Смертельная битва

Глава третья

Жрецы Ордена Света на мгновение замерли, наблюдая за странным зрелищем: дедушка лежал на животе на камнях, раскинув руки перед нищим и стонал: «Лорд Рейден, защити нас!»

Спустя мгновения, один за другим, они тоже повалились перед хрупкой фигурой. Все, кроме Лю. Тот перевёл взгляд с нищего на жрецов, на своего деда, потом снова на нищего.

– Лю Кенг, – усмехнулся нищий. – Ты по-прежнему бежишь от своей судьбы.

– Рейден? – переспросил Лю с насмешкой в голосе. Он повернулся к остальным, лежащим на полу. – Дедушка, вставай! Никакой это не Бог грома и молний. Это просто попрошайка.

– Помилуйте, пожалуйста, лорд Рейден, – взмолился дед, не сдвигаясь с места на камнях. – Лю – мой единственный живой внук. Пощадите его, лорд Рейден. Жизнь в Америке затуманила его разум. Он слишком много смотрел телевизор!

Казалось, что попрошайка игнорировал всех, кроме Лю.

­­­– Значит, – начал он. – Ты хочешь победить на Турнире, в который, если мне не изменяет память, ты не верил ещё вчера.

– Да, – спокойно ответил Лю. – Именно так.

Нищий кивнул, серьёзно глядя на парня. Он обошёл вокруг Лю, рассматривая его со всех сторон. Выражение лица Рейдена было не понятно. Когда он прошёл полный круг и снова оказался лицом к лицу с Лю, мужчина снова заговорил:

– Покажи мне, как ты собираешься победить на Турнире.

Лю растерялся. По характеру он был довольно миролюбивым человеком, и ему совершенно не хотелось лезть с кем бы то ни было в драку. Однако, Рейден, пока говорил, сделал шаг назад и поднял свой посох. На мгновение он крутанул его перед собой так быстро, что тот стал неразличим. Затем он резко остановил его движение. Звук дерева, ударившего по плоти его левой руки во время проверки скорости вращения, эхом отозвался во внутреннем дворе Храма. Теперь посох был неподвижен, как будто человек и посох были выкованы из железа. Лю не двигался.

– Пойдём, – сказал нищий. – Только не говори мне, что испугался простого попрошайки.

– Нет, – огрызнулся Лю. – Я никого не боюсь.

Окончательно выведенный из себя Кенг, рассчитывая на лёгкую победу над самозванцем. Он встал в боевую оборонительную стойку и посмотрел на своего врага. Стойка нищего была твёрдой, но, как показалось Лю, недостаточно хорошей. Он оставил неприкрытым тело аж с трёх разных сторон: фланг, нога и голова.

«Очень хорошо», – подумал Лю, – «я научу этого попрошайку смирению. Один быстрый удар ногой в голову уложит его на пол».

Лю прыгнул, его правая нога вылетела в классическом высоком ударе. Но вместо того, чтобы почувствовать удар о плоть или кость, его нога коснулась только воздуха. Кенг приземлился, приседая, и снова занял оборонительную стойку. Нищий стоял, как и прежде, не шелохнувшись.

– На Великом Турнире пять веков назад твой предок Кунг Лао победил колдуна Шанг Цунга, – разразился голос попрошайки.

На последнем слове посох нищего взметнулся, молниеносный удар пришёлся по рёбрам Лю. Парень успел увидеть его, откинул левую ногу назад и повернулся, готовый отразить удар. Но он не успел этого сделать, так как другой конец посоха сбил его с ног. Оглушённый ударом Лю упал на спину. Глаза нищего вспыхнули холодным огнём, и он снова поднял посох, словно для удара. На мгновение он замер, а затем расслабился.

– Ты последний живой потомок Кунг Лао, – с отвращением процедил Рейден сквозь зубы. – Но ты отвергаешь всё, чему мы тебя научили. Ты не веришь в учение своих предков и не веришь в себя.

Затем он отступил назад, вернув посох на место, который снова стал опорой для дряхлого старика. Глаза нищего вернулись в своё нормальное состояние.

