Стать сильнее

Глава 12

До Нового года и, соответственно, до императорского бала оставалось чуть более двух недель. В это время не происходило вообще ничего. Словно все дружно погрузились в предпраздничную суету и подготовку к торжеству. Женщин словно трясина засосали ателье, а за жизнь и здоровье ювелиров можно было начинать волноваться.

Я целыми днями пропадал в лабораториях, где было просто невероятное количество дел. Время от времени меня заставлял появляться на производстве Вольф. Работа над пластинами Ушаковых и флюктуациями, для которых делали клетки побольше, чтобы они, ни дай боги, не расстроились, и над моим устройством просмотра памяти застопорилась. Ученые никак не могли избавиться от болевых ощущений, а вот всё остальное уже получалось на отлично. Я не знаю, может и правда получились все заявленные характеристики, я не проверял. Всё-таки в тот раз, когда я просматривал воспоминание уже здесь, боль хоть и была гораздо слабее, но всё же желания снова её испытать, почему-то не появлялось.

А вообще я учился. Учился управлять не армией, в которой помимо обычных бойцов было полно нечисти и даже нежить попадалась. Там мне более чем всё остальное нужна была сила. Без способности вырвать голыми руками глотку у особо зарвавшегося вампира, на карьере Темного полководца можно было сразу же ставить крест, иногда в буквальном смысле этого слова. Здесь силой решить можно было не всё, далеко не всё. Кое-какие вопросы, как и в моём мире без кулака не решались от слова совсем, но в большинстве случаев нужно было договариваться.

Договариваться, идти на компромиссы, врать с милой улыбкой на лице, пытаться изворачиваться, и многое подобное всему этому, составляло основу руководства не только различных предприятий, но и клана в целом. Для меня подобные методы не были в новинку, но никогда не являлись приоритетом, и я здорово проигрывал тому же Вольфу, которого, наверное, с рождения натаскивали на правильное ведение дел. К счастью, Юра был вроде бы на моей стороне, и я мог безболезненно для своей гордости и кошелька наблюдать за ним, и делать определенные выводы.

Я пахал, как проклятый всю неделю, пока лаборатории не заработали в нужном мне ритме, а в безопасности и отчетности не наступил относительный порядок. Как я понял, в последние годы ими практически не занимались, отслеживая только жизненно важные процессы. Но и в прошлом, с момента создания, бабушка вела лояльную политику в управлении. Она предпочитала договариваться со всеми! Но, этого делать было нельзя, потому-то лаборатории и распустились, как розы в розарии.

За эту неделю я понял одну важную вещь: если ученых действительно нужно было упрашивать, уговаривать и применять жесткие меры в очень дозированном виде, то вот службу безопасности, экономический отдел и всю обслугу необходимо было держать в ежовых рукавицах. Да ещё и с плеткой за спиной стоять, чтобы не расслаблялись. По-хорошему, здесь два человека должны управлением заниматься: один будет отвечать за науку, а второй за всё остальное. Где только взять этого первого?

Помощников у меня не было, поэтому приходилось перестраиваться на ходу, направляясь из лаборатории к бухгалтерам, а оттуда к уборщикам, которых было много, целый отдел, потому что в местах с такой концентрацией различной магии, было категорически запрещено применять ещё и бытовые чары, только ручками с тряпкой и водой с химией.

Проблем добавляло также то, что некоторые личности поначалу относились ко мне с изрядной долей высокомерия и призрения, вроде: «Да кто ты вообще такой? Вали отсюда, ублюдок безродный». Таких одним росчерком пера успокоил дед, официально назначив меня ответственным представителем клана за функционирование и развитие лабораторий. Личности попробовали было возмутиться, но тут уже я с нескрываемым удовольствием просто дал парочке особо ретивых пинка под зад, и остальные тут же успокоились. Бурчали, конечно, не без этого, но вели себя вполне прилично. Я поручил начальнику охраны организовать за ними особо пристальное наблюдение, и в пятницу в торжественной обстановке раздав предновогодние подарки, уехал домой, чтобы не возвращаться сюда до Нового года.

