Сосна зимой

Глава 18

Высоко ты, небо, в величье своём;

Отец наш и мать – так мы небо зовём.

Не знаю на нас ни греха, ни вины,

А смуты в стране велики и сильны,

И небо великое в гневе на всех,

Смотрю на себя и не вижу, в чём грех;

А кары великого неба сильны...

Смотрю на себя и не вижу вины.

Ши цзин (II, У, 4)

В Таюнь мы вернулись со всей возможной поспешностью. Разочарованным очередной сменой планов мальчикам я объяснила ситуацию одной фразой: «Возвращается дядя Эльм». Что дядя Эльм – это очень серьёзно, они оба усвоили давным-давно. Глядя на них, и младшие сёстры притихли и перестали канючить, что можно было бы всё-таки быстро-быстро съездить на побережье.

И всё же, как мы ни торопились, ехать быстрее лошадиного хода не могли. В пути произошло ещё одно событие государственного масштаба: Ючжитару исполнилось десять лет. Предполагалось, что мы отметим его в приморском городе, но все заранее проведённые приготовления оказались напрасными: пришлось устроить лишь скромный пир в одном из путевых дворцов. Конечно, яства, приготовленные для большого пира в Яньминги, заранее собранные туда артисты и большой фейерверк не пропадут – вся империя праздновала день рождения своего императора, несмотря на зажегшиеся на юге сигнальные огни, отмечавшие вторжение в наши пределы. Но вот парад морских судов не состоялся, а я так радовалась своей задумке, позволяющей наглядно продемонстрировать сыну, что флот – это красиво и полезно.

Таюнь встретила нас тревогой, но не страхом – враг был ещё далеко. Едва успев вымыться и переодеться с дороги, я отправилась на большую аудиенцию, буквально на ходу выслушивая доклады о положении дел. К счастью, из-за постоянной угрозы, на юге уже стояла полностью укомплектованная армия, готовая встретить врага. А вот как ловить тех, кто мог высадиться с моря, ещё только предстояло решить.

– Но есть и хорошие новости, – Кей быстро шагал рядом со мной, и идущему впереди Шэн Мию приходилось почти бежать. – Помните, мы отправляли человека через пустыню в оазисы, чтобы он попытался отвлечь степняков от наших границ? Я получил от него несколько сообщений, которые подтверждают купцы и получающие из-за застав вести от родичей степняки, перешедшие под нашу руку. Ему удалось рассорить правителя Хошона с Великим Каганом и заинтересовать степной союз богатой добычей в оазисах. В ближайшее время степным варварам будет не до нас.

– Хвала Небу! – от души сказала я. – Как ему это удалось?

– Готов предоставить вашему величеству подробный доклад сразу после аудиенции.

Аудиенция вышла короткой, и говорили на ней в основном военные. Все были согласны, что особой угрозы те, кого Эльм смог собрать на трёх кораблях, не представляют, но нервировала неопределённость: он мог высадиться почти в любой точке побережья. Которое мало того, что велико, но и практически не защищено. Моё упущение, была вынуждена признать я. Ведь это я развязала войну на море, упустив при этом из виду, что южане вполне способны позаимствовать и это моё ноу-хау. За сухопутной-то границей следили строго, а вот за линией берега… Впрочем, казнила я себя не слишком. У каждой бухточки дозор всё равно не поставишь, так что даже подумай я раньше – флот ещё можно было бы засечь на подходе, а вот пара-тройка небольших судов имеет шансы просочиться в любом случае. Как просачиваются люди через степи и горы в обход сухопутных застав.

Впрочем, недооценивать Эльма было нельзя. Да, он вез с собой лишь небольшой отряд – но не потому ли, что рассчитывал найти поддержку на месте? Обвиняющая меня и восхваляющая его пропаганда велась не только на проблемном северо-востоке, листовки и агитаторов редко, но регулярно перехватывали по всей империи. И гибель моего эскорта наглядно показывала – есть у него сторонники. Если в Сачжэну из ниоткуда вдруг вынырнул большой, хорошо вооружённый отряд, кто поручится, что после высадки у Эльма не материализуется целая армия? Пусть, быть может, и не самая большая, но способная натворить дел в сердце страны.

