Синяя луна

Глава 4 ТИХОЕ СЛЕДСТВИЕ Осень-зима 1216 г. Ицзин-Ай

Караванщики были убиты все, от купцов до самого последнего погонщика – все пятьдесят два человека. Место для налёта лиходеи выбрали отлично, по всему видно – хорошо знали местность, да ведь, по-другому и быть не могло, наверное. Неширокая ухабистая дорога, в некоторых совсем уж разбитых местах подсыпанная гравием и песком, проходя недалеко от балки, выбиралась на главный тракт Великого шёлкового пути, ведущий к Турфану, и тоже кое-где явно требовавший ремонта. Балка поросла кустарником и редколесьем, а дальше, за нею начинались степи, плавно переходившие в Алашанскую пустыню. Степь, она ведь, как море – куда хочешь, туда и скачи, никаких преград нет. Да и следы… Столько там следов!

Баурджин перевёл взгляд на трупы, поморщился – какой-то невысокий человек лет тридцати пяти, не обращая никакого внимания на наместника и его свиту, деловито осматривал трупы. Рядом с ним возились ещё двое – помоложе. Все трое – в обычных двойных халатах, верхние – из грубой, но добротной, шерстяной ткани, нижние – из хлопка. Обычные чиновничьи причёски с небольшими шиньонами.

Баурджин подозвал десятника:

– Что это за люди? Следователь с помощниками?

– Думаю, это судебные чиновники, господин, – кивнул Ху Мэньцзань. – Видать, им поручено это дело. Молодцы, быстро явились, плохо, что не представились. Ан, нет… Идут-таки!

Покончив с осмотром трупов, троица, наконец-то соизволила обратить внимание на скопившееся в балке начальство. Подошли, поклонились, представились – как почему-то показалось нойону, с насмешкой:

– Судебный чиновник второго класса Инь Шаньзей. А это – мои помощники. Господин главный судья поручил мне произвести дознание по этому случаю.

Следователь поклонился. Обычное лицо, смуглое, в меру скуластое. Высокий, чуть тронутый неглубокими морщинами, лоб, тонкие губы, узенькие – ниточкой – усики и небольшая треугольная бородка. Так здесь носили почти все. Помощники чиновника – молодые, чем-то похожие друг на друга, парни – не сказать, чтоб уж такие силачи, но и не из слабых, мускулистые, с обветренными бесстрастными лицами.

– Ну, и что вы можете сказать по данному делу, господин Инь Шанзей? – отворачиваясь от убитых, поинтересовался князь.

– Пока – ничего, – следователь не очень-то почтительно хмыкнул. – Вас же интересует истина, а не мои домыслы, господин наместник?

– Да, именно так, – признал Баурджин. – И всё же хотелось бы услышать ваше мнение. Мне почему-то кажется, это не совсем обычное ограбление, ведь так?

Судебный чиновник вздрогнул:

– Вам тоже так кажется, господин? А почему, могу я спросить?

Князь усмехнулся:

– Спросить можете, только вряд ли я вам что-то конкретно отвечу. Лишь общее впечатление. Не слишком ли всё кроваво, а? Мне думается, вовсе не было так уж необходимо убивать абсолютно всех, да ещё столь жестоко. К примеру, зачем было рубить головы вот тем парня? – нойон кивнул на убитых. – Судя по одежде – это простые погонщики, и что было с них взять? И, смотрите, вон, рядом с тем купцом – лук, с другим – сабля… Они защищались! И не может такого быть, чтобы разбойники не понесли потерь. Однако мы не видим их трупы!

– Да, похоже, он унесли их собой, – согласился следователь. – Что тоже не очень-то свойственно лиходеям. И эта чрезмерная жестокость, вы правильно подметили, я бы даже добавил – не просто чрезмерная, а показная.

– Хотели напугать остальных купцов? Типа предупреждения.

– Может быть, – чиновник кивнул. – Но тогда остальные купцы должны бы получить предупреждения. А никто ничего не получал! По крайней мере, из тех, кого только что удалось опросить Чжану. Ведь верно, Чжан?

– Да, совершенно верно, господа, – тут же подтвердил один из парней. – Не очень пока понятно, к чему такая жестокость?

– А не может быть – жестокость ради жестокости? – предположил Баурджин. – Ну, вот, просто!

– Может, и так, – переглянувшись с помощниками, промолвил Инь Шаньзей. – Только вряд ли. Видите ли, господин наместник, главари окрестных шаек далеко не глупые люди и никогда ничего не делают просто так.

