Развитие плана было в самом разгаре. Разенет орудовал на передовой своим новым полуторным мечом, на этот раз названным Аганной - Зелёный Рыцарь, в честь, собственно, Рыцаря. Орки были защищены слабой кожаной бронёй и кривыми металлическими пластинами, вшитыми в кожу, которые меч рассекал как нож режет масло. Убив трёх орков и покалечив одного, Разенет развернулся и убежал, отпрыгнув в сторону от летящего в него большого, под стать орку, дротика и показал метавшему язык. Орк рассвирепел и бросился в атаку, но был сбит арбалетным болтом Аганны, стоявщей неподалёку.
Огонь подходил близко, а битва и не начинала заканчиваться. Пожиратели увязли в правом фланге, невероятно стойким в охранении чего-то в центре. Разенет думал, что они обороняют Нехарока, но что тот делал в центре своих войск, когда он должен был руководить битвой и видеть её?
Наконец, Разенет пробился сквозь отряд, удачно, как и всегда, рассекая орков, даже не особо смотря на них, он пробежал в пространство за орками, вставших кругом в несколько рядов, потихоньку вымирающих под натиском Пожирателей, пытающихся всеми силами вырваться из окружения.
Разенет заприметил неладное.
- Аги! Тут шаман! - Разенет крикнул Аганне, которая несмотря на рёв битвы смогла его услышать и кивнуть.
За рядами орков стоял шаман в лиловой робе и он что-то читал в свитке, почти водя носом по бумаге. Разенет подскочил к нему и ударил, но удача сработала на стороне орка и клинок попал по железной руне, отбившей меч и сильно его покоробившей отдачей. Руки Разенета завибрировали и он выронил меч, неожиданно для себя.
Шаман ухмыльнулся и полез рукой в карман, откуда с нескрываемым удовольствием достал небольшой для орка нож-тесак, положенный почему-то в несоразмерные ему ножны в метр длиной.
Отпрыгнув в сторону, где лежал меч, от взмаха орка, он резко развернулся и сделал выпад Рыцарем, проткнув орка насквозь.
Но и отряд не терял времени даром. Сомкнув строй, они пошли напролом в сторону, противоположную огню. Тут же орки начали отступать под железным кулаком, как любил называть это построение Разенет вместо неуклюжей свиньи.
Разенет без особых трудностей помогал своим солдатам, вырезая неудачливых орков, когда наступила вторая фаза плана - подъехали опустошённые фургоны из-под припасов и были перевёрнуты на пути орков из другого фланга, затем солдаты, владеющие луком, достали их и стали раз за разом пускать стрелы навесом. Орки падали один за другим, но их осталось не так уж и мало - при умелом ведении боя они могли даже победить. Разенет вновь разделил отряд на три группы и приказал встать с обоих сторон от баррикад отрядам Жернова и Тригвассена, а отряду Риккуса продолжать стрельбу по центру, где скопится основная масса орков, теснящих ряды Пожирателей.
Когда битва была близка к завершению, Разенет бросился сквозь рыхлые ряды отступающих орков и догнал передвижной трон Нехарока, на котором тот сидел, и с прыжка отрубил тому голову. Носильщики трона лишь тяжело вздохнули, но Разенет не убил их - всего лишь отдал голову их мёртвого князя и попросил сообщить другим князьям что с ними будет, если они нападут на Пожирателей Демонов.
***
Отряд благополучно миновал холм, после которой ветер действительно поменял направление. Двигаться до конца Тройных Гор осталось день, после чего день придётся потратить на обход горы, где Разенет предполагал засаду на склонах, с которых, вооружившись тяжёлыми камнями, орки попытаются вновь атаковать отряд. Он надеялся, что орки будут благоразумны и не нападут, но он не знал наверняка.
Чтобы хоть как-то обезопасить себя и свой, Разенет в счёт будущей зарплаты прикупил несколько свитков, чью магию он рассчитывал использовать при таком развитии событий. К полуночи отряд разбил лагерь посреди Чизенской Степи.
- Инголь, мне никто не может объяснить что здесь делали орки. - Гоуда погладил свою бородку, растерянно глядя на Разенета. - Мне казалось, что орки живут в Орочьей Степи на северо-востоке, а здесь были просто обходящие Тройную Гору отряды, собирающиеся напасть на паризцев с юга, в тыл крестовых походов.
- Так и есть, скорее всего. Встретить орков здесь - очень большая удача. - Разенет ухмыльнулся, но увидев лицо всерьёз обеспокоенного Дзирры Разенет тоже стал серьёзен. - Но не расслабляйтесь, орки ещё могут атаковать нас тысячу раз - здесь, в Степи, мы можем выиграть у орков только благодаря боевому мастерству моих солдат.
- Я надеюсь на вашу защиту, Инголь. - Чужестранец улыбнулся и отвесил неглубокий поклон, на что Разенет ответил таким же поклоном.
- Следующий день был не лучше предыдущего - знойное солнце светило с небосвода, немного закрываемое Ридозой. Сегодня было одно из многих затмений, за которыми астрономы всего Енадаара наблюдают с большим интересом. Аганна тоже наблюдала за солнцем сквозь какое-то чёрное стекло. Наконец, она заговорила с Разенетом насчёт затмения.
- Разенет, сейчас будет полное солнечное затмение на два часа. Орки станут неуправляемыми берсерками и съедят нас живьём, если мы не раздобудем солнечный свет.
- Солнечный свет? - Переспросил удивлённый Разенет, взглянув, прищурившись, на солнце.
Стало значительно темнее за каких-то пару секунд, и Разенет побежал к Гоуде требовать от него его свитков, запечатанных печатями торговца.
- Мне нужно заклинания освещения, любые, любые, быстрее!
- Инголь, что на вас нашло? - Дзирра растерялся, но его быстро привела в чувство Аганна, зашедшая вслед за Разенетом в палатку Дзирры Гоуды.
- Орки без света солнца станут непобедимыми в тени луны. Нам нужен солнечный свет. Он у вас есть? - Сказала спокойным голосом, без лишних телодвижений она.
- Ах да, есть, есть в банке! - Сказал Гоуда и полез в свой ящик, достав оттуда чёрную закупоренную чёрной же пробкой колбу. - Вот ваш дневной свет. Это - маленькая звезда.
- Разве солнечный свет можно заменить звёздным? - Разенет спросил у более сведущего в астрологии и астрономии Гоуды, продававшим гороскопы разным дворянам, а однажды даже герцогу.
- Звёзды - это далёкие солнца. - Коротко пояснил торговец, нервно погладив бородку, передавая свет звезды, заткнутой в банку, Аганне. - Прошу, поймайте её обратно, когда закончите с орками.
***
Отряд без происшествий собрал лагерь и направился в путь, но у восточных склонов Тройной Горы целая орда орков выбежала на впятеро меньший отряд. Без шансов. Разенет был в растерянности - ещё никогда он не был так близок к мучительной смерти. И тут к ниму пришла идея орков же - поджечь степь. Ветер дул от орков к Пожирателям, но это было неважно, если они смогут разделить врага на небольшие отряды и уничтожить, к тому же на их стороне была звезда с неизвестными свойствами.
Первая линия огня была подготовлена. Лучники натянули луки и выпустили горящие стрелы в масло, разлитое по земле сзади передового отряда орков, разделяя тех на два отряда. Следующий залп был ближе к Пожирателям, заперев одну из групп по триста орков в огне, описывающим четырёхугольник. Ещё один залп стрел накрыл уже орков, которые повалились на землю и загорелись. Отряд Разенета бросился в бок, пока орки группы орков не попытались догнать их, разбираясь с огнём под их пятками.
Звезда воссияла и орки отпрянули от неё, словно от чёрта, порой наступая в огонь, после чего поджигали своего товарища-орка. Другой Князь орков, на таком же переносном троне, на который требовалась пара носильщиков, упал с трона на землю и на корячках всматривался в звезду, полностью поглотившую его внимание.
Следующим ходом было позволить оркам наблюдать за звездой, пока отряд и караван отступают на север, чтобы обойти гору с другой стороны - это место было опасно, но не настолько, насколько опасны орки - тот путь пролегал через чуток Орочьей Степи. Гоуда убивался, что потерял такой артефакт, но Разенет пытался его утешить тем, что теперь Гоуда знает об орках больше, да и о звёздах, пожалуй. В конце концов Разенету, чтобы утешить торговца, пришлось пожертвовать свой будущий гонорар торговцу, и впрямь успокоившемуся от такого предложения.
***
Чтобы выйти на маршрут, нужно было пройти по подножиям горы полукругом и выйти на дорогу, по которой нужно было идти на север и северо-запад. Переход будет дольше, чем просто пойти на север, но этому есть одна причина - на севере стоит город орков Рагнарид, названный в честь прокажённого дитя, главы орочьего пантеона богов. Князья орков выстроили город по образу городов-крепостей людей и поставили там усиленный гарнизон, чтобы контролировать Орочью Степь полностью. Любые незеленокожие тут же были атакованы патрульными отрядами, и кто принесены в жертву орочьим богам, а кто и становился пищей. Лучше было обойти город за несколько десятков километров от него, чем пройти поблизости и быть сваренным в котле.
Зеленокожих не было видно весь путь по склонам горы, но Разенету удалось издали через подзорную трубу рассмотреть укрепления города. Город явно был построен людьми, потому что город был своего рода кругом силы: город находился в пентаграмме, образуемой круглыми башнями, а две круглые защитные стены и неглубокий ров были кругом. На земле были выложены из камней какие-то знаки, но Разенет не знал какие. Рагнарид было бы невероятно трудно взять людям, не говоря уже о примитивных орках. Но кто согласился построить для орков такую крепость?
Остаток пути до дороге прошёл без происшествий. Несколько раз на горизонте появлялись орочьи патрули, но тут же убегали из-за численности людей и солидности их доспехов и оружия.
Через день и ночёвку на камнях горы отряд прибыл на дорогу, по которой пошёл на север до самого Брила, конца недолгого путешествия в обход привычных путей торговли.
Глава XX
Следующая неделя прошла спокойно. Тригвассен, новоспечённый сержант, повышенный за действия во время битвы в Паденбурге, обходил свой отряд. Раньше этим отрядом заправлял сам капитан, но, видимо, он решил, что негоже капитану управлять одним из отрядов непосредственно самому и назначил Тригвассена вместо себя. Капитан Инголь казался Тригвассену странным человеком, назначение Тригвассена сержантом только убедило его в этом - он назначил зелёного новичка управлять целым отрядом. Тригвассен с каждым днём видел всё новые и новые поводы сомневаться в том, что их лидер - обычный человек. Аганна Смирит, подруга капитана, которую Тригвассен считал его любовницей, охраняла его палатку каждый раз, когда тот доставал синий флакон, шутливо называемый им "моя прелес-с-сть". Тригвассен не видел, что делает Разенет с жидкостью в флаконе, но, определённо, это было что-то требующее концентрации - иначе бы стража в виде Аганны не понадобилась.
Восточный Рубеж был перед самым носом. Нужно было дойти до Визмонта, горы, по которой проходит линия Рубежа, и повернуть там на запад, прямо в крепость Брил, небольшой город, но самый большой близ Рубежа, куда и направлялись Пожиратели Демонов. Гоуда, беседуя с сержантом Риккусом, разговор которых нечаянно подслушал Тригвассен, имел там какие-то дела, а после того, как он с ними разделается намеревался двинуться на запад к Анхорасту, крепости Братьев Стали, чтобы продать им одну редкую вещицу. Как понял из разговора Тригвассен, Братья собирали все артефакты, до которых могли дотянуться, соперничая с какой-то имперской гильдией.
На вечерних посиделках, после тяжёлого дня пути, солдаты рассказывали друг другу истории: о любимых, оставшихся дома или погибших в лапах демонов, о великих демонах, о великих героях, о городах и замках. Тригвассен многое узнавал о "старой гвардии" отряда, помогающей более молодым солдатам советами и помогающие обучиться искусству войны.
- А правда, что Жернов был инквизитором? - Один из новичков, набранных в отряд в Мыльном, спрашивал о больной теме сержанта Жернова - службы того у инквизитора, погибшего из-за глупости Жернова.
- Тщщ, ты чего, не слышал?!
- Можете не цыкать на него, я расскажу вам историю того инквизитора. - Жернов усмехнулся. Риккус, сидящий рядом, настороженно повернул голову в сторону сидящего рядом Жернова. - Это было как вчера, в году десятом, в месяце Короля к нам в деревню пришёл инквизитор Леон Соман, - Разенет при этом имени дрогнул: Жернов даже ничего не сказал, когда они были размещены в Кадисе под командованием Инзига Сомана. - Набравший детей-сирот, и меня в том числе, но я-то ребёнком уже не был - мне было уже шестнадцать, я держал свой молот одной рукой, правда, тогда он принадлежал орку, который везде следовал за инквизитором, видать, за золото работал на него. - Он указал на молот, стоящий у фургона, забитого доверху ящиками и бочками, полупустыми. - Инквизитор, значит, Леон охотился на демонопоклонников, культистов, поклоняющихся демонам или хаосу, которые своими ритуалами, кровавыми и грязными, призывают демонов в Енадаар, мир живых, там, где мы живём, из адов. Инквизитор взял меня и ещё пару ребят учиться охоте на демонов, но я был плохим учеником, не мог никак понять первичные принципы работы, за что инквизитор и двое моих братьев-сирот расплатились жизнью. - Жернов потёр глаза. Неужели слёзы? - В одном городе, Блисте, что в Альэрате, большом городишке на самой границе с Альпритивом, мы расследовали случаи каннибализма и нашли логово демонопоклонников. Там были женщины и дети, не говоря уже о мужчинах, и все перепачканы в крови. Я думал, они заставляли людей есть себе подобных, но, как оказалось позже, они все были одержимы, даже дети. Инквизитор сразу это понял, и приказал запереть их и сжечь, но я ослушался и попытался подойти к одному из детей, перепачканных в крови. - Жернов глубоко вздохнул. - Он меня укусил за одежду, я его оттолкнул. Но не успел отпрыгнуть далеко, поэтому мои братья кинулись мне на помощь, инквизитор и орк - тоже. Я убежал и схватил факел, но вернулся слишком поздно. Я сжёг здание, но, видимо, большинство одержимых успело убежать куда-то, криков не было. А потом на обугленных руинах я нашёл молот, и с тех пор я служу в Чёрном... в Пожирателях Демонов.
