Ворота открылись только Августа вместе с отрядом телохранителей - Красными Драконами - подошла к воротам Бастиона, открытыми расторопными стражами, назначенными лично принцессой - старые стражи заплыли жиром, за что и поплатились - принцесса заключила их в тюремное подземелье без суда и следствия - презумпция виновности действовала по всему Великому Королевству, являясь залогом стабильности и процветания страны. Если пострадает один невиновный, значит ли это, что он пострадает зря? Нет, он пострадает за систему, которая действительно работает, защищая порядочных и законопослушных граждан от воров, бандитов, разбойников, демонопоклонников и еретиков ложных церквей Пантеона - словом, всех тех, что нарушают покой Литаргии.
Врата донжона распахнулись перед Принцессой так же, как и внешние ворота, открытые личными гвардейцами, половина которых следовала за принцессой, половина сторожила донжон. Принцесса улыбнулась - совсем другая встреча, а не та, что устроил "господин" мэр, этот жирный болван, которого она упекла вместе со старой стражей в темницу.
Она вошла в мрачную и холодную комнату, слабо освещаемую светом колыхающихся огоньков свечей. Несмотря на это, на ковре в центре комнаты рядом с кальяном сидел вице-король, приветливо и немного устало улыбнувшийся принцессе. Служанки сидели за столом и что-то писали, иногда сверяясь с бумагами на столе, вокруг которого крутились. Комната была завешена гобеленами и коврами - излюбленное место вице-короля колоний Литаргии. В углу комнаты, рядом со стойками для доспехов и оружия, стояла громадная наковальня с соответствующим молотом и переносная печь для кузницы.
Её служанки, сёстры Синие Драконы, Убийцаы и горничные, а кое-где и экономки и торговцы, обученные всему, чему могли обучить сирот, в одном лице, перебирали отчёты, присланные из администрации колонии. В этих отчётах скрывалась правда об их губительном действии или бездействии в отношении населения колоний Нового Света и отчёты требовали скорейшего рассмотрения, что сама Августа сделать за столь короткий срок просто не могла - здесь и приходят на помощь Синие Драконы, телохранители принцессы, противоположные гвардейцам-убийцам - Красным Драконам.
-Ваше Величество, принцесса, пока что доходы и расходы сходятся в цифрах, но накапливается небольшая сумма, утёкшая в неизвестном направлении.
-Сколько утекло? - Принцесса бросила презрительный взгляд на Синего Дракона.
-Не более сотни л-литаргийских дукатов. - Служанка запнулась при виде грозного лица наследницы Громового Трона.
-Эта сотня дукатов могла спасти кому-нибудь жизнь. - Августа посмотрела в сторону улыбающегося ей и машущего рукой вице-короля колоний, Немеза Громового, принца из старшей ветви. - Продолжайте искать! Утроить внимательность! Эта сотня дукатов не останется безнаказанной!
Августа, широко шагая, добралась до ковра, на котором сидел сложив ноги и покуривая кальян вице-король.
-Немез, что ты хотел от меня?
-Моя младшая сестрёнка не сядет покурить вместе со мной? - Его лицо расплылось в улыбке. Как же он её раздражал, она была готова выцарапать ему глаза, если не заколоть мечом, но она не могла позволить себе этого, по крайней мере, пока она не завладеет Громовым Троном. Но она была близка к этому - она уже доминант на Громовой Трон, и это в двадцать-то лет!
"Младшая сестрёнка" сняла шлем, высвободив длинные, до плеч, светлые волосы, и рявкнула:
-Как доминант, я приказываю тебе поклониться твоей госпоже. И обращаться со мной не иначе, как "Ваше Величество"!
Немез встал и устало поклонился, вздохнул и произнёс:
-Прошу прощения у Вашего Величества за моё неучтивое поведение.
Принцесса улыбнулась Немезу и подошла к нему, заключив того в сильных объятиях.
-Так-то лучше, Немез. - Она сменила гнев на милость на лице. - Что там случилось с Тизельбургом?
Немез сел обратно за кальян, вдохнул и, выдыхая струйки дыма при каждом слове, устало сказал:
-Ваше Величество, некто Инголь занял пост диктатора на время беспорядков в городе. Доложили, что в городе была война между двумя торговцами, Керрагом и Игером, сражающихся за влияние, но Инголь ввёл в город свой отряд, тысячу человек, в том числе орков, и перебил или пленил всех солдат обоих сторон.
-Значит, Инголь? Тот самый Разенет:
-Вы слышали о нём, Ваше Величество? - Всё так же устало спросил Немез.
-Ещё как. Он герой среди крестьян. Защищает их от демонов и разбойников. А ещё он проиграл спор с фон Гюгер, поспорившей с ним на место регента королевы Астарты. - Голубые глаза принцессы зловеще блеснули в полумраке донжона, отразив свет от свечи канделябра, стоящего на камне пола близ Немеза.
-Что вы хотите предпринять, Ваше Величество?
-Для начала, всего лишь предупреждение, вслед за ним, через день - объявление войны узурпатору. Мы подберёмся вплотную к багряному клану, а оттуда рукой подать до орков. - Августа сжала руки в кулаки. - Я их заставлю признать меня Владыкой.
-Вы так жаждете власти? Зачем она вам?
Августа опешила и некоторое время стояла молча, вглядываясь в сумрачный пол, полуосвещаемый канделябром. Наконец, она подобрала слова:
-Потому что это право Громового Трона править всеми людьми мира. И я, как наследница Трона, должна объединить всех людей под моей божественной властью.
-Ваше Величество, от тех семерых первых крови богов осталось не больше процента что в ваших, что в наших венах. Боги теперь играют чемпионами, а не жертвуя собой как фигурой.
-А как же Сталь?
Синие Драконы испуганно обернулись на слова принцессы. Немез устало вздохнул.
-Сталь скорее не силу богов берёт, а нечто другое, более эфемерное, то, что сложно получить, только по праву рождения, если нищим или же королём родился смертный. - Немез покрутил в руках трубку, размышляя о чём-то своём.
-Думаешь, Инголь сможет меня одолеть?
-Я ничего не думаю. Инголь хороший тактик, но с силой вашего легиона Красных Драконов его солдаты не сравнятся. - Ответил Немез, почесав спину.
Тем временем, Августа сняла нагрудник, наплечники и перчатки и надела их на стойку для доспехов в углу комнаты - Августа устроила здесь свою оружейную. Её покои находились в соседней комнате, чтобы в случае осады суметь быстро добраться до оружейной, которую она не могла разместить в своей маленькой спальне, куда едва уместилась двухместная кровать, на которой никогда не лежал какой-нибудь принц или мужчина.
Августе часто говорили, что она должна умерить свой пыл и найти себе мужа, но она в гневе отвергала это предложение - она ищет того, кто сможет составить ей конкуренцию, ей всё давалось легко, магия ли, знания ли, война ли, но она чувствовала, что найдётся мужчина, вопреки предсказаниям матушки, который сможет обуздать её. А пока он растёт или только рождается, она будет заниматься делами насущными - бесконечной войной с Империей, до которой её теперь допустили - доминанту всё можно, он второй только после Громового Короля, но фактически обладает теми же полномочиями. Это было умно со стороны настоящего Громового Короля выбрать в доминанты способную принцессу, а не своего сына Немеза, как того хотела придворная и столичная знать. Гвардейцы и армия были на стороне юной принцессы, принцессы воинов и принцессы-захватчика, внушающей патриотизм всем вокруг, властно правя страной там, куда не дотягивался Громовой Король.
Впрочем, у Громового Короля был ещё один мотив сделать её доминантом: его положение было очень шатким. С одной стороны - знать, с другой - армия, и все хотят получить больше власти. Знать - власть над армией и страной, армия - над знатью и крестьянами, создав плацдарм для рекрутирования большего количества солдат в армию, которая разбухнет ещё сильнее - война и не думала кончаться, она застряла где-то между победой и поражением, даже скорее между поражениями обеих сторон. Окраины королевства уже открыто восстают против войны и им нужен герой, который поведёт их к победе.
Августа уже примерила на себе эту роль - она победоносно прошла вдоль и поперёк со своим войском по Островам Специй, уничтожив Пандурангу, страну, расположенную на Островах Специй. И теперь её талант Громовой Король решил использовать в Новом Свете - ещё не доверял командование на основном театре военных действий - в Старом Свете на территории бывшего Свисарена. И теперь она собралась показать всё, на что способна, объединив весь континент под своим знаменем. И первый шаг на пути к этому - Тизельбург, открывающий огромные возможности для оснащения растущей армии.
Глава XLIX
Слегка покачивая головой, Могела напевала себе под нос какую-то человеческую детскую песенку, сказку или что-то вроде мифа, легенды. Одета она была как маленькая девочка - в короткое сиреневое платьице, светлые волосы сплетены в две толстые косы с огромными голубыми бантами на кончиках; огромный бант был и на платье - сзади высился огромный вертикальный бант кроваво-красного цвета.
Доспех Ишума вливал в себя чай, булькая где-то в области кованых сапог, под которыми разлилась большая лужа воды, стекающей между синих камней, слагающих комнату, её пол, стены и потолок. Под потолком висело большое колесо, не опираясь ни на цепь, ни на верёвку или нить - просто висело под потолком. К колесу, точнее, колесо к ним, маленькими цепочками было присоединено к свечам, парящим в воздухе и горящим зловещими зелёными огоньками, почему-то бросающие желтоватый свет.
-Ишу-у-ума! Знаешь, твой чемпион встретил другого чемпиона. - Могела лениво перевернулась на спину, закинув ногу на ногу.
-И? - Голем влил в себя ещё чашку чая, а затем отрезал себе песочного торта и измазал им себе весь шлем, забыв поднять забрало. - Ему нельзя сражаться с другими чемпионами? Изменились правила и я что-то пропустил?
-Не-е-ет. - Могела широко зевнула. - Просто этот чемпион - Ведьма.
-Ведьма? Та, что неожиданно умерла? Фагарис был очень раздосадован её внезапной смертью. - Доспех налил себе ещё чашку, но вдруг остановился, задумавшись, что отразилось на его лице из шрамов. - Стой, как она ему встретилась?
-Фагарис слегка слукавил - она не умерла полностью. - Могела встала и, отодвинув стул от одинокого маленького столика, села на стул.
-Не полностью?
-Да, не полностью. Она, как бы это сказать, ещё владеет телом. Точнее, телами.
-Значит, жива с оговорками? Неплохой ход, неплохой. - Ишума искривил лицо в одобрении. - Интересно, Разенет справится?
-Я верю в него, Ишума. И тебе бы стоило тоже в него верить! - Могела надула губки, обидившись на недальновидность бога.
-Хорошо, буду верить. Чаю? - Ишума жестом указал на вечно полный чайник на столе, стоящий на маленьком платочке с голубыми полосами по диагонали.
-Не откажусь! - Могела радостно пододвинула свою пустующую чашку к чайнику.
***
-Значит, она использует опыт заражённых тел в свою пользу. - Разенет серьёзно посмотрел на Каблима, на щеке которого красовался глубокий порез. - Господин Инвер это нам продемонстрировал.
-Ещё она не может вселяться в избранных и орков. - Хирург поднял руку.
