Сосна зимой

Глава 17

Едет назад меж полей колесница моя,

Вижу, как пышно желтеет пшеница кругом.

Помощь мне надо искать у сильнейшей страны,

Кто мне опора, найду я прибежище в ком?

Вы, о вельможи! И вы, благородства мужи!

Не осуждайте напрасно княгини своей.

Много советов, я знаю, у вас, но для Вэй

Лучше их всех исполнение воли моей!

Ши цзин (I, IV, 10)

Кондратий не кондратий, но придворные и в самом деле не упустили случая попенять мне в потакании низменному любопытству его величества: негоже Сыну Неба водиться с такой простонародной компанией. Приём – ещё куда ни шло, но личные неформальные встречи и совместные трапезы? С ребёнка что взять, но я, его мать, должна наставлять юного императора в должном и правильном и подавать личный пример. Я покивала и пообещала обязательно учесть мнение высокочтимых советников. Как ни странно, но против назначения простолюдинов командующим и офицерами никто особо не возражал, хотя я уже готовилась выдержать нудные препирательства. Но нет – между собой сановники шипели, и Гюэ Кей передал мне несколько достаточно злопыхательских высказываний, но в лицо ничего не говорили. И я даже не знала, считать это хорошим признаком или плохим. Они смирились? Или стали лучше таиться?

Сам Ду Рим к своему новому положению отнёсся как нельзя более серьёзно. Быстро обзавёлся всей положенной командующему атрибутикой, представился Военному министру, вместе с заведующими военного и арсенального отделов министерства провёл смотр своего войска, доукомплектовывая его до штатной численности и снаряжая в соответствии с уставом. Кое-кто из его людей предпочёл вернуться по домам, но костяк остался, и чиновники Военного министерства мудро прислали ему на вакантные офицерские должности тех, кто выслужился из простолюдинов и семей мелких чиновников. Едва ли, конечно, они таким образом заботились о Ду Риме, скорее учли, что если откомандировать ему кого-нибудь из чванливых отпрысков аристократии, проблем потом не оберёшься. Даже молиться теперь Ду Рим предпочитал ходить в храмы бога войны Уад-гина и Тёмной Девы, специального воинского божества. Меня информировали о каждом шаге новоиспечённого командующего, как те, кому это было положено по должности, так и просто охотники до сплетен – последние с насмешкой, мол, залезла мышь на высокий ясень. Однако ничего порочащего даже эти языки в три чуна сказать не могли.

В империи был обычай, согласно которому каждому войску присваивалось собственное имя, и Ючжитар с Шэйреном провели несколько дней, придумывая для новой армии название покрасивее. Остановились на звучавшем с явным намёком «Вечная Верность». Что ж, реакция Ду Рима их не разочаровала – после того, как Ючжитар, высунув язык от усердия, собственноручно вывел на шёлковом знамени иероглифы, командующий принял знамя с видимым благоговением и поклялся быть достойным.

Остаток осени прошёл без особых происшествий. Я всё-таки одобрила строительство нового канала, после того как специалисты Водоустроительного управления головами поручились, что не только лично изъездили всю местность, но и проконсультировались с местными знатоками, и на этот раз всё выйдет именно так, как выглядит в проекте. Одновременно я отправила наблюдателя из Цензората провести ревизию недостачи зерна, но тихо – ссориться с министром мне, несмотря ни на что, не хотелось. Результаты проверки меня слегка утешили – да, министр преуменьшил проблему, но всё же не до такой степени, чтобы из-за этого стоило поднимать бучу; при хорошем урожае всё можно покрыть уже в следующем году, не дожидаясь доходов с переселенцев. Тем не менее решать проблему было нужно, и я обрадовала Цзяри известием, что заселение новых земель будет идти как запланировано, сопроводив новость устным предупреждением: если и в следующем году в хранилищах концы не сойдутся с концами, сдеру с виновных три шкуры, и с него в первую очередь.

Неплохие вести приходили из охваченной эпидемией земель. Болезнь распространилась несколько шире, чем предполагалось изначально, но за пределы области, хвала Небу, не вышла. Были сложности с побегами из карантина, в одном городке случился полноценный бунт, подавленный силами ближайшего гарнизона: люди обвиняли в отравлении приезжих торговцев и врачей и попытались разгромить дома и учреждения защищавших их чиновников. Но начальник области справился со всем своими силами, о чём и прислал слегка хвастливый доклад. Более объективные наблюдатели, те же лекари и командующий гарнизоном, отметили несколько мелких злоупотреблений, а также изумились быстроте угасания болезни и малому количеству жертв. У меня был повод погордится собой и своими нововведениями – уже к началу зимы карантины начали снимать. Злоупотребления внесли в личные дела чиновников, способные подпортить им дальнейшую карьеру, но специального расследования я проводить не стала.