Выходные я решил провести дома, валяясь на диване, и, наконец-то, прочитать книгу про Морозовых, чтобы хоть что-то узнать про мрачное серое здание, про которое, если честно, совсем забыл, окончательно замотавшись.

Утро субботнего дня началось для меня поздно. И я бы ещё подушку давил, если бы меня не разбудил Паразит, которому приспичило носиться по комнате, не разбирая, где пол, где стены, где потолок, а где я лежу на кровати. Пробежавшись по всем моим ребрам, и попрыгав на спине, он разбудил меня окончательно.

— Ой, больно же, — я вскочил с кровати и запустил в кота подушкой. На что тот посмотрел на меня, как на подавшую голос блоху, ухмыльнулся и исчез. — Вот же скотина какая, — я покачал головой и пошел поднимать подушку.

Спать уже ложиться не было смысла, и я решил немного размяться. В изучении своего семейного дара я довольно неплохо продвинулся, поэтому, создав пространственно-временной карман, заперся в нём, чтобы не разнести полкомнаты. Занимался я со своим палашом, переплетая обычные навыки владения мечом с различными магическими проявлениями моих даров. В последнее время получалось совсем неплохо и я, наконец-то, ощутил, что способен полноценно защититься и защитить свою семью от угрозы физической расправы.

Свернув пространственно-временной карман, я направился в ванную, чтобы отмокнуть и слегка восстановить силы, изрядно потраченные во время тренировки.

— Ты давно не медитировал, — в голосе безликого послышалось раздражение.

— Да неужели? — я смотрел на него, не скрывая злорадства. — И почему тебя это так волнует?

— Мы не могли с тобой связаться, ты научился блокировать свой разум от нас, — раздражение в голосе только усилилось.

— Кто вы? — мой взгляд потерял все признаки веселья и стал жестким. — Кто вы такие, мать вашу? Почему я должен вас слушаться и впускать в свой разум?

— Когда-нибудь, ты узнаешь, но пока рано, — безликий успокоился и покачал головой.

— Зачем ты так сильно хотел встретиться?

— Ты начал интересоваться музеем магии, — ответил безликий. — Это странно.

— Это опасно? — раз уж подвернулся случай, надо было попытаться выяснить об этом месте всё, что только он мне захочет рассказать.

— Я не знаю, как охарактеризовать, — безликий покачал головой, отчего его маска слегка съехала набок, и он её тут же поправил. Это был настолько человеческий жест, что я едва не потерял концентрацию. — Скажем так, в доме на нижних уровнях может быть опасно, но, скорее, жутко, вдобавок к чувству безотчетного страха. Лишенные магии этого не ощущают.

— Кстати, а, собственно, почему? — я продолжал смотреть на безликого, который, едва ли не впервые на моей памяти отвечал прямо, а не загадками.

— Морозовы не считали, что они могут таить для них угрозу.

— Значит, все эти ужасы — это некие ловушки для магов, чтобы держались подальше? — я прищурился.

— Было и так сказано много, — глаза безликого в прорезях маски блеснули. — Постарайся больше не закрываться.

Я открыл глаза и полминуты сидел, уставясь в стену. Как всегда, после встречи с безликим, я ощущал некую дезориентацию, но хоть не тонул, и на том спасибо.

— Надо найти ту девчонку, хранительницу музея и попробовать с ней договориться, ну, или замутить, если уж совсем всё глухо пойдёт. Жаль, что я в этом плане на Вольфа не похож. Меня, в отличие от него, не слишком женщины своим вниманием балуют, — пробормотал я, вылезая из ванной.

Завтракать пришлось в одиночестве, дед уже давно уехал, а мать должна была появиться только в понедельник, о чём сообщила, специально позвонив из очередного отеля.

В голове вертелся разговор с Евой, который произошел в тот день, когда Люсинда обезвредила мою бывшую секретаршу.

— Так почему ты о ней ничего не сказала? — я сверлил рыжую бестию яростным взглядом.

