Шанс для рода Шустовых. Том 2

Глава 3

— Не-е-е-т! — на этот раз кричал я.

С защитного кокона все еще стекали ручьями остатки магических потоков, вызванных Корсаковым. Снять его прямо сейчас я не мог.

Иван пытался было снова сунуться ко мне, но я отогнал его.

Вокруг все еще шел бой.

Но мне вдруг показалось, что несмотря на отброшенную атаку, несмотря на то, что Корсаков бежал, я проиграл. Если этот гад убил Настю, я достану его из-под земли или где он там прячется, и порву на куски. Мне плевать, что он опытнее, плевать, что сильнее и подкованней в местных обычаях. Найду и убью. Нет! Буду убивать медленно, чтобы понял какую боль он мне причинил.

В голове была мешанина из мыслей о Насте и сцен мести.

Я видел, что Иван то и дело отбегает в сторону и помогает отряду Романа Дмитриевича гнать остатки нападавших прочь.

Нет, раненых никто не добивал. Обезоруженные наемники, сдавшись, ковыляли в сторону лесной дороги, идущей в сторону города. Не знаю верным ли это было решением, но я настоял на подобном еще перед началом боя. Убивать беззащитных было не в моих правилах.

С теми же, кто отказывался сдаться и оказывал сопротивление поступали просто — убивали.

Я видел, что поляна перед деревней завалена телами. Воздух вокруг был наполнен вонью и стонами раненых.

Пороховой дым уже рассеялся, и я вдруг осознал, что солнце еще стоит выше верхушек деревьев. Как же все быстро произошло.

Наконец-то магические всплески вокруг меня закончились и я, сняв щит, выбрался из ямы. По краям земля была вымерзшая от магии, но уже оттаивающая. Отчего превратилась в кашу и была скользкой. На дне продавленной воронки осталось большая гора свинцовых шариков, я прикинул вес. Килограммов пятьдесят, не меньше.

— Никита Васильевич, защита вам нужна. Тут еще бой идет, — умоляюще глядя на меня, попросил Иван.

Я кивнул и накинул на себя кокон.

Иван сразу успокоился.

Вокруг моих людей коконов почти не осталось. Я понял, что потерял концентрацию, сразу после того, как молния ударила в Настю.

Народ еще сражался и я, сосредоточившись, накинул щиты на людей, работающих на передовой.

Раздались радостные выкрики, а наемники почти сразу принялись сдаваться, бросая оружие.

Все-таки защита в ближнем бою давала ощутимые преимущества. Даже если против физического урона она была не так эффективна, как против магии.

Я понял, как Шустовым удавалось развести в разные стороны два столкнувшихся лбами рода, в случае необходимости.

Небольшой отряд в защитных коконах мог противостоять армии, даже если её возглавлял маг.

Подошел староста. Его люди успешно заканчивали сражение, разоружали наемников и, давая им пинка под зад, прогоняли прочь.

— Мы выиграли! — радостно воскликнул Роман Дмитриевич, все еще разгоряченный от сражения. — Все благодаря вашей защите, Никита Васильевич.

Я кивнул, осматривая поля боя.

— Примите соболезнования, — произнес староста, заметив мое состояние. — В войне потери неизбежны.

Все это было мне понятно и так, но горечь не оставляла меня ни на секунду.

Сам того не замечая, я медленно брел к воротам.

Староста, Иван и мастер Лин двигались следом.

Я заметил, что некоторые из наших людей лежат на земле в странных позах, словно их мгновенно заморозили в какой-то момент. Кожа на их лицах имела голубоватый оттенок, а замерший взгляд выражал недоумение.

Роман Дмитриевич заметил куда я смотрю и подошел ближе.

— Это временная заморозка, — объяснил он. — Видимо часть арбалетных дротиков была заговоренной. Такое часто используют для подавления бунтов. Мгновенная заморозка, люди падают и замирают недвижно на некоторое время. Как правило за час все проходит.

— Нужно собрать тела и занести в деревню. Не стоит им тут лежать час. Мало ли что.

Роман Дмитриевич выслушал меня и кивнул.

Я шел в деревню и одновременно старался оттянуть момент, когда увижу, что произошло с Настей.

Но как бы я ни старался, сделать это придется. Я выдохнул и шагнул в створ ворот.

Первое, что бросилось в глаза, это множество обломков досок, раскиданных по всему свободному пространству. Окна, побитые градом, сломанный ставни. Стихия, вызванная Корсаковым, нанесла множество урона. Мелкого, крупного, всякого.

Восстанавливать придется долго, но люди есть, а значит есть тот, кто может все вернуть к первоначальному виду.