Праздник Любования Луной при дворе прошёл как положено, с кизиловым вином, лунными пряниками и плодами помело. Огромная луна плыла над верхушками деревьев и скал, так что любоваться было чем. А через пару дней двор без особого сожаления расстался с Украшенным цветами Светлым дворцом и вернулся в Таюнь – навстречу всеобщему государственному экзамену. Огорчились только младшие принцессы, остальные успели отдохнуть и соскучиться по столичной жизни.

Честно говоря, этого события – экзамена – я ждала с трепетом. Ещё и потому, что мне очень хотелось протащить в победители хотя бы одного простолюдина – а иначе зачем вообще всё затевалось? Но мухлевать, когда мои люди только-только поймали на мухляже других, пытавшихся затереть претендентов, было бы слишком некрасиво. Так что я ограничилась инструкцией для команды настоятеля Тами завысить оценку хотя бы одному, если все экзаменующиеся из простых провалятся – не до победителя, но хотя бы до просто сдавшего. Настоятель поморщился, но признал, что прецедент необходим, и тут же добавил: он уверен, что завышать оценки не понадобится, он лично убедился в достаточности подготовки всех участников.

Тами Суад оказался совершенно прав. Экзамен прошёл как по маслу, я даже удивилась такой гладкости. И все простолюдины сдали, а один даже вошёл в тройку лучших! Самым лучшим не стал, но всё же теперь он мог претендовать на должность восьмого ранга, а это уже достижение. И за его карьерой, как и за карьерами остальных, я намеревалась следить самым тщательным образом. Пусть теперь я чувствовала себя на троне поуверенней, чем несколько лет назад, но преданные люди не помешают ни мне, ни Ючжитару.

Осень уступила место зиме, зима, присыпав землю снежком и от души полив дождями, тоже приближалась к концу. Впереди был очередной Новый год, время новых надежд и свершений.

– А кто у нас весной поедет в путешествие по гарнизонам? – спросила я как-то за обеденным столом.

– Матушка! Мы правда поедем уже весной?

– А куда тянуть? Вот как просохнут дороги, так сразу и тронемся.

Ючжитар восторженно подпрыгнул на месте. Он пытался вести себя степенно и с достоинством, как подобает императору, но он был девятилетним мальчишкой, живым и бодрым, и при любом эмоциональном всплеске вся степенность с него мгновенно слетала. Я с улыбкой смотрела, как он ликует, не забывая пихаться локтями со старшим братом. Хотя я никогда не призналась бы в этом вслух, но Ючжитара я любила больше остальных своих детей. К рождению Лиутар я была не слишком-то готова, не говоря уж о том, что у меня, пусть и не по моей вине, получилось быть ей скорее приходящей мамой. Шэйрен всё же был рождён не от того мужчины, а когда родилась Хиотар, я уже по уши погрязла в делах правления и у меня едва хватало времени забежать к ней хотя бы раз в день, и то не в каждый. Зато с Ючжитаром всё сошлось. Сын от любимого, жданный и желанный, с которым я могла и понянчиться, и поиграть.

– Ладно, хватит, – с деланой строгостью оборвала я сыновью возню. – Доедайте скорее, вас ждут учителя.

– Матушка, – вдруг спросила Хиотар, – а можно мы тоже поедем?

Читар дёрнула сестру за рукав, явно напуганная её инициативой, но Хиотар, не обратив внимания, с надеждой смотрела на меня.

– Вот ещё, – фыркнул Ючжитар, – что там девчонкам делать, в гарнизонах?

– Это не подобает для приличной женщины, – вдруг поддержала его Лиутар. – Мужчины и женщины должны быть разделены, так же как мужские и женские дела.

– Матушка тоже женщина, – возразил справедливый Шэйрен. – Но она же едет.

– Но не может же брат ехать один!

– То есть, – уточнила я, – ты никуда ехать не хочешь.

– Нет, дама должна думать о своей репутации, – с уморительной серьёзностью поведала моя старшая дщерь.

– А ты, Хиотар, хочешь.

– Ага. Матушка, пожалуйста?..

Я задумалась. Вспомнилось, как я сама примерно в том же возрасте люто завидовала детсадовской подружке, которую возили на лето то в Крым, то в живописную деревню на берегу карельского озера. Осенью она привозила ворох фотографий, на которых была изображена в волнах прибоя или сидящей на рыжей лошадке, а я, не выбиравшаяся никуда дальше бабушкиной дачи, могла лишь вздыхать: «Везёт же…» И это у меня ещё не был подружек, раскатывающих по заграницам. Позже и такие появились, но сама я принялась ездить в путешествия, только начав самостоятельно зарабатывать.