– Тогда дело за малым – выяснить, зачем это им вообще было нужно! И выяснить как можно быстрее, не хватало ещё повторения всего этого!

Вскочив в седло, Баурджин хотел было сказать следователю, что берёт дело на особый контроль, но вовремя спохватился и лишь, махнув рукой, пожелал судебным удачи. Да, конечно, дело стоило контроля, но совсем не стоило этот самый контроль подчёркивать да ещё навязывать своё мнение. Ни к чему хорошему это не приведёт, да и не стоило без нужды давить на ход следствия. Но и пускать на самотёк – ни-ни!

Вернувшись во дворец, Баурджин наскоро перекусил и сразу же два раза тряхнул колокольчиком, вызывая нового секретаря. Надо сказать, тот появился тут же – в белых изысканных одеждах, с наборным сверкающим поясом. Шаркнул остроносым сапожком, поклонился – изящно, но без всякого страха и льстивости – ну, как же, с такими-то родственниками можно и самого наместника не очень бояться.

– Узнай мне всё о некоем Ань Шаньзее, судебном чиновнике, – быстро приказал князь. – Доложишь завтра.

– Осмелюсь переспросить, господин. Может быть, вы имели в виду чиновника Инь Шаньзея? Да, действительно такой есть. Вот сведения.

Секретарь с поклоном протянул бумагу.

– Постой, – признаться, нойон даже несколько опешил от подобной прыти. – Откуда ты знаешь, что мне понадобятся эти сведения?

– Просто немного порассуждал, – бесстрастно откликнулся секретарь. – Вы, господин наместник, выехали, чтобы лично осмотреть место нападения на караван, а значит – выказали личную заинтересованность в этом деле. Стало быть, у вас могут возникнуть вопросы к судебному ведомству, которое расположено на первом этаже дворца. Мне оставалось только спуститься, что я и сделал.

– Ого… – Баурджин прочёл несколько строчек. – Несдержан, некорректен, прекословит начальству, не всегда доводит дела до конца, пьяница… Ничего себе, характеристика! Вот так Инь Шаньзей, вот так фрукт! И такому, с позволения сказать, специалисту, поручено столь важное дело! А ну-ка…

– Могу я кое-что дополнить устно, господин наместник? – поднял глаза Фань Чюлянь.

– Говори, на то ты тут и есть.

– То, что вы сейчас читаете, господин, это официальная бумага, которая есть в деле на каждого чиновника. Этими делами ведает тоже особый чиновник, в любом ведомстве, в том числе и в судебном – тоже. И вот этот конкретно взятый чиновник – архивариус судебного ведомства – находится с господином Инь Шаньзеем в самых неприязненных отношениях, вызванных тем, что некогда указанный господин Инь Шаньзей, находясь в подпитии во время ведомственного праздника, отмечаемого в заведении господина Шэнь Чжидао на улице Двух Пагод, при всех обозвал господина архивариуса «гнусным и подлым шакалом».

Все эти сведения секретарь выложил быстро и монотонно, как робот. И говорил бы ещё, да Баурджин прервал юношу жестом:

– Хватит, хватит, Фань. И так сложно разобраться. Ты-то сам что про этого Инь Шаньзея думаешь?

– Я не думаю, господин наместник. Я просто доверяю фактам.

– Ну, – усмехнулся наместник. – И что в этом случае говорят твои факты?

Наклонившись, секретарь ловко вытащил нужную бумагу из лежавшей на столе кипы.

– Вот. За прошедший год чиновник второго ранга шестой степени господин Инь Шаньзей расследовал четырнадцать дел, из них десять – по правовым нормам «люй» и четыре – по правовым нормам «лин», при общей загруженности по двадцать дел на человека.

– О, вот как! Выходит, лентяй таки этот Инь Шаньзей?

– Это, смотря как посмотреть, господин наместник. Если с официальной точки зрения – да, лентяй, и ещё какой, но если взглянуть по-другому…

– Ну, ну?

– То получим, что у всех других чиновников судебного ведомства выходит примерно по пять – а у некоторых и по три – нормы «люй». Остальные – «лины». И вот я подумал…

– Так-так-так, – перебил князь. – А ну-ка не спеши, Фань! Это ведь ты у нас имеешь степень «знатока законов», а мы люди простые, кочевники, и прокурор у нас в орде – медведь, то есть Яса, вестимо.

Секретарь озадаченно заморгал – видать, из только что сказанного наместником ничего толком не понял.

– Я говорю о том, чтоб ты мне растолковал всё-таки эти самые «люи» и «лины», – пояснил Баурджин.

– А, ну, конечно, мой господин. Спрошу?