А потому было решено развернуть ещё одну армию, способную прикрыть Таюнь с востока. Командующим поставили старого знакомого Жэнь Гуэля, до некоторой степени способного компенсировать недостаток таланта достатком усердия. Ну и как самый последний запасной вариант, я отправила весть в армию Вечной Верности. Если враг всё-таки дойдёт до столицы, пусть будут готовы.

Несмотря на тревоги, жизнь продолжалась. Наступала пора дней рождения – буквально через два дня после возвращения нужно было праздновать моё сорокадвухлетие, а ещё примерно через неделю – день рождения моей младшей дочери. Опять пиры и поздравления, пусть даже в связи с напряжённой обстановкой праздники вышли достаточно аскетичными. Но зато Хиотар порадовалась. Грусть из-за сорвавшейся поездки к морю наконец отпустила, именинница сияла как праздничный фонарик, с удовольствием перебирая подарки. Желая порадовать её ещё больше, я разрешила ей, как большой полноправной старшей принцессе, отослать с праздничного стола несколько блюд по её выбору. Имелся в империи такой способ высказать своё расположение: угостить заслуженного или симпатичного человека и его семью, как бы приобщая их дворцовому празднику. Местные, впрочем, в этом были не оригинальны, на Земле такой обычай тоже когда-то существовал.

Вообще-то список подлежащих угощению с императорских пиров был довольно жёсткий и вносить в него изменения без веской причины не рекомендовалось – обидишь ещё кого-нибудь знатного и заслуженного, обделив или поставив какого-нибудь выскочку вровень с ним. Но принцесса не император, к тому же что взять с ребёнка, и я понадеялась, что все отнесутся к происходящему как к шутке. Гордая Хиотар одарила первыми блюдами своих подружек, после чего надолго задумалась, кого б осчастливить ещё. Всё это время Ючжитар усиленно строил сестре гримасы, явно пытаясь донести до неё какую-то мысль, и наконец, потеряв терпение, подозвал евнуха и что-то ему шепнул. Евнух просеменил вдоль стены к месту принцессы и в свою очередь что-то шепнул ей на ухо.

– Дарую блюда… нашим доблестным командующим! – после подсказки провозгласила Хиотар. – Командующему Жэнь, командующему Ду и командующему… э…

Она запнулась и залилась краской.

– Командующему Мали! – звонко подсказал имя командира южной армии Ючжитар.

– Ваше высочество! – со смехом воскликнул Великий опекун Ло. – Все эти господа, конечно, наши достойные защитники, но их нет в столице. Боюсь, что блюда до них просто не доедут. Испортятся по дороге!

– Э… – Хиотар хлопнула ресницами, но тут же нашла выход. – Тогда я пошлю им орехов! Они не испортятся.

По столам пролетела волна веселья – как я и надеялась, происходящее стало поводом для смеха. Над моим ухом раздалось деликатное покашливание. Я обернулась к наклонившемуся ко мне Шэн Мию.

– Ваше величество, – шепнул евнух, – боюсь, что командующий Ду не сможет принять оказанную ему честь.

– Почему?

– Потому что он… умер.

– Что?!

К счастью, я тоже говорила шёпотом, и вырвавшееся восклицание вышло тихим. Я оглянулась, но никто, кажется, не обращал на нас внимания, все были заняты муками выбора маленькой принцессы. Я поднялась, с улыбкой попросила присутствующих извинить моё недолгое отсутствие и быстро вышла в заднюю дверь. И, едва оказавшись за порогом, развернулась к идущему следом Шэн Мию:

– Что значит – умер? Как это случилось? И почему мне не доложили?!

– Ваше величество, слуга заслуживает смерти. Известие о гибели Ду Рима пришло перед самым началом пира. Ничтожный не захотел портить праздник и решил доложить после его окончания. Подробности мне неизвестны. В сообщении сказано лишь, что командующий был убит во время поездки к своей семье.

– Так, – я сжала кулаки и прошлась взад-вперёд, кусая губы. Убит, значит. Накануне войны. Меня достать не смогли, решили бить по моим людям? Кто будет следующим? Гюэ Кей? Тан Май, командующий Нетупящихся Мечей? На кого ещё я могу стопроцентно положиться, и чья гибель меня точно ослабит?

Сволочи.

За тонкой стенкой раздался новый взрыв смеха, и я слегка пришла в себя. Выплеснувшийся в кровь адреналин толкал немедленно куда-то бежать и что-то делать, но я глубоко вздохнула, заставляя себя успокоиться. Ду Риму уже не помочь, что-то предпринять можно будет и завтра. А портить праздник и в самом деле не стоит. Поэтому я сказала только:

– Главнокомандующий Кей знает?