Так может и правда взять дочку с собой? В гарнизонах ей действительно делать нечего, но мы же не только по ним будем мотаться, промежуточные остановки всё равно придётся делать в путевых дворцах. Будет у младшенькой грандиозное приключение, а мне, пожалуй, спокойнее, если ребёнок рядом. Ну и Читар тогда тоже придётся взять, а то несправедливо получится.

– Я подумаю, – проговорила я, всё ещё пребывая в сомнениях, будет ли удобно путешествовать с пятилетними детьми. И будет ли удобно самим детям.

– Мы будем хорошо-хорошо себя вести! – уверила меня дочка. – Не будем баловаться, пачкаться и… кричать тоже не будем!

Ючжитар скептически фыркнул.

– А вы кричите? – уточнила я.

– Ну… няня Чжи говорит, что так нельзя.

– Ладно, я подумаю, – повторила я. – Завтра вам скажу.

Хиотар закивала с надеждой и энтузиазмом. В конце концов, Лиутар когда-то нормально перенесла вынужденное путешествие из столицы в монастырь и потом обратно. А ведь она была ещё младше. Конечно, весь женский курятник с собой не потащишь, но, может, оно и к лучшему, у семи нянек дитя без глазу, а когда драконов много, они надеются друг на друга. Ну, а заскучают девочки весь день сидеть в карете, можно будет оставить их в одном из дворцов и забрать на обратном пути. Там будет практически всё то же, что и здесь, только воздух почище.

Нужно только продумать кой-какие мелочи, но это дело техники. Ладно, решено, беру младших с собой. Нужно же побаловать принцесс, пока возраст позволяет. Вырастут, и должны будут являть собой пример благонравия и добродетели на всю страну. Лиутар, как бы забавно ни выглядели сейчас её рассуждения о том, что прилично даме, не так уж и неправа: репутация для девушки немало значит, даже если она сестра императора. Время идёт, и дочка не может не думать о будущем замужестве.

Оставшиеся дни месяца пролетели быстро – во всяком случае, для меня. Нужно было утрясти последние дела перед отъездом. Обычно в отсутствии императора остаётся рулить императрица, но сейчас, когда я совмещала обе функции, пришлось оставить Таюнь на Трёх Верховников и Гюэ Кея. Выехали через несколько дней после Дня Поминовения усопших. Маршрут путешествия был разработан ещё в прошлом году, в него внесли только незначительные корректировки. Первыми предполагалось посетить «проблемные» северо-западные области, потом двинуться к югу, сделать круг и вернуться в столицу, оставив спокойные северо-восток и север напоследок, когда все уже устанут. Ючжитар порывался проехать через Таюнь верхом – как папа! – но я напомнила, что верхом император едет лишь во главе войска, а так ему пристало передвигаться в карете. Вот Шэйрен при желании может покрасоваться на коне, для принца этикет не столь строг. Но Ючжитар посмотрел на брата с такой завистью, что Шэйрен тут же благоразумно решил, что тоже поедет в карете.

Правда, за городской чертой, где соблюдение этикета уже не было так критично, мальчишки немедленно пересели на лошадей. Младшеньких я в первый день усадила в своей карете, но эти трещотки не замолкали ни на мгновение, и если сперва это умиляло, то к вечеру у меня разболелась голова не только от тряски. Если Читар ещё робела передо мной, то Хиотар болтала за двоих, всё время пытаясь втянуть в разговор и сестру, и меня. Пусть едут отдельно под присмотром нянь, те хоть смениться могут.

В следующие дни путешествия я продолжала слышать детские голоса, но они хотя бы не звучали над самым ухом. Девчонок восхищало буквально всё: цветущие рощи магнолий и азалий, наплавной мост через приток Чэзяня, высовывающиеся из земли валуны и стоящие на вершинах холмов храмы. Мальчишки, красуясь перед сёстрами, иногда отпускали какие-то пренебрежительные замечания, а иногда важно разъясняли им что-то с высоты своего августейшего образования. Светило весеннее солнце, пели птицы, и жизнь была хороша, какие бы испытания ни ждали нас впереди.

– И долго нам ещё ждать?

– Пока не укрепят настил, ваше величество, – начальник моей охраны развёл руками. – Боюсь, что не раньше вечера.

