Среди нас 3

Глава 10 Совет

Честно признаться, я думал, меня куда-нибудь увезут. Однако вместо этого меня бросили в клетку в моём же кремле. Впрочем, не меня одного. Вскоре соседние помещения заняли остальные верные мне люди, включая отца Владимира. Естественно, я торчал в одиночке, так как являлся основным виновником всех бед. По крайней мере, так считал пресловутый совет старейшин. Потому они и постарались изолировать всех инакомыслящих. Наверняка бо́льшую часть в итоге отпустят.

Сейчас авторитетные люди сделают необходимое внушение мирным жителям и на их примере покажут, что при новом правительстве не так уж плохо. Затем к заключённым явятся жёны и попросят своих мужиков не чудить, а лучше вообще вести себя посговорчивее. Часть прогнётся сразу, особенно те, чьи бабы беременны. Другие впоследствии, потому как по факту мы всегда подчинялись совету старейшин, и люди это знают. А очернить репутацию одиночки… Пф-ф-ф, да вообще легко.

Часа через два до меня дошла информация о том, что Исая отпустили. И не просто — за ним пришёл сам архиерей. И кусочки мозаики постепенно начали складываться в целую картинку. Я уже однозначно понимал, каким образом противник проник внутрь и почему так странно вели себя бесы. Твари действительно боялись. Посвящённый девятой ступени — это не шутка. И в этом моя основная ошибка: я всё ещё оперирую старым опытом, а ведь условия кардинально изменились. Архиерей оказался круче любой артиллерии. Ну, на будущее я это учту. Если оно, конечно, у меня теперь есть.

Ночь прошла спокойно. Наутро нам принесли завтрак, а когда забрали пустую посуду, принялись выводить людей на допросы. Часть назад не вернулась, и прошёл слушок, мол, их выпустили на свободу. Затем обед, ужин — и ещё часть заключённых оказалась на свободе. И нет, я не пытался пробивать информацию хитрым способом, надзиратель приносил мне её на блюдечке. А значит, в совете хотят, чтобы я был осведомлён о происходящем.

Меня не трогали аж трое суток. Ох и выспался же я! На три жизни вперёд хватит. Однако нервы натурально начали сдавать. Сидеть без дела, без возможности хоть с кем-нибудь поговорить, казалось невыносимым. Нет, внешне я никак себя не выдавал. Совершенно спокойно валялся на матрасе, заботливо брошенном на пол ещё в первую ночь, и глазел в потолок, собирая мысли в кучу. Множество моих гипотез уже подтвердилось, и теперь я практически наверняка знал каждый их следующий шаг. Впрочем, действовали они по давно отработанной схеме любой из силовых структур, а я всё же знаком правилами игры. Сам не раз томил пленников ожиданием, прежде чем приступить к допросу.

Однако старейшины всё-таки умудрились меня удивить.

Утро началось как обычно: с завтрака. Отдав миску, я вернулся на матрас и, закинув руки за голову, в очередной раз попытался пробить барьер, чтобы получить доступ к общему информационному полю. Хрен там плавал! Мне фактически отрубили интернет, если можно так выразиться.

— Исаев, — безразличным тоном произнёс надзиратель. — Руки в окно.

Я молча выполнил указание и дождался, когда на моих запястьях защёлкнут наручники.

— Лицом к стене, — прозвучала следующая команда.

Я снова подчинился и вскоре покинул камеру. В сопровождении конвойных (явно непростых, потому как они были вооружены топорами) меня вывели на улицу. Проводили до надвратной башни, где на верхнем уровне, за составленными вряд столами, расположились мои судьи.

И вот их состав как раз выбил меня из равновесия.

— Ты знаешь, в чём тебя обвиняют? — спросил мужчина в центре.

Довольно крепкий, лет сорока пяти. Густые светлые волосы, ухоженная борода и яркие, практически синего цвета глаза. Сила в нём ощущалась немалая, исходя из чего я сделал выводы, что он и есть тот самый архиерей. Но я был бы не я, если бы не попытался дерзить.

— А кто меня обвиняет? — криво ухмыльнулся я. — Вы уверены, что обладаете таким правом?

— А ты наглец.

Он слегка склонил голову набок, и я почувствовал, как внутри сознания словно закопошились холодные щупальца спрута. И как я ни пытался, выгнать их не получалось — слишком неравны силы.