– Да, ваше величество.

– Хорошо. Завтра с утра я хочу его видеть.

Раз Кей знает, наверняка побережётся – ему не составит труда прийти к тем же выводам, что и мне. А остальное в воле Неба.

Кажется, никто не заметил, как изменилось моё настроение за время этой отлучки. Только Шэйрен оглянулся, когда я с улыбкой, от которой болели губы, усаживалась обратно, и нахмурился, но ничего не сказал. Остальные были слишком увлечены игрой. Потом один из сановников провозгласил тост, я выпила, и мне стало немного легче. Дети пили фруктовый сок и медовую воду, но рукавами прикрывались, словно взрослые.

Доклад о происшествии, привезённый гонцом пару дней спустя, мало что прояснил. Оказалось, что Ду Рим, получив приказ и верительную бирку, сделал всё, что положено, а на ночь глядя решил наведаться в ближайший город, в предместье которого переселил свою семью. Взяв с собой всего одного человека, командующий отбыл и пропал. Забеспокоились, когда он не появился и после рассвета. Обшарили окрестности и дорогу к городу, на ней обоих и нашли. Оба были убиты арбалетными выстрелами в спину, меча обнажить никто не успел.

– Ваше величество, – обратился ко мне Шэн Мий, когда я, уже совершенно не задумываясь на стандартных формулировках, составляла указ о передаче чина и полномочий Хао Юнси, – по какому церемониалу прикажете организовать похороны?

– По положенному военному третьего ранга, погибшему после начала боевых действий, – с раздражением отозвалась я. – Какие тут могут быть сомнения?

– Никаких, ваше величество, – поклонился мой распорядитель и отошёл.

Через какое-то время я узнала, что на новоиспечённого командующего Хао тоже было совершено покушение, когда он ездил с соболезнованиями к жене и детям своего покойного командира. Однако Хао Юнси, в отличие от своего предшественника, охраной пренебрегать не стал, а посланную с крыши стрелу отбил. Не увидь я когда-то своими глазами, как стрелы отбивает Тайрен, пожалуй, усомнилась бы в рассказе, но я видела, а потому поверила – с такой выучкой мог. Второго выстрела убийца сделать не успел, охрана кинулась к нему, не догнала, но спугнула.

А вот Эльм тем временем пропал. Дни шли за днями, день уже заметно укорачивался, спала жара, вовсю цвели хризантемы, а о бывшем ване Лэе не было ни слуху, ни духу. Оставалось только гадать, что с ним случилось. Ещё не доплыл? Доплыл и где-то прячется? Утонул, напоровшись на прибрежную скалу или мель?

Во дворце отпраздновали четырнадцатый день рождения Лиутар, и только постоянное напряжённое ожидание войны избавило меня от новой волны сватовства к старшей из принцесс. Как же быстро повзрослела моя девочка! Кажется, ещё вчера была милой малышкой, так забавно пытавшейся копировать взрослых дам, и вот она уже девица, красится, даже довольно умело поддерживает изящную беседу с молодыми людьми, приглашёнными на её праздник, и только два детских пучка на голове показывают, что Лиутар ещё не может считаться взрослой. Сколько же я упустила из-за груза своих забот, будь они неладны! Через несколько дней, когда столица осветилась множеством запущенных в небо фонариков в Праздник Звёзд, можно было не сомневаться, что дочка с подружками по традиции гадала на своё будущее. Я не стала спрашивать об этой забаве, хотя мне было любопытно, какого жениха ей нагадали.

С юга вести приходили тревожные. Южане таки пересекли границу, и вроде бы наша армия их остановила, но вытеснить врага обратно не удавалось. Вернее сказать, командующий Мали сам опасался переходить в контрнаступление, подозревая, что перед ним не все вражеские части, и что к противнику может подойти подкрепление. И я тоже медлила, разделяя его опасение и не решаясь отдать приказ о решительных действиях. Быть может, это была моя ошибка. Потому что подкрепления действительно подошли, и решись Мали на предупреждающей удар, возможно, нашей армии удалось бы снова закрепиться на границе до того, как это произошло. Но что рассуждать о несбывшемся! В зелени деревьев стали появляться первые жёлтые и красные пряди, как седина в густой шевелюре, когда голубь, принёс весть о поражении. Армия южан могучим ударом опрокинула нашу и двинулась вглубь страны. Её навстречу выдвинулась армия командующего Жэня. Для прикрытия столицы оставалась только армия Вечной Верности.