Я посмотрела на солнечное небо. Путешествовать весной было легко и приятно, если что и досаждало, то это пыль и иногда дождик. Но весна кончилась и началось лето. Месяц малой, но жары, а скоро будет месяц большой жары… Они не зря так названы. Конечно, на месте вынужденной стоянки уже разбили шатры, но естественной тени тут было мало, и в шатрах быстро становилось душно. Нельзя было даже спуститься к воде – мешал крутой обрыв.

Начало поездки было как нельзя более удачным. Ючжитар старательно исполнял свои обязанности, посещая гарнизоны и приветствуя солдат и офицеров. Сперва с энтузиазмом, потом, когда выяснилось, что приходится делать в основном одно и то же, энтузиазм слегка приугас, но отлынивать сын не пытался. Даже немного странно, но, видимо, проникся император моими лекциями о важности армии, а также папиным примером. Заодно я показывала ему условия жизни в гарнизонах и примыкающих к ним военных поселениях – пусть не думает, что все люди живут как во дворце. Помню, попробовав недосолённую кашу на кухне одной из крепостей, Ючжитар вслух поразился, как такое можно есть, а присутствовавший тут же какой-то нижний чин нахально, но резонно ответствовал: «А вашему величеству помаршировать бы денёк с полной выкладкой – и не такое бы съели!»

Но в целом нас принимали с энтузиазмом. И солдаты улыбались, видя, как девятилетний император важно и торжественно салютует им со своего любимого мерина. А потом Ючжитар с необычным для него терпением сидел рядом со мной, когда мы принимали жалобы и прошения. Возможно, глядел на терпеливого Шейрена, благородно разделявшего все трудности брата, и не хотел отставать.

Я же, помимо вывода, что кое-где надо в очередной раз вздрючить поставщиков и ответственных товарищей, снова невольно отметила про себя, что на севере империи явно не хватает дорог. Причём дорог определённого типа – поперечных, если можно так выразиться. Тракты, ведущие от столицы до всех областей, были построены давным-давно и поддерживались в порядке, потому что по ним перевозили налоги и припасы. А вот дорог, по которым можно было бы попасть из города на востоке в город на западе или наоборот, наблюдался явный дефицит. И мы это почувствовали на себе, когда крюками и зигзагами добирались из одного гарнизона в другой, не так уж далеко отстоящие друг от друга на карте. Южнее проблема решалась благодаря рекам, которые при всех своих коленцах в основном текли с западных гор к восточному морю, а также каналам. Но более засушливый север не мог похвастаться обилием ни того, ни другого. В прошлый наш вояж с Тайреном мы держались южнее, так что данная проблема прошла мимо моего внимания, но сейчас от неё отмахнуться уже не получалось.

Надо будет глянуть, как у нас с деньгами, и обсудить этот вопрос с торговцами и военными. Частая сеть дорог тут, наверно, и не нужна, север относительно мало заселён. Пусть подскажут, где необходимость постройки путей самая острая. Ну и погонять специалистов из Строительного управления тоже придётся, горы и болота и на севере никто не отменял.

Разделавшись с северо-западом, мы двинулись к югу, для чего сплавились по Великому каналу между холмов и невысоких, но крутых гор, похожих на горбы огромных верблюдов. Добросовестный Шэйрен, как оказалось, по совету своих учителей взял с собой пару землеописательных книжек, и теперь они с братом с пользой и удовольствием проводили время на палубе, отыскивая на страницах достопримечательности или просто местности и поселения, мимо которых проплывали, и читая их описания. Особенно их впечатлил горный храм, который мы посетили – он весь находился внутри нависающей скалы, и только передняя стена с воротами и колоннами была построена человеческими руками. А вот девчонки в однообразном плавании довольно быстро заскучали и принялись изобретать себе занятия, играя то в прятки, то в догонялки, мешая команде корабля и иногда заставляя меня слегка тревожиться: куда подевались, что опять затевают? И всё же я не отказала себе в удовольствии реализовать в конце плавания спонтанно пришедшую в голову идею: прогуляться по одному из городков инкогнито, словно простая мать с детьми. Все дети идею горячо поддержали, охрана наверняка прокляла судьбу, будучи вынужденной весь день скрытно таскаться за нами, но всё прошло как нельзя лучше. Конечно, за простых горожан мы не сошли, видно было, что дама богатая и дети у неё балованные, так что торговцы на рынке, и слуги в чайной кланялись и подобострастно спрашивали, что угодно госпоже и молодым господам. Но всё равно для детей это был уникальный опыт – просто пройтись по улице, купить снеди и игрушек у уличных торговцев, пообедать в чайной среди других таких же обедающих. Ну и поглазеть на обыденную жизнь. Особенно почему-то их увлёк вид прачек, стирающих бельё в реке. Ючжитар и Хиотар, временно объединившись, на два голоса забросали меня вопросами, что эти женщины делают, как, зачем и почему.