Риккус глубоко задумался, а Жернов и Нентир непонимающе смотрели на Разенета. Магаг вовсе отсутствовал - как подметил выше Каблим, орки были имунны к способности Ведьмы, делая их идеальными борцами с ней, если бы не их небольшая тугодумность. Чтобы компенсировать это, Разенет послал с ними в связке Аганну, которая проверяла все адреса квартир синдиката в поиске заражённых Паразитом тел.
-Нужно удвоить осторожность. Не больше четырёх секунд контакта глаза в глаза. Проинструктируйте ваших людей. - Разенет присел на стол, заваленный корреспонденцией из города. Не снимать повязки, даже если впереди темно. Повязки на глаза могут помочь от заражения.
Первые отряды, обыскивающие подконтрольных Ведьме людей, были полностью уничтожены - либо перешли на её сторону, либо были убиты перешедшими. Зато они смогли выяснить, что Паразиты не могут сообщаться ментально или как-то иначе - они всегда попадались в одни и те же уловки, будто имея один и тот же разум с разными модификациями. Только тогда Разенет вспомнил про пять секунд - фразу, сказанную самой Ведьмой Аганне. Но тот человек, что сказал это, бесследно испарился в городе, и теперь нужно было разыскать каждого невольного солдата Паразита и убить - лекарства нет и не предвидится.
Компас давал сбой - он был рассчитан на одно тело каждого избранного, и здесь он пытался показать их все. Чтобы не испытывать компас на прочность, он отказался от его использования во время его маленькой войны.
Похоже, у Ведьмы был пункт насчёт использования непричастных к преступлениям людей - либо же она не выдавала себя в них, что сомнительно - каждый опрошенный сосед тела Паразита говорил, что поведение инфицированного изменилось.
Потери были огромны: сотня против пяти Паразитов, пока Разенет не догадался использовать одних лишь орков и ткань на глаза, хоть и уменьшающую обзор, но дающую некоторую защиту от Паразита - доложили, что солдаты выдерживали до восьми секунд, за которые они успевали убить Ведьму.
Солдаты упорно смотрели в глаза, несмотря на приказ, будто зачарованные. Возможно, взгляд обездвиживал солдат - другого объяснения Разенет не видел. Поэтому было изобретено новое средство, значительно улучшевшее показатели: стучащийся в дверь солдат закрывал глаза и не открывал, пока стоящие за ним не хлопали его по плечу. Таким образом были убиты ещё несколько шавок синдиката, насквозь пропитанного Ведьмой.
В ходе борьбы, растянувшейся на месяц, выяснилось, что чем дальше идёт цепочка инфицирования от старого Паразита к новому, тем медленнее, примерно в два раза, шло инфицирование.
***
Они пришли за ней. Они стучатся в дверь, они громко стучатся в дверь, а затем выламывают её, не дождавшись ответа. В этом доме они, она и её брат с сестрой, собрались, решив защищаться до последнего. О да, они превратят тех, кто гонится за ними в своих братьев, привив им любовь и понимание, то, что они потеряли. Их человечность сидит в братстве разумов - если они примут братство, они примут и человечность.
Бог давно отвернулся от неё - с самого момента героического самосожжения первой версии разума перед младшими разумами, бог перестал обращаться к ней. С тех пор она трижды прыгнула в другое тело, разнося братство, но бог так и не появился. Его благословение, благословение Великого Художника, покинуло этот мир, обречённый пасть перед теми, кто ворует у нищих и убивает других, отбирает жизнь.
Она хорошо помнила эту комнату, в которой бог сказал, что выводит её на доску. Тогда Дар открылся ей полностью - до этого она лишь видела сны других, сейчас же она стала заставлять людей видеть её сны, она делала их своими друзьями, теми, кого у неё никогда не было.
У неё теперь были свои сёстры и братья, которых у неё никогда не было даже в сиротском приюте.
Она попыталась пробраться на верх синдиката, как ей и приказал Фагарис, рассчитывая с её помощью, как он прямолинейно заявил, победить в Великой Игре - какой-то забаве богов, которым, в общем-то, наплевать на смертных. Он пообещал ей великую награду за исполнение его маленького каприза - как она могла отказать?
Пробраться в синдикат было не сложно - продемонстрировав самоубийство стоявшего перед ней человека, а затем другого, третьего, она вошла в синдикат, попав в крепкие объятия наместников, с радостью влившихся в братство. Она и сама раньше была наместником, пока не вошла в братство. Это изменило всю её жизнь, она стала по-другому к ней относиться.
Чтобы спасти других от той боли, что была у неё, она должна показать другим эту боль, и другие станут вести себя лучше - ведь им лучше, чем было ей. Она никогда не плакала, хоть ей и очень хотелось. Она научит других быть сильными, с самими собой и с другими.
Дверь выбили ногой и разъярённый орк с большим топором уставился своей рожей на неё, выдыхая горячий воздух прямо ей в лицо. Сзади него вошла женщина в синем плаще.
Удача!
Нет, она ошиблась. Женщине была нипочём способность Паразита - теперь она подставилась и умрёт.
Подождите.
Почему она сожгла себя? Ведь если она хотела привнести добро в этот мир, то почему она остановилась?
Она видела чужие сны, сны тех людей, что были вокруг. Она знала их мысли, она их читала, словно открытую книгу. А затем она смогла влиять на них, ещё и видеть их сильнее, чем когда бы то ни было ранее. Но она решила пожертвовать собой ради братства. ...или нет?
Похоже, эта мысль пришла всем братьям и сёстрам одновременно, поскольку все они переглянулись между собой. Брата поймали и всунули клинок в грудь, проколов насквозь сердце, затем оттолкнули, сняв с заточенной сабли, вымазанной кровью убитого брата.
Что, если она убила себя не от того, что хотела спасти своих меньших братьев и сестёр от поимки, грозившей им, если бы она осталась жива, а потому, что она не выдержала всех тех снов, мыслей, воспоминаний, которые пришли ей в голову после создания братства?
Сестру безжалостно отпинул орк, об нагрудник которого секундой ранее был сломан столовый нож, которым сестра попыталась ударить орка. Зеленокожий взревел и с размаху, описав широкую дугу, всадил топор в плечо до самого сердца, от чего из раны хлынула кровь, забрызгавшая всю морду орка.
Что, если она увидела зло, большее, чем она знала?
***
-Фагарис был прав, посчитав её мёртвой. - Заключил Ишума, дослушав рассказ Эльнаары, слегка покапавшейся в памяти одного из Паразитов. - Эта девочка никогда не видела столько зла, она просто потерялась в нём. Пускай на её долю выдались испытания, но то, что вылилось на всех других, младших братьев и сестёр, было намного больше её испытаний.
Могела хлопнула в ладоши, радостно и громко крикнув в Белую Пустоту, окружающую висящие в воздухе полностью чёрные, такие, что не различишь граней, квадратный стол и три табурета, на которых сидели боги, кроме одного:
-Ишума - моралист!
-Брось, вы все это подумали. Но одно точно - она проиграла, стоило подготовить её, Фагарис.
-Плохо, плохо я её подготовил, да. Моя вина. - Фагарис, статный мужчина с белыми волосами и красными глазами, прямым носом и мужественным подбородком с козлиной бородкой, улыбнулся своими кривыми, но белоснежными зубами. - У неё была отличная способность, на грани моей области умений.
-Великий Художник? - Могела посмотрела на Фагариса, удивлённо моргая. - Как твоя сфера и Дар твоего чемпиона перекликаются?
-Связь неявная, но есть. - Фагарис наколдовал себе стул с высокой спинкой и сел на него в отдалении. - Художник внушает людям своими произведениями мысли, посетившие его. Так и делала Паразит - она внушала свою точку зрения другим людям, заставляя их жить по-другому, так, как видела она.
-У меня схожесть с моим чемпионом более явная. - Ишума подпёр шлем рукой, облокоченной на чёрный стол. - Я железный, он тоже железный.
-Мой чемпион вызывал людей в синий ад, убивая их или калеча, делая овощем. - Эльнаара сделала своё замечание. - Опять же, слабая связь, но есть. А у тебя, Могела, что за чемпион?
-О, она великолепна. - Могела широко улыбнулась, подражая неумелой детской улыбке. - Она поглощает другие сущности и забирает себе их души, силу и разум.
-То есть другие сущности? - Переспросил Ишума.
-Фантазмов, демонов, просто духов.
-Отличная способность. И призрачно связана с твоей сферой.
-Да, теперь я вижу. - Могела глубоко вдохнула. - Искушение - это прежде всего работа над собой, над своими умениями. Так и Поглотитель - новые умения становятся твоими.
-Жду не дождусь твоего хода гулем. - Фагарис мечтательно посмотрел наверх, в Белую Пустоту, в которой где-то вдалеке висел островок то ли с пальмой, то ли с каким-нибудь другим деревом.
Глава L
Ригхарду выдались сложные день, вечер, ночь и утро. Именно в таком порядке.
Он напряжённо вглядывался в даль, задёрнутую испарениями болот, сквозь которые, догоняя Инголя и Смирит, он продирался со своим отрядом - девятью молодцами, поднаторевшими в тайных операциях гильдии Старателей тогда, когда к заданию не привлекали членов гильдии. Он много знал, многое повидал. Но это - впервые. Этот Инголь оказался невероятен. Он сумел стравить гулей и термов - нечто невообразимое. Ригхард с отрядом молча наблюдали всполохи огненных шаров, молний, прочего колдовства, которым термы пытались отбиться от гулей - тщетно. Они сошлись в ближнем бою, где когти гулей и мечи эльфов сошлись, высекая искры.
Один из гулей учуял отряд Ригхарда и подал утробный звук, оповещая остальных, всё ещё занятых боем с термами, о новой потенциальной еде, и набросился на отряд, выдав его местоположение и эльфам, с яростью набросившимися на своих же союзников. Невероятно быстро, будто на крыльях, Ригхард и отряд сумели забежать глубоко в лес и попали в болота, завязнув в которых они потеряли целый день времени. Выбравшись на твёрдую почву, первым делом они развели костёр, не ожидая никакой погони - запах болот должен был отбить запах людей, по которому следовали гули. К тому же, думал Ригхард, они были заняты термами, быть может те победят гулей. Ригхард сомневался в том, что лучше, ведь если термы догонят Смирит и убьют её, то Ригхард и его ребята не получат своего золота, иначе гули могут всё ещё рыскать по лесу в поисках запаха отряда Ригхарда.
Аганна Смирит - цель, назначенная Ригхарду на убийство. Пусть она и странствовала с его отрядом некоторое время, она предала гильдию и Старатели наняли Ригхарда на дело, от которого он не может отказаться, - убьют его - добавив сверху мешочек золотых, в изобилии водящимся у гильдийцев. Похоже, гильдия не в курсе, что Инголь, цель термов, и Смирит, цель Ригхарда, играют в команде, медленно, но верно продвигаясь на восток к Мыльному или же свернут на юг где-то рядом, в Чизенскую Степь.