- Печальная история. - Тригвассен наклонился и попытался положить руку Жернову на плечо, но тот встал и ушёл. - Давайте что-нибудь весёленькое, что ли?
- В одном городке близ границы с Литаргией, жила была сестра одного вояки, который воевал двадцать пять лет вдали от дома, и слава богу, что вдали, война была ужасной и кровавой - вырезали целые города, чтобы те не бунтовали против оккупантов. - Риккус поморщился, будто представил эти картины из прошлого. - Брат души в ней не чаял. Но, когда он вернулся с войны, уставший, в дом их матери, она сказала, что мать оставила дом ей и только ей и прогнала вояку. С тех пор я и нанялся в Пожиратели Демонов.- Риккус встал и ушёл вслед Жернову.
- Это получается, что Пожиратели начинали в Империи? - Кто-то возмущённо прокричал на заднем кругу, появившемуся, пока сержанты рассказывали свои истории.
- Да, почему вы жили в Империи?
- Неужели это тот самый Чёрный Ветер?
Послышался шёпот со всех сторон, Тригвассен встал и попытался удержать тех от неверных выводов.
- Солдаты, не надо неверных выводов, мы все верим Разенету и не важно, против кого мы воюем...
- КАК ЭТО НЕ ВАЖНО?!
Крикун, здоровенный детина комплекции Жернова, вышел из толпы и попытался поднять Тригвассена за грудки, но тот оттолкнул здоровяка.
- Как это не важно? Мы сражаемся вместе с предателями и убийцами наших братьев, служащих в армии сейчас!
- Почему ты это говоришь? Они воевали за деньги, не за страну или кровь... - Тригвассен попытался сказать, но только всё испортил.
- За деньги воевали, значит? Грязные деньги-то! - Кто-то выкрикнул из толпы.
- Инголя надо наказать за такую его войну и грязные деньги!
- Да, да! - Согласилась толпа новичков.
- Пошли, ребята! - Здоровяк отодвинул Тригвассена и направился к палатке Разенета.
***
Аганна стояла у палатки Разенета и караулила его сон, в который он погружался после того, как принимал жидкость из флакона. Она знала, что он там сражается с фантазмами, которых она никогда не видела и не увидит, но верила в него, что он сможет победить в Игре, принципы которых Странник, нет, Зелёный Рыцарь рассказала гильдии, в том числе и Незаметному.
Она верила в то, что говорил ей Незаметный, добавляя в конце "любимая", фраза-детектор мыслей Незаметного. Он сообщал ей все события в гильдии с тех самых пор, когда она покинула гильдию. Перестановки в иерархии гильдии были значительными - Хирург бесследно исчёз, а Вампир штурмом взяла штаб-квартиру в Альпритиве, сделав себя новой главой гильдии. Сейчас идут чистки, но Незаметному не о чем волноваться - он слишком ценный, чтобы его можно было выбросить. Непонятна была судьба Хирурга - куда он делся перед решающим сражением с Вампиром, исчезнув прямо из кабинета? Незаметный не может его найти, а это значит что он умер или... умер, но по-другому.
В темноте нарисовалась шумная толпа, которая следовала к палатке Разенета, на что Аганна отреагировала быстро - достала арбалет и зарядила его, затем взяла в свободную руку длинный кинжал и встала в стойку, как будто готовилась к бою. Толпа всё приближалась, наконец стали различимы контуры разных солдат.
- Инголь, где ты? Почему ты не сказал, что ты предатель?
- Да, почему? Почему ты нас обманывал?
- Сместить Инголя и все дела! Мы не его личная армия!
- Да, да! - Толпа одобрительно взвыла.
На толпу из своих палаток грустно смотрели ветераны отряда, не раз и не два рисковавшие жизнью. Каждый отряд наёмников - личная армия их капитана, а тот, кто хочет чтобы это было не так - хочет занять место капитана. Такие предложения последовали сразу после.
- Выведи Инголя к нам, подстилка!
- Или мы сами его выведем!
- Пошли ребята!
Аганна спустила курок арбалета и пробила болтом ногу здоровяку, собиравшемуся кинуться на Аганну.
- Шлюха! Моя нога! Нога! - взвыл он.
- Что ты творишь! Он же свой!
- Те, кто хотят сместить капитана, мне не свои. - Аганна извернулась и перезарядила арбалет, не выпуская из руки длинного ножа.
- Ну и ладно, ребята. - Толпа испугалась сражаться с Аганной, многие видели её силу в боях с демонами, наравне с Разенетом уничтожающую тварей в одиночку.
- Давайте выберем нового капитана! Старый даже к нам не вышел, за него отдувалась его шлюха! Он нам не капитан!
Ветераны грустно смотрели вслед толпе, которая принялась избирать нового капитана.
***
Разенет проснулся раньше обычного. Его тело что-то беспокоило, и он понял что его беспокоило секундой позже. Это неестественный шум снаружи, будто орава орков перекрикивалась с другой такой же оравой. Он медленно поднялся и выполз из палатки. Аганна стояла перед ней в боевой позиции, сжимая в руках кинжал и арбалет.
- Аги, что произошло?
- Тебя пытались сместить.
Что? Что значит "сместить"? Разенет задумался. Неужели толпа прознала о прошлом отряда и так отреагировала? Новички совсем распоясались, выбирать из своих нового капитана, зелёного юнца без опыта. Что печалило Разенета, так это то, что они испортят доброе имя Пожирателей Демонов своими ртами, рассказав всему миру, что это Чёрный Ветер. Разенет чертыхнулся. Впрочем, это отличный тест на лояльность - если кто уйдёт, то он недостаточно подчинён капитану. Осталось только выйти к толпе и прогнать её вон, что Разенет, прихватив Зелёного Рыцаря, и сделал.
- Я обещаю, что мы будем заниматься только честными делами, охотясь на демонов и орков! - Обещал стоящий на столе человек в бригантине, почему-то надевший её.
- Глядите, вон капитан идёт!
- Идиот, он больше не капитан!
- Бывший капитан идёт!
Разенет встал в пяти метрах от ближайшего бунтаря и, громко крича, чтобы все слышали, сказал:
- Вы избираете себе нового капитана? Прекрасно, уходите, можете даже имя себе забрать, но чтобы вы убрались из лагеря сейчас же! - Разенет был серьёзен. - Если новички уйдут, нам, ветеранам, проверенным десятками битв, больше денег достанется!
- Ишь ты, о деньгах заговорил! Отберёт у нас кровные! Хватай его, ребята!
Разенет вытащил Рыцаря из ножен. Перекованный с добавлением всё той же грязной стали Агаэль стал Зелёным Рыцарем, потому что от старого клинка осталась только рукоять и гарда, весь остальной клинок съел взрыв того странного воина в повязке на глазах, чьё тело рассыпалось после смерти сероватым песком, до сих пор лежащий на месте сражения.
Первый нападающий попытался увернуться, но клинок достал его и протащил по промёрзлой весенней земле пару метров. Второй получил плоской гранью меча по зубам, выронив пару их изо рта и упав в грязную лужу. Третий потерял руку.
Когда толпа остановила напор, вокруг Разенета лежали десять человек и один стоял перед ним, поднявший руки вверх перед Разенетом, отходя назад.
- Он монстр, монстр!
- Десять человек уложил!
Оратор на столе отвернулся от лежавших на земле товарищах и, громко говоря, сказал:
- Ну и прекрасно! Пусть он и его ветераны заберут деньги, зато мы не калечим своих людей! Пошли ребят отсюда!
- Да, ну его!
- Пошли!
К утру последний из Пожирателей Демонов ушёл из отряда, оставив Чёрный Ветер в одиночестве ютиться в весеннем снег Рубежа.
Глава XXI
Восточный Рубеж был позади, и поредевший отряд, сбросивший две сотни новичков, больше половины отряда, вошёл в Брил. Торговец заплатил причитающееся Разенету и, поклонившись и получив поклон в ответ ушёл. В городе царила разруха и запустение - торговцы не могли пройти через центральную Паризию, про которую начали говорить, что оттуда не возвращаются. Одно было точно - кто-то всё же возвратился, раз пошли слухи о гефастах. Разенет сказал отряду - там им делать нечего, только погибнут ни за что, став пищей гефастов или драконов.
Разенет всё дольше и дольше времени проводил в синем аду, где он становился всё сильнее и сильнее, всё глубже впиваясь в ту реальность крепнущим день ото дня астральным телом. Оно не имело ничего общего с физическим телом, но Сталь считала этой силой, и Разенет вознамерился попросить у Стали взамен своего нового тела что-то дорогое себе, но слабо верил, что Сталь примет такую дань себе.
Аганна жила ради Разенета, гордясь своим положением первой помощницы. Она этого не говорила прямо, но неоднократно намекала.
Тригвассен жил ради себя, наслаждаясь жизнью воина и отдавал долг тому, кто спас его друзей, поэтому он сражался.
Риккус сражался потому, что по-другому не умел. Если бы сестра его не выгнала, даже если бы его выгнала не сестра - он бы не пошёл в Чёрный Ветер.
Жернов сражался из-за того же, из-за чего и Риккус - некуда идти. Они нашли друг друга.
А зачем сражался Разенет? Генерал мёртв и цели больше нет. Чтобы выжить? Погружённый в тяжёлые думы, он витал в синем аду и навещал то Сталь, то прогуливался по Садам и Равнинам, уничтожая демонов. Синий ад стал для него средством избежать ненужных вопросов.
Но всему хорошему приходит конец. Местный феодал нанял Пожирателей Демонов к себе на службу, чтобы они убили одного демона, а Чёрный Ветер - чтобы захватить вместе со своими собственными войсками замок западного соседа, погрязшего в войне с другим западным соседом. Разенет не задавал лишних вопросов - платят хорошо, контракт можно будет и продлить. Проблема была в том, что обе цели были одной, и отряды непременно встретятся.
***
Фон Гюгер, барон, нанявший оба отряда, рассчитывал с помощью самых прославленных отрядов среди крестьян захватить большую часть Паризии за короткое время, став первым объединителем земли разбойников и рыцарей. Для начала нужно было устранить Братьев Стали - орден рыцарей, распростёртых разноцветными лоскутами на востоке Паризии и собирающих какие-то артефакты. Они обладали и силой, и ресурсами, необходимыми фон Гюгеру, которые исчезли с разрывом торговых путей - редкий караван проходил через Восточный Рубеж, это скорее исключение, чем правило. Но для начала - мелкий сосед под боком, который одним своим существованием оскорблял барона. Но барон ещё не знал, что сосед подался в одержимые, впустив в себя того самого демона, и с помощью чернокнижия стал собирать демоническую армию.
***
Вместе с несколькими регулярными отрядами фон Гюгера и несколькими десятками крестьян-новобранцев, которым нечего было терять, Чёрный Ветер вновь двинулся в бой, сбросив алые цвета Пожирателей и заменив их старой чёрной спиралью на сером фоне. Их было две тысячи солдат - не так плохо для какого-то барона в Паризии, к тому же среди них были, как ни странно, орки, чьи семьи поселились в пределах владений барона, платя тому службой за спокойствие их семей. Командовать воинством, как ни странно для столь честолюбивого барона, назначил Разенета, о котором фон Гюгер был наслышан. Замок взять будет не просто - он стоит на холме, чтобы подойти к воротам придётся обогнуть его стены, а чтобы сделать осадную башню не хватало дерева вокруг. Нужно было что-нибудь срочно придумать.
В Разенете разыгрался азарт - как же ему захватить замок? Штурм на лестницах обречён на провал - стены на высоте десяти метров, очень высокие для такого маленького феода. Он несколько раз подходил с миром к замку, чтобы обсмотреть его, но в последний раз, поняв, наконец, что Разенет просто рассматривает замок, барон Мюнич приказал стрелять на поражение. Разенет благодаря своей удаче избежал всего того ливня стрел, что барон пустил по Разенету, так много, что барон испугался его, как будто увидев мессию во плоти.
Мюнич был известен в Паризии как один из многочисленных Рунных Рыцарей, ткущих заклинания и при этом владеющие мечами, турнирными пиками, глефами, алебардами или топорами как мастера. Замок, осаждаемый Разенетом в отсутствие армии, посланной сражаться с демонами, терроризирующими городок к югу от замка, был построен ещё прадедом нынешного владельца. Гарнизон был небольшим, не больше трёх сотен, но замок был сделан добротно. Глубоко в замке находился огромный запас провианта и колодец, благодаря чему замок продержится несколько лет, которых у Разенета не было. Здесь бы невероятно помог Мизгаэль, который бы разобрал стену магией, но он погиб, как и мечты Разенета.
Пушки отряд давным давно продал за деньги, чтобы купить провиант в одни из тёмных деньков отряда - когда они разбойничали в Конфедерации, так что разбивать стену было нечем... или было. Тут Разенет вспомнил про порох, целую телегу которого с собой возили регуляры барона.
Всё было просто - телега грузится порохом и посылается к воротам, выбивая их взрывом. Алхимические батареи помогут телеге доехать, а рунные взрыватели, которые умел делать Разенет, научившись у Мизгаэля, довершат картину. Однако это ещё не всё. При атаке с одного направления все силы врага сфокусируются на внешнем дворике крепости, уничтожив большую часть воинства барона, поэтому нужны были лестницы. В ход пошли редкие деревья вокруг, лучше была бы осадная башня, но без древесины ничего не попишешь.
Штурм начался спонтанно, в полдень, когда Разенет толкнул телегу в сторону ворот и взорвал их. Следующим шагом были несколько лестниц, которые во время взрыва, отвлёкшего внимание врага, были принесены солдатами, закреплённые к стене зубцами.
Разенет молча наблюдал за осадой, не выводя Чёрный Ветер в бой на случай, если осада не удастся. Аганна стояла рядом, разделяя напряжение Разенета. Тригвассен, как сержант Чёрного Ветра, был послан руководить штурмом, если что-то пойдёт не так. Наконец, прибыл посланник из штурмуемого замка.