– Наша страна такая большая! – очарованно сказал мне Ючжитар, когда мы покинули Великий канал и двинулись дальше через перевал в горах Белых облаков.

И очень гористая, могла бы сказать я. Горы были видны постоянно, большие и маленькие, пологие и отвесные, когда совсем рядом, а когда неясными тенями на горизонте. Вот сплавимся вниз по Жемчужной реке, там, ближе к побережью, говорят, река течёт через равнину, и о горах можно будет на какое-то время забыть. А пока наши дороги постоянно петляли между скалами и обрывами, и в кое-какие крепости в стороне от дороги, по которой мы проезжали, и невозможно было б добраться в карете, только верхом.

Подуставшие от путешествия дети очень ждали сплава на восток, к морю, которого ещё ни разу не видели – это было последнее большое впечатление, которое им сулил наш вояж. Солнце пекло всё сильнее, воздух становился всё жарче, и я решила, что можно устроить им небольшой отдых во дворце у подножия горы Пурпурная Гроздь – уж не знаю, почему её так назвали, ничего напоминающего гроздь, тем более пурпурную, я не увидела. Зато у её подошвы было мелкое озеро, в котором можно всласть поплавать. Я же, пока ребята приходили в себя, решила не терять времени и съездить в округ Сачжэну, отделённый от остальной империи Небесными горами. Когда-то в этом округе, на границе с княжеством Цзяран, отбывал свою опалу Тайрен, но теперь я ехала туда не из ностальгических соображений. Пусть горные племена были для меня не таким источником беспокойства, как степняки или южные соседи, но всё же в обороне Северной империи этот округ был одним из ключевых.

И вот, когда моя карета в сопровождении слуг и эскорта катила по дороге в направлении ближайшего гарнизона, я получила привет от своих недоброжелателей.

– Ваше величество, – доложил мне с утра начальник охраны, – ваш слуга отправил вперёд несколько человек. Здесь дикие места, я опасаюсь неприятностей. Около моста через реку Лихэ они спугнули каких-то людей. Те сбежали в лес, здесь их трудно преследовать верхом. Дозорные смогли рассмотреть лишь то, что они были вооружены.

– И сколько их было?

– Около десятка.

– Маловато для засады…

– Это так, ваше величество, и всё же прошу у вашего величества разрешения провести более обстоятельную разведку, прежде чем мы двинемся вперёд.

Разведка оказалась не лишней: очень скоро мне донесли, что настил моста через реку был подпилен. Вес всадника он ещё мог выдержать, но карета наверняка б провалилась. И вот теперь, подъехав к реке и мосту, я оценила возможные последствия падения. Горная река и мост высотой так метров двадцать. Костей бы не собрали.

Конечно, можно счесть, что это просто местные разбойники караулили добычу, какую боги пошлют. Но мне в такие совпадения не верилось.

– Ваше величество, я думаю, что послать людей в гарнизон Енху выйдет быстрее, чем ждать, пока привезут дерево и работников из Вайнара.

– М? – я вынырнула из размышлений и посмотрела на начальника охраны. – А у нас есть возможность послать в Енху? Я думала, тут нет другой дороги.

– Ниже по течению долина расширяется, и там есть брод. Посланцу придётся сделать крюк, но даже с учётом этого дорога займёт лишь чуть больше часа. В то время как до Вайнара ехать не менее двух.

– Отлично, тогда пошлите. Или подождите…

Я снова посмотрела на белёсое небо, пыльный склон, несущуюся внизу реку. Начальник терпеливо ждал.

– Я сама поеду с посланцем. Давненько я не садилась верхом.

– Но, в-ваше величество… Вы же не можете… В одиночку…

– Зачем в одиночку? Пошлите со мной отряд. Сколько у нас человек охраны?

– Но, ваше величество, ваши служанки не умеют ездить верхом! Да и евнухи…

– Командующий Си, – вздохнула я, – час или два я без служанок и евнухов как-нибудь проживу. А в Енху наверняка найдутся женщины, способные мне услужить, пока свита меня не догонит.

– Но у вас нет платья для верховой езды! – выдал последний аргумент начальник.

– Тогда дайте мне мужской наряд. Полагаю, у вас найдётся кто-то достаточно рослый, имеющий чистую смену одежды?

Командующий Си хватанул ртом воздух, заставив меня искренне развеселиться. Должно быть, я заразилась духом невинного авантюризма у своих мальчишек. Они так искренне и восторженно переживали свои детские приключения в этом путешествии, что мне и самой захотелось слегка похулиганить. А сидеть и ждать на солнцепёке не было никакого желания.