– Если ты на самом деле Рейден, – выкрикнул Лю, поднимаясь на ноги, – почему ты позволил Чену умереть? Он был твоим преданным учеником! Почему ты не защитил его?

– Он был твоим братом, – сурово ответил Рейден. – А почему этого не сделал ты?

Лю на мгновение замолчал, его лицо раскраснелось.

– Я должен был, – сказал он тихо.

Нищий улыбнулся печальной улыбкой.

– Боги не управляют судьбами людей. Боги также не защищают людей от их судеб. – Он снова сделал паузу, а затем огрызнулся: – Я не твой телохранитель!

Последнее замечание ударило Лю словно пощёчина.

– Ты старый мошенник! – воскликнул он.

Парень посмотрел на жрецов, всё ещё распростёртых перед нищим, их красные одежды были похожи на брызги крови на мостовой.

– Почему вы терпите эту чушь? – крикнул он им.

Никто не ответил. Лю снова повернулся лицом к дряхлому старику.

– Ну всё, с меня хватит. Я собираюсь найти убийцу моего брата на Турнире. С Вашего согласия или без него!

С этими словами Лю Кенг выбежал из Храма Ордена Света, звук его бегущих шагов становился всё тише и тише. Рейден стоял, опираясь на свой посох, пока не стихло последнее эхо. Затем он подошёл к тому месту, где всё ещё лежал дед, безмолвно молясь за внука.

– Встань, почтенный. Нам давно пора поговорить.

Дед поднялся на ноги. Вместе они подошли к двери внутреннего Храма и остановились, наблюдая, как солнце садится за залив.

– Он не готов, милорд, – вздохнул старик. – И мы потеряли так много времени.

– Я знаю. Но больше у нас никого нет, – заключил Рейден.

Нищий направился к выходу из Храма, но, прежде чем переступить порог, он повернулся и обратился ко всем: дедушке, главному жрецу и всем остальным монахам. Его голос раскатился, как гром в горах.

– Вы не должны были пытаться заменить его младшим братом. Нравится вам это или нет, но Лю Кенг мой избранник.

С этими словами он развернулся и зашагал прочь от Храма, стуча посохом по камням. За собой он оставил тишину и молящихся людей.

Ночь была непроглядной и тёмной. Джонни Кейдж подумал, что в этом районе набережной, видимо, никогда не слышали об уличном освещении. Освещение, которое там частично наблюдалось, исходило от заходящей на запад луны, от небесного сияния и от крошечных рабочих фонарей, находящихся на стенах складов.

Нанятый лимузин, который он взял в аэропорту, двигался медленно, а водитель постоянно что-то бормотал себе под нос на китайском. Джонни не мог понять: то ли он сверял направление движения, то ли проклинал своего пассажира, то ли молился за возможность выбраться отсюда живым. Машина попала колесом в особенно неприятную выбоину и затряслась, амортизаторы заскрипели.

– Эй, смотри, куда едешь! – крикнул Джонни.

– Простите, босс, я делаю всё возможное, – пропищал водитель. – Мы уже почти на месте.

– Где? Я ничего не вижу.

– Сороковой пирс, как Вы и просили. – Водитель резко повернул направо и затормозил. – Вот он. Так что выходите. Если захотите вернуться обратно в город, то Вам придётся снова мне заплатить.

– Нет, если это действительно сороковой пирс, то это то место, куда мне нужно.

В свете фар Джонни увидел, что он не единственный человек на причале. Мужчины и женщины всех рас и профессий слонялись без дела: собирались в небольшие группы или ходили взад-вперёд поодиночке.

Джонни открыл свою дверь и вышел. Влажность воздуха поразила его, словно он приложил к лицу мокрое полотенце. Он подошёл к задней части лимузина, где водитель вытаскивал из багажника его чемоданы, обтянутые чёрной кожей, и складывал их на землю между склизкими лужами. Джонни был даже рад, что было так темно, и он не мог разглядеть, что может плавать в этих лужах.

Дверь лимузина захлопнулась, и машина отъехала, быстро свернув направо в переулок и скрывшись из виду.

«Сороковой пирс, Гонконг», – подумал Джонни. – «Ну и дыра».