— Меня зовут Андрей. Я архиерей, хранитель, посвящённый девятой ступени, — представился он и указал рукой на рядом сидящего старика. — Это Александр — знахарь, посвящённый девятой ступени. С оставшимися членами совета ты знаком.

— Судя по всему, не очень хорошо, — добавив в голос нотки сарказма, произнёс я.

— Хорошо, как пожелаешь. Исай — витязь, посвящённый десятой ступени, и Константин, заклинатель, посвящённый восьмой ступени. Мы достаточно авторитетны, чтобы разобраться в твоих преступлениях? Или тебе требуется кто-нибудь ещё?

— А как же право на адвоката? — съехидничал я.

— Выходит, ты не в состоянии сам ответить за свои поступки? — мудро подметил архиерей.

— Я этого не говорил.

— Тогда позвольте, Сергей Николаевич, мы приступим. Итак, повторяю вопрос: ты знаешь, в чём тебя обвиняют?

— Полагаю, в предательстве, — пожал плечами я.

— Скорее, в сговоре с тёмной стороной. Конкретнее — с Баалом. Есть что сказать?

— Вы же уже всё решили, — ответил я. — Смысл распыляться, если мне никто не поверит.

— Расскажи, с чего всё началось? — вкрутил вопрос Исай. — Когда Баал снова появился и что он тебе предложил?

— Ты же знаешь, — с вызовом бросил я.

— То есть ты утверждаешь, что весь мир находится под угрозой радиационного заражения? — надавил витязь.

— Блядь, да чё за цирк вы тут устроили⁈ Ты ведь в курсе, что так и есть!

— Мы проверили информацию, как только нам её передал отец Владимир, — снова вступил в беседу архиерей. — И по нашим данным, на атомных электростанциях ничего подобного не происходит.

— В смысле⁈ — неподдельно удивился я.

— Отработанное топливо надёжно изолировано от внешнего мира и останется в стабильном состоянии до полного охлаждения. Реакторы заглушены автоматикой и тоже не представляют опасности.

— Допустим, — кивнул я. — Мы просто не успели проверить эту информацию. Но и я не предпринимал никаких действий, чтобы меня окрестили предателем.

— Как тогда расценивать твоё нападение на Рязань?

— А я ни на кого не нападал. Мы приехали за ним. — Я кивнул на Костю. — Рязанские наглым образом похитили его, и я справедливо полагал, что мой человек находится в опасности.

— Тогда как вы объясните гибель группы, прибывшей в ваш кремль, чтобы сопроводить вас на совет старейшин?

— Какой ещё группы⁈ — снова удивился я. — Вы сейчас о ком⁈ Не о тех ли ликвидаторах под командованием некого Котельникова?

— Ликвидатора? — приподнял брови архиерей.

— Так точно, — подтвердил я. — Он положил парней из Рязани и ранил моих. А вот он, — я кивнул на Исая, — вообще погиб в той перестрелке. Чё молчишь, расскажи, как ты оказался в теле моего друга.

— Я подтверждаю его слова, — вопреки моим ожиданиям, ответил витязь.

— Тела бойцов были разорваны отродьями бесов, а генерала казнили, выпустив в голову целую обойму заговорённых патронов. Константин определил, что камни в пулях заговаривал именно он. И выпущены они были из вашего пистолета, Сергей Николаевич.

— Так. И будь у меня возможность вернуться, я бы пристрелил этого мудака ещё раз.

— А не подскажете, кто убил членов его группы?

— Баал, — честно ответил я. — И я понятия не имею, как он меня нашёл и зачем это сделал.

— Не слишком ли много совпадений?

— Если рассматривать под вашим углом, ситуация выглядит довольно паршиво, — усмехнулся я. — Но вот в чём загвоздка: рязанские сказали, что приехали отыскать бункер госрезерва. А когда мы в него спустились, напали на моих людей. Следом явился Котельников, который перестрелял всех: и моих людей, и бойцов Кирилла. Генерал чётко и ясно дал понять, что пришёл за моей головой, и если бы не Баал, вы бы сейчас со мной не разговаривали. Его похитили. — Я указал пальцем на Константина. — И он наверняка способен подтвердить мои слова.

— Хочешь сказать, кто-то в большом совете играет против своих? — наконец-то задал правильный вопрос архиерей. — Это очень серьёзное обвинение. У тебя есть доказательства?

