Спасите меня, Кацураги-сан! Том 6

Глава 6

— В чём дело, Кацураги-сан? — напрягся Рэйсэй Масаши. — Я не вижу кольцо. Он точно его проглотил?

— Точно, Рэйсэй-сан, одну минуту, — попросил я и сосредоточился на осмотре пациента посредством «усиленного анализа».

В прошлый раз мне точно не показалось. Пирсинг зацепился за слизистую оболочку в средней трети пищевода. Видимо, пока пациент поднимался на третий этаж и сглатывал кровь со слюной в процессе ушивания раны языка, колечко отцепилось и провалилось дальше — вглубь пищеварительного тракта.

Правда, есть и другой вариант. Оно могло перфорировать стенку пищевода и выпасть в грудную полость — туда, где находятся лёгкие, сосуды и нервные пучки. Вот это был бы самый неприятный сценарий.

Я ещё раз проверил состояние слизистой пищевода и убедился, что отверстия в нём не оказалось. Значит, всё-таки где-то глубже. Рэйсэй Масаши тем временем догадался о том же, о чём и я, и начал опускать эндоскоп глубже к нижней трети пищевода.

— Возможно, он застрял в районе третьего сужения пищевода, — предположил хирург.

Ещё одно сужение, которое считалось нормальным, находилось на уровне диафрагмы — там, где пищевод проходит через толстую мышечную стенку и примыкает к желудку. В этом месте просвет органа наиболее узкий, а значит, и шансов, что кольцо застрянет там — куда выше.

Но нет.

Я опередил Рэйсэй Масаши и осмотрел нижнюю треть пищевода и даже желудок. Пусто. Как кольцо умудрилось пройти через желудок дальше я не знаю — какое-то сумасшедшее невезение. Сегодня у Йошимуры Ичиго день не удался по полной программе. Но мы можем это исправить.

— Рэйсэй-сан, — произнёс я. — Входите в желудок, но не задерживайтесь в нём. Двигайтесь дальше в пилорический отдел и готовьтесь входить в луковицу двенадцатиперстной кишки.

— Вы что, думаете, что оно настолько далеко улетело? — удивился он.

— Я в этом уверен, — кивнул я.

Потому что мне его уже было видно. Проклятый сломанный пирсинг зацепился острым концом ровно за тот отдел, где двенадцатиперстная кишка делает свой последний поворот и готовится переходить в тонкую кишку. Туда, куда мы уже не сможем достать эндоскопом. Тогда придётся готовить операционный доступ. Железка и так изрезала слизистую верхних отделов пищеварительного тракта. Не хватало ещё, чтобы она где-нибудь воткнулась намертво.

— Вошёл в луковицу двенадцатиперстной, — озвучивал свои действия Рэйсэй Масаши. — Да где это чёртово… Вижу, Кацураги-сан!

Теперь мы оба нашли нашу цель. Осталось только извлечь. На этом месте и начались новые проблемы.

Длины эндоскопа было недостаточно. Он не был рассчитан на вхождение в отделы, где двенадцатиперстная кишка граничит с тонкой. Хотя проблема была даже не в длине инструмента, а в том, что щипцы не могли дальше пройти через несколько изгибов.

— Кацураги-сан, взгляните, всего полтора сантиметра, зараза, не хватает! — буркнул Рэйсэй Масаши. — Ещё немного, и я бы схватил это кольцо.

Мне пришла мысль, как можно приподнять кольцо. Я положил руку на живот Йошимуры Ичиго и направил целительскую силу прямо на мышечные волокна двенадцатиперстной кишки.

Я заставлю её сократиться. Тогда она уменьшится в размере и Рэйсэй Масаши сможет дотянуть до кольца. Благо пациент под наркозом. В противном случае такой спазм ощущался бы очень болезненно. Но как только мы закончим, никакого вреда для него мой трюк не причинит.

— О! Кацураги-сан! Смотрите, у меня почти получилось… — Рэйсэй потянулся щипцами к кольцу.

И тогда я понял, что во всём этом плане есть один маленький недочёт. Мышечная оболочка может вытолкнуть железку обратно, и она улетит в просвет кишечника.

— Рэйсэй-сан, она сейчас опять вылетит, действуйте очень быстро! — велел я, и прибавил поток целительских сил.

Всё произошло моментально. Металлическое кольцо вылетело из подтянувшейся вверх стенки кишки, и Рэйсэй Масаши по моему сигналу подхватил его.

— Держу! — задержал дыхание он. — Всё, достаём его.

Хирург медленно, стараясь не поцарапать стенки органов желудочно-кишечного тракта, вытянул эндоскоп изо рта пациента вместе с проклятым пирсингом, над которым мы провозились чуть ли не всю ночь.