– Спроси.

– Как именно объяснять – с углублённой теорией или с практикой?

Нойон замахал руками:

– С практикой, только с практикой, теория, знаешь ли, без практики мертва, друг мой!

– Ой! – Фань на миг потерял всю свою роботоподобную вальяжность. – Как вы хорошо сейчас сказали, господин! Насчёт теории и практики. Позволено ли мне будет время от времени вставлять эту фразу в свои научные работы?

– Вставляй, – пряча улыбку, разрешил Баурджин. – Так что там «линями-люнями»?

– А вот что: вот, к примеру, возьмём убийства, кражи, заговоры – это всё нормы «люй». А вот, скажем, кто-то кого-то оскорбил, не заплатил небольшой долг, ударил – без членовредительства – это всё будет «лин».

– Поня-а-антно, – тут же протянул князь. – Это как уголовное и административное право.

– Что, господин?

– Ничего. Просто, похоже, Инь Шаньзей – один из самых опытных следователей судебного ведомства.

– У меня тоже сложилось такое мнение, господин… Но он не очень любит начальство – а это качество уж никак нельзя отнести к добродетелям.

– Если рассуждать, как Кун-цзы, – добавил нойон.

– О! Вы знаете великого Кун-цзы, господин наместник?! – удивился секретарь.

Баурджин хмыкнул:

– А ты что думал – раз наместник Чингисхана, монгол – так только и может хвосты лошадям крутить?! Ладно, ладно, не бледней так. Так ко мне скоро чиновники должны предоставить отчёты. Из других ведомств.

– Ах да, Чу Янь мне говорил. Господин Дакай Ши, смотритель дорог, и господин Ань Сючэй, главный архитектор. Они уже прислали отчёты нарочными – вот они.

Фань передал князю бумаги и застыл этаким вопросительным знаком.

– Ну? – оторвавшись от чтения, Баурджин поднял глаза. – Ещё что-то?

– Мне проверить соответствие их отчётов истине?

– А ты что, уже в эти бумаги заглянул?

– Ещё нет. Но думаю, что ознакомлюсь с ними по вашему поручению.

– Ладно, ознакомься и проверь, – согласно кивнул нойон. – Только не сейчас, позже.

– Слушаю и повинуюсь, господин наместник.

Поклонившись, секретарь скрылся за дверью. Проводив его взглядом, Баурджин лишь покачал головой – вот это парень! Не человек, а какая-то канцелярская машина, робот.

В принципе, никаких новых городских проблем по сравнению с тем же Ляояном нойон в Ицзин-Ай не обнаружил. Всё то же самое – мздоимство и тупость чиновников и – в качестве производной от этого – всё остальное: плохие дороги, преступность и прочее. Нет, конечно, на первый взгляд в финансовом плане город выглядел более чем хорошо. Но это только на первый взгляд. Нужны были деньги, тем более сейчас, когда по сути превращавшийся в отдельную административную единицу город властно требовал расходов на содержание городского хозяйства, армии и всё тех же чиновников, которых – по китайской системе – расплодилось видимо не видимо. А с кого, спрашивается, налоги собирать? Доходы от транзитной торговли – одно, но ещё хорошо бы развивать собственное ремесло, поощрять, поддерживать мелких предпринимателей и купцов – людей традиционно приниженных и неуважаемых. Хоть они и облагались налогом куда большим, нежели те же чиновники, однако, в силу своей малочисленности, общая сумма поступления оказывалась довольно маленькой. Хорошо хоть Великий шёлковый путь пролегал как раз через город. Но… Всякое может случиться – вдруг кто-то его перекроет или перевозить товары станет настолько опасно, что… Да, определённо, городу требовались и собственные ресурсы. А откуда ж их взять, когда достойных для налогообложения объектов становилось всё меньше? И ещё было бы неплохо ну, если и не покончить совсем – это задача нереальная – то хотя бы уменьшить коррупцию. Коррупцию… Попробуй-ка её уменьши – это же, как трёхглавый дракон, одну голову отрубишь – вместо неё три новых вырастет!

Осторожно постучав, в покои вошёл мажордом:

– Явился на приём военачальник Чен Цзанбань.

– На приём?

– Он вчера записывался.

– Что ж, – Баурджин пожал плечами. – Записывался – примем. Что ему там надобно, случайно не знаете, а, Чи Янь?

Управитель дворца поспешно скрыл улыбку:

– Что им всем надобно – понятно, господин наместник. Денег, конечно, хотят!

– Хм… денег. Денег все хотят, однако где их напасёшься в таком количестве, когда на одного с сошкой семеро с ложкой?

