Шанс для рода Шустовых. Том 2

Глава 9

Я лихорадочно принялся вспоминать, перебирая всех людей, кого видел в последнее время. Ну не может же им быть Советник? Все остальные у меня как-то не вязались с главой рода.

Анфиса Петровна, заметив напряженную работу мысли, отразившуюся на моем лице, усмехнулась.

— Не гадай, — сказала мадам. — Ты видел его привязанным к кровати. Любит Олег Матвеевич что-нибудь этакое.

Кажется, у меня слегка отвисла челюсть.

Не ожидал, что еще придется свидеться с обрюзгшим лысым мужиком.

Хотелось верить, что наша с ним необычная встреча не станет проблемой при переговорах.

— Не переживай, — подбодрила меня Анфиса Петровна, — Я договорюсь о встрече. Может быть, тебе и говорить с ним не придется.

— Договоритесь, — согласился я, — Но переговорю с ним я. Свои проблемы хочу улаживать самостоятельно. Когда-то же надо начинать.

Анфиса Петровна улыбнулась и кивнула.

Утром заботы увлекли меня и отвлекли от мыслей о необходимости разговаривать с Гончаровым. Ночные приключения казались чем-то далеким и нереальным ровно до того момента, как я вышел из дома и уперся взглядом в черную лакированную карету, стоящую посреди улицы.

Лошади куда-то делись, а коробка на колесах была уже облюбована детворой. Мальчишки резво скакали по козлам, врывались внутрь, судя по всему, играя в освобождение заключенного из-под стражи. Кого-то оттесняли от кареты, отчаянно размахивая палками. Кого-то вытаскивали через дверцу с другой стороны.

Я услышал писклявый, похожий на кошачий голос позади себя. Оглянулся. В пыли сидел щенок и, разинув пасть зевал, издавая тот самый звук, похожий на мяв.

Пёс встретился со мной взглядом, вильнул хвостом и принялся чесать за ухом тонкой длинной лапой.

— Да, уж, — произнес я, глядя на свою новую заботу. — Надо бы тебя накормить и кличку придумать.

Щенок утвердительно чихнул, от поднятой чесанием пыли. Отчего ткнулся носом в землю и принялся тереться о лапу, в попытке отряхнуться.

— Идем, балбесина, — добродушно сказал я, — Найдем тебе пропитание.

Искать старосту мне пришлось долго. Роман Дмитриевич был занят с небольшой группкой крепких мужиков, что-то им объясняя. Среди людей я заметил рослого Тимофея и догадался, о чем они говорят. Судя по всему, готовились организовывать заградительные препятствия.

Дождавшись, когда староста освободится, я подошел к нему и объяснил ситуацию со щенком. Роман Дмитриевич строго взглянул на собаку. Пёс попятился и спрятался за мои ноги.

— Вы с ним полегче, — попросил я старосту. — Накормите, а потом отведите в мою комнату. Он еще щенок, ему спать надо много.

— Как звать нового жителя деревни? — усмехнувшись, спросил староста.

— Еще не придумал.

— Ясно. Пойдем, — позвал щенка Роман Дмитриевич, — Найду тебе няньку.

Мелкий идти отказывался, жался к ноге и вообще не хотел отходить дальше, чем на метр.

Я присел и шепнул ему на ухо:

— Ты иди, поешь, потом поспишь и я вернусь.

Щенок, словно поняв мои слова, потопал к Роману Дмитриевичу. Пёс оглядывался, но не останавливался.

— Роман Дмитриевич! — крикнул я вдогонку старосте. — Мне бы плотника найти!

— Найди Кирилла, который арсеналом ведает, у него брат плотник! — крикнул Роман Дмитриевич на ходу.

Что ж, пойдем проведаем Кирилла. Может и его привлечь? Парень здраво мыслит. А толковый взгляд мне бы сейчас не помешал.

Я собирался немного переделать тюремную карету во что-то более приемлемое для быстрого и комфортного передвижения. Тратить по два часа на пешие прогулки до города было слишком расточительно. Но не ездить же в тюремной карете с гербом рода Корсаковых на борту.

К тому же, я хотел поговорить с инженером-самоучкой об изготовлении пишущих принадлежностей. Идея завести записную книжку меня так и не оставляла. Ведение упорядоченных записей и планирование дня залог успешного управляющего.