Ригхард примерно знал куда отправится Инголь, за которым следует Смирит, но всё ещё не понимал, что же ему нужно. Его логике не поддавалась одна вещь: что Инголь ищет в степях? Или же от Мыльныйа он повернёт на север? Из Паризии давно не было никаких вестей, будто вся Паризия разом вымерла. Кто-то думал о демонах, кто-то - о гулях, другие же говорили про драконов или гефастов. Ригхард не знал кому верить, но одно, по его мнению, было очевидно: туда лучше не соваться.
Так прошёл день.
Вечер принёс новое испытание. Небольшой лагерь, устроенный на краю болот, чтобы отдохнуть уставшему отряду Ригхарда, был разбужен звериным воем - гули выследили их. В панике собираясь для защиты, они встали в круг и ощетинились мечами, ожидая атаки со всех сторон сразу - гули были непредсказуемыми существами. Раз они могут напасть сбоку, пока кто-нибудь из них отвлекал внимание путника, в другой же раз пойти в лобовую атаку, даже намного меньшей численностью, чем нападавшие. Гули, тем не менее, не были демонами - эти твари охотились на демонов, в огромных количествах появляющихся в местах скопления демонов, нападая на них и пожирая. Люди были далеко не на вершине этой пищевой цепочки - многие демоны охотились на людей из-за их мяса, которое они, чавкая, пожирают, зачастую ещё из живых людей, бьющихся в конвульсиях.
Атака пришла с неожиданной стороны.
Сверху послышался рык и гуль спрыгнул в центр плотного построения, впившись длинными когтями в спину Адофа, затем резко подняв когтистые лапы и провернув, разрывая внутренности. Недолго думая, отряд распался и развернулся, рефлекторно всадив десять оставшихся мечей в обмотанную тёмной материей фигуру гуля, пробив костлявое тело в шести местах, из которых только одно - в которое попал Ригхард, как самый опытный из всего отряда - оказалось смертельным.
Гуль завизжал, почуяв клинок в том месте, где у живых мозг, и завалился на бок, обмякнув на мечах. Его двухметровая туша, весящая не меньше трёх центнеров несмотря на костлявость, сильно нагрузила отряд, тут же рванувший мечи обратно из ран. Несколько дуг разрезали воздух в ожидании новых гулей, теперь и сверху. Новые гули, не меньше двух, спрыгнули совсем с другой стороны, придавив своим телом одного, Ника, другой же, Аний, успел увернуться, потеряв только сумку с припасами, но гуль не остановился на месте а пробежал к болотной глади и утонул, немало удивив Ригхарда, краем глаза заметивший странное поведение гуля, которому нашлось затем объяснение.
Оставшийся на трупе Ника гуль попытался пировать, но аккуратный выпад в череп утихомирил бестию, застывшую с сердцем в лапе, затем, как и предыдущая, обмякнувшая через секунду, упав на растерзанное за пару секунд тело Ника.
Из кустов послышался вой, затем ещё один и ещё, и из-за деревьев вылезли три гуля, загоняя медленно, с опаской, отряд в болота, а затем сзади, из болота, выпрыгнул тот самый странный гуль, попытавшийся с прыжка врезаться в кого-нибудь из отряда, но не сумевший это сделать и нарвавшийся на клинок под рёбра, откуда стала сочиться тёмно-синия кровь, обильно смазавшая клинок и рукоять меча Ания, в омерзении оставившего меч в гуле. Аний колебался секунду, но решил не рисковать выдёргивать меч из пока ещё живого гуля, отшатнулся и выхватил из пояса длинный кинжал, с которым бросился на гуля, целясь в сердце, но получивший взмах всеми пятью когтями правой лапы, со скрежетом срезавший с нагрудника значительный слой стали.
Три гуля бросились в лобовую атаку и рыхлая оборона отряда рассыпалась, разбежавшись в разные стороны, в панике надеящаяся оторваться от гулей, в недоумении собравшейся на месте бывшего лагеря. Ригхард и Аний побежали в одну и ту же сторону, через лес. Ригхард не помнил, сколько они бежали, но не меньше пары часов, без остановок - страх, животный страх перед этими тёмными тварями придавал ему сил, как и Анию, отмеченному гулем как счастливчик - поверье говорит, что выдержав удар гуля человек может рассчитывать на удачу в любом деле: хоть любовном, хоть игорном.
Но Анию не суждено было опробовать свою удачу.
Тихо подкравшись и загородив угасающее солнце, Микса всплыла на небосводе, двигаясь с запада на восток, знаменуя конец дня и начало царства ночи и ночных тварей. И ночь принесла с собой то, что ожидал Ригхард меньше всего здесь, вдали от гулей, вероятно, лакомящихся мясом его товарищей, оказавшихся не столь удачливыми.
Лес наконец расступился, конец которого был не виден в темноте, но явственно ощущался впереди - деревья редели, уступая место зелёной траве и кустарникам. Наощупь пробираясь через остатки леса, Ригхарда зацепился за какую-то то ли палку, то ли камень, и с размаху упал в землю. Он почувствовал жуткую боль в носу, но не издал ни звука - кто-то зашелестел в кустах. Вновь ожидая гулей, он нервно выглянул из-за травы, осмотрелся и заметил отблеск доспеха в свете Ридозы и Миксы. Он тяжело вздохнул и собрался было поприветствовать своего выжившего товарища, но вовремя одумался - сверкнула причудливая глефа с огромным лезвием, которое нельзя было спутать - это был императорский эльф, терм.
И вправду - вокруг стало заметно холоднее: появился пар изо рта, пальцы стали коченеть. Его пробрала дрожь - термы даже худшая напасть, чем гули; о них рассказывали детям сказки, будто они превращают людей в ледяную глыбу. На самом деле, всё несколько не так. Термы - плотоядные. Они съедают человека ещё тёплым, тщательно пережёвывая пока ещё тёплое мясо - они любят свежатинку не только из-за вкуса, но и тепла, впитывая его всем телом. Их снежные королевы высасывают тепло до последней капли, обматывая своими волшебными сетями.
Ригхард медленно отполз назад, в овраг сзади, нащупанный ногами. И тут он вспомнил об Ании - он-то не знал о терме! Безумно осматриваясь вокруг, резво крутя головой, он увидел какую-то тень впереди, затем блеснул взмах и раздался крик, затем тупой удар и в его сторону пробежала эта тень.
Это был Аний, одна рука которого повисла на одной рубашке. Его обезображенное ужасом лицо Ригхард не забыл бы никогда. Ригхард боком отполз в кусты, пытаясь издавать как можно меньше шума и скрыться в рельефе - хоть термы и пожирали тепло, у них не было чутья, как у некоторых зверей. Им нужны были различные амулеты и магия, которую они бы не стали использовать - нет гарантий, что пущенное в расход на заклинание тепло затем вернётся к ним с прибылью.
Лес озарила пролетевшая прямо над головой Ригхарда, как ему показалось, комета. Он обернулся и увидел взрыв, осветивший, казалось, весь лес, а затем раздался крик ужаса и боли - это живьём горел Аний, ужасная смерть. Впрочем, Аний тут же бросился на корячки и попытался затушить пламя перекатываясь, но терм, почти наступив на Ригхарда, бросился к Анию и, со свистом, встадил тому глефой по голове, срезав её на корню, упавшую затем куда-то в траву.
Ригхард, повернувшись на животе, пополз туда, как ему казалось, откуда не было слышно шума, медленно и бесшумно ползя и ползя, как ему казалось, вечность. Он упорно полз, пока не наткнулся на просеку, где он осмелился, наконец, встать на ноги. Только здесь он посмотрел на руки и увидел кровь - он трогал ушибленный падением нос, который сейчас, вероятно, был залит запёкшейся кровью. Тихо чертыхнувшись, всё ещё ожидая гулей или термов, он пошёл вдоль просеки. Он вышел к какому-то домику, сложенному из брёвен.
Дверь оказалась не заперта, и Ригхард свободно вошёл внутрь. Бедный домишко, видно, принадлежал егерю, защищающему лес, стало быть, от браконьеров или лишних охотников. В доме не было ничего ценного для Ригхарда. Не было даже воды - бочки ли, ковша ли, чтобы он смог смыть кровь с лица.
Выйдя из домика, Ригхард направился вдоль просеки в сторону, обратной той, как ему казалось, из которой он пришёл.
Начало светать. Он шёл несколько часов, пока лес не расступился - ранее он инстинктивно полз в сторону более густого леса, сейчас же, опять же инстинктивно, он шёл из леса, пытаясь выйти к какой-нибудь деревне или городу, где он рассчитывал получить помощь от доброго хозяина или же заплатив несколько золотых.
Наконец, он вышел из леса на опушку, возвышающуюся над лесом, расступившемся, будто специально, перед одиноким деревом, старым дубом с обломанными ветками, на котором были видны огромные гнёзда каких-то птиц, Ригхард не знал каких, да и не особо желал знать - лишь бы не напали на него.
Взабравшись на дерево, аккуратно избегая гнёзд, он поднялся на верх и осмотрелся. Где-то вдалеке, на западе, как понял по положению почти зашедшей за горизонт в противоположной стороне Миксы, виднелся конец леса. Он сразу же после быстрого спуска двинулся в ту сторону.
Лес вновь принял Ригхарда в свои объятья, закрывая кронами светлеющее небо. И теперь его ждало утро, которое он не забудет до самой смерти.
Впереди виднелся свет, но уже переставший надеяться на лучшее Ригхарда осторожно подполз к источнику света, прячясь за деревьями, а затем с опаской выглянул из-за куста, скрывающего его. Это были... не люди. Их было не меньше полусотни. Какие-то маленькие рыжие твари, импы, похоже, скакали вокруг своего вождя, украшенного черепами, рогами и костями, слагающих его крепкую броню: огромного и толстого троллеподобного, а троллей Ригхард видел несколько раз издали, существа с бурым мехом и огромными диспропорциональными носом и ушами. Существо кричало фразы на непонятном языке, если вообще что-то осмысленное, что-то вроде "магном магн магнам", за что его Ригхард про себя назвал Магномом.
Остерегаясь привлечь внимание превосходящего его противника, он медленно отполз, но вляпался в следующую неприятность - он заметил людей, группой крадущихся в сторону огня. Их возглавлял Инголь - его Ригхард ни с кем бы не перепутал.
Ригхард обречённо стал перебирать варианты действий, но не нашёл ни одного, которое бы без оговорок спасло его шкуру, и он просто лёг в листья и стал ждать, когда его заметят.
Смирит в изорванном зелёном плаще двигалась рядом с Инголем, так же тихо передвигаясь, как и все остальные - отряд Инголя, Пожиратели Демонов, а до этого Чёрный Ветер, всегда славился своими ловушками, Инголь был мастером в планировании засад.
Наконец, Инголь, идущий впереди отряда, видимо, подбадривая его отряд перед битвой с демонами - его, должно быть, нанял местный фермер, чью дочь украли и съели демоны или же демоны не дают ему спокойно растить кукурузу или пшеницу.
Глаза Смирит немедленно уставились на распластавшегося на земле Ригхарда, но ещё не удивлённые, без сомнения ставшими бы такими увидь она здесь Ригхарда. Она подкралась к Инголю и толкнула того в бок, указав пальцем на Ригхарда. Ригхард рефлекторно взглотнул.