Всё случилось внезапно. День прошёл спокойно, мы поужинали, после чего дети отправились спать, а я приказала принести мне в спальню «Книгу о чудесных явлениях», собираясь почитать перед сном. За расшитой ширмой негромко чирикали комнатные девушки, готовя мне постель, воду и всё прочее для вечернего омовения, я лениво листала страницы того, что на моей родине считалось бы сборником фантастических рассказов, а здесь мыслилось святой истиной. И тут за дверью раздался вопль дежурного евнуха:

– Докла-ад!

– Что такое? – я повернулась к двери, уже чувствуя некоторую тревогу. В столь поздний час могут принести новости только поистине неотложные. Дверь распахнулась, в неё, к моему удивлению, широким шагом вошёл главнокомандующий Доблестной гвардии в полном доспехе.

– Ваше величество, – он припал на колено, стукнув кулаком в ладонь, – докладываю. Этот слуга сегодня вечером решил лично проверить посты на вверенных ему стенах Запретного города. Обходя стены, он увидел суету возле ворот Благодарности и Процветания. Приставленные к ним стражи из Привратной гвардии открывали их уже после сигнала о закрытии запоров и тушении огней. После требования объяснить их действия гвардейцы вместе со своим командиром обнажили оружие. Завязался бой, к счастью, на помощь этому недостойному пришли воины из Левой гвардии, стоящие на постах у Бокового дворца. Ворота были закрыты, ваш слуга послал людей проверить, что происходит в городе, и вместе с командующими Правой и Левой гвардий и гвардии Нетупящихся мечей арестовал всех воинов и командиров Привратной гвардии. Их посты заняли гвардейцы из Нетупящихся мечей, сейчас во дворце всё спокойно.

– Х-хорошо, – я вцепилась в подлокотник своего сиденья. – Х-хорошо… Что в городе?!

– Пока неизвестно, ваше величество. Мы ждём доклада с минуту на минуту.

Когда я в сопровождении двух девушек выскочила на крыльцо дворца, остальные командующие уже были там. Все, кроме командира Привратной гвардии. Было тихо, но дворец велик, и что там происходит за стенами столицы, отсюда не слышно.

– Ваше величество, – командующие поклонились, и вперёд вышел начальник Правой и Левой гвардий, – мы усилили все посты.

– Сколько у вас всего людей?

– Две тысячи, ваше величество.

Я кивнула. По две тысячи человек было в каждой из гвардий, но большая часть из них находилась за пределами столицы, сменяя друг друга каждые несколько месяцев. Только Нетупящиеся мечи всегда были в Таюне, но разместить их всех во дворце, пусть и обширном, оказалось невозможно, и потому половина сейчас должна находиться в городской казарме.

– Поднимемся на стену, – сказала я, чтобы не стоять на месте и не ждать.

Полуденная площадь за Полуденными же воротами была тиха и пуста, но что в городе идёт бой, мы уже знали – первый разведчик вернулся, когда мы пересекали внешний Золотой двор. Худшие опасения подтвердились – столица уже была фактически захвачена. В первое кольцо стен захватчиков, видимо, впустили, стены и ворота внутреннего города стали преградой, но ненадолго: разведчик как раз стал свидетелем падения ворот Небесного Спокойствия. От них до Полуденной площади по прямой – несколько сотен метров…

– Как они сумели пройти до столицы? – я не надеялась, что кто-то ответит на этот вопрос, но и не задать его не могла. Ещё один возникший из ниоткуда крупный отряд?! Ладно окраинная Сачжэну, но не мог же он незаметно промаршировать по столичной области? Или мог?

– Они не шли, ваше величество. Они уже были в Таюне.

Я резко обернулась к незаметно подошедшему человеку.

– Гюэ Кей! Откуда ты здесь?

– Прошёл подземным ходом, ваше величество, – поклонился старый друг. – Тем, что ваше величество когда-то мне показали.

Я открыла рот, собираясь переспросить, потом вспомнила:

– О… Во дворце Полдень?

Кей снова поклонился.

– Что вы имеете в виду, говоря, что они были здесь? – резко спросил один из командующих.