Оп! Баурджин внезапно ощутил, что вот только что высказал очень важную мысль насчёт сошек и ложек. А что, если привести их хотя бы в соответствие, а потом, буде возможно, ещё и уменьшить количество «ложек»? Нет, даже не так – лучше увеличить тех, кто с сошками! Ну, прямо ведь только что об этом и думал.

Чётко печатая шаг, вошёл военачальник Чен Цзанбань – «генерал», как это тут же окрестил про себя Баурджин. Высокий, уверенный в себе, подтянутый и моложавый, он сразу вызвал симпатию князя – вот таким и должен быть настоящий генерал.

– Прошу, – улыбнувшись, Баурджин указал рукою на кресло. – Садитесь и излагайте свою просьбу, желательно – в краткой и доходчивой форме.

– В пехоте необходимо ввести арбалеты, – без всяких предисловий чётко – как и было указано – сформулировал свою мысль генерал. – И – как можно скорее. В государстве Ся и так неспокойно, этим могут воспользоваться соседи.

– Государство Ся – вассал великого Чингисхана, – не преминул напомнить нойон. – Правда, непобедимые тумены Потрясателя Вселенной находятся сейчас в империи Цзинь и… во многих других местах. Так что вопросы содержания армии для нас достаточно важны. Почему арбалеты? И почему – именно пехоту?

– Конница у нас в основном из кочевников, господин наместник, – тут же доложил Чен Цзанбань. – Он с детства метко бьют из лука. А вот пехота… в пехоте кого только нет! Стрелять из лука новобранцам научиться сложно, а вот арбалет – это был бы прекрасный выход, тем более – гибельный для врагов.

– Лишь бы он не стал гибельным для городской казны, – с усмешкой заметил князь. – Вовсе не обязательно вооружать этим оружием всю пехоту.

– Я и не говорил обо всех, господин.

– Хорошо, – поднявшись на ноги, Баурджин задумчиво заходил по приёмной, махнув рукой «генералу», – Сидите, сидите.

Военачальник всё же встал – не хотел нарушать субординацию.

– Господин Цзанбань, – резко останавливаясь, нойон повернулся. – Вы, я надеюсь, прихватили с собой подробнейший список всего необходимого для перевооружения, включая и количество мастерских, потребных для изготовления арбалетов?

– Конечно, захватил, господин наместник! – браво отрапортовав, генерал тут же замялся. – Что же касается мастерских… Легче закупить арбалеты в Южной империи.

– Легче – не значит – лучше! – решительно заявил Баурджин. – Вот что, любезнейший господин Цзанбань, никаких арбалетов мы нигде закупать не будем. Произведём сами!

– Понял вас! – военачальник прямо-таки воссиял лицом. – Организуем государственные мастерские! Вот славно! Давно пора было это сделать.

– Нет, друг мой, – князь насмешливо скривил губы. – Мастерские создавать нужно – да только не государственные, я вовсе не собираюсь плодить лишних чиновников, их у нас и без того как собак нерезаных. Эти! Мастерские! Должны быть. Частные! – сказал, как отрезал, нойон. – И сами себя содержать. Как это сделать? А вот задача для сего вашего штаба! Подумайте, и завтра предоставите мне ваши соображения.

– Мастер Эрнай-чи – очень хороший оружейник.

– Замечательно! Ещё вопросы есть?

– Нет, господин наместник!

– Тогда – до завтра. Желаю удачи, и помните – гражданским людям вы не можете ничего приказать, их надо заинтересовывать.

Военачальник Чен Цзанбань покинул приёмную с самым озабоченным видом.

И тут же вошёл секретарь Фань Чулянь.

– Я проверил отчёты чиновников, господин.

Баурджин поднял глаза – ему вдруг показалось, что облик секретаря как-то изменился… Ха! Ну, конечно, изменился – появилась новая причёска: вместо шиньона – распущенный по плечам волосы, стянутые тоненьким серебряным обручем. Всё, как и у самого Баурджина.

– Внедряешь новую моду, Фань? – хохотнул князь.

Секретарь смутился, но ненадолго.

– Полагаю, все служащие должны соответствовать начальству. Тем более – империя Южная Сун нам вовсе не друг – а ведь все моды идут оттуда. И если бы только моды…

Нойон отложил в сторону предоставленный Фанем доклад:

– А ну-ка, доложи в трёх словах!

– Оба. Чиновника. Мошенники. – Ничуть не смутившись, чётко доложил секретарь. – Вы просили в трёх словах, господин.