— Уверен, вы и без моих слов об этом догадались. Попробуйте задать наводящий вопрос тому, кто послал за мной Котельникова.

— Мы бы с радостью, только этот хранитель погиб, когда вы прибыли в Рязань — якобы спасать своего человека.

— Неудобно получилось, — усмехнулся я. — Или наоборот, прямо на руку крысе. А кто вообще пустил слухи, что всё произошло по моей инициативе?

— Я так и не смог это выяснить, — скромно подняв руку, словно школьник, впервые произнёс Константин.

Меня наконец отпустило. Стало окончательно ясно, что весь этот фарс разыгрывался вовсе не для меня, а с целью выявить предателя. Совет намеренно закрывал глаза на некоторые происшествия и делал вид, будто ведётся на провокации. Даже захват кремля — не более чем шоу, как, впрочем, и мой допрос, после которого я наверняка вернусь в камеру. Одно пока оставалось неясным: что на самом деле происходит на АЭС, разбросанных по всей необъятной и не только.

Нет, на самом деле вопросов было очень много. Например: какую выгоду получил из всего этого Баал? Зачем соврал насчёт угрозы радиационного заражения? Я дико запутался во всех этих хитросплетениях и интригах, особенно учитывая тот факт, что никогда не принимал в них участия. Я не политик, я оружие. Вы мне скажите, где враг, и дайте хотя бы палку, чтобы его уничтожить.

— Совету ясна ваша позиция, витязь пятой ступени, — нарушил затянувшуюся паузу архиерей. — Вас проводят обратно в камеру.

— Другого я и не ждал, — ответил я и развернулся к выходу.

Вскоре я уже лежал на матрасе и смотрел в потолок, размышляя над новыми данными. И как ни пытался разобрать и разложить всё по полочкам, ничего не получалось. Все гипотезы смешались в кучу и казались совершенно нелогичными. Ну, кроме силового захвата кремля.

А ещё чем глубже я зарывался в этот вопрос, тем больше убеждался, что мое «предательство» на руку именно совету старейшин. Точно так же готовят агентов, которые впоследствии работают под прикрытием в самом пекле.

Но как им удалось заставить Баала участвовать в этом дерьме? Неужели старейшины уже выявили крысу и через неё дезинформировали противника? Как вариант. Но в таком случае зачем Баал рассказал мне об угрозе, которой на самом деле не существует? Ведь рано или поздно я бы выяснил правду. И точно не стал бы приносить себя в жертву. Тогда в чём его выгода? Просто сделать первый ход, двинуть пешку и посмотреть, как отреагирует противник? Или через меня отвлекают внимание от чего-то действительно значимого? Или кого-то… Вдруг я и не ключ вовсе?

Есть, конечно, и более простое объяснение этому бардаку: Баал работает на нас. Лишь в этом случае его действия перестают казаться столь бессмысленными. Или я опять что-то упускаю?

После обеда меня вновь попросили на выход. Однако вопреки ожиданиям, повели не в надвратную башню. Похоже, совет старейшин задумал очередное шоу.

На площади перед главными воротами столпился народ. Гул голосов стоял такой, что за ним не было слышно собственных мыслей. Увидев меня, люди замолкли и расступились, пропуская конвой. Они провожали меня мрачными взглядами, и на лицах большинства читалось осуждение.

Сразу за толпой в ровную шеренгу выстроился совет и, судя по всему, меня не ожидало ничего хорошего. Ладно, будем посмотреть. Всё равно дёргаться сейчас бессмысленно, силы несопоставимы. Меня раздавят раньше, чем я успею что-либо предпринять. Придётся выслушать вердикт, а там уже буду думать. И да, я на сто процентов уверен, что всё это часть какого-то шоу. Понять бы — какого, чтобы не ошибиться с реакцией.

— Нам выпала тяжёлая ноша, — громким, сочным голосом заговорил архиерей, — мы живём в тяжёлое время. Судьба всего человечества находится в наших руках. От того, какие решения мы принимаем, насколько сплочённо работаем, зависит будущее. Впрочем, вы и так это прекрасно знаете. Это видно по вашим поступкам, по тому, чего вы достигли. И я уверен, ваши старания не пропадут напрасно. Вот почему вдвойне обидно, когда из-за одного человека может пострадать вся община.

— Предатель! — раздался громкий крик из толпы, и люди тут же загомонили.