– Ну, врата Небесного Спокойствия распахнули личные дружины хоу Тиана и бо Цзи, – Кей был само спокойствие. – Про тех, кто во внешнем городе, сказать не могу, но подозреваю, что основные силы нападавших также составляют личные дружины придворных. Возвышение простолюдинов оскорбило многих.

Последнее прозвучало без осуждения, просто констатацией факта. Я сжала зубы:

– Это Эльм?

– Вероятно, ваше величество. Больше просто некому.

Личные дружины. Как просто и как остроумно. Действительно, зачем тащить людей с собой, рискуя быть обнаруженным и пробиваться с боем, когда сторонники готовы снабдить тебя войсками прямо на месте? Все аристократы и чиновники по пятый ранг включительно имеют право на личные дружины от пятидесяти до тысячи человек, в зависимости от положения. Не то чтобы я никогда не думала, что надо бы отменить или хотя бы урезать эти отряды, но… так и не решилась. Аристократия и без того находилась со мной в состоянии в лучшем случае вооружённого мира. Достаточно вспомнить, как болезненно восприняли отмену права на чеканку монет. А ведь его отнял законный император.

– Как же так получилось, что вы об этом не знали? – а перепалка за моей спиной продолжается, оказывается.

– Я не всеведущ, командующий Сюй.

– А разве быть ведающим в таких вопросах не входит в ваши обязанности, главнокомандующий Гюэ?

– Прекратите, – велела я. – Потом будем разбираться, как так получилось.

Горизонт озарился красным и оранжевым мечущимся светом – во внешнем городе что-то загорелось. Только что тихая ночь наполнилась звуком многочисленных шагов и лязгом, и в свете висящих на Святилищах Императорских Предков и Богов фонарей стали видны тёмные людские ручьи, вытекавшие из улиц на Полуденную площадь перед Полуденными воротами. Они останавливались при виде массивных стен и запертых ворот дворца, выравнивались, образуя ещё одну живую стену, перегораживающую площадь. Доспехи во всей империи однотипны, но поблескивающий узор на латах и плывшие над ними значки подтверждали слова Кея – это действительно были бойцы из разных дружин. Похоже, они ожидали уже открытых створок, потому что в их остановке мне почудилось некоторое замешательство. Больше ничего дружинники делать не попытались, просто стояли и смотрели на запертые ворота, а мы с высоты ворот смотрели на них.

– Ваше величество, вам лучше уйти, – сказал командующий Нетупящихся Мечей Тан. – Если они начнут стрелять, здесь станет опасно.

Я кивнула, не пытаясь спорить. В таких делах лучше довериться профессионалам и не осложнять им работу. Когда я с молчаливыми служанками сошла на Золотой двор, ко мне подбежал посланец, сообщивший, что ворота Благодарности и Процветания только что попытались атаковать, но атакующих отогнали стрелами. Судя по всему, сопротивление оказалось для напавших неожиданностью, потому и отступили они так легко. Я вспомнила, как удивилась, в первый раз увидев высоченные стены и ров с водой, окружающие столичный дворец. Теперь мне их наличие проявлением избыточной паранойи правителей не казалось.

Делать мне было нечего – разве что провести инвентаризацию провизии, чтобы прикинуть, какой длительности осаду мы можем выдержать при имеющихся запасах. Штурм прямо сейчас либо будет, либо нет, но в любом случае я моим командующим не нужна, они как-нибудь сами согласуют между собой план обороны. Возбуждение требовало действия, так что я отправила ждущего у подножия воротной лестницы евнуха будить управителя надзора Дворцового обеспечения с помощниками, а сама двинулась обратно к своему Западному дворцу. На середине двора, у мостиков через пересекающий двор Золотой канал, я столкнулась с моим паланкином, который носильщики быстрым шагом несли мне навстречу. Я точно не отдавала приказа их будить, прикинув, что идти пешком выйдет ненамного медленнее, а ждать, пока паланкин приготовят, только время терять. Но, должно быть, Шен Мий подсуетился.