Инголь лёг на землю и стал ползти в сторону Ригхарда, ожидая, видимо, увидеть какого-нибудь крестьянина или фермера, попавшегося в ловушку у лагеря демонов. Когда он подобрался совсем близко и протянул руку, он понял, кто перед ним лежит и, без лишнего шума, прошептал, беспокойно озираясь по сторонам в поисках демонов:
- Ригхард, ползи за мной.
Ригхард в ответ молча кивнул, развернулся на животе в сторону Пожирателей и пополз следом за Инголем. Инголь ловко перекатился в кусты и встал на ноги, пригнувшись. Когда Ригхард наконец дополз до кустов спустя минуту, не меньше - был напуган демонами - Инголь похлопал его по плечу и шёпотом сказал:
- Ригхард, что ты здесь делаешь?
Ригхард тщательно подумал, прежде чем ответить. Его могли убить, если он скажет, что его послала гильдия разобраться со Смирит, но если он скажет неправду, то пощадят ли его, скрывающего что-то? Ригхард плохо умел врать, и потому положился на прямоту своих слов, в надежде, что его ожидания насчёт Инголя оправдаются.
-Меня прислали убить леди Аганну. - Ригхард побито улыбнулся. - Но я уже отказался от задания, поскольку не смогу его выполнить.
Инголь бросил взгляд на Смирит, наклонившуюся над Ригхардом, та в ответ, будто отвечая "пусть живёт", медленно кивнула. Инголь вздохнул.
Рассчёт Ригхарда оказался точным - Инголь не стал бы убивать его после таких слов на глазах своих людей. Но Ригхард не ожидал ответного действия - он попробует убить его чужими руками, а точнее, лапами демонов.
- Ригхард, старый друг, не поможешь ли ты нам, доказав свои слова, убить демонят? - Инголь похлопал Ригхарда по плечу. - Нам не помешает умелый воин в наших рядах.
Ригхард обречённо посмотрел на лица солдат Инголя, не менее пяти здесь, не менее двух десятков были вокруг лагеря демонов, с интересом слушающих разговор шёпотом между двумя бывшими наёмниками. Ригхард не мог отказать - его прирежут за отказ, он знал это точно.
- С удовольствием, Разенет. - Ригхард поднялся и, согнувшись, спрятался за деревом.
- Значит так, Ригхард. - Прошептал Инголь, напряжённо смотря на бесовские пляски в паре десятков метров впереди. - Вокруг нас стоят два десятка солдат, по три в группе, все стрелки. Мы нападаем и убегаем, заманивая врага на расстояние эффективного выстрела. Другие же, вокруг лагеря, вбегают в него сзади и убивают лидера - он слишком большой и медленный, чтобы бежать за нами. Ловушка захлопывается. - Он другой рукой сжал кулак, который олицетворял демонов.
Подобравшись поближе, Ригхард и Инголь выглянули из-за деревьев и внимательно рассмотрели лагерь. Демоны соорудили вокруг костра на расстоянии пары-тройки метров что-то вроде тентов - вставили брёвна в землю под углом и натянули над ними кожу, снятую то ли с животных, то ли с крестьян, попавшихся им в лапы. На вертеле над костром жарилась туша оленя - всё же это была животная кожа, а не человечья.
Инголь поднял руку, сигнализируя другим наёмникам приготовиться. Бросив в последний раз взгляд на демонов, он махнул рукой. С криками солдаты выбежали из леса; один с ходу кинул копьё и попал им в голову неудачливому импу. Развязалась схватка, в которой импы, мелкие твари, пытались окружать солдат, но те вовремя отходили всё дальше и дальше в лес, не теряя людей.
Но план Инголя не был безупречен - вожак тварей опустился на четвереньки и, развив огромную для его туши скорость бросился в сторону Инголя, ревя что-то на непонятном языке. Инголь, до этого наблюдавший за битвой издали, выхватил меч из ножен и попытался заблокировать удар монстра, что ему удалось: Инголь оставил в земле длинный след от сапог, тянущийся два метра, но, к удивлению Ригхарда, меч даже не погнулся. Монстр не удовлетворился таким положением дел и бросился снова в бой, но на этот раз Инголь решил не искушать судьбу и отпрыгнул в кусты, где прятался Ригхард.
- Что ты здесь сидишь, Ригхард?
- Что я могу сделать с ним? Я готов сражаться с людьми, не демонами! - Ригхард нервно ухмыльнулся.
- Вперёд, за славой! За честь наёмников! - Инголь шлёпнул свободной рукой Ригхарда по нагруднику.
Абрахем, старый знакомый Ригхарда, крякнул где-то из-за кустов - Ригхард никогда бы не перепутал этот смех, слишком уж специфичный был смех у Риккуса Абрахема: похож на кряканье жирной утки.
- Ригхард, старый дурак, пошёл в бой, живо! Отвлеки демона! За славу и честь! - Сказал Абрахем, резко встал и нацелил арбалет на бурого монстра.
-Магном слишком сильный для меня! - Попытался оправдаться Ригхард, но тем не менее приготовился прыгнуть из кустов и уколоть монстра своим длинным мечом.
-Кто? - Абрахем отвлёкся от арбалета, явно не поняв про кого говорит Ригхард, но затем домыслил логическую цепь до конца и махнул рукой в сторону Магнома.
Со свистом рассекая воздух, болт воткнулся в толстую лапищу монстра. Демон с яростью в глазах развернулся к Абрахему, ища глазами кто же причинил монстру боль. Ему на глаза попался Ригхард, который, осознав своё положение, бросился наутёк через лес.
Монстр догонял. Кто-то что-то кричал сзади, но Ригхард не мог в панике разобрать что же кричали ему или чудищу. На ходу, монстр двинул лапой и отправил Ригхарда в дерево, на корнях которого он и распластался. Монстр тяжело дышал над полуживым от ужаса Ригхардом, когда раздался вопль, на который отвлеклось чудище. Повернув свою морду в направлении крика, Магном получил удар мечом, рассёкший морду монстра ото низкого лба до носа, рассечённого надвое взмахом.
Монстр закричал и ударил Инголя под дых, но, похоже, слишком слабо, поскольку Инголь тут же прыгнул в сторону Магнома и ткнул мечом под рёбра чудищу, чудом миновав костяной доспех, провернул и с силой вытащил сбоку, оставив глубокую рану. Монстр прорычал что-то, но не смог стоять на ногах и упал мордой в листву, подняв целый дождь листьев.
Ригхард встал и отряхнулся от грязи и листьев. Он благодарно посмотрел в сторону Инголя, идущему ему навстречу.
Он заметил что-то неладное только тогда, когда Инголь замахнулся мечом.
"Это конец", подумал Ригхард и оказался прав: Инголь с размаху перерезал ему глотку.
Умирая, Ригхард подумал: "судьбу можно обмануть раз или два, но в третий раз она обманет тебя. Если боги решили, что ты умрёшь - ты умрёшь и весьма скоро".
Глава LI
На этот раз мир грёз, а, следовательно, и богов под названием синий ад был люден настолько, что Разенет испытывал трудности в поисках Стали: было не протолкнуться, а если же он пытался вырезать фантазмов, окруживших его, то они своими теневыми телами наваливались горой и мешали проходу. Что одно, что другое мешало идти.
Разенет не знал, что заставило всех фантазмов сойти с ума и бежать на него - настрой ли Разенета во что бы то ни стало запустить машину, либо же сама мысль о Стали будоражила кровь теневых тварей, заставляя материализоваться на пути Короля-Шейха.
Каждый шаг давался с трудом, но его тело слушалось его как никогда прежде: его цель сделало астральное тело сильнее и быстрее, позволяя мгновенно перемещаться на сотни метров, а клинок из гномьей стали, которому он до сих пор не дал имя, путешествующий с ним что в Енадааре, что в синем аду, без устали разрезал тени-фантазмы, оставляя за собой горы трупов безликих теневых тварей.
Окна вели его всё ближе к Стали, открывая ранее не посешённые им сады, коридоры и комнаты, как и всегда, впрочем. Разенет теперь знал как искать Сталь. Мать спрятала Сталь невероятно искусно - можно искать её всю свою жизнь и найти лишь окно, показывающее её, но ведущее в лапы нагам, которые с трещанием хвостов обовьются вокруг несчастного путешественника по астралу, а можно с первых мгновений, как Разенет, найти её и видеть каждое своё путешествие. Весь секрет был прост: нужно верить, что он найдёт Сталь, скрытую в тысячах и тысячах комнат по всему синему аду, а может и дальше, даже в Енадааре, мире живых. Сталь жила в умах и сердцах людей, потому каждый мог найти её, зная секрет. Он состоял в том, что есть маленькая возможность встретить её, нужно было только знать где искать. Потому Разенет усиленно крутил головой, рассматривая каждое окно в каждой комнате. Наконец, он нашёл её, погружённую в красноватый мрак очередного сада на крыше одного из Замков.
Отогнав набежавших на окно фантазмов, он прыгнул в окно и закрыл его с той стороны, слыша вопли разочарования с той стороны. Теперь он получил шанс рассмотреть Сталь, как в первый раз, как во все те разы, когда он находил её в течении двух лет, с самого начала вступления его на доску Великой Игры богов.
Сталь была столь же величественна, как и всегда. Бесчисленные части машины были приведены в движение кем-то другим до него, но Разенету было всё равно: он только выиграет от того, что машина будет сильнее, чем когда стоит на месте, не издавая ни звука. Он нежно прикоснулся к цилиндру со светящейся зеленоватым светом жидкостью, капающей из шланга в цилиндр, а затем ударил второй рукой со всей силы по огромной шестерёнке, больше похожей на жернов ветряной мельницы, чем на деталь невероятного механизма.
Он отошёл от машины, наслаждаясь гулом удара, заставившего машину двигаться быстрее: он мог заставить её работать, словно бог, отдающий ей свою силу. Но он не был богом, он всего лишь обманывает машину, если её вообще возможно обмануть. Он, скорее, отдаёт что-то очень ценное в залог, заставив Сталь переписать кое-какие правила.
***
Степное солнце безжалостно слепило глаза и нагревало голову ещё не привыкших к нему солдат, только что вышедших из пещеры, прокопанной ли, пробуренной ли, или же рождённой разломом квадратной горы. Солнце не знало пощады, создавая внизу, в бескрайней степи, марево над землёй. Одна из лун, Ридоза, медленно двигалась с юга на север, завершая очередной свой цикл и начиная новый.
- Постойте! - Крикнул Разенет удаляющемуся к своим братьям ближайшему Великому Шаману орков. - Ответьте на мои вопросы!
Орки переглянулись и синхронно расхохотались. Но всё же один, придирчиво, как во время теста, рассмотрел Разенета с ног до головы, затем посмотрел на своих коллег и подошёл к Разенету, увлекая за собой остальных Шаманов.
- Человек, с чего ты взял, что мы ответим на твои вопросы? - Спросил последний Шаман. - Ты не наш Владыка, тебе нечего делать в нашей степи!
- Но ведь он почти прошёл испытания. - Первый, увлёкший за собой остальных, повернулся к ним. - Думаю, от нас не убудет, если мы ответим ему на вопросы.
- Ты прав, Иххак. - Сказал второй. - Он достоин ответов на его вопросы, если, конечно, мы их знаем. - Он ухмыльнулся, искривив свою орочью рожу в подобии улыбки.