От ворот я пошел вправо, где на земле лежало тело девушки. Его я увидел сразу.

Лушка сидела рядом, обхватив голову руками.

Настя лежала, будто спала. Всё её тело покрывала тонкая не больше сантиметра толщиной прозрачная голубая пленка.

Я нервно усмехнулся. Так сильно она напомнила мне Белоснежку из мультфильма. Семи гномов только не хватает.

Мне вдруг показалось, что стоит мне ее поцеловать, и девушка очнется.

Подойдя, я склонился над телом и коснулся пленки. Сначала осторожно рукой, затем губами. Пленка была сухая и чуть прохладная.

Никакого чуда не произошло, красавица не очнулась.

— Это я виновата, — забормотала Лушка. — Я ее потащила на стену, чтобы можно было следить за боем и помогать сражаться.

Я приобнял девушку за плечи.

— Нет тут твоей вины, — попытался успокоить я Лушку. — Виновник есть, и он известен. Корсаков её убил. Ему и отвечать.

Я смотрел в лицо Насти и не верил, что она мертва. А вдруг, это не смерть? Вдруг всё-таки, как в сказке? Заморожена до того момента, пока не будет выполнено какое-то условие?

Целовать её я пробовал — не помогло, но это не значит, что ничего не поможет.

Подошел Иван и встал с другой стороны от Лушки.

— Я слышал о таком, — произнес парнишка.

Я уставился на него. Ну не тяни же! Говори!

— Это заклинание можно снять, — обнадежил меня Иван.

— Уверен? — решил уточнить я.

— Почти, — пожав плечами ответил парнишка. — Если бы это было смертельное заклинание, то от тела осталось бы куча льдинок. Или вообще ничего не осталось.

Я тут же вспомнил мужика, которого разнесло в кровавую пыль, когда его коснулось устье воронки.

— Значит есть контр-заклинание? — спросил я.

— Должно быть, — все еще сомневаясь ответил Иван.

— И где же его искать?

— Скорее всего оно будет в арсенале духа южного ветра — Литока, — принялся рассуждать парень. — А значит надо искать главу рода Гончаровых.

— А где его найти?

— Этого я не знаю. Но думаю, в городе найдутся те, кто знает. Они может и вовсе в столице живут, — сделал предположение Иван, видимо решивший не обнадеживать меня слишком сильно.

Я задумался. Если и есть человек, который мне может в этом помочь, то это хозяйка борделя Анфиса Петровна. Уж она наверняка знает кого и где искать в городе. До сих пор она мне хорошо помогала. Вот только было несколько моментов. Во-первых, хозяйничает ли она еще в заведении после того, как помогла мне сбежать и ускользнуть из лап Корсакова? Во-вторых, если идти в бордель, то точно не мне и не Ивану. Нас узнают сразу. И наверняка сдадут, если мадам не окажется в заведении.

В общем, по всему выходило, что нужно искать человека, чтобы отправить на разведку. Но кого?

Мы с Иваном и Лушкой отпадаем. Петя еще слишком мал, да и не отправлю я брата на такое задание. Мастер Лин? Китаец в русском борделе? Не знаю… В мое время это было нормально, но сейчас? Если только торговцем его нарядить? Идея интересная, но где взять подходящую одежду? В общем больше мороки, чем толку может выйти.

Я решил поговорить со старостой. Вдруг у него есть на примете человек, кто может оказаться неприметным в борделе или может быть уже бывавший там. Такой человек вызвал бы минимум подозрений.

Оглянувшись в поисках Романа Дмитриевича, я не смог найти его сразу. Видимо заботы деревни заставили его отлучиться.

Хорошо, его я найду чуть позже. Сначала надо было решить, что делать с телом моей спящей красавицы. Не оставлять же Настю лежать на улице, пока я буду выяснять, как ей помочь.

— Лушка, Иван, побудьте рядом с ней…

— Давай, мы занесём её в дом, — предложил Иван.

— Хорошо, — согласился я. — А я пойду. Мне нужно найти старосту. И кстати, — обратился я к Ивану. — Куда Лин отправил Петю, когда собрался с тобой на вылазку?

Я оглянулся в поисках Лина, но и его не оказалось рядом. Видимо я был слишком погружен в свои мысли, что не заметил, как народ разошелся. Или же они просто хотели дать мне возможность побыть с друзьями, живыми и не очень.

— Лин отослал его в избу, где детей прятали, — ответил Иван. — Наверное, он за ним и пошел.

— Отлично, — бросил я и пошел искать Романа Дмитриевича.

Старосту я искал довольно долго, пока не узнал, что он вышел за ворота и распоряжается там.