- Капитан! - Сказал гонец от Тригвассена, запыхавшись. - Замок взят, но донжон держится.
- Отлично. Отдохни, мы скоро войдём в замок. - Разенет улыбнулся. Всё слишком легко. Надо осмотреть замок на наличие сюрпризов.
- Да, капитан.
Через час Разенет вошёл в замок и нашёл, что не так - всё в замке было изрисовано пентаграммами вызова, каждая стена и поверхность были помечены кругом силы.
- Это ловушка, все выходите из замка! - Прокричал Разенет, но опоздал: круги засветились зловещим красным, ставшим предвестником того, что вылезло из нарисованных белым мелом кругов.
Демоны набросились на отряды Разенета, живьём пожирая лёгкую добычу.
Отряд, скопившийся у лестниц понёс наибольшие потери - там стоял гомункул, визгливо орущий на солдат, деморализуя их. Чёрный Ветер, изучивший порядки многих демонов в бытность им Пожирателями Демонов, без особых усилий уничтожал демонов.
Рыцарь рассёк живот толстяка и вывалил внутренности из раздутой грудной клетки. Демон завизжал, из-за чего потерял голову, снесённую Зелёным Рыцарем. Следующей на очереди был гарпия, спикировавшая на Разенета, разрубленная напополам от головы до левой ноги, которая затем упала вниз во внутренний дворик. Разенет бросился на храмовника, одержимого доспеха, и разбил вдребезги кирасу, которой и являлся доспех, своим мечом, не знающим устали, и усиленный удачей, Сродством Стали.
***
Солдаты Мюнича забаррикадировались в цитадели, подперев двери скамейками, столами и стульями, всем, чем могли.
- Это конец, они вышибут двери и убьют нас. - Печально констатировал Отар.
- Белый флаг?
- Не поможет, мы нападали на переговорщика.
- Ну а вдруг.
Сзади подошёл Мюнич.
- Умрите достойно, сосунки! - Рявкнул он. - Вам выпала честь умереть за господина, так сделайте это достойно!
Мюнич не собирался умирать. Не теперь. Он за время осады изрисовал весь замок кругами силы, замкнутых на себе, и теперь он не погибнет. Не теперь. Демоны должны помочь ему схватить победу в руки. Они закроют выход из замка и уничтожат войска выскочки фон Гюгера, а затем он выйдет и прикажет им лечь к его ногам. Демоны определённо его послушают, ведь он призвал их, ведь это только выскочки из совета Братьев Стали не могут контролировать демонов. Слабаки.
- Солдаты, стройся! - Взревел Мюнич, когда двери в цитадель начали прогибаться, рассчитывая скормить демону своих солдат, обменять их на машину для убийства - хороший обмен.
В последующую минуту дверь была выбита и в зал донжона ввалился слабобронированный, в одной кирасе и поножах, черноволосый и черноглазый свисар, который тут же бросился на сэра Мюнича, успевшего только вытащить меч из ножен, не позволяя встать в хорошую позицию.
Клинки скрестились и высекли искры, упавшие на удачно упавший ковёр, тут же загоревшийся. Мюнич взревел от силы, его переполняющей - он съел одного сильного демона, и теперь мог без особых усилий держать в руках тяжеленный двуручный меч, доставшийся ему от отца, который использовал его так же, как и сын - съев демона. Этот совет ничего не знает о силе! Совсем ничего, даже не каплю! Всего лишь песчинку в безграничном океане песка!
Человек танцевал с Мюничем в бою, периодически скрещивая клинки или уклоняясь от взмахов. К удивлению Мюнича, клинок противника не сломался от первой же атаки, как это было всегда, а даже более того, сам затупил Адольфа.
- Из чего сделан твой меч? - Спросил Мюнич, отскочив назад. - Мой Адольф его не сломал, как он обычно делает.
- Зелёный Рыцарь сделан в память о человеке! Я - проводник его воли. - Взревел человек и подпрыгнул, собираясь рассечь Мюнича напополам.
- Хе, не получится! - Рявкнул Мюнич и заблокировал удар мечом, но тут же получив пинок в пах, послышался скрежет, с которым человек двинул Рыцаря назад, после чего он вставил свой меч в сердце ошарашенному Мюничу.
Мюнич почувствовал адскую боль, каждую его клетку наполнила боль, всё его существо говорило о боли.
А затем боль исчезла. Так же внезапно, как и появилась.
Он мотнул хвостом, на котором находились по бокам две отточенные так сильно, что волосок, упавший на лезвие, разрежется, пластины, но промахнулся по дерзкому человечишке, отпрыгнувшем в сторону, вытащив меч из груди Мюнича. Нет, его сердце не там.
-Тебе не убить меня, человек! - Неожиданно для себя с глухим демоническим голосом сказал Мюнич, или уже не Мюнич - он не знал этого.
Он ударил перед собой клешнёй, в которую превратилась левая рука, но промахнулся. Другой рукой, которая держала меч, он ударил в место, куда должен был приземлиться человек. Но он заблокировал меч, затем пробежал, разрезав сухожилия в руке Мюнича. Он вскричал и выронил меч, но двинул бесполезной теперь рукой человеку в бок, от чего тот кубарем полетел в каменную стену.
-Я убью тебя, убью!
Сверху послышался свист. Мюнич посмотрел на балкон над собой, с которым лестницей сообщался зал цитадели, в котором они находились. Там находился другой человек, пахнущий совсем по-другому, не как тот, что вломился в донжон на таране. Он был одет в зелёный плащ, порванный в нескольких местах и заплатанный в стольких же. Арбалет в руке второго выстрелил и попал в огромный красный нос Мюнича, внешне похожий голову рака, которых Мюнич ел на завтрак, а теперь сроднившийся с ними. Мюнич взвизгнул и кинул в нахала столом, стоящим неподалёку. Боль, все они приносили ему только боль, все! Самые преданные соратники предали, совет предал его, его леди предала его! Все - предатели!
Мюнич разогнался и ударил головой стену, из-за чего здание пошатнулась. Спину прорезала страшная боль, но Мюнич как будто не заметил этого - лишь ударил клешнёй туда, где секунду назад стоял свисар. В следующий момент он обернулся и увидел триединого Странника, парящую над каменным полом, который засветился тысячью красок, изменяясь как в калейдоскопе.
А в следующий момент Мюнич потерял голову, покатившуюся по полу в сторону завала, которым забаррикадировали дверь.
***
- Он не умер? - Вскричал Тригвассен, следивший за битвой сквозь обломки дверей, пробитых тараном.
Монстр потерял голову, но тут же отрастил ещё одну, а правая рука, в которой он раньше держал меч, выросла в размерах, а пальцы срослись в гигантскую клешню, больше левой в несколько раз.
- Аги, целься в глаза, а я поищу сердце! - Крикнул в воздух Разенет, боясь обернуться и пропустить атаку огромного членистоногого.
Монстр бился в конвульсиях, размахивая клешнями, а Разенет двигался вокруг монстра на небольшой дистанции, достаточной для того, чтобы успеть отпрыгнуть от удара клешни. Наконец, монстр перестал содрогаться и из головы вылезли маленькие чёрные глазки на тонких трубочках; изо рта чудища начала капать слюна, дымящаяся на камне под монстром. Ракообразное, назвать это Мюничем было невозможно, бросилось на Разенета и щёлкнуло клешнёй под ним, подпрыгнувшим и приземлившимся на сочленении конечности и туловища, куда Разенет сразу же воткнул Рыцаря, хоть ненадолго причиняя монстру боль и лишая того одной клешни. Увернувшись от второй клешни, щёлкнувшей над головой, Разенет прыгнул на спину чудищу и воткнул меч глубоко в неё. Тем временем к воротам подобрался Риккус с тяжёлым осадным арбалетом и несколько его подручных солдат.
Болты глубоко въелись в голову и шею монстра, из-за чего он забился в боли быстрой регенерации, и Разенет получил шанс найти сердце, которое оказалось в хвосте, похожем на створчатого моллюска; Разенет не упустил этот шанс, вырезав сердце из хвоста и лишив монстра крови, полностью вылившейся через отверстие.
***
Фон Гюгер жадно потирал руки - он выиграл в битве, пусть и через знаменитый отряд, но выиграл. Они могут забрать славу себе - она его не волнует, но земли - не тронь. Следующей целью был северный сосед, который заперся в замке, осаждаемой орками; на самого фон Гюгера орки не нападают - слишком много своих живёт у него в подданстве в равных правах с людьми. Орки ценят равенство и братство.
Северный сосед, барон Евнай, был давним соперником семьи фон Гюгеров, он знал ещё его дедушку в молодых годах. Евнай давно впал в маразм, но его внуки бьются между собой за права на баронство, права, которые фон Гюгер собрался забрать себе. Он не опасался, что другие страны расценят его как угрозу миру - он освобождал земли соседей от грязных лап демонопоклонников и орков, точнее, орды орков, поскольку орки мирно жили и в пределах его баронства, которое он собирался назвать королевством Гюгерия после присоединения северного соседа Евная.
С такими мыслями он сидел на своём троне в тронном зале крепости Гюгер, основанной его прапрадедом, великим Оттосом фон Гюгером. Перед ним в учтивом поклоне склонился Разенет Инголь и его первый помощник Аганна Смирит, также склонившая голову, правда, чуть выше, чем её капитан, показывая свою независимость от решений Разенета, принимая его приказы только потому, что ей это выгодно.
- Инголь, я желаю продлить наше сотрудничество. Вы выполнили задание за рекордно короткое время, и я не вижу причин не нанять вас на новое задание. - Фон Гюгер протянул правую руку вперёд. - А ещё лучше - давайте заключим контракт, нанимающий вас на определённое время, скажем, год. - Он сделал паузу, позволяя Инголю обдумать детали сделки. - Ну так каков ваш ответ, господин Инголь, капитан Чёрного Ветра?
- Я согласен на контракт на полгода, если вы заплатите впятеро больше, чем за прошлое задание. Половина авансом, мне нужно раздавать жалование.
Брови барона взметнулись вверх.
- Вы тратите столько денег на себя?
- Нет, это вы можете тратить деньги ваших людей на себя. - Разенет дерзко улыбнулся барону в лицо. - Я большую часть денег трачу на их экипировку и припасы. Припасы и экипировку вы дадите сами, ведь так? - Разенет не дал барону сказать, было открывшему рот. - Значит, мне нужно только раздавать им жалование. По рукам?
- Вы ходите по опасному пути, капитан. - Барон прищурился. - Но я согласен. Слуга, контракт!
- Нет надобности в слуге, я уже подготовил контракт и имел смелость вписать ваше имя в поле наниматель. - Сказал Разенет, доставая из сумки свиток и подходя к трону, уже взойдя на ступени, что заставил стражников подбежать и воспрепятствовать Разенету дальшейший подъём по ступеням. - Нужна только ваша подпись.
- Слуга, чернила и перо. - Барон улыбнулся наглому капитану. - Стражи, отставить.
- Есть, мой сюзерен.
- Прошу вас, Инголь, быть учтивее в присутствии других людей, они могут неверно понять.
- Я не лицемер, чтобы вести себя по-разному при людях и без них.
- Вот как? - Барон сделал серьёзное лицо, размышляя, оскорбил ли Разенет его или нет.
Глава XXI
Государство фон Гюгера быстро набирало силу. Кажется, что ещё вчера войска воевали над замком, сейчас же донжон замка пал: подняли герб сера фон Гюгера высоко над колокольней одного из монастырей ордена Братьев. В отличие от фон Гюгера, опасающегося проклятий со стороны Братьев Стали, Разенет не скрывался от них и шёл напролом к своей цели, по пути снося ветхие домишки более слабых, осевших на месте, как когда-то первые спустившиеся с гор варвары-люди взяли гномью крепость Гром и провозгласили своего лидера, Шарнимагна первым королём людей, Громовым Королём, ознаменовав новую эру в истории мира - эру людей.
Фон Гюгер прекрасно разбирался в хитросплетениях отношений разных баронов к друг другу и использовал это знание так, что пойдя войной на страну виноватой оказывалась как раз именно эта страна: на неё напали орки, демонопоклонники осадили замок или крысолюды украли реликвию, хранившуюся в замке столетие или два.
Пара лоскутов нового королевства на западе от исконного домена барона были отданы бароном своим доверенным людям за службу, затем барон постановил, что новоиспечённым властителям замков надлежало привести с собой на новую войну фон Гюгера боеспособный отряд из трёх сотен человек минимум, что и было сделано новыми феодалами.
***
Барон Евнай с напряжением вглядывался за стены, на горизонт вдалеке. Орки, которых вчетверо больше самой большой армии, которую мог собрать Евнай, окружили его замок кольцом и пируют на костях крестьян, пойманных вокруг замка. Евнай даже подумать боялся, что сделают с ним орки за то, что тот укрыл в замке нескольких крестьян, за которыми гнались орки.
Помощи было ждать неоткуда. Евнай был готов отдать душу, но кто из магов примет её, если грядущее этой души настолько печально? Только дорогую судьбу можно обменять на силу.
Но помощь пришла. Точнее, пришли завоеватели, но они хотя бы не едят пойманных крестьян, зажарив их на вертеле. Быстрой атакой передовой отряд с черно-белой воронкой на знамени разметал орков, вклинившись в глубину стойбища, затем подоспели другие отряды и укрепились на пригорке, по которому была направлена атака на орков. Затем ливень стрел обрушился с небес на забегавших по лагерю орков, многие из которых попадали в грязь, пробитые насквозь стрелами.
Но Евнай рано радовался: отряд пришёл спасти земли Евная не только от орков, но и от бывшего хозяина. Внезапная атака отпугнула орков от замка, но за спасение жизни дерзкий генерал "союзника" требовал передать во владение его нанимателя, что бы это ни значило, все земли Евная, на что он не мог согласиться. Эти земли передаются второе столетие от отца к сыну в роду Евная, он не мог и не имел права отдать их. Тогда Инголь, так звали генерала подошедшей армии, осадил замок, уже полгода мучимый орками. Еды оставалось не более чем на пару месяцев, затем начнётся голод. Но Евнай не мог сдать замок своих предков, даже если бы очень захотел - проклятие ляжет на него и на его сыновей, которые обучаются сейчас в одном из монастырей-крепостях Братьев Стали, бесконечным количеством лоскутов раскинувшихся на политической карте. Ближайший их замок был в двух днях пути на запад, но это мало поможет ему; ему была нужна армия хотя бы такого же размера, что и у осаждавших, тогда у него появлялся шанс снять осаду и прогнать шавок фон Гюгера прочь, туда, откуда они и пришли.