Он оглядел всю набережную вдоль и поперёк. Что бы там не проглядывалось сквозь тьму, но это явно был не корабль. Через минуту Кейдж заметил паренька, который стоял, прислонившись к стене склада, и читал газету при свете маленькой лампочки, расположенной прямо над дверью.

– Скажи, приятель, – начал было Джонни, подходя к нему. – Ты знаешь что-нибудь о "Крыле Дракона"?

Внезапно его взгляд упал на газету, которую читал паренёк. В центре первой полосы была та же фотография, где он, Джонни, вопил на операторов, что и в той другой газете во Флориде. Кейдж не очень хорошо знал китайский, но этого было достаточно, чтобы прочитать заголовок: «Джонни Кейдж – подделка».

– Чёрт возьми, неужели я должен видеть это дерьмо повсюду, где бы я не находился? – прорычал он и выхватил газету из рук парнишки.

– Кажется, я не имел удовольствия познакомиться с Вами, – сказал парень, всё ещё оставаясь прислонившись к стене.

– Ни минуты покоя! Я Джонни Кейдж!

– Не дай им сломать тебя, – ответил парень. – На китайском это такая же ложь, как и на английском.

– Конечно, – ухмыльнулся Джонни. Он посмотрел на паренька более пристально. – Постой, – сказал он наконец. – Подожди, а ты случайно не Арт Лин? Я видел твой бой в Лондоне. Ты был великолепен.

– Да, это я, – ответил паренёк, отталкиваясь от стены. – И я видел пару твоих фильмов. Такие движения невозможно изобразить.

– Скажи это репортёрам.

– Не позволяй никому сломать тебя, парень, – повторил Арт. – То, что люди говорят о тебе, ничего не значит. Важно то, кто ты есть на самом деле.

– Да? – удивился Джонни. – Ну, в моей работе то, что люди говорят о тебе, имеет значение для всего мира.

Он посмотрел на груду чемоданов, сложенных там, где их оставил водитель лимузина.

– Есть идеи, как я смогу доставить их на борт корабля, когда он причалит?

– Твой багаж – ты и думай, – ответил Арт, забирая газету у Джонни и возвращаясь к прерванному чтению.

Джонни огляделся и заметил молодого человека в простой рубашке и брюках, с сумкой через плечо.

– Эй, приятель! Не мог бы ты занести мой багаж на борт, когда придёт корабль?

– Ты хочешь, чтобы я нёс твой багаж? – спросил молодой человек. Он выглядел озадаченным.

– Ну да, – удивился Джонни. – Я плачу деньги. – Он достал из кармана пачку купюр. – Деньги.

Кейдж помахал наличными прямо перед носом молодого человека, затем указал на себя.

– Я плачу, ты, – он указал на молодого человека, – несёшь, – Джонни указал на чемоданы, – багаж.

– Знаешь, – воскликнул молодой человек, – тебе не следует так размахивать деньгами здесь, папаша.

Он наклонился поближе к Джонни и добавил серьёзным тоном:

– Это может быть небезопасно.

Прислонившись к крыше одного из складов, две фигуры наблюдали за тем, как Джонни и молодой человек торгуются. Фигура слева опустила бинокль с глаз.

– Ты уверена в этом, лейтенант? – спросил Джакс у своей напарницы. – Ничто не говорит о том, что этот урод из клуба говорил правду. История о Турнире звучит неубедительно. Кано может быть уже за тысячу миль отсюда.

– Нет, Джакс. Я знаю Кано, – ответила Соня. Она всё ещё сканировала пирс своим биноклем со световым усилением. – Он здесь в своей стихии, вместе с другими крысами с пристани.

В бинокль она разглядела крепкого мускулистого мужчину, его голова была обрита налысо, на левой руке была вытатуирована гигантская змея, исчезающая под рубашкой с короткими рукавами. Она следила за ним, пока он шёл по набережной, останавливаясь, чтобы обменяться приветствиями с женщиной, одетой в облегающий зелёный комбинезон. На груди у неё висел двойной ряд метательных ножей, как скрещенные бандольеры.

– Никогда раньше не видела такого скопления преступников и уголовников в одном месте, – удивилась Соня и продолжила наблюдение за набережной. – Уверена на все сто, что здесь происходит что-то серьёзное.