Я вышел из деревни. Работа по переноске наших раненых и замороженных товарищей шла полным ходом.

Когда я подошел к старосте, тот как раз распоряжался, где создать дополнительный лазарет. В избу, выделенную под это перед началом сражения все не входили.

— Роман Дмитриевич, — обратился я к старосте. — Мне нужно с вами переговорить.

— Конечно, Никита Васильевич, я в полном вашем распоряжении.

— Как идет работа по эвакуации с поля боя раненых? Все отлажено?

— Все в порядке, Никита Васильевич. Замороженные не входят в лазарет, выделил им дополнительное помещение, — отчитался староста. — Убитых у нас немного, но раненых хватает.

— Убитых нужно похоронить с почестями. Всех поименно записать и мне список предоставить, — распорядился я.

Мне хотелось видеть и помнить каждого, кто пострадал от рук Корсакова, так желание отомстить будет со мной, пока я не осуществлю его. Конечно, родители были в первых рядах, за кого я собирался мстить, но и простых людей, отдавших жизни за род Шустовых, забывать нельзя.

— Хорошо, Никита Васильевич, — принял мой приказ к сведению староста. — Что делать с ранеными и трупами врагов?

— Тех раненых, что способны идти отправить в город. Пусть убираются отсюда. Лечить их не наша забота. Могут своему работодателю требования предъявлять, — усмехнулся я. — Нетранспортабельных в наш лазарет. Лечим. Потом будем думать, что с ними делать. Мы все же люди. Не хорошо бросать человека при смерти, пусть и врага.

Роман Дмитриевич меня внимательно слушал и одобрительно кивал.

— Трупы наемников отдать родственникам, если таковые за ними явятся в течении двух дней. Пусть эти раненые наемники им и сообщат. К приходящим относится уважительно, но помогать не стоит. Пусть сами разбираются. Те тела, что останутся по истечении двух дней похоронить. В братской могиле, но знак поставить, мол сражались тут, тут и погибли. И количество человек в могиле записать. Учет всему нужен.

Роман Дмитриевич хотел что-то возразить, но я взглянул на него так, что желание у него отпало. Если я принял решение, то его просто нужно исполнять. Времена, когда меня можно было переубедить прошли. И если уж мое решение окажется неверным, то я приму весь груз ответственности на себя. Сам решил, сам ответил.

— Что же касается трофеев, — продолжил я инструктаж. — Соберите все, и снесите в арсенал. Если нет такового, выделите отдельную избу. Нам потребуется склад оружия и боеприпасов. Личное оружие можно и в доме хранить, но нам нужно будет много всего, так что пусть будет арсенал. И организуйте строгий учет. Я потом зайду проверю, что у нас есть.

Я собрался уже уходить, когда вспомнил зачем пришел.

— Ромен Дмитриевич, еще один вопрос.

Староста, собравшийся уже было идти, остановился.

— Мне нужен человек, кто смог бы добраться до борделя на окраине Суздаля. Тот, где управляем Анфиса Петровна.

Роман Дмитриевич кивнул, показав, что понимает, о чем речь.

— Человек должен быть надежный, — продолжил я. — И незаметный. Лучше, если бывавший в том заведении ранее. Мне нужно, чтобы он нашел Анфису Петровну и передал ей моё желание встретиться с ней. Пусть она решит, как и где лучше всего это сделать и передаст через него нам. Если же мадам не окажется в заведении, нужно чтобы человек повызнавал, что там и как. Если что, в борделе есть охранник Афоня. Он человек надежный, можно связаться с ним, в крайнем случае.

— Хорошо, Никита Васильевич, я найду такого человека. Как только будет готово отправлю его к вам для детального инструктажа.

— Весть инструктаж я вам уже рассказал. Так что, если человек верный, отправляйте сразу в бордель, меня же оповестите, что он ушел.

— Хорошо, — подтвердил староста. — И вот еще что, Никита Васильевич.

Я вопросительно приподнял бровь.

— Победа все-таки, как-никак. Нужно бы людей подбодрить. Да и павших помянуть нужно. Без этого никак. Может пир какой устроим.

— Конечно, Роман Дмитриевич. Организуйте. Я буду. Люди заслужили и чести, и славы, и праздника. Это была наша первая победа и даст Шанс не последняя. А мертвых помянем. Вечная им память и наша благодарность.

Староста поклонился, принимая мои слова и на свой счет.

Я отправился обратно в деревню. Хотелось найти Лина и узнать, как там Пётр.

Когда я вернулся, Настю уже унесли с улицы.