Но такой армии у него не было. Тогда он кое-что придумал, что очень сильно озадачит фон Гюгера. Он отдастся в подданство Братьев Стали, отдав им замок и перейдя под их защиту, из-за чего фон Гюгер будет обязан отступить если он не желает воевать с могущественным орденом.
Но фон Гюгер оказался не промах. Он хотел и мог воевать с орденом. На откуда-то взявшееся огромное количество золота фон Гюгер нанимал всё больше и больше наёмников, которых он отдавал своему генералу - Разенету Инголю, о котором Евнаю было известно очень мало: что тот был раньше на службе у Империи, потом охотился на демонов в Конфедерации, потом пошёл в обход центральной Паризии на север, где сейчас и воюет за фон Гюгера.
Евнай подписался под своим предложением перейти в подданство Братьям Стали и запечатал свиток своей печатью, затем снарядил гигантского орла в своей совятне, находившейся в одной из башен замка. Лучше было потерять независимость, но передать замок сыновьям, чем потерять всё. Меньшее зло.
Теперь оставалось только ждать и надеяться, что новый командир, заменивший на посту орка, не додумается до чего-нибудь.
***
- Магистр Оман! - Нибелаг подбежал к своему учителю и наставнику. - Вас вызывает совет, они сказали мне найти вас. Что-то важное случилось у Восточного Рубежа, но мне не сказали что.
- Молодец, Нибелаг. Как ты узнал, что я буду здесь? - Оман пару часов назад спустился из монастыря вниз, в город, и направился в бани, где он наслаждался временным миром, установленным между гефастами и орденом Братьев Стали. - Неужели мой ученик превзошёл меня? Я никогда не мог найти своего учителя.
Нибелаг улыбнулся в ответ на реплику своего наставника.
- Магистр, можно мне сопроводить вас на вашем пути к совету?
- Нибелаг, хоть ты и нашёл меня, но ты не стал достаточно силён, чтобы совет признал тебя достойным имени Братьёв Стали. - Магистр улыбнулся. - Но ты можешь сопроводить меня в монастырь, где я открою и выпью с тобой бутыль вина, ведь ты нашёл меня там, где никто не стал бы даже искать.
- Я знаю эту уловку, учитель. - Улыбка стёрлась с лица Нибелага. - Кто-то шёпотом переговаривался, что орёл Евная с Восточного Рубежа принёс дурные вести. Он ведь не мог сдать замок оркам?
- Орки загнали его в замок. Если ему никто не поможет его зажарят на костре и съедят орки. Наверно. - Магистр улыбнулся ученику, но он чувствовал, что от него утекает какая-то мелочь, связанная с фон Гюгером, значительно расширившим свои владения за последние полгода.
Магистр сопоставил в голове факты и серьёзно задумался, встав как вкопанный на середине дороги.
- Но можем ли мы спасти его? - Наконец прервал молчание Нибелаг.
- Нет, сын мой. - Оман посмотрел в лицо своему ученику и встал двинулся дальше по дороге, наконец вспомнив о своём направлении. - Все наши силы сосредоточены на северо-западе - эти гефасты самые сильные противники, с которыми сталкивался орден. Я даже не уверен, что мы сможем защитить земли членов ордена, не то что спасти людей, которых превратили в рабов драконы.
- Всё действительно так плохо, магистр?
- Всё ещё хуже. Драконы всё прибывают. И они требуют нового дома среди крестьян. Они считают их своей законной собственностью как изначальные жители Паризии. - Магистр тяжело вздохнул, вспомнив страшные картины этой короткой войны. - Они зовут её Бейликом, Наместничеством.
- Но откуда они летят, как?..
- Никто из нас не знает этого. - Оман улыбнулся своему ученику, двигаясь в сторону предбанника.- Но не нужно паниковать, гефасты ещё далеко отсюда, наслаждайся жизнью, подыщи себе невесту, женись и заведи детишек.
- И эту уловку я знаю, магистр. - Нибелаг улыбнулся.
- Всё-то ты знаешь. - Магистр снял халат и медленно оделся сначала в трусы и лёгкие тканевые штаны и рубашку, а затем в робу Брата Стали, высшего круга ордена, выше которого только сам Совет.
- И эту уловку, магистр. - Ученик улыбнулся.
- Молодец, нет, правда. Человек должен уметь умерять свою гордость, а доверчивость вообще стоило бы добавить в смертные грехи.
- Вы так думаете?
- Конечно, сын мой.
Они вышли из здания с открытой крышей, в котором находилась баня, и направились сначала на главную улицу, а по ней в сторону замка на вершине холма. Замок выглядел плоско, но у него были солидные стены и замковые ворота, донжон возвышалась над стенами на десяток метров, одна из башен сияла со своей крыши серебряным Кольцом - символом ордена.
- Нибелаг, я хочу спросить у тебя кое-что. - Оман прислушался к звукам оживлённого города - один из караванов прорвался сквозь центр Паризии почти невредимым. Чудо, не иначе. - Что бы ты выбрал - родного брата или брата-монаха?
- Родного брата. - Без раздумий сказал Нибелаг. - Кровь важнее любых других уз.
- А я бы монаха. - Оман устало посмотрел в глаза своего ученика. - Мой брат был плохим человеком.
- А что с ним случилось?
- Он умер полгода назад, неся службу у Евная. Ему глотку пламенеющим мечом перерезали. Истёк кровью и умер.
- Соболезную, магистр.
- Я тоже. - Магистр оглянулся в поисках стражников, на которых тут же указал пальцем. - Жди меня у стражников, можешь поболтать с ними, но не разболтай лишнего.
- Да, учитель.
Пройдя сквозь ворота монастыря, Оман направился по лестнице вверх до третьего пролёта; зал Совета располагался там. Зал был уставлен статуями у стен, изображающих различных богов разных пантеонов, которые, как думали в Братстве, действительно существовали, а не были выдуманы. Всюду были развешаны свечи в подсвечниках, люстра также висела под потолком, освещённая со всех сторон свечами. Зал был ярко освещён, свет отражался от множества гладких поверхностей - от позолоченных статуй по бокам зала до серебряных подсвечников и люстры. В другом конце зала находился длинный стол, за которым восседали четверо из совета. В несколько рядов перед столом стояли скамейки, на одной из которых, склонившись перед статуей Диорхеса, о чём-то молил один из жрецов Совета.
- О чём молишь, Осмай? - Спросил Оман.
- Об удаче в пути. Мне подобрали новую ученицу, я должен отправиться в путь и обучить её ремеслу ордена. - Не отрываясь от статуи, сказал магистр Осмай.
- Ученицу? Ту, которая...
- Да. Её руки... это интересно. - Осмай повернул голову и смерил Омана оценивающим взглядом, как будто никогда раньше его не видел. - От тебя пахнет духами. Неужто... женщины?
- Что ты, просто баня. - Оман улыбнулся. - Не знаешь, почему меня вызвали?
- Прилетел орёл от Евная. Фон Гюгер с Восточного Рубежа осадил его крепость.
- Гюгеру мало той земли, что он завоевал у Мюнича? - Оман, сдвинув брови, с раздражением в голосе сказал. - Мы видим нового Бернаса.
- Надеюсь, мы сможем справиться с ним так же, как и с Бернасом.
- Будем надеяться. - Оман поклонился и получил поклон в ответ, а затем направился к Совету, сев перед Четырьмя на колени и откинув капюшон робы.
- Брат Оман прибыл. - Сказал один из четырёх, предвещая то, что скажет Оман.
- Встань, брат. У нас есть задание для тебя. - Сказал Пиромант.
- Оно связано с фон Гюгером? - Спросил Оман.
- Да, брат. Мы назначаем тебя командиром армии, которую мы соберём и пошлём на помощь Евнаю. Там ты будешь следовать по своим решениям, но ты в пути будешь продолжать учить Нибелага. Теперь иди. - Брезгливо, будто стряхивая с пальцев слова, боясь запачкаться, сказал Старик.
- Да, господин. - Оман встал и брезгливо отряхнул полы платья, будто стирая капли с рук Старика, затем вышел из цитадели, быстро спустившись по лестницам вниз.
- Нибелаг, подойди.
- Магистр?
- Ты будешь сопровождать меня на пути к Евнаю. - Оман сделал паузу, чтобы ученик оценил услышанное. - Ты будешь учиться на войне.
- То есть то, что сказали про Евная, правда?
- Похоже на то.
- Неужели орки настолько серьёзные, что пришлось послать войска ордена, чтобы сдержать их? - Нибелаг вопросительно посмотрел на Омана, сложив руки перед собой.
- Это не из-за орков. - Оман посмотрел на стражников Серебряного Кольца, стоящих с алебардами в руках перед дверьми монастыря, из которого он недавно вышел. - Люди страшнее любого орка, любой другой напасти.
***
Разенет стоял на ящике, взобравшись туда, чтобы осмотреть замок с лучшей позиции. Замок был маленьким, с несколькими зданиями во дворике. Стена по меркам других замков была невысокая - пять метров в высоту, скорее защищающая от штурма, чем от стрел и прочих метательных и стрелковых оружий. Разенет наконец-то получил возможность использовать пушки, с самой Кадисы он мечтал выстрелить из них, но не складывалось: став предателем, ему пришлось продать купленные с большим трудом пушки по дешёвке какому-то городишку.
Сейчас же замок был как на ладони для Разенета, стоящего на холме на некотором отдалении от замка. Он расставил здесь свои дюжину пушек, отлитых из невесть откуда взявшегося у фон Гюгера металла. Артиллеристов в армии барона не было, поэтому Разенет действовал по интуиции, делая пробные выстрелы по крепости. Достаточно пристрелявшись вместе с солдатами, он приказал стрелять по ближней к ним угловой башне, полагая, что это слабое место крепости - каменные кирпичи, складывающие её, были кривыми, что Разенет заметил разведывая укрепления крепости любимым им способом - с белым флагом в руке, нагло трогая стены и убегая при первых признаках того, что противник разгадал его план.
Несколько ядер попали в основание башни, дрогнувшей и закачавшейся из-за попаданий. Разенет рассчитывал, что башня будет разрушена через несколько дней беспрерывной пальбы, поэтому он приказал солдатам расслабиться и спать сколько влезет, отдыхая перед тяжёлой битвой с ветеранами Евная. Сам фон Гюгер опасался его - он сказал Разенету, что Евнай может присягнуть на верность ордену Братьев Стали, поэтому нельзя выпускать никаких гонцов из крепости. Разенет чувствовал, что что-то не так с замком, но не понял пока что.
Через два дня к вечеру башня от удара ядра в основание зашаталась, камни, складывающие её, провалились вовнутрь и башня упала вперёд, открывая большую дыру меж стен крепости. Разенет протрубил атаку и возглавил её со своим отрядом - здесь требовалась поддержка со стороны генерала, так как внутри замка были значительные силы.
Внутренний двор пал быстро - здесь было не больше двух десятков солдат, большинство было на стенах или в цитадели. Сквозь брешь в стене нескончаемым потоком шли солдаты, разношёрстной массой наполнявшей двор. Несколько ручейков взбежали вверх по лестнице на стену, другие солдаты притащили большое бревно-таран к вратам цитадели и принялись их выбивать.
Через час всё было кончено - крепость пала под штурмом. Евнай погиб в бою, его сын, Еун, сдался в плен. Запасов в крепости было ещё достаточно на пару месяцев осады, что было бы губительно для армии Разенета - пришло донесение от фон Гюгера, что необходимо укрепиться во взятой крепости, потому что орки собрали новую орду и двинулись в сторону замка. Пленников бросили в темницу замка, оказавшейся весьма просторной для замка таких маленьких размеров. Разенет послал фон Гюгеру посла, который должен был описать ситуацию и спросить дальнейших указаний.
После небольшого праздника в честь победы, потратив на него гарнизонный провиант, Разенет укрепил разбросанными перед замкам камнями стены и брёвнами из деревьев в лесу неподалёку, он наскоро соорудил баррикады, закрывшие собой брешь в стенах. Затем он приказал укрепить ворота, спрятать пушки в замке и сложить камни в пирамиды перед катапультой, приказ на сооружение которой отдал Разенет и сам же внимательно следивший за её созданием. Также были забаррикадированы каменные лестницы на стены и заменены на деревянные, вызвав некоторое беспокойство среди солдат, начавших подозревать Разенета в том, что он хочет впустить орков вовнутрь крепости и перестрелять со стен.
Когда все приготовления были готовы, Разенет разместил следующие детали своего плана, незаметного для обычных солдат - их погибнет множество, половина из всего числа, пяти тысяч, набранных фон Гюгером из своих деревень и городков, во время исполнения плана. Произнёсши благодарственную речь солдатам, которых он благодарил в воинском духе, смелости и удаче, солдаты были отпущены отдыхать, как тогда, перед штурмом замка Евная.
Следующий день начался с того, что прибыл посол орков с белым флагом и попросил привести Евная, столь подло снявшего осаду с крепости большим числом солдат, чем осаждающая армия, поэтому орки привели ещё пять тысяч солдат. Разенет отказал, добавив, что Евнай давно мёртв и орки могут валить на все четыре стороны, что разъярило посла. План Разенета пришёл в действие - орки начали штурм, который Разенет был обязан выиграть любой ценой.