Во дворце уже не было так тихо, как раньше: стражники с внутренних постов срочно перемещались на стены, бежали евнухи, таща за ними связки стрел, арбалетов и факелов. У Западного дворца толпились перепуганные служанки, и стоило мне выйти из паланкина, как Шэн Мий с поклоном спросил, будить ли его величество. Я заколебалась. С одной стороны, пугать детей прямо сейчас мне не хотелось. С другой – если штурм будет этой ночью, может возникнуть необходимость уводить их немедленно, и тогда лучше не тратить время на одевание и сборы. Что там вообще, на другом конце подземного хода – по-прежнему заброшенный дом? Вот дура, надо было у Кея спросить. Велев позвать командующего Гюэ, я прошла внутрь и заглянула в детские комнаты. Дети спали: переполох во дворце был достаточно тихим. Только Лиутар, когда открылась дверь, приподнялась на постели и спросила:

– Что-то случилось?

– Ничего, милая, спи.

Пока я ждала Кея, пришёл управитель и на прямой вопрос, сколько мы сможем продержаться, раз новых поставок продовольствия не будет, после короткого раздумья ответил:

– Зерна и вина для всех обитателей дворца, включая солдат, у нас хватит на примерно полгода. Вяленного и маринованного мяса – месяца на три-четыре, точнее смогу сказать после подсчётов. А вот овощей и фруктов у нас совсем мало, ваше величество. Как раз на днях должна была прийти очередная партия, но…

Я слегка перевела дух. Бог с ними, с овощами, осада в любом случае надолго не затянется. Тем временем подошёл и Кей.

– Дом больше не пустует, я поселил туда надёжных людей, – сообщил он. – Надеюсь, они переживут оккупацию. Если ночь пройдёт спокойно, с утра я схожу к ним, узнаю новости.

– Как вы думаете, какова вероятность, что дворец попытаются взять прямо сейчас?

– Минимальная, ваше величество, – без колебаний сказал Кей. – Эльм не рассчитывал ни на штурм, ни на осаду. Его люди контролируют город, но у них нет никаких орудий, ни лестниц, ни таранов. Там большей частью дружинники, неплохо вооружённые, но редко имеющие реальный боевой опыт, а его личный отряд совсем не велик, сотня-другая, не больше. Думаю, он предпочтёт подождать, пока к нему подойдёт подмога, и как следует подготовиться. Всё равно нам некуда деваться.

– Но подмоги он может ждать долго. Армии южан надо пересечь большую часть страны, наши куда ближе…

– Не думаю, что он будет дожидаться южан. Столичные аристократы уже предоставили ему своих людей, вероятно, и за пределами столицы найдутся желающие. Возможно, на его стороне окажутся и некоторые гарнизоны.

Я подавленно замолчала.

– Я регулярно пишу отцу, – добавил Кей после паузы. – Он добился мира на наших юго-западных рубежах и собирался пойти следом за южанами, чтобы догнать их и остановить. С этой стороны подмоги Эльм и правда дождётся не скоро, если вообще дождётся. Нужно срочно послать весть командующим Хао и Жэнь. Наше спасение теперь в их руках.

– Доклад! – прокричали снаружи, и я дёрнулась.

Однако новости оказались отнюдь не пугающими. Я всё же не зря прикладывала столько усилий, очищая гвардию от измен и поощряя верность – и по большей части она осталась на моей стороне, кроме соблазнённой бог весть какими посулами Привратной, да и та, возможно, сейчас страдала из-за кучки отщепенцев. Та часть гвардейцев, что оказалась в момент захвата города не во дворце, а в столичной казарме, не стала ни переходить на сторону захватчиков, ни покорно сидеть на месте. Ещё две-три тысячи человек, прихватив оружие, знамёна и припасы, сумели через несколько стычек пройти строем по улицам Таюня и как раз сейчас стучались в восточные ворота Славы. И меня чуть не привело в состояние истерического веселья соблюдение этикета, когда за разрешением прибежали ко мне, вместо того чтобы открыть сразу.

– Разместите их в Восточном дворце, – посоветовал Кей. – Он всё равно пустует, а если среди них найдутся другие подкупленные, то на виду у товарищей им будет трудно что-нибудь предпринять. На худой конец, Восточный дворец отделён от нас ещё одной стеной.

– Кей, – сказала я. – У нас сейчас несколько тысяч человек. Как вы думаете, не стоит ли нам собрать всех в один кулак и вырваться из города, пока к Эльму не подошла подмога?

– Но многих ли мы сможем с собой вывести в случае, если добьёмся успеха? Даже если не считать рабов, во дворце живёт не меньше тысячи слуг, а также внутренние чиновники, у которых есть свои слуги. Если вы готовы пожертвовать ими всеми, то можно рискнуть, однако мы ничего не знаем о том, что творится за стенами города. Думаю, что безопаснее всё же будет дождаться помощи во дворце. Армии Вечной Верности до нас, в конце концов, неделя пути.