Рэйсэй Масаши с облегчением выдохнул.

— Не знаю, что бы я без вас делал, Кацураги-сан, — усмехнулся он. — Чуть не улетело! И где бы мы потом его искали? Петли бы до утра перебирали?

— Хорошая работа, Рэйсэй-сан, — улыбнулся я. — Всё, можем отдыхать. А точнее — работать дальше.

Справившись с проблемным Йошимурой Ичиго, я вернулся в терапевтическое отделение. Благо, там уже никто не шумел. Акихибэ Акико клевала носом на диване в ординаторской терапии.

— Кацураги-сан, я всех осмотрела, — сонно прошептала она. — Всё в полном порядке, — она показала большой палец. — Как у вас?

— Я сделал для себя один вывод этой ночью, — ответил я. — На случай если я когда-нибудь захочу себе сделать пирсинг, нужно, чтобы кто-то меня отговорил.

Акихибэ Акики удивлённо взглянула на меня, а затем рассмеялась.

Я уселся на диван, чтобы прикрыть глаза на пару минут, и провалился в глубокий сон. Ночью нас никто не беспокоил, а когда рано утром я проснулся, то, к своему удивлению, обнаружил лежащую на моём плече Акико. Она тихо сопела, видимо, даже не подозревая, что во сне упала на меня.

— Акихибэ-сан, — растормошил девушку я. — Пора на работу.

— Да нет, Кацураги-сан, ещё пятнадцать минут… — простонала она. — Эм?

Акихибэ Акико резко вскочила и отползла от меня.

— Простите, я случайно! — начала оправдываться она.

— Всё в порядке, я тоже не заметил, как уснул.

Я взглянул на часы. Семь утра, первого октября. А это означает, что уже через несколько часов состоится та самая передача, на которую Ямамото Ватару убедил меня явиться.

— Акихибэ-сан, сегодня я большую часть времени буду находиться в небоскрёбе, — сказал я. — Поэтому мне нужно, чтобы вы подменили меня на приёме. Это будет хорошая возможность для вас испытать себя в свободном полёте.

— Вы серьёзно, Кацураги-сан? — взбодрилась она. — Мне наконец-то доверят хоть что-то?

— Да, людей много быть не должно. Человек десять-пятнадцать — не больше.

Вскоре пришёл Накадзима Хидеки, и мы разделились. Акихибэ Акико пошла на приём, а я связался с её отцом и обсудил все детали предстоящего мероприятия. Я должен был подняться на сотый этаж «Ямамото-Фарм» вместе с Хибари Котецу, который тоже вставит свои пять копеек в прямом эфире.

Я вернулся домой, чтобы принять душ и переодеться в другой костюм. Прямо перед тем, как я собрался выходить из квартиры и двигаться в сторону «Ямамото-Фарм», медсёстры профилактики прислали мне отчёт о тест-драйве вакцинации, которую мы провели несколько дней назад.

И статистика меня удивила. Соотношение вакцинированных к невакцинированным сотрудникам оказалось почти пятьдесят на пятьдесят. Причём медсёстры профилактики провели опрос среди всех людей — и тех, кто дал согласие на прививку, и тех, кто не дал её. И как оказалось, все те, кто изначально хотел вакцинироваться, пришли и сделали это. А тех, кого переубедили нравоучительные лекции, были единицы. К примеру, тот же третий этаж, на котором я вёл дискуссию с одним из антипрививочников. В итоге, судя по анкетам, сотрудники, которые были против этого, так ко мне и не пришли. А остальные, кто привился, желали этого изначально, просто не спешили из-за давления общего мнения.

Другими словами, а есть ли во всём этом смысл? Правильно ли мы поступаем, навязывая людям своё мнение? Одно дело — навязывать человеку лечение, если он не понимает, что оно действительно ему нужно. Другое дело — навязывать профилактику, которую к тому же, всё чаще и чаще подвергает сомнению общественность.

К небоскрёбу «Ямамото-Фарм» я шёл, размышляя на эту тему, и понял, что мне предстоит не такая уж и простая задача.

Чем лучше моя активная пропаганда? Это практически то же самое, что и принуждение людей. Мне однозначно стоит пересмотреть свой взгляд на это. Ведь до прямого эфира всего полчаса.

— Оу, Кацураги-сан, вот мы снова и встретились! — воскликнул вышедший мне на встречу терапевт седьмого ранга Хибари Котецу.

Каждый раз удивляюсь, когда вижу блондина-японца. Чудно же всё-таки он выглядит в сравнении со всей остальной серой массой.

— Приветствую, Хибари-сан, — поклонился я. — Готовы к прямому эфиру?