- Человек, ты достоин наших ответов. - Заключил Шаман слева от первого. - Мы ответим на твои вопросы, если знаем на них ответы. Но только не спрашивай ерунду.
Разенет инстинктивно сглотнул. Он промотал в голове всё, что не укладывалось у него в голове: Сталь, Великая Игра, боги, всё казалось ему неразрешимой загадкой. Он легко убивал других чемпионов, но даже не знал, нужно ли их убивать в первую очередь. Вполне возможно, что боги даже не имеют причин играть в Великую Игру. Впрочем, исполнение любого желания достойно того, чтобы за него перерезать пару, да что там, тысячи глоток.
- Я хочу узнать о Великой Игре.
Этот вопрос немало удивил орков, уставившихся на Разенета с округлившимися от удивления глазами.
- Человек знает о Великой Игре? - Великий Шаман посмотрел на своих братьев. - Что именно ты хочешь узнать о ней?
Он задумался, ища вопрос, беспокоящий его если не больше всего, то намного сильнее других.
- Зачем нужна Игра?
Последний орк протиснулся между своих братьев и заговорил:
- Суть игры в выведении таких богов, которые смогут существовать наравне с Братьями Матери, а может и сильнее. Но пока - боги слабы и бесполезны, у них даже нет достаточной силы, чтобы заставить людей следовать своей воле.
Снизу до ушей Разенета донеслись крики - вероятно, авангард орков достиг укреплений его отряда, глубоко окопавшегося перед воротами квадратного камня. Разенет не переживал за своих солдат: они справятся с небольшим количеством орков и сами, без него.
- Человек, кажется, твоим людям ты нужен. - Орк утробно захохотал. - Иди быстрее, человек.
- Они справятся сами. - Остро отрезал Разенет. - Следующий вопрос.
- А ты не наглеешь, человек? - Орк приподнял уголки губ и облизал их бурым языком. - А, Великие Шаманы?
- Отвечайте. Как мне изменить правила Игры?
Орки, казалось, встали в ступор, бесконечно переглядываясь между собой и о чём-то перешёптываясь.
- Ты хочешь изменить правила, человек? - Наконец произнёс первый.
- Хочу. - Разенет упрямо посмотрел орку в его большие карие глаза. - Отвечайте, я прошёл все испытания, кроме последнего. Я имею право знать.
- Даже прошедший все испытания должен просить ответить, не приказывать. - Рявкнул второй, разъяряясь. - Как ты смеешь, человечишко?
- Ответьте на мой вопрос. Как изменить правила игры?
Первый осадил стоящего за ним второго и устало произнёс:
- Для начала, нужно знать, что такое боги.
Шаманы переглянулись между собой, кивая по очереди. Наконец, когда и второй кивнул, первый продолжил:
- Боги существуют всегда. Их сила существует всегда. Их будущее - настоящее и прошлое. Их судьба неизменна - они не могут умереть, всегда обладая силой, большей чем абсолютное ничто. - Первый сделал паузу и кивнул второму.
- Боги существуют всегда. - Продолжил второй. - Они отдают Стали свою силу, на которую та создаёт иные миры, новые Енадаары, в которых обитают наши копии, но их судьба отличается от нашей. Если здесь ты не погиб в битве у квадратного камня, то там, в другом мире живых, ты мог погибнуть от случайного топора.
- Пускай ты и владеешь орочьим Сродством Стали, твоя сила не такая большая, чтобы заставить Сталь заработать. - Сказал третий, стоявший поодаль от остальных. - Ты должен предложить ей нечто большее.
Разенет кивнул и спросил:
- Душу?
- Стали не интересны души. - Помотал головой первый. - Ты должен предложить даже большее, то, что может изменить весь Енадаар. Пускай у тебя не будет души, но ты сможешь повлиять на весь мир, вписав себя в историю. Сталь хитрее - она забирает будущее в залог.
- Боги не имеют ни прошлого, ни будущего. - Второй развёл лапами с длинными ногтями, завивающимися перед пальцами. - Они отдают Стали то, что было бы их будущим - свою силу.
- Чтобы запустить Сталь, тебе нужна судьба, перекликивающаяся с таким количеством других судеб, что Сталь не сможет проигнорировать свою жажду и возжелает твоё будущее, твоё грядущее всей душой.
- Конечно, нужно уметь изменить свою судьбу. - Сказал четвёртый, молча кивавший ранее.
Разенет посмотрел себе в ноги, затем перевёл взгляд назад, в степь, где с родичами Великих Шаманов, совсем не обращающих внимание на битву, бились его люди.
- Как я могу изменить свою судьбу? Моя судьба недостаточна Стали, я пробовал запустить её. - Разенет посмотрел на Шаманов. - Что мне нужно сделать?
- Я скажу тебе, раз ты жаждешь знать это больше, чем дорожишь своими товарищами. - Первый улыбнулся. - Нужно родиться избранным, нужно владеть Даром. Дар - это не просто какая-то сила. Это сила над своей судьбой, дарованная богами.
- А чемпионы богов?
- Они тоже избранные, но несколько по-другому. - Сказал за первого успокоившийся второй, выйдя из-за его спины и стоящий теперь слева от первого. - Но судьба их тоже изменяется от их действий.
- То есть, я должен подняться так высоко, как могу забраться? - Спросил Разенет, улыбнувшись: в его планы входило стать правителем, и теперь он мог выполнить две цели разом.
- Не только это. - Сказал второй орк. - Ты должен именно переплести свою судьбу с другими. И отдать их части в залог вместе со своей, полностью.
- Но должен предупредить тебя: если ты не выполнишь соглашения со Сталью, тебя не будет существовать ни в прошлом, ни в будущем, ни в других мирах. Ты исчезнешь, душа, плоть, всё исчезнет. - Первый сделал глубокий вздох. - Я не буду тебя отговаривать, человек, но всё же скажу - не думай, что дальше будет просто.
- Я никогда и не думал, что жизнь проста. - Разенет ухмыльнулся: он многим пожертвовал впустую. Слишком многим. И теперь он не даст своему залогу пропасть зазря. Он не допустит этого. Никогда более.
- Человек, не играйся со Сталью.
- Я не играюсь. Я собираюсь поиграться с богами.
***
Вторая и Третья почувствовали уже ставшей привычной смену реальности. На этот раз произошло что-то интересное - они чувствовали это. Это что-то сделало мир совсем... другим. Будто само мироздание поменялось.
И они оказались правы - боги почувствовали адскую боль, не знакомую им прежде даже тогда, когда они нарушали печать клятвы. Госпожа согнулась от боли и закричала, не в силах выносить боль.
- Госпожа! Что случилось? - Вторая попыталась подойти, но её госпожа бросила свирепый взгляд алых глаз и Вторая в ужасе отшатнулась.
- Не смей, мусор! - Луизара выпрямилась и предстала во всей красе перед бывшей троицей - Второй и Третьей, сутью Зелёного Рыцаря. - Отойди и встань подле твоего места!
Вторая и Третья послушно отошли в сторону - ко входу в выложенную призрачными, словно из сна, камнями. Комната тускло освещалась корнями какого-то то ли растения, то ли жилами какой-то светящейся во тьме руды. В углу помещения была сложена вся нехитрая мебель: деревянные шкаф, стол и стулья.
- Госпожа, что случилось? - Сказала, как обычно безэмоционально, Третья.
- Кто-то смог изменить правила Великой Игры. - Госпожа вновь скривилась от боли, зашедшейся новым приступом, даже сильнее прежнего.
На этот раз Замки затрясло. Каждый камень каждой стены стал расплываться, перемещаться вокруг себя, создавая трещины в зданиях и садах, создавая новые пространства, в которых тут же появились новые коридоры, сделав синий ад ещё запутаннее и родив бесчисленное множество новых фантазмов.
И, конечно же, Сталь пробралась глубже и вылезла наружу в тысячах мест по всему синему аду, создав свои "посольства".
Глава LII
Новый дож, или диктатор, как называл свою должность сам Разенет, столкнулся с огромной проблемой на пути к объединению континента под своим флагом, к которому он пытался подготовиться создав сильную и боеспособную армию из горожан своей новой столицы - Тизельбурга. И проблему эту звали Августа Громовая. Принцесса маршировала со своей личной армией, перекинутой из Старого Света кораблями, в сторону Тизельбурга, угрожая смертью как независимости строптивого и свободолюбивого города, так и смертью самого диктатора, которого принцесса в личном письме уже повесила на главной площади города.
Весь прошедший месяц Разенет готовился к единственной битве этой войны: если принцесса возьмёт Тизельбург, то Разенету будет просто неоткуда взять солдат для ответного удара. Поэтому к подготовке он отнёсся со всей серьёзностью. Небольшая гильдия магов была использована на полную катушку - такое преимущество перед тяжёлой пехотой Августы нельзя было упускать из рук. Были расставлены бесчисленные ловушки везде, где
Разенет выбирал поле битвы, и выбрал он достойное - узкая дорога между двух высоких холмов, покрытых редким лесом, чуть западнее Тизельбурга. Разенет долго рассматривал варианты боя, даже бой в стенах города, но этот вариант был самым лучшим - простор для выбора тактики выше. Августа должна была понимать это - значит, остаётся только удар лоб в лоб, когда решающую роль в битве играли сами солдаты, а не умения командира.
Разенет целиком положился на своих солдат: никакие ловушки не спасут, если нет достаточной силы. Ветеранов было не более двух тысяч, в основном наёмники - Чёрный Ветер в тысячу солдат, ставший элитой Тизельбургской армии, и три отряда поменьше, преданные тому, кто платит, то есть лично Разенету. Основная же масса солдат были зелёные новички, переведённые в регулярную армию из гарнизона и ополчения. Всего около восьми тысяч. Также Разенет собрал новое ополчение, взяв в него всех желающих - набралось ещё восемь тысяч. Итого восемнадцать тысяч, а включая и механиков-пушкарей - девятнадцать тысяч - даже на службе у фон Гюгера Разенет не командовал такой большой армией.
Но даже такая армия была меньше, чем армия Августы - не менее двадцати пяти тысяч ветеранов, закалённых в боях в Старом Свете. Августа определённо выигрывала от столкновения лоб в лоб. Но Разенет рассчитывал на свою удачу. И на Сталь.
Он запустил Сталь на полную мощность, заставив её переплести души и судьбы всего человечества, каждого человека, сделав Дар Разенета многократно сильнее. Он целиком и полностью положился на свой Дар, Сродство Стали. Но Сталь даровала не только это - он должен был победить в этой битве и схватить Августу, закончив свою новую судьбу, неподвластную ни одному богу или божеству. Только самому Разенету.
Наконец, все приготовления были готовы. Были созданы специальные площадки для лучников на холмах - хоть Разенет и любил арбалеты, лучники тоже были важны: стрельба навесом позволяла существенно проредить наступающую армию. Арбалеты же были выданы ветеранам и немногим обученным стрельбе из него ополченцам, переведённым в регулярную армию. Их он поставил в первые три ряда стоящей в ожидании противника армии: первый ряд, присев, стрелял, второй готовился, а третий перезаряжался. Двигая арбалетчиков с третьего ряда в первый, а оттуда, после выстрела, - в третий, Разенет рассчитывал получить огромную скорострельность арбалетов, что позволит ещё сильнее ударить по огромной армии Августы.