По пути к арсеналу меня перехватила Анфиса Петровна.

— Никита Васильевич, мне в город нужно. Сидя здесь с Гончаровым не договориться.

Это я и сам знал, но как только представил эту крупную уже немолодую женщину, идущую десять километров через лез, а потом еще десть обратно, так сразу понял, что моя затея с переделкой кареты требует скорейшей реализации.

Можно, конечно, и телегу у деревенских попросить, но как-то Анфисе Петровне не по чину в телегах разъезжать.

— Анфиса Петровна, я сейчас займусь вопросом, как быстро доставить вас в город и обратно, а пока предлагаю отдохнуть. И кстати, вы же согласитесь пожить пока в деревне? Не думаю, что вам стоит возвращаться в бордель. Там может быть опасно.

Мадам внимательно на меня посмотрела и спросила:

— Сколько будет стоить одна ночь проживания?

Спросила с ехидной ухмылкой, с явном подколом, но никакой злости я не чувствовал, просто мадам хотела мне доказать свою точку зрения.

— Это совершенно бесплатно, — ответил я, раскусив ее замысел. — Вы же меня пустили пожить и помогали. Считайте это моя плата за те времена. К тому же, вы мне помогаете, а тем, кто помогает мне, готов помочь и я.

Анфиса Петровна ухмыльнулась, поняв, что провести параллели не получится и успокоилась.

— Хорошо, согласилась она, но у меня есть одна просьба.

Я вопросительно приподнял бровь.

— Я бы хотела привести в деревню своих людей. Не всех, — быстро уточнила она. — Только самых надежных.

Я конечно же согласился.

Собирать вокруг себя надежных людей, похоже станет моим хобби на ближайшее время. С кем-то же нужно будет противостоять потугам Корсакова отправить меня и моих близких в мир духов. А уж если задуматься о его идее государственного переворота, то и маленькой армии может не хватить.

Кстати, о духах. У меня появилась одна интересная идея, которую я хотел бы обсудить с Шансом. Вот только, как с ним поговорить? Я предполагал, что, проделав снова комплекс упражнений из цигуна, повторно результата не добиться, но попробовать стоило. В конце концов я могу и ошибаться.

Вызовом духов я решил заняться позже вечером. Сейчас же нужно было решить вопрос с транспортом для мадам и карандашом для меня. После этого я хотел отправится в хранилище и заняться бюджетом.

Конечно, надо было идти к Насте, но я не мог видеть её такой, и всячески загружал себя работой. Тем более, что все эти дела действительно было нужно делать.

За этими размышлениями сам не заметил, как дошел до арсенала.

У входа сидел Кирилл. На тряпице, разложенной рядом с ним, лежали детали разобранного по винтикам пистолета.

— Чем занят? — спросил я, подойдя поближе.

Кирилл подскочил, раскидав части спускового механизма.

— Никита Васильевич! — воскликнул он. — Напугали вы меня. Немного.

— Вижу. Расслабься. Так чем занят?

— Хочу понять, как конструкция устроена. Вдруг ее можно улучшить.

— Улучшить можно практически все. Главное знать, что хочешь получить, — философски заявил я. — Давай по поводу оружия мы с тобой чуть позже поговорим.

Кирилл радостно кивнул.

— Мне твой брат нужен, — продолжил я. — Плотник, — уточнил я на всякий случай. Мало ли, вдруг у парня несколько братьев.

— А, Петька, — протянул Кирилл. — Так он в мастерской. Сейчас сбегаю позову.

— Хорошо. И дай-ка мне кусок бумаги и чем рисовать можно. Кое-что тебе набросаю, пока ходить будешь.

Кирилл скрылся в доме и вышел оттуда с листом бумаги размером чуть меньше ватмана и кусочком угля в руках.

— Вот, — протянул он мне чертежные принадлежности.

Такими, наверное, пользовались доисторические инженеры, изобретая дубины для охоты на мамонтов. Только, пожалуй, вместо бумаги у них была шкура животного, убитого предыдущим удачным прототипом этого предмета.

— Ну, я побежал?

— Угу, — буркнул я себе под нос, обдумывая, как мне получше изобразить то, что требуется.

Парнишка унесся куда-то в сторону окраины деревни и отсутствовал минут тридцать. За это время я умудрился нарисовать набросок своего заказа. Толстые линии от угля не позволили мне нарисовать в деталях то, что нужно. В итоге пришлось размахнуться на весь лист.