– Уверена она, – передразнил Джакс. – Я так и думал. Конечно, было бы хорошо, если бы ты осталась жива. Людей в моём подчинении убивают, и мне приходится составлять рапорт. А ты знаешь, как сильно я ненавижу бумажную работу.

– Изо дня в день, – вздохнула Соня. – Всё, что мне нужно – это Кано.

С воды налетел холодный влажный ветер, шевеля волосы Сони и заставляя её дрожать. Внизу на пирсе ветер перемешивал грязь и обрывки бумаги в "пылевые дьяволы", миниатюрные циклоны, которые злобно танцевали среди мусора и луж.

– Что за чертовщина? – выдохнул рядом с ней Джакс. Соня проследила за его взглядом через бинокль.

С океана наплывал туман: он клубился между сваями и столбами пирса, окутывая движущиеся фигуры людей на причале. Туман был густым и белым, как ватное одеяло, но при этом странно светился. Соне показалось, что он принимает форму извивающихся человеческих тел с пустыми глазами и открытыми кричащими ртами, из которых шёл запах гнили и разложения. Поднялся ветер, и туман потёк с моря всё быстрее и быстрее, словно белая река. И посреди тумана появился корабль.

В увеличительный бинокль Соня смогла разглядеть детали конструкции корабля. Это было не обычное судно. Построенный как типичная китайская джонка, он был гораздо больше. Даже находясь на крыше склада, она могла слышать треск такелажа судна, хлопанье парусов. Но это было не самое странное в корабле. На джонке не было никаких огней. Паруса были изодраны. С палубы стекала вода, словно корабль только что подняли в целости и сохранности со дна океана. Нос покрывали спутанные водоросли, а обшивка корпуса была искорежена и покрыта ракушками. Корабль направился прямо к пирсу, хотя на палубе не было видно ни одного матроса, и резко остановился, когда подошёл к причалу.

– Я вижу название корабля, – сказала Соня. – На корме написано "Крыло Дракона".

– Мне это не нравится, лейтенант, – ответил ей Джакс. – Ни капельки. "Тогда отдало море мёртвых, бывших в нём, и смерть и ад отдали мёртвых, которые были в них; и судим был каждый по делам своим…"

От палубы корпуса судна отделился трап, с глухим стуком ударившись о причал.

Соня протянула руку и сжала руку Джакса.

– Гляди, – прошептала она. – Примерно на три часа. Кого ты видишь?

Мотоцикл двигался по пирсу в прогулочном темпе, его двигатель рычал на всю улицу. Он остановился в тени возле склада. С него сошёл крупный мужчина и пошёл к кораблю. Он остановился и посмотрел прямо туда, где прятались Соня и Джакс. Его красный светящийся глаз блеснул сквозь туман.

– Кано! – выкрикнула Соня. – Это он.

Она поднялась с колен и достала пистолет, сунула патроны в обойму и убрала его в кобуру.

– Полагаю, что если я прикажу тебе не идти туда, то утром буду писать на тебя рапорт о мятеже, – вздохнул Джакс.

– Что-то вроде того, майор. – Соня присев, двигалась к железной лестнице, ведущей с крыши на улицу. – Я возьму его живым или мёртвым.

– У меня плохое предчувствие, – сказал Джакс вполголоса. – Если Кано садится на корабль, значит он уже мёртв.

Криминальный авторитет был на полпути к кромке воды, как и один из многих, кто поднимался по трапу на "Крыло Дракона". Соня остановилась на вершине трапа, каждый мускул её тела напрягся от напряжения.

– Майор! Он уходит!

Джакс принял непростое решение.

– Хорошо, лейтенант, можешь попытаться арестовать его. Но если ты не вернёшься через двадцать минут, я приду с подкреплением.

– Звучит неплохо, – усмехнулась Соня.

Она уже перекинула одну ногу за борт корабля.

– А пока, – продолжал Джакс, – постарайся проявить благоразумие, хорошо? И если они захотят заставить тебя заплатить серебряную монетку, чтобы попасть на борт ­– не ходи туда!

– Конечно, сэр.

Соня перекинула вторую ногу за борт. Затем она исчезла, спустившись в клубящийся туман.