Дополнительный отряд арбалетчиков из бывших ополченев Разенет разместил на правом фланге, который он рассчитывал запустить в тыл армии Августы и уничтожить ими строй лучников, как минимум переведя их огонь с многочисленного построения в центре на самих арбалетчиков. Хоть они и были смертниками, все они единогласно приняли приказ диктатора: они защищали свои семьи от агрессии принцессы, прославившейся своей кровожадностью.
Второй фланг состоял из наёмников и Чёрного Ветра, которыми Разенет хотел ударить сбоку по рядам тяжёлой пехоты Августы, окружив ими врага. Ветераны, участвовавшие в не менее двух битвах каждый, могли наклонить весы в пользу вольного города и его диктатора.
Вооружение Разенет добыл у Игера, который не мог воспротивиться этому - Разенет конфисковал всё содержимое его складов что восточных, что портового квартала. Разенет очень удивился количеству припасённого Игером оружия: не менее двухсот тысяч стрел и арбалетных болтов, двадцать тысяч мечей и их заготовок, десять тысяч арбалетов и луков. Это стало огромной прибавкой к кончающемуся запасу гарнизона Тизельбурга, сделав армию ещё боеспособнее. Игер, даже без своего непосредственного участия в битве, всё же пригодился Разенету лично и городу в частности.
Для исполнения своего плана Разенету было мало одной победы - нужна была сама принцесса. Она вполне могла отступить, когда бы поняла, что проиграет в битве, поэтому нужно поймать её до победы. Как? Разенет пока не знал. Она могла сделать ставку где угодно: даже на холме перед дорогой, а, может быть, и в лесу.
Фокус, прошедший с Фенрастом Исским с ней не пройдёт. Её гвардейцы - люди. А люди невосприимчивы к магии. Колдуну просто не удастся создать из воздуха столько реального огня, чтобы сжечь живьём целый отряд Красных Драконов.
Неизвестна была и сила принцессы. Она могла, благодаря своей королевской крови, быть неподбедимым воином, а могла быть и слабаком, способным лишь на тактические уловки.
Тем не менее, Разенет рассчитывал победить в битве. Он был обязан исполнить свою мечту, изменившуюся с момента начала его пути кардинально. Разенет уже исполнил одно своё желание с помощью Стали, отдав той в залог своё будущее, настоящее и прошлое, всё, что он знал, умел и только лишь мог сделать. Он станет королём, чего бы ему это не стоило - даже жизни всех его солдат, Аганны, Каблима, Жернова, Риккуса, всех них.
Наконец, были закончены работы над укреплениями: узким рвом, насыпью и невысокой каменной стеной по флангам, а также стена сзади, перед площадками для лучников - прикрывать отступление, случись таковое ради появления преимущества над противником.
Разенет подготовил несколько сюрпризов ради Августы, которым она точно, без сомнений, обрадуется.
***
Первый сюрприз, который приготовила Августа, был открыт сразу же.
Она нагрузила пустые обозы с продовольствием защитой: лишними щитами, палками и камнями, а также деревянными и стальными кольями спереди, которые сделали из телег машины убийства - если такой врежется в строй, он не только убьёт дюжину солдат, не меньше, но и не даст развернуться товарищам погибших. Разогнанные до предела алхимические батареи двинули вперёд утяжелённые обозы в сторону армии Тизельбурга, угрожающе грохоча по кочкам грунтовой дороги.
- Все в сторону! - Раздался над стоящими рядами приказ Разенета, спасший множество жизней верных ему солдат.
Но Августа не была настолько проста. Раздались один за другим взрывы, разрушившие стены и повредившие площадки лучников и пушек.
- Проклятье! Это моя тактика! - Только и чертыхнулся Разенет.
Тем временем, передовые отряды врага всё приближались и приближались, перейдя на лёгкий бег, оставив далеко позади вторую волну, идущую шагом - видимо, резерв ветеранов, который должен был попасть в бой после того, как силы Разенета будут оглушены железным кулаком тяжёлых пехотинцев, которыми славилась Литаргия. Они будто бы выманивали армию Разенета, дразня тактикой разделяй и властвуй - всего лишь часть армии Августы находилась перед армией Разенета, заманивая уничтожить Августу по частям.
Августа нацелилась на правый фланг, прикрытый каменной стеной, неглубоким рвом, заполненным заострёнными брёвнами, и магическими минами, которые должны были убить пару-тройку рядов неприятеля.
- Пушки! Стреляй!
Артиллеристы ответили Разенету канонадой выстрелов, смявшей правый фланг врага. Приказы Августы заставили её солдат вернуться в строй, но следующий залп вновь заставил солдат скучковаться. Наконец, подключились и лучники.
С вершин холмов раздался переливающий звук тысяч запевших тетив. Град стрел взмыл в воздух и, со свистом, опустился на головы сгрудившихся в беспорядоченную кучу после обстрела пушками пехотинцев. Один за другим, они падали на землю, заливая её кровью из пробитых доспехов, в основном верхних частей - шлемов и нагрудников. Первые ряды почти не потеряли в численности, в то время как ряды после четвёртого потеряли почти каждого третьего.
Над полем боя разнёсся звук натягивающихся тетив, а затем резкий гул и свист в воздухе оповестил солдат обоих сторон о втором залпе лучников. На этот раз Августа потеряла каждого второго - на этот раз пострадали незащищённые лучники, которые всё ещё двигались на эффективную дистанцию стрельбы.
Через минуту гул другого рода - болты арбалетов запели свою смертельную песнь, уничтожив первые ряды, ещё не задетые стрелами, но уже лёгшие от тяжёлых болтов из гномьей стали, старательно заготовленные Игером видимо на случай такой битвы, за что Разенет был ему крайне благодарен.
- Первый ряд, отступай! Второй, упасть на ногу! Стре-еляй! - Отдал приказ Риккус, назначенный капитаном арбалетчиков, так как он знал и умел об арбалетах очень многое.
Следующий ряд с заряженными арбалетами опустились в позицию для стрельбы. Спустились курки, и болты засвистели в воздухе. Они впились зазубринами в тела солдат Августы, пробив доспехи, щиты и, иногда, тела идущих следом.
Третий залп оказался самым неэффективным: целей для стрельбы почти не осталось. Из восьми тысяч, посланных в лобовую атаку, выжило не более трёх - сплошные лучники, шедшие следом. Но Разенет знал, что это не к добру. Они выиграли половину пути для второй части армии принцессы, большей части, в которой было не менее двенадцати тысяч. Оставшиеся пять стояли в авангарде, держа оборону принцессы Августы от возможной атаки с тыла - из леса или каким-нибудь волшебным способом.
Пришёл черёд и Августы нанести удар. Лучники стояли у подножия правого холма, откуда их луки запели песнь смерти, унёсшую с собой несколько сотен лучников из Тизельбурга. Через несколько секунд прозвучал второй залп, намного быстрее, чем стреляли лучники Разенета - они не были солдатами, а обычными ополченцами, наскоро тренированными в обращении с луком и мечом.
Смешанный залп луков, арбалетов и пушек заставил первую волну развернуться и бежать куда глаза глядят, полностью деморализовав её. Добежав до костяка армии принцессы, многие развернулись и попытались влиться в стройные ряды латников, не принявших предателей. Остатки первой волны пристроились сбоку от основной армии, пытаясь загладить вину перед своей принцессой, гнев которой, без сомнения, был страшнее гибели в первых рядах. Во всяком случае, принцесса никак не наказала отступивших - значит, всё шло по её плану. Ей, по крайней мере, так казалось.
От главной армии вправо отделилось четыре тысячи солдат, почти половина второй волны, которая тут же, бегом, направилась к стене, отделяющей левый фланг, состоящий из Чёрного Ветра и других наёмников, от сил Августы.
Под шквалом огня из пушек и под градом стрел, солдаты Литаргии неумолимо продвигались вперёд, теряя с каждой секундой всё меньше и меньше времени на каждый метр пути - они вошли в состояние берсерков, когда солдаты перестают думать о своей жизни и полностью отдаются жажде битвы. Наконец, они достигли расстояния стрельбы из арбалетов. Первый ряд арбалетчиков со свистом выпустил болты, но смог убить не более половины первого ряда и единицы из второго - слишком мало, чудовищно мало. Второй залп убил и того меньше, даже казалось, будто это подзадорило солдат принцессы. Пришло время для сюрприза.
- Взрывай! - Разенет махнул рукой магам, стоящим неподалёку. Они молча кивнули и громко зашептали мантры концентрации, медленно поднимая руки по мере чтения мантры, а затем с силой опустили руки.
Раздался громкий хлопок и в центре построения литаргийцев взметнулись к небу языки ярко-алого пламени с синеватыми всполохами, которое с аппетитом лизнуло пехотинцев. Воздух заполнился криками боли.
Разенет разместил пентаграммы призыва на камнях, заметённых тонким слоем грунта, оставляя её работоспособной. Маги, используя пентаграммы вызвали Огонь Берима, не способный убить, но крайне болезненный. Эти создания не обладают разумом, но обладают душой, которая жаждет страданий и боли. И Берим откликнулся на зов, получив в качестве платы страдания тех, на кого его натравили.
Слыша крики ужаса, задние ряды латников остановились, передние же попытались оторваться от Огня, преследующего их, в центре же стонали и кричали от боли, думая лишь о том, чтобы боль прекратилась; но она не прекратится, пока заклинание не развеят.
Разенет махнул рукой, и правый фланг пришёл в движение. Левый же стоял непоколебимо - они ждали, пока противоположный им отряд нападёт на них. В ожидании, они приготовили свои арбалеты, заботливо припасенные с парой болтов, которые Разенет рассчитывали пустить в ход пару раз перед тем, как враг приблизится на расстояние рукопашной.
Правый отряд арбалетчиков, повинуясь приказам Разенета, выпустил град болтов с холма, накрыв им стоящих в нерешительности перед Огнём Берима легкобронированных солдат. Арбалетчикам ответили залпом стрел, как и предполагал Разенет.
- Передай Никоме отступать, гонец. - Приказал Разенет, прикусив губу: битва всё ещё не разрешилась, и если сейчас Августа выкинет какой-нибудь фокус, то всё может решиться в её пользу.
Люди невосприимчивы к магии, потому маги людей используют не истинную магию эльфов или орков, а магию, имитирующию естественные процессы. Потому и маги Августы, скрытые в её ставке, использовали заклинание, создавшее туман, непроницаемый для человеческого взгляда, пытаясь использовать ту же тактику, что использовали имперцы против конфедератов во второй битве за Альпритив. Но Августа и её маги кое-что забыли - туман имперцев был непроницаем и для человеческого слуха.
Завидя появление тумана, Разенет сразу же отдал приказ отступать из тумана, заставляя врага самого войти в клубы тумана, где его можно без особой сложности расстрелять из готовых арбалетов и луков.
Но Августа повернула остатки центральной армии в сторону левого фланга Разенета, следуя за своим правым флангом. Началось сражение у стены, где ветераны Чёрного Ветра, не раз и не два полностью сменившего состав отряда, и других наёмных отрядов отчаянно сопротивлялись ветеранам принцессы, прошедшим с ней десятки битв. На стороне Разенета были стена и ров, а на стороне Августы - численность и подготовка.