На улицах сновали женщины и дети. Собирали щепки и обломки в корзины и уносили кто-куда. Будет чем печку топить. На территории стало значительно чище. Раненых и убитых убрали, теперь занимались мусором.

Я огляделся в поисках кого-нибудь знакомого, но никого не увидел. Подошел к стражнику на входе и спросил куда унесли тело замороженной девушки.

Парень ткнул пальцем на дом, в котором мы жили.

Не доходя до угла избы, я услышал голос Лина. Он кому-то рассказывал:

— Вон Цисин — великий воин. Он сражался в последних трех войнах нашего Императора и ни разу не проиграл бой, кроме последнего. Когда Императора предыдущей династии свергли, Вон в числе многих отправился на север. Дальше след его затерялся. Пока он не объявился на Руси в горах Урала. По преданию, мастер Вон сражался в последней битве за Императора, в которой наравне с людьми бились духи-покровители семей. Когда Император понял, что битву не выиграть и брешь между мирами вот-вот закроется, он разорвал связь со своим духом-покровителем, чтобы его нельзя было пленить в нашем мире. Так же поступили его самые преданные люди. Вон был один из последних, так как до конца бился за своего правителя. В тот момент разрыв между миром людей и миром духов уже практически закрылся, и частичка духа-покровителя семьи Вона не успела ускользнуть в свой родной мир. Чтобы не отдавать врагам даже часть своего духа-покровителя, Вон принял его осколок в себя. Отдав духу свою правую руку. От этого рука Вона почернела и плоть стала мертвой.

Я вышел из-за угла дома и подошел ближе. Лин продолжал:

— После того, как долго скитался Вон добрался до Уральских гор, где русские кузнецы смогли выковать этот клинок, в который Вон смог перенести частицу своего духа-покровителя. С тех пор, мастер Вон сражался левой рукой, оттого и форма, которую я тебе показал имеет зеркальное отражение.

Подойдя еще ближе, я выглянул из-за огромного китайца. Мне было интересно, кому же он рассказывает эту историю. Перед Лином с раскрытым ртом стоял Иван, а рядом с ним с отвисшей челюстью Петя. Мальчишки слушали рассказ Лина, не перебивая рассказчика.

— Если сделать все правильно, — тем временем продолжил Лин, — То дух проявляет свою силу. Даже ничтожно маленькая частичка духа-покровителя, способна вызвать такой эффект. Меч пылает гневом разделенного духа, которого разлучили с его семьей и чуть было насильно не заперли в мире людей. Представляете, что может наделать дух полностью пройдя через брешь между мирами?

Мальчишки дружно замотали головами.

— Если дух останется тут насильно, не по своей воле, он способен разрушить этот мир. Легенды говорят, что некоторые миры были уничтожены таким образом.

Интересные мифы у китайцев. Если мир был разрушен, то кто донес эту информацию? Кто может выжить в погибшем мире?

Я подошел вплотную. Мастер Лин обернулся и поприветствовал меня.

— Отличная история! — похвалил я рассказчика.

— Спасибо, господин, — поблагодарил меня Лин и поклонился.

Ох уж мне эти восточные манеры. Все бы им кланяться.

— Может быть ты и про моё оружие знаешь интересные истории? — улыбнувшись, спросил я.

— Господин имеет в виду сабли рода Шустовых?

— Именно, — обрадовался я в надежде услышать что-то захватывающее.

— К сожалению нет, господин. Ваш батюшка всегда говорил, что это парное оружие, но я никогда не видел его в бою и ничего о нем, кроме этого, не слышал.

Что ж, историй на всех не напасешься. Будем надеяться моё оружие тоже проявит себя рано или поздно. Жаль, что вторая сабля в приказчика. Нужно будет, как-то забрать её.

Я был рад услышать историю про клинок Вона. Меня с детства интересовали артефакты, но в моем мире их никогда не было. По-настоящему волшебных вещей я имею ввиду. А артефактами называли все, что только было можно.

Перекинувшись парой слов с Петей, собственно, для этого я сюда и шел, отправился узнавать, как там дела с отправкой разведчика в бордель.

Хоть я и доверял Роману Дмитриевичу, этот важный вопрос хотелось держать на контроле.

Не успел я отойти от входа в дом, как из-за угла показался староста. Он быстрым шагом шел в мою сторону.

Я сразу же напрягся — вроде бы тот, кого отправили к мадам, ещё не должен был вернуться. С чего тогда переполох?

Подойдя почти в плотную, Роман Дмитриевич, не отдышавшись начал торопливо говорить:

— Человек… — староста сделал два глубоких вдоха-выдоха, — которого вы просили отправить в бордель…

Я встревожился от такого рваного темпа повествования.

— Что с ним?