– Думаете, обитателям дворца грозит…

– Это непредсказуемо. Но я не удивлюсь, если, упустив вас и его величество, заговорщики выместят злость на тех, кто остался.

Я сжала подлокотник; перед глазами встали тела служанок, убитых у разрушенного моста за компанию с охраной. Прямоугольник окна посветлел, хотя до рассвета было ещё далеко – похоже, за стенами дворца опять что-то горит, и близко, уже во внутреннем городе. Интересно, они там не боятся спалить вообще всё? Разрушительные пожары – бич деревянных городов, а застройка в большинстве кварталов тесная…

А ведь я даже не вспомнила ни о слугах, ни тем более о рабах, когда предлагала уходить. Что это, и меня заразило презрение высших к жизням низших? Кей вот вспомнил, а я нет.

Ночь прошла нервно, но спокойно. Кей был прав, нас не потревожили. Наутро я «обрадовала» детей известием, что мы в осаде. Лиутар побледнела, но промолчала, Шэйрен сжал кулаки, Ючжитар по-взрослому скрипнул зубами, и тут же по-детски добавил, что как только сюда доберётся командующий Хао, так тут же всех бунтовщиков убьёт. Похоже, его вера в кумира была безграничной. Хотела бы я её разделять – с рассветом во дворец через стену зашвырнули тушку посланного с письмом голубя. Я тогда тоже скрипнула зубами, велела дождаться сумерек и выслать троих.

– Матушка, – Хиотар держалась за руки с Читар, та быстро-быстро моргала, похоже, с трудом удерживаясь, чтоб не расплакаться, – нас ведь не убьют?

– Дура, девчонок не убивают, – бросил Ючжитар.

– Ючжитар, не оскорбляй сестру. Нет, Хиотар, нас не убьют – у дворца высокие крепкие стены, нас охраняет гвардия, которая отобьёт любой штурм. Наши воины храбры, сильны и преданы нам, и их несколько тысяч человек. Наши враги захватили город обманом, но к нам им не попасть.

Вспомнилось, как давным-давно я, будучи наложницей-подругой наследного принца, успокаивала своих гаремных сестёр после ареста Тайрена – тем же ровным голосом и показным спокойствием. Кажется, младших девочек мой уверенный тон и правда успокоил. Я поднялась и велела позвать учителей, тех, что ночевали во дворце, а не в городе. Не знаю, многому ли они сейчас научат, но пусть лучше дети занимаются чтением и каллиграфией, чем сидят и воображают всякие ужасы.

К полудню вернулся ходивший на разведку Кей. К этому времени я успела выслушать, сама не вмешиваясь, попытку переговоров между Эльмом и возглавившим наш гарнизон главнокомандующим Правой и Левой гвардии Шан Лэ. Диалог вышел коротким, но экспрессивным. На призыв к сдаче командующий Шан, поднявшись на ворота, проорал, что верные слуги императора умирают, но не сдаются, тем более кучке бунтовщиков, которым нет прощения ни на Небесах, ни на земле. Эльм ответил, что император был, да кончился из-за грехов его отца и матери, то есть моих с Тайреном, и Небо отдаёт свой Мандат более достойному. Шан объяснил, где он видел этого «достойного», и что делал с его младшей сестрой, которую тут было принято поминать вместо привычной мне матушки. В довершение высокие переговаривающиеся стороны обозвали друг друга ничтожеством под седлом у бабы и трусом, с бабой воюющим, на чём и разошлись.

– В городе сейчас довольно спокойно, – ровно рассказывал Кей, отбросив за спину капюшон простого плаща, в котором выходил. – Ночью громили резиденции купцов и винные дома, но к утру угомонились, и большая часть пожаров уже потушена. Под шумок пограбили и лавки торговцев средней руки, но там жертв немного. Горожане в основном заперлись по домам. По улицам ходят патрули, все городские ворота охраняются.

– Ты узнавал, знает ли кто ещё потайные ходы из дворца и за стены города?

– Из дворца – никто, а вот из города, говорят, можно уйти через речной порт. Он тоже охраняется, но мой человек, стерегущий дом над потайным ходом, клянётся, что знает того, кто укажет лазейку. Хозяин дома иногда приторговывал… всяким. Это было хорошее прикрытие и для завязывания связей, и для объяснения, что за гости у него порой бывают.