Разенет решил рискнуть всем, что у него было, и отдал приказ.
С рёвом войска Разенета бросились вперёд, оттесняя Августу к Огню Берима. Но солдаты, решившие, что отступать некуда, способны творить чудеса. И Августа рискнула.
Между холмов развязалось ожесточённое сражение - силы были примерно равны, по шестнадцать тысяч с обоих сторон, только на правом фланге Августы собралось четыре против двух тысяч, а на правом Разенета - две тысячи стрелков, которые стреляли с отличной позиции по сдавленному Огнём и мечом противнику. Задние ряды, пришедшие в себя после Огня Берима, бросились на арбалетчиков, но получили несколько залпов перед тем, как смогли добежать до них.
Резерв Августы пошёл в бой. Легендарные Красные Драконы были брошены в бой. Тяжелейшая пехота, они были экипированы турнирными пиками, разогнанными сердцами големов. Один удар из такой пики мог пробить брешь в двухметровой каменной стене, не говоря уже о людях.
Красных Драконов встретили арбалетчики правого фланга Разенета, обстреляв их и почти никого не убив. Красные Драконы без колебаний бросились в атаку.
***
Августа была поражена. Одно лишь появление их генерала на поле битвы заставило солдат сражаться настолько яростно, что они опрокинули Красных Драконов как кучку зелёных новичков. Наскоро прицепив с помощью слуг Синих Драконов свои доспехи, она схватила своё копьё и бросилась в сторону схватки. Синие Драконы последовали за ней - телохранители.
- Сражайтесь достойно! - Вопила она. - Умрите, но не разочаруйте Громовой Трон!
Солдаты завелись, но свинья из каких-то амбалов с треском прошлась по начавшей беспорядочно собираться толпе, буквально затоптав. Наконец, ряды Красных Драконов, единственное, что ещё держало фланг, дрогнули и стали медленно отступать под натиском противника.
Как? Как ополченцы могут убить столько прекрасных воинов?
Принцесса уронила скупую слезу. Она проиграла. Она ненавидела проигрывать. Она никогда не проигрывала, и такое чувство было ей чуждо, но она его ненавидела всеми фибрами души даже не зная что это.
Она бросилась в атаку, рассчитывая собрать под своим знаменем, несомым её оруженосцем из Синих Драконов, остатки своей армии и прорваться к Инголю, находившемуся в рядах его армии где-то севернее, слева от Августы. Мастерски используя турнирную пику и своих Синих и Красных Драконов, она смогла пробраться туда, но перед ней предстало невообразимое: Инголь, размахивая странным мечом, без щита и почти без доспехов, стоял на пятачке, образованном солдатами Тизельбурга. Пятачок был завален телами в доспехах Красных Драконов, а над всем этим возвышался Инголь, угрюмо только что убивший ударом, рассёкшим череп до самого подбородка сквозь стальной шлем, очередного Красного Дракона.
В ярости, Августа бросилась на Инголя, но он краем глаза заметил взмах пикой и уклонился в сторону, затем подбежал и ударил бронированным кулаком по шлему Августы, отчего та упала вниз на землю.
Синие Драконы попытались защитить госпожу, но были быстро выведены из строя Разенетом и кем-то из окружающих пятачок солдат. Недолго думая, она поднялась и, не рассчитывая больше на пику, она достала меч из ножен и бросилась на Инголя, со свистом сделав взмах мечом. Инголь заблокировал удар своим мечом, а затем, схватив клинок Августы свободной рукой, с силой его выхватил.
- Августа Громовая, тебе не победить ни меня, ни мою армию. - Он отбросил меч куда-то на землю, Августа не обратила внимания куда, вслушиваясь в каждое слово диктатора. - Сродство Стали завершено, теперь даже мои солдаты его имеют. Сдавайся и я обещаю обойтись с тобой как подобает обращаться со знатными пленными.
Да как он смеет?! Она - Августа Громовая, доминант на Громовой Трон! Никто не смеет с ней так обращаться. Она не может проиграть.
Слёзы потекли по её лицу. Она никогда не проигрывала.
К её лицу протянулась рука в перчатке, холодным металлом прикоснувшаяся к лицу Августы. Она не пыталась отойти или убрать руку, а просто всхлипывала и роняла слёзы на пропитанную кровью её солдат землю.
Откуда-то спереди, она не видела откуда, голос, в котором она узнала голос Инголя, произнёс:
- Не бойся, Громовая. Тебе нечего бояться.
Но она уже не понимала слов, полностью погрузившись в своё поражение. Всхлипывая, она закрыла глаза и медленно опустилась на колени. Полное поражение.
Глава LIII
Жухлые жёлтые листья, кружась и многократно переворачиваясь в воздухе, с тихим шелестом падали на грязную и при том промёрзлую землю, ясно говоря о времени года, царившем в мире - осень. Осень Нового Света значительно отличалась от осени Старого - зелёная трава жила до самой зимы, во время которой редко когда выпадал снег, а если и выпадал, то быстро таял, растекаясь лужами по и без того грязной земле. Липкие после недавнего дождя листья гроздьями висели на ветках деревьев, обрываясь под порывами ветра.
Молодой эльф лежал в куче листьев, опавших от сильного удара по дереву, с которым эльф приземлился на него от сильного взмаха двуручника. Над эльфом возвышалась фигура высокого мечника, командира Чёрного Ветра, Неверра.
- И что я буду с тобой делать? - Задал эльфу вопрос он. - Убить?
Эльф шмыгнул носом, после чего из ноздри струйкой потекла кровь.
- Чего же ты ждёшь, человек? - Спросил эльф, сощурясь, пытаясь понять, почему же человек не хочет добить его.
Утром два отряда, будто по договорённости, схлестнулись в схватке, эльфы со стороны Конфедерации и люди со стороны Империи. Оба наёмных отряда сражались за жизнь, понимая, что отбирая жизнь у врага они ненадолго продляют свою бесконечную схватку, в конце которой брезжил свет надежды на новую жизнь, дарованную деньгами, которыми можно было её оплатить.
Эльфы сражались свирепо, но не могли сравниться в умениях с ветеранами Чёрного Ветра, которые, не торопясь, убивали одного эльфа за другим. Отступники Листового Клана, изгнанные из их общины, прибились наёмниками к своим собратьям из Железного Клана, обещавшими им богатую жизнь, полную наслаждений, лишь бы они отслужили положенные контрактом пять лет. Чёрный Ветер вдребезги разбил эту робкую надежду эльфов на счастье - никакая магия не могла сравниться с множеством засад и ловушек, созданных Неверром при поддержке Разенета. Жалкие остатки выживших эльфов пытались бежать, сыпля за собой искры магии, но поднаторевшие в войне ветераны легко догоняли эльфов, но не знали пощады - приказ самого генерала Пентарийского не оставлять пленных эльфов, не уточнив причастность их к какому-либо клану, Железному ли, Листовому ли.
Откуда-то сзади, громко проходя через кусты, не беспокоясь, что его заметят, а, быть может, и ради этого, вышел темноволосый парень в толстой коже с большим панцирем на груди, служившем единственной его защитой - щита нигде не было видно. В правой руке у него находился полуторник, - Агаэль - которым он прорубал себе путь сквозь густые ветки голых кустов.
- Раз, вот не могу решить, убить этого эльфа или нет? - Неверр приветливо улыбнулся Разенету, играясь мечом в руке.
Но Разенет был мрачен. Казалось, будто он вовсе не заметил эльфа, направившись прямо в сторону Неверра.
- Почему ты решил распустить отряд?
Разенет остановился в паре шагов от Неверра, бросив быстрый взгляд на эльфа - светлые волосы, как и подобает эльфу, хоть и грязные, смазливый на лицо и длинный.
- Нашёл меня только затем, чтобы спросить об этом? - Неверр ухмыльнулся, глядя прямо в глаза Разенету.
Разенет ответил серьёзным взглядом, пытаясь пересилить глаза Неверра - сильные, тёмно-синие глаза, в которых виделась власть; он был властным со своими солдатами даже когда рассказывал шутку или байку; он был сильным сам по себе, и глаза его обладали таким же свойством.
- Почему ты решил распустить отряд? - Повторил свой вопрос Разенет, на этот раз добавив напора. Он всё не отводил глаз, даже не моргал, пытаясь пересилить Неверра, тоже игравшего в эту игру.
Наконец, через минуту, Неверр фыркнул и отвёл глаза.
- Я устал, и мои люди - тоже. Они умрут, если я не распущу отряд. Я не хочу этого. - Неверр устало поднял глаза на Разенета.
- Не говори глупостей, Неверр. - Разенет посмотрел себе под ноги, подбирая слова, которыми хотел убедить Неверра. - Они все знали, на что шли. Они готовы к смерти, деньги - вот что их волнует, и больше - ничего.
Неверр покачал головой и вздохнул.
- Ты ничего не понимаешь.
- Я всё понимаю! - Крикнул Разенет.
Медленно, эльф попытался перегнуться и дотянуться до своей деревянной сабли, но Неверр мигом пресёк движением резким ударом ноги.
- Лежи и не рыпайся, эльф. - Неверр повернулся обратно к Разенету с усталостью в глазах. - Разенет, я и сам ужасно устал. Почти девять лет - огромный срок. Наёмники из других отрядов столько не живут.
- Это не повод распускать отряд. - Разенет сузил глаза. - Ты просто сам устал и решил за всех остальных что им делать.
Неверр ухмыльнулся, погрузив грязный ботинок глубже в эльфа, от чего тот плюнул кровью в листву, уже и так изрядно залитую кровью из кровоточащих ран эльфа.
- Да, я ужасно устал. И не хочу, чтобы ты, мой преемник, устал так, как устал я.
- Доверься мне! Я справлюсь! - Разенет подошёл на один шаг к Неверру.
- Я не сомневаюсь в этом. - Неверр обернулся к эльфу. - Меня беспокоит другое.
- Что же тебя беспокоит, Неверр?
- Что будет с теми, кто последует за тобой. - Неверр улыбнулся с усталостью в глазах, отразивших все его чувства, всё то, что он желал сказать, но не мог сформулировать. - Они все погибнут, а заменившие их - точно так же.
- Люди всегда умирают.
- Твоя цель не стоит их смертей, Раз.
- Моя цель - моя жизнь. - Разенет со свистом рассёк мечом воздух. - Я живу ради неё.
- Бедная Ойрана, бедная девочка. - Неверр закрыл лицо рукой.
- Я тебя не смогу переубедить? - Серьёзно спросил Разенет, почему-то глядя на свой клинок.
- Я всё решил, Разенет. Ты ничего не сможешь с этим поделать. - Неверр отвернулся на эльфа, вновь попытавшегося прыгнуть за своим мечом, но скрючившегося вместо этого от боли.
- Тогда я сделаю тебе больно, Неверр. - Разенет сильнее сжал свой меч и занёс его для удара.
- Ну попробуй. - Неверр повернулся одной головой в сторону Разенета. Улыбка играла на его лице, отражая настроение Неверра - разочарование в близком человеке, который ради своей цели, ложной во многом, решил использовать любую возможность, не обращая внимания на крики боли вокруг неё.