Теперь я был гордым обладателем чертежа простого грифельного карандаша, нарисованного во всех деталях и в разрезах.

Еще с момента, когда пришлось делать ремонт в квартире руками наемных работников, я знал, чем точнее сформулируешь техническое задание, тем лучше будет результат. Так что на детали я не скупился.

Кирилл вернулся не один. За ним шел чуть сутулый широкоплечий парень, ничуть не похожий на самого парнишку.

— Петя, — представил мне своего брата Кирилл.

Я кивнул.

— Ты плотник? С деревом работать умеешь? — на всякий случай уточнил я.

— Конечно, Никита Васильевич, — пробасил Пётр. — Что сделать нужно?

— Видел карету на улице недалеко от моего дома? Такая черная из лакированного дерева.

— Конечно, — усмехнулся плотник. — Детишки в ней играют.

— Вот значит, что мне нужно…

Я изложил свои хотелки устно. Рисовать углем дизайн транспортного средства я был не готов. Сложно и долго, а времени в обрез.

— Сделаем, — пожал плечами Пётр. — Сейчас мужиков позову в помощь, и к обеду всё будет готово.

Я сильно сомневался, что можно успеть так быстро. По моим подсчетам, уложатся к вечеру и отлично. Как раз можно будет отправить Анфису Петровну в город, заниматься договоренностями и собирать своих людей.

Пётр ушел, а я занялся выдачей второго техзадания.

Развернул ватман и показал Кириллу.

— В общем мне нужна вот такая штука, — сообщил я местному Кулибину. Снаружи дерево. Внутри свинцовый стрежень. Кончик нужно заточить.

Я ткнул пальцем, где у карандаша требовалась заточка.

— Справишься?

— Отчего бы и нет, только дерево подходящее поискать нужно, — задумчиво произнес Кирилл. — Когда вам нужна эта штука?

— Во времени не ограничиваю, — сказал я. — Как будет готова, так сообщи.

Парнишка кивнул, и я довольный розданными заданиями, отправился к себе. Нужно проведать щенка. Как он там. И заглянуть к Насте. Лушку надо бы пристроить куда-нибудь, а то сидит целыми днями в комнате. Не дело это. Дышать свежим воздухом полезно для молодого организма, да и не только для молодого.

Настроение улучшилось.

Когда я чем-то занят, мне некогда грустить и переживать. Главное, что вопрос оживления Насти получил старт. Меня это радовало и придавало бодрости.

Крики и визги я услышал издалека, одновременно с гулкими ударами. Свернув за угол, на площадь, где стоял мой дом, я увидел источник этих звуков.

Двое кряжистых мужиков вытаскивали из кареты детвору, пытаясь организовать рабочее место Петру и его помощнику.

Детвора вопила и верещала, но лезла обратно в карету, вообразив, что имеет право на свою новую локацию для игрищ. Одновременно с этим два плотника небольшими топориками разносили лакированную красавицу на щепки, нещадно вырубая прямоугольные отверстия на месте будущих окон.

При каждом ударе детвора дружно взвизгивала, и кто-то из самых смелых рвался на защиту своего бастиона. Кряжистые мужики вновь отлавливали лазутчиков и легким шлепком под зад отправляли обратно к осадной команде.

Уже прорубленные окна правили тонким инструментом, шкурили камнем и обрабатывали каким-то раствором. Тут же рядом на огне варилось что-то сильно пахнущее. По запаху я догадался, что этим будут покрывать дерево, придавая схожесть с изначальным видом.

В общем, работа кипела в прямом смысле этого слова.

Я остался доволен увиденным и отправился по своим делам.

Обойдя карету, я увидел, как две девчонки играет с моим щенком. Они валяли его в пыли, чесали животик и скакали вокруг него. Пёс радостно визжал, дергал лапками и прыгал на месте не хуже своих соратниц по играм.

Завидев меня, собака застыла, завиляла хвостом так, что тот начал лупить ее по бокам и вприпрыжку побежала в мою сторону. Подбежала, села и высунула розовый язык.

Странно, но на подошедших девчонок, несколько секунд назад резвящихся вместе с ним, щенок никакого внимания не обращал. Будто и не он только что валялся в пыли и прыгал, словно подпружиненный.