Орки кинулись на баррикады, стоящие вместо башни, но были откинуты шквалом стрел и арбалетных болтов, навалив гору трупов перед баррикадами. По горе трупов лезли всё новые орки, в конце концов пробившись через баррикады. Следующая линия обороны - забаррикадированные лестницы и проходы в цитадель, так же подверглись нескончаемому потоку орков. Разенет разместил по стрелку у каждого окна цитадели, на каждом балконе и на каждой башне, все деревянные лестницы, используемые для перемещения вверх и вниз по стенам вместо забаррикадированных каменных, были затащены наверх. Но орки находили способ протиснуться между баррикадами и подтянуться наверх, но стрелки, попавшие в ситуацию сгоревших сзади кораблей, тут же сбрасывали их вниз, на их собратьев внизу. Поток орков всё не спадал, были уже вырезаны все защитники стен и орки вломились в донжон, предпоследнюю линию обороны, на которую Разенет рассчитывал больше всего - здесь было хорошее место для обстрела: во входящих в цитадель можно было стрелять почти с любой точки. Всех, кроме своего отряда, мечников и копейщиков он разместил как защитников для лучников, чтобы, в случае чего, они могли защитить самую важную часть защитников крепости от орков. Также за пехотинцами он разместил пару пушек, стреляющих залпом по приближающемуся противнику, правда, разбивая баррикады, с таким трудом сооружённые.
Наконец, орки вырезали всех стрелков на первом этаже цитадели, но всё так же ломились и ломились вверх по забаррикадированным лестницам, до последней линии обороны, крыши цитадели, осталось от силы минут двадцать. И Разенет привёл в действие задуманное - он взорвал заряды, спрятанных под камнями замка, уничтожив три четверти выживших орков - не более двух тысяч, оставив пять сотен орков против двух с половиной тысяч людей - безоговорочная победа. Остатки орков, заслышав взрывы, лишь сильнее рассердились, но в конце концов всё же были уничтожены превосходящими силами, выбивших их и из замка Евная, и из их небольшого лагеря снаружи, где был схвачен очередной князь орков.
Разенет показательно насадил его голову на копьё и приказал окропить кровью, стекающей из головы, восточную границу баронства Евная, показывая, что орки больше не посмеют напасть на людей баронства, перешедшего к Стальному Трону фон Гюгера.
***
Оман вёл свои четыре тысячи отборных храмовников ордена через леса Билендейла, маленького королевства в Паризии, растянувшегося на четыре замка и пару городов. Ему требовалось как можно скорее поймать и убить армию, взявшую замок Евная штурмом, о чём доложил, послав ещё одного орла, сам Евнай перед самоубийством.
Если кто-то взял замок Евная штурмом, то ему очень повезло - множество орков пытались сделать это, но всегда терпели неудачу, слишком хорошие защитники всегда были у Евная.
Нибелаг шёл рядом, закованный в тяжёлые доспехи для тренировки выносливости, при этом неся алебарду, меч и несколько гранат в мешке. Оман хотел дать ему ещё и свои оружие и доспехи, но передумал в последний момент - слишком большие нагрузки для нетренированного юнца могу оказаться смертельными.
Оман пришёл как раз вовремя - орки штурмуют замок, за чем наблюдал Оман со старой стоянки находящихся сейчас в замке солдат фон Гюгера. Тактика была ясна Оману - заманить как можно больше орков внутрь и взорвать множеством бочек с порохом. Когда последние орки выбежали из замка, Оман протрубил атаку.
***
Барон фон Гюгер никогда не испытывал недостатка в металле - его Дар, Золотая Рука, позволял создать любое количество металла, имея достаточно времени, как и из воздуха, точнее, из воды в воздухе, так и из земли. Золото, серебро, железо - всё что угодно. Мифрил и адамантий, к сожалению, он создать не мог - хоть они и казались ему металлами, они не появлялись, что бы он не делал.
Сейчас его способность была сильна, как никогда прежде. Почему-то она стала приносить всё больше и больше ресурсов, из которых он отливал всё больше и больше пушек, покупал всё больше и больше наёмников и оплачивал всё больше и больше деревень под орков-переселенцев, которых фон Гюгер хотел использовать для реформированной армии своего королевства - Гюгерии.
Он узнал о том, что орден послал армию, только на рассвете того дня, когда Разенет взял крепость. Ни один скороход не успеет туда вовремя, поэтому барон лихорадочно собрал свою тысячную гвардейскую армию и приказал сообщить всем остальным отрядам догнать его у замка Евная.
Три дня пути и они на месте - на холме стоит примерно тысяча солдат, значит три вошли в замок. Молясь, чтобы его пять тысяч, поредевших после штурма орков, как подсчитал он, на треть, он приказал двигаться на холм. Враг слишком поздно заметил подходящий к нему отряд, и ему пришлось сразу сражаться вплотную, в чём у храмовников Братьев Стали было преимущество - они закованы в броню, которую не пробьёшь мечом, из-за чего приходилось использовать клювы и колоть в слабые места доспехов - шею и в места сочленения доспехов между собой. Простой удар по голове тоже помогал.
Фон Гюгеру удалось добиться отступления штурмующих замок отрядов, после чего отступил на холм поблизости, где он занял выжидающую позицию. Он потерял где-то две сотни человек против сотни у них, но это не очень важно: они не нападут, пока есть возможность атаки с тыла, по крайней мере, не оставив один отряд оборонять спину другому отряду.
Из замка к нему вышел Инголь и Смирит с белым флагом, чтобы их ненароком не подстрелили ни свои, ни чужие. Оба поклонились вышедшему к ним закованному в броню барону.
- Барон, вы как никогда вовремя. Они нас почти достали - мы только что отбили орду орков примерно такого же размера, как и мы, пришлось разменять половину армии на них, а тут ещё и пришли они и бросились штурмовать. - Инголь улыбнулся. - Мы держали их страхом перед пушками - поставили пушки прямо за дверями так, что выпущенное из пушки ядро бы переломало все кости первому вышедшему из-за косяка.
- Вы разменяли ПОЛОВИНУ? - Барон был взбешён. Он рассчитывал, что Инголь сможет потерять лишь треть, убив всех орков. - Как вы потеряли половину, Инголь? У меня люди не на деревьях растут.
- Тысяча извинений, барон. - Инголь вновь поклонился. - Я не рассчитал и уничтожил башню, как вы видите. - Он указал, выпрямившись, пальцем на замок. - Когда я понял свою ошибку, башни уже не было. Слишком широкая брешь в обороне.
Барон обдумал всё и решил, что может простить незначительную ошибку. Но он не забудет её Инголю, если она повторится - регулярные войска сложно пополнять во время войны.
Он оставил Инголя у себя, чтобы ближе к вечеру выйти с белым флагом и переговорить с командиром врага. Барон решил отговорить орден нападать, пока что, на него, так как барону нужно было собрать силы в кулак, для начала, сейчас же они были разбросаны по обоим баронствам в нескольких городках и в двух замках - фон Гюгера и Мюнича.
Смирит замахала длинным шестом с закреплённой на ней белой материей примерно ровно между трёх армий, близко к замку, призывая послать парламентёров, желательно самого командира врага. Тот вышел вместе со своим учеником.
Они медленно, с достоинством, подошли в сопровождении двух гвардейцев ордена - солдат Серебряного Кольца, закованных в покрашенных в синий и красный латах. Ученик стоял по правую руку от магистра, командующего отрядом, держа в руках несколько свитков. Одеты они были в кирасы поверх голубых роб, со специальным наплечником на правом плече, в обитых железом перчатках и сапогах. Голени также были защищены, как и локти - специальными щитками с гербом баронства, в которых их рекрутировали.
- Барон фон Гюгер, я полагаю. - Магистр неглубоко поклонился. - Это честь мне видеть вас, моего противника, вживую, не как голову на копье или повешенного.
- Я бы не считал это честью, ведь скоро, после переговоров, если вы не примете мои условия, вы окажетесь там, где вы сказали. - Барон поклонился в ответ, сказав с желчью в голосе.
- Понятно. - Магистр подошёл на несколько шагов и протянул руку Инголю. - Я польщён вашей тактикой и любовью к солдатам.
- Не стоит, не стоит, это мой долг. - Инголь улыбнулся и пожал руку магистру. Барон знал, что ошибка Инголя стоила тому множества солдат и надеялся, что славу Инголя он сможет затмить своими управленческими навыками, а также Даром, который может принести его стране баснословное процветание. - Лучше скажите, почему вы сами не возглавили атаку на занятый мной замок?
- Моё имя Оман, а ваше?
- Разенет. Разенет Инголь. - Он сделал улыбку ещё шире. Это имя известно почти всем государям Паризии как предатель, но барон нанял его, не веря в предрассудки. - Очень приятно познакомиться, Оман.
- Барон. - Оман отошёл от Инголя на несколько шагов назад и посмотрел на фон Гюгера. - Мой ученик подготовил договор, который оговаривает пределы вашей агрессии и территории. - Он вытянул руку, видимо, ожидая что ученик положит в неё свиток. Не дождавшись, он приказал ему дать свиток. -Нибелаг, давай договор.
- Д-да, магистр.
- Подпишите здесь, здесь и здесь, и наша договорённость выступит у нас на ладонях. - Оман улыбнулся.
- А теперь мои условия договора: вы уходите и позволяете мне вмешиваться в дела всех баронств Восточного Рубежа и примыкающих к ним баронств восточной Паризии.
- Такой договор не будет подписан ни одним здравомыслящим политиком.
- Вы объявляете войну мне, беспричинно напав на меня? - Барон ухмыльнулся, хлопнув в ладоши. - Вы понимаете, что этим настроите против себя всех соседей?
- Соседи одобряют нашу политику. - Неуверенно проговорил магистр Оман. Его ученик, Нибелаг рассматривал лица фон Гюгера, Инголя и госпожи Смирит.
- Как бы не так. - Барон качнул головой. - Ваши соседи боятся вас, но никак не уважают. Это всем известно. Кроме вас, очевидно.
- Я не уполномочен вести разговоры о политике, фон Гюгер. - Оман занервничал; видимо, ему было приказано заставить барона подписать договор на их условиях. - У вас есть два выхода - либо вы подписываете документ, либо встречаете последствия своего решения. Третьего не дано.
- Второе, но я сомневаюсь, что вы что-то сможете сделать. - Улыбнулся барон, сложив руки на груди.
-Ч то ж, в таком случае разрешите откланяться. - Оман поклонился барону. - Инголь. - Поклонился Инголю.
- Магистр. - Все трое поклонились в ответ.
Следующий день был весь как на иголках: три армии стояли и бездействовали друг друга на глазах. Хоть у Братьев Стали и было большее и лучше вооружённое войско, магистр не недооценивал тактику, как термы или орки. Он не хотел подставлять спину под удар. Барон и Инголь же не могли пройти друг до друга, так как проходу помешала бы армия ордена, которая стала стрелять даже в людей с белым флагом, шныряющих между двумя армиями.
В такой патовой ситуации они простояли ещё пару дней, пока на помощь к барону не пришли два отряда по тысяче человек, образуя в общей сложности с защитниками замка более пяти тысяч человек. Инголь как раз закончил постройку новых баррикад, а значит, что всё было готово к атаке.
У барона было секретное оружие, которое солдаты по частям перенесли в мешках, собрав их перед боем за несколько часов. Големы. Сорок штук. Механизмы, самоуправляемые мозгами из тысяч шестерёнок в три метра ростом, способные нанести достаточные повреждения любому противнику. Они могли использовать любое оружие, но предпочитали двуручные или сделанные под них мечи-ятаганы и большой башенный щит.
Барон поставил всех големов в два ряда перед войсками с большей дистанцией между ними, чем между обычными солдатами - големы были больше людей в полтора раза и броня у них была крепче человеческой в три раза, если не больше. Каждый голем делался из специального металла, смеси золота, серебра и меди, в правильных пропорциях смешанные и зачарованные. Такой металл назывался алхимической батареей, на которых через специальные механизмы приводились в движение столь распространённые обозы и дилижансы с каретами. Големы же полностью делались из этого сплава, иногда покрываемые сверху тяжёлыми доспехами из стали или мифрила.
Барон протрубил в рог и вся масса его солдат двинулась в атаку. С другой стороны поля послышался крик "В атаку!" и отряды врага также бросились в бой. Големы приняли на себя основной удар храмовников, затем перевёрнутых пробежавшими между големами пехотинцами. Не сговариваясь с бароном, Инголь напал сзади на армию врага, когда тот, уверовав в победу, прошёл слишком далеко за специально отступающим противником. Поражение храмовников, окружённых и давимых с обоих сторон, было неминуемо.
***
-Барон и Инголь неплохо ладят, да? - Сказала Первая Каблиму, смотрящему сверху вниз с причала у высушенного моря в массивное, три на три метра, окно в полу, через которое видно битву между фон Гюгером и Разенетом с одной стороны и магистром Оманом с другой с разных ракурсов как будто окно летало над полем боя. - Каблим, ну же.
Каблим периодически закрывал один глаз и смотрел на битву по-другому, но не замечал чего-то странного или неестественного - хоть магистр и кидал шары огня, они не были чем-то значительно сильным, что бы повернуло исход битвы в его пользу.
-Первая, где твои сёстры? - Хирург посмотрел Первой в глаза. - Я уже устал здесь находиться, когда я уже попаду на ваш суд? Меня внизу дела ждут. - Он осмотрел комнату, просторный, как будто вырезанный в скале, причал, закрытый со всех сторон неровными стенами из камня, испускающим синевато-зелёную дымку, в поисках других окон, которых не было нигде, кроме как под "причалом".
- Тебе здесь не нравится? - Первая хихикнула, прикрыв рот рукой.
- Почему вы все три безумные?
- А почему ты хотел убить генерала Пентарийского? Тогда, в ящике. Тебя спасла только его смерть к тому времени, нет?
- Я поторопился. - Каблим отвернулся от неё и снова стал смотреть битву.
- Я тоже.
Каблим удивлённо посмотрел на Первую.
- Странник поторопилась продать душу? - Удивлённо выпалил он. - Ты жалеешь о своём выборе?
- Каждую секунду. Рыцарь - это Вторая и Третья. Я, Первая, потерялась в них, хоть и должна была стать главной. - Первая грустно повозила ручкой в поручне, у которого стояла в начале причала.
- Вот оно как. - Каблим вернулся к окну.
- Да. Забавно, что значит "продать душу" - это вечная служба, без отдыха и передышки, купивший душу может делать с тобой всё, что захочет, даже пытать вечность. - Первая подошла к Хирургу и встала рядом, тоже заглянув в окно на дне комнаты, заволоченным дымкой. - Я хочу закончить свою службу, а для этого нужна твоя помощь.
- Но как я могу помочь?