И Разенет попробовал, к своему удивлению не встретив никакого сопротивления, сделав на его теле длинную линию от плеча до противоположного бедра, откуда, сквозь пробитый доспех, потекла густая кровь. Неверр упал на колени, затем завалился набок и упал в листву рядом с эльфом, молча и с интересом в глазах наблюдавший за убийством.
- Теперь твой черёд, эльф. Ты убил капитана, я убил тебя - я новый капитан. Идёт? - Сказал Разенет, не оставляя эльфу никакого выбора.
Разенет занёс меч для удара, но был остановлен внезапным шорохом в кустах.
- Ойрана? - Разенет нервно улыбнулся вышедшей из кустов девушке, ожидая худшего.
***
Армия Разенета, вернее то, что от неё осталось - не более восьми тысяч солдат - после безумной атаки в лоб армии Августы, неожиданно ставшей ключом к победе, когда солдаты не жалели себя, но забирали с собой и двух, и трёх солдат врага, стремительно ворвалась в Бастион, взяв город безумным и удачным приступом. Сила Разенета неожиданно пришла в действие, сделав его солдат невероятно удачливыми - пошли сотни баек, в которых солдат невольно был благославлён светлыми богами-покровителями. Разенет просто улыбался от таких баек - уж он-то теперь знал, как работает его Дар и что есть этот Дар, не говоря уже о природе богов.
Храм святой Лотары очень понравился Разенету. Витражное стекло пропускало внутрь собора мягкий окрашенный в преимущественно голубые и красные цвета без полутонов свет. Алтарь представлял собой стойку из резной древесины, пропитанную какой-то красной жидкостью - то ли кровью, то ли вином, оставившей красный след в глубоких каналах алтаря, соединяющихся на вершине алтаря в керамическую серую чашу, полную той же жидкости. Огромная икона, изображающая Канорма в море крови, была повешена на стену за алтарём и украшена достойной похвал золотой рамой с завитушками, дополняющей преобладающий красный цвет картины, создавая впечатление, что у обоих шедевров был один автор.
За алтарём стоял патриарх с парой служек за собой и одного сбоку, на пурпурной подушке державший пару колец; Патриарх нараспев читал молитвы на родном ему литаргийском языке, в котором преобладали звуки "с", встречающиеся всюду, почти в каждом слове. Это были свадебные молитвы, которыми освящалась церемония бракосочетания двух великих особ.
Разенет стоял у алтаря, одетый в красивое сюрко с эмблемой Чёрного Ветра - спиралью - поверх полного доспеха с огромными наплечниками, закрывающими собой половину лица. Он повернулся и внимательно обсмотрел храм, доверху заполненный знатью Бастиона, насильно приведённые солдатами смотреть на триумф Разенета. Перед алтарной частью храма стоял отряд Риккуса с арбалетами наготове; им был отдан приказ стрелять на поражение, если кто-нибудь из них попробует приблизиться к Разенету.
Большинство же солдат присутствовали на церемонии как гости. Жернов возвышался над всеми знатными господами, весело рассматривая дамочек впереди себя. Присутствовали даже орки из отряда, на которых с брезгливостью смотрели знатные господа.
С последней молитвой из-за угла с правой стороны от алтаря вышла она, направляясь по проложенной через весь храм ковровой дорожке к алтарю, к ожидающему её Разенету. Она была красива, как и полагалось принцессе Громового Трона: её блестящие чёрные волосы под фатой ниспадали на белое платье, создавая красивый эффект контраста между чёрным и белым; длинное объёмное платье, оставляющее за собой шлейф, который несли двое храмовых служки, красиво смотрелось на ней; в руках она несла роскошный букет, собранный из роз разного цвета - от синих и лиловых до привычных белых и красных; последним элементом были туфли - белые и красивые, сработанные настоящим мастером за ту неделю, которую Разенет провёл в Бастионе.
У принцессы не было ни сил, ни воли сопротивляться Разенету. Маги, присутствующие на церемонии, контролировали каждый её шаг, мешая сделать лишнее движение или пустить слезу - она проплакала те две недели пути, пока Разенет не заставил магов её подчинить заклинанием.
С безучастным лицом, принцесса подошла к алтарю и поклонилась сначала патриарху, лично венчающему пару по указу Разенета, а затем жениху, рот которого скривился в ухмылке. Она отбросила фату назад и улыбнулась, даже скорее скривилась в улыбке - так неестественно это выглядело. Патриарх это заметил и вопрошающе посмотрел на жениха, но Разенет помотал головой, оповещая его о том, что всё нормально и нужно продолжать церемонию.
- Именем Канорма, покровителя Громового Трона, берёшь ли ты в жёны подзащитную рабу его, Августу Громовую, Разенет Инголь? И примешь ли ты имя её семьи как часть своего?
- Да, беру. - Разенет перевёл взгляд на Августу, которая смогла разве что густо покраснеть по своей воле. - Августа, я обещаю оберегать тебя в болезни и здравии, в бедности и богатстве, как и надлежит доброму мужу.
- Очень хорошо. - Патриарх кашлянул. - Именем Канорма, бога-покровителя этого храма и рода Громовых, взявших гномий Гром в свои владения, берёшь ли ты Разенета Инголя в мужья свои, Августа Громовая.
Августа с трудом сопротивлялась приказам магов, но её борьба завораживала Разенета. Она была прекрасна в этой битве - хоть ей и суждено проиграть, она научилась всего за одно поражение проигрывать с честью. Она бы потратила все силы перед тем, как склонить голову перед своим мужем.
Маги с трудом открыли её рот и, ворочая языком, заставили её сказать то, что требовалось Разенету:
- Да, согласна.
Сбоку к венчающейся паре подошёл служка с кольцами и протянул подушку Разенету, призывая того взять одно из колец.
- Августа, ты теперь моя жена, и я клянусь относиться к тебе со всем добром, которым я могу к тебе относиться. - Он надел ей на палец кольцо, затем бросил ей радостную улыбку.
- Разенет, ты мой муж, и я клянусь относиться к тебе со всем добром, которым я могу к тебе относиться. - Повторила его клятву Августа, окончательно сдавшаяся под силой заклинания.
Когда она надела ему на палец кольцо, он взял её за руки и, не дожидаясь разрешения патриарха, поцеловал её в губы. Храм раздался одобряющими криками солдат, присутствующих на церемонии, медленно подхваченный знатью Литаргии.
Как жаль, что Ойрана не видит этого. Нет, что она не Августа. Так было бы лучше.
***
- Почему ты убил его, Раз? Зачем? Ради отряда? Ради себя? - Ойрана осыпала его вопросами. На её глазах навернулись слёзы.
- Потому что я был должен это сделать. Он хотел расформировать отряд. - Разенет склонил голову, смотря себе под ноги, на лежащего в листьях эльфа на последнем издыхании.
- Это - не повод для убийства своего отца, Разенет. - Слёзы градом полились из её глаз.
- Он мне не отец. Это во-первых. - Разенет сделал паузу, во время которой он медленно поднял глаза на Ойрану. - Ойри, он предал мою мечту.
- Мечту убить генерала? Да ты свихнулся! - Ойрана бросилась колотить Разенета кулачками, не нанося ему какого-либо большого урона. Скорее, она хотела показать своё внутреннее состояние, чем нанести ему удары. - Разенет, он - твой друг и отец, и ты убил его ради несбыточной мечты?
- Теперь мечта может сбыться.
- Это - не мечта. Зачем ты убил его? - Ойрану уткнулась лицом ему в нагрудник, забрызганный кровью, и обвила руки вокруг его талии.
- Это - мечта, которая теперь может сбыться. Ойри, ты не понимаешь, что ты говоришь.
Она подняла голову и посмотрела ему в его чёрные глаза.
- Я не смогу жить, если ты не раскаишься в этом. Я сообщу отряду, они будут судить тебя по законам военного времени и просто по закону человеческому.
- Нет, Ойри, не надо! - Разенет прикрикнул на неё.
- Я не могу иначе. - Она отпустила Разенета и повернулась к нему спиной. - Прости меня.
- Прощаю.
Клинок вошёл ей в грудь, пробив рёбро и попав в сердце. Она обмякла на клинке и соскользнула с меча в грязную листву под своими ногами. Сзади раздался смешок.
- Почему ты смеёшься, эльф?
- Потому что ты пожертвовал своей любовью и отцом ради мести. - Эльф попытался встать, но тут же рухнул обратно. - Я буду служить тебе вечность за спасение моей жизни. Я никому не скажу что я здесь увидел, но знай - я на твоей стороне.
- Значит, я спас твою жизнь? - На лице Разенета расплылась фальшивая улыбка. - Как тебя зовут?
- Мизгаэль, хозяин.
ЭПИЛОГ
- Не могу, меня окружают дамы! Позже! - Разенет улыбнулся одной даме с волосами каштанового цвета в, заплетёнными в длинную, до бёдер, косу и одетую в серо-зелёное платье. - Госпожа, можно вас на пару слов?
- Нам нужно отойти, Разенет Инголь. - Странник хищно улыбнулась.
Прорвавшись сквозь душную толпу, Разенет и Странник вышли на балкон, возвышающийся над суетой бренного мира - что суетой внутри дома, что суетой слуг внизу. Казалось, будто этот балкон был единственным столпом спокойствия в мире, на котором влюблённые целуются в первый раз, как та пара в десятке метров от них.
- Что ты хотела, Зелёный Рыцарь? - Спросил Разенет, сдвинув брови.
Странник вздохнула.
- Я - Странник, Первая. - Она улыбнулась Разенету и облокотилась на поручень. - Зачем тебе Тизельбург?
- Он часть плана, которая позволит освободиться от уз бога.
- Значит, это возможно?
- В теории. - Разенет перегнулся через поручень и посмотрел вниз, на копошащихся внизу, словно муравьи, знатных господ и их слуг, снующих от карет и обратно к хозяевам. - Нужно переплести столько судеб, чтобы сравняться с богом в значимости.
- Значит, Тизельбург достаточный город?
- Да. - Разенет посмотрел на Первую. - Теперь выкладывай ты всё, что хотела мне сказать.
- Я хочу убить всех богов. - Странник впилась взглядом в Разенета, пытаясь по лицу прочитать его эмоции. - Ты мне поможешь?
- Извини, у меня другая судьба. - Разенет помотал головой.
- Ты знаешь о пакте между Тизельбургом и Литаргией, что любой узурпатор власти будет свергнут военной силой Великого Королевства? - Первая посмотрела вниз, затем слегка отшатнулась назад, завороженная видом внизу.
- Это часть моего плана.
Она изящно прильнула обратно на поручень и слегка сузила свои зелёные глаза.
- И каков же твой план целиком?
- Король будет править. Только и всего. - Разенет пожал плечами.
- Мне придётся искать другого чемпиона?
- Придётся. - Разенет тяжело вздохнул. - Извини, мне нужно идти.
Странник ухватилась за поручень и перевернулась вниз, схватилась за угол здания и спрыгнула на ветку. Её никто не приглашал в дом Нейно. Её никто не приглашал в Тизельбург.
Она сама, получив возможность по-настоящему менять судьбу, изменит её так, что боги погибнут. И тогда её месть свершится. 
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