Я присел и потрепал пса за ухом. Щенок наклонил голову, уложив ее мне на ладонь, и стал пристально смотреть на меня.

— Как же мне назвать тебя? — спросил я бело-рыжий комочек с пыльным оттенком.

— Никита Васильевич, назовите её Пружинкой, — дружно завопили девчонки.

— Откуда вы такое слово-то взяли. Вы вообще знаете, что это такое?

Девчушки сразу стушевались и замялись.

— Нет, — едва слышно произнесла одна. — Нам Кирилл сказал его. Слово смешное, и собачка у вас смешная, ей подойдет.

Я улыбнулся. Да уж, не собачья кличка, но какая разница.

— Хорошо, пусть зовут Пружиной, — согласился я. — Это хоть девочка? — запоздало решил уточнить я.

— Да! — дружно воскликнули девчушки. — Роман Дмитриевич сказал, что девочка.

Ну раз староста сказал, то так оно и есть.

— Будете еще с Пружинкой играть? — спросил я девчонок.

Те закивали.

Я поднялся и пошел в сторону дома. Щенок Пружинка так и сидела на месте не шелохнувшись, следя за мной карими глазками. Едва я поднялся на невысокое крылечко, собачонка развернулась и снова принялась скакать вместе с девчонками. Вот же выдержка. Никогда не видел такого поведения у щенков.

В доме было прохладно и пахло свежими полевыми цветами.

Я прошел в комнату, где лежала Настя и тихонько постучал.

— Входите, — произнесла Лушка и открыла дверь.

Девушка был немного бледной и, как мне показалось, еще сильнее схуднула. Хотя куда уж больше при её-то телосложении.

— Лушка, тебе нужно на свежий воздух. Нельзя столько сидеть взаперти! — строго сказал я девушке. — Собирайся и выметайся отсюда. Захвати Ивана и вперед тренироваться. И ему и тебе не помешает. Забыла уж поди, как клинок в руках держать!

— Мне здесь быть нужно, — запротивилась Лушка. — Я уйти никак не могу.

Такое поведение девушки было совершенно непонятно мне, и я решил расспросить, что случилось.

Лушка опять завела свою песню про то, что это она затащила Настю на стену, а значит виновата в случившемся и должна искупить свою вину.

Все это могло быть правдой, но мне казалось, что девушка чего-то недоговаривает.

Я подошел к кровати, где обычно спала Лушка и присел на край.

— Садись, — позвал я девушку и похлопал по месту рядом с собой. — Рассказывай всё.

— Я не могу, — твердо заявила Лушка.

— Мне ты можешь говорить всё, — настаивал я на своем.

— Как раз вам и не должна этого говорить, — упрямо заявила девушка. — Я обещала.

— Кому? — удивился я. — Насте?

Лушка закивала.

— Давай сделаем так, ты мне все расскажешь, а Насте мы об этом не скажем. Когда она будет расколдована, наверняка и не вспомнит, что просила тебя об этом.

Я почувствовал себя отцом, пытающимся уговорить маленькую дочь рассказать ему что-то, о чем она не хочет.

Лушка смотрела на меня словно глубоко в душе хотела все рассказать, но что-то ей мешало. Мне казалось, что еще немного и та часть девушки, что запрещает ей сделать это, сдастся, и Лушка наконец выдаст мне всю историю. В какой-то момент девушка даже приоткрыла рот и набрала воздуха, готовясь начать говорить, но в комнате вдруг что-то изменилось.

Повеяло холодом. Не той прохладой, что я ощутил, войдя в дом, а настоящей зимней стужей. Мне даже показалось, что потянуло сквозняком или ветерок заходил.

Стало зябко, кожа покрылась мурашками. Захотелось накрыться одеялом и спрятаться.

Лушка испугано глянула на меня и перевела взгляд на Настю.

Я повернул голову и заметил, как ледяной кокон вокруг Насти начал мерцать. Переливаться бриллиантовым блеском, словно на нем появились тысячи граней, которых раньше не было. Эти грани отражали свет, падающий в окно, и сияли.

Может быть из-за блеска, а может от того, что грани слишком сильно преломляли свет, но Настю почти не было видно. Казалось, что она тает в этом алмазном сиянии.

Я завороженно смотрел на происходящее, когда вдруг понял, что кокон стал полупрозрачным. Он стал исчезать, и Настя исчезала вместе с ним.