Вот так и получилось, что я облачилась в мужской халат с узкими «рукавами лучника», удерживаемыми широкими кожаными наручами, подпоясалась широким кожаным поясом, и даже надела поверх лёгкий доспех и шлем, окончательно уподобивший меня моей же охране. Он изрядно утяжелил мою экипировку, зато командующий Си вздохнул с явным облегчением, как будто в случае какой-то неприятности нашитые на кожу пластины могли меня спасти. В остальном же мужское одеяние по ощущениям мало чем отличалось от женского – так, кой-какие особенности кроя, в плечах мне было широковато, и ещё я отвыкла носить подол лишь чуть ниже колен, да к тому же с разрезами. А штаны под подолом носили и мужчины, и женщины, разве что ткань по ощущениям была погрубее. Я даже не встревожилась, не натру ли я себе нежные места, чай ляжки у меня, в отличие от кавалеристов, не железные. Но не поворачивать же обратно.

Командующий с мрачным видом поручил меня заботам своего заместителя, и отряд в три десятка человек двинулся прочь от реки, чтобы несколько поворотов спустя свернуть на боковую тропу, ведущую к броду. Со стороны я, должно быть, ничем не отличалась от солдат своей охраны. Просто небольшой отряд едет за помощью.

Кой-какие основания у моих опасений были – я действительно отвыкла от длительных прогулок, и час с лишним езды бодрой рысью оказался довольно чувствительным для моей пятой точки и того, что рядом с ней. Но я не пожалела о своей авантюре. Жаркий, но чистый воздух, ветерок, пение птиц, и никакие занавески не закрывают виды вокруг. Полюбоваться было чем: теперь горы вокруг напоминали не верблюжьи горбы, а колонны. Неровные столбы возносились к небесам, деревья карабкались по ним на головокружительную высоту, и зелень свешивалась с вершин, образуя лёгкие пологи. Струи воды лились с вершин массивных скал, питая поток, и кони фыркали, переходя по колено разлившуюся, но всё ещё быструю реку, оставив ущелье с мостом по правую руку. Душа воспаряла ввысь, временно оставив позади все дела и заботы, и в ней невольно начинали звучать знакомые строки – Чжуэ Лоун не зря считался первым из ныне живущих поэтов:

Один, в горах, я напеваю песню,

Здесь, наконец, не встречу я людей.

Всё круче склоны, скалы всё отвесней,

Бреду в ущелье, где течёт ручей…

Прогулка кончилась как раз вовремя – я успела взмокнуть под своими доспехами, но солнце не настолько нагрело шлем, чтобы мне стало плохо. И нужно было видеть глаза командующего гарнизоном Енху, когда он осознал, что молодой солдат, нагло выехавший вперёд – переодетая женщина и вообще императрица.

– Я собираюсь дождаться здесь своей свиты и заночевать. Если сюда приедет посланец от князя Цзярана, проводите его прямо ко мне. И отправьте людей на помощь тем, кто чинит мост.

Командующий торопливо стукнул кулаком в ладонь и убежал. Мне выделили комнату, быстро произведя в ней уборку, натаскали в бадью горячей воды и оставили освежаться и отдыхать с дороги. Две выделенные мне во временные служанки девочки таращились с испугом, и приходилось командовать ими буквально во всём. Но я пребывала в благодушном настроении, и досадные мелочи не могли его пошатнуть.

В гарнизон Енху прибыл не только посланец отца Гюэ Кея, но и начальник округа, с которым я вообще-то намеревалась встретиться позже. Но поскольку я не делала тайны из своего маршрута, он поспешил мне навстречу, и подобная услужливость наводила на подозрения. Хотя могла не значить ровным счётом ничего, кроме того, что в здешнем захолустье высочайших особ не видели десятилетиями и, что ж удивительного, старались не ударить перед ними в грязь лицом. Переодевшись в простое, но чистое платье, одолженное мне женой командующего, я окончательно почувствовала прелесть жизни и пригласила их всех – командующего, посланца и начальника – разделить со мной трапезу, после чего удостоила всех троих приватной беседы. Скованнее всех чувствовал себя командующий – за обедом он молчал, уткнувшись в тарелку, и лишь извинялся за скромность убранства и трапезы, после отрапортовал о состоянии дел вверенного ему гарнизона, уверил, что никаких жалоб и просьб не имеет, и сбежал с почти неприличной поспешностью. Мне даже стало немного жаль беднягу, который жил себе не тужил, и тут на голову ему свалилась эксцентричная монархиня со своими причудами.