— Чтобы не запалиться, — она поморщилась. — Вас бы понесло с ней разбираться, а сообщить о подруге могла только я, больше некому. Да не парься, от Лариски вам ничего не грозило, я её контролировала. И я не вру, твоя дрянь на моей шее не даст мне врать в ущерб себе. — Я внимательно прислушался к стражу, всё было в порядке, Ева действительно не желала мне зла.

— Кто же всё-таки за этим стоит? — пробормотал я, а она усмехнулась.

— Я тебе уже говорила, что не знаю. И, поверь, за те полдня, которые я тебя не видела, ничего не изменилось.

Я отложил вилку и задумался.

Так, кто имеет реальную власть, чтобы заткнуть всех? По идее, таких людей немного, особенно, если исключить императорскую семью. А, если её не исключать? Сколько там у императора родственников мужского пола? А ведь мне всего-то нужно узнать, кто из высокопоставленных лиц одновременно связан с кражей телепортов и со Снежинами. По отдельности — тут мало что можно сказать, ну мог де человек и с этой семейкой связаться? Конечно, мог, вон, даже Ушаковы общими делами с ними связаны. Да и телепортиков прихватить мог любой, кто имеет право к ним прикасаться, ну а что, в хозяйстве всё пригодится. А вот когда и в том и в другом замазаны, вот тут уже стоит задуматься.

Кстати, что-то Ушаковы молчат, и про нападение на Снежиных ничего не слышно. Неужели Егор всё никак не может железных доказательств главе своего клана предоставить? Ладно, подожду еще немного, а потом сам найду способ с ним связаться. Мне всего-то имя нужно узнать. А там и дед подсуетится и проверку складов инициирует.

Что я буду делать потом, когда звезды сойдутся на одном человеке, я пока не представлял. Так же я не представлял, как до него доберусь, если речь все же идет об императорской семье. Но об этом думать было пока рановато. Как найду, к кому подход искать, так за дело и возьмусь. А раньше времени чего суетиться?

Придя к такому выводу, я решительно вылез из-за стола и направился в библиотеку, чтобы выполнить своё обещание самому себе и провести весь этот день на диване. Я даже успел открыть книгу и прочитать начало, из которого узнал, что Морозовы через одно поколение владели даром смерти, причем, исключительно женщины. Ни одна из них не стремилась потерять дар, поэтому замуж не выходили и умирали бездетными. Эти сведения я взял на заметку. Перевернул страницу, чтобы продолжить чтение, и тут дверь открылась и в библиотеку зашел Назар Борисович.

— Константин Витальевич, доброго вам дня. К вам пришла дама, вы примете её здесь? — я отложил книгу и сел.

— Назар Борисович, а тебе не приходило в голову, что я не хочу никого принимать, и что дама может пойти туда, откуда она сюда заявилась? — грубо спросил я дворецкого.

— Но как же можно не принять даму? — он так удивился, будто я только что решил послать подальше самого императора. — Так куда мне проводить Маргариту Сергеевну?

— А-а-а, так это Маргарита Сергеевна припылила, — протянул я. — Неужели, у неё совесть проснулась? Хотя, о чём это я, какая совесть, её у Марго отродясь не было. Проводи её сюда, ты прав, если я её не приму, то потом буду страдать, вот это однозначно.

Ведьма влетела в библиотеку буквально через пять секунд, словно под дверью всё это время подслушивала. Хотя, с неё станется, она и подслушать может. Я все то время, пока она подходила к моему дивану, смотрел на её ножки, обутые в сапоги на тонкой и высокой шпильке.

— Как ты в них вообще ходишь? — спросил я, когда она подошла вплотную.

— И тебе здравствуй, — Ведьма сложила руки на груди. — Ты так и будешь сидеть, или все-таки оторвешь свою задницу от дивана и предложишь мне сесть?

— А ты что сама это сделать не в состояние? — я ухмыльнулся и похлопал рядом с собой. — Ты вполне можешь расположиться здесь, рядом со мной. С этого места мы вполне можем быстро принять горизонтальное положение.