- Скажи на суде правду. - Первая выдержала паузу. - Она обещала меня отпустить, одну, если я заставлю тебя сказать правду о Двойнике, его побеге из темницы. Это правда слишком большая удача, чтобы быть просто удачей. - Первая улыбнулась в глаза Хирургу. И поцеловала его в губы.
***
Битва была закончена. Оставшиеся големы в количестве пяти штук стояли в ряд, выключенные, измазанные в крови с ног до шлема, через который выходил густой дым из перегретого "сердца" - механизма, дарующего движение голему. Големы отвлекли основной удар на себя, открыв пространство для манёвра барону, не имевшему инициативы - даже удар Инголя с другой стороны был просчитан и магистр Оман поставил сзади несколько тяжёлых храмовников Серебряного Кольца, выполнявших роль големов, но которых сумели разбить, выстрелив из тяжёлых арбалетов сержанта Абрахема и его специальных десяти арбалетчиков бронебойными болтами, скосившими два ряда храмовников навылет.
Барон пригласил в замок Евная нескольких священников, щедро заплатив им золотом и серебром, созданными из меди его способностями. Фон Гюгер собирался короноваться как король трона трёх замков Восточного Рубежа, объединившихся перед агрессией ордена Братьев Стали. Столицей станет Брил, торговый городок, переживающий не лучшие времена сейчас, когда через центральные земли Паризии нельзя было пройти, закрытые Братьями Стали на что они назвали карантином. Инголь и большая часть его отряда присутствовали на церемонии коронации и принесли присягу, повторяющую контракт с бароном, титулом, которым больше не владел новоиспечённый король, поэтому и бывший необходим - они раньше служили барону, а не фон Гюгеру.
-Именем Матери, создавшей мир вокруг нас, мы, адепты Синей Церкви, спрашиваем тебя, о коронуемый на трон именем Матери, будешь ли ты защищать тех, кто бросился к тебе ради защиты, будешь ли ты защищать их и дорожить ими превыше всего, как сама Мать дорожила бы ими? - Монотонно проговорил первый из священников.
-Клянусь. - Ответил барон.
-Согласен ли ты отринуть титул барона перед лицом Матери и стать Королём трёх замков, ставших прибежищем многим людям в Восточном Рубеже, будешь ли ты защищать эти замки и города и деревни, обратившиеся к тебе за покровительством, будешь ли защищать ты достаток и достоинства людей этих?
-Да, клянусь.
Между тем, слава Инголя, не только предателя среди имперцев, а теперь ещё и героя среди крестьян, убившего целую орду орков дважды, возрастала, и присяга королю, пускай присяга и наёмника, только увеличивала его славу, так как фон Гюгер позиционировал себя как защитник крестьян от поборов ордена и баронов Паризии - ведь он сам ковал свои деньги, почти не используя денег крестьян. Инголь, хоть и убив половину их собственными руками, стал героем и в глазах солдат под своим началом и среди подоспевших на помощь сил бывшего барона.
Король завидовал славе Инголя, но убирать его было ещё рано, но он не сомневался, что такой день настанет. Следующим ходом нового короля стало нападение на пару северных баронств, которые обычно сдерживают орды орков от нападения на Паризию, останавливая их засечными полосами в Восточном Рубеже - замок Евная был исключением, а не правилом - в этом году не успели собрать урожай и войска были отозваны на помощь крестьянам. С обоими баронствами всё прошло гладко - никаких войск ордена не было поблизости. Король знал, что орден готовит новую провокацию, чтобы дискредитировать его в глазах людей, поэтому принял решение использовать Инголя - народный герой всегда прав, оправдывая свои нападения тем, что Инголю не нравится этот барон за какой-то пустяк, в глазах людей выглядящий огромным недостатком так как это сказал герой.
Ещё один шаг - первый лоскут земли ордена, раскиданного по всей Паризии. Крепость этого места была значительной - отсюда орден посылал войска на помощь баронам, сдерживающим атаки орков. Чтобы получить контроль над двумя последними, южным и западным баронствами, эта крепость должна быть взята - через неё можно попасть в последние баронства Восточного Рубежа.
Инголь выступил с новым пятитысячным войском, набранным из крестьян недавно захваченных земель, на запад, к крепости Миндт, осенью, рассчитывая взять её к зиме, когда судоходство по рекам впадает в ступор, вмёрзнув кораблями в лёд, закрывая путь для войск из центральных земель Братьев Стали, отрывая их на осаду взятой Инголем крепости.
Король планировал взять крепость за три месяца, Инголь - за два.
***
Сон его потревожило странное существо, похожее на сколопендру, множеством ножек и гибким телом обвившуюся вокруг Разенета. Он попытался закричать, но воздуха не было ни в лёгких, ни в окружающем пространстве. Слышалось тиканье механизмов и лязг сцепляющихся шестерней, скрип и стук, бульканье охлаждающей жидкости, циркулирующей по трубам механизма Стали. Всмотревшись в существо, обвившее его, он понял, что это - деталь машины, высасывающая его из реальности мира Енадаара на встречу в реальности синего ада с тем богом, что выбрал его чемпионом ещё при рождении.
У Разенета к нему было много вопросов. И он не хотел смотреть богу в глаза, но ему придётся. Он - его чемпион, и они связаны узами союза смертного и бессмертного. Бог должен заботиться о смертном, избегая его смерти, а чемпион - пытаться выжить, чтобы бог победил.
Ишума появился неожиданно, хоть Разенет и ожидал его не менее часа, как показалось Разенету. На деле же могло пройти не более минуты. Просторная комната, ограниченная колоннами из белой кости, за которыми было видно синеватые кирпичи стены, правильная восьмиугольная, метров в десять от стены до стены. Низкий потолок нависал над комнатой, в котором виднелись сквозь голубоватое стекло перевёрнутые свечи, прилипшие к чему-то чёрному над ними. Огонь горел вниз, выбрасывая сквозь стекло сине-зелёные языки, отражающиеся от стекла пола, под которым росла лиловая и пурпурная трава, кое-где из которой росли белые цветы похожие на розы, раскрытые своими пустыми цветами навстречу огню свечей.
Сквозь стены и колонны прошёл он, будто они были отражением, достал из пространства кресло, поставил его и сел на него, перекинув пустую ногу на не менее пустую другую. Из шлема повалил беловатый туман. Шрамы искривились в улыбке.
- Здравствуй, Разенет. - Пророкотал доспех. - Я ждал больше года, чтобы поговорить с тобой. Мой первый ход был бесполезным для нас обоих.
- Что он вообще значил?
-Я сообщил тебе, что вывожу тебя, короля, на доску. - Доспех сказал это тише, чем первые слова приветствия.
- Почему ты убил Ойрану? За что? - Разенет разговаривал всё громче и громче, заглушая свои чувства внутри, толкавшие растерзать доспех, разбить, расплавить его.
- Так было нужно. Мы играем в Игру, и чувства недопустимы для чемпионов.
- Вы чудовища! - Разенет сорвался на крик. - Люди для вас ничего не значат! Вы играете в Игру!
- Заканчивай кричать. - Доспех подлетел к Разенету и вдарил ему пощёчину, что тот полетел в стену, отскочил от неё и упал на пол. Цветок в тени Разенета тут же увял, превратившись в чёрный сморщенный плод. - Я здесь не для того, чтобы ты на меня кричал.
- Что... ты... хочешь?
- Победить. А для победы нужно, чтобы ты остался последним выжившим. - Доспех прошёлся назад к креслу и уселся в него, слегка опустив спинку. Из шлема всё ещё ниспадал мягкий туман.
- И кого ты хочешь, чтобы я убил?
- Я - бог вероятностей, и я укажу тебе того, кто по воле судьбы стал чемпионом. Ты поймёшь знак, поскольку попавшийся в поставленную мной ловушку появится прямо перед тобой. Я не могу прямо найти его или передвинуть его к тебе, так как это повлечёт мои дисквалификацию и смерть тебя, моего чемпиона. - Доспех сложил руки домиком у себя между колен, облокотившись на них локтями. - Поэтому будь внимательным. Ты поймёшь принцип действия моей ловушки и поймёшь, кто перед тобой. И ты убьёшь его тут же. Понял?
- Можно попросить тебя об одном?
- Да?
- Покажи мне Ойрану, в последний раз. - Разенет ударил кулаком по полу, затрещавшего от удара.
- Я не могу. - Бог развёл руками.
- Но ты же бог! - Последовал новый удар.
- Души идут к Матери, хоть и через Богов Смерти и нас, но мы не умеем их держать.
Разенет поморщился - что-то не давало ему покоя в этом, но что - он не понимал. Что-то до боли знакомое, как будто он держит это в руке.
- Я могу воспользоваться Сталью для твоего блага, но и она имеет свой предел изменения реальности в твою пользу, и она, к тому же, забирает мои силы. Я могу перетянуть с помощью неё вероятность в твою сторону, точнее, в мою. Если ты победишь - я сделаю для тебя всё, что смогу сделать. - Он прислонил руку ладонью к правому плечу, скрытому наплечником, и послышалось жжение. Когда он убрал руку от плеча, то на нём уже красовалась печать клятвы. - Даю своё слово, что так и будет.
- Раз уж поставил печать, то я поверю тебе. И выживу, обязательно выживу, что бы ты исполнил одно моё желание, очень мною желаемое. - Разенет улыбнулся, встав на колени, поднявшись с рук. Цветок снизу вновь распустился, но остался чёрным и морщинистым.
- Я рад, что дал тебе такой настрой. А теперь - иди. Я буду наблюдать за тобой и запущу Сталь, если тебе что-то будет грозить смертью.
Бог растаял дымкой, как и комната, заменившись привычным зелёным полем с голубым небом, но на этот раз трава была пурпурной с белыми пятнами, вдали становившихся зелёными. Начался привычный сон Разенета, на котором он оттачивает своё мастерство.
***
Оман прибыл обратно в монастырь Иглаф, где размещался Совет Братьев Стали. Магистр потерял ученика, армию и честь капитана, погибающего вместе с отрядом. Оман был жестоко наказан - подвергнут тридцати ударам кнута на площади города под монастырём, расположенным на горе и к которому идёт одна извивающаяся змеёй дорожка.
- Дурак! Как ты мог так провалиться? - Он говорил себе это каждый день после той битвы. - Почему ты не сделал другой порядок, почему не встал свиньёй?
Магистр получил нового ученика, но Оман не обращал на него никакого внимания. Если Нибелаг умер по его вине, то он - Оман - больше не имеет права иметь ученика. Пусть делает что хочет, а потом найдёт нового учителя, это будет правильно.
Наконец, его позвал Совет. Комната Совета выглядела непривычно - вместо синих, любимого цвета Братьев Стали, ковров везде висели эльфийские фонари, обнажив белые стены. Пол стал голым, а над столом Совета висел канделябр кверх тормашками, горящий пламенем вниз - Оман не понял, что это за колдовство, но не удивился. Удивился он транспарентной фигуре, зависшей перед Советом и говорящей с ним.
- Магистр Оман, вы уже здесь, слава богам! - Сказал Старик, радуясь. - Эта прелестная леди-призрак даёт тебе второй шанс.
- Магистр, вы снова получите армию, и на этот раз вы не можете допустить поражение. - Клерик выждал момент, когда призрак закончит шептать что-то ему на ухо, и сказал. - Ваша цель - убить Разенета Инголя, генерала короля Астарта фон Гюгера.
- Повинуюсь, господин.
- Подожди, Оман. - Джинн остановил Омана, встал со своего места и вручил магистру какой-то амулет. - Это - твоя удача, она покажет тебе Инголя где бы он ни был на Енадааре.
Амулет показал стрелкой куда-то вперёд, перед ним. Он провёл взглядом по стрелке вверх и увидел там её, призрака.
- Он показывает то, что хочешь увидеть, но только то, что владеет Даром. - Она улыбнулась.
- Кто вы? - Только и спросил магистр.
- Я - Вторая из троицы. Я пришла, чтобы направить вас по указу богини... Матери.
- Но разве она не может сама достать любого в своих мирах?
- Это... свобода выбора, что она вам даровала.
Оман вышел из дверей монастыря в смятении. Хоть амулет и перестал показывать на призрака, он стал показывать куда-то в далёкие горы, выглядящие тремя большими зубцами с горы, на которой стоит монастырь. Зачем Матери посылать какого-то духа, если бы она могла просто убить столь неугодного ей Разенета Инголя? Он настолько могущественен, что даже Мать его боится? Нужно было больше узнать о нём.
Солдаты Серебряного Кольца сомкнули алебарды у него за спиной, отрезая его прежнего, проигравшего битву, от его будущего, выигравшего её. Или же он вновь проиграет? Этот вопрос будет терзать его, пока он не решится дать бой - и в нём он найдёт решение.
Глава XXII
Аганна любила читать толстые книги. Не фантастику или историю, не про людей или философию, животных или астральные путешествия, интересными ей казались только толстые книги. Трактаты ли древнего учёного, учебник арифметики или геометрии, двухтомник нового писателя - всё одно, лишь бы книга была длинной, не всегда хорошей с точки зрения другого человека, но обязательно толстой. Даже шрифт имел значение - она с большей радостью прочитала бы несколько страниц огромной детской энциклопедии для детей с жирным шрифтом, чем тоненькую книжицу стихов заслуженного мастера - Гаврина. Она садилась утром за книгу и к вечеру прочитывала её, запоминая каждое движение главного героя, пересказывая их своим друзьям: маленькому Лилу и Каэде, которую прозвали Вампиром из-за двух выпирающих клыков.
Она не пила кровь, но умела нечто другое. Котёнок, которого она укусила, попал под телегу. Блохастая старая псина, лежащая во дворе, умерла в течение часа после укуса. Наконец, соседский парень, к которому она залезла на руки ещё ребёнком и укусила в шею, на следующий день пошёл в армию и его больше никто и никогда не видел, будто он провалился сквозь землю - даже гадалки и прорицатели, пользовавшиеся доброй славой, не смогли ничего сказать о нём. Только то, что сама судьба решила избавиться от него. Каэде тогда здорово перепугалась и заперлась в своей комнате на втором этаже маленького дома, в котором жила с родителями. Тогда Аганна убедила её, плачущую, что это не её вина, точнее, не столько её, сколько того, что она не знала о себе. О её Даре. Тогда получилось связать смерть случайного человека и её Дар, в следующий же раз пришлось бы придумать что-то другое.