Начальник был готов к обстоятельной беседе, но я ограничилась кратким отчётом – всё равно потом я собиралась наведаться в его резиденцию, вот там предметно и побеседуем. Разговор с цзяранским посланцем вышел наиболее продуктивным. Честно говоря, я надеялась на встречу с самим князем, однако такие встречи, говоря по чести, надо согласовывать заранее. У князя хватает своих дел, чтобы он, бросив всё, мчался на встречу пусть даже с самой императрицей. Если бы я приехала в Цзяран, ему, конечно, пришлось бы это сделать, но так далеко я забираться не намеривалась. Так что пришлось удовольствоваться посредником. Однако тот привёз хорошие вести – усилия князя Гюэ по умиротворению горских племён не прошли даром. И теперь князь ручался, что даже если Южная империя осуществит вторжение через наши границы, удара с гор можно не опасаться. Ещё бы из степей пришло такое же известие, и было бы совсем хорошо.

Потом я немного расспросила о самом Цзяране – конечно, у меня под рукой всегда был Гюэ Кей, но я как-то мало говорила с ним о его родных краях. Он так давно жил в столице, что легко было забыть, что он вообще-то не местный уроженец. Посланец пропел дифирамб родному краю, где небеса синее, вода слаще, а девушки красивей, чем на пыльной равнине. Особенно меня почему-то впечатлило утверждение, что цзяранки, оказывается, умеют владеть оружием. В империи пределом женской эмансипации, яростно порицаемой ревнителями чистой старины, было участие в конном поло.

– В самом деле? Все поголовно?

– Все из благородных семей, – поправился молодой человек. – Если на дом нападут, а хозяина дома нет, кому его защищать, как не хозяйке? Так что отцы учат девушек владеть мечом, копьём и луком, как и сыновей. И даже ездить верхом, как её величество.

– Кстати, что-то там моя свита застряла, – спохватилась я, вспомнив о своём утреннем приключении. – Неужели ещё мост не починили? Когда выйдете, попросите командующего гарнизоном, чтобы он послал кого-нибудь посмотреть, как там идут дела.

Солнце уже садилось, окрашивая в красный оконную бумагу, а учитывая, что сейчас была середина лета, час был поздний. Вошла служанка зажечь светильники и спросить, подавать ли ужин. Особого голода я не чувствовала, потому что в покоях стояли блюда с фруктами и закусками, и я то и дело что-то жевала. Но я спохватилась, что хозяева-то ещё не ужинали, и согласилась.

Ужин был съеден, сладкое ягодное вино выпито. Раздувшийся солнечный шар нырнул за чёрный бок горы, чётко вырисовывавшийся на фоне красно-жёлтого неба. Сейчас было видно, что довольно высоко на склоне стоит небольшая беседка с обычной для этих мест вогнутой крышей – при свете дня она сливалась с зеленью, но сейчас её подсвеченный сзади силуэт выделился среди камней и стволов, как нарисованный тушью. Такие беседки ставят для созерцания прекрасных пейзажей и дум о вечном – хотя насладиться подобным времяпрепровождением способны немногие. Во всяком случае, не солдаты, сейчас отходившие ко сну, да и офицеры вряд ли. И не крестьяне из пары деревень в долине. Разве что занесёт сюда странствующего мудреца или поэта, или поэтически настроенный чиновник по дороге к месту службы скоротает в ней пару часов, если не жаль будет тратить время на подъём.

Шум гарнизона стих, только потрескивал огонь в большой чаше, установленной перед неширокой террасой главного здания, где я умиротворённо сидела, подрёмывая под стрёкот цикад. И потому стук копыт с дороги, ведущей к гарнизонным воротам, отчётливо прозвучал в предночной тишине. Несколько всадников скакали во весь опор, осадив лошадей перед самыми воротами. Обмен репликами с часовыми, скрип ворот, кто-то кинулся к комнатам командующего. И я невольно выпрямилась, сбрасывая дрёму и уже понимая – что-то случилось.

Командующий явился через пару минут в сопровождении одного из солдат – судя по запаху лошадиного пота, только-только соскочившего с седла.

– Подданный должен доложить вашему величеству.

– Говорите, – я невольно поднялась, делая шаг к краю террасы.

– Ваше величество, вся ваша свита, а также люди, посланные вашим слугой на починку моста, были перебиты.

– Что?.. Как перебиты?

– Ваше величество, – солдат-гонец шагнул вперёд и преклонил колено, – большая часть была убита стрелами. Остальные зарублены. Должно быть, их застали врасплох. Охрана… видно, что они пытались обороняться, но, должно быть, нападающих было больше.