— А вот хамить необязательно, тем более, что принять, как ты заявляешь, горизонтальное положение ни у кого из нас не получится, настроение не то, — Ведьма опустила руки, повернулась, обнаружила за спиной кресло и села в него, закинув ногу на ногу. — Я по делу.

— Да я понял, что не просто так навестить своего ученика, заскочила, — я продолжал ухмыляться.

— Вот ты смеешься, а мне, между прочим, нечего надеть на бал, и это настоящая трагедия.

— Как это нечего надеть? — я даже удивился. — У тебя образовалась не так давно прекрасная диадема...

— О, да, диадема великолепна, вот только к ней у меня нечего надеть, — прервала меня Марго раздраженно. — Это должен быть гарнитур. Но ювелир запросил за недостающие элементы столько, что его едва не поджарила. А ведь мне ещё к комплекту украшений нужно новое платьице.

— Продолжай, я весь внимание, — я сел прямо. — Ты нашла захоронку, но не можешь в неё попасть?

— Да, черт бы всё подрал, — Марго раздраженно повела плечом. — Самое, наверное, смешное во всей этой истории то, что там очень богатое захоронение, но нет ничего смертельно опасного на входе. Только войти всё равно никак не получается.

— Что там? — мне аж любопытно стало, что же тормозит всех на входе. Да ещё и не слишком опасное.

— Какая-то мелкая нежить, — Марго зубами скрипнула. — Очень быстрая тварь, которая бьёт всех, выкидывает наружу и совершает много других пакостей. Пройти мимо совершенно невозможно. Но, что характерно, не убивает.

— А ты на что? Найди тело и сожги к такой-то матери, — я потерял интерес к происходящему и откинулся на спинку дивана.

— Я не дурнее тебя! — прорычала Ведьма. — Как я сожгу кости, если они внутри гробницы?

— О, как, — я снова сел прямо. — И кто же так веселится?

— Князь Всеслав Ярославович, погибший в возрасте трех лет, — Марго смотрела мимо меня, на мгновение задумавшись.

— Сам погиб, или... — поинтересовался я, просчитывая про себя варианты.

— Или, — ответила Марго. — Оттого и гробница очень богатая. Дядька грехи замаливал, пытался откупиться.

— Получилось? — я с любопытством смотрел на неё.

— Если судить по сохранившимся документам — нет, — Ведьма покачала головой. — Этой гробницей уже много веков грезят охотники за сокровищами. А пройти никто не может. И чем больше кретинов туда пытается залезть, тем сильнее становится нежить.

— Подведем итог. Мы имеем богатую гробницу, мстительного духа, не дающего войти, и кости ребенка, находящиеся внутри гробницы, — я задумался. — Из невинно загубленных детей самая мощная и злобная нежить может образоваться.

— Я в курсе, — ядовито парировала Марго. — У троих моих помощников переломы разной степени тяжести. А у одного вообще башка проломлена. Я же просто не могу его поймать, как-то к нему приблизиться.

— А я тебе нужен, чтобы...

— Чтобы его замедлить, — Ведьма закусила губу. — Одним из твоих несомненных преимуществ, — она окинула меня таким взглядом, что я расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке, потому что стало как-то жарковато, — является способность влиять на время. Ты можешь его остановить и уничтожить. Или просто затормозить, а я его прикончу.

— Это простая гробница, без различных ловушек, вроде той последней, где мы так бездарно прое... гм, — я вовремя прикусил язык и закончил более нейтрально. — Где мы потеряли столько денег?

— Обычная гробница, — она кивнула. — И даже без другой нежити, кроме мстительного духа юного князя. И даже недалеко отсюда, всего в ста пятидесяти километрах.

— Ну, хорошо, — я поднялся и потянулся. — Давай попробуем. Все равно как-то развеяться надо, а то работа меня скоро доконает. Когда выезжаем?

— Да прямо сейчас, — Ведьма всплеснула руками. — Если всё пойдёт нормально, то уже ужинать будем дома.

— Не сглазь, — я направился одеваться, думая про себя, что у нас с ней никогда ничего не бывает просто.