У неё был Дар, как и у Вампира - после укуса Вампира, Ищейка видела, будто между Каэде и жертвой есть связь, нерушимая, словно камень, которая неминуемо приводила к гибели жертвы. Аганна видела, как каждый рукописный листок её дедушки, пишущего книги и продающего различные товары в своей передвижной лавке странностей был связан тонкой нитью, натянутой до предела, но никогда не порвущейся - она знала это.
Известие о смерти пришло внезапно. Она отлично запомнила тот день, но все остальные прошли в тумане, будто их и не было. Каждый из них перемешался, став сплошной тянучей массой, словно карамель, только вкус у неё был отнюдь не сладким.
День сразу не заладился. С утра лил проливной дождь с градом, несмотря на тёплую по-летнему погоду вчера, да и всю предыдущую неделю, последний дождь был не менее трёх недель назад. Он громко стучал по крыше, будто требуя впустить его в дом, внутрь, стуча по всем окнам и стенам, крыше, даже в печь залетело несколько градин, выбив из неё тлеющий уголёк на каменный пол близ печи. Град был редкостью в Айдаре - Вино на имперском, старом городишке близ Блиста, намного старше его. Но облака не рассеялись, лишь поредели, но небо было всё равно чёрным от туч, огромных и тяжёлых, будто предрекая то чувство, что она почувствовала немного позже, когда в дверь постучали.
Она с радостью побежала к двери, ожидая возвращения матери, ушедшей год назад на рыночную площадь, но почему-то не вернувшуюся. Дедушка говорил, что мама вернётся, нужно только подождать. И она ждала, каждый день с нетерпением ожидая возвращения матери, с радостью ребёнка выбегая в прихожую и снимая засов с двери. Дедушка пытался отучить её от этой привычке, но не мог совладать с девочкой - та была слишком быстра для старика.
На этот раз стучал какой-то другой человек, как и всегда. Его лицо было невыразительным, и в то же время грустным. Он был одет в чёрный плащ с ободранными полами - видно, отрывал куски плаща на перевязку ран или что-то подобное - именно так изображались все Боги Смерти, Шинигами - рваное тряпьё было их одеждой, скрывающим фантомные тела Ангелов. Он вытер ноги о коврик перед дверью и, поклонившись маленькой Аганне, он вошёл в дом.
- Ты, должно быть, Аги? - Человек улыбнулся. - Позови дедушку. Он ведь дома, да?
- Сейчас. - Аганна улыбнулась в ответ автоматически - его улыбка была забавной, доброй и какой-то робкой, будто он не осмеливался улыбнуться ребёнку - сейчас бы Аганна допросила его, но тогда ей показалось всё естественным. - Он наверху. Я его позову.
Она поднялась вверх по лестнице и свернула направо - к двери в кабинет старика, как его звали друзья - Жимбо. Она могла лишь догадываться об истории стой необычной клички - дедушка был когда-то наёмником, сражавшимся против орков, но затем он вновь пересёк границу Империи и остепенился, купив дело одного мелкого торговца. В нём оказалась предпринимательская жилка и дела пошли в гору. Затем он нашёл себе жену - ныне покойную - и зачал дочь Мэрили - мать Аганны.
Он сидел за своим столом и что-то сосредоточенно писал - очередные ценные бумажки, как говорил Жимбо.
- Там тебя зовут. - Аганна показала пальцем назад, на лестницу. - Спустись, деда.
- Кто?
- Мужчина. Не знаю его.
- Ох-хох. - Он поднялся со стула с очевидным усилием и направился вниз.
Старик спустился медленно, с неохотой, после обильного обеда - он трапезничал в кабинете, позволяя внучке есть рядом с собой, заставляя старую горничную подниматься наверх с подносами, на что та тайно жаловалась Аганне. Жимбо мог позволить своей семье покупать лучшее мясо и фрукты, но не мог ничего с собой поделать - он любил есть скорее много, чем лучшее - с таким отношением было удивительно, что он ещё ни разу не отравился - не иначе как обрёл иммунитет.
- Здравсвуйте. Проходите.
Но человек в чёрном плаще отказался.
- Мне... надо кое-что сказать вам. - Он покосился на Аганну. - Только вам. Без девочки.
Старик пшикнул на девочку и та повиновалась: пошла наверх в свою комнату. Как только она скрылась за лестницей, незнакомец начал свою речь.
- Видите ли... я жил рядом... можно даже сказать, что жил очень близко с Мэрили. Она, как бы это сказать... - Заметив, что Жимбо напрягся, незнакомец сразу сменил направление разговора. - Хочу сказать, что она очень вас уважала как отца и не посмела бы торговать собой... Я не хочу вас обидеть. Я, можно сказать, её муж.
- И что вы хотите? Жениться на ней?
- Я бы хотел, я предлагал ей, но...
- Что но? - Жимбо упёр руки в распёртые бока. - Хотите моего золота на приданое?
- Нет, что вы! Она бы не посмела. Я же говорю, она очень вас уважала... - Незнакомец помялся и вошёл в дом, протянув руку Жимбо, но тот отклонил её брезгливым взглядом. - Она сказала мне навестить вас... вас и её дочь, Аганну. Она много о ней рассказывала, но не могла наведаться. Она очень скучала, заверяю вас.
- И чем же она была так занята, что не могла повидаться с единственной дочерью.
- Вообще-то, не единственной. Но это не то. Она прислала меня к вам, затем, чтобы я...
- Что с ней случилось, что вы пришли ко мне в дом вместо неё? - Рявкнул Жимбо.
- Она... она умерла.
Незнакомец повесил голову, и воцарилась робкая тишина. Старик напрягся, ошарашенно смотря в лицо незнакомцу. Аганну выдал скрип - она сидела на лестнице и подслушивала.
Жимбо обернулся и увидел её. Он изменился в лице.
- Быстро, в свою комнату!
Но она и так уже стремглав неслась туда - обдумать всё, что она услышала. Она долго сидела в углу своей комнаты, обхватив колени. Она не знала, сколько времени провела в комнате, кажется, приходили Вампир и Лилу и пытались её утешить, но, похоже, на неё это не подействовало. Дедушка много раз заходил в комнату и вздыхал, но ничего не мог поделать с внучкой, тихо держащейся за голову или колени в своей комнате.
***
Когда пелена снов, безумных, как ей казалось, спала, была уже осень. Старик Жимбо, решив растормошить внучку, взял её с собой в путешествие в Паризию, в Брил, где он собирался торговать редкими изделиями из кости, которые он коллекционировал со времён бытия наёмником, так как его дело медленно накрывалось медным тазом, из-под которого он рассчитывал выскочить благодаря новым средствам.
Два дня караван шёл благополучно на юг, к границе с Конфедерацией, откуда нужно было идти на восток - прямо в Брил идти мешал густой и старый лес, населённый тварями, которых боятся даже эльфы что Железного Клана, что хищные Императора. Караван шёл быстро - новые обозы, не скрипели и почти не тряслись. Остановки делали только в трактирах на обочинах прямой дороги - караванщики могли бы ехать хоть всю неделю, но уставали от ленного движения на фургонах, подпитанных от алхимических батарей. Охранники следовали пешком, озираясь по сторонам, всегда наготове встретиться с врагом, каким бы ужасным он ни был - наёмники за золото сразятся даже с драконом или гефастом, что ещё страшнее.
Миновав последний трактир, через пару часов неторопливой поездки, караван внезапно остановился. Предпоследний фургон, в котором ехала Аганна со стариком Жимбо и его утварью, почти врезался в впереди едущий, но Жимбо вовремя проснулся - он удобно разлёгся на кресле водителя и дремал с полузакрытыми глазами, благо дорога была ровная ещё пару километров, и он зажал рычаги.
Старик Жимбо слез с обоза и направился в начало каравана, спросить что случилось. Вернулся он обеспокоенным через десять минут.
- Аги, милая, у нас проблемы.
- Что?
- Проблемы. - Жимбо посмотрел через плечо назад, ожидая увидеть что-то, но видел, что выдавило на его лице нервную улыбку. - Бревно посреди дороги. Может, пронесёт?
- Что пронесёт?
- Проблемы. - Жимбо потрепал внучку по голове. - Спрячься в фургоне за ящиками и сиди тихо. Я скоро вернусь.
Аганна повиновалась беспрекословно - дедушка был добрым, да ей и не хотелось причинить ему неудобств своим непослушанием на публике. Некоторое время всё было тихо.
Раздались крики, звон металла. Быстрые тяжёлые шаги послышались совсем рядом.
В фургон влез кто-то и, тяжело дыша, поднял ящик, за которым сидела Аганна, обхватив колени.
- О, здесь девчонка! - Крикнул он кому-то сзади.
- Мешает? Убей.
- Может, с собой возьмём?
- Бери. Только быстрее, мать твою.
Второй влез в фургон и протянул руки к Аганне, скалясь в полутени. Она сидела, боясь пошевельнуться - вдруг оставят в покое? К тому же это приказал Жимбо.
- Не смей!
Раздался громкий удар и второй, скривив лицо от боли, обернулся, выхватив кинжал. Он дёрнулся назад и с размаху всадил кинжал кому-то сзади.
Кто-то крикнул снаружи "отступаем!" и эти двое, бросив ящик, выпрыгнули из фургона и скрылись посреди деревьев, закрывавших большую часть обзора. Она тихо, аккуратно и осторожно, выползла из своего укрытия, мотая головой в поисках бандитов. Только убедившись, что поблизости нет бандитов - одни лишь охранники каравана - она посмотрела вниз.
Увидела там дедушку, на груди которого медленно растекалась кровь.
Она увидела что-то новое - нить, тянущуюся от убегающего бандита к ране, к старику Жимбо. Но эта связь была особая - будто тёмно-красная линия, отличная от предыдущих чем-то вроде запаха или вкуса, при этом этот цвет был таким знакомым, будто она всегда его видела.
Не только кинжал был связан с её дедушкой, но и бандит, и его рука, всё в нём было связано со всем в её дедушке, и она, отвернувшись от кровавого зрелища, видела затылком бандита, она запомнила его, его запах, его цвет и его вкус.
***
От бандитов отбились, но с потерями: умерла пара наёмников и её дедушка. Она всё не отпускала разбойника из поля своего нового зрения. Её послали назад с первым встречным караваном, наняв ей пару охранников - караванщики таким образом возместили ей ущерб, нанесённый ей гибелью последнего родного ей человека.
Караваном руководил какой-то аристократ - она не запомнила его имени. Караван двигался на север, в саму Звезду - Альнатал, но по дороге попадал в Вино. Он перевозил что-то важное, но Аганна не знала что и не могла даже предположить - но точно важное, поскольку караван защищал целая рота наёмников - Чёрный Ветер, значительно увеличивший размеры каравана своими фургонами, забитыми самыми разными товарами - Неверр, столь любезный с Аганной, приторговывал в относительно мирное время отряда.
Она с интересом смотрела на них, и везде видела связи смерти, порой их было больше десятка. Но один из них был рекордсменом. Она из-за связей даже не видела его лица, его всего закрывало как будто сиянием связей смерти, и светлее всего светилась его грудь, на которой висел медальон, от которого отходили те же смертельные связи, но несколько по-другому, будто амулет убивал сам по себе, без носителя.
Она начала расспрашивать всех наёмников вокруг о нём, и все были от него в восторге. Он убил больше всех, а его хвалят больше всего - она не понимала, почему хвалят лучшего убийцу.
Она показала пальцем на человека, которого из-за сияния связей совсем не видела.
- Кто это? - Спросила она у Эрнеда, красивого светловолосого мужчины, от которого шло несколько десятков связей. - Эрнед, скажи кто это?
- Это Разенет, - Эрнед криво улыбнулся, обнажив белые зубы. - Инголь. Его здесь капитан всем рекомендует, типа "хороший парень" и всё такое.
- А если я и впрямь хороший парень? - Попытался огрызнуться сияющий парень.
- Хорошие парни себя не рекламируют и не перекладывают ответственность на других. - Эрнед явно был не в ладах с Разенетом - зажглась фиолетовая черта, которая показывала привязанность - будь та доброй или злой, как сейчас.
- А я и не перекладываю. Я не хочу быть знаменитым, я хочу быть полезным кому-то! - Разенет усмехнулся. - Шутка. Я просто хочу убить генерала Хоргиса Пентарийского.
- Вот как, значит? - Аганна поёжилась. Он всё ещё хочет убивать, когда убил уже столько?
Разенет внимательно посмотрел на смуглую, как и её народ - имперцы, Аганну и улыбнулся ей.
- А какой Разенет, какие у него... глаза? - Аганна запнулась, она забыла, что остальные не видят связей и почти выдала себя. В уме она чертыхнулась, но осталась спокойной.
- О, ты близорукая, да? - Разенет подошёл к ней и приблизил лицо вплотную к её носу, чуть не ослепив её своим сиянием.
- Отойди, Раз. - Эрнед стал серьёзным. - Она тебе не Ойрана, чтобы к ней так лезть. И что Ойри в тебе нашла? Ни кола, ни двора. - Эрнед цокнул языком - он задел за больное, как он думал.
- Уж получше, чем у тебя: кол отобрали, со двора выгнали. - Разенет громко захохотал в лицо Эрнеду. - Я не падал вовсе.
- Ещё не падал. Да как ты смеешь, щенок! - Эрнед рассвирепел и медленно пошёл в сторону Разенета, занося руку для удара в челюсть. - Иди сюда и повтори.
- Ни кола, ни двора. - Мастерски увернувшись и заломив руку Эрнеду сказал Разенет.
Аганна захлопала в ладоши и внезапно разрядила обстановку. Разенет ослабил хватку, и Эрнед вырвался.
- Эх ты, такую победу испортила. - Сказал Разенет, тепло улыбнувшись Аганне. - Чую, в следующий раз не получится.
- Ничего, в следующий раз ещё лучше сделаешь. - Откуда-то сзади из леса вылез лысый и изрезанный Неверр, таща в громадной руке три кролика, из голов которых торчали длинные стрелы - в другой руке он держал лук.
