СССР: Бесконечная онлайн закупка

Глава 56 Беспокойство родителей

Пока Евгений размеренно вел машину к дому Павла, последний, все-таки очухался. Из-за титанида он пьянел быстро, но и трезвел тоже.

— А ты, оказывается, пить не умеешь. — Евгений не преминул возможностью поддразнить начальника, у которого оттекшее лицо быстро возвращалось в норму. — Может, не стоило налегать? Четверть бутылки для детей — это уже перебор. Лучше чего полегче брать, там, шампанского, вина… сока яблочного.

Несмотря на ироничные замечания, чудесное исцеление Павла прямо на глазах не могло не внушать зависть.

«Если б только я так быстро восстанавливался с бодуна…»

— У тебя что-то во рту застряло… — Пришедший в себя Павел странно покосился на водителя, присматриваясь к его приоткрытым зубам.

— Во рту? Что там? — Предчувствуя, что ему снова прилети за заячью губу, Евгений все же спросил.

— Да фигня какая-то, на мужской половой орган похожа. Может, залетело, пока ты херню нес? — Огрызнувшись Паша начал проверять свое дыхание на ладони. Воняло самым свежаком, почти как из бутылочного горлышка. Именно такой запах и нужен, чтобы объясниться перед родителями.

Поняв намек, Евгений больше не разговаривал, и молча довез начальника до подъезда. На предложение помочь подняться по лестнице, последний отказался. Не хотелось появляться перед родителями не просто пьяным, а еще и в сопровождении незнакомого мужчины. Мало ли что подумают. За отца Паша не беспокоился, а вот у матери фантазии иногда по-настоящему больные. В этом он пошел в нее…

Еле добравшись до квартиры на третьем этаже, и как можно тише открыв незапертую дверь, Паша, все же, попался. В коридор выбежали Сергей с Кариной, которые, вообще-то, должны быть на работе.

— Сынок! Где ты был? Мы так волновались! — Мама бросилась вперед, заключив его в крепкие объятия, отчего не до конца зажившие раны на теле заныли.

Паша невольно отпустил сумку с деньгами и школьный портфель, впрочем, на них никто внимания не обратил.

У отца, стоявшего в стороне, лицо было не менее озабоченным и взволнованным. Однако Сергей, в отличие от жены, умел держать себя в руках.

Впервые за долгое время Паша почувствовал, как защемило в сердце. Кто-то так искренне заботился, и это были родители, которых он давно потерял, и не надеялся увидеть вновь.

— Простите, я должен был предупредить, что не буду ночевать дома. — Чувствуя вину за переживания родителей, Паша извинился. Однако искренние слова не разрядили обстановку, напротив, накалили до предела. И дело тут не в самом разговоре, а в запахе, ударившем из приоткрытого рта.

Родители с прищуром осмотрели сына, обратив внимание на растрепанный вид, чужую одежду, сланцы вместо школьных туфель, и странную сумку, под завязку чем-то набитую.

— Ты… ты пил⁈ — У Карины в голове словно щелкнул тумблер. Из заботливой наседки она превратилась в нахимиченного вепря, и тут же начала охаживать Павла ладонью ярости. — С кем пил⁈ Говори! С Мишей⁈ Сегодня же позвоню Люде, пусть ремнем выбьет всю дурь из малолетнего пьяницы! И ты тоже получишь! Ну, сейчас… ну получишь! Сережа, неси свой армейский ремень!

Паша вяло отбивался, скрывая болезненные ощущения. Ремня он не боялся, а вот друга подставлять не хотел.

— Я пил не с Мишаней, ясно? Не надо никому звонить. — Перехватив запястье матери, отчего та широко раскрыла глаза и начала покрываться багровыми пятнами, Паша спешно отпустил от греха подальше.

— Значит Катя Димченко! — Вернув руку под свой контроль, Карина начала бить значительно сильнее, чтобы неповадно было. Не хватало еще в семье алкоголика воспитать. — Эта девушка на тебя дурно влияет! Не общайся с ней!

— И не с Катей, мам. Хватит уже. — Держалка у Паши весьма крепкая, но не непробиваемая. Он отстранился от пыхтящей татарки, в которую, похоже, вселился один из воинственных духов-предков. На немой вопрос Карины «А с кем же тогда ты пил, скотина?», Паша ответил с запозданием: — В акте самозабвенного празднования меня сопровождала Лера… а еще Аня, Марина, и Вика.

Мама от такого спича впала в ступор. А вот отец хмыкнул, расправляя полусросшиеся брови. Казалось, он очень рад услышанному.

— Ну, кому ты врешь, а? — В конце концов, Карина состроила саркастичную мину, не поверив ни единому слову. — Как с тобой могло быть столько девушек?

Чувствующий ослабление напряжения Павел вздохнул с облегчением, однако на последнем заявлении матери замер с застывшей на устах улыбкой.

— Что еще за сомнения? — Возмущенный Павел посмотрел на маму, как Цезарь на Брута, а затем согнул руки, напрягая бицепсы. — Посмотри на эту героическую фигуру, на эту дикую мощь, и первозданную красоту! Сам Геракл меньше Геракл, чем я! Четыре девушки? Да я и сорок осилю!

Присев в полуобороте, с демонстрацией спины, как у Шварценеггера, Паша кивнул самому себе. «Вот это я могу… Че за тип ваще».

Не выдержав, мать с отцом рассмеялись. Карина, окончательно остыв, шлепнула кривляющегося сына по спине, однако попала как раз туда, куда пришлись три пистолетные пули.

Павел не смог сдержать болезненных изменений, проступивших на лице. Слишком уже тяжелы ранения.

— Что случилось, сын? — Оттащив жену, с тревогой спросил Сергей. Он сразу же заметил скованные движения Павла, но поначалу списал на похмелье, однако после этого удара ясно понял, что дело не чисто.

Карина с беспокойством посмотрела на Павла. Тот ведь не должен так реагировать на шутливое наказание? Верно? Неужели гаденыш притворяется?

— Не переживай бать, подрался кое с кем. — Заметив беспокойство родителей, Паша поспешил оправдаться. Не хотелось доводить ситуацию до крайности, и показывать раны на животе и спине. Пусть лучше думают, что это последствия пьяных разборок. — И да, я вышел победителем. Их было трое… четверых я сразу с вертушки уложил, еще пятеро подоспели, но и они огребли. Говорю, последнему, одиннадцатому: «Не затрагивай честь моей семьи, грязный ублюдок!» и с ноги ему хрясь! Размазал их лица по асфальту, как маргарин по хлебу.

Показав большой палец махнувшему на него рукой отцу, Паша широко улыбнулся.

— Дурак. Иди мойся давай. — Мама сокрушенно улыбнулась, и, наконец, отпустила незадачливого сына, пропахшего алкоголем. — Сейчас схожу к бабе Вале на четвертый этаж, у нее рассол должен быть.

Карина быстро собралась и вышла за дверь, оставив Павла отчитываться перед любопытным отцом, как же он на самом деле навалял своему обидчику. Так же пришлось соврать, что в сумке на самом деле грязная школьная одежда, которая пострадала во время драки.