— А как же! — улыбнулся он. — Это шанс, который нельзя упускать. Я хочу рассказать стране о том, какие препараты готовятся к выпуску. Сами понимаете, в медицинском мире гомеопатию не особо жалуют. Выкручиваюсь, как могу.

Мы с Хибари вошли в лифт, после чего я задал интересующий меня вопрос.

— Хибари-сан, если вы знаете, что научный мир весьма холодно относится к этому направлению, тогда зачем же вы выбрали его?

— Вы, наверное, думаете, что я какой-нибудь обманщик, да, Кацураги-сан? — спросил Хибари Котецу. — Возможно, полагаете, что я продаю пациентам всякую чушь, лишь бы обогатиться?

— Говоря откровенно, я думаю не так радикально, но именно в этом направлении, — подтвердил я.

Решил говорить с ним честно. Смысл строить друг перед другом невесть что?

— Я вас не осуждаю, — рассмеялся он. — И уважаю ваше мнение. А касаемо вашего вопроса — дело в том, что все в моей семье уже много поколений работают медиками. И кого у нас только не было. Неврологи, кардиологи, хирурги, проктологи… Все были, правда! Если бы все члены моей семьи были сейчас живы, мы могли бы открыть клинику из одних только своих родственников.

— А вы решили выбрать что-то новое? — догадался я.

— Кардинально новое, — кивнул Хибари Котецу, театрально взмахнув руками. — Гомеопатия! А почему бы и нет? Меня подкупил тот факт, что это направление до сих пор без чётких доказательств, без научных работ. Я решил, что могу совершить множество открытий, доказать и опровергнуть разные стороны гомеопатии. Меня, конечно, вся семья за это осудила… И поддержал меня только один человек — мой близкий друг.

Хибари Котецу не стал называть имени, но я понял, о ком шла речь. Новый генеральный директор корпорации — Ямамото Ватару.

Сегодня поистине день великих откровений. Изначально я совсем не так представлял себе этого человека.

— Хибари-сан, меня терзает любопытство — а «Ямамото-Фарм» случайно не собирается выпускать гомеопатические препараты?

Хибари Котецу рассмеялся.

— Между нами говоря, мы с Ямамото-саном думали продвинуть хотя бы небольшую линейку. Но совет директоров чуть не растерзал Ватару-куна… Ой, — Хибари осёкся. — Я хотел сказать… А, впрочем, неважно. Чего скрывать? Мы с генеральным директором друзья ещё со школьной скамьи.

Когда мы приехали на сотый этаж, я пришёл к выводу, что Такеда Дзюнпею стоит сообщить, что слежку за Хибари Котецу стоит отменить. Из разговора с ним я окончательно убедился, что человек он порядочный и прямолинейный. Да и к занятию своему относится не как к способу набрать денег, а как к науке.

Пора уже свыкнуться с мыслью. Времена прошлого главного врача и сотен интриг прошли. Кажется, наконец-то наступил момент, когда наша корпорация и прилегающая к ней клиника встали на правильный путь.

На сотом этаже располагался громадный кабинет генерального директора и зал заседаний совета директоров. На выходе из лифта мы встретили съёмочную группу, которая готовилась к передаче видео в прямой эфир. Как я понял со слов Акихибэ Шотаро, сейчас по главному каналу Токио идёт какое-то популярное медицинское ток-шоу. Нас подключат, дадут порядка получаса эфирного времени, и на этом всё это мероприятие подойдёт к концу.

— Кацураги-сан, Хибари-сан! — позвал нас Ямамото Ватару. — Наконец-то. Всё уже почти готово. Хибари-сан, вы начнёте со своей рекламы. Затем прочитаю речь я и уже после, Кацураги-сан, у вас будет пара минут, чтобы рассказать о вакцинации то, что вы хотели. И уже в виде заключения сделаете мне укол!

— Хорошо, Ямамото-сан, — кивнул я. — Я пока всё подготовлю. Где мне можно расположиться?

— В моём кабинете. Эфир будет из конференц-зала. Кстати, там на моём столе лежат все мои обследования за последний год. На случай. Если вдруг они вам зачем-то понадобятся.

Я переместился в кабинет Ямамото Ватару и достал из своего кейса ампулу с вакциной и шприц. Больше мне ничего сделать не удалось, поскольку мой телефон начал звонить. Я быстро поставил на беззвучный режим, чтобы не отвлекать Хибари и Ямамото от прямого эфира, а после этого взглянул, кто пытается со мной связаться.

«Акихибэ Акико».

Как же вовремя! Но ответить необходимо. Возможно, ей нужна помощь с консультацией пациента.

— Да, Акихибэ-сан, в чём дело?

