чем хорошем.

– Я и вижу. То чуть глазами не съела…, – кивнула Кари в сторону Дэмияна, то морщинки вон на лбу проявились, – погладила она пальчиками мой лоб. – Не хмурься.

Я улыбнулась, но мысли приятней не стали.

– До меня только сейчас кое-что начало доходить. Я ведь совсем не знаю, о чем он думает. Кто я для него? А вдруг навсегда останусь рабыней?

– Нашла из-за чего хмуриться, – хмыкнула Карина и предложила: – Спроси в лоб. Сейчас и спроси при свидетелях.

– А свидетель? – я поняла хитрость подруги. Каринке скучно, одно развлечение – мелодрама по имени «Подруга и демон ее страстей». Она еще в первый день его появления не угомонилась, пока вельгел не подобрала. Дабы всё понимать! А вдруг он меня оскорбляет? Ага, как же. – Кари, ты предсказуема, – рассмеялась я. – И я тоже, – опередила я ее.

Дэмияна наше веселье привлекло. Любопытство ничем не скроешь, даже под маской грозного вояки. И меня потешило, что он насупился, когда ничего не расслышал. Но на кое-что наш разговор и его поведение меня всё же сподвигли. Я нагнулась ближе к уху Карины и прошептала:

– Свиданка при звездах еще в силе?

– Безусловно! – воскликнула она и спешно прикрыла рот ладонью, косясь на Дэмияна.

Расставляем всё по местам.

Теплая ночь и яркие звезды на небесном полотне. Ветер шуршал в листве, или то лес возмущался из-за обнаглевшей непрошенной гостьи, мчащейся в потемках со светящимся криналидом в одной руке и задранным подолом платья в другой руке. Да, это я тревожила покой леса, спеша по узкой…

Тьфу ты нуты! Это вообще можно назвать тропой?

Пнув какую-то ветку, валяющуюся на земле, я ненадолго остановилась и прислушалась. Всё же лес – не место для прогулок. На островах полно своей живности, и кое-кто из них предпочитает поохотиться ночью. Вреда мне вряд ли причинят, для позднего ужина я большевата, для перекуса и подавно, но перепугать другу друга это мы сможем, а там глядишь и до травмирования конечностей недалеко.

Ничего подозрительного – это же хороший знак? Конечно. А иначе чего бы я припустила с места, словно шальная.

Выбежала на полянку, отдышалась и, не позабыв принять достойный вид гордой особы, зашагала к огромному круглой формы, словно гигантский шар для боулинга, заброшенному дому санхи. Темный шар не вписывался в местный природный ландшафт, но кому вообще есть дело до чьих-то вкусов. А особенно в ландшафт не вписывался силуэт существа о двух ногах, подпирающего спиной стенку… эм… то есть округлый бочок заброшенки.

– Пришла, – констатировали факт моего появления.

– Да. А ты сомневался?

– И да, и нет.

– Мне уйти? – выказала я всю степень своего возмущения одним вопросом.

– Как хочешь.

Ну, в принципе, именно таким начало разговора я и представляла. Мило пошлем друг друга куда подальше и не придется юлить. Почему же тогда молчу? А еще нервничаю из-за своего вида. Вдруг в волосах полно листвы и мусора, вдруг платье в потемках порвала или еще, что значительно хуже, меня плохо видно при тусклом свете единственного криналида.

Поискав глазами другие криналиды, которые вроде, как должны были валяться на земле около дома, я с досадой мысленно подметила, что или ошиблась, или их кто-то нагло спёр… или нарочно убрал.

Отвлекшись на беганье глазками по сторонам, я пропустила момент, когда Дэмиян оторвался от округлого бочка дома и переместился ближе ко мне. Подняла голову, а он … Вот! В шаге, буквально в реальном коротком шаге. Сердце юркнуло в пятки, я сглотнула внезапно загустевшую слюну, словно вечность не пила, и сжала несчастный криналид крепче. Он, кстати, был сейчас моим единственным орудием защиты.

Кто-то мог бы удивиться. Типа, чего мне бояться? Это Дэмияну надо бы вести себя прилично ради своего благополучия.

– Ты решила?

Вопрос в лоб – люблю прямолинейность. Но и это не помогло, я еще больше занервничала.

– Да. Можешь остаться на Элькаде. Но ты откажешься. И я понимаю почему, – затараторила я, делая поспешный шаг чуть назад. – Можешь навещать Надин.

– И зависеть от крылатых?

– Санхи помогут.

– Я не хочу видеть дочь раз в несколько даната.

Дэмиян приблизился еще на шаг, а еще его пальцы, сжавшиеся в кулаки, сказали больше, чем слова.