Несколько часов спустя, когда все четверо поели трёх кроликов (Разенет разделил кролика напополам с Аганной), разговоры начались с новой силой. Разенет предлагал свой план, а Эрнед противоположный ему, но ничуть не хуже, а Неверр выбрал первый вариант, вариант Разенета. Не мудрено, что Эрнед невзлюбил любимчика капитана, его оруженосца и приемника.
- Я боюсь спрашивать, но... скольких вы убили? - Аганна посмотрела на Разенета.
- Я не больше трёх десятков. Хоть мы и сражаемся где-то пять лет, плюс минус, я в основном командую. - Неверр явно слукавил - от него шло намного больше связей, плюс минус совсем не было его описанием, скорее, слишком маленькой шкалой для такого убийцы.
- Ровно дюжину. - Аганна посчитала все линии. Эрнед не врал - ровно двенадцать.
- Я всего одного ещё, случайно убил, ударил наотмашь и прямо в прорезь шлема, ослепил на оба глаза, пришлось добить. Никто за меня не взялся убить и вот... - Аганна почему-то поверила ему, но не могла понять, как это так, от него столько связей смерти, а он убил лишь одного? Здесь что-то не чисто.
- А мне казалось, что Разенет убил больше всех. - Осторожно начала Аганна.
- Я так зверски выгляжу? Ну уж спасибо. - Разенет улыбнулся и почесал голову.
- Он убил больше всех не напрямую. - Неверр похлопал Разенета по плечу. - Он - голова отряда, а не я. Он мой серый кардинал, он всем правит.
- Скажешь тоже, капитан. - Разенет рассмеялся.
Аганна улыбнулась. Он не монстр.
***
Из-за нерасторопности капитана Неверра, отряд задержался на дороге лишний день, именно из-за тех трёх кроликов, которых он подбил из лука ранее. Они не успели упаковать палатки и мешки до заката и им пришлось остаться здесь на ночь.
Аганна не могла выбросить из головы сияющего Разенета. Она даже проследила за ним до момента, когда он установил свою палатку. Каким образом он был причастен к стольким смертям? Почему это? Впрочем, она многое не знала о своём Даре - дедушка убил уйму народа, но, тем не менее, от него не отходили смертельные связи. Может, слишком далеко было?
И тут она вспомнила про амулет в форме шейха из игры гульшейх, в которую она играла с дедушкой почти каждый день, пока тот сидел и скучал в лавке всякой разности. А что, если амулет - волшебный?
Аганна не таясь продвигалась по лагерю, пытаясь, впрочем, не шуметь. Они разбили лагерь рядом с трактом на опушке редкого леса. В центре возвышенности находилось старое дерево - падюга, вокруг которого была чёрная земля с пожухлой от яда листьев травой - даже для осени было слишком рано траве погибать.
Она тихо пробралась в палатку Разенета, пройдя через весь лагерь на другую сторону лагеря и тихо, бесшумно залезла в палатку. Тут она увидела её - черноволосую девушку, которая спала в обнимку с Разенетом в его палатке, голую и прикрытую только какой-то тряпкой.
Щёки Аганны загорелись от смущения. Ей предстояло стащить с голого мужчины его амулет, сделать это незаметно, да ещё и при его женщине. Она осторожно попыталась подобраться к медальону, висящему на какой-то верёвочке. Аганна облизнула губы - ей предстояла сложная работа. Вспомнила про нож в сапоге и чертыхнулась про себя. Она осторожно вытащила его из сапога, в котором у неё были специальные ножны, чтобы не порезаться, и осторожно перерезала верёвку, пытаясь не коснуться холодным металлом кожи. Она подставила руку и медальон тихо соскользнул в неё. Аганна улыбнулась.
Девушка же проснулась. В её глазах читался и полуспящий страх, и уже проснувшееся любопытство.
- Что тебе нужно от Раза? - Прошептала она одними губами. - Зачем тебе его король?
Тряпка спала с неё, когда та приподнялась, и обнажила объёмные груди и часть живота. Видимо, Аганна зарделась ещё сильнее, потому что девушка тихо хихикнула.
- Ба, да ты же совсем маленькая. - Она подняла своё покрывало и закрылась им. - Так лучше. Так зачем тебе амулет Раза?
- Я вижу связи людей между собой. - Прошептала Аганна в ответ. - И у Раза их тысячи, я не вижу его лица.
Девушка стала серьёзной.
- Ты думаешь, он убил столько людей? Этого не может быть.
- Я знаю, он рассказывал о единственном своём убийстве. - Аганна кивнула в подтверждение слов девушки. - Можно я возьму амулет, похоже он причина. - Она посмотрела умоляющими глазами на девушку. - Пожалуйста.
Тут Разенет резко встал и схватил Аганну, та взвизгнула, с силой вывернулась из объятий Разенета и вывалилась из палатки, встала и убежала куда глаза глядят.
Она мчалась по лагерю в сторону деревьев, наверно, перебудив пол-лагеря, где замедлила ход, продираясь сквозь кусты, пока вовсе не остановилась. Опомнилась она за деревьями близ своей телеги, в которой она должна была спать под звёздным небом. В руках у неё не было амулета и, боясь, что она потеряла его, она собрала весь свой скальд и убежала ночью в город, до которого был день пути, расстояние, которое она прошла всего за полдня, боясь попасться Чёрному Ветру - они точно считали её воровкой. Должны были, ведь она попыталась украсть амулет. Вернее, она и украла, рада бы вернуть, но потеряла в зарослях.
***
Стража у городских ворот в город пропустили её без особых вопросов - она вручила им целый серебряный драхм, отчего те расплылись в улыбке.
- Проходите, сударыня.
- Забудьте меня.
И у неё были причины на это. Бандит был совсем рядом. Где-то в пределах города - она чувствовала.
Она вернулась в опустевший дом её дедушки одна. Сейчас она уже забыла лицо бандита, но всё ещё держала его связь в уме. Она должна была отомстить, и она знала как. И как можно скорее.
Она рванулась со всех ног к Вампиру - Каэде, жившей всего в нескольких домах от дома покойного старика Жимбо. Она отомстит за его смерть. С лихвой отомстит - отберёт будущее силой Вампира, Даром подруги.
Она постучалась в дверь и нагнулась через перила крыльца, посмотрев в окно. К двери подошла Вампир и робко отворила дверь.
- Моего дедушку убили и мне нужна твоя помощь.
- У-убили? - Вампир ошарашенно посмотрела на неё, не расценив ещё вторую часть предложения. - Я соболезную. - Наконец, до неё дошло. - Зачем я нужна?
- Мне нужно, чтобы ты убила его убийцу, я взяла след! - Решительно сказала Аганна, схватив подругу за руку.
- Н-но я не хочу больше убивать. - Каэде робко посмотрела назад, в открытую дверь её дома, будто предчувствуя, что эта затея обернётся для неё плохо.
- Мы подруги или как?
- П-подруги, конечно же! Но это слишком!
- Тогда пошли. - Аганна с удвоенной силой потащила Вампира за собой, сломав её слабые попытки сопротивляться той силе, что поглотила Аганну - жажде мести.
Аганна прекрасно чувствовала бандита - Ищейка была сильнее, чем когда-либо. Она двигалась исключительно по наитию. И становилась всё ближе и ближе к бандиту. Аганна двигалась по городским трущобам, где располагались большинство таверн и гостиниц, созданных из больших и когда-то богатых квартир. Она нашла бандита на задворках трущоб, ещё более грязных и бедных, чем сами трущобы. Аганне никогда раньше не приходилось бывать здесь часто либо надолго - она жила в верхнем квартале, как и Вампир и Лилу. Раньше она даже и не догадывалась, что люди могут жить так плохо - отвратительный запах был постоянным спутником двух подруг здесь.
Через пару часов плутаний сквозь вонь и грязь и они достигли цели - задворки грязного кабака, в которые они попали пролезая сквозь дыру в старом заборе, которому не хватало многих досок, кое-где заменённых на большие бочки. Здесь им предстала интересная картина - те самые бандиты стояли перед беловолосым человеком, который заканчивал пассы руками.
Она отошла назад за бочку и стала наблюдать, шепнув Вампиру молчать, на всякий случай закрыв ей рот. Это бы не заставило Каэде замолчать, но Аганна не задумывалась над этим. Беловолосый взмахнул рукой и что-то металлическое и чистое, как столовое серебро, застыло в воздухе, разрезав глотку одному из бандитов - он атаковал. Второй бандит попытался напасть, выхватив кинжал из пояса, но другой взмах создал белёсый щит из воздуха, который принял на себя укол кинжал, затем превратившись в цепь, которая схватила кинжал и кинула его в сторону беловолосого. Рот бандита искривился в ужасе, и он бросился прочь, в сторону Аганны и Каэде.
- Кусай. - Аганна толкнула Каэде в сторону разбойника, остановившегося перед вылетевшей из-за бочки девушкой. Вампир врезалась в бандита и почти сбила его с ног. Вампир, недолго колебаясь, обхватила бандита руками и грациозно укусила в шею, привстав на носочки. Беловолосый удивлённо смотрел на подруг, смотревших на него с таким же интересом в глазах - он точно владел Даром, потому что такой силой колдуны не в состоянии овладеть, и никогда не смогут.
Бандит колебался над своей судьбой не меньше минуты, но всё же решился - он бросился на беловолосого, на что тот ответил ещё одним взмахом, рассёкшим бандита на две части, лишив его руки, плеча и здорового куска грудной клетки и живота. Беловолосый вновь взмахнул рукой и металл струйками влетел по воздуху в ножны на поясе колдуна. Он подошёл к Вампиру и спросил:
- Что это было?
Аганна вышла вперёд и откинула волосы от глаз - ей нужно было видеть этого человека и запомнить его лицо - он был интересным экземпляром, сочетающим в себе множество связей, и смертельных, и обычных.
- Её Дар. Как у избранных из сказок. Неудача.
- Она - вампир? - Спросил он, обращаясь к Аганне, которую тот принял за главную. Так, впрочем, и было.
- Она - Вампир. Это её кличка.
- И что за Дар у неё?
- Она зовёт смертельную неудачу. Называй как хочешь.
- Вампир? - Он посмотрел в глаза Каэде и улыбнулся. - Хотите служить гильдии Старателей?
- Почему мы должны?
- Потому что иначе вас убьют. Я, скорее всего.
- Вампир, ты согласна?
Она кивнула в ответ.
- Я согласна идти с вами. Она - тоже. - Решила за себя и подругу Аганна.
Глава XXIII
Вампир вальяжно расселась на диванчике в новом штабе на восточном , который Хирург уже считал своим - ей крайне льстило то, что она смогла так напугать Хирурга, что тот убежал, поджав хвост, да так, что его не могут найти. Подумав с несколько секунд, она встала с дивана и принялась ходить из угла в угол, разгоняя мыслительную деятельность. Хирург, Каблим Инвер, исчез куда-то полтора месяца назад, не оставив заместителя и даже не подготовив сопротивления ей, Вампиру, решившей забрать себе гильдию, лишившуюся хозяев и погрязшую из-за этого в междоусобной войне. Сейчас она понимала, почему он ушёл. Он боялся ответственности, тяжёлым шагом постучавшейся в дверь Вампира. На гильдию свалилась вся тяжесть войны, дипломатии и администрации, которые на себя брал генерал Хоргис Пентарийский. Раньше она смотрела на него презрительно, будто он был всего лишь подставным правителем, сейчас же она понимала, что он был гением если не масштабов Императора, то уж точно короля какой-нибудь страны Тысячи Королевств.
После исчезновения Хирурга небольшая фракция гильдийцев попытались совершить переворот, но он был жестоко подавлен. Замешанных в перевороте она наказала, но особо не упорствовала - нужны были люди, даже если они могли предать в будущем. Сейчас она разрешила им вернуться, но после, когда выдастся свободное от войны время, они первыми лишатся голов.
На гильдию взвалилась тяжесть патрулировать столичные улицы и окрестности от бандитов и разбойников, расплодившихся после ухода гвардейских отрядов на фронт, стремительно приближающемуся к столице колоний: Альэрат был полностью захвачен и "освобождён" как новый штат Конфедерации и теперь конфедераты "освобождают" Блист и Альтрир от "Злого Бога" Империи - самого Императора, первого и единственного. Они даже дерзнули закрыть Альтерийскую бухту своими маленькими линкорами, бомбардируя Альпритив, довольно неточно, слава богам - смогли разрушить лишь пару зданий да сегмент городской стены, их быстро смогли отогнать массивным колониальным флотом Империи.
Такими темпами они и впрямь смогут прогнать Империю из Нового Света. Если Каэде не сможет найти способ вернуть инициативу в войне, гильдия Старателей погибнет вместе с Альпритивом, и в свою очередь глава гильдии, Вампир, погибнет вместе с гильдией Старателей. А у конфедератов становится всё больше и больше войск, нескончаемым потоком прущих изо всех щелей, будто по какому-то волшебству. Они, наконец, ввели военное положение в стране и теперь не испытывают нехватки людей, от которой они страдали, пока генерал плёл свою сеть.
Вампиру удалось убедить согильдийцев в том, что Хирург предал Империю и убил истинного генерала Пентарийского и затем подстроил побег Двойника из темниц в штабе гильдии, ещё и избивший Агриана, информатора Сребровласого, когда можно было просто хорошо попросить, что плохо сказалось на отношении с этим информатором. Впрочем, нужно отдать ему должное, что Хирург смог по наитию найти именно ту гостиниц и ту комнату, в которых прятались Двойник и Сирота, хотя он мог и просто оказаться слишком удачливым.
Гильдия, если бы она была слабее при Библиотекаре и Страннике, могла бы сохраниться в разжиревшей штатами Конфедерацией, стоило бы гильдии перебежать на их сторону. Но сейчас гильдия является единственным полюсом власти в колониях Империи, а значит, что её гибель равна гибели всех войск Империи в Новом Свете, если она не сможет перебросить войска из Старого Света, что весьма маловероятно - Империя опирается на своих генералов, которые владеют империумом над частью Империи, порядок, заведённый ещё Императором, чтобы Империи было проще сражаться на несколько фронтов.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