— Кацураги-сан! — воскликнула Акихибэ Акико. — У меня проблемы. Пришёл ваш пациент, один из постоянных. Кушикаба Тэцуя. Состояние почти что экстренное, я не знаю, чем ему помочь, а он написал отказ от госпитализации!

Кушикаба Тэцуя? Мужчина, который проходил клинические испытания препарата «Нормотоникс».

— Что с ним случилось? — спросил я.

— Пришёл на приём, еле дышит, давление падает, пульс падает — прощупать толком не могу! — воскликнула она.

— Почему он не хочет госпитализироваться⁈ — спросил я.

— Говорит, что должен попасть на какие-то испытания…

Следующий этап испытания препарата «Нормотоникс». Это единственный препарат, который помогал ему нормализовать ритм, поэтому он не хочет прекращать его принимать. Только что на этот раз с ним случилось — я понять не могу. Эти симптомы непохожи на то, что его беспокоило ранее.

— Плевать на его отказ! — крикнул я. — Госпитализируйте. Я скоро буду, постараюсь очень быстро.

— Кацураги-сан! — в кабинет заглянул Хибари Котецу. — Ваш выход уже через три минуты. Готовьтесь!

— Я перезвоню, Акихибэ-сан, — ответил я. — Вызывайте бригаду скорой.

Я положил трубку и попытался собраться с мыслями. Схватил ампулу с вакциной от гриппа, шприц, вату с антисептиком и лишь после этого взглянул на документы Ямамото Ватару.

Никаких хронических заболеваний, все последние анализы в норме. Однако всё оказалось не так гладко. На главной странице жирным шрифтом было прописано: «Аллергия на куриный белок».

— Да какого… — прошептал я.

Почему он раньше об этом не рассказал⁈ Неужели он не в курсе, что вакцину от гриппа нельзя делать с таким аллергоанамнезом. И ведь я не смогу его отговорить. Впереди прямой эфир. Отказать ему в прививке на глазах у десятков тысяч зрителей?

Нет. Это — не вариант. У меня есть другая идея.

— Кацураги-сан! — вновь заглянул Хибари Котецу. — Пора!

Думать больше не было времени. Я подхватил свой кейс и все заготовленные инструменты и направился в конференц-зал. На столе была установлена камера, через которую и велась прямая трансляция.

— А это один из самых выдающихся терапевтов нашей клиники — Кацураги Тендо! — воскликнул Ямамото Ватару так, будто я не в конференц-зал вошёл, а появился на ринге перед толпой фанатов.

Я поклонился генеральному директору, а после сделал поклон перед камерой. У меня было всего несколько минут, и я уже решил, что собираюсь сказать.

Я обратился к зрителям и кратко рассказал то же самое, о чём твердил на третьем этаже в тот день. О коллективном иммунитете, о механизме действия и безопасности. Но самые важные слова оставил напоследок.

— Однако я хочу сказать, что у вакцинации есть один важный параметр, о котором все в последнее время забывают, — произнёс я. — И это — добровольность её проведения.

Ямамото Ватару заметно напрягся. Он ожидал, что я начну говорить о чём-то другом, но я не хотел ещё больше давить на людей.

— Всё, что я рассказал вам о прививках — это чистая правда с точки зрения науки. Но верить мне или нет — это ваше право. Я лишь информирую вас. Забота о своём здоровье всегда была и будет личным делом каждого человека. А если человеку нужна помощь с этим делом — тогда можно обратиться к врачу. Запомните, врач не имеет права заставить вас делать прививку. Но врач имеет право запретить её делать. Пожалуй, это самое главное, что я хотел сказать.

Ямамото Ватару тут же ожил и, вскочив со стула, скинул с себя пиджак.

— Что ж, а я собираюсь вакцинироваться, Кацураги-сан. Я считаю, что это моя обязанность — показать пример своим сотрудникам.

Сейчас было бы идеально сообщить, что у него имеются противопоказания, но этого я сделать не могу по ряду причин. Во-первых, Ямамото Ватару взбесится, потому что договор у нас изначально был другой. Во-вторых, нельзя разглашать информацию о его здоровье перед камерами. Это нарушение врачебной тайны.

Я разложил кейс на столе. В кармане вибрировал звонящий телефон. Я понимал, что мне нужно бежать в клинику и как можно скорее.

Ямамото Ватару засучил рукав.

— Давайте, — прошептал он. — Чего вы ждёте?

Я достал из кейса шприц, а затем аккуратно положил свой телефон на стол вне зоны видимости камер. Краем глаза я увидел сообщение от Акихибэ Акико.

«У Кушикабы Тэцуи остановка сердца».

И ввёл иглу в плечо Ямамото Ватару.