– Так они убиты все?

– Да, ваше величество. Мы не нашли выживших.

– И… девушки? – мой голос дрогнул.

– Да, ваше величество.

Я отступила назад и упала на сиденье широкого кресла, в котором собиралась скоротать вечер. Все убиты. Ну да, зачем убийцам живые свидетели. Смешливая остроглазая Луй Ми, строгая и неулыбчивая Луй Чун и Ле Лан, бывшая со мной ещё с тех времён, когда я пряталась в монастыре от войны и гнева возненавидевших меня императорских гвардейцев… И остальные, кого я и не помнила по именам, а также евнухи, не умеющие держать в руках оружие. И командующий Си. И вся моя охрана, за исключением тех, кто прискакал со мной сюда. Всех их больше нет.

Поистине, близ царя – близ смерти. Их всех приговорили просто потому, что они были со мной. Никто не предвидел, что я выкину такой фортель и не останусь ждать, пока мост починят и можно будет с подобающей чинностью продолжить путь. Мой каприз спас мне жизнь. Не в первый раз.

– Ваше величество, этот слуга пошлёт людей обыскать окрестности. Быть может, кому-то удалось спрятаться или убежать.

– Пошлите, – отрешённо кивнула я. Кто бы ни были эти люди, они достаточно многочисленны и решительны, чтобы напасть на эскорт самой императрицы. Пусть даже он был не велик, и сотни человек не наберётся, считая охрану. Большая часть которой поехала со мной. Вся остальная свита осталась в путевом дворце с императором, его братом и сёстрами.

– Постойте!

Уже отошедшие командующий и солдат торопливо вернулись к террасе. Я вскочила им навстречу:

– Пошлите весть во дворец у горы Пурпурная Гроздь. Если у вас есть голубиная почта, то с голубем, в любом случае, как можно быстрее. Я хочу знать, всё ли там в порядке. И пусть предупредят охрану, пусть её усилят!

– Подданный повинуется, – поклонился командующий. Кажется, с облегчением. Видать, побаивался гнева чудом уцелевшей императрицы. Зря он боялся – мой гнев, порождённый страхом, оказался направлен вовсе на него.

– Вы вообще имеете представление, что творится во вверенной вам земле?! – орала я на начальника области. – У вас тут шастают целые вооружённые отряды, нападают на кого хотят! Кто будет следующим – император?!! И вы не имеете представления, кто это был и откуда взялся?! Это что – иголка на дне моря? Мне следует назначить сюда того, у кого на один вопрос не будет трёх «не знаю»!

Начальник области потел, кланялся и клялся, что во всём разберётся. А что ему ещё оставалось, когда его отставка и суд были делом решённым, и ему повезёт, если дело не дойдёт до казни. Здесь вам не дикая средневековая Европа, где стоит свистнуть и посулить заплатить, и тут же сбежится толпа наёмников, готовых резать, кого укажет наниматель. В Северной, да и Южной империи, странах торжествующей бюрократии, каждый вооружённый человек состоит на учёте. Конечно, и здесь есть разбойники и грабители, но они не сумасшедшие, чтобы нападать на столь многочисленную группу людей, да ещё под знамёнами с драконом и фениксом. Даже если их самих достаточно для такого нападения. Не говоря уж о том, что разбойники обобрали бы тела и увели лошадей, этот как минимум. Убийц же, как показывал и самый поверхностный осмотр, не интересовало ничего, кроме убийства.

Значит это – дисциплинированные воины. А собрать такой отряд невозможно без разрешения и поддержки кого-то весьма высокопоставленного. И именно это тревожило меня сильнее всего. Даже если бы покушение достигло цели, следствие было неизбежно. Почему же неведомые организаторы его не боялись?

Ответ пришёл через пару дней, когда я наконец покинула гарнизон и, отказавшись ото всех дальнейших планов, вернулась к детям. К счастью, с ними всё было в порядке, и встретили меня во дворце с нескрываемым изумлением. Меня сопровождала половина гарнизона – теперь я в полной мере оценила необходимость многочисленной охраны. Возьми я с собой в путешествие всю гвардию Нетупящихся мечей, нападения бы не случилось и мои люди были б живы. Я не могла отделаться от этой мысли до тех пор, пока мне не доложили сведения, выбившие все остальные переживания у меня из головы.

Гюэ Кей прислал весть, что Эльм Чжаоцин с сыновьями при поддержке армии Южной империи всё же выступил в поход. Причём если армия шла по суше, то сам Эльм с приближёнными и доверенным отрядом сели на корабли и отплыли на север, и где они высадятся, оставалось только гадать.