Архиерей замолчал, ожидая, когда гул уляжется. Я стоял лицом к толпе и всматривался в лица тех, кого ещё совсем недавно считал товарищами и ради благополучия кого готов был пожертвовать жизнью. Нет, люди не меняются. Никто даже не вспомнил о том, как мы с парнями рисковали, чтобы им жилось хорошо. Сейчас в их глазах пылал праведный гнев, люди были готовы порвать меня. И не только те, кто знал меня косвенно. Даже близкие знакомые и непосредственные подчинённые, — все смотрели с презрением.

— Я понимаю ваши чувства, — продолжил архиерей, когда народ угомонился, — и обещаю, что зло будет наказано. Сергей Николаевич Исаев, вы признаны виновным в сговоре с врагом человечества и приговариваетесь к казни через повешение…

По толпе пронёсся то ли вздох, то ли стон. Возможно, мы и привыкли к близкой смерти, но такое на их глазах разыгрывалось впервые. Однако шок продлился недолго, и вскоре народ взревел радостным воплем. Разве что шапки в небо не полетели. Вот и верь после этого людям…

Шоу продолжалось ещё какое-то время. Но я уже не слышал ни пламенных речей архиерея, ни рёва толпы, по поводу и без. Происходящее казалось кошмарным сном. Нет, я ожидал чего-то такого, но даже помыслить не мог, что совет перейдёт к крайним мерам.

На полу у двери стоял давно остывший ужин. Есть совершенно не хотелось, как и вообще что-либо делать. Нет, смерти я не боялся, скорее напротив, с нетерпением ожидал рассвета. Надеюсь, это всё же часть шоу, а не очередной удар в спину от своих. Ведь когда я стоял перед советом, мы во всём разобрались. Очень странно, что я снова стал врагом.

Внезапно внимание привлёк некий шум в коридоре. Я поднялся с матраса и, подойдя к выходу, приложил ухо к полотну, как вдруг дверь распахнулась, неслабо меня перепугав.

— Ёб твою мать! — выругался я. — Шкет, какого хера⁈

— Тебе валить надо, — прошипел пацан и протянул мне рюкзак. — Да шевели ты копытами!

— Куда? Ты где вообще пропадал?

— Мы с пацанами в ливнёвке шкерились. Это сейчас неважно, они ведь убьют тебя!

— Предлагаешь мне попытать удачу снаружи? — усмехнулся я. — Думаешь там у меня больше шансов?

Едва мы выскочили на улицу, к нам присоединился Ванька. Тот самый мелкий проныра, которому до всего есть дело. Он сидел на шухере за сугробом. Однако внимательно осмотревшись, я заметил ещё троих пацанов, что ненавязчиво тёрлись у контрольных точек. Видимо, на случай, если кто-нибудь решит прогуляться по ночному кремлю. Не удивлюсь, если у каждого из них припасена сценка, позволяющая отвлечь внимание от нашего побега.

— Вроде тихо всё, — шмыгнув носом, произнёс Ванёк. — Пересменка началась, успеваем проскочить.

— Нам к Зачатской башне нужно, у нас там схрон. Садами спокойно пройдём, там патрулей не бывает, — затараторил Шкет.

Я молча кивнул и проследовал за Серёгой, который, похоже, прекрасно понимал, что делает. Странно, почему именно он, а не Лёха, или Рустам? Неужели они тоже, как и все остальные, отвернулись от меня? Честно говоря, когда я услышал возню в коридоре, надеялся увидеть рожу Маркина, а оно вон как вышло.

— Стой, — зашипел Шкет, и я замер.

Даже присел, чтобы не сильно выделяться на фоне снега. Ночи сейчас хоть и тёмные, что дальше носа не видно, но сегодня, будто специально, луна светит так ярко, что без труда можно рассмотреть любую деталь. Однако я ничего не видел. Точнее, никого…

— Сюда, — снова привлёк моё внимание Шкет.

А пацаны и в самом деле красавчики! Выкопали в снегу натуральную берлогу, да не просто так, ещё и замаскировали. Я и не предполагал, что этот сугроб у тропы — начало целого тоннеля.

Упав на четвереньки, я юркнул а лаз и пополз вперёд, следуя за Ванькой. Шкет нырнул следом, а снаружи кто-то прикрыл вход, закупорив его большим снежным комом. Так, гуськом, мы добрались до отрытого люка, который вёл в один из тоннелей, что отводили грунтовые воды из кремля.