Князь недовольно прищурился:

– Ну, то, что они мошенники – я и без тебя догадывался. А конкретно?

– Теперь – конкретно, – Фань кивнул и продолжил. – Смотритель дорог Дакай Ши указал только вновь построенные дороги. А те, где делался ремонт, сравнимый с новой постройкой, даже не упомянул. Почти то же самое проделал и архитектор Ань Сючэй – перестроенные дома в его отчёте не указаны. Знаете ведь, как делается – покупается старая хижина, на её месте возводится особняк – и ничего не регистрируется, по всем документам новый дом, как старая хижина, и проходит. Таким образом, многие городские служащие утаивают доходы от взяток.

– И много в городе таких домиков? – заинтересовался нойон.

– Да полно, если хорошо поискать.

– Вот и поищи, Фань, поищи. Выделить тебе людей в помощь? Секретарь улыбнулся:

– С вашего разрешения, господин, я бы хотел подобрать их сам. Отослав Фаня, Баурджин собрался таки повнимательнее посмотреть отчёты, но снова не дали.

– Вы велели докладывать по каждому случаю, господин наместник… – войдя, негромко произнёс Чи Янь.

Баурджин оторвал глаза от бумаг:

– Ну? И что там ещё случилось?

– Снова напали на караван, господин.

И опять – такая же картина, как и в прошлый, недоброй памяти, раз, ну, разве что, караван был поменьше, а, следовательно, и расправа с караванщиками субъективно казалась менее кровавой. Но – только казалась.

Купцы, погонщики ослов, слуги – все были прямо таки утыканы стрелами – стреляли с небольшого холма, где имелись многочисленные следы лошадиных копыт. Судебный чиновник Инь Шаньзей с помощниками уже тщательно осматривали холм. Баурджин спешился и неслышно подошёл к ним:

– Что скажете?

– То же, что и в прошлый раз, – следователь обернулся и, поклонившись наместнику, попросил разрешения заниматься своим делом.

– Да-да, занимайтесь, – махнул рукой князь. – Только поясните мне, что конкретно вы собрались делать?

– Что и прежде – опросить людей на постоялых дворах и ямских станциях. Ну, и здесь кое-что есть.

Инь Шаньзей протянул князю пару маленьких медных кружочков:

– Монеты Южной империи, наши – несколько меньше.

– Южной империи? – Баурджин вскинул глаза. – Значит, что же – сунцы?

Следователь покачал головой:

– Такие деньги могут быть у любого. Даже у меня найдётся десяток-другой. Хотя… Вы уже осматривали убитых, господин?

Князь вздрогнул:

– Нет, а что?

– Тогда идёмте, я вам кое-что покажу.

Следом за чиновником Баурджин спустился с холма, подойдя к беспорядочно лежащим – как кого застала смерть – трупам. Остекленевшие глаза, запёкшиеся багровые пятна, скрюченные в агонии пальцы. И стрелы, стрелы, стрелы… Стрел не жалели. Как и людей.

– Что со стрелами? – на ходу спросил нойон.

Следователь улыбнулся:

– Именно это я и хочу показать. Смотрите!

Он взял у помощника уже оттёртую от крови стрелу и показал князю:

– Видите наконечник? Трёхгранный, с маленьким иероглифом – такие делают в мастерских Южной Сун. Опять-таки, само по себе – не улика, такие наконечники продают на вес на любом рынке, – Инь Шаньзей хитро прищурился. – А вот взгляните-ка на эту рану.

Опустившись на корточки перед трупом молодого парня – погонщика, судебный чиновник указал на его шею:

– Мы вытерли рану… Видите, небольшой такой четырёхгранник.

– Кончар? Копьё?

– Нет, господин – ни то, ни другое, – следователь покачал головой. – Судя по манере удара – это клевец, любимое оружие сунцев.

– Клевец, – тихо повторил Баурджин. – В соседней империи Цзинь его тоже любят.

– Цзинь, кажется, сейчас не до нас, – напомнил следователь.

Князь согласно кивнул:

– Не до нас. Чингисхан сильно потрепал их и привёл-таки к миру. Значит – все косвенные улики указывают на сунцев?

– Похоже, что так, – отозвался чиновник.

– А в тот, прошлый раз, какие были стрелы?

– Самые обычные, господин наместник. Без всякого клейма, местные.

– Сунцы… – Баурджин задумчиво обвёл глазами убитых. – Но, чёрт побери, какая выгода от всего этого Южной империи?

– Не знаю, господин, – пожал плечами следователь. – Знали бы выгоду, давно нашли бы убийц.