Я кивнула. Выход из города искать всё равно придётся. Даже если нам не понадобится бежать – нужно звать на помощь. И если до Хао Юнси при везении один из голубей долетит, то там, где сейчас квартирует Жэнь Гуэль, голубятен нет. Значит, понадобятся гонцы. Две армии лучше одной, особенно с учётом того, что у Эльма в любой момент может появиться третья. И если город придётся брать штурмом, пусть лучше у моих сторонников будет перевес.

За добровольцами дело не стало. Памятуя о сбитом голубе, я решила не только выпустить нескольких птиц, но и гонцов послать по трое в обе стороны – пусть лучше командующие получат несколько писем, чем не получат ни одного. Когда стемнело, я сама проводила их в запертый дворец Полдень, в кладовку, откуда начинался подземный ход, и пожелала удачи. Гонцы в ответ поклялись умереть, но доставить написанные мной послания, и один за другим спустились по ступенькам в сундуке. Теперь оставалось только ждать.

Ночь снова прошла спокойно, а наутро Полуденная площадь украсилась несколькими трупами, вывешенными напротив Полуденных ворот. Опознать большинство трупов не составило труда: канцлер Ду, военный министр Цзир, Великий державный наблюдатель – глава Цензората, ещё кое-кто из моих сановников… Те, кто, как и весь Таюнь, оказались захвачены врасплох, но, видимо, отказались сотрудничать с врагом. Неопознанные мной трупы носили следы больших повреждений, так что, хотя я и не знала их имён, догадаться, кто это, труда не составило. Столь ненавистные аристократии купцы, разбогатевшие с помощью введённых мной законов и послаблений, да так, что осмелились спорить в роскоши, а порой и в влиянии с так называемыми благородными людьми.

Это было ожидаемо. Ещё когда строй гвардейцев из казарм пробился ко дворцу, с ними была группа гражданских лиц, вовремя сообразивших примкнуть к колонне. В основном это были чиновники с семьями, те, кто понимали, что от новых хозяев столицы им ничего хорошего ждать не приходится. Полуодетые, дрожащие, они жались за спинами солдат, умоляя предоставить им убежище во дворце – и, разумеется, его получили. Среди них был и начальник Соляного ведомства О Тинзе со своими домочадцами.

– Нам повезло, – рассказывал он мне, и его руки и губы всё ещё подрагивали от осознания близости смерти, разминувшейся с ним и его семьёй буквально на волосок. – Если бы не верные слуги… Мы видели, как горел дом Цуми – что они делали с ним и его домочадцами, вы не представляете…

Я кивала, поджимая губы. Начальник Ведомства железа Цуми, несмотря на свою внешность сонного толстячка, весьма успешно сперва сколотил состояние, а потом управлялся с доставшейся ему должностью, но свою голову, увы, проспал.

Трупы, разумеется, вывесили не просто так – в комплекте с ними шёл ультиматум, предписывающим нам всем сдаться до прибытия подкреплений к Эльму и его людям. В этом случае мне, детям и прочим обитателям дворца обещали сохранить жизнь, в противном сулили всем без исключения казнь как изменникам. Впрочем, обещания жизни не распространялись на тех, кого обозвали «дурными советниками», толкавшими меня и юного императора – низложенного, как было тут же уточнено – на дурную дорожку. Кто именно имелся в виду, объяснено не было, видимо, Эльм желал оставить себе свободу маневра. Но можно было не сомневаться, что тот же О Тинзе в число дурных советников войдёт при любом раскладе.

Но я ещё не настолько отчаялась, чтобы жертвовать своими людьми в призрачной попытке спасти себя. Тем более, что я не верила в сохранение жизни мальчиков. Меня ещё может и помилуют, ограничившись ссылкой в какой-нибудь монастырь, и как бы не под надзор к бывшей свекровушке. Девочек можно выдать замуж, тут Ючжитар был прав, одна из них может даже украсить гарем нового императора или его наследника. Но вот мои сыновья живыми не только не нужны, они опасны. Сразу их, конечно, не убьют, раз уж публично пообещали, но кстати случившиеся лихорадки и несчастные случаи никто не отменял.

Так что обе стороны продолжали ждать у моря погоды, и я твёрдо надеялась в этом ожидании выиграть.