— Ну, давайте, мужики, — протянул руку Ванька.

— В смысле, давайте? — приподнял брови я.

— Я с тобой пойду, — угрюмо ответил Серёга.

— Нет, — покачал головой я, — ты только жить начал.

— Я всё равно здесь не останусь, — заупрямился пацан. — Если с собой не возьмёшь, значит, сам уйду.

— Этого я и боялся, — вздохнул я. — Послушай…

— Даже не пытайся мне на уши садиться, я всё решил и с этими мудаками жить не стану. Мы за них жопами рисковали, а они…

Шкет внезапно замолчал и посветил фонариком куда-то мне за спину.

— Давай, продолжай, не стесняйся, — донёсся из глубины тоннеля знакомый голос.

— А ты чего здесь забыл⁈ — повернулся к Исаю я.

— Неужели не дошло? — с ухмылкой поинтересовался он и, скрестив руки на груди, опёрся плечом о стену тоннеля. — Организую твой побег, как видишь.

И все события мгновенно встали на свои места. Я был прав, когда думал о намеренном очернении моего имени.

— Вообще-то, в таких случаях внедряемого агента ставят в известность о ходе предстоящей операции, — резонно заметил я.

— Брось, тогда бы у нас вряд ли получилось отыграть всё столь правдоподобно. Ты бы видел свою рожу, когда Андрей зачитывал приговор. Ладно, не злись, так было нужно. Остальные ждут тебя на выходе.

— Остальные?

— Да, Лёха с Рустамом, — ответил Исай. — И да, пацан тоже уйдёт с тобой. Не спорь. Вы команда, и никто в жизни не поверит, что они решили остаться. К тому же нам тогда придётся вздёрнуть кого-нибудь из них в назидание остальным. Как ни крути, а они помогли предателю скрыться.

— Ладно, уговорил. Что требуется от нас?

— Ты вроде как собирался с кем-то встретиться? Вот и действуй. Теперь никто не станет связывать тебе руки. С настоящего момента — ты сам по себе.

— Объяснений не будет?

— Булками шевели, скоро тревогу поднимут. Разберёшься, не маленький уже. И да, чуть не забыл. — Исай протянул мне какой-то амулет на кожаном шнурке. — Когда выберешься из города, активируй в укромном месте. Главное, для начала убедись, что ты в безопасности.

— Что это?

— Внеочередной доступ к следующей ступени. Всё, кончай базар, твоя охрана уже очнулась.

Мы пожали друг другу руки и разошлись.

До выхода на поверхность добрались за несколько минут. Встретились с Рустамом и Лёхой, после чего направились к реке, где у них были припрятаны два снегохода.

В кремле уже поднялся шум. Свет фонарей мелькал в бойницах, а гул голосов хорошо разносился в полной тишине. Вскоре к нему присоединился отдалённый треск генераторов, а на стене вспыхнули прожекторы. Но нас им было уже не достать.

— Ну что, командир, какие планы? — Лёха хлопнул меня по спине.

— Да пока сам не знаю. Думаю, стоит начать с ближайшей АЭС. Хочу убедиться, что там на самом деле полный порядок. Дальше посмотрим.

— Из города валить нужно, нас по-любому искать будут, — резонно подметил Шкет.

— Пока нельзя, — покачал головой я. — У меня здесь встреча назначена.

— Здесь неподалёку посёлок один имеется, в нём старый храм. Можем пока там обосноваться, — предложил Маркин. — Хотя, полагаю, нам вообще нет разницы, куда бежать, все события крутятся возле тебя. Ты же ключ, помнишь?

— Боюсь, мы не до конца понимаем, как всё работает. Будь я настолько важен, нас бы ни за что не выпустили.

— Возможно, с беременностью Алисы всё изменилось, — предположил Рустам.

— Блядь, ты-то уже откуда знаешь? — удивился я тому, как быстро разлетелись слухи.

— Валерич рассказал, — пожал плечами Маркин. — В общем, скорее всего, расклады изменились, но противнику об этом пока неизвестно. Думаю, вся кутерьма как раз из-за этого. Наши спешат воспользоваться лазейкой, и это многое объясняет.

— Как же мне не хватало твоей рассудительности, — усмехнулся я. — Ладно, двигаем к АЭС. Дальше будем плясать, исходя из того, что там происходит.