– У тебя нет иного выбора.

– А как же огненноволосый? Оставишь на мое усмотрение?

– Дэмиян! – я не сдержалась, повысив тон, но хотя бы со страхом и нервозностью справилась, и вернулась на шаг вперед.

Теперь мы стояли вблизи друг от друга. Пришлось задрать голову и смотреть ему в лицо снизу вверх. В другой раз и при других эмоциях я бы стушевалась.

– Не посмеешь, если хочешь видеть дочь, – добавила я.

– Не посмею? Уверена?

Я засомневалась, но не отступила, а он нагнулся, совсем немного. Испытывал мое терпение – уверена на все сто.

– Эля, не думай, что сумела найти лазейку и сможешь управлять мной.

– А я и не пытаюсь. Я предлагаю компромисс.

– Такой компромисс мне не подходит. Я хочу одного – вернуть дочь домой. И я могу подождать.

– Подождать? Ты о чем? – впервые я засомневалась, а так ли он бессилен.

– Когда моя дочь сама сможет принимать решения, и я буду ждать ее по ту сторону. А огненноволосый составит мне компанию.

– Она никогда не придет к такому отцу, как ты, – но я не поверила себе, ведь, Дэмиян был прав. И еще… я не могла позволить дяде Лео стать заложником моих проблем. У него тоже семья, его ждут.

– Поживем – увидим, – он выпрямился и развернулся, намереваясь то ли отойти в сторону, то ли вовсе уйти.

Боги, сколько мыслей буквально за несколько секунд пролетело в моей несчастной и раскалывающейся от перенапряжения голове. Я уйму всего передумала за последние месяцы, а сколько всего я передумала за последние дни и особенно сегодня. Представить сложно. Я искала варианты, причины, но понимала, что по сути выбора нет.

– Постой! – Дэмиян всё же собирался уйти, и остановила я его, когда он практически скрылся в темноте ночного леса. Остановиться-то он остановился, но не обернулся, не посмотрел на меня. – Почему ты так жесток? Почему хочешь лишить меня всего? Надин – единственная моя семья. Она моя дочь.

– Она и моя дочь, – я расслышала ответ, хоть и прозвучал он едва различимым шепотом.

– Но у тебя есть всё. И на Тэнэкие ты можешь получить всё, что только захочешь. А мой ребенок…

– Наш ребенок! – я замолчала, когда он взорвался, испуганно вздрогнула, а Дэмиян развернулся и зашагал ко мне. И остановился только, когда между нами ни осталось безопасного расстояния. – Наш ребенок, адания-шая. Надин наша с тобой дочь. Но ты упрямо продолжаешь считать ее только своей.

– Потому что я имею на это право, – смогла я проявить характер, но чувствовала, будто скольжу по очень опасной дорожке.

– Имеешь? А на что имею право я? Видеть ребенка, когда захочет этого ее мать или ждать и ждать, пока, наконец, дочь придет ко мне сама. Жить во тьме и боли. Один. Словно мало всего того, что я пережил. Ты думаешь, мой мир был добрым ко мне? Думаешь быть сыном Вегария Арх – это дар? А мать, ушедшая и даже не оглянувшаяся на сына – это для тебя норма? Я до сих пор помню ее силуэт, исчезающий в утреннем тумане. А еще помню всю злость и ненависть отца, обращенные на меня за ее уход. Да! Я предостаточно пожил и пора бы забыть. Но не могу. И ты не облегчаешь задачи. Я буду помнить, как ты скрылась в руинах … с нашим… ребенком. Не сказала ни слова, ни позволила даже взглянуть на нее, подержать на руках, дать имя. Чем ты лучше меня?

– Я хотела лучшей жизни … для нее и себя, – промямлила я ответ, а сама, как завороженная, смотрела в глаза мужчины, от которого не ожидала столь откровенных слов.

Он замолчал. А я медленно прошлась взглядом по его лицу и сама не ожидала, как протянула руку и коснулась его губ пальцами. Кожа на ощупь слегка шершавая. Но я никогда не забуду, сколь страстными могут быть эти губы.

– Эля, – выдохнули мое имя, а я будто сжалась и ни только внутри, но и снаружи, подняла глаза чуть выше и снова утонула в темной бездне чужих зрачков. – Не лишай меня нас.

– Дэмиян, ты сможешь защитить меня и дочь?

– Да.

– А от себя?

– Всегда, – он поймал мою ладонь и поцеловал, пуская мелкие разряды нежности и страсти по коже, проникающие под нее и разбегающиеся золотыми нитями по всему телу. – Моя гарая…